Таможня

Вокруг сновали люди, а скорее все же нелюди в белых рубашках и темных брюках. На плечах красовались золотые шевроны служащих главного вокзала. Перед лицом красовалось серое здание с голубым отливом. Главный вход с золотой табличкой сбоку.

Это был нижний этаж. Подземная площадка, основанная под основной линией. Над головой где-то вдали прогремел состав, а за спиной он еще даже не подошел.

Оставалось только дождаться оператора и контролера, что должны были отправить его по месту назначения, и выяснить в чем состояло его задание. Гаврила был его основным начальником, но он не мог обойти всю волокиту бумаг и заморочек в которые был погружен мир конторы.

Все везде фиксировалось и записывалось. Особенно в течении нескольких недель в году. В течении самых тяжелых по мнению служащих этого заведения недель. Одна из этих недель как рас шла полным ходом, выдавая все новые и новые сюрпризы.

– Мать твою! – разнеслось за спиной, и Агапий резко повернулся на голос.

На линии стоял темный, и зло смотрел себе под ноги. Он был немного ниже самого Агапия и полнее, но без труда вскочил на метровую высоту и выпрямился уже на платформе. Видимо это была одна из жертв перемещений. На одну точку с Агапием он вряд ли перемещался, в значит снова ошибка системы.

– Никогда не перемещайся поближе к дверям, – сообщил темный Агапию. – Я уже давно стал замечать, чем ближе к зданию пытаешься переместиться, тем дальше от него оказываешься. Ну что за неделя?! – он воздел руки к потолку и побрел своей дорогой.

– Неделя бессилия, – проговорил Агапий себе под нос, будто мог тем самым успокоить разгневавшегося от неудачи темного.

– Итак, – подал голос Гаврила, с не меньшим интересом наблюдавший за неизвестным ему темным. – Дело, откровенно говоря, сложное. Но думаю, ты справишься, – проговорил он, немного задумавшись. – Запомни хорошо основные пункты: никого не убивать, ничего не крушить, и тем более никого не насиловать.

– А это здесь причем? – не понял было Агапий, но получив неодобрительный взгляд от светлого только усмехнулся. – искуситель из наших рядов снова учудил? – уточнил он, немного зло.

– Не то слова, – отмахнулся от него светлый. – Ладно, думай о своей работе. Договор штука серьезная, одна промашка и дело будет провалено.

– В курсе, – заверил его темный, сощурившись на широкую лампу висевшую под потолком. – Я так понимаю, что нужно клиенту нам неизвестно, и придется как обычно разбираться на месте.

– Угадал, – настало время усмехаться светлому.

Он вытащил из-под плаща небольшой прозрачный цилиндр в котором в свернутом состоянии находилось несколько листов А4, и протянул их Агапию. Темный недоверчиво посмотрел его на свет и его брови в удивлении взметнулись вверх.

– Сколько здесь? – спросил он, рассматривая прозрачный цилиндр с печатью на основании.

– Три, – отозвался Гаврила и почувствовав на себе еще более изумленный взгляд Агапия, пояснил. – Дело крайне запутанное и потому наверху перестраховались. В общем, договоры не посей и постарайся ни во что не влипать, – взмолился Гаврила, следя за тем как Агапий убирает цилиндр в рюкзак. – Работать ты будешь в видимом режиме, а потому есть большая вероятность, что будут и дополнительные клиенты, помимо вызывающего.

Темный напрягся. С одной стороны работать в невидимом режиме в неделю бессилия было не очень приятно, так как начарованная невидимость временами спадала, а иногда и вовсе только частично. И гулял тебе хвост или нога по городу отдельно от всего туловища. Но с другой стороны, видимый режим мог представлять и свои трудности. Как например, что делать если надо выждать несколько дней или даже недель на квартире, если тебя вызвал скажем подросток, и за его друга что поживет немного с ними ты никак не смахиваешь? Подобные истории были сплошь и рядом и не всегда родители или особенно подозрительные соседи были довольны временным жильцом. А ночевать на чердаке или подвале, было и вовсе хуже.

– К кому меня хоть направляют? – осторожно задал Агапий интересующий его вопрос.

