скачать книгу бесплатно
– Ангелина уже звонила и слезно просила за тебя. Что ж, она наш давний клиент и всегда аккуратно платит. – Все это время желтый глаз голубого дизайнера ползал по мне, вернее по моему отражению в зеркале, потому что специалист по неземной красоте, так и не удосужился повернуться ко мне лицом. Во взгляде светилось брезгливое презрение. – Времени отчаянно мало, а работы ну о-о-очень много.
– Так, девочки, займитесь самым важным и основным по минимуму, чтобы ее можно было упаковать в короткое платье для коктейлей. Вся остальная «печалька» на мне. Сделаем из этого «замкадного» поросенка московскую лань.
Помощницы очень вежливо схватили меня за локотки, и под злыми взглядами и кривыми улыбками посетительниц повели куда-то в арку, завешенную занавеской в цвет логотипа салона.
Как после стало понятно: в долину боли и юдоль скорби.
Вряд ли я еще раз соглашусь на что-то подобное, пусть подруга теряет работу, а ее родственники идут по миру, это будет не более жестоко и болезненно по сравнению с тем, что творили со мной в этом салоне.
А самое обидное было в том, что я, садясь в кресло, даже и не подозревала, что за подстава меня ждет.
Под предлогом депиляции ног меня раздели до нижнего белья, но и с последним пришлось в конце концов расстаться. Взамен мне дали жалкую одноразовую простынку в цветах фирмы, все с тем же ненавистным логотипом салона. Это, наверное, чтобы гости никогда не забыли, где их так отделали.
Началось все очень мило, поскольку я все-таки платила, хоть и картой подруги. Приятные девушки в лиловой униформе медсестер очень доброжелательно усадили меня в кресло. Подали журнальчик, предложили на выбор кофе, чай или свежевыжатый сок, и вроде бы занялись своим делом, то есть моим телом. Бегло осмотрели, посовещались и… Стоило мне только углубиться в чтение какой-то статьи, как резкая боль прошила мою щиколотку до самого неназываемого места. Мне показалось, что у меня с ноги содрали кожу. На глаза навернулись слезы, а девицы уже размазывали теплую зеленую гадость по другому участку кожи.
Я лежала и, вздрагивая, завывала каждый раз, как от меня вместе с частичками моего волосяного покрова отрывали липкие полоски.
Действия повторялись с отвратительной регулярностью: зеленая гадость – ткань – рывок! Мой придушенный локтем вой.
А садистки ползли все выше и выше, излишне добросовестно оказывая услугу. Девушки уже прилично вспотели, но продолжали слаженно работать в четыре руки, я же от боли готова была хлопнуться в обморок.
Да только не успела. Противная липкая гадость мазнула меня «там», не успела я возмутится, как последовал рывок, а за ним дикая по своей чудовищности боль.
– Й-у-у-у! – взвыла я и возмутилась вандализму. – Там-то зачем?!
На удивленных лицах читался немой ответ: а как иначе?
– Нет-нет, спасибо, – быстро затараторила я, понимая, что вторую сторону я не осилю, буду орать в голос. – Но там не надо. Девушки повторно обменялись невербальной информацией и, не смотря на вышколенность, скривили удивленно-презрительные мордочки.
Я не собиралась сдаваться, им меня не сломить! Я вскочила и быстренько натянула на себя растянутые труселя в рисунок – мелкая клубничка.
Обмен невербальщиной приключился вновь, и с совершенно круглыми от шока глазами помощницы потянулись к принесенному мной платью. Расстегнули молнию футляра и обомлели.
М-да… Лезть в переполненное метро с чехлом для одежды было сущей глупостью. Я виновато застыла. В меня стрельнули убийственным взглядом, помноженным на две симпатичные мордочки, и откуда ни возьмись появилась небольшая складная доска и утюжок. Похоже, в этом салоне и вправду могли угодить клиенту на все сто. Пока одна из девушек отглаживала мое мятое платье, я, абсолютно лысая, обессиленная от боли, надевала свое бельишко.
Совершенно не стуча, в закулисное пространство вылетел мастер. Увидел меня и, скорчив рожу, отшатнулся.
– У-уй-й! Что это за сирое убожество?
Но я не обратила никакого внимания на возглас, а помощница уже подавала висевшее на плечиках платьице.
Я посмотрелась в зеркало и сдалась. На плечах из-под узких бретелек торчали лямки бюстика, а через тонкую ткань проглядывали линии труселей, врезавшихся резинками в измученную депиляцией плоть.
Главный по красоте мучитель прокомментировал этот кошмар так:
– В женщине, идеальным должно быть все! От острых коготков до нижнего белья! – А после скомандовал только два слова: – Фас, девочки!
И мучители двинулись на меня.
