Загадай желание

– Умеете летать? Вы одноглазый? Нет, не вижу никаких крыльев, и оба глаза при вас, так что… – Девчонка вздохнула. – Вы актер?

Сэм покачал головой.

– Нет, меня тоже зовут Сэм. Как Сокола и как Сэмюэла Л. Джексона Ника Фьюри. – Он понятия не имел, зачем сравнивает себя с ними. – Неплохо было бы сейчас иметь крылья.

– Я Рути. А вы забавный, – ответила девочка. – А еще реально высокий. Даже выше, чем Сэмюэл Л. Джексон, я думаю. И вы американец. Вы из Вашингтона? Я не произношу «Ди Си», в смысле «округ Колумбия», потому что я фанатка «Марвел»[20].

– Я из… – Что он делает? Собирается излить душу подростку на какой-то рождественской гулянке? Он сменил тему. – Это не твоя шапка? – Он указал на вязаную шапочку, которую она нацепила на палку, как будто трофей.

– О, моя. Но ее для меня больше не существует. – Она кивнула, как будто ее слова многое объяснили. – До тех пор, пока мама не продезинфицирует ее и все, что с ней соприкоснется по пути отсюда до машины, а потом и всю машину, и дом, не закинет ее в стиральную машину и не вымоет руки, потому что Аарон с акне, Гадкий Грегори и Идиотский Ибрагим дышали на нее.

Ого, это серьезно.

Сэм открыл рот, чтобы ответить, но чей-то голос перебил его.

– Вы кто? Зачем вы разговариваете с моей дочерью?

Голос был адски злым. Но его обладательница выглядела как небесное создание. Ее темные волосы выглядывали из-под шапки, на изящной фигурке были джинсы, не слишком свободный свитер и ботинки. У нее были такие же голубые глаза, как у девочки, но далеко не такие дружелюбные. На самом деле ее взгляд говорил, что, если он скажет что-то не то, она, вероятно, продемонстрирует ему шейный захват.

– Здравствуйте, мэм, меня зовут…

– Это Эд вас подослал? – продолжила женщина. – Вы что, шпионите за нами? Я потеряла ее из виду всего на одну секунду, одну, а Рути знает, что ей нельзя уходить далеко и… и…

Женщина замолчала на секунду и перевела взгляд с него на девочку.

– Рути, почему твоя шапка на палке?

– Мама, это Сокол, – с гордостью известила Рути. – Он американец, но не из Вашингтона. И он не шпион. – И следом добавила шепотом: – Он супергерой.

Теперь женщина уже не сводила с него глаз, и ему вдруг захотелось, чтобы рюкзак за его спиной был достаточно вместительным, чтобы он сам смог туда залезть. Что он вообще здесь делает? В школе. Ест хот-доги и предается воспоминаниям о праздничных ярмарках. В Великобритании…

– Слушайте, я просто пойду, – сказал Сэм, поправив рюкзак, и повернулся лицом к выходу.

– О, вы просто пойдете, ага? Не потрудившись даже объяснить, что вы тут делали с девочкой-подростком вдали от всех на благотворительной рождественской школьной ярмарке!

– Что? – спросил Сэм, поворачиваясь обратно, чтобы видеть ее лицо.

– Мам! – воскликнула Рути. – Сокол мне помог! Аарон с акне, Гадкий Грегори и Идиотский Ибрагим отобрали у меня шапку, и теперь она грязная, а у меня уши замерзли, как ты и говорила, и палка эта тяжелее, чем кажется.

Сэм увидел, что выражение лица женщины смягчилось, глаза подобрели, а язык тела подсказывал, что она уже не собирается разворачивать боевые действия, а даже готова его обнять. Он бы, может, и хотел задержаться, чтобы подольше полюбоваться ее улыбкой, если бы только она не считала, что он здесь далеко не из невинных побуждений отгоняет хулиганов.

– Анна! Что тут у вас? Как Рути? Рути, почему ты нацепила шапку на палку?

И теперь Сэм точно собирался ретироваться. Прибыло подкрепление в виде другой женщины, которая тоже заподозрит его в чем-то нехорошем, как только переключит свое внимание с палки на него.

– Пока, Рути, – сказал он девочке. – А если те парни опять начнут доставать тебя, просто начни бежать прямо на них, быстро-быстро. Это их обезоружит.

Он помахал рукой и двинулся прочь большими шагами.

– Мам! Останови его, ты же даже не сказала спасибо. Он правда хороший, он заставил их отдать мне шапку!

