скачать книгу бесплатно
– Конечно давай на «ты»! Мальчикам моего возраста не говорят «Вы», им говорят «ты». А что я должен тебе пообещать? – спрашиваю я.
– Ты ниччего нам не должжен, Экола, – грустно называет меня по имени змея, – Это мы тебе должжны…, по памяти добрых дел твоего рода. Я проссто ххоччу…, я прошшу тебя…, мы вссе тебя проссим…, ччтобы ты когда-нибудь вернулсся в Крассную окуму и помог нам избавитьсся от крысс. Мы знаем, ссейччасс для насс насступают тяжжёлые времена. Твоего деда Ссима большше нет, фабрику ссожжгли. Крыссы сскоро обязательно вернутсся… Но мы будем жждать тебя, князь Экола Бессти, приедешшь, поможжешшь как ссможжешь?
– Я обязательно вернусь и помогу змеям избавиться от крыс. Змеям и людям! – торжественно обещаю я со слезами на глазах, – Если выживу…
– Ты обязан выжжить и отомсстить, князь Экола Бести, – ободряется кобра, – Ради ссебя, ради змей и ради людей, ххотя посследнее, возможжно и лишшнее. Мессть! Какое ссладкое, гладкое и ххолодное сслово…, как ссама змея! Но мне ужже пора, поэтому, закрой глаза и проссто сслушай мои сслова.
И я закрываю глаза…
Инициация
– Именем великой Матери-Змеи! Я, принцесссса-кобра Шшуи из змеинного рода Ссисссс, ччто из Крассной окумы, повелеваю вам, древние духи ушшедшших змей! По делам праведным ччеловеччесского рода…, за сспассение змей и в великой надежжде, я нарекаю Коброй князя Эколу из рода Бессти! Примите это и поддержжите! И пуссть это ссвершшитсся ссей жже часс. Исстинно! – слышу я в голове торжественные слова магического змеиного заклятия.
– Отныне, Экола Бести, ты Кобра и нашш брат, и ты будешшь уметь вссё, ччто умеет любая молодая кобра, – продолжает змея уже обычным голосом, – Сслышшать мыссли людей, мессмеризировать людей и мыссленно говорить с людьми и со змеями, заползать в любую щщель, убивать сслюной и укуссом. Отныне вссе змеи обязаны тебе помогать. И в знак принадлежжности к нашему великому змеиному роду я дарую тебе нашш магиччесский подвесс – Золотую Кобру! Носси его вссегда на шшее! Он ессть и магиччесский ссвисточчек. Подуй в него и вссе кто рядом из нашших, придут к тебе на помощщь. И пожжалуйсста, отзывайсся теперь на Кобру. Не манкируй ссвоим вторым именем.
Шуи делает паузу.
– Будь ссшшасстлив и помни, шшто мы жждём тебя жживого и ссильного, – заканчивает магический обряд кобра Шуи Сисс, – А теперь прощщай, князь Экола Бессти по прозвищщу Кобра! «Аки ессмь Кобра!» – так ты теперь должжен предсставляться незнакомым змеям.
Утро
Я просыпаюсь и открываю глаза. Утро уже наступило и активно вступает в свои права. Солнце вовсю светит в окошко сенного сарая. Птицы щебечут и жизнь продолжается несмотря ни на что. Ах, какой хороший сон я видел ночью! Ко мне приходила настоящая кобра и мы с ней говорили… А о чём же мы с ней говорили?! Жаль, что я никогда не запоминаю свои сны…
И вдруг…
Вспышка в голове… Я всё вспомнил! Повернув голову туда, где ночью была змея, я вижу, что на её месте, на сене лежит изящный подвес в виде головы атакующей кобры на прочной цепочке с каким-то хитрым и по-моему неснимаемым замком, как у меня на медном браслете – маг.
Тёмное золото? Похоже. Глаза у кобры красные. Рубины? Красная эмалевая подложка в центре и ещё один крупный рубин висит внизу. Какая гармоничная, строгая и одновременно жуткая и реалистичная композиция… Этого не мог сделать ювелир-человек! И этого никогда не продать за деньги…
И я застегиваю цепочку с золотым змеиным подвесом на своей худой и грязной шее!
