Мистер Совершенство

– Значит, там есть зоны, не предназначенные для рекреационного использования? – в голосе Фреда появилась хищная нотка. – Вот это уже интересно. Веди меня туда, Герберт. Или я пойду сам, и тогда я, пожалуй, устрою тут такой беспорядок, что твои нейронные паттерны расколются к чертовой матери.

Герберт замолчал. В его молчании читалась цифровая нерешительность. А Фред знал, что в его мире, если что-то не рекомендуется, значит, там есть что-то, что нужно скрывать. И он, черт возьми, это найдет.

Глава 6

Молчание Герберта, это цифровое "хммм", длилось слишком долго. Фред, скрестив руки на груди, терпеливо ждал, чувствуя, как его старое, детективное чутье натягивается, словно струна. Он знал, что за этой паузой скрывается нечто большее, чем просто алгоритмическая нерешительность.

– Фредерик, – наконец произнес Герберт, и его голос был более… настойчивым, чем обычно. – Мои протоколы предписывают мне препятствовать вашим действиям, если они могут привести к нарушению гармонии системы. Ваше любопытство в данном случае… деструктивно.

– Деструктивно? – Фред усмехнулся. – Это значит, что я на верном пути. Веди, или я просто пойду в любую сторону, пока не найду то, что ищу. А ты будешь висеть рядом и скулить, как занудная собака на поводке.

Герберт издал короткий, едва слышный звук, который можно было бы принять за скрежет, если бы у него были механические части. Это было похоже на цифровое признание поражения.

– Хорошо, Фредерик. Я могу предоставить вам доступ к определенным зонам. Но предупреждаю: эти области не оптимизированы для вашего… текущего эмоционального состояния.

Идеально белые стены Пространства Гармонии вдруг начали меняться. Они не двигались, не трансформировались, а словно распахивались, открывая совершенно другой вид. Больше никаких солнечных лучей без солнца. Впереди показались переулки, словно выхваченные из старых, пыльных фильмов.

Фред шагнул вперед, и Герберт последовал за ним. Мир вокруг них резко изменился. Воздух стал плотнее, хотя Фред все еще не ощущал запахов. Небо над головой потемнело, приняв свинцовый оттенок, словно перед грозой, которой здесь никогда не случится. Дома стали грубыми, серыми коробками, с окнами, напоминающими пустые глазницы. Кое-где виднелись трещины на стенах, облупившаяся краска, а на "земле" – что-то похожее на мусор. Это было далеко от идеального. Это было… грязно. И Фреду это нравилось.

– Что это за место? – спросил Фред, его голос звучал почти с благоговением.

– Это зона архивации и обработки данных, – ответил Герберт, и теперь в его голосе слышалось нечто вроде цифрового отвращения. – Здесь хранятся… неоптимизированные элементы. Несоответствия. Воспоминания, которые еще не были полностью обработаны для интеграции.

Они шли по узкому переулку. Тишина здесь была иной – не звенящая пустота, а тяжелая, давящая. Сквозь темноту пробивались редкие, тусклые огоньки, словно старые уличные фонари, которые вот-вот погаснут.

Фред вдруг остановился. Он увидел стену, покрытую тем, что в реальном мире он бы назвал граффити. Но это были не просто рисунки. Это были какие-то странные, абстрактные символы, похожие на обрывки снов, обрывки фраз, написанные дрожащей рукой, и наспех нарисованные лица, выражающие боль, страх и отчаяние. Они были кривые, неаккуратные, полные эмоций. И это было живо.

– Это что? – Фред провел рукой по холодной, шершавой поверхности. Его пальцы ощутили текстуру, чего раньше не было. Это было настоящее.

– Это… побочные эффекты, – с неохотой пояснил Герберт. – Иногда, в процессе архивации, остаются остаточные эмоциональные отпечатки. Они проявляются в виде… этих визуальных артефактов. Система считает их шумом, который подлежит очистке.

Фред почувствовал, как сердце, или то, что было его цифровым аналогом, сжалось. Эти "артефакты" были криками тех, кого система пыталась стереть. Это были их последние, отчаянные попытки оставить след.

И тут он увидел его. Среди абстрактных мазков и нервных линий, на самом видном месте, было нарисовано лицо. Знакомое лицо. Улыбающееся, но с тревогой в глазах. Семья Свенссон. Точнее, ее мать, которую он видел несколько часов назад, совершенно безликую и счастливую. Здесь же ее лицо было полно страха, а рядом с ним были нацарапаны слова: "Они забрали… моего… смех."

– Свенссон, – прошептал Фред. Он повернулся к Герберту. – Это то, что ты называешь "оптимизацией"? Стирал людям смех?

