скачать книгу бесплатно
– А, вижу, складывается определенная система. Даму перед Вивиан ты тоже отправлял туда перед расставанием. – Хантингтон сел за карточный стол.
Да, та – оперная певица – обладала голосом, от которого могли лопнуть не только барабанные перепонки, но даже стекла в окнах. Саймон вздохнул.
– Когда Вивиан вернется, я, пожалуй, куплю ей красивую побрякушку и покончу с этим.
– И сколько любовниц у тебя получилось в прошлом году? – спросил Уэстфилд, опуская газету.
«Слишком много». В последнее время Саймон испытывал беспокойство. Неудовлетворенность. Словно ему не хватало чего-то, что не могло обеспечить даже богатство.
– Ты что, пишешь мою биографию?
– Нет, просто беспокоюсь за тебя, дружище. Не хочешь, чтобы мы позвали доктора Триммера? – Уэстфилд потер подбородок.
– Почему бы тебе не отправить ухаживать за ним твою прелестную супругу – сестру милосердия? – Карутерз вернулся в свое кресло.
Уэстфилд сердито посмотрел на него.
– Не знаю точно, отчего он стонет – из-за шишки на голове или распухших яиц, но их я Софии осматривать не позволю.
Комната снова взорвалась смехом, и в голове у Саймона застучало сильнее. Он закрыл глаза, молясь о скорой смерти.
Как ему показалось, всего через несколько минут он открыл глаза и вытащил из кармашка жилета часы. Почти полдень. Черт, он заснул. И пока спал, ему снился теплый, с мятным ароматом рот той дьяволицы и ее мягкое тело. Он повернул голову налево, затем направо. Головная боль прошла.
Хантингтон и Карутерз играли в безик[2 - Безик – карточная игра.], Уэстфилд, удобно устроившись в кресле, читал. Что он тут до сих пор делает? После женитьбы Уэстфилд редко проводил время в клубе. В отличие от Хантингтона, который приходил в приватную комнату, желая избежать шепотков о том, что он якобы причастен к смерти жены. Чертово вранье.
Уэстфилд перевернул страницу книги и взглянул на Саймона с выражением озабоченности на лице.
Да будь оно все проклято, в какую наседку превратился этот парень!
– Отлично, Хантингтон! – воскликнул Саймон, показывая на пустой бокал.
Тот оглянулся и всмотрелся в Саймона.
– Помогло? – Вид у него был потрясенный.
– Да, но что за чертовщину ты там намешал?
– Виски, рассол, кайенский перец, овес и…
– Черт побери, Хантингтон, ты что, пытался его прикончить? – спросил Уэстфилд, захлопывая книгу.
Хантингтон встал из кресла во весь свой немалый рост.
– Мой камердинер клянется, что это вылечит любую хворь или растворит лак на мебели – на твой выбор.
Саймон поежился. Ему повезло, что он не отдал тут концы с дырой в желудке. Он уставился на светлую полоску кожи на левой руке и моргнул. А где кольцо с печаткой? Неужели его украла та бьющая по яйцам мегера? Или он потерял его во время возни? Он вскочил на ноги.
– Куда это ты? – спросил Карутерз.
– Мне нужно кое-где быть.
– Я тоже ухожу, – сказал Уэстфилд.
Они вместе вышли из комнаты, и Уэстфилд положил руку на плечо Саймона.
– Ты все же придешь завтра на обед?
– Конечно. Я не видел своего крестника больше недели. Как молодой человек поживает?
Губы Уэстфилда расплылись в улыбке.
– Уже ползает. Может быть, тебе тоже пора жениться и завести собственного отпрыска?
«Жениться? Господи, нет!» Он своими глазами видел, в какого глупца любовь может превратить мужчину. Его мачеха – порождение дьявола. Она отравила отношения Саймона с отцом, и его батюшка ушел в могилу, твердо веря во все, что наговорила ему эта бессовестная интриганка. Нет, он не допустит, чтобы женщина обвела его вокруг пальца.
– Мне нравится свобода.
Взгляд Уэстфилда был исполнен чего-то, слишком похожего на жалость, и Саймон сообразил, что водит пальцем по своему шраму. Он опустил руку.