Круг хищно сомкнулся.
***
Я повертелась перед зеркалом, эффект невероятно нравился. Это каким же универсальным, проверенным временем и совершенным должен быть фасон, чтобы на любой фигуре он сидел идеально! Платье струилось по телу, словно стекающая с мрамора вода. Даже мне понравилось это гладкое, скользящее по коже ощущение, будто кошечка провела лапкой. И мои чудовищно широкие бедра не так заметны, и тонкая талия в меру подчеркнута, но не перетянута.
Что мне не понравилось – это прохладный ветерок, гуляющий под слишком коротким подолом юбки, и полное отсутствие приличий под этим самым подолом. А все потому, что мое белье у меня отобрали с просьбой не позориться. Равно как и сапожки со сломанной молнией, потертые джинсы с дырой на коленке (еще в магазине они выглядели так, словно их кто-то носил до меня) и все остальное. Держа двумя пальцами, сложили, засунули в пакет и пообещали, что посыльный занесет «это» куда прикажете. На лицах так и читалось: но лучше на помойку!
Ветерок бередил и холодил тайные местечки, заставляя мысли путаться, а скользкая ткань нагло щекотала оголенные соски, донельзя смущая.
«Не опозорюсь ли я, сверкнув исподним, вернее его полным отсутствием, на приеме больше, чем присутствием неуставного домашнего белья в клубничку?»
По-видимому, стилист считал иначе. Пребывая в шоке, я так и не задала этот вопрос вслух.
Я пошатнулась на высоченных каблуках и, еле-еле балансируя, как акробат на ходулях, пошла на следующий круг ада.
Измученная, с горящей от депиляции кожей, я выползла в главный зал и под насмешливыми взглядами посетительниц упала в кресло. Каждая из этих надменных содержанок слышала мой закулисный вой, и я не сомневалась, что все до одной сейчас насмехаются надо мной.
А дальше было почти как в обычном салоне: мытье и без того чистой головы, и мастер, засучив рукава, решил показать, почему стрижка в этом салоне стоит больше трехсот баксов. Стилист считал, что ему лучше знать, как я должна выглядеть, поэтому все решалось без меня. Смирившись с неизбежным, – все равно уже вляпалась по полной и отступать на полдороге поздно, – я расслабилась и даже решила получить некое извращенное удовольствие. Ведь получают же его все вот эти ехидные посетительницы.
Мэтр в два счета управился с волосами и был вполне доволен результатом. Меня вместе с креслом обернули к зеркалу.
– Мы еще сделаем из тебя светскую львицу, ну-ка, покажи свой коронный рык!
– Гр-р-рь…– пропищала я в ответ, не желая играть в дурацкие игры. Тем более я теперь действительно чем-то походила на льва.
Мои волосы, которые я так тщательно прилизывала, вытягивала плойкой, запрещая им своевольничать и виться, теперь были искусно завиты в мелкую, как у Джессики Паркер, кудряшку. И, о ужас, стояли огромной пружинистой шапкой, отдаленно напоминающей львиную гриву морковного цвета.
– Ох, всех зайцев в округе испугала. Ладно, за дело, у меня и более жалкие создания превращались в примадонн!
И понеслось! Казалось, мэтр заново перерисовывает мое лицо, но, когда я заглянула в зеркало, это по-прежнему была я, только во сто крат очаровательнее и красивее. И что самое удивительное, не было тех тонн косметики, что обычно используют столичные штучки. Я даже робко улыбнулась своему отражению.
Все было готово, я облегченно встала из кресла. Весь салон затаил дыхание. Даже дамы с журнальчиками, перестав читать, смотрели на меня с раскрытыми ртами.
– Ну-ка, крутанись, – нетерпеливо скомандовали мне.
Пошатываясь, я, как больной пингвин, покрутилась вокруг своей оси.
Меня осмотрели критическим взглядом. Увиденное удовлетворило строгого судию. Стилист небесно-голубого оттенка счастливо кивнул.
– Удержишься на новом месте… – мастер пожевал губами, что-то прикидывая, – приходи в любое время. Деньги там, куда ты едешь, более чем хорошие, услуги моего салона осилишь. Я тогда из тебя не просто конфетку сделаю, а настоящий брильянтик! Отшлифую так, что засияешь почище всяких там звезд, ослепишь всех, мое рыжее солнышко! – Я подала карточку, молясь, чтобы мое чудесное преображение не стоило подруге всех ее денег, но стилист только отмахнулся от предложенного.
Вот как, бесплатно?
– А теперь поспеши! И на такси, моя кошечка… На такси… – прогундосил хозяин салона, глядя на меня довольным взглядом.
«А как иначе? – подумала я. – На таких шпильках я и двух шагов не пройду!»
