Развод, который ты запомнишь навсегда

Я не могу смотреть на подругу.

В глазах плывет текст внезапного сообщения, которое приходит от дочери. Я лихорадочно перебираю буквы и столбенею от прочитанного.

– Что? Что ты так смотришь? Макс пишет? – поджав губы, заглядывает в мой телефон Ольга.

– Нет… Это Лиза. Оль, мне пора. Прости, потом… – я хватаю сумочку, пальто и пулей вылетаю из зала, забыв напрочь о том, что мне минуту назад было адски плохо.

Да и как тут не забыть?! Когда от дочери приходит сообщение:

«Мамочка, я не могу тебе дозвониться! Приезжай срочно! Тут папа и Слава дерутся!»

– Арин, стой! Да я на машине! Я подвезу, не спеши! – кричит Ольга.

Но я слышу ее уже в дверях кафешки, куда меня сегодня принесло.

В голове цунами из мыслей: что значит "дерутся"? Какого черта там без меня случилось?

Я быстро набираю Лизку, параллельно рукой махаю заснувшему возле кафешки таксисту. Пока машина неуклюже выруливает с парковки, я прижимаю плечом к щеке мобильный и слушаю протяжные гудки.

Дочь не поднимает телефон.

– Лиза, возьми же ты трубку! – говорю вслух, и чудо происходит.

– Алло, мам! – Лиза рыдает в трубку, и я вообще не понимаю, что происходит в нашей квартире.

– Лиза, что стряслось? Я уже еду, – успеваю проговорить, усаживаясь на заднее сиденье в такси.

– Мам, папа и Слава в кухне. Он его убьет! Мне страшно, я полицию вызвала….

****

Я не помнила, как ехала в такси, не помнила сколько раз звонила Славе. Но сын упорно не отвечал на мои звонки.

И без того муторное состояние сейчас ужасно давило на виски, внутри поселилась дурнота, но… до боли знакомая.

С ужасом я понимаю, что так начиналась моя беременность Матвеем.

Токсикоз. Я не могла ничего есть. Пить тем более.

И вот от дежавю меня коробило.

Я набираю сообщение Светлане Коршуновой. Для меня она просто Светка, моя старая добрая подруга и мой женский доктор.

Света тянет буквы в голосовом сообщении.

– Привет, Аришка. Вот уж не думала, что ты решишься на четвертого.

– Я не… Не решилась, Свет. Просто почему-то есть похожие симптомы.

– Симптомы? Ахаха, раньше ты беременность называла другими словами.

Раньше да.

Третья беременность для меня стала новой порцией счастья. Я люблю детей, обожаю возиться с ними, невзирая на отсутствие помощи со стороны Макса.

Но сейчас…

Я тяжело глотнула комок в горле после неудачного пируэта таксиста на мокром от дождя шоссе. И снова вспомнила свои ощущения в прошлый раз.

Черт, этого не может быть.

– Помедленнее, пожалуйста, – выдавливаю, обращаясь к мужчине.

От Светы прилетает очередное голосовое.

– Так, я тебя жду в понедельник в одиннадцать. Ой… Стоп. У вас же праздник, так? Тогда придется перенести. Давай посмотрю, что есть во вторник. Может, среда тебя устроит? В общем, скажи, а я уже ради подруги порыскаю в записи окошко.

Я быстро отбила ей ответ дрожащими пальцами, что это время меня устраивает, я не хочу ждать вторника-среды…

Слишком уж все в нашей семье стало пугающе неспокойно.

Я хотела знать и принять решение.

Такси остановилось возле моего дома. Я выхожу и тревожно оглядываю двор. Мы живем в красивой высотке, и явно приезду полиции вечером в субботу никто рад не будет.

В лифте я уже перестала себя накручивать.

Но до сих пор не понимала, что могло так взбесить Макса и Славу, что они кинулись друг на друга!

Конфликтов в семье, особенно такого масштаба, никогда не было.

Максим всегда считает, что выносить сор из избы – это последнее дело. И уж точно не стал бы бросаться на сына, допускать, чтобы все дошло до полиции…

Из мыслей меня вырывает резкий и звучный хлопок нашей входной двери.

Я выхожу из лифта и меня практически сбивает с ног Слава.

– Слава, что произошло? Ты куда?

Я пытаюсь остановить его, но я с моим невысоким ростом против моего здоровенного сына выгляжу, как щепка против паровоза.

– Я к Алексу! Ночевать буду у него! – Слава выставляет ногу, чтобы лифт задержать.

Я к нему. Не понимаю, что стряслось, а сын упорно молчит!

– Сынок, что случилось, ты можешь объяснить? Почему ты приехал раньше, почему с отцом…

– Он мне не отец! Я не буду жить здесь, пока этот козел засел у нас дома! – бросает Слава и входит в лифт, повесив немую паузу.

Я часто хлопаю глазами.

Никогда он не говорил так об отце!

– Да что он тебе сказал! Ты можешь объяснить? Почему ты убегаешь, Слав? – я повышаю голос, так как его ребячество явно лишнее.

Слава жмет кнопку, но двери не закрываются.

На его лице я вижу небольшой кровоподтек.

– Что сделал Максим? Это он тебя? – я спрашиваю снова.