– Тебе нужно научиться доверять, друг мой. Не все женщины такие же интриганки, как Джулия.
– Я доверяю женщинам.
– Кому? Своим любовницам? – Уэстфилд недоверчиво посмотрел на него. – Даже их ты держишь на безопасном расстоянии. Семья пойдет тебе на пользу.
У него была семья, но он потерял ее в мгновение ока, и все потому, что отец поверил словам Джулии, а не своего сына.
– Твоя проповедь о доверии произвела бы на меня куда большее впечатление, если бы ты произнес ее не на следующий день после того, как женщина попыталась расколоть мне череп. А теперь мне нужно идти. Я должен посадить в клетку одну маленькую птичку.
– Женщину, с которой ты познакомился прошлой ночью?
– Да.
Как и мачеха, она сначала обманула его, а затем проявила свою истинную сущность. Саймон стиснул кулак, остро ощущая отсутствие кольца. Во сне женский похотливый голос нашептывал ему слово «покаяние».
Господь свидетель, если кольцо украла она, он ее отыщет и заставит заплатить.
Глава 3
Лили металась туда-сюда по утренней гостиной.
– Говорю тебе, Эм, лунный свет упал на кровать, и я увидела красные капли крови, впитавшиеся в белое одеяло. Ты бы и сама их увидела, если бы не попала не в ту комнату.
Эмма отвернулась от окна. Дом через дорогу оставался пустым. Все утро она боялась, что на них обрушится целая армия констеблей или же полицейские начнут расспрашивать соседей, но пока ничего такого не случилось. Эмма потерла глаза. Этой ночью она так и не смогла уснуть, поэтому встала и закончила портрет миссис Нейплз.
А теперь Лили своей болтовней угрожала свести Эмму с ума.
– Ты уже сделала математику или начала читать учебник географии, который я тебе дала?
– Читать? Я слишком потрясена. Ты вообще понимаешь, что я спасла твою жизнь?
«Да чтоб тебя!» Она снова и снова повторяла этому ребенку, что тот мужчина ее не убивал. Что на самом деле это она его поцеловала, чтобы отвлечь его и дать Лили время убежать. Эмма закрыла глаза, вспоминая, как язык этого мужчины переплетался с ее языком. Чарлз никогда не целовал ее так, причем настолько страстно. Она провела кончиком языка по губам, но того ощущения не возникло.
– Но ты хотя бы прочитала книгу сонетов, что тебе прислала тетя Генриетта?
Лили уставилась в потолок, как будто ее заворожило мокрое пятно на белой краске.
– Но ты понимаешь, что тетя Генриетта напишет и спросит, что ты о них думаешь?
– Сонеты так же вдохновляют, как разговоры с Рональдом Уоттсом.
– Рональд не может разговаривать. Ему всего семь недель.
– Вот именно. – Лили скрестила руки на груди. – Я их прочту, если ты вернешь мои книги про инспектора Уитли.
– Не верну. Тебе повезло, что я не бросила их в камин и не превратила в золу. Ты поступила безрассудно. Противозаконно. И одному богу известно, в каком состоянии тот несчастный джентльмен.
– Несчастный джентльмен! Фу! Я бы сказала: подлый негодяй.
Эмма подошла к секретеру, открыла верхний ящик и вытащила брошюру про Школу Изящных Манер миссис Хиббл. Полистала страницы.
– Я все еще думаю, что это неплохая школа для юных леди.
– Да божечки, ты не можешь говорить об этом всерьез. Это же в Нортумберленде! Самые дикие места Англии! А у жителей Ньюкасла ужасный акцент. Если ты меня туда отправишь, я вернусь домой и буду разговаривать неразборчиво. – Лили направилась к открытой двери, но вдруг остановилась и так резко повернулась, что ее длинная белокурая коса хлестнула воздух. – Ты будешь скучать по мне, Эм. Ведь Майкл тоже в школе, и ты останешься совсем одна.
Она бы никогда не отослала Лили так далеко, даже если бы у нее были на это деньги, но эта угроза всегда помогала разрядить обстановку и прервать разглагольствования сестренки, что бы та ни придумала.
