Изгои

Мин Джу Мэнсфильд

Изгои

Посвящается

Посвящается моему самому лучшему дедушке. Я люблю тебя.

Пролог

Пролог

В чёрном плаще с глубоким капюшоном, накинутым на голову, женщина средних лет несла на руках двухмесячного младенца, завёрнутого в белоснежное одеяльце. Она так тщательно укутала малыша, что ни один холодный порыв ветра не мог коснуться его хрупкого тельца. Последние дни выдались поистине суровыми. Над головой сгущались тёмные тучи, и бесчисленные капли дождя устремлялись к земле, смешиваясь с лёгким запахом влажного ветра. Дождь лил как из ведра, звёзды скрылись, а луна не смела показаться из-за туч. Вокруг раздавался тревожный вой собак, будто они делились с миром своим беспокойством, наполнявшим этот мрачный вечер.

Она уже приблизилась к зданию приюта, куда вот-вот должен был попасть младенец, возможно, чтобы провести там всю свою жизнь. Женщина не хотела отдавать его в это место, её сердце разрывалось от боли, но другого выхода не оставалось. Вот она уже стоит перед трёхэтажным зданием приюта. Его серые стены источают холод, а само здание кажется пугающим и неприветливым. От одного его вида по коже пробежали мурашки. Было видно, что приют постепенно разрушается: ему давно не делали ремонт, и стены начали осыпаться, обнажая потрескавшуюся краску. На окнах виднелись решётки, а на втором этаже зажёгся яркий, почти манящий свет.

Мимо промчалась белая кошка, спасаясь от ливня, и юркнула в открытое окно на первом этаже.

С верхних этажей доносился детский смех, но он был странным – изломанным, словно сквозь него проступала невыносимая боль. Этот звук резал слух женщины, вызывая тревогу.

В её голове мелькнула мысль: нужно бежать, сломя голову, пока не поздно.

Она продолжает идти вперёд, несмотря ни на что, с решимостью и напором. Единственным звуком, нарушающим тишину, помимо шума дождя, было учащённое биение её сердца. Женщина тяжело вздохнула, подошла к двери приюта и уверенно поднялась по трём бетонным ступеням.

С болью в душе она осторожно положила мальчика на пол. Оставив записку и бросив на него последний взгляд, женщина посмотрела на массивную дверь с бронзовыми ручками и трижды постучала. Услышав детский плач, она быстро скрылась, растворяясь в ночной тьме.

Глава 1

1глава

Кайлер Мэнсфильд

Облокотившись об старую стену приюта, я надеялся, что сегодня смогу набрать хотя бы пару дельке¹ на еду. В последние дни мне совсем не везло с грабежами. Совсем недавно меня избили четверо 17-летних парней с улицы и забрали всю милостыню, которую мне удалось выкрасть у проходящих ремесленников и торговцев. Я пытался как-то защитить себя, но всё было напрасно. Парни были сильнее, и их было больше. Я не был из числа счастливчиков, которым удавалось хорошо жить и не попадать в неприятности.

Вчера я перебрался на самую окраину города в надежде раздобыть хотя бы немного денег. Но проклятый дождь спутал мне все карты. Я знал, что грабеж – это не выход, но иногда умирать с голода было страшнее, чем рисковать.

Я сидел у размытого окна и наблюдал, как оборванные, грязные дети на улице пытались развлечь себя, как могли. Всю свою жизнь, сколько я себя помню, я провел в приюте «Ржавчина». Его название полностью оправдывает обшарпанный вид. Жизнь здесь была невыносимой, и я ненавидел её всей душой. Кормили нас отвратительно – на завтрак давали такую пищу, что даже собаке было бы стыдно это есть. Дети всегда ходили грязными, ведь мылись всего несколько раз в месяц.

Первое, что вам следует знать обо мне: я ненавидел детский плач, поскольку в приюте всегда были слышны крики детей. Они либо страдали от боли, либо просто скучали, а воспитатели, как правило, не обращали на это внимания. Из-за этого я постоянно не мог заснуть и пытался закрыть уши подушкой. Когда терпение подходило к концу, я вставал с кровати и уходил к ним, мечтая их успокоить, но меня всегда отгоняли няни, велев не шляться без дела и возвращаться в свою комнату.

В общем, жизнь в приюте была далеко не лучшей. Как только подрасту и смогу накопить достаточно денег, я обязательно сбегу отсюда.