Самое время найти гостиницу, вздремнуть, по-прежнему не включать телефон, может, даже не сесть в тюрьму…

Он направился к выходу с территории школы и задумался, в какую сторону пойти.

– Подождите!

Сэм развернулся и снова увидел эту женщину. Теперь она выглядела менее грозной, но и обнимать его все-таки не собиралась. Он растерялся, подбирая нужные слова. «Сказать, что я не педофил? И не супергерой? В Штатах на меня бы уже заявили, обойдется ли здесь без полиции?» Но он просто молча ждал, наслаждаясь возможностью посмотреть на нее подольше… Боже, что это с ним? Это все из-за смены часовых поясов.

– Я… прошу прощения, – сказала женщина. – За то, что плохо о вас подумала. За то… что дала волю воображению, а оно у меня буйное, потому что я насмотрелась криминальных документалок. Мне стоило прислушаться к дочери, прежде чем осуждать вас, только потому что на вас это длинное пальто, под которым можно спрятать все что угодно, и здоровенный рюкзак…

– Вы меня судите из-за пальто и рюкзака? – уточнил Сэм.

– Ну… не как на «Модном приговоре», – ответила женщина и затем вздохнула. – Ужасно прозвучало. Простите. Давайте заново. Я прошу прощения, что плохо о вас подумала. Моя дочь говорит, я должна вас поблагодарить за помощь с теми гребаными мальчишками, которые вообще-то должны быть все еще отстранены от занятий за то, что доставали ее в прошлый раз.

Теперь женщина выглядела так, будто взвалила себе на плечи все тяготы мира. Искра в глазах потухла, боевой задор утих, создавалось впечатление, что, хоть поражение потерпел он, сил лишилась она.

– Не люблю хулиганов, – сказал ей Сэм. – Но должен вам сказать, что я думаю, она бы сама наподдала им, если бы я не вступился. Она не промах, это точно.

Женщина выдавила из себя улыбку и кивнула.

– Да, она такая.

– Ну что ж, – сказал Сэм, поправив лямки рюкзака на плечах. – Мне пора идти. Пока я еще Сокол, а не… – Он замолчал, перебирая в уме самых ужасных злодеев. – Танос.

– Конечно, – сказала женщина, снова кивнув.

Сэм в последний раз взглянул на нее, прежде чем сойти с тротуара. Он даже не услышал, как приближается автомобиль.

Глава 12

Анна никогда раньше не видела, как человека сбивает машина. И это было совсем не похоже на то, как показывают в фильмах: тело в замедленном движении перекатывается по капоту и, ненадолго зависнув в воздухе, мягко приземляется на асфальт. Удар был сильный, и все произошло очень быстро и невероятно пугающе.

Не успев даже сообразить, что происходит, Анна бросилась на дорогу, обогнув припаркованную машину, туда, где распростершись лежал высокий, широкоплечий и, если честно, до неприличия симпатичный мужчина. Он совсем не шевелился, его рюкзак сдвинулся вверх, прикрыв затылок.

– Он жив? Я его не видела! Он выскочил на дорогу прямо перед моей машиной. – Женщина за рулем автомобиля, побледнев, сжимала телефон трясущимися руками. Анна не знала, что лучше сделать в первую очередь: попросить ее вызвать скорую помощь или уточнить, не писала ли она сообщения за рулем.

Мужчина пошевелился. Сокол явно был жив. Анна приземлилась на колени и замешкалась, сомневаясь, требуется ли от нее какая-то помощь. Может, нужно расстегнуть его пальто или убрать рюкзак? Почему она ничего не знает о таких вещах? Крови нигде не было видно, но хорошо это или плохо? Иногда внутренние повреждения оказываются гораздо серьезнее, так ведь?

– Я вызову скорую, – решительно и громко произнесла Анна. Она достала телефон из кармана джинсов и приготовилась набирать номер.

– Нет… не… надо.

Мужчина заговорил. Голос звучал немного тихо, но речь была связная. Может, ему послышалось что-то другое вместо «скорую»? Она покачала головой и увидела, что он еще немного пошевелился, пусть и совсем чуть-чуть.

– Вам больно? – спросила Анна, протягивая руку, чтоб придержать его за плечо, пока он садился.

– Что случилось? – спросил он. – Эти засранцы вернулись, что ли? – Мужчина приложил руку к своей голове.

Он что, шутит? Если шутит, то вряд ли ему так уж больно.

