Империя И.З.М.Е.Н. Охотница из Иринтала

Внезапно меня с силой вдавило в Рингара, и это не Маора с Рокуэном постарались. Что-то мощное вырвалось изнутри и притянуло к парню, соединяя нас. Я не сумела разорвать поцелуй и беспомощно наблюдала, как серебристым свечением проявляется энергия Жизни. Я сияла, исторгая целебный свет, а Рингар походил на темную бездну, готовую поглотить меня без остатка.

В какой-то момент парень распахнул аквамариновые глаза и вытаращился на меня изумленно. Я бы тоже удивилась, очнувшись от поцелуя незнакомого мужчины. Отчего-то меня захлестнуло смущение, будто я подло воспользовалась беспомощным состоянием больного. Щеки запылали румянцем, в голове зашумело, весь остальной мир перестал существовать. Казалось, во всем Мирильсинде остались только мы двое. Неужели, это происходит на самом деле?

Но вот сияние стало ослабевать. Вернулся слух, наполненный азартом битвы, криками и звоном железа, в нос ударил резкий запах зелий, перебивая утонченный аромат Рингара. А затем меня схватили за плечи, разрывая контакт, и вздернули в воздух. Эльфир усадил меня на стул и сунул в руки сверток с одеждой. Маора в это время склонилась над парнем, активируя прежде бесполезные лечебные амулеты и сразу вычищая скопившуюся в ранах черноту.

– Он исцеляется! – радостно воскликнула она. – У нас получилось!

– Отличная новость! – зло усмехнулся Рокуэн. – Я в этом ничуть не сомневался. А теперь пора вам обоим получить заслуженную плату.

Я охнуть не успела, как в руках эльфира мелькнул острый кинжал и вошел под левую лопатку Маоры. Негромко охнув, она тут же обмякла – мгновенная смерть. Тан подхватил тело, чтобы не рухнуло на парня, и ловко опустил его на пол. Затем холодный взгляд убийцы устремился на меня.

– За что? – Я еще не успела осознать, что случилось, но в груди уже застыл тяжелый ком. – Мы же спасли Рингара?

– Никто не смеет ставить условия Кентаро, – снизошел до объяснений эльфир. – А ты… тебя, вообще, не должно существовать.

– Так, в Иринтал вы пришли за мной? Но почему? Что я вам сделала?

– Родилась! – презрительно хмыкнул Рокуэн и, склонившись над парнем, капнул ему на губы зелья из темного фиала. – Ты – угроза нашей семье, и поэтому умрешь. Но сначала я избавлю Рингара от ненужной привязки. Раз уж ты так легко рассталась с половиной жизни, то и вторая тебе ни к чему.

Эльфир схватил меня за шкирку и направился к рабочему столу Маоры. Одним движением смахнул все лишнее и швырнул мою тушку на деревянную поверхность. Затем дернул за ворот рубашки, разрывая ее до пояса. Я вскрикнула, попыталась прикрыться, но моя нагота не интересовала убийцу. Рокуэн методично готовился к ритуалу, придавливая меня одной рукой, чтобы не брыкалась, а второй рисовал в воздухе странные знаки. Я в ужасе таращилась на возникающие из ниоткуда магические символы, которые сплетались в причудливый узор и наливались багровым цветом.

Эльфир магичил, сопровождая действие непонятным бормотанием. Он одобрительно цокнул языком, когда завершил рисунок. На мои мольбы и бесполезные попытки вырваться даже внимания не обратил. Небрежным жестом обрушил на меня созданное им плетение. Я закричала, когда огненный символ впечатался в грудь, выжигая кожу. Рокуэн только и ждал этого момента, чтобы залить мне в глотку гадкого зелья из темного фиала. Внутри моментально разгорелся пожар, будто бы кровь вскипела. Больно было и страшно, горло саднило от захлебывающегося крика. Да и кричать я уже не могла, только сипела, и сил сопротивляться совсем не осталось, мысли превратились в кисель. Я обмякла в ожидании развязки. Скоро, очень скоро все закончится.

Когда Рокуэн замахнулся, чтобы нанести последний удар, в лазарет, запыхавшись, ворвался Нилах.

– Маора, нам срочно… – сур изумленно застыл, увидев нас. Затем его взгляд переместился к распростертому на полу телу травницы. Глаза расширились от ужаса.

