Эффект дежавю

Мэри Вейл

Эффект дежавю

Глава 1

Джулия.

– Какого черта вы сидите тут и пьете кофе, когда у нас горят все дедлайны?! – Ворвавшись в офис, я готова была разорвать и съесть первого встречного. Идеальное утро. Особенно, когда вместо будильника звонит начальство, и говорит, что автор, бьющий все рекорды в сети, решила заключить договор на выпуск печатной книги с нашими конкурентами! Идиотизм. Абсолютный крах. Меня вышвырнут с работы с позорной табличкой «Не справилась».

Буквально залетая в свой кабинет, я бросаю ноутбук на стол и шумно выдыхаю. Трис, мой секретарь, забегает вслед за мной с папкой бумаг в руках и смотрит на меня с испугом и жалостью одновременно. Так, Джул, возьми себя в руки. Трис и остальные ни в чем не виноваты. Виноват тот паршивец из «ГрейГриф», который возомнил себя Богом. Это я, я должна была первой провести интервью с Флорой Роуз, где со стопроцентной уверенностью заполучила бы договор на издательство ее книги. Но этот заносчивый выскочка как-то пролез вперед очереди и поговорил с ней до меня. Ну что же мне теперь делать?!

Криво улыбнувшись, я кивнула на стол, чтобы Трис положила документы. Сделав это, она быстро ретировалась из кабинета. Нужно успокоиться и придумать план действий, как быстро исправить ситуацию.

Звонок на рабочий телефон заставил меня вздрогнуть. Высветилось имя: Питт Купер. Ну все, заказывайте гроб, потому что разговор с генеральным директором издательства «Ареон», в котором я и являюсь главным редактором, ни к чему хорошему привести не может.

Аккуратно сняв трубку, я максимально спокойным голосом, на который была способна в этой ситуации, ответила:

– Доброе утро, мистер Купер! Как Ваши дела? – Думаю, после этого вопроса мне можно будет искать новую работу.

– Джулия, я уже в курсе, что ты провалила переговоры с Флорой Роуз. – Я бесшумно втянула в себя воздух и продолжила слушать. – Но я нашел выход. Мы объединяемся с «ГрейГриф» для реализации этого проекта. Если книга Флоры окажется не пустышкой, то это станет не просто мировым бестселлером, а горячим продуктом с огромным потенциалом, тогда за нами будет выпуск книги, за ними – медиа-адаптация. Поэтому с завтрашнего дня ты будешь работать в паре с их директором по медиа-адаптациям Томасом Райтом. – Шах и мат. Лучше бы меня уволили.

– Но мистер Купер, такой коллаборации никогда не было в истории «Ареона»!

– Это приказ, а не предложение. Совместная работа с «ГрейГриф» снизит наши затраты на реализацию проекта, вместе мы создадим такого монстра, что весь мир будет аплодировать нам. Я в курсе твоих претензий к Томасу, но засунь их куда поглубже. Я выбрал тебя, потому что ты – лучшая в своем деле. Не заставь меня пожалеть об этом. – Не дослушав ответа, он положил трубку.

Просидев еще где-то две минуты с трубкой у уха, я наконец положила ее на место. Я и этот наглый нарциссичный плейбой в одной команде? Да они рехнулись!

Я никогда не интересовалась, как выглядят сотрудники издательства-конкурента, максимум знала лица верхушки, населяющей его, так как приходилось иногда пересекаться на конференциях. Но впереди, чем имя Томас Райт, идет его репутация. Информационные сайты пестрят разнообразными статьями о нем, и о всех девушках, которых он затаскивал к себе в кровать. Как только я вспомнила о самой скандальной, где выяснилось, что он держал за талию и вел к отелю девушку, которая впоследствии оказалась женой местного миллиардера, мне на телефон пришло сообщение. Трис прислала статью. Открыв ее, я чуть не разбила сотовый об пол. На фото спиной стоял он, тот самый Томас Райт, который держал Флору Роуз под локоть, помогая ей выйти из лимузина. Так вот как этот сукин сын заполучил контракт! Я рассматривала фото во всех мельчайших деталях, надеясь прожечь дыру в своем телефоне, однако такой способностью с рождения одарена не была, а так хотелось бы!