– А он до этого… говорил с американским акцентом? – спросила женщина-водитель, которая, казалось, не могла определиться: подойти ей поближе или, наоборот, отступить подальше. – Это же не один из тех случаев, когда человек внезапно начинает говорить на разных языках или играть на пианино? – Она фыркнула. – Он выбежал мне под колеса. Вы же сами видели.

Анна перевела взгляд на пострадавшую сторону.

– Вы и впрямь выскочили на дорогу.

– Да, – отозвался он. – Я забыл, что у вас здесь левостороннее движение. – Он попытался подняться, но пошатнулся.

– Сокол!

Анна вздрогнула, услышав голос Рути, которая выбежала к ним на дорогу. Она выглядела потрясенной и, хотя не стала опускаться на колени, все же склонилась над мужчиной, что можно было расценивать как высочайшую степень обеспокоенности. Она уже не могла оставаться равнодушной к нему. Такая доверчивая. Такая наивная.

– У него все будет нормально? – спросила Рути у Анны.

Что она могла ответить? Ей не удалось установить, насколько серьезны его травмы. Она вообще ничего не сделала, по правде говоря.

– Я все сфотографировала! – сказала Нита, врываясь на место происшествия. – И положение вашего тела на земле, сэр, и положение вашей машины, мадам. У меня к тому же есть лазерный измерительный прибор, который с точностью определит вашу скорость и траекторию движения. И я очень надеюсь, что вы не превысили скорость.

Все заговорили наперебой, каждый хотел высказать свое мнение, и Анна уже не могла уследить за ходом разговора. Она положила руку на плечо мужчины, пока Нита и женщина-водитель обсуждали тормозной путь.

– Мне следует вызвать скорую, – сказала ему Анна.

– Нет, я в порядке. Мне просто… нужна минутка.

– Ну что ж… как вы считаете, вы сможете пройти по улице? Примерно… полмили?[21]

– Столько идти до ближайшего отеля? – уточнил он, поднимаясь на колени.

– Нет, – ответила Анна. – До моего дома. Я бы хотела… убедиться, что вам не нужно в больницу, и… предложить вам выпить что-нибудь теплое и сладкое и…

– Я познакомлю вас с моим новым котом, Чизкейком, – вставила Рути. – И с моим кроликом, мистером Рокитом.

Нужно ли поить человека чем-то теплым и сладким, если его только что сбила машина? Или ему, наоборот, нельзя есть и пить? В большинстве случаев бабушка Гвен первым делом наливала сладкий чай. Если он не помогал, в ход шел джин. В любом случае Анна сможет это выяснить, когда доберется до дома и откроет ноутбук, а если мужчина упадет по дороге, она уже точно вызовет скорую помощь. А если начнут выяснять обстоятельства, у Ниты все сфотографировано.

– Я в состоянии пройти пару кварталов, – сказал мужчина, уже почти поднявшись на ноги.

– Вы уверены? – спросила Анна. Что она делает? Несколько минут назад она думала, что он собирался похитить Рути, а теперь приглашает его к себе домой, при том что он пострадал в аварии, а у нее нет ни малейшего представления о том, как оказывать первую помощь?

– Отвезите их! – приказала Нита, ткнув пальцем в сторону женщины, которая отступала к своей машине. – Отвезите их до дома. Если вы вообще в состоянии. Это самое меньшее, что вы можете сделать, правда?

Анна посмотрела на подругу, которая кивала так энергично, что не оставляла другого выбора, кроме как согласиться с ней. Кажется, все уже решено.

Глава 13

Дом Рути и Анны, Ричмонд

Сэм сидел с черно-белым кроликом на коленях, чувствуя боль в ребрах при каждой попытке вдохнуть поглубже. Его жизнь вдруг стала походить на телеадаптацию какого-нибудь детективного триллера Харлана Кобена[22]. На столе стояла кружка горячего сладкого чая, совсем не похожего на тот, который пили у него дома. Во-первых, потому что он был горячий, а во-вторых, потому что в него добавили молоко. Он бы подумал, что британцы совсем с ума сошли, если бы только… ему самому не понравился вкус.

– Мама посадила Чизкейка в кладовку, – сказала Рути, поглаживая кролика. – Он еще не видел мистера Рокита и поэтому не в курсе, что членов семьи есть запрещается. Он у нас только появился, поэтому мы еще не сделали кошачью дверцу и не купили лоток. Вместо него мы поставили противень для выпечки и насыпали туда муки, чтобы Чизкейк смог писать.

«Это имя кота. Речь не о десерте».

