скачать книгу бесплатно
Илья открыл глаза и повернулся. В одной руке начальник Сельмаша держал керосинку. Другую протягивал Илье.
Илья промедлил еще секунду, глядя на широкую сильную ладонь. Потом вяло, без энтузиазма ее пожал.
– Ну, вот и славно! – выдохнул Инженер. – Чувствуй себя как дома. И еще раз прошу, Колдун, не держи на меня зла, лады?
Илья ничего не ответил: Инженер повернулся к двери и гаркнул в голос:
– Бульба!
На пороге вновь нарисовался давешний усатый автоматчик.
– Принимай пополнение, – распорядился Инженер. – Устрой бойца где-нибудь.
* * *
Бульба (как выяснилось, и имя у усатого сельмашевца вполне соответствовало прозвищу – Тарас) провел Илью через станцию. В распоряжение гостя была предоставлена одноместная палатка на самом краю платформы возле орджоникидзевского туннеля.
Свет станционных костров едва-едва сюда попадал. Вокруг царил приятный полумрак. Было почти уютно. Как дома почти.
– Здесь пока поживешь. – Бульба кивнул на свернутый спальник перед палаткой.
Илья сел на спальник.
– Тут раньше наш сталкер жил, – зачем-то добавил усатый.
«Наверное, один из тех, кто погиб сегодня», – подумал Илья.
– Хороший был мужик…
Бульба словно добивался, чтобы Илья хорошенько проникся мыслью о том, чье место занимает. Это напрягало. Хотелось, чтобы усатый сельмашевец ушел поскорее. Хотелось побыть, наконец, одному.
Увы… Присев рядом на голый бетонный пол, Бульба принялся рассказывать о том, какого кореша потерял. Хотя никто его, вообще-то, душу изливать не просил. Илья вежливо кивал, лишь вполуха прислушиваясь к откровениям Бульбы и наблюдая за станцией.
Суета уже улеглась. Подготовка к осаде закончилась. Все, что можно было сделать, сельмашевцы сделали. Теперь оставалось только ждать неизвестно чего. И ему, Илье, придется ждать вместе с этими людьми, хочет он того или нет.
На самом деле не хотел. Ну, то есть совсем. Только теперь Илья по-настоящему осознал, насколько отвык от человеческого общества. А залезть в палатку, зарыться с головой в чужой спальник и поговорить в темноте с Оленькой и Сергейкой ему мешал бубнивший под ухом Бульба.
Илья вынужден был молча кивать. Он смотрел вокруг.
Глава 5. Сельмаш
Станция Сельмаш не была похожа на другие станции ростовского метро. Конечно, здесь, как и везде, тоже имелось жилое пространство, уставленное палатками и отделенными друг от друга, как соты в улье, спальными местами, а вдоль стен высились многоярусные грибные плантации. Но при этом Сельмаш вызывал стойкую ассоциацию если не с полноценным заводским цехом, то, во всяком случае, с крупной мануфактурой. Словно скелеты диковинных мутантов из полумрака выступали электрогенераторы и небольшие станки. Местные мастера притащили их в разобранном виде из расположенных неподалеку ростсельмашевских корпусов, а затем заново собрали и установили уже под землей.
Значительная часть станционного пространства и примыкающих к Сельмашу туннелей была завалена слесарным инструментом, деталями и заготовками, о конечном предназначении которых можно было только догадываться. Под стенами валялся металлический лом, который либо еще не пустили в переработку, либо не успели вынести на поверхность как отработанный мусор. Из огороженных стальными листами завалов торчали трубы, куски арматуры, массивные чушки, ржавые и не очень фрагменты машин и механизмов. Со стен свисали тросы, цепи и крючья. Под ногами валялись мотки проволоки, обрезки кабеля и пучки оголенных проводов.
Из хлама, который тщательно выбирали и стаскивали сюда местные сталкеры или который сельмашевцы скупали по дешевке у соседних станций, со временем появлялись весьма нужные в нехитром хозяйстве метрожителей предметы.
Высокотехнологичных вещей здесь, конечно, не производили. Но простенькую продукцию из разряда «дешево и сердито» подземный Сельмаш изготовлял быстро, недорого, а главное, довольно качественно. Здесь могли также починить или выточить заново почти любую деталь или запчасть, которую не удавалось отыскать на поверхности.
Накрылся ротор электрогенератора? Износились запоры гермоворот? Полетел станционный вентилятор, или возникли проблемы с очистительным фильтром? Не хватает дырчатых коробов для грибных плантаций? Совсем «убился» ствол, а на новое оружие пока не заработал? Всей ветке было известно: с такими проблемами – прямая дорога на Сельмаш.
В первые годы после Войны, кстати, именно сельмашевцы изваяли из подручных материалов несколько легких и удобных в эксплуатации дрезин и вагонеток, ставших впоследствии универсальным метротранспортом. Перекупленные по несколько раз одиночные рельсовые экипажи на ручной тяге и парные сцепки до сих пор исправно курсируют по красной ветке, хотя и принадлежат теперь разным станциям.
