Третья Орда

Казавшиеся такими безобидными блики, сконцентрировавшись в одной точке, всего за пару минут накаляли поверхность, та начинала дымиться, гореть. Орки на палубах совершенно не понимали, что происходит, будучи уверены в магическом происхождении пламени. Однако Рычача знал, что силы несуществующих чародеев от поджигания больших объектов отнюдь не иссякнут. Пока светит солнце, флот орков будет гореть.

Времени сгонять тучи не было. Рычача велел Горрыку трубить отступление.

Эльфы действительно придумали хитрую штуку. Вот только работает это чудо-оружие лишь днём при ярком солнечном свете. Так себе план отразить масштабное наступление.

* * *

« – Орки отступают! Орки отступают, друзья! ″Могучая и неостановимая″ Орда не сумела даже приблизиться к городу! Сиракузлир спасён, мы все спасены, орки ещё не скоро оправятся от понесённых потерь!

Половина флота Третьей Орды сожжена! Да, в прошлый раз тоже была уничтожена половина флотилии, а в позапрошлый мы вообще две трети галер потопили, но сейчас-то, сейчас… А, ладно, не время заниматься подсчётами и унылой статистикой! Мы победили и это повод отпраздновать! Устроим великую оргию! Повеселимся от души за все пережитые нами недели уныния!

Врунелла не обманула, её план заманить орков в ловушку сработал! Третий рубеж обороны окончательно сломал хребет орков!

Это так замечательно! Я всех вас люблю! Я, я… Выходите сегодня вечером на улицы своих городов! Будем ликовать и воздавать хвалу нашим воительницам вместе!

С вами была Родита, простите, я не могу сдержать радость! Увидимся у Башни Тысячелетней Мысли, я расцелую вас всех!

…

Ой, реклама ещё должна была быть. Ну да какая реклама, когда у нас такое событие! Ай да плясать!»

Глава 7. Пир во время войны

Надежда – хороший завтрак, но плохой ужин.

Фрэнсис Бэкон

Рычача не торопился, медленно сгоняя тучи над городом. Как говорится, поспешишь – все расы насмешишь. Когда делаешь что-то постепенно, это привлекает куда меньше внимания. Тучи сгущались вместе с наступлением ночи, делая темноту воистину непроглядной. Здесь не то что зеркалам нечего отражать, здесь даже зоркий глаз эльфа не увидит ничего дальше нескольких ярдов.

Корабли незаметно приближались к ярко освещённому изнутри острову. За городскими стенами шло веселье. Это было на руку оркам. По сравнению с гамом праздника, размеренно опускающиеся вёсла казались почти что бесшумными. Свет за спинами мешал дозорным вглядываться в окружающий мрак, в то время как орки чётко видели очертания острова.

Главным риском стало даже не выдать себя раньше времени, а не напороться ненароком на скалы. Рычача постарался выделить на каждую галеру по шаману – те умели расширять свои зрачки до предела орочьих возможностей. На вёсла тоже особо не налегали, чтобы иметь возможность быстро изменить курс.

Несмотря на все меры предосторожности, Рычача был абсолютно уверен, что раньше или позже флот заметят, слишком он был велик. Но это не имело решающего значения: орки окружали город со всех сторон, концентрируя ударные силы у северного и южного порта. Когда эльфы опомнятся, то не сумеют отразить атаки сразу на всех направлениях. Где-нибудь орки незаметно проскочат, где-то оборона непременно даст слабину.

Окружение потребовало множество предварительных манёвров, воплей на Горрыка и других ханов, несколько раз пришлось отгонять отправленные на разведку триеролёты и рогатых летающих лошадей, но зато теперь у защитников не будет ни единого шанса. Обретя под ногами твёрдую почву, орки сумеют проявить себя во всю мощь.

Где-то на берегу закричали. Нет, не тревожно, скорее вопрошающе. Рычача подал сигнал приготовиться:

– Ещё чуть-чуть, совсем немного осталось…

Первая галера приблизилась к причалу, усиленный магией слух шамана уловил свист стрел. Тёмные фигурки бесшумно спрыгивали с борта на берег, разбегались в разные стороны. В одном большом силуэте угадывались очертания верховного хана, который, вопреки всем наставлениям, в числе первых ринулся в бой.

Факелы в порту быстро гасли. Одиночные крики ещё быстрей затухали. В отдалении послышался грохот – видимо, какую-то часть флота раскрыли, развязав руки освоившим требушеты ребятам.