Сюжет 6. Наши в городе
Сенной сарай утром
И повалялся бы я ещё в душистом сене, но голод не тётка и нужно вставать и идти добывать себе пропитание. Итак уже не ел почти сутки. Всё тело подламывает и мои невеликие мышцы болят после вчерашних незапланированных нагрузок. Но это пройдёт. Так всегда бывает, когда без тренировки… Так говорил мой старший брат Эжен, отличный спортсмен и турнирный боец.
С пищей никаких проблем нет. В нашем саду мама Ани с весны устроила небольшой огород, где к середине лета уже созрели огурцы, помидоры, зелёный лук, редиска, морковка и ещё какая-то зелень, типа, укропа. На плодовых деревьях уже висят и радуют глаз ранние летние сорта яблок и груш. Но идти на огород нужно через пепелище, а оно глаз совсем не радует.
Наверное можно уже покопаться в почти остывших угольях и что-то найти от старой жизни. Но зачем? Старой жизни уже нет и никто уже не войдет в мою комнату без стука и не позовёт на ужин. Потому что и моей комнаты тоже нет.
В огороде
Ну всё, всё…, прекратить слёзы и сопли, уже отплакался! Я же теперь настоящая Кобра, а Кобры никогда не плачут! Наверное… Кстати хорошо бы испытать все эти мои новые змеиные способности, о которых мне поведала сегодня ночью принцесса-кобра Шуи Сисс. Да! Думаю что именно так её и зовут – Шуи Сисс, а не Шшуи Сисссс как она это произносит. Ничего не поделать, акцент такой, змея же. А может она пошутила? Ну нет, так не шутят, точно. Да и золотой змеиный подвес на цепочке, вот он, у меня на шее. Очень и очень дорогая безделушка, сразу видно. Как сказала Шуи, в нее нужно просто дунуть и сразу кто-нибудь из змей приползёт мне на помощь? Ладно, это я проверю позже, пока обойдусь…
И я иду на огород. На пепелище стараюсь не смотреть, но куда там…, вот оно. Беру с помоста пару красных, налитых спелостью помидоров из сложенных на дозревание, выдергиваю из грядки несколько толстеньких редисок, откручиваю от лозы шипастый огурец. Вот и получился прекрасный овощной завтрак. Захожу в сад. Осторожно, чтобы не поломать ветки, срываю одно жёлтое яблоко и одну спелую грушу.
Сразу за садом смотрю на четыре неглубокие могилки. Сейчас это просто холмики земли. И нет у меня сил копать их заново, поглубже. Может потом… На каждый втыкаю по самодельному крестику из веточек, во Имя. Немного стою над могильными холмиками.
«Спите спокойно дорогие мои, я за вас отомщу!» – проносится в голове.
Потом, обязательно нужно будет всё здесь обустроить как у бабушки Ули, заказать красивую чугунную оградку одну на всех. Мраморный памятник тоже видимо один на всех. Но это всё потом, потом…, а сейчас у меня на это нет ни средств, ни сил, ни времени. И надо уже идти.
В Город
Ну вот я и подошёл к самому главному – а куда и зачем мне идти?
Да к пруду же идти конечно! Для начала нужно просто постирать грязные рваные лохмотья в которые я сейчас облачён. И помыться самому. Да, без мыла! Ну нет пока в этом мире мыла, ещё его не изобрели. Зато золы на пепелище сколько хочешь, ей я и сам отмоюсь и лохмотья постираю (щёлочь же).
На фабричном пруду, позавтракав дарами своего огорода и разложив сушить на траве кое-как оттёртые песком и с золой отстиранные от грязи и сажи рванные тряпки, бывшие ещё вчера приличным домашним костюмчиком, а других у меня и нет, я голышом ложусь на мягкую траву, подставляю спину ласковому утреннему солнышку и продолжаю свои размышления.
Отсюда нужно уходить по любому, здесь мне одному не выжить. Дед Сим строил усадьбу в отдалении от поселений, но рядом с фабрикой. Людей вокруг нет на пару километров и мысли их не послушаешь, что там у них на уме. А сделать это нужно обязательно! Убивала и жгла нас свита владетельного князя Миха VII по его приказу, а кто же приказал ему? Ладно, этот глупый причтик Куй, он просто глупый, мстительный и жадный. А вот князь Мих…, если пошёл на прямое нарушение судебного приказа Верховного Суда Союза, знает что-то такое, что мне знать просто необходимо! Да чтобы мстить! В общем, нужно идти в город, а там видно будет… Где и на что там жить? А не знаю пока.