Я взглянул на настенные часы, на которых было указано четыре часа. Через час по городу будут ходить стражи порядка, как по расписанию. У меня есть ровно час, чтобы обворовать карманы прохожих и скрыться. В приюте было очень мало ребят моего возраста. Я никогда не участвовал в кражах с ними, поскольку полагался исключительно на себя.

Спрыгнув вниз с подоконника я начал разминать затекшие от долгого сидения мышцы. Схватив свою потрёпанную коричневую сумку, я покинул спальню и спустился по лестнице вниз.

Дети проходили мимо, а на полу валялось множество отходов. На лестницах встречались банановые шкурки, а по полу даже передвигались мыши. Да уж до сих пор был в шоке, как этот приют ещё не развалился.

Я уже был близко к входной двери, готовясь выйти на улицу и пойти по своим делам. Как чей-то громкий голос меня остановил.

– Эй, Кайлер, стой! Куда это ты идёшь? Кто дал тебе разрешение выйти?! – Этот голос был мне знаком – это была наша воспитательница. Она следила за младшей группой, включая также старшую.

Проигнорировав её слова, я подошёл к двери.

– Стой! Если ты сейчас выйдешь через эту дверь, я заколочу её гвоздями! И ты больше сюда не зайдёшь!!

Она уже какой год подряд этим угрожает. Я ухмыльнулся и спокойно вышел на улицу, даже отсюда были слышны ее яростные крики. Немедля я пошёл в ближайший рынок, там обычно бывает много народу.

Мои мысли прервал звук голосов и шелест пакетов. Не успел  опомниться, как уже оказался у рынка. Здесь на прилавках продавали овощи и фрукты, а также всякие мелочи, которые привлекали внимание прохожих.

Мужчины в костюмах быстро проходили мимо лавок, не обращая внимания на продавцов, которые кричали, прося купить что-то. Женщины, одетые, словно для выхода в свет, несмотря на столь ранний час, шли не так торопливо. Позади них, как хвост дракона, следовали их гувернантки или служанки.

С лёгкостью, которая была результатом многочисленных тренировок, то и дело, как бы случайно, врезался в прохожих, запускал руки в их карманы и прикладывал украденные бумажники и украшения в свои потрёпанные штаны. Потом извинялся, делая вид, что это случайность. Они верили невинному на вид ребёнку и шли дальше.

Люди здесь были заняты своими делами, и мало кто обращал на меня внимание – на худого мальчишку в обшарпанной одежде. Я словно растворялся в толпе. Вспоминая наставления из книг на тему минимизации рисков: старайся не привлекать внимание и действуй быстро, как ветер.

Пока что я был мастером в мелких кражах. Хорошо зная, как обчищать карманы, знал отвлекающие манёвры, научился находить в толпе стражей порядка под прикрытием и выбирать подходящую жертву.

Забрав достаточно бумажников и денег, я побрёл в городской сад. У меня было меньше тридцати минут: остальное ограблю там, а потом куплю себе еды. Я перешёл дорогу и вошёл в городской сад.

Зелёный, идеально ровный газон огибал круглый фонтан. Он состоял из трёх ярусов-чаш, каждая из которых была больше предыдущей, и вода стекала по ним каскадом.

Небо над городским садом было ясным и голубым, а яркое солнце, пробиваясь сквозь листву, рисовало на земле живописные узоры. Побродив вдоль дорожек, я заметил, как цветы весело распустились; их яркие оттенки привлекали внимание.

Молодые пары, расположившись на многочисленных скамейках, наслаждались обществом друг друга. Здесь и там мелькали няни, присматривающие за детьми, увлеченными своими играми.

Я надел пару чёрных перчаток и запускал руки в бумажники мужчин, пока они этого не замечали. Моя хитрость могла сделать меня богатым.

Оглянувшись, я заметил, как из-за поворота появились стражи порядка в тёмно-синей форме с гербом Осталии. Они направлялись в сад, и мне не пришлось долго раздумывать. С карманами, полными награбленного добра, я, не дожидаясь, бросился к выходу, пока они не начали патрулирование.

На обратном пути к рынку я направился в первое попавшееся заведение заказал миску лапши с яйцами, овощами и мясом. В Осталии такая еда не пользовалась особым уважением, особенно среди высших сословий. Её считали пищей для бедняков, ведь богатые находили её «простой» и «неизысканной», недостойной их стола. Хотя это и была еда простолюдинов, я ел её нечасто, и в такие моменты ощущал себя настоящим королём.

