Наследие некроманта

– Господин, о каком страхе вы говорите? – нерешительно спросил Тезка и, повторяя недавние слова священника, добавил: – Случилось что?

– Нет. Но случится – в этом я уверен полностью. Все наши надежды на выживание в этих землях были основаны только на одном – полной скрытности. Никто не должен был знать, где находится поселение, и до последнего времени нам удавалось сохранить это в тайне. Но теперь к нам зачастили нежданные гости. Сначала заявился отряд ниргалов под командованием ментального мага, некоего Ситаса Ван Мерти, следом за ним пришли и шурды – причем я подозреваю, что без участия Ситаса здесь не обошлось. Уж больно легко они нас обнаружили, да и, по словам разведчиков, гоблины прошли через равнину так ровно, словно к нашему поселению ведет торговый тракт с дорожными указателями!

– Ушел Ситас от нас. – сокрушенно вздохнул Литас, избегая смотреть мне в глаза. – Простите, господин. Моя ошибка – надо было сразу к выходу из ущелья идти и перекрывать его. Тогда эта тварь от нас не ушла бы так просто! Не повезло…

– Ты гордыню-то поумерь, сын мой! Негоже! – неожиданно вспылил священник. Увидев недоуменно вытаращенные глаза Литаса, пояснил: – Ситас не просто вороватый бродяга или лихой разбойник с дороги, которых можно загнать в ловушку. Это ментальный маг! И, судя по тому, что он смог уйти от погони – обучали его очень хорошо. Еще добавь сюда приобретенный с возрастом опыт! Вот теперь и задумайся – кому именно тогда повезло. Хорошо, что живыми вернулись! – спохватившись, отец Флатис повернулся ко мне и милостиво разрешил: – Да ты продолжай, сын мой. Продолжай.

– Так. Хватит перепираться и сбивать меня с мысли! – раздраженно буркнул я. – Повезло, не повезло… Этот Ситас тоже не великий военный стратег – бездарно угробил десяток ниргалов, послав их в лобовую атаку. И вообще – это дело прошлое. Сейчас меня интересует только одно – что случится, когда к нашему поселению подойдут силы шурдов? Боевого опыта у вас гораздо больше чем у меня, вот и рассказывайте. Как хорошо организованы шурды? Каким оружием владеют и смогут ли преодолеть нашу единственную защиту – крепостную стену? Есть ли у них стихийные маги, способные извергнуть на наши головы потоки огня или вызвать землетрясение, чтобы обрушить стену?

– Никто не знает, господин. – за всех ответил Рикар. – Шурды никогда не воевали по-настоящему. Их вылазки к Пограничной Стене не в счет. Да и там нежить в бой идет, а поводыри издали командуют.

– Что, шурды ни разу не нападали на защищенный город? – не поверил я. – На крепость? На пограничный форпост, в конце концов?

– Никогда, господин. – твердо ответил Древин, переглянувшись с братом. – Поселения разоряют – частокол для них не помеха. А чтобы крепость осадить… такого не упомню.

– Даже менестрели такого не расскажут, господин. – поддержал брата Дровин. – Да и нет в Диких Землях городов. А шурды за Стену не выходят никогда. Хотя если форпост…

– Что форпост? – подбодрил я мастера. – Было такое?

– Было, господин – но давненько. Лет полтораста назад. Тогда Стену, можно сказать, только построили, толком никто ничего не знал, а о шурдах лишь краем уха слышали – есть, мол, такие твари в Диких Землях.

– И что?

– Вот тогда они три пограничных форпоста захватили – в один день управились, гоблины проклятые. Слава Создателю, войска неподалеку расквартированы были – успели шурдов обратно в Дикие Земли выбить, пока они дел не натворили. С тех пор количество воинов вдвое увеличили и священников туда поставили. Этих… Воротный орден.

– Орден Привратников, сын мой! – буркнул священник, сердито сверкнув синими льдинками глаз. – Достопочтимый орден Привратников!

– Вот! – обрадовано кивнул я, не обратив внимания на слова отца Флатиса. – Пограничные поселения аккурат за Стеной расположены! Значит, чтобы добраться до людей, шурды должны были забраться на стену, прорвать оборону и открыть ворота. И все это под градом арбалетных болтов и стрел. Это не так просто даже для специально обученных войск. А пещерным гоблинам это удалось сразу с тремя форпостами и всего за один день! Отсюда вопрос – как именно, они это сделали? Магия? Подкоп?

