Дом без дверей

– Джейк, оставь меня. Мне что-то сегодня несмешно… – Эмма высвободилась из рук старика и уставилась в окно.

– Когда в последний раз тебе было весело? Я боюсь, что Лакки изменит решение жениться на тебе. Кому нужен кислый лимон в жены?

Джейкоб обнял девушку сзади и глубоко вздохнул:

– Даже мой артрит, про который я практически забыл, вновь стал навещать меня, с того времени, как ты где-то потеряла свою улыбку. Давай дадим объявление в газеты и на радио?

– Спасибо, Джейкоб, – Эмма погладила старика по теплой морщинистой руке, – она не потерялась. Просто у нее отпуск.

После той сцены в лесу, Эмме стало гораздо хуже. Она сыпала проклятья в свой адрес за то, что тогда повиновалась внезапному порыву и пошла красить эту чертову качалку. В ту минуту в чаще леса Эмма была унижена и осмеяна, от понимания этого становилось очень паршиво. Но девушка практически не испытывала чувства злости и ненависти к тому человеку. Она уже давно запуталась в своих противоречивых чувствах к нему.

Зима неуверенными шагами пробиралась в город первыми ночными заморозками и хрупким льдом на лужах. Эмма достала из недр шкафа свою зимнюю уютную куртку, любимую шапку со смешными оленями и не менее любимые огромные рукавицы на меху. В один выходной она решила съездить в клинику и переоформить документы. В администрации девушка подписала все необходимые бумаги, внимательно выслушала специалиста, подробно объяснившего ей все неясные моменты, и направилась навестить мать. На душе было очень тяжело: вырвавшаяся из уст мужчины в больших нелепых очках и зависшая в воздухе сумма не давала ей покоя. Где она возьмет столько денег? Дробить её на несколько месяцев контракт не позволял, а, следовательно, в начале марта необходимо было внести всю сумму целиком. Эмма надеялась, что разговор с матерью хоть как-то облегчит её положение.

– Я не смогу работать! Я инвалид! – со слезами на сером лице и трясущимся от негодования голосом воскликнула Миссис Харрисон.

– Мне жаль, мам, что ты оказалась в такой ситуации. Но и ты меня пойми. Быть может, нам двоим будет хватать моего заработка там, за стенами лечебницы? Но ее точно не хватит нам, если ты останешься здесь. Проживем, мам. Люди, сдающие мне комнату, очень добрые и отзывчивые. Они позволят нам жить вдвоем. Джейкоб – прекраснейший человек! Он тоже не оставит нас в беде. Просто моих денег не хватит…

– Видишь, как тебе повезло, моя девочка! – перебив её, мать ласково прижала руку Эммы к своей щеке. – Тебя окружают отличные люди. Ты нашла друзей там. Я нашла их здесь. Я стану тебе обузой за воротами этой клиники. А насчет взносов за мое нахождение здесь можешь пока не волноваться. Сэм заплатил за весь последующий год. А потом что-нибудь придумаем. Ты же у меня всегда была очень умная и смышленная.

Женщина нежно обняла дочь и стала раскачиваться из стороны в сторону. Эмма не стала ничего говорить о том, что брат в очередной раз ее обманул. Этим ничего не изменишь. Пусть она думает, что на самом деле все именно так и обстоит – безоблачное настоящее и перспективное будущее.

– Ладно, мам, мне пора. Люблю тебя, – поцеловав мать, Эмма вышла на улицу.

Еще издали, возвращаясь как-то с работы, Эмма заметила белый листок на крыльце дома, придавленный большим камнем. Отчего-то сильно забилось сердце и перехватило дыхание. Выкинув камень и сложив листок в карман, девушка побежала в свою комнату, бегло поприветствовав супругов, пьющих чай на кухне. Пытаясь унять дрожь в руках, Эмма достала смятый лист, и, прочитав написанное, еще несколько раз пробежалась глазами по мелким ровным буквам, будто пытаясь что-то высмотреть между строк. «Прости меня за те слова. Я не хотел наполнять их такой жестокостью. Спасибо за яркое пятно на моем крыльце». Аккуратно сложив листочек и убрав его во внутренний карман куртки, девушка подошла к окну. Она простояла так очень долго, надеясь увидеть силуэт или дрогнувшую ветку. Но молчаливый лес, спутавшийся голыми деревьями, не оправдал ее надежд.

