Хан Батый и десантники. Книга 5. Уверенность. Альтернативная история с попаданцами.

День клонился к вечеру, и мы остались ночевать на ещё одну ночь. Казаки до самой темноты ловили лошадей и наловили аж 630 голов, но что с ними делать? Мы могли бы перевезти ещё 200 коней с учётом оставленных в Барселоне 150, но куда девать ещё 430? Казаки попросили нас забрать столько коней, сколько возможно, а они тоже рассуют других по галерам. Но по 16 галерам, удалось вместить всего 80 лошадей. Мы забрали ещё 500, пообещав, что завтра загоним оставшихся коней на палубы и крышу корабля, но только до Барселоны.

Прощание с Испанией

21 июня. Воскресенье. Вчера мы покинули Аликанте. Король оставил в городе 650 солдат. Зато город уменьшился впятеро, до, примерно 600 человек населения, взрослыми. Хайме сообщил нам, что пришлёт сюда своих каталонцев, чтобы занять опустевшие дома. С королём плывут всего 4 галеры, зато казаки, на 16-ти. «Варяг» полон лошадей. Они и в трюмах, и на палубе, и даже, на крыше.

В порт Барселоны входим под вечер. Все корабли встают на якоря и швартовы. Король с алькальдом уходят, пообещав встретиться с нами завтра для расчёта. Мы высаживаемся из корабля и направляемся в свой лагерь, оставив дежурную смену. В лагере нас ожидает Иманкулов. Казаки пригоняют своих 630 лошадей и пускают их пастись с охраной. Здесь мы выдаём долю денег, остававшимся здесь дежурным – по дукату и три дирхема. Со своими, полный расчёт сделаем в Воронеже, а казакам на месте.

22 июня. Понедельник. Нас не было всего неделю, а дел мы совершили столько, сколько потребовалось испанцам на 5 лет. Судейкин остался ждать вызова от короля, а я и Иманкулов едем в горы, поглядеть, как идёт работа. За неделю ребята наворотили 40 тонн руды, перевезли её в лагерь, где полсотни солдат сортируют её, откалывая породу от минералов. Чистые минералы складывали в короба и мешки. Наверное, набрали уже 8-9 тонн. Но нам надо больше, кто знает, когда мы приедем сюда ещё? Задержимся на столько, сколько возможно. Для ускорения работ, в горы скачут с нами, на взятых у казаков лошадях, сотня драгун.

Больше людей не поместить, размер жилы не позволяет, к тому же жила уходит вглубь земли. Оставляем новых работников у пещеры и возвращаемся обратно к вечеру. С нами ГАЗ 51 полный руды. Руду сгружают в кучу. Мы отправляемся на совещание. Судейкин рассказывает, что сегодня побывал на приёме у короля Хайме. Тот был необычайно предупредителен и вежлив. Деньги обещал заплатить послезавтра, а до этого времени, обязался кормить всю нашу армию, начиная с завтрашнего утра. Король много расспрашивал про Рязань, Батыя и монголах. Судейкин отвечал, по существу.

В конце беседы, король передал письмо для Батыя и устно просил сообщить тому, что он всегда будет рад приветствовать хана на своей земле, где тому будет устроен самый торжественный приём. Письмо мы, конечно, передадим. Может быть, Батый в самом деле в этой истории, пойдёт дальше в Европу? Между тем, свидетели захвата Аликанте, из числа сопровождавших короля в нашем походе, растрезвонили по всей Барселоне, совершенно невероятные слухи о нашем могуществе, а также о том, что в следующем году хан Батый планирует завоевание Франции и Германии, а в ещё следующем, Испании и Португалии.

Слухи ходили настолько невероятные, что многие каталонцы стали писать завещания и прятать свои драгоценности. На наших воинов, находившихся в увольнении в городе, смотрели с чувством страха и уважения. Между тем, казаки, начали продавать коней, ввиду невозможности их перевозки на родину. Мы обсудили вопрос о продаже части драгоценностей, но большинством голосов отказались от этой процедуры. Пусть драгоценности лежат у нас.

Создадим подобие ГОХРАНА сокровищ (государственное хранилище сокровищ), с тем, что они будут, с годами, лишь расти в стоимости и, возможно, потребуются нашим потомкам. У нас ведь ещё оставались в целости даже драгоценности, взятые во время пленения Батыя в 1237 году! Пока мы достаточно богаты, чтобы не разбазаривать исторические ценности. Ну а плату за коней, мы решили оставить казакам, это, как компенсация за золотые слитки, которые мы от них утаили.

