скачать книгу бесплатно
Наследница проклятой крови
Анастасия Милославская
Я попала в другой мир, спасаясь от врагов.Здесь волшебниц с тёмным даром убивают, но моя новая вампирская семья готова рискнуть тысячами жизней, укрывая меня от преследователей.И когда встаёт выбор: безопасность близких, месть врагам или любовь к опасному незнакомцу, оказавшемуся могущественнейшим колдуном из враждебного нам государства, я выбираю всё и сразу.Дилогия. Второй том уже на Литрес в профиле автора.
Анастасия Милославская
Наследница проклятой крови
Глава 1.
Пронзительный хруст от надломившейся ветки разнёсся в ночной тиши лесного массива: девушка задела прут ногой. Запнувшись, она едва не оступилась и не полетела кубарем с небольшого склона, поросшего травой и редкими кустарниками. Девушке казалось, что она оторвалась от преследователя, но здравый смысл подсказывал быть осторожнее. С отчаянием она осмотрелась и, не найдя никакой другой дороги, принялась ползком спускаться в низину, хватаясь за крепко вросшую в лесную землю траву. Длинная широкая юбка платья мешалась, не позволяя спускаться проворнее, а глубокая царапина на руке, тянувшаяся от запястья до локтя, сильно кровоточила, причиняя нестерпимую боль. Девушка тихо заскулила, когда ей пришлось ухватиться раненой рукой за уступ, чтобы спуститься на ровную землю.
Подхватив ненавистные юбки, она побежала так быстро, насколько позволяли оставшиеся силы. И тут услышала тихий шорох и громкое хриплое дыхание. Сердце ухнуло вниз, в голове застучало, страх побежал по венам, подстёгивая уставшие ноги: оно здесь, оно нашло её. Девушка слышала, как за её спиной что-то плюхнулось откуда-то сверху и прямо в низину с негромким довольным урчанием. Увидев далеко впереди огни города, она была готова вопить от радости. Но что-то огромное уже нагнало её и прыгнуло сзади, преодолев разделяющее их расстояние в два счёта. Девушка отчаянно закричала, и на задворках сознания мелькнула мысль: «Оно лишь позволяло ей скрыться. Оно наслаждалось этой игрой».
***
Я резко открыла глаза. Меня била дрожь, сердце, казалось, сейчас выскочит из груди. С трудом оторвав взгляд от потолка, я прошептала пересохшими губами:
– Это всего лишь сон, просто сон. Я в своей комнате, тут никого нет, никто не причинит мне вреда.
В голове стучала кровь, я потёрла виски и резко села. Нужно рассказать матери про эти странные сны. Они становятся слишком реалистичными. Встав с кровати, бросила взгляд на прикроватную тумбу с фотографией в некогда позолоченной, а сейчас уже начинавшей сереть, рамкой, где были запечатлены молодая черноволосая женщина и улыбчивый мужчина со светлыми волосами. Моя семья. Отца убили, когда мне было всего несколько месяцев, у меня не было возможности узнать его. Я нежно коснулась кончиками пальцев до боли знакомого лица. У меня его улыбка. Умереть за любовь – жуть как романтично. Только если это не касается твоих близких. Ведьма и человек – мезальянс, заранее обречённый на несчастливый конец. Значат ли мои сны, что мой дар просыпается, несмотря на то, что я полукровка?
От мыслей отвлёк шум внизу: что-то упало. Ещё не отойдя от кошмара, я с опаской подошла к двери. Приоткрыв её, выглянула из комнаты и, стараясь двигаться бесшумно, пробралась к лестнице. Поставив аккуратно ногу на деревянную ступеньку, начала спускаться. И тут лестница предательски заскрипела, я замерла, сжав кулаки.
– Ада, ты проснулась? Омлет почти готов, – раздался из кухни звонкий голос матери. – Тебе кофе или чай?
Я облегчённо вздохнула. Воображение сыграло со мной злую шутку.
– Доброе утро, мама! – с улыбкой поздоровалась я, заходя на кухню и присаживаясь на стул. – Мне чай, спасибо.