Однако, мистер Райт, судя по всему, страдал фотоболезнью. Ни одного четкого кадра анфас, а если и есть, то в темных солнечных очках. Видимо, кое кто прилично отчисляет за это прессе. Хотя, его фанаткам безразлично, как выглядит главный похититель женских сердец, ведь на всех фото прекрасно видно, что он проводит в спортзале больше времени, чем на работе. Иначе как объяснить эту гору мышц на каждой фотографии? Так и запомним: «Скрывает за темными очками упорное, почти трогательное стремление компенсировать недостаток ума объемом мышц.» Мило.

И тем не менее магнетизм Томаса проявлялся даже через фото, отправляя ток по всему моему телу. Так, Джулия, соберись, глазеть на первого попавшегося накачанного идиота – гиблое дело. Особенно после того, как уже целых два года моя личная жизнь – строго огороженная зона. Никаких отношений, никаких намеков на близость. После Дэвида я построила крепость с высокими стенами, оставляя вход в нее открытым лишь работе и редкими встречами с Элеонорой, моей единственной подругой. Мое сердце и тело были на надежном замке.

А потом случилась та суббота. Годовщина нашего расставания и по совместительству день, когда я узнала, что мой жених уже как два года из трех лет совместной жизни мне изменяет. Скопившийся стресс, глупая, детская слабость, этот проклятый бар «Скала», текила… А потом – провал. Обрывки воспоминаний: смех, темные глаза незнакомца, его руки на моей талии, наши поцелуи в такси…и все.

Утром я проснулась в незнакомой постели, одна. Память была чиста, как кабинет после хирургической операции. Единственной уликой моего греховного падения было полное отсутствие нижнего белья. Я сбежала оттуда, как вор, унося с собой унизительную пустоту, сжигающую душу стыд и обещание себе больше никогда не терять контроль.

Из воспоминай меня вырвал тихий стук Трис в дверь.

– Да?

– Джулия, к тебе пришли.

-Кто?

– Он представился, как Томас Райт. – Надеюсь, что именно сейчас с неба упадет метеорит и раздавит к чертям меня, его и все это здание. Тушите свет, Джулия Эванс уже в пути.

Глава 2

Томас.

Сидя в безвкусно обставленной приемной «Ареона», я ожидал ту самую женщину, известную по прозвищу «Цербер» в нашем литературно-медийном круге.

Голова, будто в наказание за субботнее распутство, тут же отозвалась болью в виске. Мне пришлось приложить к нему руку, чтобы земное притяжение не так сильно тащило меня к земле. Вот угораздило же их назначить встречу именно сегодня.

– Мистер Райт, желаете чай или кофе? – Милая девушка на ресепшене лукаво улыбалась мне, не скрывая свой блуждающий взгляд по моему телу. Извини, голубка, папочка сегодня без сил.

Только намереваясь ответить ей, как в комнату вошла она. Джулия Эванс.

До этого момента, я не знал ни как она выглядит, ни что из себя представляет. Я не особо интересовался Джулией, но даже при таком раскладе кое-что слышал о ней. «Высокомерная сучка», «Наглая дрянь» и многое другое. В целом, я слышал такие высказывания о ней только от мужчин, поэтому и предполагал, что скорее всего, мисс Эванс довольно симпатичная женщина, а вся это клевета от того, что она не принимает их приглашения на свидания. Я составлял ее портрет в голове по-разному, но, чаще всего, представлял ее жгучей блондинкой в мини-юбке.

Но, видя Джулию в реальности, я обомлел.

Мысленно воспоминания возвращали меня в ту субботу. Бар «Вершина» казался отличной идеей после нервной недели. Присев за барную стойку глаза сразу же нашли ее. Идеальная осанка, тугой пучок на голове, дорогой костюм – она явно не собиралась сюда приходить. Но сильнее всего мое внимание привлекла ее почти материально осязаемая грусть, которую она пыталась утопить в текиле.

Я подсел к ней, решив во чтобы то ни стало поднять ей настроение парой безобидных шуток. Она отвечала острым и точным сарказмом. Мы разговорились, она представилась Анджелиной. Тогда я подумал, что это имя совсем ей не подходит, но не стал придавать этому слишком большой смысл. С каждом нашим бокалом беседа становилась все легче, а ее улыбка шире. Анджелина оказалась очень умной, язвительной и невероятно сексуальной.

Когда она начала шататься на стуле, я понял, что уже пора закругляться. В моих планах было вызвать такси, взять ее номер и позвонить с утра под предлогом вопроса, как она добралась до дома.