Казаки приняли решение продать 530 лошадей, оставив сто, которые можно было перевезти на «Варяге», кроме наших 150. Кони пошли по дешёвке, всего по 6 дукатов за голову. Заодно они продали свою долю ценных украшений и доспехов. Им совершенно не нужны были дорогие вещи. Сколько они заработали, неизвестно, но весьма обогатили местных перекупщиков. Всё равно, вырученных денег, хватит участникам похода до конца жизни и вернутся они очень богатыми.

1 июля. Среда. Оставаться в Барселоне, становилось просто неприлично, и мы отчалили рано утром, сообщив королю заранее. Наверно, он вздохнул с облегчением. Нахождение под боком, столь опасного гостя, весьма напрягало, заставляя постоянно находиться в состоянии повышенной боеготовности. Наша эскадра в 16 галер и два корабля с двигателями, неспешно отправилась в обратный путь.

На недавнем совещании, договорились, посетить дельту Нила, чтобы совершить нападение на какой-нибудь город Египта, с целью, разжиться хлопком и ещё чем Бог пошлёт. С собой мы везли 12 тонн чистого минерала селитры, которого нам хватит на очень долго. Теперь уже не надо будет экономить на учебных стрельбах. Пороху хватит, по самым скромным подсчётам, на 10 -12 миллионов выстрелов из ружья.

И на пушки тоже хватит. А ещё мы разжились на почти 60 тысяч золотых и чуть меньше 37 тысяч серебряных монет, в валюте разных государств, которыми придётся поделиться с союзниками. Однако, с нами не учтённое золото -70 кг и серебра 135 кг, не считая, не поддающихся оценке, двухсот килограмм драгоценных предметов и 20 тоннам товаров, конфискованных у мавританских купцов. По самым грубым оценкам, после раздела добычи, нам (Совету десяти) останется около миллиона рублей.

Плыли вдоль африканского побережья, достигнув его после прохождения Сицилии. Нашей целью стал город Думьят или Дамиетта, всего 22 года назад отбившийся от крестоносцев. О нём нам поведал король Хайме. Город не маленький, и чрезвычайно важный в стратегическом плане своего места расположения. Здесь сходились торговые пути очень многих важных поставщиков и покупателей. Между прочим, наш лоцман и проводник из Константинополя, бывал здесь и уверенно вёл эскадру к цели.

9 июля. Четверг. Раннее утро, половина пятого. Эскадра, ведомая «Варягом», заплывает в порт Дамиетты. Он почти не отличается от портов Фессалоник, Синопа или Кафы. Стены крепости, вплотную подходящие к воде, небольшая площадь перед центральным входом с торговыми рядами и складами на пирсе. У причала стоят десяток галер, баркасы, лодки. В воротах, закрытых на ночь, торчат факелы, освещая тусклым светом метров 50 перед ними.

Город спит, на причале тишина, только на стенах слышно, как перекликаются стражники, чтобы не заснуть. Тёмная громада «Варяга» втискивается, в слишком маленький, для такого гиганта, порт. Нас не ждали, но стража поднимает шум. Вспыхивают новые факелы, раздаются команды, но мы решили действовать без предупреждения и предварительной раскачки. Из трюма вываливаются в воду БМД и БРДМ, плывя в сторону входа.

На кораблях зажигаются прожектора, ослепляя защитников, а с борта корабля открывают огонь 16 пушек, расстреливая последние 60 зарядов в ворота. По отчётливо виденным, в свете прожекторов, воинам, стреляют из карабинов и автоматов. «Варяг» разворачивается кормой к берегу, со сходней съезжают на берег САУ и ЗИЛ.

Миномёты, стоящие на крыше кают –компании, начинают стрелять через стену, нащупывая оборонительные орудия. Ворота разнесены в труху, по их обломкам в город въезжает техника, короткими очередями, уничтожая, разбегающихся от фар, арабов. Вход наш. Казаки сбегают с галер и бегут в город, за ними драгуны. Сопротивление сломлено почти сразу. Перепуганные защитники, с криками ужаса, спешат укрыться в Арке – цитадели города. Казаки и драгуны врываются в дома, ещё не проснувшихся горожан и хватают всё, что представляет хоть какую-то ценность, сваливая всё это в узлы и затем заставляя хозяев тащить это к воротам.