Моя мама, высокая, статная черноволосая женщина, ловко накладывала в тарелку омлет и разливала чай по чашкам. Сразу стало так тепло и уютно. Терзающие меня кошмары показались такими далёкими и нереальными. Может, и не стоит беспокоить маму? У всех бывают плохие дни. Скорее всего, я просто волнуюсь из-за скорого поступления в университет. Магия тут точно не при чем. Новые друзья, большие перспективы! Кто знает, может, там я найду себе парня! Я мечтательно улыбнулась.
– Ты сегодня задумчивая, – мама хитро посмотрела на меня. Я неопределённо пожала плечами.
– А вот вид у тебя совсем не отдохнувший! Круги под глазами и уставший взгляд. Опять всю ночь сидела в телефоне? Неужели нашла себе парня и переписывалась с ним, а? – мама приподняла бровь и послала вопросительный взгляд. Глаза у неё были почти чёрные, пронзительные, но на меня они смотрели всегда с теплом и любовью.
– Мам, – начала я и осеклась. Совсем не хотелось расстраивать мать в такое чудесное утро. Утреннее летнее солнышко лениво распростёрло свои лучи, озаряя маленькую кухоньку и бросая блики на стоящие на столе кружки с чаем, заботливо заваренным матерью. Птицы за окном щебетали, напевая известный им одним мотив. День обещал быть изумительным ровно до того момента, пока я не собралась испортить его своими переживаниями и страхами.
– Помнишь, – продолжила я, нервно сглотнув, – ты говорила, что я должна внимательно наблюдать, не происходят ли со мной странные вещи…?
Мама застыла, и без того бледное лицо побелело, она вцепилась в стол.
– Аделаида, что случилось? – голос матери дрожал.
– Мамочка, мне просто снятся странные сны, никакой магии, не волнуйся! – я вскочила, едва не опрокинув поставленную передо мной тарелку с омлетом. Я схватила ледяную руку самого дорогого мне человека и сжала её.
– Девочка моя, прости, ты меня напугала, – мама слабо улыбнулась, сжав мою руку в ответ. – Что ещё за сны?
– Они длятся уже пару месяцев. Прости, что не говорила тебе. Иногда я вижу людей, одетых в тёмные балахоны, они поют странные песни на чужом языке, – мой голос задрожал. – Я думала, это просто сны, но недавно начали сниться монстры, ещё страшнее, чем в кинофильмах! Они рыщут в пещерах, лесах. Они словно ищут что-то или кого-то. Обычно эти сны похожи между собой. Я просто наблюдаю за ними, и они меня не замечают. Но сегодня…я видела девушку. Она бежала по лесу; мама, ей было страшно! Я чувствовала её ужас, видела, как она падает, как кричит! Монстр напал на неё сзади, и я была этой девушкой, мама! Я стала ей в тот момент, когда она упала. Этот зверь… Он напал на неё, он рвал её на куски! Я чувствовала боль девушки, чувствовала, как чудовище рвет её плоть, я была ей, понимаешь?!
Ощущение страха вернулось, я хватала ртом воздух. Мама осторожно обняла меня за плечи, привлекая к себе. Её тонкие, но сильные руки всегда действовали на меня успокаивающе. Ничего не случится, пока она рядом. Я это знаю.
– Милая, это просто сны, – голос матери звучал нежно и успокаивающе. – Никогда не слышала, чтобы искра у кого-то просыпалась именно таким образом. А кошмары бывают у всех.
Мама отстранилась и улыбнулась одной из своих самых чарующих улыбок. Я начала подозревать, что она применила чары успокоения ребенка – дышать стало легче, страх отступил. Мать – сильная ведьма, бесспорно. Хоть я и знала мало про магический мир, одно мне было известно наверняка: для того, чтобы заклинания действовали, большинству магов нужен проводник. Что именно является проводником магии, я представляла весьма смутно, но одно знала точно: маме проводник не нужен, она давно избавилась от него, чтобы никто не смог её выследить и наказать за любовь к простому человеку. Но это не мешало маме использовать различную бытовую магию, в чём я не раз убеждалась.