– Мудрое решение.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Рути.

– Рути, – сказала женщина, отвлекаясь от вытирания посуды. – Ты спрашивала об этом Сокола две секунды назад.

– Не две. Я дольше рассказывала о Чизкейке. Хотите посмотреть сериал «Локи»? У нас больше нет подписки «Скай». Папа отменил ее, но у нас остались «Нетфликс» и «ДиснейПлюс».

Что нужно отвечать в подобных случаях? Ему стоит позвонить в отель и забронировать номер, как только он допьет чай. Он хотел ответить…

– Рути, ты иди пока в гостиную, включай «Локи», а я… измерю Соколу температуру.

Что она собирается делать? Сэм слегка заерзал, сидя на стуле возле кухонного стола, и его пронзила боль. Он стиснул зубы и постарался сохранить невозмутимое выражение лица. С ним все в порядке. Он хоть и снова пролетел по воздуху, но, по крайней мере, в этот раз не потерял сознание и от него не зависел результат команды.

– Хорошо, – сказала Рути. – Только быстрее.

Как только Рути вышла из кухни, женщина взяла кролика с коленей Сэма и быстро засунула его в переносную клетку, стоявшую на кухонной столешнице. Тот принялся грызть морковку, ничуть не смутившись из-за своего переезда. В отличие от Сэма, который все еще не мог оправиться после перелета. Как давно он улетел из США? Если автомобильная авария его не убила, то разница в часовых поясах обязательно добьет.

– Извините за все это. Наверное, пока вы приходите в себя после аварии, меньше всего вам нужен кролик на коленях и бесконечная болтовня о «Марвел».

– А у вас… случайно… нет адвила?

Женщина подняла указательный палец в воздух, пытаясь сообразить.

– Секундочку. Я поняла, о чем вы. Я слышала, как его упоминали в каком-то американском сериале. Ибупрофен. Да, есть. – Она развернулась, открыла шкафчик, забитый доверху лекарствами. Сэм сглотнул. Ждало ли это в ближайшем будущем и его? Существовали ли вообще лекарства, способные облегчить течение его болезни?

– О боже! Так у вас идет кровь! – Она уже развернулась и обеспокоенно смотрела на него.

– Что? – Сэм почему-то взглянул на кролика. Пока этот милый зверек сидел у него на коленях, он успел укусить Сэма за палец до того, как тот догадался о его намерениях.

– Просто… снимите свитер. Так, что у нас есть… эластичные бинты, которые здесь лежат, наверное, с две тысячи десятого и… какая-то мазь, которую я накладывала на руку, когда получила ожог от электрошокера. Но, надеюсь, найдется что-нибудь получше.

– Вы сказали, у меня идет кровь? – Сэм повернул голову, пытаясь посмотреть через плечо на спину. Он скрутился и в ту же секунду пожалел об этом, потому что тело взвыло от боли. Пальцами он нащупал край своего свитера и попытался потянуть его наверх, чтобы снять через голову.

– Вот так, – пробормотала женщина и сняла с него свитер, дернув его вверх одним легким движением руки. – Как пластырь.

– Что? – спросил Сэм. Весь этот разговор сбивал его с толку. Возможно, он все же ударился головой.

– Так, – выдохнула женщина. – Все нормально. Не то чтобы вы абсолютно целы и невредимы, но из вас не хлещет, как из брандспойта. Выглядит как ссадина, добротная такая.

Сэм так и не понял, насколько там у него все серьезно. Женщина встала рядом, и он почувствовал прикосновение ткани к коже, которую она затем прижала сильнее.

И улыбнулась.

– Кстати, я Анна. Если вам интересно узнать имя этой недомедсестры, которая впадает в панику при одной только мысли о том, что не нужно впадать в панику.

– Я Сэм, – ответил он. – Что мне действительно теперь интересно… так это правда ли, что вы получили ожог электрошокером?

– Да, – ответила она. – Но я недостаточно хорошо вас знаю, чтобы вдаваться в подробности этой истории.

У нее были невероятные глаза, и, пока он смотрел в них, ему удавалось не думать, что он сейчас сидит полуобнаженный. И ему нужно поддерживать беседу…

– Как там все выглядит сзади? Думаете, мне нужно наложить швы?

Он надеялся, что нет. Он пока завязал с больницами.

– Не думаю, но я не специалист. Главное, чтобы кровь перестала течь. Но у вас здесь немало синяков.

