скачать книгу бесплатно
– Можешь не сомневаться, – заверил его Батал, – даю тебе свое слово, – и он положил руку на грудь.
– А друга в помощники берешь? – поинтересовался Куло
– В таких делах без помощи не обойтись, – ответил Батал. Куло внимательно посмотрел на Батала.
– Так и быть, поручусь за вас, представлю своими друзьями. Надеюсь, я не пожалею об этом? – ответил он.
– Я ведь дал тебе свое слово, – повторил Батал.
Куло немного задумался, а затем, протянув Баталу руку, сказал:
– Хорошо, встретимся утром в воскресенье у моего дома, только не задерживайтесь.
Батал, одобрительно кивнув головой, протянул ему руку, и они скрепили договор рукопожатием. Расчет был верен. Ингуши – народ гостеприимный, отзывчивый и приветливый. Доброму соседу рады не меньше, чем близкому родственнику. Куло мог запросто по-соседски войти во двор к любому из своих односельчан, лишь назвав свое имя. И Батал не постеснялся попросить его об одолжении, ведь Куло был еще молод – лет двадцати пяти, не более. И кто знает, был бы он постарше, хватило бы у Батала решимости обратиться к нему за помощью в таком деликатном деле? Навряд ли…
Батал вернулся домой взволнованным, предвкушая завтрашнюю встречу. Он почему-то был уверен, что она состоится, и даже не хотел допускать мысли об обратном. Юноша рассуждал логически: Пачи пришла на «Белхи» – значит, придет и на свадьбу, если только не случится что-то непредвиденное, но об этом он не желал и думать.
Еще у ворот Батал заметил хрупкую фигуру матери и, спрыгнув с коня, быстрым шагом направился ей навстречу. Мать почувствовала его волнение, когда он, поздоровавшись, обнял ее, приложившись щекой к покрытой плотным платком голове.
– Как ты, мам? У нас все в порядке? – на ходу спросил он и вошел в дом.
– У нас все хорошо, – спокойно ответила она. – А ты где был, чем занимался? – спросила она, следуя за сыном.
– Да вот помощницу тебе искал, – шутя ответил Батал, не решаясь поднять на мать глаз. Она подошла поближе, обтирая руки о длинное серое хлопковое платье.
– Мне? Помощницу? Да я и так справляюсь! – не понимая, о чем это сын говорит, переспросила мать.
– Присядь, мам, а я тебе все объясню. – Батал взял ее за плечи и подвел к скамье. Мать пронзительно посмотрела на сына, прищуривая серебристо-серые глаза.
– Ты что, жениться собрался? – не веря своим собственным словам, спросила она, присаживаясь.
– А что, ты против? – заглянув ей в глаза спросил Батал. – Ты ведь сама недавно говорила мне об этом. Мать только покачала головой, приложив руку к щеке.
– Я и не знала, что у меня такой послушный сын! – заметила она. – Помощницу он искал, а может, все-таки жену себе?!
Батал виновато поднял брови.
– И что, нашел?
Батал только было хотел рассказать матери обо всем, что произошло за последние несколько дней, о том, как встретил девушку – красивую, умную, смелую, о том, как отчаянно искал ее, думал, что потерял, а затем неожиданно нашел и теперь так близок к цели, но его остановил голос отца, доносившийся со двора.
– Ажи?, – кричал мужчина, обращаясь к своей жене, – наш сын вернулся домой?
Мать встрепенулась, поднялась со скамьи и пошла ему навстречу.
– Вернулся, – ответила она, увидев мужа. – А чего ты кричишь, Берд?
– Чтобы ты меня услышала, – удивленно ответил он.