– Давай я проведу ритуал обнаружения силы, ты убедишься, что это просто сны, – мама отстранилась и посмотрела мне в глаза, голос её звучал ободряюще.
– О, нет, именно этого я и боялась, ты снова будешь жечь эту зловонную траву, а потом придётся полдня проветривать дом, – я поморщилась, как будто вонь уже начала неумолимо распространяться, пропитывая всё вокруг.
– Раффлезия – чудесное растение! И, между прочим, без него нам не обойтись, ты же знаешь! Я думала, ты уже привыкла, мы проводим ритуал практически каждый год, – в маминых глазах прыгали искорки смеха.
– Бе-е-е, – недовольно проворчала я себе под нос. – Готовь, куда деваться.
Сверкнув белозубой улыбкой, мама подошла к шкафчику со специями и достала заветную баночку с сушёными стеблями. С громким стуком она опустила банку на столешницу – хотела меня поддразнить. Я на секунду закрыла глаза и выдохнула: ужас ночи развеялся. Как же глупо, должно быть, выглядели мои страхи!
– Знаешь, скоро в университет, я немного переживаю, вот и последствия в виде кошмаров, – решила успокоить маму. Или себя.
– Всё будет хорошо, Ада. Все волнуются перед первым днём. Главное, что ты поступила! Образование очень важно! Наш магазинчик специй приносит неплохой доход, но со временем денег становится всё меньше, люди предпочитают эти огромные магазины-супермаркеты! – ответила мама, продолжая вытаскивать из шкафчика необходимые ингредиенты. – Вот было бы у меня нормальное образование, а не магическая академия! Тогда, возможно, я смогла бы дать тебе больше в этой жизни. Ты смогла бы поступить в университет престижнее, а не в наш местный…
– Брось, ты хорошо справляешься! И всегда давала мне всё, что было необходимо, я никогда не чувствовала себя обделённой! – я нахмурилась. Мать не должна так думать. Она и так отказалась от жизни в магическом мире, на Авалоне, ради того, чтобы воспитывать дочь-полукровку.
– Но тогда тебе не пришлось бы играть в этом ресторане, чтобы заработать себе на карманные деньги, – мама обернулась и посмотрела на меня виноватым взглядом.
Я только сейчас увидела несколько седых волос в копне чёрных волос матери, морщинки в уголках глаз. Деньги и правда не давались нам легко. В детстве мне приходилось помогать матери в магазинчике, пока мы не встали на ноги, а сейчас играла на рояле в местном ресторане. Я играла, а моя школьная подруга Бетси пела – неплохая подработка для вчерашних школьниц. Отец Бетс владел рестораном, в котором мы выступали, и грезил, что дочь станет великой певицей. Практика определённо шла на пользу Бетси, уже через месяц она должна была уезжать в консерваторию.
– Ну, мам, ты всегда говорила, что леди должна уметь вышивать, играть на музыкальных инструментах, танцевать и тому подобные вещи, – я хихикнула. Мама была до жути несовременной. – Так хоть один из моих навыков не пропадает зря!
– Теперь-то я понимаю, что сейчас люди совсем не ценят подобные вещи, – ответила мать. – Но раньше я была уверена, что тебе не обойтись без занятий музыкой и танцами!
Детские воспоминания закружились в моей голове: мне семь, я на танцах, натёрла ногу, и больно даже наступать на неё, строгий учитель ничего не замечает и просит меня продолжать. Я через силу делаю несколько па и в слезах оборачиваюсь к маме. Она бежит ко мне, хватает под руки, ведёт к стулу. Несколько невесомых прикосновений, и на ноге больше ничего нет, мама заговорщически улыбается, я снова бегу к учителю. Это наш общий секрет. А вот мне десять, я требую рояль, чтобы играть на нём. Детский каприз! Мама покупает, а потом узнаю, что она не смогла из-за рояля купить электрическую мельницу для специй в магазин вместо сломанной. Мать трёт специи в ступе до поздней ночи, через два дня я вижу на её руках кровавые мозоли. Мне стыдно, я плачу, мама утешает меня. Ей никогда ничего не было жалко для единственной дочери.
