скачать книгу бесплатно
Он молча смотрит на меня:
«Ты юноша ещё, дитя»,
А инструмент не утихает,
Рассказ ведёт, а сам играет:
«Когда-то молод был и я,
Есть музыка, моя судья,
Жена красавица, природа,
Прожили вместе мы три года.
Цветы ей каждый день дарил,
Я на руках её носил,
Все сочинения о ней,
С ней не было угрюмых дней.
Когда входила в дом она,
Свет солнца лился из окна,
Руками обнимал лицо,
Спасибо, Бог, мне повезло.
Рапсодия жизни в унисон,
Я рядом с ней, нет, нет, не сон,
Рука её в руке моей,
Она здесь рядом, счастье с ней.
Ходили вместе с ней гуляли,
О будущем своём мечтали,
Нас музыка к себе звала,
О, Боже мой, опять слеза…
Я ей стихи читал, баллады,
На сон грядущий – серенады,
Она цветок неугасимый,
Мой ангел нежный и любимый».
Сменил он фугу на прелюдию,
Аккордеон в руках – орудие,
А слёзы катятся из глаз,
Он продолжал мне свой рассказ:
«Мы ждали дочку, свет очей,
Я песню сочинил о ней,
В ней есть куплет о ждущей маме,
О дочке в беленькой панаме.
Я гладил ей живот, ласкал,
О, Боже мой, я долго ждал,
У нас появится дитя,
Любить мы будем все тебя.
И вот настал для счастья день,
На небе тучи, солнцу тень,
Значения тени не придал,
Любовь свою я целовал.
Она подобна хризантеме,
Бриллиант чистейший в диадеме».
Марш Мендельсона заиграл,
Навзрыд под марш он зарыдал.
Моя душа уже кипит,
Да сердце жалобно стучит,
Сижу, мне жалко музыканта,
Игру души его, таланта.
Аккордеон не умолкает,
Мужчина дальше продолжает:
«Не дал с кровати я ей встать,
Взял на руки дитя и мать,
Отнёс любовь свою в роддом,
И вспомнил тучи за окном,
Душа тревожно трепетала,
Мою голубку провожала».
И вновь ручьём слеза из глаза,
А с губ слетает смерти фраза:
«Свою любовь не уберёг,
Достался мне её цветок.
Большое горе, счастья мала,
Кулёк сестра мне отдавала,
Главврач сказал мне: «Вы молитесь,
И с дочкой в церкви окреститесь.
Поверьте мне, она над нами,
У нас висит над головами,
И радость ей и утешение,
У вас в руках её знамение».
Я к небу голову поднял,
И тучи вновь я увидал,
Им утром не придал значения,
На небе – Крест, моё видение.
Голубка кружится над нами,
Пелёнку я залил слезами,
Любви наш круг разъединился,
Голубкой ввысь он устремился.
Любовь и счастье хоронил,
А дочку здесь же окрестил,
Цветок остался от любимой,
Он станет, как она, красивым».
Детей мелодия звучит,
Рука маэстро чуть дрожит,
Слеза с лица его не сходит,
Он разговор опять заводит:
«А дочка, вылитая мама,
Все ножки в складочку, румяна,
Глаза небесной красоты,
Не ручки, белые цветы.
Она от мамы мне, цветочек,
В руках моих сопит кулёчек,
Моё он счастье, мне и горе», —
Звучит аккордеон в мажоре.
Его басы звучат, играют,
Людскую душу провожают:
«Да если б не было цветка,
За ней помчался в облака,
В руках держу её создание,
Я вспомнил первое свидание,
К губам как губы прикоснулись,
Святые в небе улыбнулись.
О горе нужно мне забыть,
Цветочек надо мне растить,
Он мне напомнит мою паву,
А музыка заменит маму.
Ночами маялся, не спал,
В болезнях дочке помогал,
Мне радость первые шаги,
Святая Мать, мне помоги.
Вот первый шаг, а вот второй,
Глядит, где мама за спиной,
Опоры нет, она не знает,
Что мама в облаках летает.
А шаг от этого всё твёрже,
Я стал к себе на много строже,
Один я ей отец и мать,
Мне нужно дочку поднимать».
И вновь звучит аккордеон,
Маэстро в шоке, потрясён:
«В четыре года дочь запела,
Жаль, мать услышать не успела.
В ней голос ангела звучит,
Поёт дочь так, что всё молчит,
Святой с небес ей подпевает,
Талантом дочь не обделяет.
Мирей Матье к нам приезжала,
В концерте дочку услыхала:
«Что там за Русский соловей
Поёт в кругу, среди детей!
Эдит Пиаф так в детстве пела,
Весь мир со славой облетела,
Ребёнок, Бога дарование,
Поёт, теряешься в сознании».
Притих в рассказе мой маэстро,
Аккордеон, как звук оркестра
Шансон французов вторит нам,
Падам, падам, падам, пам, пам…
Глаз от меня не отрывал,
Минуты три шансон играл,
Затем сошёл он на фальцет:
«А сколько, мальчик, тебе лет?»
«Шестнадцать», – отвечаю я.
«Да ты такое же дитя,
Как мой раскрывшийся цветочек…
Последний для неё денёчек.
Сегодня утром рано встал,
Я завтрак ей на стол подал,
Собрал ей ноты на занятия,
Расцеловал, забрал в объятия.
Я посмотрел затем в окно,
Там тучей свет заволокло,
На улице почти темно.
Спешила дочь моя в метро:
Я не придал тому значения,
Закон несчастья, повторение,
Святой меня предупредил,
Я чуть его опередил.