Батал вышел на порог и посмотрел на родителей. Время не пощадило их. Суровые условия жизни в горах сделали свое дело. Он был поздним и единственным их ребенком. Отцу было за тридцать, а матери более двадцати, когда он появился на свет, такой долгожданный и желанный, и стал смыслом их нелегкой жизни. Но за последние три года, как Батал организовал свое дело – занялся мясной торговлей, многое изменилось к лучшему. Рядом с родовой башней, что досталась в наследство от предков, возвели невысокую, но просторную каменную постройку из трех комнат, которую начинал сооружать еще отец, и облагородили территорию вокруг. Во дворе были небольшая конюшня, сарай с хозяйственной утварью, коровник и овчарня для домашней скотины, а еще совсем недавно Батал приобрел фаэтон[16 - Легкая коляска с откидным верхом.] для матери, чтобы, отправляясь далеко от дома, она не утруждала себя долгой ходьбой. Но он чаще простаивал без дела. А отец, несмотря на свою надорванную спину, все еще гарцевал верхом на гнедом жеребце, которого Батал выбирал для него с особым усердием. Что и говорить, сын, как только мог, старался облегчить и скрасить жизнь своих горячо любимых родителей. Батал подошел к отцу, обнял его коренастую фигуру и посмотрел на его испаханное морщинами лицо с выразительными темными глазами под густыми, четко очерченными бровями с прямым носом и крупными губами.
– Я только что вернулся домой, па. Ты искал меня? – спросил Батал.
– Ты рано уехал, не предупредив. Что-то случилось? – поинтересовался Берд.
– Нет, па, все в порядке, – ответил Батал, – дело было срочное, я не успел попрощаться.
– Вы, молодые, все время куда-то спешите, – посетовал Берд, утирая носовым платком испарину со лба. – Идрис был с тобой? – спросил он, сделав небольшую паузу.
– Нет, я встречаюсь с ним завтра, – ответил Батал.
– Что-то он давно у нас не был. Вы не в ссоре случаем?
Батал улыбнулся и покачал головой.
– Скорее звезды на небе погаснут, чем мы поссоримся, – ответил он, – завтра вечером приеду вместе с Идрисом, спросишь у него – он подтвердит мои слова.
– Такой дружбой надо дорожить, – сказал отец после короткого молчания, потирая подбородок. – Сколько вы знакомы?
– Два года, – ответил Батал. – Кто бы мог подумать, что случайное знакомство перерастет в крепкую дружбу!
– Два года назад ты подарил мне нового жеребца тебе было шетнадцать. Ведь вы познакомились именно тогда? – спросил Берд.
– Да, мы познакомились, когда я выбирал тебе коня. Идрис приметил его первым, и ему он очень приглянулся. Он почти рассчитался за покупку, но, узнав, что я покупаю коня для отца, благородно уступил мне. В благодарность за его мужской поступок я пригласил Идриса в гости к нам домой.
– Да-да, я помню этот день. Как горели его глаза, при виде этого жеребца, но он держался с достоинством! – вспоминал Берд с восхищением.
– Таков он и есть, таким он и остался, – добавил Батал. Берд одобрительно закивал головой.
– Ну что вы стоите у порога? – вмешалась Ажи, – поговорить и в доме можно.
Солнечный луч упал ей на лицо, красивые черты которого достались сыну. Она прищурила глаза и поднесла одну руку ко лбу, закрываясь от солнца, другой – придерживая платок. Батал взглянул на мать: хоть и выглядела она старше своих лет, но стати своей не утратила: ровная осанка, ладная фигура, не изменившаяся с возрастом, которую не скрывало даже простое серое платье в пол. И только руки с огрубевшей кожей и выступающими венами выдавали в ней труженицу.
– И правда, что мы стоим? Пойдем в дом, – отозвался отец.
Пропуская Берда вперед, все трое вошли в дом.
– Ажи, накорми сына с дороги и меня вместе с ним, – присаживаясь к столу, сказал Берд.
Батал встал у стола, помогая матери накрыть его: куски вареного мяса, горячий бульон, кукурузные лепешки – все то, что традиционно подавалось к столу.
– А ты чего стоишь? Присаживайся, – сказал Берд, обращаясь к сыну, указывая на треножный стул рядом с собой, – я разрешаю.
– Спасибо, пап, приятного тебе аппетита, но я не голоден, – ответил Батал. – Если вы не против, я пока пойду к себе, – обращаясь к родителям, сказал он. – Мам, а ты пока, пожалуйста, завари мне чай покрепче.
– Может, лучше теплого молока с медом? А то вон какой заведенный, – предложила Ажи.
– Нет, чай, если можно, – попросил юноша, подошел к матери, приобнял ее и прижался своей головой к ее, – и добавь в него молока.
– Или садись за стол, или иди уже по своим делам, – прервал их идиллию отец, – а то развели тут телячьи нежности.
Батал с улыбкой взглянул на мать и послушно удалился.
