Мимишка. История предпринимателя

брала

телефон

в

цех,

потому

что

у

нее

нет

карманов,

и

от- давала телефон мне. Дима звонил ей, я поднимала трубку, а по- том

передавала

телефон

ей.

У

Кати

нет

парня.

–

Теперь

понял,

спасибо,

но

нет,

я

хотел

встретиться

имен-

но

с

тобой,

–

отвечаю

я

и

кладу

трубку.

То, что я испытал в тот момент, надеюсь, со мной не случит- ся больше ни разу в жизни. Это чувство упущенной возможно- сти, помноженное на угрызение совести и осознание собствен- ной трусливости. В тот момент, когда я пустыми глазами смотрел в умолкший телефон, я думал только об одном. Почему мы, ког- да видим хорошую возможность, обязательно задаемся нелепы- ми вопросами: «Может, это не мое?», «А чем я это заслужил?»,

31

Мимишка. Истории предпринимателя

«Да кто я такой, чтобы.?», «Да и не хотелось особо, да?», «Она/он слишком красив для меня?» и т. д. За такими отговорками всегда стоит, по определению психологов, низкий уровень самооцен- ки и завышенный – самолюбия. Вместо того чтобы переть, как танк, пытаясь достичь желаемого, мы выбираем «что полегче», боясь отказа? Мы спим не с теми, живем не в тех местах и обща- емся не с теми людьми, с кем больше всего хотелось бы. Вместо того чтобы сказать о своей симпатии, своих чувствах, мы пред- почитаем молчать. Вместо того чтобы переступить через наду- манные условности, мы держимся за бесполезные мелочи, доду- мывая за других.

В этом лучшем из миров очень много всего интересного. Запутался в своих сомнениях и что-то важное потерял. Успо- каивает одно: на смену одному, обязательно приходит другое. Плохого выбора не бывает, бывает либо хороший выбор, либо не менее хороший опыт, который ты получаешь на дальнейшую жизнь. Неважно, насколько он горький, ты должен его усвоить.

И это следующий урок, который преподает нам жизнь: видите возможность, не упускайте ее! Пробуйте, делайте, ри- скуйте, только не прозябайте в нерешительности. Сложные ре- шения и действия делают нас лучше. Когда я, вместо того чтобы предложить Кате встречаться, выбрал более простой вариант,

«синицу в руке», я проявил слабость, показал свою незрелость. Но, возможно, именно благодаря этому опыту я стал сильнее, решительнее. Урок я запомнил, и с того момента уже никогда в жизни не выбирал компромисс. Преодолевая все предубежде- ния и внутренние препоны, я без страха ставил «все на карту», потому что «без боли нет прогресса».

ГЛАВА 5

Первый бизнес

В том же году меня первый раз отправляют на ярмарку вы- ходного дня. Лето, 8 утра, солнышко уже припекает. Я вместе с водителем загружаю товар в машину. Из-за того, что маши- на по дороге забарахлила, водитель не смог приехать вовремя, и сейчас приходится спешно загружаться. Ярмарка выходно- го дня находилась недалеко, минут в десяти от пекарни, рядом с метро Бульвар Дмитрия Донского.

– Поехали, поможешь выгрузить, а то Надюха там уже «ве- шается», – говорит водитель. Имя водителя стерлось из памяти, но он был, как и все в пекарне, очень карикатурным. Мужчина к 50 годам, толстый, с усами и довольным лицом. Он курил какие- то дешевые сигареты и постоянно рассказывал о своих поездках. Человек за рулем уже лет 30, это и его любовь, и проклятье. Когда ты водитель, сложно начать заниматься чем-нибудь еще, потому что машина – это не просто средство заработка, это – любовь.