Городок всполошился, но в южном порту по-прежнему было тихо. Орки спокойно разгружали пришвартовавшиеся к берегу корабли, выстраивали защиту из огромных щитов, перетаскивали ближе к стенам огромные лестницы.

Их в очередной раз громко окликнули откуда-то сверху. Уже гораздо требовательнее, но всё ещё без панических ноток.

Орки дружно вытащили на берег небольшую галеру. Более не таясь, застучали по ней топорами. Вместе с поднявшейся на стенах тревогой, взметнулись ввысь осадные лестницы. Порт взяли, пора было двигаться дальше.

Залп огненных стрел со стен города осветил копошащуюся в южном порту тёмную массу. С оставшихся на море галер в сторону эльфов полетели тяжёлые камушки. Орки всё ещё плохо прицеливались новым осадным оружием, но часть снарядов, словно корова языком, слизнула и зубцы, и защитников. Осколки брызнули также в лица лезущим на стены бойцам, но они всё одно были смертниками. Долгая жизнь и осадные лестницы – несочетаемые друг с другом понятия.

Между защитницами, пережившими обстрел требушетов, и орками, пережившими обстрел от своих и чужих, сумевших несмотря ни на что забраться на стены, завязалась борьба. Ворота содрогнулись от удара – из несчастной галеры соорудили невероятно корявый, но крайне массивный таран. Второй залп требушетов унёсся за стены, оттуда тоже стреляли, но уж слишком разрежено.

Лучницы на стенах оказались совершенно беспомощными в ближнем бою, но и резавшим их оркам приходилось несладко: массивные туши расстреливали со всех сторон и из немыслимых, казалось бы, позиций.

Ворота не выдержали даже десяток ударов тарана, зеленокожие воины хлынули в ничем более не защищённый проход. Ни кипящего масла, ни проваливающегося пола с шипами, ни бойниц внутри стен – вообще никаких коварных сюрпризов, прямо обидно! Внутренняя дверь оказалась ещё менее надёжной, чем внешняя.

Началась самая весёлая часть любого штурма: резня защитников города.

– Сражайтесь же! Бейтесь! – кричал Горрык противникам, но те лишь в панике разбегались.

Иногда совсем рядом пролетала стрела, но других угроз для жизни не было и в помине. Орда снова методично уничтожала на своём пути всё живое, крушила всё неживое, не встречая сопротивления. Повторялся сценарий Всёпопланустана, но Горрык жаждал настоящего сражения, а не избиения беззащитных!

Врываясь в каждый забаррикадированный дом, он едва ли не подставлял под удар свою грудь, но противник упрямо избегал сражения, даже имея все шансы нанести вождю Орды смертельную рану. «Мы сдаёмся, мы сдаёмся, помилуйте!», тьфу, скукотища!

Из центра города один за другим отчаливали забитые эльфийками под завязку триеролёты, они неслись на запад, совершенно позабыв о драконах. Огнедышащие твари пикировали из-под самых облаков, поджигая летящие судна над морем. Горрык выругался – враг вновь провалил отступление, словно не удосужился произвести на случай провала никакой подготовки. Эльфы что, до сих пор Орду серьёзным противником не считают?!

Под утро вконец разочарованный Горрык со всего размаху треснул по лицу хана, предлагавшего поджечь ушедший в глухую оборону дворец. Ишь чего, возьмём штурмом!

Дощечка за дощечкой, орки разобрали заколоченные двери и баррикады, вошли в главный зал. И обомлели, увидев множество яств на длинных столах, прекрасные голые тела на перинах и море разлитого повсюду вина, перемешанного с кровью из перерезанных вен.

Часть эльфиек решило не прекращать празднество и оргию до последнего, добровольно расставшись с жизнью вместо борьбы.

Горрык их выбор не уважал.

Изнеженный Эльфланд.

* * *

« – Мы призываем всех жителей Фисаэля в срочном порядке явиться на пункты сбора, чтобы вступить в ряды защитников Эльфланда! Да, мы почти разгромили Орду, за время вторжения погибло минимум миллион злобных тварей, но из последних сил они всё ещё прут вперёд. Верховный хан решился на совершенно безрассудный финальный рывок, и теперь флот орков приближается к столице империи!