– Это один лишь Создатель ведает, господин. – развел руками Древин. – Из защитников никто не уцелел, стало быть, и рассказывать некому было – вырезали всех подчистую.

– Ясно. – мрачно подытожил я. – Похоже, шурды это одна большая тайна под семью печатями. Мы не знаем о них вообще ничего. И никто не знает.

– Знают, сын мой. – медленно произнес отец Флатис. – Но нам до этих знаний не добраться.

– Кто знает, святой отец? – уцепился я за слова священника.

– Священники из ордена Привратников – ответил святой отец. – Они знают многое. Вот уже полтораста лет они внимательно изучают всю нечисть, что стекается к Пограничной Стене из Диких Земель. Изучают и скрупулезно записывают в толстые фолианты. Все записи хранятся в церковной библиотеке, что расположена в пограничном поселении Стальной Кулак и, значит, они недосягаемы для нас.

– М-да… – промычал я, скривившись словно от зубной боли. – Идти через Дикие Земли лишь для того, чтобы почитать книгу… Безумная затея. А почему именно орден Привратников, святой отец? Вот почему ваш орден ничего не знает? Насколько я знаю, вы имеете дело с нежитью и прочими тварями не меньше чем священники из ордена Привратников. А то и больше!

– Все просто, сын мой. – тонко усмехнулся священник. – Нам это не надо знать. Не зря символом ордена Искореняющих Ересь является красный молот. Мы сокрушаем нечисть в любом ее проявлении, но не изучаем ее и не ведем с богопротивными тварями задушевных бесед.

– Понятно. – кивнул я. – А орден Привратников, значит, не гнушается задушевно побеседовать с шурдами за кубком с вином у горящего камина?

– Допросить, а не побеседовать! Святые отцы умеют убедить открыть душу в очистительной исповеди. И каждый из них носит на поясе длинный стальной ключ, который является символом ордена Привратников, ибо святые отцы подберут ключ к любой душе.

– А я всегда думал, что символ надежно закрытых ворот в Пограничной Стене. – пораженно выдохнул Литас. – Ну… Мол, ворота заперты на ключ…

– И это тоже, сын мой. У ключа несколько значений. Но все это неважно – Пограничная Стена за много лиг отсюда.

– Да. Святой отец прав. – подтверждающее кивнул я. – Для нас это бесполезное знание. Прямо говоря – про шурдов мы не знаем толком ничего. Самое плохое – нам неведома их численность и военная мощь. Несколько раз мы сталкивались с шурдами в бою и, несмотря на свою неискушенность в военном деле, я не считаю гоблинов серьезными воинами. Я прав?

– Да, господин. – произнес здоровяк. – В ближнем бою они не сильны. Но вот костяные пауки и сгархи… Это твари посерьезней. Я как вспомню, как тогда на берегу реки взбесившаяся зверюга выкосила половину шурдского отряда, так оторопь берет.

– Рикар дело говорит. – поддакнул Литас. – Если пара сгархов окажется в поселении – нам всем конец. Если только в пещере укроемся.

– Не окажется! – отрубил Древин. – Про нашу стену позабыл?

– Да, сгархи летать не умеют. – хмыкнул я. – По сути, это обычные звери. Свирепые и могучие – да, но все-таки неразумные животные. А про пещеру, Литас, лучше и не вспоминать – я не собираюсь пускать ни одну тварь внутрь поселения. Нет уж. Я готов к продолжительной осаде, но не к боям внутри поселения – нас слишком мало.

– Господин дело говорит. – поддержал меня здоровяк.

– На осаду припасов не хватит, господин Корис. – озабочено сказал Тезка. – Не хватит! Запасы и раньше не слишком большими были, а теперь и вовсе на глазах тают! Нас же теперь, почитай, вдвое больше стало!

– Знаю. – вздохнул я. – Но делать нечего, после случившегося с рыжим Лени я за стену охотников не выпущу. И не уговаривайте!

– Уже сегодня мы поднимем наверх первый десяток корзин со свежей речной рыбой. – прогудел молчавший до этого Койн. – А через недельку и первый урожай грибов появится. Все лучше, чем ничего.

– А вот это поистине радостная весть, друг Койн. – обрадовался я. – Наладили отлов рыбы?

– Мы без дела сидеть не любим. – степенно ответил гном, поглаживая бороду. – Равно, как и сидеть на чужой шее. И рыбу уже ловим, и грибницы давно посажены и потихоньку растут. За прошедшие дни мы многое успели сделать.