Мы садимся в уже заведенную машину и выезжаем. В маши- не пахнет потом и табаком. Водила закуривает и начинает рас- сказывать о том, что у него с утра сломалось, то ли мотор, то ли шланг, но так как газель «простая, как 5 копеек», он ее «быстро

33

Мимишка. Истории предпринимателя

починил тем, что было под рукой». «Тем, что было под рукой» он называл очень крутой комплект инструментов, запасных шлангов, муфт и крепежей. Его комплект «того, что было под рукой» стоил дороже, чем сама газель. Машина ехала и громыхала. Окно у пасса- жирского сидения не закрывалось, и ветер дул мне прямо в лицо, раздувая волосы и заставляя щуриться, но я не жаловался. В жар- кое летнее утро я был доволен, как пес, которого везут на речку. Мне оставалось только высунуть голову в окно и вывалить язык (жаль язык у меня короткий, а то болтался бы, как собачий, хле- стая меня по подбородку).

Еще только подъезжая к ярмарке, мы уже издалека увидели, что на ней вовсю кипит торговля. Выходной день. Очень много бабушек, которые физически не могут спать долго, а также мама- ши с колясками, которые спать бы рады, да дети не дают. И, ко- нечно, работяги, которые бы и не просыпались, но нужно идти и зарабатывать деньги для первых, вторых и третьих. Всем нужно было что-то купить: кому-то овощи, кому-то одежду, кому-то про- сто потрепаться и провести время, а кому-то купить хлеба или бу- лочку. Но хлеба и булочек пока не было, мы везли их с собой.

Приехав на точку, водитель быстро открыл кузов, схватил пару лотков и побежал в палатку. Я подхватил еще пару, прикрыл дверцы и побежал за ним. Как Прометей нес огонь людям, так мы несли хлеб Наде.

–

Вот и они! А вы говорили – сегодня не привезут! С пылу

с жару, только испекли! – кричит Надя очереди, стоящей у ее

палатки.

Очередь

как

раз

и

состояла

из

всех

перечисленных

гостей ярмарки: пенсионеров, мамаш с детьми, работяг.

Поставив лотки, водитель развернулся и пошел за новой парти- ей, я попытался повторить его действия, но Надя остановила меня.

–

Помоги

мне,

он

сам

справится!

Надя была второй формовщицей в цеху, но иногда заменя- ла продавщицу. Дородная женщина. В ней килограмм 120 при

34

Глава 5. Первый бизнес

росте 170. Она то ли таджичка, то ли узбечка. Очень любит есть. Смеется заливным смехом, ничуть не сдерживая свои эмоции. Во рту у нее не хватало нескольких зубов, но ей это не мешало. Она была из тех хохотушек, на которых смотришь первые секунды с улыбкой, следующие секунды подхихикиваешь, а остальное вре- мя смеешься вместе с ней, не останавливаясь. Больше всего она лю- била пошлые шутки формовщицы Люды. Конечно, этот юмор летел обычно в мою сторону, меня это смущало, и щеки мои покрывались румянцем, что еще сильнее раззадоривало Людмилу.

–

Чего будете? – спрашивает Надя у подходящей по очере- ди бабушки.

–

Пирожок

с

капустой

и

батон

нарезного,

–

говорит

бабуля.

–

54 рубля, – сообщает Надя и начинает собирать заказанное.

Отдав

товар,

она

берет

деньги

и

отсчитывает

сдачу.

Не

слож-

но, думаю я. Но у меня нет денег на сдачу. Как же я буду помо- гать Наде, если ей придется и для «моих» покупателей отсчиты- вать сдачу. Вряд ли так мы сможем быстро обслужить очередь. А она уже собралась большая, и некоторые из стоящих позади постепенно стали уходили. Ценники и хлеб были разложены на столах. Люди выплывали из очереди, предварительно попросив не занимать их место, смотрели, что привезли, что из этого они хотят купить, сколько это стоит и возвращались в очередь. Идея созрела сразу: если я не могу обслужить людей со сдачей, тогда я буду работать с теми, кто без сдачи!

–

У

кого

без

сдачи,

ко

мне!

–

резко

крикнул

я.

То

ли

со

стра- ха,

то

ли

от

переизбытка

эмоций

крик

получился

слишком

силь- ный.

Надя

даже

ойкнула

с

испугу.

Ко мне потянулись люди.

–

Мне

батон

нарезного.

–

Мне

два

пирожка,

пожалуйста.

–

А

песочники

свежие?

