
Полная версия:
Бастард Ивана Грозного
Все только и делали, что щупали и трогали. Лыжи, конки под ними, болты и гайки, которыми прикручивались коньки. Сообразил всё-таки Санька, как накрутить внутреннюю резьбу. Детали типа винтов Мокша знал. А теперь научился делать и гайки. На два века раньше исторического факта. Но Санька, о том, что опередил время, не знал. Головку болта и гайку сделали четырёхгранными. А ещё Санька научил Мокшу сделать «гровер». Это такая подпружиненная шайба. Резьбы были не точны, а нагрузки на коньки значительные, и соединения без гровера откручивались. Шайбы сделали из бронзы. Её было у Мокши совсем немного, но на двенадцать гроверов хватило.
Мокша спокойно подошёл к упорной балке, далеко торчащей с правого борта, вытянул её, и с этаким «демотиватором» двинулся на толпу. Он крутанул над головой восьмиметровую дубину, издавшую такой гул, словно заработал пропеллер вертолёта, и толпа моментально рассеялась.
– Не доводите до беды, бабы. Приберите малят.
Никого бить Мокша, конечно же не стал бы, но знал, что если не поставить ограничителей, народ растащит всё. Просто так. А после такого представления все поняли, что это имущество трогать действительно нельзя.
Как раз появились и мужички, и первыми спешили Мокшины браты: Кавал и Михай.
– Так их, Мокшаня! Гони на нас! – Крикнул Михай – самый старший из троих братьев.
Они все трое были широки в плечах и узки в бёдрах, одинаково русы и густобороды. И Михай, и Кавал мяли кожи и шкуры. Жёны их шили шубы, шапки, кожаные чуни мехом внутрь и сапоги на мягкой подошве, подвязываемые к поясу. На такие сапоги надевались лапти и сапоги носились долго. У Мокши, Лёксы и Ракшая тоже были надеты такие сапоги с «галошами».
– Что за чудо чудное ты привёл, Мокша?! Словно птица летела! Я видел! – Спросил Кавал. – Так чолны не плывут!
– Но катятся! – Рассмеялся Мокша.
Ему было радостно от того, что он наконец-то увидел братов и от того, что смог их чем-то удивить. Он был сильно младше и добиться их удивления дорогого стоило. Он забыл, что всё что им сделано это благодаря его малолетнему сыну и искренне гордился собой. Санька стоял и понимающе улыбался. Ему тоже было приятно, что они с Мокшей чуть-чуть другие.
Глава 5.
Если селян «выселок» буер удивил, то городок, где жили родичи Мокши, буквально встал «на уши». Пришлось договариваться со старостой и с местным ведуном. Первый не сделал практически ничего, зато второй провёл нужный обряд. О том с ним договаривался Ракшай, имевший пару посланий от своего ведуна, вырезанных на липовых дощечках.
Через три дня, положенные хозяевам для ублажения гостей, браты насели на Мокшу с вопросами, что, да как? Куда – вопрос игнорировался, так как считался несчастливым. Но когда узнали, что Мокша с семьёй просто прокатился в гости без выгоды, покрутили у виска.
– Ну может хоть сковал что-нибудь?
Мокша покрутил головой. Браты сплюнули.
– Стоило кататься пустопорожним?
– Новый струг спытали. Да и пути два дня-то! – Сказал Мокша.
– Как два дня? Даже по воде четыре…
– А у меня два. Да и за светлый день уложился бы.
Браты недоверчиво покрутили головами.
– А за два дня и мой старый струг путь по воде осилит. Тут дело в ветриле.
– Что за струг? – Спросил Михай. – С таким же ветрилом?
– Да. Это Ракшай придумал.
– Странный малец у тебя какой-то. По росту велик, а по лицу дитя.
Санька за осень и зиму вымахал отцу по грудь. Это в три-то года!
– Слыш, Мокша! Казаки до вас не доходили по первому яру?
– Нет…
– Ходила ватага на стругах и под ветрилами вверх. Да вернулась без двух. К тому… Те, кто у нас стояли и ясак собирали, уже отбывали… Так те, кто на Сарант ходили, даже не остановились передохнуть, а с ними и ушли. Не знаешь ничего?
– Не, не знаю, – скрыл правду в усах Мокша. – До нас не доходили. Спужал ктось небось…
– Не ты, чай? – Хитро прищурив глаз, спросил Михай. – Про тебя у нас спрошали. Где, грят, кузнец знатный живёт, что острые сабли куёт?
– Не я.
– То посланцы князя московского были. Приходили к нам и выше. Просили ржи и овса больше засеять, да куны приготовить. Их войско хана победило. Обратно на Московию пойдут. С Тавриды возвращаются. Вот, ждём…
«Вот так казаки!» – Подумал Санька, который сидел тут же в хате, но в дитячем углу.
– Чего хотели? – Напрягся Мокша.
– Позвать с собой в Московию. Там, грят, мало таких ковалей, чтобы ещё и самопалы нарезные тянули.
Санька удивился. Про самопали от Мокши он слышал, что, де «его лучше», чем те, что они забрали у убитых, а про винторезы нет.
– В Московию?! – Удивился Мокша. – Бегут оттуда людишки-то. Да и не крещёные мы в веру единого.
– А где ты коваля крещёного видел? – Усмехнулся Михай. – Вы – Перуновы дети.