Нам нужны воины, чтобы гарантированно обезопасить наш прекрасный Фисаэль от посягательства злобных монстров! Мы обучим и выдадим боевые луки и стрелы любому желающему. Женщина, мужчина, млад или стар – не имеет значения! Это наша общая война и общее дело! Если столица падёт, несдобровать никому, погибнут все – от Покровительниц до последнего дворника! Поймите же наконец, идёт священная война всего хорошего против всей херни!

Простите меня за эмоциональность, я хотела сказать: против всего плохого. Очень прошу вас, дорогие зрители, помогите армии и полициантам отстоять наш дом, нашу Родину! Только вместе мы сможем раз и навсегда уничтожить всех орков, окончательно решить зеленокожий вопрос!

Да, мы уверяли вас почти целый год, что активная вербовка новых солдат точно не потребуется, но я считаю необходимым поддержать инициативу Врунеллы по быстрому наращиванию численности армии Эльфланда. Орки зашли слишком далеко и должны поплатиться за это!

У вас есть уникальный шанс поучаствовать в вершении истории и заработать хорошие денежки. Те, кто переживёт… то есть отслужит хотя бы месяц, получат эквивалент годового среднего заработка!

Как видите, всё не так страшно. Просто приходите на сборные пункты, получаете луки и стрелы, тренируетесь и зарабатываете. Вы будете сидеть в тылу, просто на всякий случай подстраховывая более опытных воинов.

Эх, не занимай я столь важную должность в Думе, непременно сама бы первой встала в очередь в рекруты! Но кто-то же должен принимать новые законы и заниматься пропаган… то есть рассказывать новости по эльфовидению?

Итак, все бегом получать оружие!

Ты! Ведь тоже пойдёшь в народную армию?»

Глава 8. Мотивация

Люди в общем придают слишком много значения словам. Им кажется, будто слова всегда чрезвычайно действенны. На самом деле слова обычно обладают весьма слабой убедительностью. Они лишь смутно передают те глубокие, бурные чувства и желания, которые за ними скрыты. И сердце прислушивается только тогда, когда ему перестаёт мешать язык.

Теодор Драйзер

– Давай вставай, человечек. Там собрание какое-то готовится, Рок приказал хоть немного убрать на поляне бардак.

Для пущей убедительности Зигарик добавил к своим словам хлёсткий удар кнута. Никакой необходимости в этом не было, Афелис с Мавриком и так быстро встали, но предатель-эльфик не мог отказать себе в удовольствии навредить любимцу шаманов.

Потирая ушибленные руку и бок, Афелис постарался поскорее выбежать из шатра. На ходу натягивая на себя латаный-перелатаный полушубок, случайно найденный во время многочисленных поисков строительных материалов, юноша максимально отдалился от мерзкого эльфа. Лишь затем принялся за работу. Орки действительно умели полностью загаживать местность, на которой оставались дольше недели.

К поляне неспешно подтягивались зеленокожие оккупанты со всех ближайших окрестностей. В последнее время они собирались достаточно редко, предпочитая кучкованию на руинах великого города охоту в лесах и выпас скота на заброшенных нынче полях. Без жёсткой руки Орда быстро распадалась на бесчисленные племена, каждое из которых хотело жить по собственным правилам.

На Афелиса орки давно не обращали никакого внимания. Убирающегося Маврика иногда кто-нибудь щупал за ляжку, но тот похудел за последние месяцы так сильно, что не вызывал аппетита даже у вечно голодных зеленокожих созданий.

Отец Маврика недаром строго предостерёг сына принимать от орков любые нежданные подачки в виде еды. Афелис тогда поначалу обрадовался, решив, что сговорчивый южный король наконец-то пошёл на принцип и отказался сотрудничать с монстрами. Однако вскоре выяснилось, что отдельные любители человечинки специально подкармливали приглянувшихся пленников, чтобы полакомиться не только костями и жилами. С тех пор Маврик на недоедание больше не жаловался.

Вскоре появились шаманы. Афелис давно пришёл к выводу, что среди Третьей Орды это совершенно отдельная каста. Щуплые, сутулые, замкнутые вне своего узкого круга. Они походили на остальных орков не больше, чем ослик на боевого коня богатого рыцаря. И тем не менее именно они дёргали могучих ханов за невидимые ниточки, крайне редко беря инициативу в свои руки открыто. Вот и сейчас лишь немногие орки знали, что собрание решил организовать шаман Рок, а не какой-то заурядный хан, оставленный Горрыком за главного на случай непредвиденных обстоятельств.