– Бегите! – всхлипнула я, заметив, что мужчина ранен и зажимает рукой окровавленный бок. Ему не справиться с чужаком.

Мой хриплый стон послужил спусковым крючком к действиям. Рокуэн метнул нож так стремительно, что ни замаха, ни броска я не увидела. Заметила только маятником качнувшегося в сторону охотника. Полностью уклониться он не сумел, кинжал воткнулся в плечо.

– На помощь! – закричал Нилах. – Измена!

Будь сегодня обычный день, его услышали бы, как и меня. Но отчаянный зов о помощи растворился в звуках сражения. Никто не подозревал, какое зло творит чужак, пока защитники Тангсура сражаются с тварями.

Эльфир разозлился из-за промаха и с воинственным рыком атаковал Нилаха. Я же, почувствовав свободу, перекатилась на бок и бухнулась со стола на пол. Ударилась, отсушив плечо, порезалась об осколки разбившихся флаконов. Но это мелочи, и не так расшибалась на тренировках. Среди валяющегося на полу мусора я разглядела уцелевший фиал с восстанавливающим зельем. Потянулась к нему, как к спасительной соломинке, схватилась цепко, вытащила пробку зубами и опрокинула содержимое в рот. На миг зажмурилась, ощущая приятную исцеляющую волну, прокатившуюся по телу. Не знаю, что за магию использовал эльфир, но зелье облегчило мое состояние. По крайней мере, мысли прояснились, и исчезло ощущение закипающей крови.

Оглядевшись в поисках какого-нибудь оружия, выхватила взглядом котел с кипящим зельем на очаге и нож для измельчения трав. Надо только добраться, успеть, пока Рокуэн не добил раненого охотника. Я выглянула из-за стола и застала момент, когда меч чужака воткнулся в жалких сантиметрах от головы Нилаха. Сур снова увернулся и даже нанес ответный удар, который, к сожалению, не достиг цели. Долго охотник не протянет, слишком большая лужа крови уже натекла под ним.

– В сторону! – сипло взвизгнула я и, сгруппировавшись, сорвалась с места.

Стрелой взлетела на стул, далее оттолкнулась от ближайшей полки, ушла влево, к той половине очага, откуда торчало не прогоревшее до конца полено. Ударила по нему ногой, используя в качестве рычага, отчего котелок подбросило наверх, а его содержимое выплеснулось на эльфира. Он взревел от боли, ошпарившись, и развернулся ко мне, весь перекошенный от лютой злобы.

– Убью! – вызверился чужак, и разрубил надвое полку, где я недавно сидела.

Но я ушла перекатом вправо, оттолкнулась от другой стены и бросилась чужаку под ноги, полоснув его ножом под колено. Охнув, эльфир пошатнулся, но устоял. Кожаные сапоги смягчили удар. Своим выпадом я только раззадорила врага.

Рокуэн был слишком большим для нашего лазарета. Развернуться мешали многочисленные стеллажи и полки, тогда как я протискивалась в самую узкую щель. Однако на этом преимущества заканчивались. Неважно, магией или мечом, эльфир расправиться со мной играючи. Невозможно маленькой и хрупкой девочке, едва научившейся держать меч в руках, противостоять воину, оттачивающему мастерство не один десяток лет. Ему ведь даже кипяток нипочем, только левая часть лица покраснела и пошла волдырями, но он ведь этого даже не заметил.

В отчаянии я крутила головой и лихорадочно соображала, что делать. Когда я опрокинула котел с зельем, часть жидкости выплеснулась на огонь, который недовольно зашипел и выдал порцию дыма. Это натолкнуло на мысль напустить еще дыма, чтобы ограничить видимость. Я знала тут каждый уголок и ориентировалась внутри даже с закрытыми глазами. В два прыжка я взмыла под потолок и смахнула с полок пучки с травами, следом сгребла десяток фиалов, которые тоже полетели в очаг. Некоторые настои изготавливались на основе огненной воды, так, что хватило искры, чтобы они полыхнули и запалили остальной букет.

Помещение быстро наполнилось дымом, глаза заслезились, стало трудно дышать. Рокуэн взбесился и принялся крушить полки, разметал очаг. В пылу ярости воин не заметил, как огонь перекинулся на мебель, стены, пол, вырвался из-под контроля и принялся яростно пожирать добычу.