Все же возраст клиента играл роль, так же как и семейное положение. Если взрослый и холост, то стоит опасаться только соседей, а вот если какой малолетка, или еще хуже девушка-подросток, то пиши пропало. Либо разговаривать с родителями девушки, либо объяснять любовникам одну из двух истин: первая истина, «девушка тебя любит, а ты идиот» и вторая истина «девушка тебя не любит, ты в пролете». Стандартная схема с кулаками обычно проходила на ура, но порой удавалось обойтись и без нее.

– Евгений Анатольевич Семьянов, – прервал его размышления довольно громкий голос Гаврилы, разом разогнавший все его самые жуткие опасения. – На первый взгляд дело самое обычное, но что-то там не так. Я носом это чую, а потому будь осторожен, – продолжил он немного подумав, и это продолжение совсем не понравилось темному. – Вышел на связь с нами он в первый раз, но как бы этот раз не оказался и последним, и при том для обеих сторон. Ему тридцать два года и он не женат.

– Мерзость, – скривился Агапий, внимательно слушая своего начальника. – В этом возрасте по современным меркам помирать можно, а он, не женат. Хоть был?

– Вот ты мне это потом и скажешь, – усмехнулся Гаврила, язвительно щурясь на темного. – И если откровенно, то более чистой истории жизни чем у него, найти просто нельзя. Я даже подозреваю что правды в этом вызове меньше чем вымысла. Хотя наши аналитики только покачивают головой и говорят, что имя вроде как по картотекам проходит, а далее тьма тьмешенька.

Теперь Агапий смутился окончательно. Нет более чистой истории жизни? По этим словам можно было посудить, что она у него просто пустая, а не чистая. Ведь любой человек в своей жизни совершает, пусть и безобидные на первый взгляд, но грехи. И отмаливай не отмаливай, а они подшиваются в папку его жизни и остаются там до последнего. И когда аналитики проверяют на, что называется скорую руку, поступивший вызов, они отмечают в нем все тонкости. И дай им повод решить что что-то не так, как они идут в архив и вызывают нужную им папку.

Порой по таким причинам вызовы могли задерживаться на несколько часов, а порой доходило и до суток. Но в этом случае видимо было что-то и вовсе из ряда вон выходящее. Но странно было не то, что человек вроде есть под названным именем, а жизнь у него чересчур правильная или даже вместо записей подшиты пустые листы, а то и вовсе без них обошлись, а то, что его ведущие молчат. Ведь порой они и разматывают тяжелые клубки ошибок и недомолвок среди служб.

– А что его хранитель с искусителем говорят? – уточнил Агапий, шаря по карманам куртки в поисках сигарет. – Или молчат по какой-то причине?

– Да их у него просто нет, – посмотрел прямо перед собой на главный вход в здание вокзала Гаврила. – Ни приставленных, ни временных. Ни офисных. Никаких нет, и похоже что даже и не было.

– Снова промашка? – опешил Агапий, понимая, что с каждым годом подобных промашек становится все больше и больше.

Одно дело нет постоянных, иногда такое случалось. Одни не подходят, присылают других. Другие не подходят, присылают третьих. Порой приходя на вызов сталкиваешься с ними, а порой их просто нет. Ушли домой, в отпуске или же еще чего. Но есть люди за которыми следят из главного офиса. Присылают туда контролирующих, которые собственно к определенному человеку и не приставлены вовсе, а курируют сразу нескольких. Таким образом к одному человеку может наведываться до десятка хранителей и искусителей.

За то время что Агапий успел отработать, он встречался уже со всеми структурами надзора этих ребят, и знал пожалуй не меньше их об устройстве их ведомства. Но одно он знал точно: если у человека никогда не было курирующих его хранителя и искусителя и более того, в их отделении о нем ничего не знают, значит и связаться с другими ведомствами он не может. А если может, то не факт что он человек.

– А как тогда он нас вызвать сумел? – не понял Агапий, найдя все же сигареты с зажигалкой и вкладывая в рот длинный белый цилиндрик.

– Через проводника, – пожал плечами Гаврила, раздраженно поглядывая по сторонам в поисках работников.

Они явно задерживались с его отправкой, а время тем менее медленно, но очень верно шло своим чередом. Каждая минута в их работе была на вес золота. Быстро среагировал на вызов – быстро прибыл на место – быстро выполнил поручение – вернулся назад – надбавки, сверхурочные, премии и прочее, прочее тебе гарантированы.