Город без названия
И я иду в Город. И через 45 минут уже вхожу в него. В лохмотьях, в кармане одно яблоко и одна груша, в общем жить можно! В Городе ещё и не таких оборванцев можно встретить. И никого они здесь не интересуют, ходят себе.
Город наш, он же столица Красной окумы, как я уже говорил, единственный в окуме и названия не имеет. И впрямь зачем ему название, если он единственный? Город да город. Три кривых улицы – Первая, Вторая и Третья. Правда в последнее время в городе появилось сразу несколько десятков весьма приличных переулков – Фабричный, Алхимический и ещё какие-то. Это отстроились наши теперь уже бывшие работники. Где они все теперь будут работать ума не приложу. А и не нужно, сами же пошли нас убивать и жечь.
Посередине города большая площадь. На ней по выходным собирается местный рынок. Приезжают торговать продуктами хуторские, повозки и фургоны-конфекционы с различным барахлом заезжих негоциантов. Бьют храмовые колокола, выступают бродячие артисты, княжеский глашатай оглашает с помоста, шум, гам, весело! А в обычные дни на площади только голуби. А памятников на площади нет. Видимо некому их ставить. В смысле нет в Городе достойных памятника на центральной площади. Но есть Храм во Имя и резиденция владетельного князя. Почта, казармы княжеской свиты, конюшни. Всё вроде.
И вот здесь на пустой центральной площади я и испытаю свой магический подвес!
Ужики
Забегаю в открытую, но пустую по обычному дню харчевню, где полового нужно звать, и присаживаюсь на длинную лавку рядом с окном. Кручу головой. Рядом никого. И я слегка дую в золотой змеиный подвес, он же магический свисточек. Никакого звука я при этом не слышу и дую ещё раз, посильнее. Опять ничего. Дую ещё, дую, дую. Тишина! Расстраиваюсь и уже хочу уходить, пошутила всё же змея Шуи.
И вдруг…
Я отчётливо слышу в голове голос, явно детский:
– Ну, вот, ччто ты ссвистишшь как ненормальный, оглушшил ужже! Мы ужже давно на тебя ссмотрим, а ты вссё ссвистишшь и ссвисстишшь. Ччто хотел-то, ччем помоччь?
– Э-э-э… А вы кто? А вы где? – ошарашено спрашиваю я голосом и кручу головой по сторонам.
Наверное со стороны это выглядит очень странно. На лавке у окна в пустой харчевне посреди города сидит мальчишка-оборванец и разговаривает сам с собою. Однако рядом действительно никого и прогнать меня некому. По крайней мере пока.
– Аки ессмь ужики, Усси и Щщусс. Мы брат сс ссесстрой, Усси – ссесстра, а я Щщусс – брат. И это нашша площщадь, нашша харччевня. Мы здессь жживём в кустах и вссегда ползаем, вссех знаем, насс тожже вссе знают и без насс здессь ниччего не происсходит. Ты голову-то поверни и ссам предсставьсся, – прошипели-протараторили в моей голове.
Я поворачиваю голову на голос и вижу…
С ближайшего к окну стола на меня смотрят две совершенно одинаковые головки молодых ужей с жёлтыми пятнышками за ушками и быстрыми раздвоенными язычками. Головки ужей спокойно лежат на одинаковых лакированных тельцах, свёрнутых в кольца.
– Аки есмь Кобра, – важно представляюсь я и уже как обычно, – Но вообще-то я Экола Бести, а Кобра это моё прозвище, может слышали?
– Знаем, знаем, сслышшали…, ужже вссе нашши за тебя сслышшали, Кобра, – вразнобой шипят-лопочут в голове забавные ужики-подростки, – Ты Кобра говори ччего надо, вссё сделаем, вссё иссполним, вссё досстанем!
– А как же вы меня услышали, милые ужики, ведь не было свиста? Я не слышал. И как вас тут таких маленьких не задавят в рыночной толкотне по выходным? И много ли наших в городе? – удивлённо спрашиваю я шустрых ребятишек.