– Хм… хотелось бы это увидеть. – заинтересовано сказал я. – Посмотреть, как изменилась пещера с подземным озером.

– Так за чем дело стало? – удивился гном. – Всего-то спуститься вниз, пройти по широкому коридору, и вот ты уже там! Ты всегда желанный гость в нашей замечательной пещере!

– Хе! – рассмеялся я. – Этот путь прост только для Подгорного Народа, друг Койн. Но я принимаю твое предложение! Как только закончим разговор – сразу отправимся в путь.

Услышав мои слова, Рикар охнул и вклинился в беседу:

– Да чего там смотреть-то, господин? Пещера как пещера – сырость, грязь и темнота! И нечистоты рекой по разлому текут!

– Что? – не на шутку возмутился Койн, привставая с бревна. – У нас грязь?! Это здесь, холод и мерзкий снег! А нечистоты мы давно уже в сторону отвели!

– Хватит! Честное слово – как малые дети! Я сказал – сегодня я спускаюсь в пещеры к нашим братьям-гномам, а ты Рикар, можешь остаться здесь – дело я тебе найду.

– Нет уж, господин, – не согласился здоровяк, – я с вами! Только сапоги поплоше надену, да штаны сменю.

– Дело твое. – кивнул я, чтобы прекратить споры. – Что ты сказал про нечистоты, Койн? Вы отвели их в сторону? Как?

– Поговорили с камнем, друг Корис. – с достоинством ответил гном. – Попросили указать, есть ли рядом с отвесным колодцем другие разломы или пещеры. Оказалось, Подкова изрыта проходами, почище чем муравейник! Дальше просто – хватило усилий двух гномов-камнетесов, что прорубить в стенке двухшаговый проход до соседнего разлома – туда мы и пустили воду из ручья. Так-то вот! И нет у нас в пещере никаких нечистот!

– Понятно. – несколько удивленно сказал я. Вот уже второй раз, Койн сообщает, что они «поговорили» с камнем. Если сначала я пропустил это мимо ушей – у людей крестьянин тоже зачастую разговаривает со своим плугом, прося его не ломаться – то теперь невольно задумался. Как можно разговаривать с изначально мертвым гранитом, я представить себе не мог. Равно как и то, что камень еще и отвечает. Но лидер гномов несомненно был в здравом уме, а значит, что-то в этом есть.

– Поговорили с камнем?! – скривился Рикар. – И что вам рассказал булыжник? Что с камнями разговаривают только полоумные? Брат Койн, да ты никак после вчерашней настойки еще не оправился?

– Рикар! Помолчи! – не выдержал я. – Думаю, Койн знает, что говорит. Койн, ты сказал, что Подкова вся изрыта подземными разломами – их настолько много?

– О да, друг Корис! Очень много – некоторые из них совсем узкие, в других можно пройти в полный рост и еще место останется. Часто подземные коридоры пересекаются, затем вновь разбегаются в стороны.

– И где заканчиваются эти проходы?

– Вот этого я не знаю, Корис. – развел руками гном. – Не было времени все тщательно изучить. Сейчас есть дела гораздо важнее. Могу сказать только одно – разломы уходят глубоко вниз, под основание скалы.

– Интересно… – качнул я головой. – Если узнаете что-то новое об этих коридорах под нашим домом – дай мне знать.

– Конечно, Корис.

– Вот и хорошо. – сказал я, поднимаясь на ноги. – Думаю, на этом наш разговор можно заканчивать. О шурдах вы знаете ровно столько же, сколько и я. Все остальное остается по-прежнему – братья-мастера заканчивают работу над церковью и думают над тем, как в самые краткие сроки усилить нашу обороноспособность. Литас – чтобы не сидеть без дела, возьми своих охотников, и поднимитесь на вершину скалы – нам нужен хоть какой-то корм для лошадей. Трава, ветви кустарника, мох – тащите все, что есть. Только смотрите, не свалитесь оттуда.

– Не свалимся, господин. – заверил меня Литас и, развернувшись, пошагал собирать людей.

– Луки с собой захватите! – крикнул ему вдогонку Тезка. – Может, подстрелите чего-нибудь на ужин!

Литас не сбавляя шага, покачал головой и покрутил пальцем у виска.

– Тезка! – укоризненно сказал я, силясь не рассмеяться. – Ну зачем луки, на вершине скалы? Откуда там дичь? Голый камень кругом!

– Не знаю. – не сдавался мой хозяйственник. – Может, куропатка какая бешеная залетела! Да нам и ворона сгодится – для навара в бульоне!

