Четыре из пяти на троих

"Медали – это не просто почётная награда, в МОЁМ доме они стали отделкой стен", – Максим, не произнеся в слух ни одного слова, с гордостью окинул взглядом большой зал.

Вот на золотую медаль "Красный винодел" упала маленькая частичка пыли, отчего благородный металл стал сиять меньше.

"Неправильно! Нельзя!!! НЕ СМЕЙ ПОРТИТЬ НАГРАДУ!!! " – Максим в мгновение ока подлетел к рамке и очень бережно удалил пылинку с поверхности золота.

Занятый самым важным для него делом, Максим не заметил, как сзади кто-то подошёл. Хозяин поместья обернулся. В пяти метрах между ним и окном, из которого в комнату проникал яркий белый свет, стояла девушка. Лица не видно, оно было в тени. Она стояла, взявшись руками за локти, и смотрела на Максима.

– Люба это ты?

Девушка молчала и никак не реагировала.

– Почему ты молчишь? – чуть повысив голос, спросил Фиалковский.

Как только он сделал пару шагов в её сторону, силуэт девушки треснул как ледовая скульптура, осыпавшись на пол тысячей осколков. Подойдя ближе, Максима обуяла ярость. Эти осколки оказались его наградами. В месте, где стояла женщина, сейчас лежала высокая куча медалей, орденов и погонных звёзд. В безумстве, он принялся быстро нацеплять всё это на себя.

На кителе вопреки логике разместились все награды, пускай в четыре слоя, но влезли. На шею надет орден на алой ленте.

"Как она его достала?! Я его прятал в самой глубине дома? А-а-а! Я понял! Она специально закрутила роман со мной, чтобы украсть, нагло украсть мои дорогие награды! ВОРОВКА!!! Никто не смеет трогать их!!! " – с огоньком чистого безумия в глазах, обернулся и осмотрел весь каминный зал.

– НИКТО!!! ВЫ СЛЫШАЛИ!!! – прорычал он уже вслух на всё поместье.

– Кхм… – кто-то тактично кашлянул за его спиной.

Максим резко обернулся, на что темно-синий китель звонко отозвался. Передо мной стоял мужчина в сером балахоне, с ободранным с одной стороны лицом.

– Барбатос… Это ты.

– Да, это опять я.

– Что тебе надо? – резко спросил Максим.

Мужчина улыбнулся, размеренным шагом подошёл к стене, увешанной рамками, после чего принялся рассматривать рамки:

– Вот оказывается, где твоя главная слабость… Ты слишком самолюбив. Для тебя твои бессмысленные куски металла, которые ты называешь медалями – главное в жизни! – Демон резко указал на опричника пальцем.

– Ты ошибаешься… – Максим медленно помотал головой, сам не веря в свои слова.

– Неужели? – искренне удивился он. – Тогда сними с себя этот клоунский китель!

Со стороны форма действительно выглядела несколько странно. Не видно ни единого свободного клочка ткани. Награды, нацепленные на груди, рукавах и спине в несколько слоёв, превращали Максима в новогоднюю ель, которую, как красная звезда, венчала голова безумца.

– Не могу! – Он одновременно и не хотел снимать дорогой ему китель, и не мог пошевелиться физически. Не ясно, что останавливало Максима больше.

– Я скажу только одно. Запомни, вот всё это… – он обвёл руками комнаты, с рамками увешенными стенами, пока они разговаривали, их тоже стало больше. – Может стать реальностью, ты будешь жить очень-очень долго, так же как я. Ты сможешь построить такой Дворец, ты сможешь заслужить все эти награды. Но подумай, хочешь ли ты такой жизни? Оглянись – ты один! Кроме наград, дома и золота у тебя ничего! – Барбатос развернулся и пошёл к камину, топка увеличилась в размерах, демон прошёл внутрь. Камин с хлопком уменьшился до изначальных размеров.

Постепенно награды на кителе стали утяжеляться, заставляя непроизвольно присаживаться на пол, чтобы не упасть. Шейный орден раздулся до размеров пушечного ядра, наливаясь свинцом, становясь удавкой. Звёзды на погонах увеличились до размеров кремлёвских, один из лучей принялся колоть в ухо. Куски металла вырывались из многочисленных рамок и полетели на их обладателя, постепенно поглощая под огромной кучей безделушек. От веса затруднилось дыхание, ядро на шее тянуло в глубину металлолома.