– Ульразвук. Его люди не сслышшат! Как это задавят? Насс? Кто?! За ччто?! Пуссть поймают ссначчала! Мы ссами кого хоччешшь… А нашших в городе замуччаешшься ссччитать, вссе ессть, – удивляются теперь уже ужи-подростки, – Ты Кобра давай не отвлекайсся, нам некогда!
– Денег бы мне немного на поесть, одеться и пожить где-нибудь. Остальное потом вам скажу, когда сам соображу что делать, – осторожно закидываю я удочку юным родственникам.
– Одетьсся…, это только на рынке, подожжди пару дней до выходных! – мгновенно отвечают мне, – А деньги без проблем, щщасс ссделаем, ползи за нами! Иди в ссмыссле. Здессь рядом.
Деньги
Я выхожу из харчевни и иду угадывая направление движения по двум быстрым змеиным тельцам, мелькающим в зелёной траве на обочине булыжной мостовой. Но трава заканчивается, дальше одни булыжники и я теряю своих заботливых проводников. Но через несколько секунд мне уже шипят из-за ближайшего угла:
– Ссюда! Ссюда Кобра, не сспи!
А за тем углом прямо на деревянной ступеньке крыльца какой-то халупы лежит и призывно смотрит на меня толстенький кожаный мешочек, в которых здесь обычно носят деньги. У кого они есть конечно. Чистенький, как только что из кармана. Уй-я-я! Кто же не мечтал случайно найти на улице такой вот толстенький кожаный мешочек?! А он себе лежит и ждёт только меня! Ай, ужики-красавчики!
Быстро развязав несложный узелок узкого сыромятного ремешка я пересчитываю денежный улов – один золотой герр, пять серебрянных и кучка медяков. Крепко! Хватает на хорошую лошадь со всей её сбруей и телегой с рессорами.
– Ссвитсский вччера ноччью потерял, – слышу я в голове голос брата-ужика Щуса, – Как приехали они вччера сс дела, деньги получчили и напилиссь в кабаке госстинницы дядюшшки Бло, вот и потерял когда пьяный назад шшёл. Ты, Кобра, монеты-то ссссыпь в карман, а мешшоччек выбросси, улика. Ещщё нужжно будет денег, свиссти, вессь город деньгами зассыпан. Только межжду половыми доссками знаешшь ссколько лежжит. И ссерёжжки. И колеччки. Вссё теряют. А ессли много денег нужжно, мы укажжем. Знаем где сспрятаны. Вссё, мы ссвободны?
– Спасибо вам милые ужики, пока свободны, выручили! – удовлетворённо отвечаю я, – Свистну как понадобитесь!
– Ссвиссти…, – и только лёгкий шорох в траве. Уползли красавчики!
У дядюшки Бло
Вот значит как! Свита князя Миха деньги за нас вчера получила и судя по этому мешочку немалые. Ладно, это потом. А сейчас нужно найти ночлег и где поесть. А тут и думать нечего. Нужно идти в гостиницу дядюшки Бло раз уж свитские ходят пить в тамошний кабак. Там их и послушаю. Они когда пьяные наверняка говорливые. Не языком так мыслями всё расскажут.
И я иду в гостиницу, что на соседней от площади улице.
За гостиничной стойкой стоит сам хозяин, дядюшка Бло – невысокий плотный пожилой мужчина в очках и большой блестящей лысиной прикрытой иудейской кипой. Выражение лица брезгливое и сонное.
Справа от стойки мощная дубовая дверь входа в гостиничный кабак, который утром и днем работает как обычная харчевня. Сегодня этот кабак чуть ли не единственный доходный актив дядюшки Бло. Постояльцев в гостинице мало, а в кабак постоянно ходят свитские. Да и горожане бывает заглядывают.
Слева от стойки крутая деревянная лестница на второй этаж с его длинным-предлинным коридором дешевых номеров. Жёсткая койка с рваным одеялом, хромой табурет и вешалка из кованых гвоздей в стене. Стойла! Уборная и умывальник в конце коридора.
Но в гостинице есть и третий, чистый этаж, и на нём пара вполне приличных меблированных номеров с чистым бельём и собственными медными умывальниками и уборными в небольших туалетных комнатках. Там даже есть зеркала и коврики на полу из гладко обструганных досок.