Ожидание выходного превратилось для Эммы в настоящую муку: терзая себя мыслями о записке, девушка строго запретила себе вновь идти туда. Но через минуту она меняла свое мнение – если с ней до сих пор ничего не случилось, значит и опасаться нечего. На самом деле она боялась не странных поступков незнакомца, не опасности быть изнасилованной или убитой, а его слов, которые, будто острый нож, впились ей тогда в спину, слов, которые за секунду залечили эту глубокую рану, стоило лишь прочесть их на бумаге. Джейкоб, как обычно, шутил:

– Ты задумала на выходных ограбить банк? Что с тобой?

– Нет, Джейкоб, просто моя улыбка нашлась, – обняв старика, девушка широко улыбнулась.

– Так и быть, я не скажу несчастному мальчику, что в твоем сердце кто-то поселился. Но с ним будешь разбираться сама. Помня крутой нрав его отца, тебе не сдобровать, – старик улыбнулся и крепко обнял Эмму.

Теплые чувства к этой девушке грели старое, твердое сердце старика и наполняли жизнь радостью и добром. Она стала для него родной и близкой, и Джейкоб остро чувствовал любые перемены в её характере и поведении. Как раз сегодняшнее её состояние просто вопило о том, что в душе девушки зреют перемены, и вскоре грянет переворот, который раскроет и наполнит новым светом юную, чистую душу.

Наступило долгожданное для Эммы утро выходного дня. За окном было прохладно, серое небо затянули грузные, седые тучи, готовые подарить городку первый снег. Девушка внутренне тщательно готовилась к встрече, страшась, будто первый раз отправляется туда. Подкрасив глаза, нанеся немного блеска на губы и несколько капель духов на запястье, она выскочила во двор. Мятный морозный воздух встретил Эмму на улице. Весело зашагав по промерзшей твердой земле, девушка направилась в магазин. Немного подумав перед витриной с банками пива, она приняла решение взять газировки. Телефон зазвонил, когда Эмма переходила дорогу. Веселый голос прокричал в трубку:

– С первым снегом, моя девочка! Скоро я закидаю тебя снежками!

– Лакки, перешли немного и нам! – девушка радостным голосом прокричала в ответ. – Мы пока еще в осени!

На том конце юноша рассмеялся звонким, чистым смехом:

– Давно я не слышал такую радостную Эмму! Тебе что, уже кто-то рассказал отличную новость? Этот кто-то рискует своей шкурой. Я хотел быть первым!

– О чем ты? – девушка с интересом приготовилась слушать.

– Барабанная дробь… Я приезжаю послезавтра!

– Круто! Это просто супер! Я очень соскучилась! Как надолго? – девушка не скрывала радости.

–Все при личной встрече, Мисс, – Лакки загадочно улыбнулся на том конце и положил трубку.

Девушка, пожав плечами, положила телефон в карман и быстрее зашагала в сторону уже видневшегося дома. Он сидел на качелях. На нем были плотные штаны, теплая куртка темного цвета, серая шерстяная шапка и высокие сапоги из дубленой кожи.

– Я знал, что ты сегодня придешь. Именно сегодня. Отчего-то наверняка знал, – он взглянул на нее своими холодными, но при это безумно яркими глазами, обрамленными густыми ресницами.

– Позволь? – Эмма села рядом с незнакомцем, и они некоторое время молчали, медленно раскачиваясь на качелях. Девушка первой нарушила молчание:

– Я принесла пиццу. Может поедим, пока она не остыла? – она похлопала по коробке, которую купила в магазине.

– Давай поедим, – произнес мужчина без особого энтузиазма в голосе.

Она прошла за ним на кухню, и они сели за большой круглый стол. Эмме было неуютно и жутко в этом подобии дома, и она решила не лукавить:

– Прости, но мне здесь неуютно. Пойдем на крыльцо.

– Я ем на кухне. Ты можешь перекусить и в лесу, – заметив горечь, промелькнувшую в глазах девушки, незнакомец добавил, – извини, я забыл, что значит быть гостеприимным.

Мужчина взял коробку и, захватив в другой комнате плед, вышел на крыльцо. Он расстелил плед прямо на ступени и кивком головы пригласил девушку за импровизированный стол.

– Очень вкусно. Спасибо за пиццу, – растянувшись на ступенях после сытного перекуса, поблагодарил хозяин дома.

– Эмма. Меня зовут Эмма, – девушка не сводила глаз со своего нового знакомого, ловя каждое его движение и замечая изменения в мимике и взгляде.

– Александр. Так зовут меня, – мужчина посмотрел на небо и добавил. – Сегодня выпадет первый снег.