Мне принесли заказ – лапшу. Она выглядела невероятно аппетитно, и я не смог удержаться. Схватив палочки, с жадностью принялся за еду. Голод делал её самой вкусной на свете. Быстро справившись с порцией и расплатившись, я вышел из заведения. По дороге в приют я зашёл на рынок, купил несколько спелых яблок и пирожок с начинкой. Аккуратно завернув их, положил в сумку – на всякий случай.

Почему бы не изменить маршрут? Я направился к зданию, где уже никого не было, и решил подняться на крышу. Вдруг заметил кого-то – это были стражи порядка. Скучающе достал карманные часы и взглянул на время. Даже не поднимая глаз, понял, что они смотрят на меня пристально, прямо в упор.

– Без пяти, пять. – Так нечестно! – воскликнул я. – Надо уносить ноги.

Мне не пришлось долго думать. Страж порядка достал свисток и дунул в него, что есть мощи. Этого оказалось достаточно, чтобы я развернулся и побежал.

Я лез по лестнице на крышу, хватаясь за холодные перекладины, а снизу эхом отдавались шаги преследователей по металлической лестнице. Навязчивые стражи порядка нагоняли меня.

Поднявшись на крышу, я понял, что мне нравится видеть под собой высоту, через которую прыгаю, пока бегу по крышам.

Я слышу шаги преследователей, точнее – стражей порядка, они тоже перепрыгивают через крыши, потому что расстояние небольшое.

По крышам бежать довольно трудно, но я ловко перепрыгиваю с одной на другую. Так же ловко, как очищаю чужие карманы. Поправляя сумку с добром и тяжело дыша, вытираю пот пользуясь небольшой передышкой.

С облегчением выдохнув, я рванулся к краю крыши. Земля внизу казалась пугающе далёкой, напоминая о смертельном падении, которое меня ждало, сделай я неправильное движение. Но какая-то безумная воля тянула меня вперёд, к краю.

– Стой, мальчишка, не прыгай, тут же высоко! – с опаской закричал страж порядка.

– Мертвецу падать будет не больно, – с сарказмом крикнул я.

Не стоя дождаться, я со всей мощью оттолкнулся так сильно, будто собирался взлететь. Может быть, и взлетел вверх, пусть на миг, но всё же взлетел. Сердце бешено колотилось в груди, это было чувство полной свободы. Почти упав на крышу дома, я засмеялся – мои счастливые глаза раскрылись ещё шире. Пожалуй, это было лучшее, что я испытывал за всю свою жизнь воровства.

– Кайлера Мэнсфильда не так легко поймать! – обернувшись и не обращая внимания на их удивлённые лица, показал им средний палец, который был неприличным жестом в Осталии, и убежал.

Забыв о преследователях, я летел по крышам, словно зачарованный ребенок, впервые увидевший мир с высоты птичьего полета. Город раскинулся подо мной мозаикой огней и теней, а в вышине кружили чайки, чей крик смешивался с шелестом ветра. Каждый прыжок был пронизан восторгом – ощущением свободы и невесомости. Страх остался позади, уступив место чистому, безграничному восхищению красотой, открывшейся моему взору.

Перепрыгнув на следующую крышу и приземлившись мягко, словно кошка, я присел на корточки, давая мышцам передышку. Пекарня была уже совсем близко, и я знал, что там продают невероятно вкусные сладости и свежую выпечку. Почему бы не порадовать малышей чем-нибудь вкусненьким? В пекарне меня сразу окутал аромат свежеиспечённого хлеба, который только что достали из печи.

Витрины ломились от великолепия: румяные булочки с корицей призывно поблескивали сахарной глазурью, пироги с лесными ягодами и воздушные эклеры, набитые нежным кремом. Забыв обо всём на свете, я застыл, зачарованный этим сладким раем. Кажется, мир вокруг перестал существовать, осталась только сладостная симфония запахов и красок. Но чей-то голос вернул меня к реальности.

– Эй, малец, ты чего застыл? Чего-то хочешь?

Передо мной находился мужчина лет сорока с тёмной бородой. Он выглядел довольно крепким, и, по слухам, являлся владельцем этого заведения.