– Так за то и побили кузнецов-то на Московии. А теперича сызнову призывают. А царь у них, грят, дюже лютый в вере вашей.
Мокша покосился на угол, украшенный образами.
Браты тоже глянули наверх и осенили себя крестами.
– Един Бог, – сказал Кавал, – только имен у него много. Вот ты говоришь, Ракшай твой Велесовой благодатью наделён. Ну так и ладно! Но этот Бог, – Кавал кивнул головой в сторону образа, – общий. Он приходил на землю нас всех спасти. И он не отрицает других богов. Они дети его.
Мокша спокойно выслушал брата, но глаз на него не поднимал.
– Эх, – вздохнул и горестно выдохнул Кавал. – Да и ладно. Потом поймёшь.
– И то! Не будем ссориться! – Подхватил Михай. – Вино пить будем!
Кавал махнул рукой и разулыбался.
За столом, хоть и плотно, взрослые разместились все. Ребятишки, получив по куску пирога с рыбой, попрятались по углам, на печи да на полатях. Санька свой кус проглотил разом и заскучал. Тесно ему стало в небольшой хатёнке Кавала и он накинул кожушок, перетянулся поясом с ножнами, и вышел на воздух.
Солнце перевалило полдень и висело над холодно-голубым зеркалом Дона. Изба «дядьки Кавала» стояла на взгорке. Дворы братьев, объединённые одним невысоким забором напомнили Саньке территорию небольшой фабрики. Чаны с рассолом, чаны с краской стояли на печах. Кожу красили в охру. Несмотря на зиму, над производством стоял смрад кислятины и мочевины. «Летом здесь круто, подумал Ракшай». Он знал, как работать с кожей и шкурами, сам немного скорняжил когда был моложе. Одобрительно оценив механизацию «завода», Санька шагнул за калитку и тут же был окружён ребятнёй.
– Ну ты, кто такой?! Назовись! – пробасил один ломающимся голосом.
Санька обвёл всех взглядом и понял, что его тихо оттесняют от ворот дядькиного дома. Он положил левую ладонь на рукоять ножа. Не для того, чтобы применить, а для того, чтобы не выдернули. Однако, ребятня поняла его иначе, и раздалась в разные стороны.
– За нож взялся?! – Усмехаясь, переспросил парень. – Готов сечься?!
– Больной, что ли? – Спросил его Ракшай. – Не готов я сечься. С чего вдруг?
– А что ж тогда за нож взялся?
– А чтоб не выпал…
Они стояли напротив друг друга чуть согнувшись, готовые к драке. Ракшая долго просить себя не заставлял и кидался в драку по малейшему поводу. Он научился выключать «зверя» ещё в схватках с братом Умкой и сейчас не опасался показаться опасным для общества. Жизнь среди людей очень отличается от жизни в лесу. Санька это знал и не дал своему организму развиваться в эту сторону. А очень хотелось. Оскотиниться оказалось проще простого, чего Санька избежал с трудом и в той своей жизни, и в этой.
– А вот мы сейчас…
Парень, на вид ему было около двенадцати лет, мазнул себя по голенищу и вынул за рукоятку тонкое обоюдоострое лезвие.
– Охренел, что ли? – Спросил его Санька. – Ты, что, дерьма объелся?
– Я тебе покажу дерьмо, псёныш Перунов.
– У-у-у, – понял Санька, и выдернув нож, махнул им в сторону стоящих сзади ребятишек. Те отпрянули и Санька вырвавшись из окружения, метнулся вниз по улице в сторону реки. Сзади послышался топот и улюлюканье. Санька выбежал на лёд и остановился. Ребятня вывалилась толпой и покатилась за ним, скользя на ногах. Санька стоял и молча ждал. Потом он шагнул к первому, пропуская его мимо себя, и нанёс удар сбоку правой рукой, немного ускоряя ему скольжение.
Отшагнув в сторону, он встретил второго левой рукой, ударив рукоятью с тяжёлым навершием. Убить он не боялся.
Остальные, пытаясь остановить скольжение, замахали руками и повалились на лёд. Санька, ступая осторожно, но уверенно, подошёл к распластавшемуся вожаку.
– Вставай, если хочешь продолжить, но если встанешь, пощады не жди. Зарежу, как барана.
Парень смотрел не на лицо Саньки, а на его подбитые толстой кожей высокие чуни.
– Сопли! – Выдавил он из себя восхищённо. – У него сопли, робяты. Не чуни, а настоящие сапоги.
Он почему-то делал ударение на среднем слоге.
– Да с подковами!
Санька опешил от такого разворота событий. Похоже, вожак уже не жаждал схватки. Он кое как поднялся и стоял с трудом не оскальзываясь.
У Ракшая на чунях и вправду были набиты специальные подковки для ходьбы по льду и он чувствовал себя вполне устойчиво.
– Так не честно! Ты хитростью взял! – Рассмеялся парень.
– Хрена себе, не честно! – Выругался не зло Санька. – Мне насрать на честность, когда меня пытаются убить.
Парень смутился.
– Никто не пытался тебя… убивать. Попугать хотели.
– Это что у вас тут! – Раздался грозный крик.
Санька оглянулся на голос и увидел, что к их детской ватаге подъехали конные воины, а далее на берегу Дона уже расчищается снег и устанавливаются шатры. Множество шатров. Однако большого войска видно не было.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги
Всего 10 форматов