Как только Анджелина поняла направление моих мыслей, резко подошла ко мне, властно вцепившись в мой воротник на рубашке, и хрипло прошептала прямо в ухо:

– Нет, только не домой, мне нужен ты. Желательно здесь и сейчас. – Ее взгляд был мутным от выпитого, но в нем пылали дикие всполохи огня. От этой прямой, грубой фразы у меня перехватило дыхание. Предосторожность и здравый смысл смело, как ураганом. Такси я все-таки вызвал, но не до ее дома, а до своего.

Всю дорогу до дома мы целовались. Нежно, жадно, отчаянно. Руки Анджелины блуждали по моим волосам, мои – скользили по ее талии, едва затрагивая тонкую кожу под рубашкой. Она прижималась ко мне всем телом, словно хотела раствориться, а ее тихие стоны сводили меня с ума.

Еле открыв дверь в дом и с таким трудом дойдя до спальни, ее костюм упал на пол, и под ним оказалось тело скульптуры: длинные ноги, тонкая талия, которую хотелось изучать губами, и тонкая талия. В ту ночь было не до нежности. Это был голод: дикий и взаимный.

Я прижал Анджелину к стене, чувствуя, как сердца бьются в такт. Ее ноги обвили мои бедра, а губы нашли мой рот в поцелуе, больше похожим на укус. Она сорвала с меня рубашку, пуговицы, звеня отскакивали от пола. Мы рухнули на кровать, и она оказалась сверху. Ее распущенные каштановые волосы занавесом падали на мое лицо.

-Ты слишком медлителен. – прошептала Анджелина, проводя губами по моей шее, а руки уже расстегивали мои брюки.

Она правила балом, знала, чего хотела и брала это. Движения были дерзкими и властными. Я, завороженный, лишь следовал за ней, отвечая на каждый вызов. Мы занимались любовью до самого рассвета, пока отчаяние в ее движениях не сменилось изнеможением, а ярость – нежностью. Мы уснули в объятиях друг друга.

Я проснулся первым. Утренний свет уже вовсю пробивался сквозь шторы, освещая ее профиль на моей подушке. Длинные ресницы отбрасывали тень на щеки, губы слегка приоткрыты, растрёпанные волосы разметались по белой наволочке. От такого вида замирало сердце. Она была прекрасна. Впервые я почувствовал желание – не выпроводить незнакомку, а дождаться ее пробуждения и узнать, чем она предпочитает завтракать.

Решив сделать сюрприз, я тихо оделся и вышел в ближайший ресторан, чтобы взять кофе на вынос, свежих круассанов, шоколадных батончиков и фруктов. Я представлял, как она проснется, мы будем завтракать и мило болтать обо всем на свете. От таких мыслей на губах появилась какая-то дурацкая, ныне мне незнакомая мальчишеская улыбка.

Зайдя внутрь, в доме царила тишина. Спальня была пуста, как и другие комнаты в помещении. Никакой записки или подсказки, как с ней связаться, даже парфюм выветрился с ее уходом. Единственным доказательством, что я не сошел с ума, а эта ночь была реальной – ее порванные в клочья черные кружевные трусики. Вот тебе, Томас, и завтрак в постель, и сувенир на память. Моя гордость болезненно сжалась в комок.

И вот спустя пару дней эта особа стоит прямо передо мной, одетая в идеально выглаженный бордовый костюм-френч. Волосы Джулии собраны все в тот же строгий пучок, который не позволяет ни одной прядке выбраться наружу. Ее пронзительный взгляд зеленых глаз, что в ту ночь смотрели с мольбой и страстью, теперь сверлят меня ледяными осколками. Она хмурится, будто я лишь помеха на ее пути. Интересно.

Улыбнувшись своей кошачьей улыбкой, я медленно встал из кресла и протянул ей руку, буквально мурлыкая следующую фразу:

– Джулия Эванс? Приятно познакомиться, меня зовут Томас Райт, много наслышан о Вас, надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным. – Секунды текли, а она просто стояла, хлопая своими длинными ресницами и смотрела на меня, будто я комар, которого неплохо было бы прихлопнуть. В ее глазах не отображалось ничего, кроме чистой неприязни.