Я оказалась далеко от выхода, на ощупь добралась до умывальника и опрокинула на себя ведерко с отхожей водой, чтобы затушить тлеющую рубашку и загоревшиеся волосы.

Глава 5

Снаружи послышались крики, пожар заметили и поспешили на помощь. Вот только спасать уже было некого. Эльфир, как только сообразил, что может угореть, закинул Рингара на плечо и бросился наружу. Добрался ли убийца до Нилаха, выжил ли он, я не знала. Мне и самой уже ни за что не спастись, выход загораживала нестерпимо жаркая полоса огня.

– Лаисса! – Деревянная стена в метре от меня разлетелась в щепки.

Магия? Но откуда? Среди охотников не было одаренных, ведь, стоило в Иринтале один раз воспользоваться даром, как на отзвуки магии сбегутся все твари с округи.

– Я здесь! – просипела еле слышно.

Через мгновение рядом выросла огромная фигура Тэбана. Он схватил меня в охапку и ринулся обратно в пролом. Едва мы выскочили, как сзади обрушилась крыша, погребая под собой тех, кто остался внутри.

– Маора? Она успела? – с надеждой уставился на меня наставник.

Но я слова не сумела вымолвить, ком встал в горле и на глаза навернулись слезы. Я покачала головой, наблюдая, как Тэбан чернеет лицом. Уж лучше бы я осталась там вместо нее.

– Ее убил эльфир. Воткнул нож в спину. Сказал, это плата за жизнь наследника Кентаро. – Я не узнала собственный голос. – Он и меня намеревался убить, только не сразу. После ритуала. В-вот! – Сдвинула краешек прилипшей к телу рубашки и показала ожог. – Если бы Нилах сур не помешал, я бы тоже отправилась в чертоги Рааду.

– Как знал, что этим тварям нельзя верить! – процедил охотник. – Измена! – зычным голосом оповестил он других суров, и на этот раз его услышали.

Охотникам не требовались доказательства. Чужаков приняли, оказали помощь и дали кров, потому что этого требовали законы, установленные задолго до моего рождения. Однако к людям, поправшим принципы гостеприимства, не проявляли снисхождения и отвечали соразмерно вине, жестко и беспощадно. Вот только в Иринтале действовал еще один закон, противостоять которому бесполезно – закон силы.

Эльфиры, как чувствовали, что придется противостоять хозяевам крепости, поэтому держались вместе. Они тут же обратили мечи против суров и схлестнулись в смертельном поединке. Как нарочно, в это же время с неба хлынул проливной дождь. Двор превратился в грязное месиво, где воины сцепились не на жизнь, а на смерть. Половину чужаков уничтожили сразу, остальные отступили к повозкам. Опрокинув их набок, чужаки соорудили себе укрытие, которое защищало от стрел и давало преимущество в случае нападения.

– Лаисса, спрячься в башне и не выходи оттуда, чтобы ни происходило, – приказал Тэбан.

– Но я могу помочь!

– И поможешь, если не будешь мешаться под ногами. Ни эльфирские воины, ни твари Иринтала тебе не по зубам. Я тоже буду спокоен, если хотя бы ты будешь в безопасности.

Я подчинилась приказу и бросилась к башне. Настил, используемый вместо ступеней, валялся на земле, втоптанный в грязь. Но для любого сура хоть раз прошедшего большой разминочный круг, попасть наверх не составляло труда. Приметив выступы для опоры, я легко запрыгнула на крыльцо, где меня подхватили охотники, держащие оборону.

– У нас раненые. Где Маора? Лаисса! – окликнул меня кто-то.

– Убита. Подло. Таном Кентаро. – Кто бы знал, с каким трудом дались эти слова, когда тяжелый ком все еще сдавливал горло и хотелось разреветься в голос.

Новость разозлила суров и мигом разлетелась среди стрелков и защитников. Маору здесь любили и уважали, а за своих стояли насмерть. Чужаки кровью должны заплатить за предательство.

Внутри башни царила напряженная обстановка. Суры, вооруженные тяжелыми луками, приникли к бойницам, выцеливая противника. Ребята подтаскивали стрелкам колчаны со стрелами, оказывали первую помощь раненым и, похоже, не подозревали, что творится снаружи. Мы были еще слабы и неопытны, чтобы сражаться с тварями, поэтому на наши плечи легло тыловое обеспечение и прочие житейские мелочи.