В городе жуткий бедлам, настоящий Содом и Гоморра. Казаки не церемонятся и каждый, кто хоть сделал попытку защитить своё имущество, падает под ударами мечей. Офицерские роты, не размениваются на мелочи, разыскивая дома богатеев и общественные здания. Таков уговор с казаками. Им горожане, нам влиятельная публика. Цитадель нам не нужна, и мы стараемся не подходить к её стенам слишком близко. Безусловно, там находится казна города, но это уже не столь важно. К 6 часам утра становится светло и вся картина нашего визита, становится видна. Надо сказать, что город не очень пострадал. Ворота и верхушки стен, на сотню метров от входа в обе стороны, разрушены, чтобы к воротам никто не смог подойти.

На ближних башнях, дежурят по взводу офицеров с карабинами. САУ, БМД, БРДМ и ЗИЛ, перекрыли улицы, выходящие к воротам из города, медленно продвигаясь к центру города, прикрывая казаков и драгун. Жители домов, стоящих дальше 100 метров от входа, успели убежать в цитадель, но не все ещё добежали до неё. Машины останавливаются в центре города и приготовились к обороне. Но арабы не пытаются идти на помощь горожанам, они слишком напуганы.

Город в наших руках. Здесь от силы 800 домов, население около 9-10 тысяч, из когда-то 80 тысяч. Начинается грабёж. До вечера, казаки и драгуны, волокут из разорённых домов узлы с пожитками, под наблюдением защитников цитадели, с печалью взирающих на разгром. На торговой площадке у ворот растёт куча барахла. Здесь же сидят у стен примерно 400 жителей, не успевших скрыться.

На них никто не обращает внимания. Это арабы, копты, местные греки и армяне. Да никто и не интересуется их национальностью. Взламываем склады у пристани. Чего тут только нет! Всё тащат в трюмы, потом разберёмся. У причала 9 купеческих галер. Казаки просят забрать их с собой, но галер теперь будет 25, а казаков всего 800. Мы решаем передать эти галеры пронским драгунам, но их тоже мало и поэтому вести галеры будут их же гребцы, которые спали прямо на своих местах, прикованные цепью.

Это, частью негры, но большинство, бывшие крестоносцы, в большинстве французы. Набирается 390 человек со светлой кожей из 450. Наш язык им не знаком, а картина нападения им запомнилась на всю жизнь. Они не понимают ситуацию, в которую попали. Позже мы узнали, что многие из них подумали, что начался апокалипсис и на город напали демоны под командованием самого сатаны. С большим трудом успокоили гребцов, боящихся поднять голову и взглянуть на нас.

Переводчику удалось довести до них, что теперь они свободны, даже негры, но их задача, довести галеры до ближайшего порта, контролируемого крестоносцами, где их отпустят. Нашлись тут же проводники из их числа. Что делать с неграми? Спросили у них. Негры были дикие, из Судана, Эфиопии. Понимая, что оставаться здесь, это значит вновь сесть за вёсла, они упросили взять их с собой куда угодно, лишь бы туда, где их освободят. Похоже, что их придётся везти с собой. А что?

Может из них выйдут новые Пушкины и арапы Петра Великого? В числе прочего, обнаружили несколько мешков с кусками чего-то похожего на уголь, но гораздо более твёрдого. Мы догадались, что это графит и велели забрать с собой все мешки, около 50-ти. Не знаю зачем арабам графит, но нам он точно пригодится. Нашёлся и хлопок, а ещё лён, в равных количествах. Рассматривая бегло коробки, с предназначенными для загрузки предметами, я обнаружил коробку с колбами, ретортами, склянками.

Один из казаков пояснил, что эти стеклянные вещи он вынес из одного из домов, хозяин которого, старый араб, складывал эти стекляшки необычайно аккуратно и бережно. Казак показал на хозяина лабораторной посуды. Это оказался в самом деле, довольно старый араб в белом бурнусе и белой чалме на голове, с узкой бородёнкой в ладонь длиной. Я велел казаку взять с собой человек десять и вынести из дома всё, что там найдут, аккуратно сложив в сундуки, чтобы ничего не разбить. Сам же, подозвал переводчика и приблизился к старику. Переводчик спросил у старика на каком языке тот говорит и оказалось, что тот знает латынь. Я стал спрашивать кто он таков и чем занимается. Старика звали Айюб ибн Убайд и он известный алхимик. Ему уже 67 лет и 40 лет из них он занимается поисками эликсира бессмертия.