– Мама – сердце нашей маленькой семьи, – с любовью подумала я.
Доев омлет, я встала, схватила кружку с чаем и направилась в гостиную.
– Мама, я смотреть телевизор, позовёшь, – бросила на ходу. Растрёпанная и в пижаме плюхнулась на маленький бежевый диван в центре комнаты. Попивая чай, я принялась щёлкать каналы: утренние передачи – самые скучные.
Ритуал! Это же на весь день! А мы собирались с Бетс кататься на велосипедах, нужно ей написать сообщение! Придётся сказать, что нужно помогать маме в магазине. Мне неловко врать подруге, но выбора нет. Бетс ничего не знает про магию, как и прочие люди Земли. А когда некоторым становится известно, то им либо стирают память, либо, что хуже, убивают. Я храню тайну даже от близких друзей для их же пользы.
Ритуал длился с перерывами уже несколько часов. Я стояла на коленях среди магических тускло-белых кристаллов, опустив плечи и склонив голову. Мама, распустив длинные чёрные волосы, босая и в одной хлопковой рубашке сосредоточенно окуривала меня раффлезией, бормоча себе под нос заклинания. Вонь стояла непередаваемая! Глаза начали слезиться, в горле пересохло, но приходилось терпеть, сжав зубы.
Я уверена, что, несмотря на тяжёлую дверь, вонь уже вышла за пределы чердака и распространилась по всему дому. Вот бы отмыться до работы, иначе как выступать, источая столь едкое зловоние? Гости ресторана в ужасе разбегутся. Я начала представлять эту картину и, забывшись, едва не рассмеялась, но в этот момент один из белых кристаллов надломился с оглушительным треском.
Раньше такого никогда не было, я вскочила, почувствовав, как напряглись затёкшие мышцы ног. Очень хотелось выйти из магического круга, но знала: нельзя.
– Ада, не шевелись, – напомнила шёпотом мать. – Ты можешь разорвать заклятие, если выйдешь из круга. Последствия могут быть опасны.
Сглотнув, я замерла, пытаясь даже не моргать. Мама осторожно извлекла кристалл из круга.
– Ты можешь выйти,– произнесла она.
Мама держала в руках белый кристалл, расколотый надвое. Его сердцевина покраснела, от неё шёл пар, пальцы матери подрагивали, когда белая дымка касалась их.
– Не факт, что это что-то значит. Огонь… Это может быть случайность или небрежность. Моя магия огня могла проникнуть внутрь круга, – мне казалось, что мама разговаривает сама с собой.
– Мама, что это значит? – решилась уточнить я. Вопреки маминым словам о том, что колдовство – это проклятье, особенно в моём случае, внутри что-то восторженно затрепетало, но я попыталась прогнать это запретное чувство как можно дальше. Я не должна желать себе такой судьбы, не должна!
– Не самая обычная реакция магических камней. Возможно, это я задела кристалл своей магией, или он просто испортился со временем… Им же почти двадцать лет! Я должна посоветоваться с Инессой. Она специалист в магических ритуалах, – задумчиво произнесла мама.
Я поджала губы, скрестила руки и села на ближайший стул. Периодически Инесса навещала нашу семью, последний раз несколько месяцев назад, как раз на моё восемнадцатилетие. Я вспомнила её кучерявую рыжую шевелюру и накрашенные красной помадой губы, которыми она вечно причмокивала, сочувствуя, что нам с мамой приходится жить среди людей. Её маленькие зелёные глазки при этом презрительно щурились, и я понимала, что ни капельки этой сволочи не жаль ни меня, ни маму. Да и зачем нас жалеть? Этого тоже не понимала. Мы прекрасно себя чувствуем среди людей… Я сама – человек! Зачем только мама доверяет этой Инессе? Неужели потому, что та хранит секрет о том, где мы скрываемся от убийц отца?
– Она приедет снова? – попыталась придать голосу нейтральный оттенок, мама не любила, когда я говорила плохо о её подруге.
– Маловероятно. Я свяжусь с ней, используя наш секретный канал, – был мне ответ.