А Анне, видимо, просто необходимо было изучить его от затылка и почти до самого копчика. Что она делает? У нее на кухне мужчина. В доме, где живет она и Рути. Она понятия не имеет, кто он такой. Вся эта история могла оказаться мошеннической схемой, разыгранной, чтобы забраться в ее ноутбук и завладеть ее платежными данными. Вот только Рути хоть и была наивной, все же обладала чутьем на плохих парней. А к Соколу она даже успела привязаться… К Сэму. Его зовут Сэм.

– Некоторые из этих синяков старые, – сказал Сэм.

– Вот как, – ответила Анна, передвигая кухонное полотенце выше и опять прижимая его к ране. – Вы… скрываетесь от властей?

Она почувствовала, как он выпрямился, и у него вырвался смешок.

– Нет.

– Вы это сделали, чтобы получить страховку? Я про то, что вы притворились, будто вас сбила машина? Бросились этой женщине на капот и сделали вид, что чуть не погибли?

– Вы серьезно спрашиваете? Просто я почти уверен, что у меня сломано ребро, и в этом мало приятного, особенно когда смеешься.

– Вы сломали ребро?! Тогда надо отвезти вас в больницу! Вам нужен рентген и болеутоляющие. Не те, что у меня, а по-настоящему эффективные и не просроченные.

– Эй! – сказал он. – Спокойно. Все нормально. У меня почти каждое ребро уже было сломано. Мне просто нужно… чтобы меня снова не сбивали машины, пока я здесь. И не истечь кровью. Как там дела, кстати?

Да, она должна заняться его раной, а не устраивать допрос. Она снова приподняла полотенце, чтобы посмотреть.

– Мне кажется, все нормально. Местами рана глубокая, но, думаю, если наложить повязку, все будет нормально.

Сэм замотал головой.

– Не надо повязок. Лучше, чтобы воздух попадал. Я еще минутку посижу и надену свитер.

– О нет, не надевайте, – сказала Анна. – Он грязный. Я могу постирать его и… найти вам пока что-нибудь другое.

– Это вовсе не обязательно. Я и так отнял у вас много времени. Из-за меня вы пропустили вашу рождественскую гулянку и…

– Гулянку? – Она засмеялась.

– А что смешного?

– Если бы председательница комитета услышала, что вы называете этот праздник «гулянкой», она бы точно сделала из вас мишень в аттракционе, где нужно бросать мясные пироги. Когда мы только приступили к организации мероприятия, она настаивала, чтобы мы говорили «ярмарка», а не «праздник». «Праздник», видимо, звучит совсем не атмосферно.

– А делать из людей мишени для еды – это так атмосферно, да?

– Точно, – сказала Анна. – Но знаете, когда каждая вторая палатка продает «ремесленные изделия», в суп добавляют ломтики батата, а среди выступающих значится школьная группа, которую уже дважды показывали в детском шоу «Блю Питер», – это уже точно не какая-то там гулянка.

В этот момент она осознала, что все еще прижимает кухонное полотенце к его широкой мускулистой спине и стоит слишком близко, хотя уже давно пора отойти. Убрав полотенце и сделав шаг назад, она наступила на лист салата, оставленный мистером Рокитом на полу, и поскользнулась.

– Эй! Вы как?

– Нормально, да.

Несмотря на свои травмы, Сэм поймал ее одной рукой, мышцы которой заиграли под кожей, отчего Анна не то возбудилась, не то смутилась. Она сама себя не узнавала. Но, самое главное, ей стало интересно, кто он такой.

Анна встала и отлепила лист салата с подошвы.

– Дети и домашние животные. Вечно что-нибудь где-нибудь оставят.

– Я бы добавил сестер в этот список. Каждый раз, когда сестра приезжает ко мне, моя квартира выглядит так, будто Ру Пол[23] вытряхнул там содержимое косметички.

У него есть сестра. Уже хоть какая-то информация. Выбросив лист салата, Анна открыла дверцу стиральной машины и засунула его свитер в барабан.

– Так вы приехали сюда на праздники? – спросила Анна. Она нашла таблетку для стирки, закинула ее в машинку, закрыла дверцу и нажала на кнопку запуска.

– Нет… я… ну… вроде того, наверное.

Так, это несколько сбивало с толку. Она выпрямилась и осталась стоять спиной к столешнице, пока машинка набирала воду. Отсюда она легко могла дотянуться до кухонных ножей, если что-то пойдет не так…

– Извините, – сказал Сэм. – Прозвучало странно. Это что-то вроде отпуска. Но я его не планировал… В смысле, я не спланировал его как следует. Я хотел… ну не знаю… осмотреть достопримечательности и купить подарки, но не успел ничего больше придумать, и вот я уже здесь.