Воспользовавшись моментом, Эмма снова стала разглядывать человека. Он был ей настолько интересен, что она вечность сидела бы здесь с ним, терзаясь многочисленными вопросами. Почему он здесь живет? Зачем ведет такой образ жизни? Чо скрывает?

– Алекс, могу я называть тебя так? – заметив чуть заметный кивок одобрения, девушка продолжила. – Давно ты здесь живешь?

Внезапно метнувшийся несколько раз взгляд Александра выдал его замешательство или какие-то другие противоречивые чувства:

– Года четыре. Эмма, я думаю, сейчас последуют еще вопросы о моей жизни, но скажу сразу и честно, чтобы избежать недоразумений – я не буду на них отвечать, поэтому и задавать их не нужно.

Девушке стало не по себе. Вдруг он какой-нибудь преступник, скрывающийся в густом лесу на окраине маленького городка? Но особого страха она не почувствовала, от него не исходило физической опасности, от которой бегут мурашки по коже. Того парня у заправки она боялась в сотни раз сильнее, чем Александра. «Александр… Какое красивое имя… И принадлежит, безусловно, ему. Никак иначе. Лишь Александр. Алекс» – Эмма смотрела на мужчину, и в голове роились бессмысленные слова и фразы. Ей давно не было так спокойно и хорошо. Она не хотела уходить.

– Как скажешь, Александр. Вопросов не будет. Что касается меня, можешь спокойно задавать любые, – девушка с улыбкой взглянула на него.

– Мне неинтересно. Правда. Отчего-то я хочу быть честным с тобой. Поэтому с моей стороны вопросов также не будет, – Александр положил руки за голову и лег.

Эмма последовала его примеру. Так они пролежали довольно долго. Девушка все время прислушивалась к своим внутренним ощущениям. Ни разу за весь вечер ей не стало скучно или грустно. Это казалось ей абсурдным. Она никогда не принимала всерьез фразы типа: «приятно помолчать вместе», «послушать тишину». Девушка была уверена, что интерес и желание продолжать находиться рядом с человеком напрямую зависит от общения. Только раскрыв человека, можно было по-настоящему судить о нем и делать выводы. Но в тот вечер Эмма выбросила в мусорное ведро вместе с коробкой из-под пиццы все свои прошлые убеждения и правила. Александр, словно закрытый сундук с кладом притягивал ее тайной, как неоткупоренная бутылка ароматного вина – неизвестностью, манил, будто непрочитанная книга, очевидной харизмой и загадочностью заставлял Эмму быть здесь и сейчас. На этом крыльце странного дома без дверей.

– Я провожу тебя. Темнеет, – Александр поднялся и спустился с крыльца.

По дороге к дому девушка спросила:

– Какие завтра планы?

– Накопились некоторые дела по дому. Встану пораньше, и к обеду уже все будет готово. Потом буду читать. Спать. Думать.

Он говорил это все обыденным голосом, будто рассказывал соседу планы на выходные. Но Эмма все же почувствовала на секунду, что сам вопрос показался ему нелепым.

– Я приду после обеда? – девушка с надеждой посмотрела на мужчину, ругая себя за этот взгляд.

– Приходи, – пожав плечами, ответил Александр.

За сотню метров от дома он остановился и внимательно взглянул в сторону дороги и освещенного ряда домов.

– Отсюда дойдешь. Спокойной ночи, – не оглядываясь, Алекс отправился в обратный путь.

Лежа в кровати, девушка прокручивала в голове каждый момент этого вечера снова и снова. Она ни в чем никогда не была так уверена, как в одном – завтра они снова увидятся.

Проснувшись на следующий день рано утром, Эмма сделала уборку в комнате, закинула в машинку грязное белье и пошла на кухню выпить кофе. Супруги были на воскресной службе, поэтому девушка в одиночестве сварила себе ароматного крепкого напитка и с удовольствием выпила две чашки. Она с нетерпением смотрела на стрелки часов, будто замершие на циферблате. Все-таки Эмма не вытерпела и в одиннадцатом часу вышла из дома. Светило солнце, погода радовала своим теплом. Расстегнув куртку, девушка пошла знакомой дорогой. Алекс стоял недалеко от дома и рубил дрова. Высоко поднимая большой топор над головой, он опускал острое лезвие на небольшие круглые пеньки, и в стороны отлетали маленькие аккуратные поленья. Легкая льняная рубашка прилипла к спине от выступившего пота, волосы были влажными и спутанными.