Облегчённый вздох скрыть уже не смогла, да и не особо хотела. Чтобы попасть на Землю из Авалона, где обитала Инесса, нужно было пройти через червоточину, это мне рассказывала мать. Процесс не самый приятный. Что меня несказанно радовало: не хотелось, чтобы рыжая наведывалась к нам ещё чаще, мне хватало пары раз в год.
– Мама, можно я пойду? – спросила я. – Мне скоро на работу, а ещё нужно отмыться от этой вони.
Мать что-то пробормотала себе под нос, изучая кристаллы. Я пожала плечами и спустилась с чердака. Оставалось всего часа полтора, а мне предстояло полностью привести себя в порядок, Бетси не простит, если я приду как замарашка! Подошла к зеркалу, покрутилась перед ним. Разве так выглядят ведьмы? Надо признаться, я знала совсем мало ведьм: только маму и Инессу, но обе они были яркие и красивые женщины. Инесса хоть и на редкость неприятная дама, но выглядела она всегда шикарно: высокая, фигуристая, яркие рыжие волосы, длинные ноги. Я же считала, что скорее напоминаю бледную худосочную мышь с огромными чёрными глазами и длинными растрёпанными чёрными волосами. Я представила себя с рыжими волосами и губами, накрашенными красной помадой, как у Инессы. Возникшая в голове картина привела меня в ужас. Надо гнать такие мысли прочь, подобные яркие цвета точно не для моей бледной кожи. Я сжала губы и отвернулась от зеркала – никакая я не ведьма, ну если только нет ведьм, похожих на бледных кикимор.
Глава 2
Я спешно натянула на ноги туфельки на небольшом каблуке, затем выглянула в окно. Новенький голубой шевроле подруги блестел в лучах заходящего солнца. Она ждала уже пару минут, мы опаздывали. Я выбежала в коридор и крикнула маме, что ухожу, но тут послышалось чьё-то приглушённое бормотание. Ну, конечно, мама говорит с Инессой! Я аккуратно подкралась к закрытой двери, стараясь не стучать каблуками.
– Это опасно, Пэтти, ты же знаешь, девочка слишком юна, а если её сила проявится, когда никого не будет рядом, чтобы помочь… защитить…? – это определённо был голос рыжей подруги матери. Инесса часто называла маму противным «Пэтти», и меня каждый раз выворачивало от этого ласкательного имени.
– Мы не можем быть уверены… К тому же это огонь… Всего лишь огонь! Если бы в ней было что-то от Жнецов, я бы почувствовала, ты же знаешь… К тому же мы живём среди людей! Тут совсем нет магических существ, – ответила ей мама. Я едва могла разобрать слова, пришлось прильнуть ухом к двери.
– Но оно может проявиться, – Инесса практически взвизгнула. Я отшатнулась, поморщившись. – Разрушение кристалла – это дурной знак, дурной! Девчонка опасна для всех! Ты слепа, Патриция, если не хочешь замечать очевидного!
Мне надоело терпеть эту стерву. Я резко открыла дверь и вошла на кухню. Мать сидела около обеденного стола, на нём стояло небольшое серебристое зеркало, в котором я разглядела рыжую ведьму. Она с явным ужасом таращила на меня свои зелёные глазёнки. У меня промелькнула мысль, что Инесса явно сумасшедшая. Зачем ведьме бояться обычную девчонку?
– Тётя Инесса, – я мило улыбнулась, глядя в магическое зеркало. – Я не собираюсь никого убивать чёрной магией, я вас уверяю! У меня и магии-то нет. Совсем никакой. Вы можете быть спокойны!
Мама обернулась на мой голос, скрывая улыбку.
– Аделаида, девочка, неужели ты нас подслушивала? Ты неправильно меня поняла, милая. Я просто волнуюсь о твоей безопасности! – Инесса взяла себя в руки, но дружелюбные нотки в её голосе не смогли обмануть меня.
– Тётя Инесса, вы кричали на весь дом! Как я могла не услышать! – немного преувеличила я. – Неужели вы думаете, что я только сплю и вижу, как бы покалечить или убить кого-нибудь!? Я вообще не понимаю, почему вы носитесь со мной с самого детства, словно я больная какая-то! Невыносимо просто!