Разумеется, Сельмаш не бедствовал. Кроме мощной по меркам метро производственной базы сельмашевцы могли похвастаться и серьезной оборонительной системой. Созданной главным образом благодаря все той же материально-технической базе и золотым рукам местных умельцев.
Узкие отверстия вентиляционных шахт были забраны снаружи такими частыми защитными слоями решеток и сеток, что до фильтров добиралась только радиоактивная пыль, которая благополучно в них и задерживалась.
Выход на поверхность здесь закрывали тяжеленные гермоворота. Укрепленные толстыми бронепластинами, они способны были, наверное, выдержать натиск танка – не то что живой твари. Внизу, под эскалаторами, имелись не менее надежные внутренние ворота, также сваренные из бронелистов и запирающиеся в самые опасные моменты. Дополнительные ворота были снабжены бойницами, так что пара-тройка автоматных стволов способны были создать в замкнутом пространстве над эскалаторами убийственную мясорубку рикошетов. Трудно было даже предположить, что какой-нибудь мутант с поверхности способен прорваться сквозь такую преграду.
В глубине туннелей, ведущих от Сельмаша к Орджоникидзе и к диаспорским станциям, тоже располагались укрепленные огневые точки и стальные решетки, которыми в считаные секунды можно было перегородить подступы к станции. Эта защита была попроще. Она оберегала станцию не от мутантов, а от соседей, у которых чувство зависти к сельмашевскому благополучию однажды могло взять вверх над элементарной осторожностью.
Судя по словам Инженера, туннели уже были перекрыты решетками. Что ж, обычное дело: когда над метро нависает серьезная угроза – каждый сам за себя. Станции пытаются оградить свой мирок и выжить самостоятельно. О помощи соседям в таких случаях речи не идет – самим бы уцелеть.
* * *
Бульба наконец закончил рассказ о дружке-сталкере, место которого занял Илья. Однако не похоже было, чтобы усатый сельмашевец собирался уходить. Более того, к палатке на краю платформы подтянулось еще несколько человек. Чему Илья был уже совсем не рад.
Завязалась вялая беседа ни о чем.
«Какие все-таки болтливые создания люди, – с тоской думал Илья. – Как много слов произносится всуе, без всякого смысла и без малейшей надобности!»
Да, отвык он от людишек, сильно отвык.
Меж тем разговор плавно и как-то незаметно перешел на Илью. Стало ясно, что именно он притягивает сельмашевцев как магнит. Ну, еще бы! Чужак… Да еще такой! Отшельник-Колдун. Как же тут совладать с любопытством?
Хотя не в любопытстве, наверное, дело. Не только в нем, во всяком случае. Пустопорожний треп просто помогает снять напряжение и отогнать страх. Ни к чему не обязывающая болтовня позволяет хоть бы ненадолго отвлечься и не думать о главном – о том, что родной город прямо сейчас захватывают гигантские насекомые.
– Слышь, Колдун, – снова заговорил Бульба. – Как по-твоему, надолго муранча к нам пожаловала?
Нет, о муранче сельмашевцы не забывали ни на миг. Сидевшие кружком люди, умолкнув, ждали ответа от Ильи.
– Без понятия, – передернул плечами он.
В самом деле, откуда ему было знать о таких вещах? Однако блестевшие в полумраке глаза отчего-то смотрели на него так, будто он знал.
– А правду говорят, что ты язык любого мутанта понимаешь? – вмешался в разговор молодой парень с длинными грязными волосами.
Патлатый глядел на него во все глаза.
– Врут, – буркнул Илья.
Ну что за бред, в самом деле?
Его ответа словно и не услышали.
– А еще про тебя рассказывают, будто ты заговаривать тварей умеешь, – снова подал голос Бульба.
Ах, вот в чем дело! Неужели сельмашевцы всерьез рассчитывают, что он выйдет сейчас наружу, по-быстренькому перетрет базары с муранчиным племенем и решит все проблемы? Может быть, и Инженер его на станции оставил именно поэтому? Так, на всякий случай – вдруг поможет…
– Умеешь, а? – не отставал Бульба.
– Не умею, – отрезал Илья.
– А как же ты тогда на Аэропорте один столько времени продержался? – В голосе Бульбы послышались обида и недоверие.
– Я не один, – вырвалось у Ильи.
– Что? – вытаращил глаза Бульба. – В каком смысле – не один?
Заинтересованно придвинулись остальные слушатели.
– Не важно. – Илья прикусил язык: не нужно им знать об Оленьке и Сергейке.
Однако недоговоренность только заинтриговала сельмашевцев.
– А еще говорят, тебя мутанты боятся, – снова нерешительно заговорил патлатый парень.
– Ну… – Илья мрачно улыбнулся. – Такое может быть. Теоретически.
Скольких тварей он уже замочил? Немало. Так почему бы им, в самом деле, его и не побаиваться?
– Ага, – торжествующе улыбнулся Бульба. – А если они тебя боятся, значит, ты можешь их и заговаривать, верно?
Странная логика. Вернее, выдавание желаемого за действительное.