Я тут же объявил ему, что мы забираем его с собой, на что тот упал на колени и стал умолять пощадить его. Я велел сказать, что мы не тронем его и, более того, позволим заниматься своим любимым делом. Организуем ему лабораторию по последнему слову техники и будем платить хорошие деньги. Если у него есть родственники и коллеги по работе, которые ему потребуются, то пусть покажет, и они тоже поедут с нами. С ними будут обращаться вежливо и почтительно.

Я послал людей, чтобы всю его лабораторию перенесли на корабль. Айюб понял, что ему некуда деваться и поэтому указал на 13 женщин, закутанных в платки и троих людей среднего возраста. С этими людьми тоже провели беседу, и компания алхимиков увеличилась до 4-х мужчин, 13 женщин и 23 детей, в возрасте от 6 до 14 лет. Я отрядил каждого из помощников алхимика с десятком драгун, чтобы они помогли этим людям забрать из своих домов всё, что мы упустили.

Позже, всё их имущество, состоявшее из кучи реактивов, препаратов, маленьких печурок, стеклянной и керамической посуды, ступок, пестиков и т.п. сложили отдельно, а самих разместили в отдельных каютах, как привилегированных особ. Наконец, часам к 20-ти, всё было погружено, и мы тотчас отчалили обратно. Понятное дело, что помощь, даже будь она послана, за это время не подошла.

Флотилия вышла в море и продолжила путь. Сейчас дорогу показывал один из крестоносцев, мелкий дворянин из Бургундии, Жерар де Монтре. Он попал в плен к арабам около 9 месяцев назад. Мы пригласили его в кают-компанию, и он кое-что рассказал о последних событиях в Иерусалимском королевстве. Дела у крестоносцев обстояли крайне плохо. Мало того, что арабы теснили их на всех фронтах, у них самих разгорелась гражданская война, которая вошла в историю, под именем «Война с ломбардцами», которая велась на территории Палестины и острова Кипр.

Жерар был не в курсе, что только недавно, пользуясь отсутствием законного короля Конрада, находящегося в Риме, власть захватила Алиса Иерусалимская, вдова короля Кипра Гуго, поддержанная местной знатью, и начала распоряжаться, как полноправная королева. В настоящий момент, она с войском, наводила порядок в захваченном Тире.

10 июля. Пятница. 250 км до Яффы, мы прошли за 20 часов. Город был разрушен несколько лет назад и его восстановление продвигалось очень медленно из-за отсутствия достаточных средств. Наша флотилия вошла в бухту и заняла всю территорию порта, вызвав панику среди населения. Время было обеденное и многие находились по домам. Мы выпустили бывших крестоносцев, подарив каждому по 4 милисиария. Мало, но позволит протянуть неделю.

Радостные французы толпой двинулись в город, но были остановлены стражей. Произошли объяснения, и кое-кто, даже узнал своих знакомых. Убедившись, что крестоносцы не пропадут, мы снялись с якоря, не дожидаясь начальства, но запомнили город, предполагая вернуться сюда в следующем году, чтобы помочь христианам отбиться от армии мамлюков и хорезмийцев, разгромивших, в этом, недалёком будущем, крестоносцев вдребезги, положив конец их владычеству в Палестине. Теперь нас ждал путь в полторы тысячи км до Константинополя и у нас будет время разобраться с добычей.

Окончание испанского похода

14 июля. Вторник. В порт Константинополя, флот из 27 кораблей входит в 14 часов. Судейкин отправляется во дворец к императору, засвидетельствовать своё почтение. С ним уходят десять скутатов со свои командиром, лоцман, проводник и переводчик. Мы остаёмся ждать. За четверо суток мы разобрали, рассортировали и поделили добычу из Дамиетты. Наличных денег взято не много, всего 3890 золотых и 7564 серебряных, опять же, не считая мешка медяков.

Было захвачено много дорогих вещей, драгоценностей, роскошных одежд, тканей, ковров, оружия и доспехов. На этот раз, мы передали казакам пятую часть добычи, без обмана. Взяли казаки и хлопок, лён, отказавшись от графита. Специи, тростниковый сахар, кофе, чай, финики, оливковое масло и много чего ещё. Селитру казаки тоже не взяли. Обогатились они неимоверно. Сам Степан Кочебор, стал богатейшим казаком на Дону. Все 25 галер были набиты барахлом, которое не поместилось у них и часть везли на наших кораблях, в том числе 120 лошадей, среди которых имелось немало прекрасных арабских аргамаков.