В голове Максима раздался голос смеющегося Барбатоса:

– Ты очень алчный, твои медали и чины для тебя главное. Вспомни, почему ты "ушёл" из следствия в Энске? Почему тебя назначили именно в отдел внутренней безопасности? Люди для тебя никто. Расходный материал, катализатор для достижения твоих амбиций…

Утром…

Левое ухо Максима взорвалось резкой вспышкой боли, заставляя его пробудиться от сна. Боль очень похожа на ту, что колола в мочку уха лучом звезды с погона. Вслепую, лишь хлопнув рукой по уху, причина боли была ликвидирована. В пальцах остался раздавленный маленький коричневый жучок.

Мартын в это время уже проснулся и сейчас натирал до блеска кинжал, заметив, как Фиалковский принялся что-то разглядывать в руке, он сказал:

– О! Я же говорил! Блохи в наличии!

– Нет, так решительно невозможно жить! – возмутился Максим, сев на лежанке, одновременно проверяя ранку на мочке уха. – Если мы здесь ещё надолго, я найду новое жилье. Это помещение, жилым можно назвать с большой натяжкой. Чего стоят блохи и трубы на потолке, с которых постоянно капает какая-то дрянь.

Револьвер, спрятанный опричником под валиком из соломы, который служил чем-то в роли подушки, за ночь спустил немного воздуха из цилиндра. До аварии, приключившейся с ковром-самолётом, он был нормальным. Раньше уровень давления не падал и в течение недели, а сейчас часов за десять – упал почти на четверть. Пришлось накачать полный запас.

– Какие планы на сегодня? – спросил Мартын, уже надраивший свой кинжал.

– Доброе утро хоть бы сказал…

– Ладно. Доброе утро! – наигранно сказал Мартын. – Легче стало?

– Нет… – сильно помотав головой, прогоняя остатки сна, ответил его товарищ. – Смотри, у нас запланировано два важных мероприятия. Первое, авторитет Юрась заказал нам осуществить погром в одной из ремесленных лавок. На дело пойдём вечером, когда народ с улиц маленько разойдётся.

– Хорошо… – кот принялся задумчиво расчёсывать усы.

Как Максиму рассказал бандит, погром нужен, чтобы "объяснить" жадному хозяину о важности своевременного вноса платы за охрану. На вопрос потенциальных исполнителей зачем громить бизнес, ведь тогда владелец не получит свой доход и не сможет поделиться с "охраной", Юрась ответить не смог. Только отмахнулся, мол, не твоего ума дело. Но про деньги он подумал. Перед погромом придётся вытряхнуть все кассы и сейфы и изъять оттуда кровные. Полтинник – Юрасю за крышу, сотня – опять же ему в счёт мнимого долга, остальное опричники могут забрать себе в качестве оплаты. Крайне сомнительно, что в какой-то лавочке на отшибе за день копиться больше ста пятидесяти рублей золотом.

– Твоя задача, днём сходить туда, осмотреться снаружи, зайти в магазин, выяснить, где хозяин хранит выручку, как охраняется и так далее.

– Будет выполнено! – Мартын шуточно отдал честь. – Значит, на вокзал не ездить?

– Зачем? Официантка же вчера рассказала о вечернем поезде. Четырёхпалый должен уже быть в городе.

Через полчаса после разговора Фиалковского с криминальным авторитетом из портового района Мартенграда, официантка закончила работать. Девушка не возражала (или не успела возразить) против относительно мирной беседы, с лёгкими внушениями от Мартына, благодаря чему они без крови смогли получить все необходимые сведения.

В восемь часов вечера на вокзал прибыл поезд, до Ягодово ехать часов тринадцать, кража произошла часа в три ночи, Четырёхпалый с большой долей вероятности успел на поезд, так как уже сейчас введён строгий контроль, и любой человек без мизинца тут же будет задержан. Так что наша цель сейчас где-то в городе, возможно, мы даже его видели, но не смогли опознать…

– Пока ты будешь подготавливать почву для вечернего налёта, я пройдусь до Княжеского дворца. Если чертежи в городе, а я уверен, что они здесь, то бумаги хранятся именно у Князя. – Максим заложил револьвер за пояс штанов, прикрыв его дырявой полой кафтана, и встал. – Ах, да. Слушай, если рано освободишься, зайди на рынок, прикупи какие-нибудь шмотки, а то… Наши дырявые… Чувствую, могут дорого нам обойтись… И, да. Перчатки обязательно! Местный криминалитет соблазнительно смотрит на мой перстень, как бы что не выкинули…

– Без вопросов, начальник. Только давай сначала поднимемся в харчевню и позавтракаем?