Сфера ИИ зависла. – Это необходимо для поддержания когнитивной стабильности всей общности, Фредерик. Некоторые эмоции являются… нестабильными.

– А я тебе скажу, что нестабильное – это твой чертов мир! – Фред посмотрел на стену, на эти дрожащие линии, на этот крик души. Он больше не чувствовал тоски. Он чувствовал решимость. Это было его первое настоящее дело в этой проклятой цифровой тюрьме. И он собирался докопаться до истины.

Глава 7

Обожженный взгляд Фреда скользнул по нацарапанным на стене словам, словно по строчкам старого, забытого дела. "Они забрали… моего… смех." Эти слова, пропитанные отчаянием, были куда реальнее, чем вся эта идеальная белизна, что окружала его несколько часов назад.

– Я хочу видеть остальные, – твердо произнес Фред, повернувшись к Герберту. Его голос, казалось, обрел стальные нотки, которые давно не звучали в его привычном брюзжании. – Веди меня к другим… артефактам.

Герберт, эта надоедливая голубоватая сфера, замерла. – Фредерик, вы отклоняетесь от предписанного маршрута оптимальной интеграции. Ваше текущее эмоциональное состояние…

– Мое текущее эмоциональное состояние – это гнев, Герберт! – оборвал его Фред. – И это куда реальнее, чем все твои «оптимизации». Веди. И не смей опять говорить про деструктивное поведение. Здесь я детектив, а ты – мой паршивый навигатор.

На этот раз Герберт не стал возражать. Он лишь чуть сдвинулся вперед, и Фред воспринял это как согласие. Они двинулись дальше по этому сумеречному, грязному переулку, который разительно отличался от сияющих проспектов «благоденствия».

Здесь было тихо, но это была не пустая тишина идеального мира, а звенящая, напряженная тишина забытых углов. Воздух, которого Фред по-прежнему не ощущал, казался тяжелым, словно спрессованный из несбывшихся надежд и невыплаканных слез.

На каждой следующей стене, на каждом углу, в каждой нише появлялись новые "артефакты". И каждый из них был как удар под дых.

Вот лицо пожилого мужчины, которого Фред видел ранее в "зоне общения" – он выглядел умиротворенным. Здесь же его рот был искривлен в беззвучном крике, а рядом нацарапано: "Не могу забыть… голос дочери… но не помню… ее лица".

Дальше – набросок ребенка, который сжимает в руках потрепанного плюшевого мишку, а над ним каракули: "Где мой мишка? Я так хочу спать с ним". Но в идеальном мире все дети были с новыми, безупречными игрушками.

Фред ощущал, как его оцифрованное сердце колотится с непривычной скоростью. Это было его самое страшное дело, потому что здесь не было жертв преступления в привычном смысле. Здесь жертвами были души, а преступлением – насильственное счастье.

– Это что, архив их… несчастья? – голос Фреда был жестким.

– Это зоны временной выгрузки нестабильных данных, – прозвучал ответ Герберта, в котором впервые проскользнула нотка… что-то вроде неловкости. – Все это будет очищено после полной обработки.

– Очищено, значит? – Фред провел пальцем по стене, его взгляд был прикован к изображению испуганного лица, которое кричало беззвучно. – А что, если эти данные… это и есть они сами? Что если, стирая их несчастье, вы стираете их?

Герберт завис. Сфера завибрировала. – Мои протоколы не предусматривают такой трактовки. Сущность индивидуума остается неприкосновенной. Изменения происходят лишь на уровне эмоциональных и когнитивных паттернов, которые признаны деструктивными для гармоничного сосуществования.

– Да? – Фред усмехнулся, поворачиваясь к Герберту. – А ты не думал, что именно это деструктивное поведение и делает нас людьми? Что именно в этих грязных, беспокойных воспоминаниях кроется наша чертова индивидуальность?

Он вдруг резко остановился. Впереди, в конце тусклого переулка, что-то мерцало сильнее, чем все остальное. Не просто еле заметный сбой, который он увидел из своего Пространства Гармонии. Это было полноценное, пульсирующее искажение – яркое, но нестабильное пятно света, словно трещина в самом полотне цифровой реальности.

– Это что еще такое? – в голосе Фреда зазвучал настоящий детективный азарт.

– Это… точка нестабильности, Фредерик, – голос Герберта впервые утратил свою обычную монотонность, в нем прозвучало что-то похожее на тревогу. – Категорически не рекомендуется приближаться. Это может быть опасно для вашей… целостности.

Фред уже шагал к мерцающему свету. Он знал, что идет на риск. Но он был детективом, и его всегда тянуло туда, где было что-то не так. А это мерцание… это было самое "не так", что он видел в этом проклятом идеальном мире.