Когда рука начала затекать, она, наконец, пожала ее лишь кончиками пальцев, будто боясь испачкаться об меня. Сквозь оскал улыбки я разобрал:

– Томас Райт, не очень рада нашему знакомству, но, увы, изменить решение начальства я не в силах. Здесь не Ваша территория, а моя, поэтому играть Вы будете по моим правилам, а свои шутки, обаяние или что у вас там в арсенале – оставьте для своих недалеких подружек. Кстати, можете со мной общаться неформально, я не приверженец старых устоев. – Слова повисли воздухе, острые и точные, как выстрел снайпера. Внешне ни один мускул не дрогнул на моем лицо, но внутри что-то едко кольнуло. Это было жестоко, гораздо больнее, чем я мог предположить.

Еще каких-то пару секунд я пытался увидеть в ее глазах ответ на немой вопрос о нашей совместной ночи, то, когда она подняла вопросительно бровь, сразу понял – ни черта она не помнит. Теперь моя гордость явно ущемлена, ведь я помню все, к тому же, предпочел бы никогда и не забывать.

Не дожидаясь моего ответа, она поспешила удалиться, застучав каблуками. Я на автомате подмигнул девушке на ресепшене и бросился вслед за этой разъяренной авторитарной мечтой. Ну что же, мисс Эванс, хотите играть по своим правилам? Посмотрим, как долго продержится Ваша оборона.

Глава 3

Джулия.

Увидев его, на секунду тело среагировало самым неожиданным образом, ответив покалываем внизу живота. Так, стоп, это еще что за новость? Успокаиваемся, Джулия. Да, он красив и обаятелен, но пора брать в себя в руки и начинать работу над проектом, это же самый известный бабник в радиусе 10 километров.

Однако на какую-то долю секунды, мне показалось, что этого мужчину я уже где-то видела. Хотя, может быть, на каких-то конференциях мы все же и встречались. Лучше не думать ни о нем, ни о его лице, ни тем более о теле.

Звуки каблуков эхом раздавались по коридору, все в офисе, кто отлынивал от работы, завидев меня, начинали судорожно делать вид, что нужно срочно закрыть все задачи, порученные им век назад.

Залетев в свой кабинет, я не стала придерживать дверь для Томаса, поэтому она захлопнулась прямо перед его носом. Надеюсь, этот звук был для него достаточно красноречив.

Войдя через секунду за мной с озорной улыбкой, он начал осматривать помещение и раскладывать вещи. Сколько же мне теперь времени придется находиться с ним в одном помещении и дышать одним воздухом? Надеюсь, не больше месяца, это будет моим максимум.

Это помещение – не просто кабинет, а моя священная цитадель. Территория, где все принадлежит мне. Моя гордость. В его отделку я вложила немало сил, начиная с проектировки помещения и заканчивая дизайном. Стены благородного матового черного цвета. Не просто траурный и мрачный черный, а бархатистый, цвета дорогого кофе. Он не давил, а обволакивал, создавая ощущения полной концентрации. Свет исходил от встроенных по углам потолка спотов, подсвечивая ключевые объекты декора. Ничего кричащего, ничего лишнего.

Посреди кабинета стоял на низком постаменте массивный стол, вырезанный из африканского эбена. Поверхность отливала зеркальным блеском, текстура древесины проступала красивыми темными узорами. За этим столом в кожаном кресле черного цвета я чувствую себя королевой, вершащей судьбы рукописей и карьер.

Мраморный пол с тончайшими вкраплениями золотой крошки, книжные шкафы до потолка с подсветкой на каждой полке, огромная картина в стиле абстрактного экспрессионизма в черных, золотых и кроваво-алых мазках, занимающая почти всю стену – все при входе в кабинет дарило чувство уверенности и власти.

Отдельный восторг вызывал головокружительный вид на небоскребы Нью Йорка, который можно было разглядеть через панорамные окна. Такой пейзаж каждый раз напоминал мне о том, что я здесь не просто так. А теперь мне приходится делить мой священный обитель с каким-то мужланом!

– Это что-то с чем-то, такого красивого кабинета нет даже у генерального директора «ГрейГрифа», похвально. – тихий голос нежеланного собеседника действительно звучал восхищенно, поэтому я позволила улыбке растянуться в кошачьей манере. – Я так понимаю, что смогу занять место с противоположной стороны от твоего рабочего места? Стол-то, смотрю, один. – А теперь моя улыбка пропала.

Поборов себя и желание выкинуть Томаса за дверь я все же ответила: – Да, можешь располагаться. – Он только было открыл рот, чтобы что-то ответить, как до меня долетел стук в дверь и уже через секунду в кабинет ворвалась наша «принцесса» издательства, Майя Купер, дочь нашего генерального директора Пита Купера. Конечно же, мы с ней не ладим. Эта кукла с самого моего прихода точит зубы на меня без видимой на то причины.

