скачать книгу бесплатно
Рин вздрогнула и покосилась на больного.
– Ты это что…
Рука требовательно зависла в воздухе, сам он не мог взять тарелку (слишком высоко), и Рин ее подала.
Он не смотрел даже на ее правое плечо, молча вытирал тарелки и подавал их обратно. Конечно, в одиночку Рин бы справилась быстрее, но когда кто-то хочет тебе помочь, его нельзя отталкивать, особенно когда это Джироламо. А уж такой жест с его стороны дороже улыбок. Будет что рассказать Оллибол.
– Я не сержусь на тебя, если ты так думаешь, – начала Рин. – Конечно, если бы ты все это не устроил, я бы ответила на мамин звонок.
Джироламо протянул сухую тарелку.
– Да, с тобой непросто, но это понятно. Ты ведь совсем не понимаешь, что творишь.
Джироламо протянул руку за новой тарелкой.
– Знаешь, сегодня мой день рождения, и я должна радоваться… Но в свои двадцать я ощущаю себя на шестьдесят. Я все ждала, когда моя жизнь начнется, а сейчас, кажется, она уже прошла, и осталась у меня только цепочка последовательных действий. А ведь многие и в шестьдесят живут ярко.
Джироламо протянул сухую тарелку.
– Помнишь, как ты разлил уксус на ковер? Я тебя не виню, я сама виновата: за тобой не уследила… Тогда мне это показалось твоей худшей выходкой. Не переношу запах уксуса, и мне столько часов пришлось чистить ковер…
Джироламо протянул руку за новой тарелкой.
– Это был четверг, незадолго до звонка мамы. Это она посоветовала мне развести водой одну ложку нашатыря и две ложки стирального порошка. Так наш ковер был спасен… Я тогда в сердцах сказала маме, что ты похож на уксус – просто невыносим…
Джироламо протянул сухую тарелку.
– А она ответила, что уксус – прекрасный дезинфектор. Вот такая у меня мудрая мамочка… А я сегодня пропустила ее звонок…
Джироламо протянул руку за новой тарелкой.
Они повторяли одно и то же действие уже десять раз, и Рин начала ощущать спокойствие.
– Порой, я не могу объяснить себе, почему… Почему ты усложняешь каждый день моей жизни новыми выходками. Ну почему нельзя было спокойно съесть этот несчастный виноград? Я же для вас старалась. И для тебя в том числе. И вместо того, чтобы жить спокойно, ты делаешь все, чтобы обратить на себя внимание.
Рин хотела было взять тарелку из рук Джироламо, но он ее не отпустил, зажал в руке.
– Эй, ты чего?
Джироламо замычал.
– Что-то не так?
Он вырвал тарелку из рук Рин и поднял ее в воздух.
– Боже… Опять начинается!
Джироламо замычал, и тарелка угрожающе закачалась.
– Ты хочешь мятную конфету?
Враждебное мычание, тарелка качается.
– Я что-то не то сказала?
Джироламо затих.
– Так… – Рин уселась напротив него на корточки. – Я что-то сказала, и ты разозлился?
Тарелка поднялась в воздух.
– Я что-то сказала, и ты обрадовался?
Тарелка опустилась на колени, Рин бросило в дрожь. Неужели он пытался с ней поговорить…
– Подожди… Что же я сказала… Я рассуждала о том, почему ты не ел виноград.
Тарелка вверх. Не то.
– Почему ты усложняешь мне жизнь.
Тарелка на коленях. Тепло!
– Что же ты пытаешься мне сказать? Почему ты можешь усложнять мне жизнь? Вечно хочешь обратить на себя внимание…
Мычание, а за ним улыбка с милыми скобками на щеках. Первая на счету Рин!
– Джироламо! – она бы и хотела вскрикнуть от радости, но вместо этого перешла на шепот. – Ты хочешь обратить на себя внимание, чтобы что-то сказать мне?
Тарелка осталась на коленях, а улыбка на лице.
– Ты что… все понимаешь?
Хлопнула входная дверь. Вернулась Оллибол.
– Я сейчас ее встречу, и мы вместе поговорим с тобой.
Тарелка поднялась в воздух и тут же полетела на пол. Но теперь Рин хватило ее одной, чтобы понять желание пациента.
Глава 6. Карты, сделка и фонарик.
В жизни Рин происходило так мало событий, что ей не составило труда сопоставить фразу сгустка «Обрати внимание, Рин» с тем фактом, что Джироламо потребовал от нее того же.
Возможно, он использовал весь остаточный запас силы, чтобы материализовать послание в виде сгустка. Хорошо, что отныне ему не надо объясняться с помощью силы; сейчас у Джироламо в руках был фонарик, который Рин отыскала на чердаке, и ничто не могло ей теперь помешать оказать помощь, в которой он, судя по всему, нуждался.
Луч фонаря дрожал на полу. Дом милости погрузился в сон, и Рин, сидя в комнате с больным, упорно создавала еще один скелет в своем шкафу. Скоро им там станет совсем тесно.