Опричники осторожно, поднявшись по крутой лестнице из комнаты, вышли в полутёмный узкий коридор подвала, немногочисленный свет проникал только через крошечные закопчённые окошки под самым потолком. Пробираясь по нему, пришлось часто перешагивать, чтобы не запнуться об брошенные вещи, или спящих после бурной ночи постояльцев, которых не пустили в их комнатушки.

"Что я делаю среди этого смрада? " – подумал Максим.

Выбравшись из подвала на относительно чистый воздух, кот вдохнул полной грудью. Сразу же настигнул приступ кашля, из-за обильной пыли, витающей в воздухе. По тёмной улице проезжали редкие повозки и экипажи, перед которыми расступались спешившие по своим делам мрачные горожане.

– Мартын…

– Да? – кот, шедший в паре шагов сзади, поравнялся с Максимом.

– Скажи, какие у меня есть недостатки?

Опричник прикрыл один глаз, силясь понять, зачем ему был задан такой вопрос, но в голову ничего толкового не шло.

– Что, прям все? – попытался отшутиться Мартын.

– Нет. Пока я не готов всё принять. – Перед глазами появилась картина сегодняшней ночи, как золото погребает его под собой, а он всё не может от него отказаться. – Скажи, пожалуйста… Я алчный человек? – выпалил Фиалковский.

Помощник посмотрел на него, как на сумасшедшего, чуть ли не крутя пальцем у виска, мол, что такое с начальником? Блохи не в то место укусили? Али день без невесты так подействовал. В общем, кот не спешил отвечать на странные вопросы. Опричники молча зашли в харчевню на первом этаже дома-муравейника, с утра народа крайне мало. Вон, разве что двое спящих на столе, похоже не уходивших ещё с вечера. Девушки-официантки нет, поэтому принимать заказ вышел сам дряхлый старичок-хозяин, одновременно являющийся поваром. По пути к свободному столу в углу заведения, старик скептически осмотрел вчерашних визитёров, видимо рассчитывал на более богатых и щедрых гостей. Не ошибся. Получив заказ на две тарелки каши и две кружки чая, он с негодованием ушёл на кухню.

Мартын, разгладив длинные усы, подпёр рукой подбородок, уставившись на начальника:

– Короче, я подумал… Есть за тобой такой грешок. Максим, ты на самом деле страдаешь нездоровым интересом к своему обогащению, – он ненадолго замолк, чтобы снова продолжить. – Особенно это стало заметно после того, как тебя одарили земельным наделом. Как думаешь, что сподвигло тебя ехать сюда, за этими чёртовыми чертежами?

– Приказ Князя?

Кот широко помотал головой, через секунду, он заговорил:

– Если бы ты этого не хотел, то ни один Князь не мог бы тебе приказать. Тем более, это за рамками нашей компетенции. Данным делом должны были заниматься диверсанты из дружины. – Мартын шумно отхлебнул чай из только что принесённой хозяином кружки. – Благодарю. – Как только старик ушёл, он продолжил: – Мы поехали сюда, потому что ты хочешь получить большую премию за выполнение важного государственного дела. Дом же надо строить? Я прав?

– Откуда ты знаешь мотивацию моих поступков? Может я за справедливость? Бумаги похищены, злодея необходимо найти и наказать. Почему сразу деньги-то?

Помощник чуть наклонил голову, пытаясь прочитать эмоции собеседника:

– То есть я ошибаюсь? Деньги тут не причём?

– Не совсем… Премия довольно приятно… Разве не согласен?

– Конечно, согласен, но не стоит ставить её на первое место. Смотри, мы, – он поочерёдно указал пальцем на себя и на Максима, – проживём очень долго, я – пока не потрачу все свои оставшиеся шесть жизней, ты – пока тебя не пустят в лучший мир. Поэтому скопить огромное состояние для нас – не проблема. Только зачем? Представь, что лет через пятьдесят-семьдесят крестьяне поднимут бунт, сместят Князей и будут править сами. Что будет с нами? Думаешь, они забудут наше к ним отношение? Очень сомневаюсь… – Мартын нахмурился. – Поэтому станет твоё и моё богатство народным достоянием, а нам и спасибо не скажут…

Кот замолчал, погрузившись в раздумья.

"Мартын прав… Мы в Мартенграде не столько из-за приказа Земляникина, сколько из-за моего стремления построить поместье, " – размышлял Максим.