Я развернулась и вышла назад в коридор, хлопнув дверью. Сердце бешено стучало. Я сжала кулаки так, что костяшки на пальцах побелели, а короткие ногти впились в ладонь. Давно я так не злилась. На улице сигналила Бетси, давно пора уезжать. Но тут дверь кухни приоткрылась, мама выглянула и устало улыбнулась.
– Ада, прости нас. Меня, – с горечью произнесла она. – Знаю, это всё порой утомительно, но я просто хочу уберечь тебя. Я люблю тебя.
– Мамочка, я знаю! Но не понимаю, почему просто нельзя позволить всему идти своим чередом? Всё будет в порядке и со мной, и с людьми вокруг! – Обида переполняла меня. – Вы считаете меня маленькой и глупой девочкой, но я уже выросла и могу отличить хорошее от плохого!
– Малышка моя, в мире всё не так однозначно. Грани хорошего и плохого уже давно размыты, и эти понятия смешались. Но ты права, я рассказала тебе лишь часть правды, – в голосе мамы зазвучали печальные нотки, она отвела взгляд. Чувство смутной тревоги зародилось где-то у меня внутри и сжало грудную клетку. Я глубоко вздохнула, прогоняя оцепенение. На улице протяжно засигналила Бетси. Её терпение было на исходе.
– Беги, Аделаида, поговорим завтра утром, ты уже опаздываешь, – мама попыталась улыбнуться.
Бросать её в таком настроении мне совсем не хотелось.
– Ну же, мамочка, всё будет хорошо! Я люблю тебя! Пожелай мне удачи, сегодня у нас новый номер, а мы почти не репетировали! И да, завтра поговорим! – приободрила я маму. Затем поцеловала её в щёку и выскользнула за дверь. Судя по взгляду Бетс, который она кинула поверх модных солнцезащитных очков, мне явно несдобровать.
***
Мои пальцы порхали над клавишами рояля, музыка лилась, проникая во все уголки уютного ресторанчика в итальянском стиле. Медленно двигаясь с микрофоном в руке, Бетси прошла с одного конца сцены в другой, не переставая петь в такт музыке рояля. На танцполе двигались под музыку несколько человек, мужчины у бара с интересом смотрели на Бетс. Сегодня она была особенно восхитительна: в облегающем белом платье и в лодочках на высоких каблуках в тон платью. Её слегка накрученные светлые локоны обрамляли безупречной красоты лицо – она привлекала внимание всегда и везде.
Мы идеальная команда – я великолепный музыкант, она певица ослепительной красоты и, между прочим, с великолепным голосом! Точно знаю, многие приходят сюда послушать именно нас. Конечно, внимание доставалось в основном Бетси, поклонники заваливали её цветами и подарками. Но иногда и мне перепадало. Например, пару недель назад у меня завёлся тайный поклонник. После каждого своего выступления я находила в нашей гримёрке цветы. Цветы были великолепны. Должна признать, даже Бетс такие никогда не дарили: огромные розы, шикарные орхидеи, пушистые пионы. Я едва могла обхватить эти букеты руками. Отец Бетс шутил, что скоро я завалю весь его ресторан цветами. Но не могла же я тащить их домой: мне порой и передвинуть их было сложно!
Продолжая играть, кинула взгляд в зал – все мужчины по-прежнему смотрели на Бетс, что было неудивительно. Здесь ли мой таинственный даритель? Любопытство сыграло со мной злую шутку: я сфальшивила. Бетси покосилась на меня недоумённым взглядом, продолжая петь, как будто ничего не произошло.
Спустя полчаса, сойдя со сцены, мы направились в гримёрку. На полу небольшой комнатки стояла огромная корзина с ландышами. Мне показалось, что их минимум сотня. Да я даже поднять бы их не смогла! Чтобы пройти к зеркалу, мне пришлось бы протискиваться между корзиной и стеной.