– Привет, Александр, – Эмме стало неловко.

– Здравствуй, – мужчина бросил быстрый взгляд на девушку и продолжил работу.

Эмма немного постояла позади Александра, затем, заметив кучку хвороста возле крыльца, приняла решение помочь хозяину дома. Девушка бродила вокруг дома, подбирая сухие ветки и складывая их в одну кучу возле крыльца. На задней стене дома Эмма заметила трубу, из которой седыми облачками выходил дым. Позади дома оказалось очень много хвороста, поэтому девушка, решив взять все в одну большую охапку, повесила куртку на перила и вернулась обратно. Из-за кучи веток в руках она практически не разбирала дороги, но все же донесла её до основной кучи, растеряв по пути треть. Глубоко вздохнув и отряхнув себя от мусора, Эмма только заметила, что Алекс уже сложил дрова в кучку и теперь стоял, опершись на перила, и курил. Девушка подошла ближе и только заметила, что мужчина ухмылялся. Борода и усы выгодно скрывали мимику Александра, и разглядеть выражение его лица можно было, лишь внимательно вглядываясь.

– Спасибо за помощь. Но опять же замечу, помощь, о которой никто не просил, – мужчина прищурился то ли от солнечного света, то ли от сизого дыма сигареты.

Эмма не стала ничего отвечать. Она поднялась на крыльцо и села на качели. Мужчина докурил и, затушив окурок, поднялся в дом. Через несколько минут он вышел с полным ведром воды, от которой шел пар, направился к бочке с холодной водой, стоявшей у крыльца, влил в нее воду и снял рубашку. Эмма не отводила глаз и пристально следила за каждым движением Александра. Под рубашкой оказалось стройное тело, все же скорее худое, чем стройное. Руки мужчины были худыми, чуть заметный рельеф проявился, когда он поднял ведро и вылил в бочку горячую воду. Грудь была гладкой, живот немного впалым. Александр бросил выразительный взгляд на Эмму, и девушка поспешила зайти в дом. Мужчина разделся полностью и запрыгнул в бочку. Эмма сидела на кухне и осторожно выглядывала в пустые дверные проемы. Александр интенсивно растирался полотенцем, стоя спиной к дому. Взгляд девушки пробежался по спине, бесстыдно спустился ниже поясницы. Мужчина вбежал в дом в обернутом вокруг бедер полотенцем. Он зашел в комнату напротив кухни и стал рыться в шкафу. Снова бросив взгляд на девушку, мужчина стал переодеваться. Эмма развернулась спиной к дверному проему. Через несколько минут Алекс появился на кухне в темно синих джинсах, высоких светлых ботинках на шнуровке и черном свитере с высоким горлом. Волосы были причесаны, борода приведена в порядок.

– Если бы у тебя были двери, мне не пришлось бы постоянно уходить или отворачиваться, – попытка девушки пошутить насчет отсутствия дверей не увенчалась успехом. Мужчина бросил на нее уничтожающий взгляд, красноречиво сказавший все за обладателя зеленых глаз и без слов заткнувший Эмме рот.

Девушка опустила глаза, не выдержав холодной тяжести взгляда стоявшего перед ней мужчины.

– А снег вчера так и не выпал… – ляпнула Эмма и вновь взглянула на Александра.

Он ничего не ответил и, пожав плечами, сел за стол. Сцепив руки в замок, мужчина стал пристально разглядывать Эмму. Бегло пройдясь по фигуре, он надолго задержал взгяд на темных глазах девушки, спокойно выдержавших его. Но Александр заметил легкий румянец, заигравший на щеках.

– Ты отчаянная девушка. Почему ты бесстрашно ходишь к незнакомому мужчине, живущему в лесу одинокой и странной жизнью? А что, если я жестокий и дерзкий убийца, скрывающийся здесь от правосудия? – он внимательно наблюдал за реакцией девушки.

– Так скажи мне правду, – Эмма несмело подняла взгляд.

– И ты перестанешь сюда ходить?

– Нет. Я просто буду знать правду.

Александр поднялся и направился на выход. Эмма вышла за ним через несколько минут и увидела его на ступеньках крыльца.

– Сейчас будем обедать. Жаркое тушится уже несколько часов, – Алекс, затушив сигарету, вошел в дом. Через мгновение он крикнул:

– На этот раз мне нужна твоя помощь.

Эмма пошла на голос. Он раздавался из подвала, где в прошлый раз они укрылись от погони. Девушка осторожно заглянула туда и увидела Александра, суетившегося возле большой сковороды на печке.