Кратко опишу ее внешность: невысокого роста блондиночка с осиной талией, сделанной грудью, вечно идеально уложенной прической и макияжем, всегда в коротких платьях, которые еле прикрывают ее достоинства. Избалованная и наивная, думает, что мир вращается из-за нее, поэтому решила не развивать свои интеллектуальные и профессиональные навыки, полностью полагаясь на связи и авторитет своего отца. Что могу сказать, типичная девица, у которой одна извилина, и та – на юбке. Майя является живым доказательством, что можно иметь доступ ко всем ресурсам и знаниям мира, но при этом оставаться интеллектуальным банкротом.

– Томас Райт! Здравствуйте! Такая честь познакомиться с Вами, можно автограф? – Игнорируя мою поднятую бровь, эта нарушительница спокойствия и корпоративной дисциплины начала прыгать и бегать на своих 20-тисантимитровых каблуках и (чересчур!) открытым декольте вокруг Томаса. Сам же он, улыбаясь одним уголком губ был явно рад такому широкогрудому вниманию. Эта курица решила нагло игнорировать мое присутствие, от чего шкала закипания неустанно двигалась вверх.

Пока мои нервы натягивались как канат, эти голубки мило переговаривались и обменивались любезностями у меня на глазах. Когда нервозность достигла пика, видимо, почуяв неладное, Майя обернулась ко мне с хищным оскалом – Ой, Джулия, ты тоже тут, не заметила. – Не забыв поправить грудь на всеобщее обозрение, она лукаво улыбнулась Томасу, сексуально (только на ее взгляд) облизнула губы и вышла из моего кабинета. Вот сучка, если бы не была дочкой Купера, давно бы ее отвезла в лес в четырех пакетах и закопала.

– Какая…харизматичная личность. – Куда-то в пустоту сказал Томас и начал открывать свой ноутбук.

Неделя, месяц, год были безнадежно испорчены одним лишь сегодняшним днем. Мне точно нужно пару шотов текилы в эти выходные, желательно где-нибудь в клубе.

***

Отчеты. Отчеты. Отчеты. Именно так проходят мои будни.

Понедельник-работа, пятница-работа, даже моя любимая суббота – в работе. План с текилой в выходные остался таким же призрачным, как моя надежда, что нам хватит месяца для завершения проекта.

Работать с Томасом все равно, что глотать раскаленную лаву – также убийственно. Квартальный отчет почти что бьет папкой мне по голове, от того нервы в животе скрутились в тугой, болезненный комок, грозящий разорваться в самый неподходящий момент. Все давно ушли домой, офис погрузился в почти что богемную тишину. В воздухе витает запах кофе и уже физически ощутимого напряжения. На столе, заваленном грудой черновиков и сценариев, лежала и моя надежда уйти сегодня домой раньше полуночи. Этот четверг меня точно убьет.

Я откинулась в кресле и взгляд сам собой уперся в Томаса. Он был погружен в работу, и в полумраке кабинета его профиль казался особенно выразительным – резкие скулы, упрямый подбородок, темные волосы, которые он время от времени отбрасывал назад нервным движением. Я заметила, как двигаются мышцы его предплечья под закатанным рукавом рубашки, и представила, как должно быть тепло после прикосновения к этой коже… Внизу живота заныло. Это уже было не просто покалывание, а настойчивое физическое желание. Черт возьми, Джулия, совсем с ума сошла? Это же тот самый мужлан!

-Если будешь так смотреть, я начну думать, что в моем отчете есть ошибка. – его голос прозвучал неожиданно, от чего я вздрогнула. Он не поднял взгляда от экрана, но уголки его губ дрогнули. – Или может ты просто нашла более интересный объект для изучения, помимо документов?

Жар хлынул к щекам. Он меня не просто заметил, а поймал меня на месте преступления.

-Я просто…проверяла, не заснул ли ты за работой. – Выпалила я жалкий ответ, за нелепость которого стало стыдно. – Твои предложенные материалы действуют как снотворное.

Он медленно поднял на меня взгляд. Его темные глаза, казалось, видели насквозь мою неумелую ложь. Он облокотился на спинку стула, скользнув взглядом по моему лицу, затем по шее, остановившись на губах на долгую, тягучую секунду.