– Обалдеть, – произнесла Бетси. – Мне кажется, с каждым разом букеты всё больше. Ну давай посмотрим, может, он что-то написал!
Бетс нетерпеливо начала перебирать нежные цветы пальцами с длинными красными ногтями в поисках записки.
– Ммм… Кажется, ничего, – пробурчала она.
Я неопределённо пожала плечами, наклонилась к корзине и вдохнула запах цветов, лёгкий сладкий аромат окутал меня.
– Может, пойдем что-нибудь съедим? Умираю с голоду! – подруга задорно улыбнулась, обнажая безупречные белые зубы.
– Только если быстро, я очень устала, – ответила я.
– О да, я слышала, что ты сегодня творила с роялем, – Бетс не упустила случая подколоть меня. – Смотри, чтоб твой поклонник не оказался директором какой-нибудь музыкальной консерватории, а то не видать тебе больше цветов, как своих ушей.
Я рассмеялась, бросив выразительный взгляд на подругу:
– Пойдем уже, шутница.
Мы сидели в зале, ожидая заказ. Я положила локти на стол и лениво тянула апельсиновый сок из трубочки, глядя на танцпол. А Бетси тем временем болтала по телефону с каким-то не в меру настырным парнем – ну а как ещё его назвать, если он звонит едва знакомой девушке в два часа ночи? Я уже начала жалеть, что не поехала домой. Мои глаза закрывались, тихая расслабляющая мелодия, звучащая в зале, и танцующие медленный танец парочки только способствовали этому. Возникшие перед глазами чёрные кожаные штаны совсем не вязались с витающей в воздухе романтичной атмосферой. Я сонно, но вполне себе негодующе выдохнула, забыв, что у меня во рту трубочка от сока. Оранжевая жидкость расплескалась, забрызгивая белую скатерть, я дёрнулась и закашляла, окончательно вырываясь из полусонного состояния. Краем глаза увидела, что Бетс положила телефон на стол, закончив разговор на полуслове. Обладатель кожаных штанов шагнул ко мне, видимо, решив предложить помощь. Я предостерегающе вскинула руку, продолжая натужно кашлять, силясь вытолкнуть попавший не в то горло сок. Откашлявшись, подняла голову на незнакомца и поняла, почему Бетси пялилась на него всё это время. Он был настолько высок, что сомневаюсь, смогла бы я достать ему хотя бы до плеча или нет. Широкий разворот плеч говорил о том, что мужчина не чурается физических упражнений. Мраморная кожа белела в полутьме ресторана, тёмные волосы были собраны в низкий хвост на затылке, но несколько тонких прядей выбились и легли на виски. На вид незнакомцу было около тридцати, одет он был в эти проклятые чёрные кожаные брюки и чёрную рубашку с длинным рукавом – явно не по погоде: было начало августа. Всё в нём буквально вопило, что здесь ему не место, и он случайно забрёл в это уютное тихое заведение. Я заметила, что карие глаза смотрели на меня неожиданно тепло для такого брутала, словно это не я тут расплескала сок из стакана, а потом ещё минуту не могла прийти в себя. М-да… Редкий экземпляр. Как раз во вкусе Бетси.
– Вы всегда спите за столом? – губы мужчины изогнулись в улыбке, голос у него был низкий с хрипотцой. Я услышала, как томно вздохнула очарованная Бетс.
– Ммм… иногда случается – промямлила я, не понимая, он что насмехается надо мной?
– Это из-за ночной работы, мисс Дюмаре, – ответил мужчина, присаживаясь. – Ночью юным девушкам всё-таки следует спать.
Какой наглец! Откуда он знает, как меня зовут? Хоть бы спросил, можно ли, прежде чем присесть. Приняв моё возмущённое молчание за согласие, он продолжил:
– Позвольте представиться – Лансель Сторм де Монтемар, ваш покорный слуга.
Он встал и поклонился так, словно проделывал это постоянно: движения его были легки и небрежны. Затем снова уселся на стул, расслабленно глядя на меня. Не на Бетси.
– Бетси Данмер, – протянула руку черноволосому моя подруга, ослепительно улыбаясь. – Вы часто бываете здесь?