– Мам, все! Если захочет, пусть сам расскажет. А это пустяки. Я тоже приложил его! Будет знать, бля… – выдает сыночек, и двери эпично закрываются на этой грубой фразе.

В этот момент из двери высовывается Лиза и виновато смотрит на меня.

– Мам, ты уже пришла, – пытается состроить улыбку на печальной физиономии.

– Пришла. Так, быстро говорите мне, что тут было!

Я вхожу в квартиру, быстро снимаю пальто и скидываю обувь.

В прихожей все также, как было еще пару часов назад, когда я уходила. Словно ничего не произошло. Но в нос ударяет незнакомый запах приторной ванили.

Какие-то чужие духи витают в воздухе, смачно разлившись в пространстве нашей прихожей.

– Да ничего не было! Я сама не понимаю, что на него нашло, – хлопает ресничками Лиза. – Слава зашел, стал орать… Папа тоже подключился. Он в вашей спальне. Ищет аптечку, чтобы рану обработать.

– Аптечка в ванной, на полке, как и всегда, – выдыхаю, хватаясь за голову. – Где Матвей?

– Он в детской сидит. Я ему сказку включила в наушниках, чтобы он не слышал их мат и ругань, – отчитывается передо мной дочка.

– Больше никто не приходил, пока меня не было? – спрашиваю, снова учуяв странный новый аромат химозной сладости в коридоре.

Глава 8

Арина

Лиза мотает головой отрицательно, говорит, что Максим запретил ей вызывать полицию и вообще он сам мне все расскажет, а она ничего не успела понять. Но я по глазам вижу, что Лиза недоговаривает что-то. Да и не мог Слава просто так избить отца.

– Мам, у меня уроки еще не готовы. Там тест в понедельник. И еще репетитор по Скайпу урок перенес на сегодня. Я пойду, ок? – нервно жует губы и смотрит на меня исподлобья Лиза.

Дочка уходит в свою комнату, как нашкодивший ребенок.

И тут ко мне по коридору движется мой муж с окровавленным лицом.

От вида алой крови на его виске, капелек на рубашке, мне становится дурно.

– Черт, твою мать, в этом доме ничего не найдешь! Где аптечка, Арина? – громогласно кричит Макс.

Я зажимаю рот рукой, и цежу сквозь зубы, что она в ванной лежит. Максим останавливается и недоуменно смотрит на меня.

– Не поможешь мужу? Это, между прочим, твой сынок сделал! Это твое воспитание, Арина! – рычит на меня тигром.

Мои последние граммы терпения улетают на его фразе.

Ах, снова я виновата?!

– Может, ты объяснишь, что произошло? Что, черт возьми, случилось, Максим?! – кричу на мужа ответно.

Он метнул в меня взгляд, полный ненависти и пошел в ванную, ничего не ответив.

Я иду следом, на минуту заглянув в комнату Матюши. Мой сынок лежит в кровати и смотрит мультики. С теплой грустью вспоминаю время, когда и Слава был такой же малыш. А теперь…

Застаю Макса без рубашки, перед зеркалом с ватным тампоном в руке.

– Ахх, сука, – говорит муж то ли мне, то ли от жжения перекиси водорода в месте рассечения брови.

Я подхожу к нему и вырываю у него тампон из рук. С силой надавливаю на рану, так чтобы Литовский кривился от боли.

– Ай, Арина! Ты что делаешь, рана глубокая! Шить нужно, а ты давишь еще больше!

– Нечего тут шить, за пару дней заживет.

– У нас мероприятие в понедельник! Я должен к визажисту идти, чтобы люди не увидели, м? – рыкает муж.

Я упираю руки в его голую грудь. Нервы на пределе, а он не собирается объяснять и говорит мне какую-то чушь про предстоящую годовщину нашей свадьбы и открытие магазина в одном флаконе!

– Хватит делать из меня дуру, Макс! Почему ты ударил сына?

– Я ударил, – с хриплым смехом булькает муж. – Ты посмотри, как он мне бровь рассек, гаденыш. Я ж сам его на бокс водил, вырастил, получается себе спарринг-партнера, твою мать. Ахххх…

– Ты водил его два раза. Это я таскала его в секцию, как и остальных детей! – не могу удержаться, чтобы не высказать ему в лицо.

Максим поднимает на меня взгляд, с фирменной полуулыбкой пепелит меня.

– Ну, поздравляю. Вырастила настоящего терминатора, – хмыкает.

Муж кидает рубашку в корзину с грязным бельем, так как привык. Но я хватаю его за мощное предплечье. Нельзя просто так и меня скинуть, как эту рубашку. Не уйдет он от разговора.

– Арин, я устал. Что тебе объяснить, я и сам и ничего не понял, – выдыхает муж, снова приложив ватный тампон к брови.

– Не мог сын просто, прямо с самолета прийти и ударить тебя! Нет, Макс! Скажи правду.

Максим вплотную подходит ко мне. Жар его взгляда направлен на меня.

– Он вошел, сказал что-то вроде «Привет семья, я дома. Если бы не было ключей, то я бы и в квартиру не попал». И все! Дальше я спросил, как долетел, а потом как-то… слово за слово. А ты нагулялась со своей подружкой Гуровой, старой кошелкой?