– Повторим еще раз, Джироламо. Слева направо значит «нет», снизу вверх значит «да».
Джироламо терпеливо закрыл глаза, оранжевый луч прополз снизу вверх.
– Тогда я еще раз повторю вопрос. Ты хочешь, чтобы я что-то нашла?
«Да».
Рин направилась в сторону тумбочки, но луч фонаря импульсивно закачался слева направо, а затем упал на кровать: под подушкой Рин нашла колоду карт.
На Кальсао Рин таких не видела, но, возможно, она просто не вращалась в кругу магов с высоким уровнем доступа к источнику. На каждой карте, которая попадала в руки Джироламо, проявлялась картинка: изображения людей, мест, животных. Последней картой оказался источник – круг, похожий на луну. Рин уже видела его на картинках, в бутылках с предсказаниями, в воспоминаниях больных.
– Что я должна делать?
Джироламо подсветил карту с изображением дома милости.
– Люди на картах – твои знакомые?
Фонарик дернулся снизу вверх.
– А места – реальные места на Фрайкопе?
«Да».
– Сейчас ты попытаешься мне что-то сказать, я поняла.
Рин выложила в ряд карты, на которые светил Джироламо.
Дом милости, кровать, источник, кровать.
– Нужно лечь спать в доме милости, чтобы коснуться источника?
Джироламо улыбнулся. Два – один, туман проигрывает Рин. А затем луч фонаря уткнулся в нее, в Рин.
– Не понимаю.
Брови Джироламо угрожающе сдвинулись.
– Я должна лечь спать, чтобы коснуться источника?
«Да».
– Мне жаль, но это невозможно. Я принять-то силу от Передатчика не могла, а уж коснуться источника самой… об этом не может быть и речи! Давай попросим Оллибол!
Джироламо тяжело вздохнул, посветил на карту с изображением курицы, а потом на Рин.
– Что? Я – курица? Знаешь, Джироламо, приличные люди благодарят за помощь, а не обзываются! А я теперь знаю, что ты все прекрасно понимаешь, с тебя теперь другой спрос. Так вот. На «да» и «нет» у нас с тобой есть договоренность. А световой круг на полу будет означать «извини».
Фонарь яростно метнулся слева направо.
– Я не буду продолжать диалог, пока не извинишься.
Пятно света упрямо застыло на карте с людьми-сгустками. Они поднимались и опускались в туманных волнах, были то черными, то пепельными. Рин быстро сдалась, взяла карту и положила на пол перед больным.
– Люди-сгустки. Один из них вчера говорил со мной в переулке.
Луч фонаря скользнул снизу вверх, потом на карту со сгустками, а потом Джироламо посветил себе в грудь.
– Значит, все-таки ты его создал, – в горле у Рин пересохло.
Третья улыбка. Такими темпами Рин перегонит и Оллибол, и Лью. Вот только поделиться с ними не сможет, потому что об этой беседе Джироламо потребовал не рассказывать в обмен на свое хорошее поведение. Выгодная сделка.
– Значит, ты хочешь, чтобы я легла спать, каким-то чудом попала к источнику, где я смогу поговорить с тобой словами?
Фонарик в руках Джироламо радостно запрыгал снизу вверх.
– Оллибол сказала мне, что к источнику ведет дверь. Такая дверь часто мне снилась, иногда она была немного приоткрыта, из нее сочилась страшная темь. Я никогда не шагала за порог, Джироламо. Беда в том, что на Кальсао тщательно скрывают информацию о том, как самому пройти к источнику. Для владения силой нужны Передатчики, они дают импульс на определенные вещи, а об использованной силе ты должен отчитаться. В детстве я рассказала о том, что, закрывая глаза, вижу дверь, но мне ясно дали понять, что это никчемный дар хождения во снах, и лучше бы я научилась принимать силу от Передатчиков. У нас все верят в это… Инфамов на Кальсао почти нет, мы слишком закрытый фрагмент… Так что, когда Оллибол объяснила мне, что к чему… было поздно… я потеряла способность.
«Нет».
– Ты не понимаешь. Давно уже я не видела во сне ничего, кроме тумана.
«Да».
– Значит, потеряла способность.
«Нет».
– То есть ты хочешь, чтобы я попробовала… – тяжело выдохнув, заключила Рин.
«Да».
– Хорошо, Джироламо. Я сделаю, как ты просишь, и никому не скажу о твоей просьбе, но завтра и все последующие дни ты будешь идеальным пациентом. Никаких драк, проделок, ничего подобного ты больше не устроишь.
«Да».
– Договорились.
Рин собрала карты, положила их на место и собралась помочь Джироламо пересесть с коляски на кровать, но фонарь в его руках раздраженно замаячил слева направо.
– Ты справишься сам?
«Да».
– Тогда я пошла. Доброй ночи.
Рин уже подошла к двери, когда увидела пятно света.
– Что такое? – Рин обернулась.
Джироламо посветил ей в грудь, а потом основанием фонарика постучал по своей голове.