– Что, все настолько плохо?

– Да, господин. – вздохнул Тезка. – Очень плохо. Не хватит нам провизии до весны. Никак не хватит. И раньше в обрез было, а как гномы появились, так и вовсе дело плохо стало.

Кивнув на стоящего рядом гнома, я напомнил:

– Койн говорит, что уже сегодня мы поужинаем наваристой ухой. А потом и грибы появятся.

– Господин, я знаю, что говорю. – помрачнел Тезка. – Одними грибами сыт не будешь. Опасно, аль нет, а на охоту идти надо. Иначе с голоду помрем.

– Нет. И речи быть не может.

– Господин, вы туда вон взгляните. – не отставал хозяйственник, тыкая рукой в угол двора, что примыкал к тыльной скале Подковы. – Вы взгляните!

– И что там?

– То-то и оно, что ничего там почти и нету! Еще пару недель назад под снегом, почитай, два десятка жирных туш хранилось – то, что Литас с охотниками притащили. А сейчас, дай Создатель, если с пяток осталось – и это при том, что кухарки в похлебку мясо уже только для запаха добавляют! Скоро и добавлять нечего будет…

– Да знаю я! – зло буркнул я и покрепче сжал зубы, чтобы не выругаться от безысходности. – Знаю! А что делать прикажешь? На верную смерть охотников отправлять? Или как?

– Решать вам, господин. – ответил Тезка и отвел взгляд в сторону.

– Вот тут ты прав – решать мне. Равно как и вина целиком моя будет, когда они не вернутся. Терять людей ради призрачной добычи – это не по мне!

– Истинно так, друг Корис. – поддержал меня Койн. – Ежели шурды проклятые вокруг скалы нашей бродят – как пить дать, заметят охотников. Да еще и твари эти зубастые – что шурдам вместо лошадей – им человека пополам перекусить труда не составит.

Вздохнув, я поднял лицо вверх и с минуту, не отрываясь, смотрел на мрачное серое небо. Гном с Тезкой терпеливо ожидали, пока я приду в себя.

– Сделаем так. – сказал я, по-прежнему смотря вверх. – Тезка, ты собирайся давай – с нами под скалу полезешь. На озеро глянем – что там за рыба такая, да и про грибы, что Койн нам расхваливал, не забудем. А там, глядишь, я и соображу, как нам дальше жить.

– Слушаюсь, господин. – повеселевшим голосом ответил Тезка и заторопился к пещере – тоже видать, решил переодеться.

* * *

Вот уже второй раз за день я умиротворенно покачивался в воздухе в толстой веревочной петле и неспешно спускался на дно разлома. И, надо заметить, что этот способ попадания в пещеру с каменными сосульками мне нравился гораздо больше, чем тот, когда приходится с риском для жизни спускаться по отвесной скале, цепляясь за малейшие выступы и трещины. Более того – о царившей здесь долгие века темноте можно было смело забыть, причем навсегда. Теперь-то я понял, что имели в виду гномы, когда утверждали, что пещера с геристами просто великолепна и очень красива. Тогда я лишь посмеялся про себя и подивился, что коротышки могут считать мрачную и сырую пещеру красивой. Оказалось, что я очень сильно ошибался. Сюрпризы начались с того мига, как мы начали наш спуск в недра Подковы…

Признаки изменения в окружающей обстановке я начал замечать еще тогда, когда мы только спустились на дно каменного колодца. Падающая вниз вода больше не растекалась по разлому – в одной из стен было пробито правильной формы отверстие, и клокочущий ручей устремлялся туда. Поперек начинающегося отсюда коридора появилась аккуратная каменная перегородка, высотой доходящая мне до пояса – вода бессильно ударялась об нее и покорно поворачивала в новое русло. Бедный ручей – за последний год его течение меняют уже второй раз.

Таким образом мы опустились на дно водоема и, пройдя всего несколько шагов в холодной воде, поднялись по специально выложенным ступенькам. За перегородкой было уже абсолютно сухо и пройти по длинному коридору не составило ни малейшего труда. Нет, здесь все еще были сложные места: иногда каменный свод опускался слишком низко, и приходилось сгибаться в три погибели, чтобы преодолеть этот участок; в полу еще зияли трещины и ямы; из стены торчали выпирающие камни, о которые невнимательный человек мог с легкостью рассадить лоб. Но все же изменения появились и здесь – самые большие разломы были заботливо засыпаны мелким щебнем, на стенах виднелись свежие отметины срубленных под корень выступов.