– У вас есть шоколадные булочки с сахарной посыпкой? – спросил я, рассматривая выпечку на витрине.

– Ну, конечно, есть, что за вопрос! Для тебя, малец, сделаю скидку. Сколько тебе надо?

– Пятьдесят штук.

В его взгляде читалось удивление и непонимание. Наверное, он думал, откуда у такого на вид бедного мальчика может оказаться такая сумма. Словно прочитав мои мысли, он произнёс:

– Тебе-то денег хватит? Выглядишь бедным.

На мне коричневые штаны, которые выглядят так, будто пережили множество испытаний – у них есть дыры на коленях и бедрах, а также виднеются торчащие нитки. На поясе аккуратно закреплены спрятанные от людских глаз ножи с острыми лезвиями – это не просто стильный аксессуар, а мой незаменимый инструмент, который я часто использую в повседневной жизни. Сверху просторная черная рубашка, свободно обвивающая мою фигуру, что создает контраст с коричневыми штанами и такой же сумкой. На руках у меня были черные перчатки, которые были сильно изношены, с дырками, чтобы пальцы оставались свободными.

Если бы мне давали по десять дельке каждый раз, когда слышу, что выгляжу бедным, я бы уже стал миллионером. Это забавно, как люди судят по внешности, хотя я не могу их осуждать ведь это правда.

– А вы что, людей по одёжке судите?  – Выгнул бровь я.

– Ну, признаться, честно, то да, – он, скрестил руки на груди почесав бороду.

– Люблю честность в людях, дядя, у меня есть деньги. Можете приносить булочки, – я достал несколько монет, показывая что при деньгах.

– Ладно, малец, сейчас подожди, принесу.

Мужчина скрылся за дверью, и в ту же минуту я вытащил из кармана награбленные деньги. Эти средства должны хватить мне на месяц, да еще и останется. В противном случае погибну от недостатка еды в этом приюте.

Мужчина наконец-то вышел и подошёл ближе к витрине. У него в руках были пакеты, набитые приятно пахнущими булочками.

– Вот, малец, тут ровно пятьдесят штук, как ты и просил, – улыбнулся продавец. Судя по всему, он был рад возможности заработать.

– Сколько с меня?

– Одна стоит сто дельке, но я сделаю тебе скидку – итого четыре тысячи семьсот пятьдесят дельке, – вежливо ответил он и улыбнулся заветной улыбкой.

Я вытащил деньги, посчитав нужную сумму, и положил их на витрину.

Попрощавшись с продавцом, схватив пакеты с булочками покинул пекарню. Направившись в сторону приюта, через несколько улиц и долгих минут дошёл до него.

Я приблизился к приюту, где собралась шумная компания детей. Ребята с азартом играли с игрушками, которые смастерили своими руками. Они брали деревянные доски, на глаз рисовали на них контуры, выпиливали ножовкой, убирали лишнее, а затем тщательно обрабатывали ножом. В итоге получались игрушки, напоминающие настоящие ножи или мечи, с которыми дети с удовольствием играли друг с другом.

Заметив меня, ребята стали с любопытством разглядывать пакеты, которые были у меня в руках. Улыбнувшись, я подошёл ближе и присел на бетонные ступеньки у входа в приют.

– Эй, ребята! – закричал я, стараясь привлечь внимание. – У меня есть для вас кое-что особенное!

– Что это? – воскликнула Лили. Она запрыгнула на ступеньку ко мне, и её кучерявые рыжие волосы подпрыгивали в такт её движениям. – Булочки?

– Зато какие! – с улыбкой ответил я. – Это шоколадные булочки с сахарной посыпкой. Целых пятьдесят штук! – Я положил пакеты рядом с собой и под любопытными взглядами детей открыл их.

Счастливые дети подошли и начали брать по булочке, жадно откусывая их. Я слышал, как довольно урчат их  животы. После каждого откусанного куска они с удовольствием вздыхали.

Это было неудивительно, потому что в приюте не часто давали детям сладости, обычно только по каким-то праздникам. На детских лицах уже размазался шоколад.

– Спасибо, Кайлер.

– Большое спасибо!

– Они очень вкусные.

В один голос кричала малышня. Здесь собрались как мальчики, так и девочки в возрасте от трех до одиннадцати лет. Все они были одеты в потрепанную одежду, но при этом выглядели очень счастливыми.