– Э-э-э… У-у-у… А-а-а… – «репетировал» хан свою речь, забравшись на большой пень, который с трудом приволокла дюжина пленников. – Значит, хм, это! То-то! Ага.

Афелис заметил, что рука Рока не отрывается от лица, тот явно не был впечатлён репетицией. Рок казался значительно моложе и физически сильнее собратьев по колдовской касте, а потому с трудом мирился с ролью тени туповатого хана.

– Ы-ы-ы… – продолжал экспериментировать со звуками орк на «сцене». – Ы-ы-ы! Ы! – кажется, он нашёл правильный звук. – Ы…

– Ну всё, хватит! Говорить буду я, просто с суровым видом стой рядом.

Рок не без усилий забрался на пень, не обращая внимания на неодобрительный взгляд старого шамана, поучавшего уму-разуму остальных. В толпе собравшихся послышались грубые шуточки насчёт излишне умных зеленокожих.

Афелис бочком подобрался к старику, рядом с ним было наиболее безопасно: и орки не тронут, и Зигарик побоится прицепиться с новыми поручениями. Старый шаман показал ему на двух орков на большом пне:

– Как думаешь, Аф, кто из них больший дурак?

Юноша замялся – что ни ответь, есть все шансы получить хорошую взбучку.

Шаман кивнул, одобряя осторожность пленника, ещё недавно столь дерзкого на язык:

– Молодец, быстро учишься. Есть вопросы, на которые лучше не отвечать. А есть дела, в которые желательно не влезать… Вот, Рок решил, что он самый умный. Объяснит сейчас бодро толпе, чего и как делать. Будет грамотно излагать свою речь, приводить аргументы. Взывать к голосу разума, – старый орк кивнул в сторону сородичей. – Как считаешь, эти замечательные ребята с необезображенными печатью интеллекта лицами воспримут его объяснения?

Афелис покачал головой.

– Толпе нужны яркие эмоции, им глубоко плевать на всевозможные смыслы. Кричи, вопи, скачи, бейся в истерике – и будешь её повелителем. Начни разговаривать с ней, как с равным по разуму собеседником, и в лучшем случае будешь освистан. А в худшем – растерзан на мелкие части. Наш временный недоверховный хан не хватает звёзд с неба, но он животным чутьём чувствует настроение окружающих. Рок же слишком увлечён собственной персоной и не увидит угрозы, пока ему не оторвут ухо или ещё какой причиндал. Да ты рот-то закрой, Аф, или ты до сих пор уверен, что мы все тут зеленокожие идиоты?! Опытные шаманы знают действительно многое, но предпочитают помалкивать – ведь именно в молчании великая мудрость.

Юноша решил применить услышанное знание сразу на практике, а потому прикрыл отвисшую челюсть, сжав зубы покрепче. Может, ещё чего удастся сегодня постичь или, по крайней мере, не напортачить, давая языку слишком много свободы.

А вот Рок наставления старого шамана, по всей видимости, усваивал плохо:

– Родичи! Я рад видеть вас всех снова вместе! Орда должна быть едина, только тогда они будет непобедима! – мнящий себя пламенным оратором шаман выдержал драматическую паузу. Орки стояли с каменными лицами, медленно переваривая смысл сказанного.

Не дождавшись никакой ответной реакции, Рок продолжил:

– Держу пари, вы ждёте не дождётесь новостей от сородичей, отправившихся покорять эльфийские острова. Что ж, хорошие вести есть у меня!

Орки вопросительно переглядывались – кто-то куда-то когда-то ведь уплыл, да?

– Наш верховный хан Горрык успешно переплыл бескрайнее море и теперь бьёт эльфов в далёких землях во славу Орды! От победы к победе наши родичи приближаются к столице империи!

– Когда Горрык вернётся? Мы тоже хотим воевать! – орков интересовали лишь напрямую касающиеся их самих действия.

– Да! Сколько можно стоять на одном месте? Козы уже всю траву выщипали!

Рок поднял руки в успокаивающем жесте:

– Именно поэтому я, то есть наш хан, вас собрал. Вы стали слишком далеко разбредаться в поисках охотничьих угодий и пастбищ. К своему возвращению Горрык застанет такими темпами не Орду, но лишь кочевые племена. Не единый кулак, но…

– Так пусть уже скорей возвращается!

– Это вам, шаманам и ханам, хорошо в собственных домиках здесь сидеть, а мы хотим вернуться в родные Бескрайние степи!