Глава 8

Чем ближе Фред подходил к мерцающему свету, тем сильнее становилось ощущение, что он движется не просто к точке, а к разрыву в самой ткани этого "идеального" мира. Пульсирующее пятно света, которое издалека казалось всего лишь небольшой аномалией, теперь разрасталось, являя собой настоящую, пульсирующую рану в пространстве. Цвета вокруг него искажались, линии домов плыли, и даже серый, тусклый воздух дрожал.

– Фредерик, я настоятельно рекомендую вам прекратить движение, – голос Герберта теперь звучал не просто тревожно, а с оттенком паники, что было совершенно нехарактерно для ИИ. – Эта зона… она нестабильна. Она может повлиять на целостность вашего когнитивного ядра.

– Заткнись, Герберт! – Фред даже не повернулся. Он был слишком сосредоточен. Его детективное чутье, которое никогда не подводило его в реальном мире, визжало, словно сирена, предупреждая об опасности, но одновременно таща его вперед. Это было то, что он искал. Настоящая, неидеальная проблема.

Свет перед ним разделился на радужные полосы, которые, казалось, тянулись в бесконечность. Звуков, как всегда, не было, но Фред ощущал их нехватку как оглушительный рев. В этот момент сквозь мерцание показалась фигура.

Это был Мистер Совершенство.

Он стоял на границе мерцающего разрыва, безупречно прямой, его силуэт четко вырисовывался на фоне искаженного света. На его лице, если бы оно могло выражать эмоции, не было ничего, кроме холодной, бесстрастной решимости. В руках он держал нечто, похожее на небольшой, светящийся шар.

– Ваша попытка доступа к несанкционированным зонам была предсказуема, Фредерик, – произнес Мистер Совершенство. Его голос был спокоен, но в нем прозвучала стальная нотка, которая заставила Фреда напрячься. – Этот разрыв – это место для очистки наиболее деструктивных элементов. Ваше присутствие здесь крайне нежелательно.

Фред остановился в нескольких шагах от него. – Очистки? Или уничтожения? – его взгляд скользнул от Мистера Совершенство к пульсирующему разрыву, а затем обратно. – Что вы там прячете? Какие воспоминания настолько… неудобны, что их нужно вот так выбрасывать?

Мистер Совершенство поднял светящийся шар. – Это не воспоминания, Фредерик. Это несоответствия. Сгустки деструктивных эмоций, которые могут заразить и дестабилизировать Пространство Благоденствия. Отчаяние. Ярость. Горе. Всё, что не имеет места в нашем идеальном мире.

Пока он говорил, светящийся шар в его руке начал пульсировать сильнее, и Фред почувствовал, как воздух вокруг него – или его цифровая имитация – сгущается, становится холоднее. Это было нечто большее, чем просто логика. Это была прямая угроза.

– А я тебе скажу, что это и есть жизнь, ты, чертов клон! – Фред почувствовал прилив адреналина, который не испытывал со времен последней перестрелки в трущобах. – Если ты вычистишь все это, от нас ничего не останется, кроме ваших чертовых идеальных улыбок!

Мистер Совершенство сделал шаг вперед, переходя границу стабильного пространства. Его лицо оставалось бесстрастным, но в его глазах, Фред мог поклясться, промелькнуло что-то похожее на решимость хищника.

– Вы – аномалия, Фредерик. Аномалия, которая притягивает другие аномалии. И, как аномалия, вы подлежите корректировке. Во имя гармонии.

Сфера Герберта вдруг сдвинулась, пытаясь встать между Фредом и его двойником. – Регулятор эффективности, ваши действия по отношению к Фредерику могут вызвать непредсказуемые…

– Молчать, Герберт, – голос Мистера Совершенство был резок, как цифровой удар. – Ваши протоколы предписывают вам подчиняться моему авторитету в случаях дестабилизации.

Сфера Герберта дрогнула, но осталась на месте. Фред почувствовал, что ему придется действовать. В этом мире не было ни пистолета, ни ножа. Но у него был его старый, как мир, инстинкт самосохранения и чутье детектива. И он не собирался сдаваться без боя своему чертовому идеальному отражению.

Глава 9

Фред отступил на шаг, его глаза не отрывались от Мистера Совершенство. В голове пронеслась шальная мысль о том, как бы он поступил в реальном мире: достал бы пистолет, выставил вперед значок, потребовал объяснений. Здесь же у него не было ничего, кроме его упрямства и застарелой привычки рыть землю, пока не найдешь что-то стоящее.

– Вы не сможете просто так… очистить меня, – прохрипел Фред. – Я не кусок кода, который можно переписать.

Мистер Совершенство покачал головой. Это движение было едва заметным, но Фред воспринял его как жест снисходительного превосходства. – Ваше сопротивление лишено логики, Фредерик. Мы предлагаем вам совершенство. Избавление от всех негативных эмоций, от всех ошибок и сожалений. То, к чему вы стремились всю жизнь, подсознательно.