И самое главное – коридор превратился в весьма оживленное место – пока мы шли к новому дому рода Чернобородых, по пути то и дело появлялись деловитые гномы, снующие в разные стороны. Причем даже здесь они по дороге умудрялись сделать что-либо полезное для благоустройства разлома – один гном на ходу выверенным ударом молотка сносил со стены длинный каменный шип и, не останавливаясь, бежал дальше, другой не ленился нагнуться и, подобрав каменные обломки с пола, тут же бросал их в одну из еще не засыпанных ям в полу. И все это делалось на ходу, между делом. Если так пойдет и дальше, то вскоре связывающий наши поселения разлом превратится в благоустроенный комфортный коридор.

Койн старательно выполнял роль радушного хозяина и не замолкал ни на минуту, таща нас за собой все дальше и дальше в недра скалы. А когда мы вышли на обрыв, за которым лежала огромная пещера с многочисленными сталагмитами, я остановился как вкопанный и надолго потерял дар речи. Открывшееся мне зрелище потрясло меня до глубины души. И не только меня – даже вечно ворчащий Рикар внезапно замолчал и с отвисшей челюстью уставился вниз. Да… Тут было, на что посмотреть.

Пока меня старательно обвязывали веревкой, я успел насмотреться вдоволь. Да и во время всего спуска не отрывал взгляда от удивительного зрелища – десятки каменных сосулек светились мягким желтым сиянием. Некоторые источали зеленый или нежно-синий свет. Издалека казалось, что под темными сводами пещеры сияют огромные драгоценные камни. Теперь мне стало понятно, почему Койн так обрадовался этим каменным остриям, которые он ласково называл «геристы».

Хоть мне и не терпелось обрушить на гнома целую кучу вопросов, я решил подождать до тех пор, как мои ноги прочно встанут на дно пещеры. Поэтому я несказанно обрадовался, когда медленный спуск наконец завершился, и я выпутался из веревочных колец.

Следующими по скале спустились Рикар с Тезкой, обвязанные одной крепкой веревкой. Здоровяк первым делом подошел ко мне, и ошеломленно почесав затылок, выдавил:

– Да…

– Н-да… – ответил я в тон здоровяку, продолжая любоваться переливающимися огнями.

Тут подоспел Тезка и тоже, внес свою лепту в разговор:

– Где рыба?

– Тезка! – укоризненно произнес я. – Ты взгляни, какая красота вокруг!

– Красота, это когда на столе полные тарелки стоят, а в кладовой все полки едой забиты! Вот это красота, господин. – буркнул хозяйственник, пытливо оглядываясь по сторонам. – А это… Так, баловство одно…

– Ясно. – вздохнул я, поняв, что Тезке сейчас не до разглядывания светящихся сталагмитов. Это еще раз доказало, что я сделал верный выбор, когда назначил его главным хозяйственником. – Рыба в озере плавает. Сейчас спустится Койн и все покажет.

Гнома мы дожидались совсем недолго – он спустился по отвесной стене с неимоверной легкостью вдвое быстрее, чем это сделали мы. Сняв небрежно перекинутую через плечо веревку, он подошел к нам и с нотками гордости в голосе, произнес:

– Ну, вот мы и добрались, друзья. Как вам новый дом рода Чернобородых?

– Великолепно. – искренне ответил я за всех, ткнув локтем уже открывшего было рот Тезку. – Очень красиво.

– А ведь это лишь начало! Через пару недель, когда нити мейстреллы окончательно приживутся, они дадут света в два раза больше! – похвастался Койн. – Но зачем рассказывать, когда вы можете все увидеть собственными глазами. Следуйте за мной, друзья! Следуйте за мной!

И мы последовали. Впереди шел гном, указывая нам путь и, чем ближе мы подходили к центру пещеры, тем светлее становилось вокруг. Вскоре факелы стали без надобности и Койн попросил затушить их, сказав, что нити загадочной мейстреллы не любят чужого света. Воспользовавшись тем, что Рикар с ворчанием пытался утопить чадящий факел в ближайшей луже, я решил расспросить гнома о мейстрелле – меня терзало любопытство. Пока мы шли, я уже успел сделать несколько догадок и теперь собирался узнать, насколько близко я подобрался к истине.

– Нити мейстреллы? – переспросил Койн. – О! Это настоящее чудо, которое подарил нам Великий Отец несколько тысячелетий назад, чтобы его чада не томились в непроглядной темноте.