К столу, шаркая ногами, подошёл повар, неся ещё дымящиеся тарелки:

– Пожалуйста, ваша каша.

– Спасибо, – сказали опричники.

Через час…

Мартын по заданию своего начальника направился в ремесленную лавку, объединённую с магазином. Идя, по узким и кривым улочкам, он ещё раз убедился, что Ягодное княжество – лучшее, что есть в его кошачьей жизни. В Мартенграде все жители хмурые и бледные, сказывается значительный дефицит солнечного света. Вдобавок вечная сажа на стенах домов, на стёклах, просто на дорогах. Всем известно, что в Железном княжестве, ничего, кроме руд чёрных металлов, нет. Можно было просто продавать добытую руду, пускай – это дешевле, чем готовый к применению металл, зато гораздо экологичней, но княжеская семья решила варить добытое сырьё. Доварились, можно сказать.

 Неблагоприятная экологическая ситуация сказывается и на характере местных жителей. Население через-чур агрессивное и заводиться с пол оборота. За те две сотни лет, как здесь открыли полномасштабные металлургические производства, Железное княжество умудрилось перессориться и несколько раз повоевать со всеми своими соседями. Петербургу это не понравилось, как-никак одно государство, а княжества устраивают междоусобицы друг с другом, по этому поводу из столицы прислали делегацию разобраться с местным руководством. Но произошёл неприятный казус. Послов не пропустили на границе и послали обратно в Санкт-Петербург. Простые люди из Мартенграда рассуждали просто – они же послы, что с ними ещё делать-то?

Сейчас, пока Мартын шёл по улицам, его несколько раз толкнули, наступили на ногу, плюнули, даже чуть не облили помоями из ведра, но кот, благодаря своим рефлексам, успел вовремя отскочить, поэтому на одежду попало лишь несколько капель. Зато несостоявшийся обливатель получил от опричника порцию отборных русских словечек. Если бы Мартын недавно не встал на законопослушный путь, то в Мартенграде можно было бы порезвиться будь здоров.

Нужный переулок был найден не сразу, если город был бы распланирован нормально и в нём действовали законы логики, то найти улицу можно без проблем. Но как адекватному человеку можно догадаться до того, чтобы попасть в этот переулок, нужно свернуть с одной улицы, пройти через несколько дворов, повернуть ещё на одну улицу, там найти закуток, за которым и будет этот тупик с десятком ремесленных лавок.

Лавка, на которую товарищи-опричники получили заказ от местного криминального авторитета Юрася, находилась в самом конце необходимого переулка. Окна закрыты ставнями, над входом прибита деревянная вывеска с металлическими буквами: "Часовая мастерская Ганса Петерса". Мартын зашёл внутрь магазина, колокольчик на дверях отозвался приветствующим звоном. Из-за длинного прилавка со стеклянной витриной встал мальчуган лет пятнадцати:

– Здравствуйте, господин! Чего изволите?

Мартын подошёл к витрине и, облокотившись на неё, отчего даже послышался тихий треск, обратился к мальчику:

– Здарова, парень! Что, такой маленький, а уже часовщик? – добродушно спросил кот.

– Нет, господин. Я помогаю своему отцу, он занимается часами, а я тут их продаю и принимаю на ремонт.

Под стеклом прилавка на деревянной доске лежали десятки различных часов, их разновидности, в основном, ограничивались карманными моделями. Наручных, как у Максима, тут ещё не делали. Возле каждого экземпляра находилась маленькая белая бумажка с черными цифрами, обозначавшая цену. Ничего, есть достаточно демократичные цены. Вот, например, всего три рубля за безвкусную работу в виде простых металлических часиков без излишеств, без резьбы, без цепочки, только циферблат под мутным стеклом и железной крышечной.

Мартын двигался вдоль прилавка, рассматривая представленные модели, мальчик-продавец шёл вслед за потенциальным покупателем, передвигаясь с другой стороны прилавка:

– Господин, мне кажется вот эти часы вам очень подойдут! – парень ткнул тонким пальчиком в посеребрённые часы с замысловатым геометрическим узором на крышке.

– Нет, новые часы мне не нужны.

– Можно и подержанные… Пройдёмте к тому прилавку… – мальчик указал рукой на стеллаж у дальней стены.