– Здесь есть миссис Флинн, и я всегда могу пригласить тетю Генриетту пожить со мной.
Лили вытаращила на нее глаза.
– Тетя Генриетта уже в маразме, половину дня спит, а когда просыпается, бесконечно жалуется.
– Я буду наслаждаться тишиной и покоем, когда она спит.
– Пфф. – Лили повернулась, чопорно направилась к двери, а затем побежала и, топая по вытертому голубому ковру, промчалась мимо входившей в комнату экономки.
Миссис Флинн скрестила на пышной груди полные руки и нахмурилась.
– Явилась миссис Нейплз с той собачонкой, которую она считает своим покойным мужем.
Эмма понимала недовольство экономки. Мопс не только сильно портил воздух, в прошлый раз он еще и надул на ковер.
– Пожалуйста, проводите ее ко мне, миссис Флинн.
Что-то бурча себе под нос, экономка вышла.
Секунду спустя в комнату ворвалась миссис Нейплз, маленький песик тащился за ней следом, и это выглядело так, словно к ее подолу прилип кусок говядины.
– Эмма, дорогая, вы закончили мой портрет!
«Откуда она знает?» Эмма моргнула, глядя на седовласую женщину.
Как будто услышав ее безмолвный вопрос, миссис Нейплз сообщила:
– Альфред сказал мне сегодня за завтраком. – Она погладила мопса по голове: – Правда, милый?
Песик дважды громко гавкнул.
– Так он готов, верно? – спросила пожилая женщина.
Эмма прищурилась, глядя на собаку, и уже не в первый раз подумала, что, возможно, миссис Нейплз не такая уж и полоумная, как все считают.
– А, да.
– Я так и знала. Альфред редко ошибается.
Песик снова гавкнул.
– Не будь таким хвастуном, Альфред. Это неприлично. – Миссис Нейплз заговорщически придвинулась к Эмме. – Когда мы только поженились, я не могла за завтраком вытянуть из него ни словечка, но теперь, когда он только мочит газеты, а не читает их, он болтает без умолку. Иногда это очень утомляет.
Альфред принюхался к ковру. Миссис Флинн придет в ярость, если пес снова обдует его. Эмма положила руку на спину женщины.
– Миссис Нейплз, хотя портрет и готов, краска еще должна высохнуть. Однако я могу показать его вам и Альфреду.
Женщина возбужденно хлопнула в ладоши.
– Это будет чудесно. Правда, Альфред?
Песик встал на задние лапки и прошелся кругом.
В студии Эммы миссис Нейплз взяла Альфреда на руки и уставилась на портрет. От ее неподвижности и непроницаемого выражения лица у Эммы в животе возникла тяжесть.
Задушенно всхлипнув, миссис Нейплз прижала руку ко рту и расплакалась. Не просто тихо заплакала, а разразилась горькими рыданиями, от которых тряслись ее плечи. Альфред, словно утешая, ткнулся ей в лицо своей мордочкой.
«Это не сулит ничего хорошего». Тяжесть в животе Эммы переместилась выше, в груди все сжалось. Эмма боялась, что, если миссис Нейплз откажется платить, сама она разрыдается куда горше, чем заказчица.
Внезапно миссис Нейплз повернулась к ней и схватила ее за руку.
– О, моя дорогая, как чудесно! Вы по-настоящему сумели понять и отразить душу Альфреда. Не знаю, как вас и благодарить!
Час спустя Эмма осматривалась в бакалейной лавке.
– Мистер Мейз, я еще возьму баночку чая «Эрл Грей». – Она пыталась сдержать улыбку, но после визита миссис Нейплз это казалось невозможным.
Когда она в последний раз чувствовала себя так беспечно? После папиной кончины ни разу. А сейчас ей казалось, что она плывет на облачке. До чего чудесно чувствовать себя ничем не обремененной! Миссис Нейплз не просто вручила ей чек на оговоренную сумму, но добавила еще три фунта. Неожиданный подарок! И как будто этого было мало, чтобы поднять ей настроение, тот факт, что полиция так и не появилась, лишь усилил эйфорию.
– Могу я предложить вам что-нибудь еще, мисс Траффорд? – спросил мистер Мейз.