– Ну что ты заладил: «Садись, садись»? Ведь знаешь же, что при тебе он не сядет, – пожурила мужа рассерженная Ажи.
– Я ведь разрешил, мог бы и присесть. Да, видно, сыт он чем-то более сладким, – заметил Берд и продолжил свою трапезу. Ажи лишь покачала головой.
…Весь день накануне свадьбы своей двоюродной сестры Либи Пачи провела в доме невесты, помогая ей подготовиться к завтрашнему событию. Нужно было красиво упаковать личные вещи невесты и подарки для самых близких членов семьи жениха. Отец Либи, Солтамак, был родным старшим братом Лоли – матери Пачи. Девушки – почти ровесницы – были дружны с детства. И Либи, как старшая – практически на два года – сестра, всячески опекала Пачи. Но в эти дни Пачи стала ее главной помощницей. Присутствовали здесь и прочие близкие родственницы, но среди всех Либи выделяла Пачи за ее удивительную способность во всем видеть хорошее и смелость открыто сказать о том, о чем другие промолчат.
С удовольствием предаваясь предсвадебным хлопотам, девушки весело проводили время, и только Либи грустила, понимая, что, покинув отчий дом, она навсегда попрощается с прежней жизнью и станет неотъемлемой частью семьи своего будущего мужа. Заметив ее печальное настроение, Пачи предложила, обращаясь к девушкам:
– А давайте споем?! – и сама себе удивилась, она не очень-то любила это занятие. – Только что-нибудь веселое, грустить нам ни к чему, – заявила Пачи и посмотрела на Либи. – Жаль, что Лема не смогла прийти, она у нас мастер по этой части, много разных песен знает!
И девушки дружно расхохотались, вспомнив удивительную способность Лемы распевать подходящую песню по любому поводу. Тут вошла Марет – мать Либи, женщина высокого роста с нахмуренным лицом.
– Чего вы так шумите? – сказала она, окинув комнату сердитым взором. – Полон двор людей, подумают еще недоброе!
Девушки замолчали, переглядываясь, а потом, не сговариваясь, запели:
– Ой, мама, не говори его забыть! Ой, мама, не говори его оставить!
Марет, сменив выражение лица, улыбаясь, покачала головой.
– Да ну вас! – только и сказала она и вышла из комнаты, а девушки продолжили сборы под мелодичное пение.
Лишь поздно вечером Пачи с родными вернулась домой, и ей еще предстояло подготовить наряд к завтрашнему дню, но на это требовалось не так уж и много времени. Гораздо сильнее беспокоило чувство непонятного томления в груди, накрывшее ее вдруг, будто это ей предстояло выйти замуж, а вовсе не Либи. Успокоив себя тем, что это, скорее всего, переживания сестры, передавшиеся ей, Пачи, наконец, спокойно уснула…
Чуть смеркалось, когда Батал отвел своего коня в стойло, напоил, накормил его, привел в порядок, подготовив к завтрашнему важному дню. Полночи он не сомкнул глаз. Батал очень надеялся, что завтра все-таки сможет объясниться с Пачи, сказав о своих чувствах. А потом, подбирая нужные слова, не заметил, как безмятежно уснул.
Наступил день свадьбы. Батал проснулся с первыми лучами солнца и больше уже не смог уснуть. Взволнованный, он оделся и вышел во двор. Родители еще отдыхали, и юноша решил не беспокоить их. День набирал свою силу, Батал глубоко дышал, наслаждаясь утренней прохладой, пытаясь унять накатившее волнение, но оно не отступало. Тогда юноша решил прогуляться к горной реке, протекавшей неподалеку, и освежиться ее ледяной водой. Там, у реки, среди красот окружавших его горных пейзажей, он немного успокоился. Вернувшись к себе, он переоделся. Батал выбрал белую рубаху под горло, поверх нее надел черкеску глубокого вишневого цвета, подпоясался тонким черным кожаным ремешком, закрепив на нем кинжал с серебряной рукоятью в серебряных ножнах. На ноги надел ноговицы[17 - Одежда, облегающая ноги, изготавливаемая из разных материалов.] из гладкой черной кожи. На голову водрузил высокую шапку-папаху из каракульчи. Довольный своим внешним видом, он вышел из дома, на ходу выпив холодного молока, заботливо оставленного пробудившейся к тому времени матерью. Подходя к конюшне, Батал увидел отца.