– Я подам тебе тарелки, а ты отнесешь их на кухню, – с этими словами он протянул Эмме одну большую тарелку с дымящимся ароматным мясом. Вернувшись за второй тарелкой, Эмма взяла из рук мужчины вино. Передавая ей прохладную бутылку, он задел её холодные пальцы, которые тут же загорелись огнем, а щеки вспыхнули ярким румянцем. Девушке очень понравилось то, что приготовил Алекс, но одно обстоятельство мешало ей полностью расслабиться и насладиться моментом – ей было безумно неуютно здесь, хотелось выйти на улицу. Девушка чувствовала себя скованно и неловко. Ей казалось, будто она находится в доме для душевнобольных, где у каждого есть свои причуды и странности. Ветер дул в пустые глазницы окон, гулял по комнатам, постоянно сметая со стола салфетки и заворачивая скатерть, а Александр каждый раз вставал со стула, поднимал их, спокойно поправляя скатерть, и продолжал невозмутимо свою трапезу. «Все, с меня хватит, я не желаю в этом участвовать!» – подумала со злобой Эмма и, взяв тарелку и бокал, вышла на крыльцо. Еда уже остыла от холодного ветра, поэтому девушка поставила тарелку не ступеньку и стала пить вино.

– Разберись в своих эмоциях, – голос мужчины заставил Эмму вздрогнуть, – тебя никто насильно не заставляет ходить сюда и терпеть выходки больного, малознакомого мужчины. Покопайся внутри. Проанализируй, что на самом деле доставляет тебе удовольствие от знакомства со мной – интерес к неизвестному, природное любопытство или же что-то другое.

Александр присел рядом с девушкой и взглянул на нее.

– Зимой ты тоже ешь на кухне? – Эмма представила, как сидит с Алексом посреди сугробов и ест ледяную пищу.

– С наступление холодов я перебираюсь в подвал. Ненавижу холода. Ненавижу подвал. Ненавижу замкутое пространство, – мужчина сжал кулаки и закрыл глаза. Когда он их открыл, Эмма ужаснулась той безграничной боли и горечи, наполнивших прекрасную зелень глаз.

– Еще вина? – Александр взял себя руки и отправился на кухню.

Так они просидели еще часа два, за все время перебросившись лишь несколькими словами.

Домой Эмма возвращалась со смешанным чувством неясной горечи и какой-то твердой уверенностью, что за кажущимися отсутствием динамики и развития их странных отношений, на самом деле, скрывается нечто более сильное и мощное, заменяющее прикосновения и слова, но не уступающее всему этому по значению и эмоциям. Подходя к дому, девушка обернулась и помахала рукой Александру, который помахал ей в ответ.

Утром Джейкоб ,как обычно в последнее время, прощупал почву: бросил Эмме шутку, словно теннисный мяч. Девушка отбила его, весело смеясь.

– Где же она шлялась? – смеялся старик, имея в виду улыбку своей юной подруги.

Ответ Эммы прервала громкая музыка и визг тормозов.

– Чертовы засра… – старик не успел отпустить ядовитое словечко в адрес подъехавших клиентов, как дверь открылась, и на пороге возник Лакки, лицо которого скрывалось за большим букетом алых роз.

– Боже, ты стала еще прекрасней! – воскликнул парень, подняв Эмму на руки и кружа в воздухе.

– Хватит этих нежностей, ей нужно работать! – шутя цеплял молодежь Джейкоб.

В обед Эмма отнесла букет домой и поставила его в воду. Лакки сидел в её комнате, ожидая, пока девушка переоденется и приведет себя в порядок. Старик отпустил Эмму с работы, так как Лакки запланировал насыщенный вечер – сначала они пойдут в кино, потом будут отмечать приезд юноши в уютном ресторанчике, где Лакки предусмотрительно уже заказал столик. От скуки он принялся разглядывать фотографии на стене, запечатлевшие Эмму в разные периоды жизни. На школьной фотографии она обнимала родителей, радостно прижимающих дочь к себе. Эмма рассказывала Лакки о том, что отца нет уже несколько лет. На вопросы про мать она уклончиво и нехотя отвечала, либо переводила тему. Но по слухам, ходившим в городе, юноша знал, где на самом деле её мать, и что пришлось пережить Эмме в годы ее пьянства. Взгляд Лакки упал на кучку документов, лежащих на столе. Ругая себя за чрезмерное любопытство, он пробежал глазами по страницам…

– Ну что, пойдем? – Эмма зашла в комнату и покрутилась перед Лакки. У парня перехватило дыхание – короткое черное платье, высокие сапоги на большом каблуке, распущенные волосы, мягкими волнами падающие на плечи.