– Погодь, парень. У меня есть часы, просто они сломались, упали и остановились. Вот, посмотри… – Мартын достал из кармана свои часы на цепочке, которые действительно после крушения ковра-самолёта остановились. Кот взял часы за цепочку и стал раскачивать их, как маятник. – Посмотри… Какие блестящие часы… Они такие изящные… Их нашли в глубокой и тихой пещере… За ними спускались всё глубже и глубже… Глубже и глубже… Вокруг тишина… – Мартын перешёл на шёпот. Мальчик смотрел на качающиеся туда-сюда часы как заворожённый. – Закрой глаза… Тишина навевает покой и расслабление… Ты расслаблен и спокоен… Часы висят в воздухе перед тобой… Ты хочешь их взять?

– Да…

Кот очень радовался, наконец-то можно снова вернуться к своему профильному и любимому занятию. Снова вспомнить ощущения от того, как он умудрялся раздевать вооружённых людей и заставлять их отдать всё, что у них было. Правда, всё равно ему очень далеко до его брата – Баюна, на его зов путники сами приходили, их не нужно было искать самостоятельно. Но сейчас можно оторваться:

– Ради часов необходимо ответить на мои загадки…

– Да…

– Где твой отец сейчас?

– Наверху в мастерской…

– Где вы живёте? Здесь?

– Нет, мы живём в соседнем доме.

– Какая обычно получается дневная выручка? – Мартын перешёл к главным вопросам.

– Маленькая, рублей тридцать-пятьдесят…

– Очень хорошо. Где вы её храните? – кот принялся оглядывать лавку.

– В кассе и сейфе на втором этаже, в папиной мастерской…

– Спасибо, мальчик. Когда я закончу говорить, ты уснёшь, и проснёшься через две минуты. Ты забудешь, последние десять минут, ты дремал эти десять минут, так скажешь отцу, если он спросит…

Сказав последние слова, Мартын тихо, стараясь не скрипеть половицами, вышел на улицу. Мальчик так и остался стоять за прилавком с закрытыми глазами. Проснувшись через пару минут, он подумал, что очень устал, если задремал на работе. Про необычного посетителя он и не вспоминал, да и не получилось бы…

Глава 12. Конвой

Около полудня…

Княжеский дворец располагался на небольшом острове посередине речки, текущей через центр Мартенграда. По периметру огорожен крепостной стеной грязно-серого цвета, в ней прорезано двое ворот, соединяющие две части города. Внутри построено несколько высоких домов с узкими окнами, плотно закрытые ставнями. Через эту маленькую крепость даже могут проходить обычные горожане. Но стражники решили иначе, со словами: "Пшёл вон, оборванец!", Максима естественно не пустили, ему пришлось топать в обход по соседнему мосту.

Пока опричник из Ягодного княжества несколько часов ходил неподалёку от островной крепости, случилось пара конфликтов с местными попрошайками. Оборванцы, оценив не совсем опрятный внешний вид молодого человека, увидели в нём возможного конкурента, поэтому решили выгнать с занятой территории. Заверениям о невмешательстве в их дела, попрошайки поверили слабо, но всё-таки ненадолго отвязались. Правда, сейчас наблюдают исподлобья, может сложиться полное впечатление, если зайти в какую-нибудь подворотню, то есть достаточно высокий шанс получить заточку под ребра. Для Максима это, конечно не смертельно, но неприятно.

Буквально за несколько минут до полудня (судя по наручным часам из Энска, которые не Максим не сдавал в чистку уже года три или четыре), из дворца вышли два десятка стражников и принялись расталкивать горожан, заставляя их разойтись с дороги. Солдаты встали цепью вдоль тёмной улицы, оттеснив потоки людей вплотную к покосившимся домам. Цокая копытами, скрепя рессорами и выплёвывая клубы пара, с узкой прибрежной улицы вывернули пять закрытых экипажей с символом короны на бортах. Выстроившись цепью на перекрытой улице, машины и кареты остановились. Из ворот княжеского дворца два наиболее крупных и сильных стражника вынесли обитый железом сундук с огромным навесным замком. Что-то очень ценное, раз такое мероприятие задумали ради этого. Фиалковский разумно предположил, что в сундуке могут скрываться чертежи дирижабля.

Тем временем сундук донесли до вереницы машин и занесли в четырёхместный паровой экипаж. Хлопнув дверью, конвой медленно двинулся в путь. Стражники обступили его по кругу, не давая никому подойти слишком близко. Из-за наличия пешего эскорта, да и просто узких и кривых улиц в столице Железного княжества, экипажи ехали достаточно медленно, чуть быстрее обычного человеческого шага. Максим поспешил за ними.