– Доброе утро! – поприветствовал он его. Берд обернулся. – Как ты провел ночь? – спросил Батал.
– И тебе доброго утра, – ответил Берд и, окинув сына оценивающим взглядом, поинтересовался: – Ты куда это собрался в такую рань?
– По одному очень важному делу, – взволнованно ответил Батал, – и, если я тебе не нужен, я поспешу.
Берд удивленно поднял брови и посмотрел на сына.
– Что ж, дело ясное, – заключил он, – смотри только голову не потеряй, сын, будь осторожен.
Батал кивнул, в знак согласия и, не поднимая головы, замер на месте, ожидая дальнейших отцовских указаний.
– Ну давай уже, иди быстрее, а то опоздаешь! – сказал отец и похлопал сына по плечу, подгоняя его.
– Вечером вернусь с Идрисом, как и обещал, – на ходу сказал Батал. Берд закивал головой.
– Хорошей тебе дороги, – напутствовал отец.
Оседлав своего верного коня, Батал направился к роднику на встречу с Идрисом, где несколько минут, проведенных в ожидании, показались ему вечностью. Издали заметив друга, Батал облегченно выдохнул.
– Я что, опять опоздал? – виновато спросил Идрис, спешиваясь.
– Нет, что ты! Это я приехал раньше положенного, – ответил Батал, скрывая волнение, и протянул Идрису руку для рукопожатия. Идрис ответил тем же, рассматривая друга.
– Ты нарядный какой! – принялся за свое Идрис.
– А ты нет, что ли? – смущаясь, ответил Батал.
– Я же должен поддержать друга! Или ты меня не за этим позвал? – спросил Идрис.
Юноша действительно был одет так же красиво, как и Батал, только черкеска насыщенного темно-коричневого цвета придавала особый оттенок его зеленым глазам. Друзья были похожи, как братья: почти одного роста, стройные, широкоплечие. Хотя, если присмотреться внимательнее, разница становилась очевидной: светлые, цвета ореха, вьющиеся мягкой волной волосы, прямой, чуть курносый нос у Идриса и темные, цвета вороньего крыла, прямые струящиеся волосы, ровный, заостренный у кончика нос у Батала, разный разрез глаз и форма губ. Но в целом создавалось обманчивое впечатление их сходства.
– Ну пойдем уже, покажешь мне свою Пачи! – продолжал Идрис.
– Ты же здесь, чтобы поддержать меня или чтобы увидеть Пачи? – уколол друга Батал
– И за тем, и за другим, – не растерялся Идрис, задорно вскинув брови.
– Посмотри-ка на него! – Батал покачал головой.
– Да ладно тебе, что ты такой напряженный? – произнес Идрис. – Успокойся, а то она сбежит от тебя снова.
– На этот раз я сделаю все как положено, – уверенно сказал Батал
– Тогда что мы тут стоим и время теряем? – спросил Идрис
– Подожди, – остановил его Батал, – время еще есть. Расскажи мне, как идут дела в нашей мясной лавке.
– Дела идут хорошо, торговля бойкая, мне даже пришлось немного поработать продавцом! – отозвался Идрис. – Но давай об этом позже, сейчас есть дело поважней. Ты, кстати, придумал, как нам попасть на эту свадьбу? – он заинтересованно взглянул на Батала.
– Да, нам поможет Куло, – ответил Батал.
– Куло? Тот самый Куло? – переспросил Идрис.
– Он ведь живет по соседству. Я попросил его помочь, – ответил Батал.
– И что, он согласился? – поинтересовался Идрис.
– Да, он будет ждать нас у своего дома, а потом проведет в нужный нам двор, – заверил Батал.
– И как это пришло тебе в голову? Молодец! – похвалил друга за находчивость Идрис. – Тогда по коням?
– По коням! – бодро ответил Батал. И два друга помчались, обгоняя друг друга, рассекая горные просторы.
Куло ждал их, как и было договорено, у своего дома. Узнав в одном из приближающихся всадников Батала, он сделал несколько шагов навстречу.
– Нас уже встречают, – обращаясь к Идрису сказал Батал, обернувшись к нему, – прибавим ходу!
