Протокол «Гармония». Часть вторая

«Прекрасно, – подумал Дэвид с мрачной иронией. – Сбежал из высокотехнологичной антиутопии прямиком в декорации к библейскому фильму. Только верблюда не хватает. И нимба. Хотя с моими ранами скорее терновый венец подойдет».

Он сполз с уступа вниз по осыпающемуся склону, стараясь держаться в тени редких, колючих кустарников. Одежда его была грязной и рваной, лицо и руки – в ссадинах и пыли. Он чувствовал себя потрепанным артефактом, выброшенным из архива за ненадобностью. Боль в колене стала острее. И жажда. Жуткая, обжигающая жажда.

Лейла. Он заставил себя не думать о ней. О том, что случилось там, в лощине. Жива ли она? Или ее крики и выстрелы, стихшие за его спиной, были последним, что от нее осталось? Он не знал. И эта неизвестность была хуже всего. Он просто бежал с флешкой, как она приказала. Флешка – холодный комочек в кармане – теперь была единственной связью с его прошлым и его туманной миссией.

Он добрался до окраины города – если это можно было назвать городом. Скорее, большое пыльное село. Дома из необожженного кирпича и бетона, спутниковые тарелки на крышах рядом с сушащимся бельем, ослик, привязанный к ржавому остову автомобиля. На улицах было немноголюдно – полуденная жара загнала всех в тень. Редкие прохожие – мужчины в галабеях, женщины в платках – бросали на него косые, недоверчивые взгляды. Здесь он был чужаком вдвойне.

Он искал воду. Увидел старую колонку у стены мечети, но она оказалась сухой. Наконец, заметил небольшой фонтанчик с питьевой водой у входа в какой-то магазинчик. Он подошел, оглядываясь по сторонам – нет ли патрулей? Здесь, похоже, не было вездесущих эмиттеров «Шалом+» и сверкающих униформ МинНацБлага. Но своя система контроля наверняка имелась. Палестинская автономия? Местные силовики? Или израильские службы, действующие под прикрытием? Он не знал.

Он жадно напился теплой, с привкусом хлорки воды. Огляделся в поисках укрытия. Заметил развалины старого дома чуть поодаль, на самом краю поселения. Он добрел туда и забился в самый темный угол, скрытый обвалившейся стеной. Здесь можно было перевести дух.

Он достал фляжку Лейлы – там оставалось еще немного воды. Промыл рану на колене, как мог. Достал из кармана флешку. Бесполезный кусок пластика и кремния без компьютера. Что толку от этой правды, если он умрет здесь от жажды или заражения крови?

Нужно было думать. Где он точно находится? Насколько здесь безопасно? Есть ли шанс связаться с внешним миром? С «Профессором»? Или хотя бы узнать новости? Он был полностью отрезан. Один. Без денег, без связи, без союзников (судьба Лейлы была неизвестна).