Но вот работники самого вокзала отчего-то помогать им в этом не любили. Постоянные проволочки и задержки были гарантированы любому, кто решит выполнить свою миссию досрочно. Самому Агапию на ум приходила история, как он просидел на платформе вокзала, уже после прибытия обратно, около шести часов так как надо было выправить какую-то бумагу написанную еще до его отправки. И то бумагу не могли найти, то контролер пропал, то оператор задержался где-то. То и вовсе в конце пути, темному заявили что вина исключительно его, нечего якобы было возвращаться почти на двадцать чесов раньше предполагаемого минимального срока. А время тогда было хорошее и задания сыпались на Агапия словно снег зимой на голову, так что он буквально бился за каждую минуту. А тут шесть часов задержки, и как выяснилось после из-за того, что контролер перепил и не явился вовремя по вызову. Вот его и оправдывали как могли.

С другой стороны, каждый делал свою работу, и если кому-то не нравилась работа произведенная другим ведомством то он мог либо забить на это, и идти по своим делам, либо поссориться с тем самым ведомством чья работа ему не нравиться, и рассчитывать на то, что в следующий раз работа того ведомства относительно него будет сделана многократно хуже. Все же на вокзале держались все отправки и принятия грузов и отдельных субъектов. Так что с его работниками ссориться было просто невыгодно и безрезультатно. Да и они порой свое получали от начальства в таком изрядном количестве, что их можно было даже и пожалеть.

– Носом чую, что-то там не так, – продолжил тем временем Гаврила, который проводил на вокзале достаточно времени в своей жизни, чтобы устать от его серого вида и научиться не обращать внимания на редкие неурядицы творящиеся на нем. – И место проживания отдает гнильцой, – говорил он щурясь на лампу под потолком, словно на ней был написан текст его монолога. – Как бы не для экзекуции он темные силы вызывал, этот Евгений.... Как бы не некромантом каким он не оказался…

– Некромантом, в двадцать первом веке? – не поверил собственным ушам Агапий но быстро прикусил язык.

Все же какой бы век не был, а встретить можно кого угодно. Тем более если учесть что век как рас таки двадцать первый шагнул. Тут тебе и кикиморы в подвалах вино распивают, и оборотни в ночных клубах свои сводки устраивают, и светлые по правое плечо…

Мысли о светлых заставили его встрепенуться. Все же он снова был в деле, и снова в этом поспособствовал светлый по имени Гаврила. По его мнению светлый всем светлым.

Светлые в их конторе отличались особым упорством и удивительно гибким характером. Они умели и угождать и отстраняться, главное только знать что необходимо на данный момент. Гаврила был, пожалуй, самым ярким представителем своего вида. У него в подчинении по мимо самого Агапия было еще четверо ребят, и для каждого из них он умудрялся находить задания, порой буквально вырывая их из рук своих собственных коллег по работе.

Правда легче от посторонних мыслей не становилось и в голову возвращались страшные образы того, что его может ждать на квартире. А именно какой-нибудь некромант в десятом колени невесть каким чудом сохранивший у себя способности своих предков. И именно сохранив, так как новые некроманты рождались в мире все реже и реже, и по иронии судьбы становились как правило юристами или художниками.

Правда почти в любом учебнике можно было найти краткую заметку о призыве духов ради собственного удовлетворения, и это даже в современном мире не казалось такой уж сенсацией. И это его немного нервировало. Все же было много историй о том, как тех же самых бесов вызывали, чтобы о работе договориться, а вместо этого по быстрому скрючивали и кровь пускали. Кровь беса, это вам не шутки, а один из важнейших элементов половины зелий некромантов. А если это какой-нибудь из редких видом, как например ледяной бес.. Один такой в конторе работал в отделе исполнений желаний, правда не в их районе. Он и рассказывал как его пытались скрутить на жертвенном столе. Хорошо хоть о его пород никогда не слышали и он по быстрому слинял причинив ущерб на сколько там… В общем история была трогательная и короткая, но так как бес был по всем меркам даже их мира уже довольно старый, то часто любил ее рассказывать в наставление молодым. Обидно только молодым по двадцатому разу ее слушать надоело.