– Понятно, что ничего не понятно. – рассмеялся я. – Так что же это такое? Ведь это растение? Возможно, мох или лишайник. Хотя нет… Мох растет слишком медленно… Понял! Скорее всего, это светящиеся водоросли. Любят воду, предпочитают расти на постоянно сырых местах, поэтому геристы с вечно капающей водой подходят лучше всего. Не переносят солнечного света. И я почти уверен, что семена или нити мейстреллы вы принесли сюда во флягах, наполненных водой. Ах да! Забыл добавить, что многие тысячелетия назад мейстрелла росла лишь глубоко под водой, на дне подземных озер. И то, что сейчас эта водоросль может расти на открытом воздухе, является заслугой Подгорного Народа. На это ушли столетия культивации мейстреллы. Почти уверен, что помимо света, мейстрелла еще и очищает воздух в ваших подземельях. Вот… Как-то так… А что вы замолкли, друзья мои?

Ответом мне была гробовая тишина. Рикар так и остался стоять враскорячку над лужей с водой, держа в руках давно потухший факел, Тезка забыл о своих заботах и с отвисшей челюстью пялился на меня, а Койн обессилено опустился на мокрый камень и лишь безмолвно открывал рот, словно выброшенная на берег рыбина.

– Что? – спросил я, отчетливо понимая, что в очередной раз выбился за рамки «обыкновенного» барона из рода Ван Исер.

– Откуда ты это знаешь, друг Корис? – просипел гном, изо всех сил стараясь выглядеть спокойным.

– Что знаю? – уже раздраженно буркнул я.

– Что во времена моих далеких предков мейстрелла росла только в водной толще подземных озер. Что она освежает воздух в наших подземных жилищах. – перечислил гном. – Откуда? Это одна из тайн нашего народа, в которую никогда не посвящали людей… Откуда?!

– Да. – поддакнул пришедший в себя Рикар. – Откуда?

– Догадался. – развел я руками. – Поверь, Койн – до нашей с тобой встречи в том разграбленном поселении я никогда не общался с Подгорным Народом. И никогда не знал никаких тайн.

– Я верю тебе, Корис. – медленно кивнул Койн и чуть помолчав, добавил: – Должен сказать, что ты очень необычный человек.

– Мне это часто говорят. – махнул я рукой и предложил: – Продолжим наш путь? Иначе мы так и не доберемся до подземного озера.

– Пойдемте. – согласился уже пришедший в себя гном. – Идти осталось совсем недолго.

И вновь мы потянулись гуськом вдоль бывшего русла ручья, направляясь к берегу подземного озера, откуда доносился шум водопада. Именно там, чуть поодаль от кромки воды, гномы решили основать свое поселение.

С каждым пройденным шагом исходящий от каменных герист свет становился все ярче. Когда мы приблизились к озеру, я окончательно уверился, что отныне здесь никогда не понадобятся факелы для освещения. Света и так было более чем достаточно. Больше всего меня поразило то, что гномы не ограничились посадкой нитей мейстреллы на геристы, выступавшие из дна пещеры. Нет. Они каким-то способом умудрились проделать это и с теми каменными сосульками, что торчали из свода высоко над нашими головами. И это притом, что гномы были вдвое меньше нас ростом.

Помимо светящихся водорослей, в пещеры были и другие изменения. Руководствуясь понятными лишь им соображениями, гномы выбрали для поселения ровный каменный участок всего в двадцати шагах от озера. Надеюсь, что вода нем всегда остается на одном и том же уровне, хотя весенние паводки еще никто не отменял. Если гномы ошибаются, то ранней весной, когда начнет таять снег, коротышек ждут незабываемые ощущения.

Сделав еще с полсотни шагов, мы остановились. Наконец-то добрались. Мы стояли на краю огромной строительной площадки – другого слова и не подобрать.

Бодрый перестук инструментов был настолько силен, что отчасти даже заглушал гул водопада. Гномы строили себе новый дом и к этому делу они подошли со всей серьезностью. Обширная площадка была тщательно выровнена, узкие щели аккуратно засыпаны мелкими камнями и песком, и уже были отчетливо видны очертания будущих домов и проходов между ними, обозначенные цепочками камней. Все предельно симметрично и аккуратно. В центре будущего поселения видны контуры самой настоящей улицы в десяток шагов шириной. Что интересно, похоже, гномы постарались сделать планировку домов и улиц так, чтобы не пришлось срубать ни одну из имеющихся там герист.