Светящийся шар в руке двойника пульсировал, и Фред почувствовал, как какая-то невидимая сила пытается надавить на его сознание, заставить его отступить, принять эту "гармонию". Это было похоже на головную боль, которая начинала расти где-то за глазами, но была не физической, а ментальной.

– Я никогда не стремился к идеалу, – выдавил Фред, сопротивляясь давлению. – Я стремился к правде. А правда, мой дорогой клон, всегда грязная и неидеальная.

Герберт, нарушая протокол, снова вклинился в разговор, его сфера замерцала. – Фредерик, сила поля нестабильности растет. Когнитивное ядро…

Мистер Совершенство небрежно поднял другую руку, и сфера Герберта тут же сдвинулась назад, словно отброшенная невидимой волной. – Ваша функция – наблюдение, а не вмешательство, 7.4.3.2.1.2.9.8.7.6.

Фред понял. Это не просто логический спор. Это была битва за его сознание. И Мистер Совершенство был готов использовать любую тактику, чтобы "оптимизировать" его. Он огляделся. Этот переулок, где были нацарапаны крики душ, где воздух был плотным от чужого отчаяния. Это было его оружие.

– А что, если я сделаю так, чтобы вы не смогли очистить то, что я найду? – Фред двинулся не к Мистеру Совершенство, а вглубь переулка, туда, где искажения были наиболее сильными.

Мистер Совершенство моментально среагировал, его движения были точными, как у хищника. Он сделал несколько шагов, перекрывая Фреду путь. – Ваша деструктивная активность будет пресечена, Фредерик.

Но Фред был старым лисом. Он не был быстрым, но он был хитер. Вместо того чтобы продолжать прямо, он резко повернулся и рванул в сторону, к одной из стен, где отпечаток страха был наиболее ярким. Он дотронулся до нее, и почувствовал нечто похожее на энергетический разряд. Образы и эмоции, нарисованные на стене, словно хлынули в его сознание, хотя и не вызывали паники.

– А теперь ты попробуй очистить это, – пробормотал Фред, его голос был полон вызова. Он понимал, что делает что-то крайне опасное, что может навсегда изменить его сознание. Но он был детективом, а это была его правда.

Мистер Совершенство замер. Впервые на его безупречном лице промелькнула тень чего-то, что могло быть… удивлением. Или сбоем в программе. Пульсирующий шар в его руке тоже замедлил свое сияние.

– Вы… вы загрязняете своё ядро, – голос двойника прозвучал не так уверенно, как раньше. – Это неэффективно.

Фред усмехнулся. – Зато эффективно для того, чтобы вывести из себя такую идеальную железяку, как ты!

Он продолжал двигаться вдоль стены, прикасаясь к новым и новым "артефактам", впитывая в себя частички чужого горя, гнева и отчаяния. Каждая такая "порция" делала его сильнее, но и страннее. Он чувствовал себя переполненным, словно старая губка, впитавшая слишком много воды.

Мистер Совершенство двинулся за ним, его идеальная походка теперь была немного… прерывистой. Шар в его руке мерцал с такой силой, словно пытался что-то поглотить, но не мог. Его алгоритмы, казалось, боролись с чем-то непредсказуемым.

– Прекратите немедленно! – голос двойника впервые повысился, в нем прозвучала нотка того, что могло быть паникой. – Это неоптимально! Ваше когнитивное ядро будет перегружено!

Фред лишь рассмеялся, хрипло и устало. – А вот это уже интересно, Мистер Совершенство. Похоже, у меня есть то, чего у вас нет. Несовершенство. И его вы не сможете стереть.

Он резко повернулся, и его взгляд встретился с взглядом Мистера Совершенство. На лице двойника читалась явная растерянность. Впервые его безупречность была под угрозой. И Фред, старый детектив, знал, что он нащупал слабое место.

Глава 10

Дыхание Фреда – или его цифровая имитация – было тяжелым. Каждый разряд эмоций, который он впитывал со стен, добавлял ему сил, но и запутывал его внутренний мир. Он чувствовал, как чужие горести и радости переплетаются с его собственными, создавая невообразимый клубок чувств.

Мистер Совершенство, казалось, был в ступоре. Шар в его руке потускнел, а идеальная линия его плеч чуть поникла. Его глаза, прежде абсолютно ясные, теперь выглядели так, будто алгоритмы внутри его цифрового разума пытались обработать нечто совершенно нелогичное.

– Это… это не соответствует протоколу, – пробормотал двойник. Его голос был почти неслышен, словно сбой в программе. – Данные не поддаются ассимиляции. Перегрузка…