Но если вспомнить конкретно некромантов, то и прочее из тел тех самых бедных бесов неплохо использовалось…

Конечно, с темными в подобных случаях всегда было куда сложнее. Все же иммунитет ко всем видам заклинаний у них куда лучше, а значит то что беса обездвижит, может вызвать у темного большие проблемы, но даже при наихудшем раскладе хоть как-то двигаться да он сможет. А это, между прочим, не мало, когда на кону стоит твоя собственная жизнь. И за свою жизнь стоило бороться, даже если учесть то, что не факт, что после этого задания появится еще хотя бы одно.

Он докурил сигарету и кинув окурок на платформу затушил его носком ботинка. Голова трещала хуже прежнего и к горлу начал подкатывать тугой комок. Все же завтрака не было, а нервы уже начали тратиться. Что же с ним будет по прибытии на место? Темный мотнул головой, стараясь не думать о плохом раньше времени и искренне понадеялся, что вызывающий его все не некромант, а просто какая-нибудь заурядная личность. Хотя бы даже физик в толстых очках страдающий педафилией. Все лучше, нежели некромант.

Зарывшись словно в лохмотьях в обрывках собственных мыслей, Агапий невольно вздрогнув получив под ребра легкий удар локтем. Гаврила сжал губы с такой силой, что они у него просто побелели, а в глазах смотрящих на темного отчетливо угадывалось недовольство. Все же Агапию предстояло еще отправляться в путь, а он уже переставал замечать что-либо вокруг, и это могло негативно сказаться на выполнении им задания.

Светлый кивнул в право от себя давая ему понять, куда смотреть, и темный покорно наклонился немного вперед чтобы посмотреть через плечо светлого на появившегося контролера, или оператора идущего по платформе к ним. Но удивление оказалось не столько сильным от того, что оператор пришел к ним даже раньше на пять минут чем должен был бы, сколько от того кем оказался этот самый пресловутый оператор. Все же по привычным и неписанным правилам, все операторы были среднего роста, как правило светлые или же бесы, но порой и ангелы сидели. И крайне редко демоны. У этих было свое видение жизни, и они предпочитали занимать более выгодные по своему мнению должности. Но всегда это были парни. По крайней мере на сколько помнил Агапий, его отправляли всегда парни, мужчины, а порой он попадал на смену какого-нибудь старика и порой даже выслушивал лекцию о том какая молодежь нынче плохая пошла, и пол минутки подождать не могут. Старика с этой пожизненной темой знали все и все знали, что его постоянные полминутки занимали по минимуму по тридцать минут. Но в данный момент ситуация была и вовсе из ряда вон выходящая. Ведь видеть в белой рубашке, с нашитым на правое плечо золотисто-зеленым шевроном оператора, молодую стройную девушку со светлыми, словно шелковыми волосами спадающими на узкие плечи и довольно правильным юным лицом, было для него в новинку.

Он с удивлением посмотрел на Гаврилу, который видимо, верно прочитав на его лице немой вопрос, только пожал плечами мягко улыбнувшись. По его виду можно было понять, что на девушек-операторов не везло исключительно ему, а вот сам Гаврила о их существовании если и не знал, то по крайней мере догадывался точно.

– Здравствуйте, – выпрямилась перед ними девушка, и немного нервничая, выставила перед собой раскрытую папку серого цвета, тщательно вглядываясь в вложенные в нее листы. – Я…Это…

– Новенькие замучили уже, – беззлобно сообщил Гаврила Агапию, вогнав тем самым девушку в краску. – Давайте быстрее разберемся. Почему поезда нет? – обратился он уже к стушевавшейся девушке.

– Агапий Тенор, темный первого класса…– девушка невольно прикусила губу, не зная как сформулировать собственные высказывания, и немного подумав произнесла опустившимся голосом: – У вас отправка не поездом, а теле…

– Снова швырять далее чем за сто верст будут? – возмутился Агапий, из-за чего его хвост нервно ударил своего хозяина по ноге.