Большинству горожан данная процессия абсолютно безразлична, некоторые лишь возмущались медленной скорости движения, из-за которой их повозка вынуждена плестись позади, и не иметь возможности обогнать их. За княжескими машинами образовалась длинная пробка из телег и людей, тянущаяся на пару кварталов. Некоторые хотели объехать их по соседним улицам, но на очередном перекрёстке снова сталкивались с этой проблемой, так как стражники и полицейские заблаговременно перекрывали улицы перед тем, как по ним проедет конвой.

На стихийном рынке, образовавшемся на широкой (по меркам Мартенграда) улице, конвой остановился, дружинники принялись разгонять лавочников, чтобы освободить проезд. Пока торговцы торопливо отодвигали свои товары, какой-то грязный мальчуган лет десяти схватил у одного из коммерсантов выставленную на продажу льняную рубаху, продавец тут же устремился за ним. В этот же момент подельники грабителя под крики возмущённого бизнесмена растащили абсолютно все вещи оставленные без присмотра. Дружинники, сторожившие княжеские экипажи, не обратили на факт хищения никакого внимания. Нет, они, конечно, это заметили, но за ворами не погнались, у них сейчас более важная задача. Бандиты всех мастей, почувствовав временную безнаказанность стремились выполнить дневной план за несколько минут, действовав более нагло и дерзко.

Закончив расчистку маленькой площади, экипажи покатились дальше в путь. Проследив за ними ещё пару кварталов, к Максиму прицепился ребёнок-торговец с висящим на шее подносом с леденцами. В этом городе, кроме детей некому торговать что ли?

– Дяденька-дяденька! – звонко прокричал он. – Купи петушка!

– Спасибо не надо, – коротко отрезал опричник, не отворачивая глаз от конвоя в шагах двадцати впереди.

– Ну, купи! – он дёрнул его за уже рваный рукав, отчего тот с треском надорвался ещё сильнее.

– Нет, я же сказал.

– Дядя – жмот! Дядя – жмот! – прокричал он почти на всю улицу, один из дружинников тут же обернулся посмотреть.

"Зараза, он сейчас меня конкретно запалит!" – раздражённо подумал Максим. Достав из кармана пару копеек, он протянул их малолетнему вымогателю:

– Ладно-ладно, покупаю. Только не ори на всю улицу.

Мальчик спрятал блестящие монетки и протянул молодому человеку прозрачного красного петушка на палочке:

– Пожалуйста, дяденька! Кушайте на здоровье! Ещё захотите… – опять он начал кричать на всю улицу, рекламируя свой товар.

– Парень скройся с моих глаз, а то мзду стрясу за торговлю в неположенном месте, – тихо процедил Фиалковский, строго посмотрев на него.

После инцидента на рынке, машины больше не останавливались вплоть до пункта своего назначения. Экипажи замерли перед высоким кованым забором с острыми кольями на вершине. Сквозь ограду, в глубине негустого парка виднелось длинное здание в три этажа из красного кирпича. Форма достаточно странная, похоже на то, как будто сначала построили несколько отдельных построек, а после соединили их переходами.

Широкие ворота со скрипом отварились, конные и паровые экипажи медленно заехали внутрь и скрылись в глубине парка. Дружинники остались снаружи, дождавшись, пока ворота закроются, они неровной толпой пошли обратно в центр города. Возле ворот на сторожке висела металлическая табличка с яркими буквами: "Железное княжество, Мартенград, НИИ им. Левшы". Сейчас можно быть абсолютно уверенным в том, что сюда привезли именно украденные чертежи. Толку-то их просто украсть? Надо ещё разобраться в них, дирижабль сам собой не построиться. Судя по названию заведения, здесь должны обитать достаточно умные люди, чтобы прочитать бумаги и попытаться построить по ним летающий аппарат. Но и им потребуется много времени…

Через полчаса…

Вдоль забора научного института туда-сюда ходил странный человек, прохожие старались обойти его, только заметив, тут же переходили на другую сторону улицы. Мужчина одет в рваный мещанский кафтан синего цвета, запачканный темно-бурыми пятнами, сверху покрыт слабыми разводами местной угольной пыли, оседающей на всё, что угодно. Окружающим, не знающим истинное происхождение этих загрязнений, казалось, будто кафтан просто очень старый и краска поблекла со временем. Вдобавок этот человек, похоже, регулярно участвует в уличных потасовках с попрошайками за делёж территории. На ногах грязные сапоги, уже сейчас никто не узнает в них форменную обувь опричников из соседнего княжества на северо-западе. Довершал странный образ красный петушок леденец на палочке, который болтался в руке молодого человека.