– Те, к кому ты едешь, не будут столь снисходительны, как я! – недовольная отповедь напоследок, и дверь салона гостеприимно захлопнулась перед моим носом.
***
Я стояла перед сверкающим зданием из стекла и металла. Если бы на свете существовали снежные королева или король, они бы непременно жили в таком замке. Я задрала голову, пытаясь разглядеть утопающий в небесах шпиль, но все терялось в городской дымке и свете прожекторов.
Только строгая администраторша на ресепшене напомнила мне, что я не принцесса, приехавшая танцевать на бал, а всего лишь обслуживающий персонал.
– Опаздываешь, быстро в зал! Уйти можно не позже часу ночи! – пролаяла задерганная нервной работой тетка и кинулась к вошедшему клиенту.
В банкетный зал пускали по пропускам. Строгий охранник осуществлял фейсконтроль, не менее строгий, чем его нахмуренный от усилий лоб.
Как я заметила, на эту стеклянную вечеринку пускали не всех. По обе стороны от входа стояли толпы жаждущих пройти, но по каким-то критериям бедолаги не подходили, и их не пускали. Они мялись в ожидании, как я потом узнала, знакомых владельцев клубных карт, которые могли их провести как гостей.
Я проскользнула мимо, боясь даже взглянуть в каменные лица.
Услышав только угрюмое урчание, больше похожее на медвежий рык:
– Новенькая? Удачи!
Из вещей у меня с собой были только две пластиковых карточки – пропуск в зал и банковская карта подруги. При общении с клиентами не позволялось иметь ни сумочек, ни личных вещей, а маленькие пластинки помещались в потайном карманчике, спрятанном в шве платья.
Осторожно, словно дикий зверек, я скользнула в ярко освещенное помещение. Что делать и как себя вести, я совершенно не знала. Маленькие группки людей, одетые в одинаковые строгие костюмы, пугали больше всего, а ведь я каким-то образом должна подходить к этим официальным фигурам, знакомиться, развлекать их…
Для меня, в общем-то нелюдимой студентки, общение с воротилами бизнеса – страшнее пытки раскаленными клещами. Это ж надо было так вляпаться! Нет, я точно скажу что-нибудь не то и опозорюсь! Или, что гораздо хуже, схлопочу выговор от начальства и подставлю подругу.
Я осторожно шла по краю зала, словно лань, да так я себя и чувствовала на высоких каблуках, прислушиваясь и приглядываясь, готовая в любой момент шарахнуться в чащу леса (залезть под банкетный стол и натянуть скатерть пониже).
В общем и целом все веселились и даже неплохо проводили время.
Огромное помещение включало в себя несколько ярусов-этажей, все из стекла и стальных хромированных балок, в центре танцпол, вокруг небольшие одиночные столики, дальше под первым ярусом индивидуальные кабинки с зеркальными стенами.
Народу было тьма-тьмущая, шум, гам, гомон голосов и рокот музыки.
Девушки с визгом подбегали к вальяжно сидящим за столиками мужчинам, набрасывались на них с объятиями или вежливо подходили, трогали за плечо, здороваясь со знакомым клиентом. Я же никого не знала, но уже ощущала на себе подозрительные взгляды и от этого начинала смущаться еще больше.
Это были странные косые взгляды, будто я товар на витрине. На меня украдкой поглядывали, прицениваясь и определяя, стою ли я внимания или это пустая трата времени.
На танцполе в основном зажигала золотая молодежь, еще не растерявшая пыл и задор. Баловни жизни постарше сидели за столиками. Каждого облепило по девушке, а то и по три.
Иногда парочка шепталась, а после они бросали всех и поднимались наверх, иной раз шли туда группками.
Другие совмещали должность официанта с массовиком-затейником и челночили от столиков к бару и обратно, принося напитки.
Но в целом девушки были просто милашки, веселые, заводные миниатюрные куколки, все как одна в коротеньких платьицах одинакового покроя, как я потом поняла – униформа хостес этого заведения.
Были здесь и другие, я бы сказала, дамы. Эти чинно прогуливались, изредка кивая гостям и подходя к тому или иному кружку, заговаривали с мужчинами на равных. Настоящие снежные королевы: от их лиц и прямой, словно кол проглотили, осанки веяло холодом; одеты они были строже, чем веселые девушки – в длинные до пола платья.
На фуршетные столы выставили закуски и напитки. И я поняла: вон она – работа, с которой я справлюсь! Как можно быстрее мелкими шажочками я подбежала к столу, схватила поднос, поставила на него бокалы, тарелочки и принялась сновать между гостями, предлагая закуски и шампанское. Некоторое время я разносила подносы, делая вид, что занята очень важной работой, и администраторы перестали подозрительно на меня коситься.