Все же видов отправок было множество, но в неделю бессилия предпочитали использовать только два из них: один поездом и через неустойчивые ворота куда тебе надо, или же телепортацией. Оба способа были довольно эффективны, так как в отличии от других не давали сильных промашек в радиусах. Правда легче было все же пол часа покачаться в поезде, чем ожидать наихудшего от телепортации. Все же у нее один дефект но был: даже в лучшие времена не было ни единого шанса, что ты приземлишься ногами н земле. Этот вид перемещения был крайне быстрым, но и столь же неудобным как и езда на велосипеде по отвесным обрывам.

– Что ж тогда не своим ходом то, а? – тихо возмутился Агапий, не желая обидеть ни в чем не повинную девушку, но и не собираясь оставаться в стороне.

Все же вид отправки выбирали операторы, но выбирали исключительно из того, что им предлагали другие их коллеги. Из другого отдела и ведущие другие дела.

– Какие-то проблемы? – не слушая провожаемого уточнил Гаврила у девушки, нервно прикусив губу.

Ему так же как и темному была не по душе идея с телепортацией, так как он не меньше подопечного знал все ее минусы. Да и к тому же он с трудом выбил в тот участок пропуск через непостоянные ворота, а тут тебе облом. И самостоятельно к воротам не напросишься, так как к ним без поезда никак не добраться: в том месте никакие перемещения не действуют, и варианта больше нет никакого. Не пешком же, в самом деле, до самого клиента идти. До другого мира все же, никак ни меньше.

– Род задания, – осторожно пояснила девушка, найдя в себе смелости. – Нам объясняли, что такое довольно часто бывает, я сама удивилась, когда документацию получила… Но сообщили что непостоянные ворота на ту окрестность сейчас не распространяются, а потому единственный выход который можно было предпринять, это телепортация в саму квартиру с самого вокзала. Но вы не волнуйтесь, все же координаты квартиры нам точные дали…

Агапий безвольно развел руками. Мол, что хотите то и делайте, уже все равно. День в принципе начинался не так плохо, как мог бы. Все же на задание он успеет, а то, что он не успел позавтракать, не смотря на тошноту и небольшое головокружение, было только на руку: ведь теперь ему не придется распрощаться со своим завтраком после перемещения, если конечно оно будет не совсем удачным. А удачными они, как правило, никогда не бывают.

– Ну что, отправляем? – осторожно уточнила она, прижав папку к груди, и смотря на двух мужчин напуганными глазами.

Агапию только теперь пришло в голову, что девушке не больше тридцати лет. И уже оператор. И уже доверяют отправку на землю. В принципе, по разговору было ясно что это одни из самых первых ее опытов. Но все же, смелости у нее было хоть отбавляй, хотя она и прикрывалась некой робостью. Ведь Агапий по своему опыту знал что умеет держать язык за зубами и относиться к проблемам довольно философски, в то время как многие его коллеги не считали нужным, держать плохое настроение при себе и с радостью выливали все свои неприятности на головы операторов, периодически умудряясь обвинить тех во всех тяжестях своей жизни.

– Одну минутку, – прервал было начавшуюся тишину неожиданно встрепенувшийся Гаврила. Он явно что-то вспомнил, и стал лазить по собственным карманам пальто. – Я чуть не забыл, что у меня для тебя презент. Так сказать, мало ли что там будет на этом задании.

Он шарил по кармам в поисках неведомого, пока не выложил на протянутые ладони Агапия странный набор. Темный только раскрыл глаза от удивления, уложив в голове, что попало ему в руки.

На ладонях лежали два цветных мелка: один белый, второй красный. Небольшой мешочек с какой-то пылью внутри, и тюбик с краской. Поначалу Агапий немного удивился мелкам, но вспомнив, что о клиенте собственно ничего толком неизвестно, решил что перестраховка Гаврилы лишней никак не было. Но удивление к нему все же вернулось, когда ко всему этому прибавился еще и широкий браслет с красным камнем по середине.

Браслет был для связи, никак не иначе. И это немного смутило темного. Все же под контролем быть на задании, было не лучшим началом по выполнению работы. Но с другой стороны, Гаврила редко ошибался, и если считал, что связь необходима, то следовало к нему прислушаться. Мало ли, действительно, чего там могло случиться.

– Что такое помнишь? – осторожно уточнил тем временем светлый, зачем-то оглянувшись по сторонам.