А в Пронске, скоро, появятся чёрные парни, которые осядут там и, возможно, произведут плеяду тёмных ребятишек. После раздела добычи, нам осталось почти 48 тысяч золотых монет разного достоинства, около 43 тысяч серебряных, 70 кг золота и 135 кг серебря в слитках. А ещё у нас 12 тонн селитры, 8 тонн хлопка и 9 тонн египетского льна, 2 с половиной тонны графита, тонна чая, 3 тонны кофе и просто несчитанное количество дорогих товаров. Решаем с Судейкины, что пойдёт в Маргелово, что в Воронеж, а что в Аскольд.

Алхимика решили послать в Маргелово. Его задача, попытаться найти формулу пенициллина и, возможно, новокаина, но надежд слишком мало. Однако стоит попытаться. Заодно он сможет нам самим провести лекцию по известным в эти времена химическим элементам. И вообще, есть достаточно веские причины на кое-какие открытия в других областях химии, медицины, взрывчатых веществ и т. п. Также в Маргелово, отправляем селитру, графит, разделив хлопок и лён на троих.

С графитом придётся поработать. Мы не знаем, как делают карандаши, поэтому алхимикам придётся определить состав грифелей, на примере ещё имеющихся карандашей и разработать технологию их изготовления. Я и Иманкулов договорились покинуть флотилию и посетить Синоп, чтобы ознакомиться с ходом работ по устройству курорта.

Из числа 240 освобождённых гребцов, взяли с собой 60 человек в качестве рабочих, на строительство курорта, а остальных решили отправить в Воронеж. Судейкин обещал зайти в Кафу и Тану, чтобы прихватить наших соотечественников, продаваемых в рабство. Сам он прибыл на корабль к вечеру, как всегда пьяный. Но мы не стали ожидать его пробуждения и вышли в море, разделившись. Флотилия отправилась к Крыму, а мы к Синопу.

16 июля. Четверг. Подходим к Гармене в 5 часа утра. Заплываем в бухту. Наша незначительная осадка, позволяет нам плавать при глубинах до 1,5 метров. С нами 60 будущих строителей, 40 коней, 2 сотни драгун, 2 взвода юнкеров, 2 взвода офицерской роты и взвод солдат. Все высаживаются на берег. Через полчаса с начала высадки, прибегает наш эконом Андрей, с ним два его сына, с мечами. Охрана строящегося курорта. Я и Иманкулов здороваемся с ними. Андрей рад нас видеть и хочет сразу начать отчёт, но мы его останавливаем и приглашаем на ранний завтрак. Пока мы завтракаем, окончательно рассветает и мы идём осматривать результаты работ.

К сожалению, результаты не впечатляют. Построены полностью склад, так как в нём необходимо хранить стройматериалы, здание дирекции со столовой и 4 бунгало из планируемых двадцати. Андрей жалуется на лень пафлагонцев и невозможность набрать достаточное количество рабочих. На стройке работают всего 30 человек, многие из которых, проработав пару недель, получив зарплату, уходят и приходится искать других. Тем не менее, расчищена площадка, поставлен забор по периметру.

Столовая оборудована всем необходимым и может хоть завтра кормить людей, только продукты доставить. Прокопаны траншеи для канализации. Устроены 2 колодца, разбиты дорожки и цветники. Полностью готовы два бунгало, но пока без канализации. Мы привезли с собой бензиновый генератор, 300 метров керамических труб для канализации и 300 метров водопроводных труб, сварочный аппарат и двух сварщиков.

Привезли керосиновые лампы, две последние электрические лампочки и 25 метров последнего провода, кое-какую самодельную сантехническую арматуру. Андрею предлагаем отказать нерадивым строителям, оставив только добросовестных, а также принять 60 новых работников. На этот раз мы решили оставить здесь взвод драгун с конями, взвод солдат и офицерский взвод, два пулемёта, два автомата, а всех остальных с гладкоствольными ружьями. Соответственно, запас бензина, керосина, патронов.

Андрей освоил всего около 1000 рублей на наши деньги и в его распоряжении ещё почти 6 тысяч, чего вполне хватит на весь срок строительства. По прикидкам, к маю следующего года, курорт будет готов. Сейчас первостепенной задачей является строительства водонапорной башни, водопровода, канализации, сторожевых вышек и казармы для охраны. Военным комендантом базы отдыха, назначается командир офицерского взвода, подпоручик Вельдяс из Эрзя.