Я огляделся, тщетно пытаясь высмотреть в толпе Саймона, Элвина и Теодора. Впрочем, это было вполне ожидаемо. Эти неугомонные сорванцы не могли усидеть на месте и пяти минут.

– Юки, ты случайно не видел нашу неуловимую троицу? – обратился я к девятилетнему мальчику. Юки дружил с этой компанией, поэтому я надеялся, что он знает, где их искать.

– Видел, Кайлер. Они наверху, в комнате.

В пакете было ещё несколько булочек. Я вытащил три булочки и протянул их ему.

– Юки, передай им, пожалуйста, если не сложно.

– Да, конечно, сейчас передам, – быстро пробормотал он.

Юки взял в руки булочки, а свою засунул в рот. Я хотел сказать ему, что бы он сначала доел её, а потом отнёс им, но он уже скрылся с виду.

За это время, пока он ушёл, дети доели сладости и начали тянуться ко мне, окружавая словно добычу. Они смеялись и обнимали меня за плечи, прижимая к себе так крепко, что становилось трудно дышать.

– Перестаньте, дети, вы меня сейчас задушите! – еле выдавил я, пытаясь вырваться от этих гномиков.

Хоть я и был нетактильным, не любил обнимашки и привязанность, все эти дети напоминали мне маленьких котят, окружающих свою мать. Я попытался сделать лицо попроще, чтобы не напугать детей своей кислой миной.

Всё-таки настал момент, и дети решили оставить меня в покое. Они удобно устроились на ступеньках, поедая недоеденные булочки. Несколько детей пошли наверх, чтобы раздать оставшиеся.

Вдалеке, у большого дуба, я заметил его – мальчишку лет девяти с каштановыми волосами и глазами цвета летнего неба. Джули. Он был из младшей группы и сейчас сидел на качелях, лениво раскачиваясь взад-вперед. Он не любил играть с другими детьми, потому что не мог говорить. Достав из пакета две булочки, я направился к нему.

– Эй, Джули! – позвал я, когда подошел ближе. Мальчик поднял голову и посмотрел на меня своими большими глазами. – У меня есть для тебя кое-что вкусное!

Я присел на корточки, стараясь быть с ним на одном уровне, и протянул ему две аппетитные булочки. Они выглядели так соблазнительно, что мне самому было трудно удержаться, чтобы не съесть их. Однако я старался не переедать и всегда остерегался этого. Джули сначала отдёрнул руки, потому что я случайно чуть не прикоснулся к нему.

– Ой, это было случайно, – помахал руками я. – Такого больше не повторится, ладно?

Джули посмотрел на меня, будто пытаясь понять, как реагировать. Потом он осторожно взял сладость и откусил её. Я видел, как его лицо слегка приобрело что-то вроде улыбки, когда шоколад растаял у него во рту.

– Они шоколадные, – продолжал я, чувствуя, как радость наполняет атмосферу. – Ты когда-нибудь ел такие?

Он немного подумал и медленно покачал головой.

– Вкусно?

Он кивнул, и я заметил, как его губы растянулись в улыбке, что было для него большим успехом.

– Ты всё время на качелях? –  Джули только пожал плечами и вновь откусил кусок. – Я могу с тобой посидеть? – он опять кивнул в знак согласия, и я устроился рядом на качелях. Я знал, что он не может говорить, но это не мешало ему выражать свои эмоции. Мы оба понимали друг друга без слов.

Как только я повернулся, появился Юки, вернувшийся с пустыми руками и довольной улыбкой.

– Я передал Саймону, Элвину и Теодору! – пробормотал он с энтузиазмом. – Они были так счастливы! Но их ругала воспитательница, потому что они положили ей жуков в постель.

– Ну конечно! – усмехнулся я. – Они всегда ищут приключения на зад… – Уже хотел продолжить я, но вспомнил, что рядом со мной дети и заменил слово: – Точнее, они всегда находят способы развлечься.

Юки сел рядом со мной. Хорошо, что качель была широкой, он начал покачиваться, наблюдая за Джули, который с большим аппетитом доедал свою булочку.

Мы вместе молчали, наслаждаясь моментом. Я смотрел на других детей играющих в различные игры на площадке. Вдруг я заметил, как из угла двора выглянул Саймон с Элвином и Теодором. Они, как всегда, носились кругами, смеясь и подталкивая друг друга. В следующую секунду, поссорившись из-за какой-то очередной мелочи, они начали драться, катаясь по полу.