После угощения в центре зала началось некое шоу, призванное развлечь пришедшую публику. По-нашему тамада, а по-ихнему конферансье – седой и вертлявый мужчина с зычным голосом вел какой-то конкурс-аукцион.
Я, подавая бокал сидящему мужчине, так и замерла нагнувшись, очень уж было интересно посмотреть, что происходит на сцене.
Когда очнулась, обнаружила, что незнакомец пялится непосредственно в открытый ворот платья, его глаза-буравчики прям-таки прилипли к демонстрируемому зрелищу. Какая там сцена со скучным аукционом, когда здесь такой интерес, да еще и без бюстгальтера!
Выпрямившись, я дала деру подальше от глазастого и затерялась в толпе.
Тем временем на сцене что-то происходило. Ряды девушек мялись, хихикали, краснели и в общем-то правдоподобно делали вид, что смущены, при этом бойко стреляли глазами на своих временных спутников, компаньонов и покровителей.
– Кто еще? Кто еще? – орал тамада в микрофон. – Поставит на кон содержимое своего кошелька? Только сегодня экзотический танец в исполнении девушки на ваш выбор и по вашему желанию! Ага! – Конферансье, завидев поднятую в жесте привлечения внимания руку, театрально метнулся к развалившемуся на стуле мужчине. Тот привстал и достал из кармана кошелек.
– Кто же ваш танцор? – осведомился у игрока ведущий.
Меня без труда нашли в толпе по ярко-рыжей копне волос и ткнули в меня пальцем.
– Вон та, рыженькая, новенькая морковка, что сегодня маячит в зале целый день. – Увы, это был он, глазастый, который буквально сожрал взглядом содержимое моего ворота. И сейчас он смотрел на меня так же голодно и ненасытно. – Дадим ей шанс. Ставлю шестьсот.
Конферансье-тамада подскочил ко мне и, цапнув за рукав, вытащил меня на сцену, вопя в микрофон:
– А вот и новый участник!
Я стояла ни жива ни мертва. Внезапно почувствовала приступ паники и удушья, я не совсем понимала, что мне следует делать, только и мечтала, чтобы уползти куда-нибудь со сцены. Страх сковал тело и, окоченев, я замерла в одной позе, вцепившись в поднос.
Тем временем у меня вырвали его из рук. Администраторше потребовалось несколько сильных рывков, чтобы я разжала скрюченные паникой пальцы. Блюдо положили передо мной, словно чашку на паперти.
Предложенные глазастым деньги небрежно швырнули на зеркальную поверхность. Ставки делали не только на меня, кучки денег росли у ног других девушек.
– Может быть, кто-то еще перебьет ставку? Ставим, не стесняемся! Кто желает догрузить[1 - Догрузить – увеличить ставку.]?
Черноволосый горец встал и, достав из кармана кошелек, швырнул на поднос пачку денег. Его примеру последовали другие мужчины, сидящие за одиночными столиками вокруг сцены.
– Дадим шанс новенькой!
– Морковку на сцену!
Спустя какое-то время до меня дошло, что это они делают ставки исключительно на меня.
«Ужас, как торговля живым товаром! – пронеслось у меня в голове. – И я ходовой товар! Жертва, которую организаторы решили скормить этим толстосумам».
И еще одна мысль всплыла в подсознании: «Почему именно я?»
«Потому, – ответило сознание, – потому что в ярко-ультрамариновом платье, с копной ярко-рыжих волос ты, как никто, выделяешься на фоне этих черных и темно-серых костюмов! Кого, как не тебя, выбирать в козлы, вернее козлихи отпущения?
Спустя какое-то время я уже как-то отрешенно наблюдала за чуждым мне миром, стараясь понять, что это за заведение такое, куда я попала и какие в нем правила. Казалось, я уже не в Москве и не в России, а в каком-то ином месте со странными правилами и дикими развлечениями за гранью приличий.
Кучка денег передо мной стремительно росла. Более того, я, нищая студентка, которая привыкла ежедневно считать каждый грош и иногда долго не решалась разменять тысячерублевую купюру, заметила, что этим людям очень нравится сорить деньгами. Они получают колоссальное извращенное удовольствие, перебивая ставки друг друга. И это были не рубли, а доллары. У моих ног разразился валютный бой не на жизнь, а на смерть, в основном схлестнулись горец с глазастым, ни один из них не хотел уступать. А остальные участники только подзуживали их и подливали масла в огонь. Каждый из игроков, распаляясь все больше, вскакивал с места и кричал. Публика, затаив дыхание, с восторгом следила за битвой.
Обстановка настолько накалилась, что около богачей материализовалась их охрана, а также во избежание проблем подтянулись местные секьюрити.
Рядом со мной шипела змеей администраторша, тыкая меня пальцем под ребра, старалась расшевелить.