Ему поручили проводить обучение солдат, драгун и поддержание боевой готовности среди офицеров. Оставляем также 60 комплектов боевого снаряжения для 60 остающихся рабочих, которые, в случае нападения, должны будут участвовать в обороне. Я обещал остающимся, сменить их в октябре, до замерзания Дона. Ну а пока, мы с Иманкуловым разделились, и он поехал на восток, а я на запад к Тетрарису.

С каждым из нас по 20 драгун. Как обычно, заезжаем в здание рудоуправления. Со мной, в качестве переводчика, один из сыновей Андрея. Знакомимся с последними данными. Рудник продолжает добычу меди, по 2 пуда в день, не пытаясь её увеличивать. В связи с подорожанием меди, чистая прибыль рудника, составила за прошедший год 740 номизмов, что приятно меня удивило. Налоги составили 420 номизм. Народ не жаловался, так что я отправился далее.

18 июля. Суббота. Мы с Иманкуловым, встретились в Синопе и обменялись данными. Всё было в порядке, и мы зашли в префектуру, где получили свои деньги с налогов населения. Получилось 1548 номизмов, чуть больше прошлогодней суммы. В рублях это составило примерно 7600 рублей. На этот раз, все эти деньги, мы забрали с собой. Вернувшись в Гармене, отдыхали до вечера и весь следующий день, купаясь и загорая.

20 июля. Понедельник. Отбыли из Гармене утром и направились к Крыму. У нас возникла идея, посетить на этот раз город Боспоро, один из генуэзских фортов, занимающихся работорговлей. Этот город расположен в Азовском море, в Крыму и нам, возвращаясь из Константинополя, неудобно посещать его, лежащего в стороне от маршрута. С нами оставалось несколько больше 250 бойцов и 40 матросов.

22 июля. Среда. После керченского пролива, заворачиваем налево и к 8 часам утра входим в Боспоро. Встаём на якорь на виду города и ждём. Генуэзцы, безусловно знакомы с нашим флагом, но тем не менее, приплывают, чтобы удостовериться. Прибывший чиновник, в сопровождении двух чинов, поднимаются на палубу и осведомляются о наших намерениях. Услышав требование о передачи нам невольников, кроме черкесов и адыгов, чиновник кивает и отбывает с сопровождением.

Через два часа к кораблю подходят несколько лодок и к нам на борт переходят невольники. Всего 84 человека. Русские -52 и мокша -32. Все женщины, кроме двух десятков мальчишек, лет по 10-13. Правда, женщины молодые, моложе 25 лет. Откланиваемся и плывём в Тану. Спрашиваем у женщин, почему нет мужчин? Мужчины сопротивлялись и были убиты татарами. Это их случай. А у Мокши в деревнях, практически не осталось мужчин, погибших при последнем восстании.

23 июля. Четверг. Входим в Тану. Картина повторяется. Нам привозят 104 пленника. 34 –русские, 45 мокша, 12 буртасов и 13 булгар. Большинство -молодые женщины, но попадаются и постарше – до 40 лет. Детей 18. И то ладно. Наш вклад в дело освобождения невольников невелик, но и то, что мы совершили – не оценить в деньгах. Каждый спасённый соотечественник даст потомство и этим усилит государство Русь.

Кстати, пленные сообщили, что совсем недавно, из Таны отбыли работорговцы –русские, привёзшие 45 пленных и продавших их итальянцам. Это известие взбесило меня и Иманкулова. Мы включаем двигатель и поднимаем паруса. Через 12 часов, уже в сумерках, мы настигаем две ладьи, идущие на вёслах, друг за другом. Бывшие рабы указывают на них. Мы обгоняем последнюю ладью и догоняем первую.

Купцы с изумлением наблюдают за нами, но по флагу определяют, что это свои и приветственно машут нам рукой. Мы подплываем к ладье, борт о борт и прихватываем её кошками, сброшенными с нашего борта. Второй ладье приказываем криками пристать к другому борту, что та выполняет безоговорочно. Сцепившись бортами, все три судна продолжают двигаться против течения, идя на буксире у нас. Мы требуем, чтобы купцы явились к нам и те, недоумевая, перелезают к нам.

Купцы – двое дородных мужиков, борода лопатой, здороваются с нами, но не получив ответа, удивлённо переглядываются. Я и Иманкулов, подступаем к ним и задаём вопрос: – Что же вы иуды, людьми торгуете?

Один из купцов отвечает: – Так, то волыняне, да мордва. Чего их жалеть?