–

Ой,

а

у

меня

со

сдачей!

Да

ладно,

оставьте

себе.

35

Мимишка. Истории предпринимателя

Торговля пошла бойко, я быстро считал в уме и отдавал лю- дям заказанное. На одного Надиного покупателя приходилось 2-3 «моих»: мне и сдачу давать не нужно, да и в очереди у меня стояли «особо спешащие».

–

Молодцом!

–

похвалил

подошедший

с

новыми

лотками

водитель. Его редкие волосы слиплись от пота, он тяжело пых- тел, но продолжал заносить лотки в палатку без остановки.

После разгрузки водитель уехал, а меня Надя не отпустила. Я торговал вместе с ней, забирая всех «кто без сдачи». Минут через двадцать очередь разгрузилась, и Надя ушла по каким-то административным делам, оставив меня за главного. Ее ничуть не тревожило, что я первый день торгую и что у меня скопилась определенная сумма денег.

–

Ой, а хлеб свежий? – спрашивает бабушка, подходя к па- латке. Она в пальтишке и платке, несмотря на теплую погоду.

–

Конечно,

свежий,

не

пробовали

еще?

Мы

недалеко

отсюда

его

готовим

и

привозим

с

самого

утра,

еще

подвоз

в

12-13

бывает,

как раз к этому времени выпекается вторая партия, мы стараемся,

чтобы

к

обеду

у

людей

всегда

был

свежий

хлеб,

–

выпаливаю

я.

–

Очень

хорошо!

Можно

мне

батон

нарезного,

а

днем

зайду еще за одним, раз свежий! – говорит бабушка.

–

Вы съедите 2 батона за один день?! – нескромно спра- шиваю я.

Бабушка улыбается, ей явно приятно, что день начинается не с ругани или «типичных продавцов», а с разговора с молодым человеком, который искренне заинтересован в ее жизни.

–

Да, дед у меня, хлеб свежий любит! Берет батон, налива- ет стакан молока в пивную кружку и съедает его, пока смотрит сериал

про

милицию.

А

я

с

утра

есть

не

могу,

желудок

уже

не

тот, как обед наступает, я, хвать, а хлеба и нет. Он сидит довольный,

улыбается,

а

мне

опять

трясти

костями

–

за

хлебом.

Но

раз

све-

жий,

я

еще

приду,

спасибо,

милок.

36

Глава 5. Первый бизнес

После бабушки проходят еще 5-10 человек, со всеми я раз- говариваю. Все люди очень милые, никто не ругается и не буб- нит. Возможно, именно рядом с хлебом русский человек может держать себя позитивно и улыбаться.

–

Ну,

что

тут,

много

продал?

–

Это

Надя

вернулась.

–

Не

знаю,

–

говорю

я,

–

сейчас

посчитаю.

Достаю

деньги и начинаю их распрямлять.

–

Куда

ты!

–

шикает

она.

–

Нельзя

считать

до

конца

дня!

Денег не будет! Ты не знаешь, что ли?

–

В

смысле?

–

удивленно

спрашиваю

я.

–

Ой, молодой еще, всему учить надо! Деньги нельзя счи- тать, когда продаешь, только когда закончил продавать. Иначе торговли не будет.

–

Вот-вот, правильно, Надюх! – говорит соседка из палат- ки напротив. – Я на прошлой неделе деньги сдавала после обе- да, пришлось посчитать, так до конца дня и не продала ничего! Видимо Надя так громко учила меня, что ее услышала соседка.

–

Ладно,

держи! -

говорю я ей, передавая деньги. – А вдруг я пару соток увел?

–

Не можешь, ты – честный, – говорит она и, не пересчи- тывая, кладет в карман.

–

Ладно, иди! – заявляет Надежда, глядя на мое удивлен- ное

лицо.

Я

отхожу,

а

она

начинает

обслуживать

следующего

по-

купателя.