– Почему нас не взяли в поход на эльфов?

– Где справедливость?! Доколе нас будут держать на привязи, словно псов?

Старый шаман печально ухмыльнулся Афелису. Мол, что я тебе говорил, человечек.

– Да выслушайте же меня, родичи! Нам нужн…

– Никакой ты мне не родич, колдун серожопый!

– Хотим…

Внезапно, стоявший за Роком хан громко рыкнул. Толпа мигом смолкла. Могучий орк поднял бровь, давая шаману понять, что пора убираться со сцены. Посеревший от злости Рок неуклюже слез с пня.

– Значит так, – народный лидер сплюнул прямо в толпу. – Гномы на севере что-то зашевелились. Э-э-э, напасть на нас, наверно, подло хотят. Решили воспользоваться, значит, моментом, пока Горрыка нет. Надо самим пойти и настучать им по шапке! Ишь, бородатые карлики на землю орочью посмели позариться! Это наша земля, даже если она на фиг нам не нужна! Так вот. Ы-ы-ы-ы-ы!!!

Хан затряс кулаками, грозя небесам. Орки воодушевлённо выли с ним в такт. Теперь им всё стало ясно.

* * *

Врунелла и Скабеевель, в сопровождении многочисленной свиты и кучи охранников, обходили пункт сбора свежеиспечённых воительниц.

– А здесь мы обучаем новобранцев стрелять, – расшаркивающаяся эльфийка продемонстрировала высочайшей инспекции полянку, на которой полсотни бойцов упражнялось в стрельбе.

Лучницы представляли собой довольно жалкое зрелище: разнеженные создания не могли натянуть даже ослабленные учебные луки, постоянно жалуясь на мозоли на пальцах от тетивы.

– Гкхм, это наши добровольцы, – виновато прокашлялась эльфийка, ответственная за экскурсию высокопоставленных особ. – Девушки, и правда, очень стараются, но пока не могут похвастаться выдающимися результатами. Мы планируем выставить их в качестве охраны важных городских объектов, а более подготовленных физически и морально полициантов отправить на второй рубеж обороны.

– Ребята такому раскладу не очень обрадовались, – кивнула Скабеевель Покровительнице военного ремесла. – Они и сами надеялись отсидеться в глубоком тылу. Но кто-то должен следить за попавшими в долговую яму рабами, которых мы поставим на первую линию. Без нацеленных им в спину стрел шансов заставить подневольных эльфов сражаться у нас, боюсь, нет.

Врунелла не спорила:

– Ничего-ничего, поворчат, но не станут давать спуска невольникам, чтобы самим не лезть в бой. А тех жалеть тоже нечего, пусть сполна отработают свой долг перед Родиной. Мужчин что-то, я смотрю, совсем не видать?

Сопровождающая Покровительниц эльфийка покраснела:

– Эльфы кучкуются вокруг Простании. Партия «Настоящий Мужчина» объявила, что будет формировать собственный отряд исключительно из лиц мужского пола, пообещав тем отличное снаряжение и опытных боевых командиров.

Врунелла фыркнула:

– Это кто же у нас теперь считается опытным командиром? Солдатики, сбежавшие от Тинтур с материка? Как жаренным запахнет, они и из Фисаэля сразу же убегут! Слабаки.

– Я хотела пресечь это безобразие, но хитрая Простания заявила, что её «элитный отряд» будет охранять Башню Тысячелетней Мысли. Все наши Избранные, день и нощно переживающие за судьбу Эльфланда, в связи с этим, конечно же, подняли страшный вой на предложение расформировать эту партию женоненавистников, онанистов и членомразей, – Скабеевель выглядела крайне разочарованной. – Столько времени, сил и средств вложено в формировании правильной Думы, а как коснись, шкуры все как одна среди Избранных оказались!

Покровительница военного ремесла с печальным видом кивнула:

– Увы, нельзя купить честь. И даже воспитательная работа по эльфовидению не особо помогает взращиванию надёжных кадров – всё равно все думают лишь о себе. Показушный патриотизм приводит к показушному результату… – Врунелла невидящим взглядом смотрела на ноющих добровольцев. – Как мы могли допустить столь глубокий упадок?

Скабеевель на риторический вопрос не ответила. Как, как… Да вот так! Решая сиюминутные задачи путём запудривания мозгов населению, постепенно это самое население мозгов и лишили. Самое страшное в этом процессе – его незаметность. Безвольными овощами за дни, недели и даже месяцы не становятся, а вот за долгие годы можно лишить воли практически кого угодно. Чего потом жаловаться на пассивность и тупизну населения?