– На школьной гулянке в Ричмонде? – Анна подняла одну бровь.

– Это я могу объяснить, – сказал Сэм. – Это все из-за аромата карамелизированного лука и сосисок. Я так хотел есть. Еда в самолете… ну, знаете, какая еда в самолете.

– И где вы остановились? – спросила Анна.

– Ах, это, – сказал он, взяв кружку с чаем. – Помните, я говорил, что не спланировал все как следует? Но, знаете, все нормально. Мне любой отель подойдет. А вы… может быть, вы знаете, где здесь хороший отель?

Он не забронировал номер. Все это становилось все подозрительнее с каждой секундой. И он сидел с голым торсом у нее на кухне. А рост у него был шесть с лишним футов![24]

В этот момент дверь с шумом распахнулась и в проеме встала разгневанная Рути, уперев руки в бока.

– «Локи» можно было начать смотреть уже сто лет назад. Ты идешь, Сэм? Тебе еще нужно познакомиться с Малкольмом. Он даже выше тебя!

Глава 14

– Что происходит? Столько времени прошло! Я оставила тебе восемь сообщений!

Анна выскользнула из гостиной в коридор, съеживаясь при каждом поскрипывании половиц под ее шагами. Она вспомнила, как точно так же кралась, когда только начала встречаться с Эдом и они приходили после свиданий к ней домой «на чашечку кофе». Не разбудить бабушку Гвен было самым важным условием для этого самого «кофе», но им это никогда не удавалось. Бабуля Гвен всегда появлялась невесть откуда и напоминала Анне, что ей утром нужно рано вставать. Даже если на самом деле на следующий день был выходной и она планировала встать не раньше девяти, а потом позавтракать в кафе «У Спунера». Эд тогда целовал Анну на прощание немного более страстно, чем подобало на глазах у бабули Гвен. Бабушка Анны никогда не скрывала неодобрения по поводу выбора Анны, но все же ей удавалось относиться к нему с уважением, и Анна знала, что может рассчитывать на ее поддержку. Анна осторожно потянула дверь на себя, прикрывая ее, слегка улыбнулась бабушке Гвен на фотографии и прокралась на цыпочках на кухню. Там она закрыла за собой дверь.

– Анна! – закричала Нита. – Если я сейчас же не увижу твоего лица вместо паркета, я вызываю полицию, а потом и сама приеду, потому что ты все еще так и не ответила!

Анна подняла телефон и прижала палец к губам.

– Рути спит. В гостиной.

– Что? Да она же не спит нигде, кроме своей кровати.

– Знаю. Но она посмотрела шесть серий «Локи» и выпила три банановых молочных коктейля. – Анна выдвинула стул и села за стол.

– Я за нее очень рада, но…

– Расскажи лучше, как там ярмарка прошла, – перебила ее Анна. – Простите, что оставила вас одних. Вы опять собрали больше всех денег в этом году?

– Да. За мою корзинку со сладостями устроили целую битву на тихом аукционе. Хотя в конце его уже сложно было назвать тихим. Там вовсю выкрикивали ставки с шагом в пять фунтов стерлингов. Назвать достойным это зрелище язык не поворачивается. Но я не потому оставила тебе восемь сообщений. Ты что, ни одного не прочитала?

– Некоторые из них просто эмодзи, – ответила Анна.

– Это не ответ. Что случилось с красавчиком? Пожалуйста, пожалуйста, умоляю, скажи мне, что ты взяла его номер… и, конечно же, скажи мне, что у него не случилась аневризма из-за аварии.

Взгляд Анны уперся в батарею, на которой сушился свитер Сэма.

– У него… не было никакой аневризмы.

– А номер телефона? Тебе нужен запасной вариант на случай, если Дуглас не ответит на обнимашки.

Анна сглотнула, точно зная, что после ее слов Нита перейдет на крик, начнет хватать воздух ртом и тут же бросится звонить Лизе, как только повесит трубку.

– Он все еще у нас.

– Что?! – Лицо Ниты на экране увеличилось и расплылось, словно гигантская зефирка. Очень довольная гигантская зефирка.

– Ничего такого. Рути настояла, чтобы он остался посмотреть «Локи», а потом Чизкейк залез на него, и Рути сказала, что Чизкейка никуда нельзя сдвигать, а потом Сэм уснул, и Рути уснула, и ты позвонила.