Я выхожу из-за прилавка и иду в пекарню. Погода отличная, солнце светит, и я задумываюсь, откуда у меня это. Вот так взять и начать общаться с малознакомыми людьми, задавая им, воз- можно, тупые вопросы. Не скажу, что это достижение, но отку- да это? Ответ возникает сразу. В моем далеком детстве родите- ли занимались челночным бизнесом. Возили юбки и блузки из Польши и продавали их на Покровском рынке. Зимой и летом, в слякоть и дождь они возили из дома товар и продавали его.

37

Мимишка. Истории предпринимателя

Раньше рынки представляли собой множество железных кон- тейнеров, в каждом из которых были товар и продавец, обычно пьющий кофе или чай из пластикового стаканчика или термоса. Эти контейнеры на ночь запирались и якобы охранялись. Но за охрану нужно было отдельно платить, и мои родители, чтобы не платить, брали товар на тележку и везли его домой, минут 20. А с утра, везли его обратно, чтобы была возможность чуточку сэкономить. Так вот, когда родители меня брали с собой на ры- нок, я обычно сидел в контейнере и смотрел, как они работают. Мне давали вкусный чай и безумно вкусный бублик с маком. Та- кое колечко, размером с детскую голову. Я сидел, болтал ножка- ми, кусал бублик и смотрел, как моя мама торгует.

Она ловко крутила юбкой перед глазами клиентки, пока- зывая ей «эротичный разрез» ровно такой, чтобы не было вид- но ничего, но хотелось бы увидеть больше. Или более строгую юбку, «на работу в офис».

–

А

к

этой

юбке

идеально

подойдет

вот

эта

блузка! Я откусываю бублик.

–

Вам

на

работу

или

в

ресторан? Жую бублик.

–

Да

разве

две

такие

приятные

девушки

не

договорятся

о

цене.

Слышу смех матери и покупательницы и делаю глоток чая,

щекой отодвигая ложку, которой мама мешала сахар.

–

Мам,

с

ложкой

и

пакетиком

неудобно

пить,

–

кричу

я.

–

Выброси, под столом мусорка, – говорит мама в ответ,

не отвлекаясь от покупательницы.

Я выбрасываю ложку и, макнув пару раз пакетик в стакан, отправляю его вслед за ложкой.

–

Это

ваш

сын?

–

спрашивает

покупательница.

–

Ага,

не

с

кем

оставить,

вот

на

пару

часиков

взяла

на

рабо-

ту,

–

говорит

мама,

ища

нужный

размер.

–

Какой

миленький, -

говорит

покупательница,

глядя

на

меня.

38

Глава 5. Первый бизнес

Мои щечки краснеют, я начинаю смотреть в пол и интенсив- нее дрыгать ножками.

Конечно, покупательница берет и юбку, и блузку, и еще ре- мешок, который «идеально подходит к юбке и блузке». Спра- ведливости ради, качество товара всегда было на высоте. Юбки покупались в Польше, а поляки умели делать отменные вещи, не знаю, как сейчас. Мои родители всегда честны с покупателем и, если товар вдруг оказывался с браком, они отдавали деньги без вопросов и сверху предлагали скидку на новый товар.

В воспоминаниях я дошел до пекарни. Перед пекарней оста- новился и понял, что у меня появилась идея.

Я зашел в пекарню, но решил не идти в цех, а направился сразу к Галине Ивановне.

–

Галина Ивановна! Могу спросить? – говорю я, зайдя в ка- бинет

после

стука.

–

Спрашивай,

–

отвечает

она,

не

отвлекаясь

от

бумаг.

–

А

сколько у

нас

таких

точек,

как

в

Бутово?

–

Ни

одной,

а

что?

–

Да,

я

тут

пока

шел,

подумал,

а

почему

бы

нам

ни

открыть еще несколько таких?

Она поднимает на меня глаза:

–

Мы думали об этом, но рук не хватает, и так куча дел. Заказы,

бухгалтерия,

брак,

возвраты.

Ты,

кстати,

знаешь,

почему столько возвратов? Вам в колледже не рассказывали?