– Немного, – честно отозвался темный, припоминая что-то давно выученное и затерянное где-то в недрах собственного мозга. – Вот только, это колдовская пыль, или невидимость? – уточнил он, заглянув в мешочек и чуть не просыпав его содержимое на платформу.

– Колдовская, – усмехнулся блондин, продолжая встревожено наблюдать по сторонам. По всему было ясно, что взял он все эти предметы без ведома выше стоящего начальства. И скорее всего не хотел чтобы оно что-то узнало, так как это могло отразиться на его собственном спокойствии. Ведь взять что-то на себя, было одно. А вот взять что-то для своего подчиненного, говорило о том, что в своем подчиненном ты полностью не уверен, а такой славы для Агапия светлый не хотел ни при каком раскладе. Все же он все еще искал для того задания, и не был намерен рано терять действительно хорошего сотрудника. – Стружка с единорога, пепел с феникса, ну и там по мелочи чтобы пользоваться мог, – проговорил он, немного придя в себя. – Только тише об этом, а то не факт, что мне потом на тебя в упрек не поставят использование этих предметов.

– Не люблю единорогов и фениксов, – честно заявил Агапий, пряча свой презент в рюкзак, а браслет одевая на руку под куртку. Чтобы в случае чего, не потерять. – Хвостом чую, что что-то там не так. Иначе откуда такие предосторожности? Может, чего не договариваешь?

– У меня все равно больше информации никакой и знаю я немногим больше твоего, – усмехнулся Гаврила. – Ты главное город не разнеси, а там как получится, – с легкой улыбкой кивнул он, и тяжело вздохнув, сообщил: – Пора отправляться, а то мало ли что еще случится…

– Отлично, я готов, всегда на связи, – твердо заявил темный и, проверив крепко ли держится рюкзак на спине, да заодно закрепив бейсболку на широком кожаном ремне, немного согнул колени, на случай если случится падение. – Давай, скоро буду.

Стоявшая все это время тихо девушка вопросительно посмотрела на Гаврилу, и, получив от того утвердительный кивок, взмахнула перед лицом темного левой рукой с золотым кольцом на среднем пальце, блестевшим красным камушком. Конечно же перемещение свершилось только тогда, когда пыль что разбросала над ним девушка коснулась его плеч, но еще до этого момента Агапий успел пожалеть о том, что вообще подписался на эту работу.

Он видел светлого все те мгновения что бесцветная пыльца летела вниз к его плечам и понимал, что после того как он исчезнет, блондин серьезно поговорит с девушкой о том, что о презенте что он передал темному, не стоит нигде упоминать, даже в разговорах. А после отправится напрямик к тем самым другим операторам что выбирали пути отправки, разбираться уже с ними, почему его сотрудника обещали отправить одним способом, а отправили совершенно другим.

Но пожалел Агапий не то, что он пропустит весь этот разумеется безупречно сыгранный светлым спектакль, а то, что он неожиданно вспомнил каково это, телепортироваться.

Его резко дернуло вначале назад, а после толкнуло вперед с такой силой, что он не сумел устоять на ногах и полетел в указанном направлении. На счастье лететь пришлось не долго, а всего примерно метра полтора до пола.

Когда картинка размылась словно краска от дождя, и через секунду соединилась в совершенно другую картинку, его спасла только реакция. Ловко выставив перед собой руки, он уберег голову от лишних шишек и покатился кувырком до ближайшей преграды. Собственно преградой, как ни странно, оказался диван, на который удачно упали ноги темного заточенные в армейских ботинках.

Успел он ударить голову или нет, Агапий все же не понял, так как она и без того болела, а после подобного перемещения и вовсе начала звенеть так, будто в нее вложили звонящий будильник. Тошнота усилилась и спазмы останавливало только то обстоятельство, что желудок еще со вчерашнего вечера был пуст и выдавать наружу ему было просто нечего. А вот на галлюцинации в первые минуты темный пожаловаться все же собирался, ибо его взору открылся потолок. Белый потолок обычной квартиры, но с черным пятном посередине. Это обстоятельство было само по себе странным. Все же в комнате пахло костром и жженой травой. А жечь костер по середине зала было мягко говоря не безопасно.