– Кто выиграет, по твоему? – спросил я, подмигнув Юки. Он засмеялся и посмотрел на меня с искорками в глазах.

Он наблюдал за тем, как Саймон и Элвин яростно пытаются вырваться из хватки друг друга. Теодор, который в какой-то момент оказался между ними пытался остановить дикарей.

– Думаю, Саймон затопчёт всех, – предложил Юки, хмыкая. –  Он всегда дерется, как будто на чемпионате по каратэ!

– А я ставлю на Элвина, –  я, указал на мальчика, который, хоть и незаметно, но был довольно ловким. – Он всегда выходит из подобных ситуаций с преимуществом.

Джули, доедая свою булочку, тоже взглядом поддержал наше обсуждение.

– Эй, Джули! Что ты думаешь? – задал вопрос я, наклонившись к нему.

Он осмотрел сначала Саймона, потом Элвина и Теодора, затем снова, он

направил взгляд на меня и указал пальцем на Теодора.

– О, ты думаешь, что Теодор выиграет? – удивился я, улыбаясь. – Интересный выбор!

Я посмотрел на Теодора и закричал:

– Эй, Теодор! Ты стал фаворитом Джули! Элвин, не смей проигрывать, я поставил на тебя! – Теодор, запыхавшийся от напряжения, обернулся и улыбнулся, почувствовав себя важным.

– Правда? – спросил он, немного смущаясь от неожиданного внимания. – Значит, я должен победить!

Мы снова вернулись к просмотру раскачивающейся драки на земле, где мальчики уже довольно активно катались друг по другу. Саймон, казалось, был полон энергии, а Элвин пытался увернуться от его ударов, иногда причудливо подпрыгивая дети столпились с интересом наблюдая за их дракой. Хм, почему бы не припугнуть их?

– О, Крысида идёт! – соврал я, указывая на дверь.

Все трое мальчиков сразу же замерли, обладая удивительной способностью реагировать на любую угрозу. Саймон с прищуром посмотрел на меня, его внимание мгновенно переключилось с драки на потенциального врага.

– Где? – спросил он, направив взгляд в ту сторону, куда я указывал. Я не мог сдержать улыбку, наблюдая, как его мышцы напрягаются от готовности к действию.

– Вот там! – воскликнул я, указывая на обычную дверь с яркой табличкой. – Она уже в подходе!

– Как ты это сделал? – прошептал Юки, смеясь. – Они всегда так легко верят тебе!

– Просто нужно знать, как подать информацию. А сейчас вернёмся к нашим гладиаторам

– Хей, ребята! Хватит драться, нету там воспитательницы, лучше идите к нам! – закричал Юки.

Саймон, Элвин и Теодор обернулись ко мне и, увидев Джули, весело подбежали к нам. Вся троица была с потёкшими от шоколада лицами.

– О, Джули! Мы тебя искали! – закричал Элвин и, к счастью, на секунду забыл, что он хотел было ещё раз гнаться за Саймоном.

– Ты не представляешь, я нашёл новое место, где можно поиграть в шпионов! – продолжал Теодор, присаживаясь рядом с Джули.

– Ладно, я пошел! Давайте, шпионская команда, вперед!

Юки, Элвин, Теодор и Джули умчались вдаль, увлеченные идеей шпионских игр. Я улыбнулся, глядя им вслед, и направился к зданию приюта. Собирался подняться в свою комнату, как вдруг замер, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд.

Крысида Деспенчер.

Она – дочь главы приюта, воплощение кошмара любого ребенка. Ей было около двадцати пяти, но в ее глазах плескалась такая злоба, будто она пережила не одну сотню лет мучений. Обычно я называл ее ведьмой, ведь каждое ее появление вносило в приют атмосферу ненависти и страха. Она будто питалась детскими слезами и обидами.

Воспоминания нахлынули лавиной: однажды дети нашли на улице маленького, дрожащего от холода котенка. Они умоляли Крысиду оставить его в приюте, обещая заботиться о нем. Она, напустив на себя маску заботливой женщины, взяла котенка на руки прижав к груди, а вечером, дождавшись, когда все уснут, выкинула его на улицу в лютый мороз. Я видел, как на следующее утро дети плакали, узнав об этом. Крысида же лишь усмехнулась, сказав, что если они ещё раз принесут что-то подобное, то полетят следом за котом.