Я не знал, но принимал эти возвраты каждую рабочую смену. Бывало, возвращалось по 5-6 ящиков: хлеб, булочки, пирожки. Боль- шинство были нормальные, но попадались и плесневелые, исключи- тельно с истекшим сроком хранения. Но те нормальные, что возвра- щались, имели еще пару дней годности, только по какой-то причине возвращались обратно разными сетевыми магазинами.

–

Нет,

в

колледже

не

говорили,

но

мне

всегда

было

интерес- но, -

сказал я.

39

Мимишка. Истории предпринимателя

–

Большие

магазины

–

монополисты.

Понимают,

что

та-

ким

маленьким

пекарням,

как

мы,

без

них

не

выжить,

нам

очень выгодно

с

ними

работать,

но

есть

одна

проблема.

Их

снабженцы

или

кто

там

у

них

закупками

занимается,

плевать

хотели

на

наши дела

и

нашу

рентабельность.

У

нас

договор,

при

котором

магазин,

может

закупить

у

пекарни

практически

любое

количество

хлеба, но

заплатить

только

за

проданный

хлеб,

а

на

остальной

сделает возврат.

Вот

и

получается,

они

знают,

что

продадут

100

батонов день, но заказывают 120, чтобы не упустить прибыль, ведь воз-

можно,

что

сегодня

будет

тот

самый

день,

когда

продастся

101 батон!

–

она

повышает

голос.

–

И

вот

к

концу

дня,

они

считают,

сколько продано хлеба. И тут, бац! Продано 100! Похуй, говорят

они,

и

отправляют

20

батонов

обратно,

–

завершает

она. -

Ой,

извини, не хотела материться, вырвалось.

–

Так

это

же

пиздец,

извините,

хотел

сказать

ужасно!

А

что, если из-за этого пекарня закроется? – спрашиваю я.

–

А им какая разница? Придут другие, плюс магазины на своих площадях начинают открывать пекарни. Да, с добавками, да, не черствеет две недели, но кому это интересно? – с грустью в голосе говорит Галина Ивановна. – Так что ты там говорил?

–

Я точки хотел открывать, на Ярмарке выходного дня. Мне от вас товар нужен. Я буду получать процент от прибыли точки, а вам ничего платить мне не придется.

–

Хорошая идея! – говорит Галина Ивановна. – Особенно про

то,

что

мне

ничего

платить

не

придется.

Шучу,

думаю,

у

тебя получится, даю добро, но ты помнишь: заказ не раньше, чем за

2 дня нужно разместить, договорились?

–

Да,

–

говорю

я,

–

можно

идти?

–

Иди, – говорит Галина Ивановна и возвращается к своим

бумагам.

На следующий день я сразу берусь за работу. Пошел в вос- точное Бирюлево, на Ярмарку выходного дня. Она размещалась

40

Глава 5. Первый бизнес

напротив кинотеатра «Пять звезд Бирюлево». Я вальяжно про- шел вдоль рядов. Ярмарка была такая же, как в Бутово: до трид- цати однообразных сине-белых палаток и толпы покупателей такого же типа. Мне даже показалось, что это были одни и те же люди. Главное, что я хотел понять, есть ли на этой ярмарке хлеб. Если хлеб был, вставать второй палаткой не имело смысла,

«Боливар не выдержит двоих», хотя я был уверен, что админи- страции ярмарки глубоко плевать на «Боливара», им нужно сда- вать места и получать деньги. Не найдя палатки с хлебом, я на- правился в администрацию. Администрация представляла собой обычную палатку с восседающей в ней за столом женщиной.

«График работы с 10 до 15», – прочитал я на листочке, при- крепленном к верхней части палатки.

–

Добрый

день!

Я

бы

хотел

поставить

тут

палатку,

с

кем

это можно согласовать?

–

А? – подняла взгляд женщина. – Да, Иван вам поможет,

он отошел, должен сейчас вернуться.

–

Хорошо,

я

тут

поброжу,

а

вы,

пожалуйста,

скажите,

чтобы не уходил, я через 5 минут вернусь.