-Не засну, мне есть ради кого бодрствовать. – произнес Томас тихим, бархатным голосом. Я резко отвернулась от него и уставилась в экран своего ноутбука, пряча за ним свое смущенное лицо.

Прошел час, как я перепроверяла наши отчеты. Спина затекла, а в голове крутилась назойливая мысль. Сдача отчетности уже завтра, но готовы ли мы к обороне?

-…Готовы ли мы к обороне? – Вопрос прозвучал откуда-то издалека, я даже не сразу поняла, что свой последний вопрос задала вслух. – Если ты имеешь в виду мою готовность поджечь этот отчет и выпрыгнуть из окна, то почти. В остальном – фиаско. – Томас явно забавлялся.

-О, смотрю есть силы шутить. А я думала, ты хотя бы сможешь цифры сложить и формулы для таблиц грамотно составить, но, видимо, ошиблась. – мой тон явно звучал далеко не дружелюбно, отчего даже воздух вокруг нас начинал искриться от напряжения.

-Какие еще цифры? Мои предложенные идеи – гениальны, это ты хоронишь их в своих таблицах. Хочешь назовем твой отчет «Руководство по усыплению совета директоров за 5 минут»? – хоть он пытался шутить в пренебрежительном тоне, Томаса выдавали его глаза, в которых плясали огоньки веселья. Но мне было совсем не весело.

-А твои «гениальные» идеи пахнут дешевым отчаянием! Серьезно? Воздушные шары? Ты из какой эры, динозавр?! – гнев явно начал брать надо мной верх.

-Шары лучше твоих графиков, на них хоть кто-то обратит внимание.

-Да, посмотрят и поймут, что мы в край спятили!

Громкость наших голосов достигла пика. Тяжело дыша, воцарившуюся тишину нарушали лишь щелчки его ручки. Внезапно он резко встал и вышел из кабинета. Ну и пусть катится! Его идеи все равно бесполезны.

Просидев пять минут, глядя в окно на ночной Нью Йорк, усталость накрыла меня с головой. Ручка в кабинет повернулась и зашел Томас, с двумя стаканами кофе и шоколадными батончиками: американо для меня, капучино – для себя. То, чего так не хватало. Молча он протянул руку и поставил один стакан и батончик рядом со мной:

– Топливо для креативных гениев в отчаянии, – произнес он и в его глазах мелькнула искорка. – Если не ешь шоколад, могу забрать его себе. В прошлый раз ты, помнится, от него отказалась.

Я замерла с приоткрытым ртом. Какой еще прошлый раз? Мы же еще ни разу не обедали вместе. Но прежде, чем я нашла, что ответить, он уже развернул свой батончик и откусил, глядя на меня с улыбкой, посыл, который я никак не могла понять.

Его жест – простая, бытовая забота – растрогал и обезоружил меня. Я решила не отставать, поэтому также откусила от своего батончика. Шоколад таял на языке, сладкий и горьковатый одновременно, как и это странное чувство вины и нежности, которое он умудрился разбудить во мне своим поступком.

Когда кофе был выпит, а сладости съедены, Томас подошел к моему столу:

-Слушай, давай на чистоту. Ты хочешь делать по-своему, я – по-своему. Результат все равно один – мы останемся без работы, и в нашем будущем будут только листовки, на которых мы будем проверять орфографию с утра до ночи. Поэтому у меня есть предложение. – не отвечая, я выгнула бровь в ожидании продолжения. – Твои скучные цифры – в основу. Мои глупые идеи – для обложки. Сделаем два варианта: один, который понравится Куперу и Виллерсу, второй, который утвердят маркетологи и бухгалтерия. – Томас по-кошачьи улыбнулся. – Только шары я все равно впихну. Просто они будут в маркетинговом плане.

Он предлагал совершенно рабочий вариант нашего сотрудничества. Это, конечно, бесило, но должно было сдвинуть дело с мертвой точки.

-Ладно, давай приступим к работе. – Он кивнул, и мы принялись прочесывать все данные, имеющиеся у нас в арсенале.

Просидев три часа, ругаясь над каждым слайдом, язвительно общаясь с помощью сарказма и иронии, каким-то образом мы все равно шаг за шагом продвигались вперед. Не успела я очнуться, как последняя страница отчета была напечатана и оформлена в красивую папку.

-Готово. Я даже не совсем в это верю.

-Это потому, что я не стала вставлять в презентацию анимацию плачущего кота. – я потянулась к кнопке питания и выключила ноутбук с явным наслаждением.