– Неверно, – устало вздохнул Илья. – Брехня все это.
Разочарование окружающих он ощутил почти физически. Тяжелые охи, опущенные головы, потухшие взгляды… Ну да, надежда на могущество Колдуна рассеивалась как дым. Глупые люди! Неужели они не понимают: если бы он умел хотя половину из того, что приписывает ему молва, то не сидел бы сейчас здесь, с ними.
* * *
– Может быть, «синие» с муранчой справятся, – прозвучал после недолгой паузы чей-то хриплый голос.
Из полумрака показалось бородатое лицо. Какой-то пожилой сельмашевец подсел поближе.
– Ну, ты скажешь тоже, дядя Миша! – фыркнул Бульба. – Голодранцы-жукоеды против муранчи! И что они с ней смогут сделать?
– Сожрать, – нервно хихикнул патлатый парень.
Шутка не встретила понимания. Никто даже не улыбнулся.
Бородатый продолжил, словно не замечая скепсиса собеседников:
– «Синие» разводят себе на пропит насекомых, так?
– Ну, так, – согласился Бульба.
– У них короба со съедобными букашками и червячками стоят повсюду, как у нас – грибные плантации, так?
– Фу, пакость! – поморщился Бульба. – Ну, предположим, стоят, и что с того?
– А то, что муранча – это ведь та же самая букашка, только большая.
– М-м-м… – Бульба задумался. – Ну, наверное.
– А если «синие» знают, как плодить всяких жуков, может, подскажут, чем их можно извести. Ну, там, отрава какая-нибудь или еще что. Они же это жучиное племя изучили небось как облупленных.
«Вообще-то дельная мысль, – подумал Илья, – если кому-то в метро и известно, как избавиться от муранчи, то только „синим“.
Однако сельмашевцы его оптимизма не разделяли.
– Ну да, так уж и изучили! – поморщился Бульба. – А вспомни этих… Летающих пираний, которые «синих» чуть не сожрали. Или гнус, что жукоеды у себя на ветке наплодили.
– Какие пираньи? – вскинулся патлатый. – Какой гнус?
– Не слышал, что ли? – удивленно повернулся к нему Бульба. – Говорят, у «синих» в туннеле на каком-то перегоне завелись то ли мухи, то ли слепни, которые прямо из стены вылетают и за пару секунд человека до кости обгладывают. А потом обратно – в стенки туннеля зарываются и сидят, пока не проголодаются снова. В том туннеле никто не живет. Жукоеды по нему даже стараются лишний раз не проходить. А если посветить туда фонариком – скелеты видно.
– Ни фига себе! – поежился патлатый. – А гнус – это что такое?
– Это – в другом туннеле. Там вроде боковой выход на поверхность есть. Но «синие» им вообще не пользуются. Он весь мошкарой забит. Мелкая-мелкая такая, тучами вьется, на стенах и потолке сидит. Чем и как живет – непонятно. И почему гнус именно это место облюбовал – тоже никто не знает. Но человеку туда не зайти.
– Тоже сожрут?
– Ну, всего сожрать-то, может, и не сожрут. Это все-таки не летающие пираньи. Но глаза, говорят, гнус выест – и моргнуть не успеешь. А еще забивает уши, нос и глотку, так что не вдохнуть. И в самые потроха лезет, зараза.
– А если это… – Патлатый почесал затылок. – Защитный костюм надеть и противогаз?
– Не помогает, – авторитетно заявил Бульба. – Гнус окуляры залепит и фильтр забьет, так что по-любому ослепнешь и задохнешься на раз-два. И хоть гоняй эту мошкару, хоть дави ее – все равно каюк.
– И что, неужели эту пакость сами же «синие» на свою голову и развели?
– Ну… – Бульба замялся. – Вообще-то, наверняка сказать не могу. Может быть, конечно, насекомые в метро с поверхности пробрались. Но скорее всего это все-таки что-то у «синих» на жучиных фермах не сложилось, вот и повыводились какие-то мутанты.
Сельмашевские умолкли. Но тишина длилась недолго.
– А я тут еще одну историю недавно от диаспорских слышал, – снова осторожно заговорил патлатый парень. – Тоже про синюю ветку.
«Ну кто бы сомневался», – подумал Илья.
Самые нелепые и невероятные байки о метро были связаны с ней. Вероятно, потому, что эти россказни проверить труднее, чем какую-нибудь страшилку о красной станции. Сам Илья всем этим слухам не особенно верил. О нем, как выяснилось, тоже ходят та-а-акие слухи… И язык мутантов, мол, понимает, и тварей заговаривает…
– Что за история? – Бульба заинтересовался заявлением патлатого.
– Говорят, – сдавленным голосом начал тот, – будто на синей ветке есть места, где темнота человека убить может.
– Как это?
– А вот так. Идешь-идешь по туннелю, а потом свет у тебя вдруг гаснет сам собой. И не важно, с чем идешь – со свечой, с факелом или с фонариком. Один хрен – темнота как колпаком все вокруг накрывает. И густая такая – ну прямо глаз коли!