– Чего тебе мальчик? – лениво спрашивает меня хозяин, приоткрывая правый глаз, и я отчётливо слышу его голос в своей голове, – Вот оборванец! Ходят тут, свитских на них нет.
– Здравствуйте! Мне нужна хорошая комната и обед, – вежливо отвечаю я хозяину.
В подтверждение своих слов достаю из кармана и кладу на стойку монету – один медный герр. Этого вполне хватит за целый день проживания с трехразовым питанием в хорошем номере любой городской гостиницы.
Выражение лица хозяина мгновенно меняется на заинтересованное, сонный правый глаз открывается полностью, а левый начинает своё хаотичное движение туда-сюда. А дальше… монета исчезает со стойки! Вот она только-что была…, и её уже нет! Я даже не успеваю засечь движение рук хозяина. Вот это фокус! Магия? Не чувствую.
– Конечно, конечно, – уже тараторит хозяин, – Какой номер на третьем этаже желает выбрать юный барич, с окном на улицу или во двор? Обедать можно в номере. Позвоните в звонок, принесут. Надолго к нам? Да…, нужно записать в журнал Ваше имя. Сами понимаете, такой порядок, – и тут же его мысли, – Откуда у этого оборванца деньги на хороший номер?! Нужно потом сказать свитским, пусть проверят, а вдруг он их украл? Ну конечно украл! Но сначала самому нужно хорошенько пошарить по его карманам как заснёт. Успею ещё сказать свитским.
– Меня зовут Ник Лучч, – выдаю я вслух первое пришедшее на ум имя, – Я младший сын известного негоцианта Лима Лучч из Синей Окумы и мы с отцом следовали на рынок в Красную Окуму, здесь хорошо берут наш товар – глиняные горшки. Однако позавчера ночью я случайно потерялся в лесу. Зазевался и отбился от наших повозок. Заблудился, ободрался о лесные колючки, оголодал и вот…, наконец-то вышел к городу. Теперь буду здесь ждать отца, он обязательно приедет на рынок. Там я его и найду. Если конечно он успеет доехать на эти выходные. Он же сейчас наверняка ищет меня в лесу. Но ничего, я подожду, денег немного есть. Поди не пропаду.
– Бедный мальчик! Ник Лучч говорите? Так и записал. Конечно, конечно, юный барич, живите сколько хотите если есть деньги. Ваш отец со слугами, приехав, тоже ведь выберет для ночлега мою гостиницу? Сейчас у нас туго с постояльцами, только кабак и выручает. Ох, времена настали, обнищали все, только колдунов и жгут, – тараторит хозяин, но при этом мыслит так, – Врёт конечно стервец! А может и нет. Но по его кармашкам я ночью всё равно пробегусь, не помешает.
В номере
Это не передать с каким удовольствием и стараясь не спешить я съедаю обед из трех блюд, который мне приносит прямо в номер с окном на улицу молодая хорошенькая горничная – салат из редиски со сметаной и зелёным луком, картофельный супчик с большими кусками хорошо проваренной говядины и приготовленные на углях ребрышки ягнёнка с гарниром из цветной капусты. М-м-м!
И теперь я лежу на широкой деревянной кровати с чистыми простынями, я всегда немного отдыхаю после обеда, и размышляю. Хозяин наверняка придёт меня обворовывать не раньше двух часов ночи. Пока из кабака не уйдут последние пьяницы-свитские. И мне в это время нужно где-то спрятаться. Я не хочу быть обворованным. Хватит уже с меня! И куда же мне спрятаться?
Обвожу взглядом гостиничный номер и вижу небольшую щель между полом и плинтусом. Она прямо-таки зовет и манит. Какое-то новое ощущение, раньше такого не было. Встаю с кровати, подхожу к стене и просто заползаю в эту щель. Целиком! И как такое может быть? Как же я в ней умещаюсь и мне удобно? Щель маленькая и узкая, а я большой, хотя и мальчик. Как кобра? Да, как кобра! Я же и есть Кобра, нужно к этому привыкать. Выползаю из щели, подхожу к большому зеркалу на стене и смотрю на себя. Мальчик как мальчик, только худой и оборванный. Но это пока.