Разворачиваясь, ловлю, что ей абсолютно наплевать на ска- занные мною слова, и ждать меня никто не собирается. Я брожу вдоль палаток, а внутри все клокочет. Я, молодой пацан, занима- юсь организацией точек по продаже хлеба по югу Москвы. Сна- чала эта точка, потом вторая и третья, потом 20-30 точек по всей Москве. А как же быть с логистикой? Хорошо, откроем еще одну пекарню или договоримся с теми пекарнями, которые здесь, в северной части, уже есть. В общем, я буду королем выходного дня! Да, Михаил – Король Выходного дня, звучит гордо!

–

Помидоры,

огурцы

будете?

Я оборачиваюсь, справа на меня из палатки смотрит тол- стый парень лет 20. Он весь чумазый, в растянутой футболке и шортах, на ногах красуются синие шлепки.

41

Мимишка. Истории предпринимателя

–

А,

нет,

спасибо,

я

хочу

палатку

тут

поставить,

с

хлебом.

Как считаешь, нормально будет? – подходя, спрашиваю я.

–

С хлебом? Наверное, – говорит он и вдруг орет внутрь палатки:

–

Пааааап!

Отдернув задний тент, входит высокий не менее толстый мужчина и подходит к прилавку.

–

Тут парень спрашивает, палатка с хлебом тут, как дума- ешь, нормально будет?

Мужик смотрит сначала на меня, потом на своего сына и го- ворит:

–

А

я

ебу?

Думал, что-то важное. -

и с этими словами опять уходит вглубь палатки.

–

Считай, ему понравилась идея, он любит хлеб, дома по- стоянно

его

ест,

особенно

с

супом.

Да

и

я

тоже

хлеб

люблю,

а

тут тяжело с ним. Одни огурцы есть приходится,

и то,

что мамка на- варила. А хлеб свежий будет?

–

Да, мы с утра выпекаем и свежий привозим. Ладно, отой- ду пока, там с Иваном надо поговорить. Тебе как зовут?

–

Серега

я.

–

Меня

–

Миша,

приятно

познакомиться,

–

говорю

я.

Мы жмем руки, и я возвращаюсь в палатку администрации. Палатка администрации обзавелась еще одним человеком. Помимо женщины, которая по-прежнему ничем не занята, сидит мужчина. Это и есть, видимо, Иван. Обычный мужчина лет 30, со светлыми волосами. В штанах и футболке. На нем светлые кеды

«конверс» и белые шнурки. Он играет, уставившись в телефон.

–

Иван?

–

спрашиваю

я.

Он оборачивается, напрягается, смотрит сначала на мои ноги, потом поднимает взгляд на лицо.

–

А

кто

спрашивает?

–

отвечает

он

вопросом

на

вопрос.

–

А

это

молодой

человек

с

хлебом,

хочет

снять

тут

палатку,

– вмешивается

женщина.

42

Глава 5. Первый бизнес

–

А отлично, пойдемте, я все вам покажу, – его лицо сразу светлеет, и он увлекает меня за собой вдоль палаток.

–

Вот

тут

у

нас

фрукты,

овощи,

тут

всякая

одежда.

Вот

платья

и

фартуки.

Вот

тут

посуда.

А

вы

же

овощи

хотите

продавать?

–

он

оборачивается ко мне.

–

Нет,

хлеб.

–

А,

да,

точно хлеб. Хлеб -

это хорошо, у нас постоянно люди спрашивают про хлеб. Везде на ярмарках есть, а у нас нет. У

нас

точно

будет

пользоваться

спросом,

вы

не

сомневайтесь, тут бабушка недавно приходила.

–

Хорошо, скажите, сколько будет стоить место? – обры- ваю его я.

–

Ну,

так

как

овощей

уже

две

палатки

есть,

мы

вас

вот

там

по-

ставим.

И

будет

стоииииить,

одну

секунду,

давайте

отойдем

даль-

ше от палатки, а то у каждого своя цена, вы же понимаете.

–

Я буду привозить хлеб! – почти кричу я. – Продукт пер- вой необходимости, у вас его нет, и все про него спрашивают. Вот и бабушка к вам недавно подходила.

–

Точно! Забегался я что-то. Вот тут вас поставим. Стоить будет две тысячи рублей в день, – произносит он, остановив-