– У меня нет слов… Будь моей женой!

– Может придумаешь более оригинальное место и время для предложения руки и сердца? – шутливо подмигнула ему Эмма, и они направились на выход.

Фильм был скучным. Девушка закрывала глаза и думала об Александре. Интересно, он ждал её сегодня? Как теперь они будут видиться? Лакки всегда требует большого внимания к себе и целыми днями от нее не отходит. Да и она соскучилась по этому доброму и веселому парню. Эмма повернула голову и стала рассматривать Лакки: короткие черные волосы, по которым он постоянно проводил рукой, отчего они поднимались дыбом, прямой нос, выразительные голубые глаза, пухлые губы, ослепительная улыбка. Мечта любой девушки её возраста. Но почему-то не её мечта…

Лакки поймал взгляд девушки, блуждающий по его лицу, и в темноте кинозала стало видно, как заблестели его глаза. Эмма почувствовала, как участилось его дыхание. Чтобы избежать нежелательных действий с его стороны, девушка отвернулась и уставилась в экран, делая вид, что увлечена интересным фильмом. Краем глаза, она заметила, как юноша глубоко вздохнул и расстегнул еще одну пуговицу на светлой рубашке.

Ресторан был очень милым и уютным. Их проводили к столику, который стоял в глубине зала в полумраке. На столе в высоком канделябре горели свечи. Вкусный ужин и выпитое шапманское расслабили Эмму, и она откинулась на спинку удобного стула.

– Спасибо за чудесный день, Лакки. Все было великолепно. Кстати, ты говорил по телефону о подробностях при личной встрече. Я внимательно слушаю, – девушка ласково улыбнулась парню.

– Готова? – Лакки выдержал театральную паузу и произнес. – Я приехал на два месяца!

– Ух ты! – Эмма была очень рада, но чувство непонятной тревоги заслонило собой положительные эмоции. Она точно знала, что встречи с Александром не прекратятся. Напротив, она хотела их участить. Но как это сделать, если Лакки будет постоянно рядом? Эмма больше всего на свете не хотела врать другу. Еще больше она не хотела прекращать общение с Александром.

– Ты не рада? Или мне показалось? – Лакки был удивлен реакцией подруги.

– Нет, что ты! Я правда рада! Правда… Просто это как-то неожиданно… – девушка попыталась натянуть на себя улыбку.

– Просто колледж распустили на карантин. Несколько парней подхватили какой-то вирус. Осложнения и все такое. Нам надавали заданий и отпустили по домам.

– Я надеюсь, ты не успел подхватить этот вирус? – Эмма лукаво взглянула на парня, снова расслабившись и взяв себя в руки.

Молодые люди еще немного погуляли по улицам, болтая обо всем на свете, потом взяли такси и отправились к дому Эммы. Возле двери они еще некоторое время посмеялись, затем девушка произнесла:

– У нас еще масса времени, ты здесь застрял на целую вечность! Сейчас я пойду домой, уже поздно. Еще раз спасибо за чудесный вечер! – Эмма поцеловала Лакки в щеку.

– Эти два месяца пролетят так быстро, что ты не заметишь. Я уже составил план на это время, так что скучать тебе не придется, – парень смотрел в глаза девушки и не выпускал её руку.

– Ну все, Лакки, пусти, – Эмма сердито посмотрела на парня, раскрасневшегося от выпитого и переполнявших его эмоций.

– Хорошо, – со вздохом произнес он, – ступай. До завтра. Люблю тебя!

Эмма поднялась на крыльцо и послала Лакки воздушный поцелуй. Тот сделал вид, будто поймал его и приложил к своим губам.

Всю последующую неделю Лакки не отходил от девушки. Он подъезжал к заправке, едва она только успевала переодеваться, на протяжении всего дня он находился там, а вечером провожал её до двери и ждал, пока Эмма готовилась. Они ездили в кино, ходили в кафе, несколько раз были в клубах. Девушка наконец-то почувствовала себя юной и раскованной, грустные мысли улетучились. Но внутри сидела острая заноза – тоска по Александру.

– Лакки, меня не будет в городе в выходные. Я поеду навестить мать. На целый день. Приеду поздно вечером на последнем автобусе, – взахлеб лгала девушка.