Задумчивость высоких особ явно заставляла эльфиечку беспокоиться. Едва не выпрыгивая из штанов, та повела делегацию дальше:

– А здесь у нас палаты для отдыха. Слышите охи и стоны? Наши воительницы таким образом слаживаются, чтобы лучше действовать сообща! Поднимают боевой дух…

Скабеевель почти не обращала на лепет выслуживающейся эльфийки внимания:

– Какое, по твоим прикидкам, соотношение сил?

– Где-то десяток наших на одного орка, – погладила подбородок Врунелла. – И где-то десять орков на одного нормального эльфийского воина.

Глава 9. Плацдарм

Скользить, карабкаться, падать, подниматься, нащупывать дорогу и упорно идти вперёд – вот и всё. В этом тайна всякой победы.

Виктор Гюго

Рычача вышел из долгого транса. Ещё несколько минут посидел с закрытыми глазами, приходя в себя. Превозмогая боль, размял затёкшие мышцы дряблого тела. Настроение было прескверным.

– У них там город не меньше, чем наша Бескрайняя степь, – сообщил он напрасно вглядывающемуся с палубы триеролёта вдаль Горрыку. – Три больших острова в центре и ещё дюжина островков рядышком, все соединены мостами и застроены так, что посрать негде. Народу там, должно быть, раз в сорок больше, чем вся наша армия, уместившаяся на кораблях.

Верховный хан, вопреки шаману, сразу же оживился:

– Ну наконец-то нормальное будет сражение! Есть где проявить себя бравым вои…

– Ты меня вообще слышишь, Горрык? Это их там орда, а нас малое воинство. В лоб нам такой большой город не взять.

Могучий хан почесал чуб:

– Манёвры-шманёвры? – понял он намёк мудреца. – Снова окружим…

Рычача покачал головой:

– Я ж тебе говорю, там город, что наша степь по размеру. Наоборот, нужно сконцентрировать силы, чтобы прорвать оборону и закрепиться. При этом постараться отрезать эльфам пути снабжения с ещё не разорённого запада. Лишь ослабив защитников, можно надеяться взять в бою верх.

До Горрыка хоть и медленно, но доходила серьёзность предстоящей задачи. В кои-то веки численный перевес был не на их стороне.

– Странно, мы их били-били, а их теперь больше…

Шаман покачал головой:

– До сих пор мы сражались с армией эльфов, а теперь нам противостоит весь народ. Судя по картам, дальше на западе острова куда меньше, им больше некуда отступать. Нет, знать, конечно, сбежит, но вывозить простых граждан не будут. И жители это знают.

– А значит, вынуждены биться, чтобы спасти свою жизнь. Зря мы, наверное, тогда во Всёпопланустане всех перерезали, да?

Рычача кивнул:

– Минусы необузданной ярости. Теперь вряд ли кто станет сдаваться нам в плен. Итак…

Старый шаман приказал одному из учеников принести позаимствованную в какой-то захваченной крепости карту:

– Предлагаю сосредоточить усилия на юго-западном большом острове. Захватив его, мы рассечём силы противника и сможем перехватывать изрядную часть судов эльфов. Подплывать к городу будем широким разреженным строем, чтобы заставить эльфов рассредоточиться, и лишь в последний момент наши корабли сменят курс. Тем, кто прибудет к намеченному острову первыми, придётся тяжелее всего: им придётся захватить и удерживать плацдарм, покуда не соберутся все наши. О да, я вижу по твоей расплывшейся роже, что ты непременно должен быть в числе этих отважных ребят. И я знаю, что отговаривать тебя бесполезно. Поэтому прошу лишь одно: не умри. Грызня за освободившееся место верховного хана – последнее, что нам нужно в этой военной кампании.

Горрык с наслаждением вдыхал морской воздух, стоя на носу мчащегося вперёд корабля. Занудный шаман остался на триеролёте далеко позади, обеспечивая флоту попутный ветер, а приставленные для подстраховки верховного хана колдунишки боялись Горрыка не в пример старику. Особого вреда, как, впрочем, и прока, от них в битве не будет – лишь Рычача играючи управлялся со стихиями, остальные без долгих предварительных ритуалов могли лишь командовать воронами, да слегка усиливать ветерок.