Ночь
Ключ в хорошо смазанном замке номера неслышно проворачивается и на фоне тёмного ночного окна я вижу бесшумно скользящую тень хозяина-фокусника. Вот он пытается найти мои лохмотья на стуле, приняв безупречно изготовленную мною куклу на кровати за спящего меня. Вот он открывает шкаф, но тоже ничего там не находит. Вот он ищет мои вещи в туалетной комнате, где их тоже нет.
Отчётливо слышу в голове его мысли:
– Да где же эти его тряпки? Он что, одетый спит?! Может пырнуть его ножичком да проверить?!
А вот хозяин наклоняется, чтобы заглянуть под стол и… в упор смотрит на меня. Он увидел! Вот не знаю, что или кого конкретно увидел в щели между плинтусом и полом хозяин, но в его глазах я вижу смертельный ужас!
Ненавижу воров! Ненавижу грабителей! Ненавижу! Ненавижу! И я плюю на большую блестящую лысину дядюшки Бло, которая маячит прямо передо мной. Хозяин-фокусник без звука падает на пол и после короткой агонии затихает.
Он мёртв.
Сюжет 7. Мои небесные спасители
О грехах
От моего деда Сима мне известно, что убийство людей не самый тяжкий грех. Конечно он тяжкий и смертный, но прощаемый! И вообще есть только один непрощаемый грех – отрицать существование того кто Имя или предать благодетеля, что по сути одно и то же.
Все же остальные грехи…, смертные и не очень – прелюбодеяние, гордыня, зависть и ещё список на две страницы тоже в принципе прощаемые. А уж убийство во Имя, или убийство при защите Родины, вообще грехом не считаются и за них не наказывают, а наоборот поощряют.
Главное в грехах нужно вовремя покаяться, а причтик Куй за небольшую денежку их отпустит, простит во Имя. Вроде как он должен это делать бесплатно, но не любит. И его можно понять, надо же ему на что-то жить.
Я не до конца это всё понимаю, про грехи, но запоминаю. Ведь именно так мне это всё объясняет мой дед Сим, когда рассказывает про Церквь во Имя.
Вот взять например житие Святого Равноапостольного князя Гула. Оно в каждом Храме во Имя продается, а то и бесплатно лежит, можно так брать. До своего прославления в лике Святого князь Гул режет двух родных братьев, а их жён берёт к себе в гарем. Методом повешения за гениталии наполовину уменьшает численность владетельных княжеских родов по мужской линии в тех окумах, которые противятся присоединению к Союзу. В хлам разносит и сжигает все языческие капища вместе с их длиннобородыми волхвами-магами…, а какие-то рубит в капусту и топит в реке. Вместе с теми волхвами разумеется. И вот пожалуйста… Прославляется Церковью во Имя как Святой и Равноапостольный.
А потому что во Имя! И ведь это не просто кто-то из церковных начальников так решает. А только после того, как на могиле князя, аж через 20 лет после его кончины, начинают происходить чудеса. В основном исцеления по прямым к нему обращениям людей, молитвам. И всё это засвидетельствуется и описывается специальной комиссией. А это значит, что тот кто Имя прямо указывает людям, что князь Гул люб ему, а все грехи его давно списаны. И чтобы люди относились к нему соответственно!
Мой дед Сим до «Кровавого понедельника» людей не убивал никогда, хотя за свою долгую жизнь имел для этого достаточно поводов. Но вот взял и сжёг молниями большое количество. И погибает сам. Во Имя? Я считаю, да. Семья всегда во Имя.
Реалии
И это я всё к тому рассказываю, что вот на полу лежит мой первый лично мною убиенный человек и мой счёт по убиенным уже не нулевой! А зачем же я его убил? Он всего лишь хотел меня обворовать. Всего лишь? А ножичек в его кармане? И я же Кобра, а они при опасности не думают, сразу атакуют. Но я и человек и мне думать положено…. Так понимаю, что всё теперь зависит от точки зрения. В общем запутался. Потом над всем этим подумаю…
А вот реалии:
В два часа ночи в гостиничном номере в центре города находится 14-летний мальчик в лохмотьях. Он внук и сын убитых колдунов под чужим именем. И тут же валяется труп хозяина гостиницы. Признаков насилия нет, но это ничего не меняет. Хозяин мёртв.
Плохо? Ох, как плохо! Конец мальчику! Его обязательно арестуют и будут пытать.