– Лаисса, что с тобой? – первым меня заметил Калим.

– Ты принесла зелья? У нас запасы на исходе. Наставник отправился к вам… – Лаэрт осекся, услышав мой судорожный всхлип. – Что?

– Мы с Маорой спасли жизнь Рингару, а Рокуэн…

– Что он сделал? – Ученик Веонда подошел поближе, схватил меня за плечо, но я дернулась и отскочила от него, как ужаленная. – Тише, Лаисса, не бойся. Возьми. – Парень протянул чистую мужскую рубашку.

Я кивнула, молча забрала одежду и закуталась в нее, вдыхая запах хвои и дегтярного мыла. По щекам полились горькие слезы. Почему-то среди друзей было тяжело вспоминать о случившемся. Я понимала, что сейчас не время и не место для слабости, но ничего не могла с собой поделать.

– Он тебя обидел? – стискивая кулаки, уточнил Калим, на что я замотала головой. – Уже легче. Тогда что?

От ответа избавил сур из наружного караула башни, который тихонько шепнул ученику на ухо пару слов. Калим побледнел. Плохие вести быстро разлетаются, вот и парни узнали о несчастье.

– А наставник? Ты его видела? Отвечай! – насел на меня Лаэрт.

– Он… спас мне жизнь. Рокуэн как раз завершил ритуал и собирался меня убить, когда появился Нилах сур. Они сцепились, завязалась драка, а потом в лазарете вспыхнул пожар. Я оказалась в ловушке и не видела, чем закончилась схватка. Не знаю, успел ли он выбраться прежде, чем обрушилась крыша.

– Ублюдки! Нас за людей не считают, кичатся тем, что в прошлом их мамаши раздвинули ноги перед первородными, а сами поступают, как последние скоты! – зло высказался Калим.

Лаэрт изменился в лице и бросился к выходу. Его попытались остановить, но куда там!

– Это я виновата! Они пришли за мной. – Закрыла лицо руками и беззвучно заплакала, вздрагивая всем телом.

– Хас, иди, проверь, куда этот болван убежал, – распорядился Калим на правах старшего. – Санкос, прикрой его. Наур, завари для Лаиссы чай с ромашкой. Тарук, на тебе стрелы. Справишься? Мы скоро присоединимся. – Затем подошел ко мне. – Не бойся, я не причиню вреда. И никому не позволю этого сделать. Идем. – Приобнял меня за плечи и отвел к лежанке Тэбана. – Тебе необходимо отдохнуть. Скоро у нас будет много работы.

Я прилегла, свернувшись клубочком, а Калим заботливо укрыл меня одеялом. Жесткая лежанка пахла наставником. Вдыхая его запах, я почувствовала себя чуточку легче, будто Тэбан обнимал меня и защищал от самых ужасных напастей. Едва я задремала и расслабилась, ощущая себя в безопасности, как снаружи раздался тревожный крик и звук гонга.

– Нападение! Вторая волна.

Я подскочила с лежанки, ощущая, как сердце сжимается в тревожном предчувствии. Вторая волна, как правило, самая сильная. В атаку бросаются наиболее опасные твари. Входные двери распахнулись, пропуская внутрь ребят, промокших до нитки.

Живы. Оба!

Только выдохнула с облегчением, как Хас вдруг осел на пол. Лаэрт едва успел подхватить парня, а мы синхронно ринулись к нему на помощь.

– Брат, что с тобой? Ранен? – переполошился Наур. Он поднырнул под левую руку потерявшего сознание мальчишки, и уже вдвоем с Лаэртом дотащил его до лежанки. – Хас? Как же так? – Пока ребята укладывали раненого и стаскивали мокрую одежду, перепачкались в крови. – Зелье! У кого-нибудь осталось восстанавливающее зелье? – Наур обвел взглядом столпившихся вокруг учеников, задерживаясь на каждом с надеждой.

Но ребята качали головами и отводили глаза, не в силах выдержать той мольбы, что сквозила на лице Наура.

– Я могу приготовить, но нужны травы. И время, – произнесла, глотая слезы, взявшиеся ниоткуда.

– У него нет столько времени, – прошептал парень.

– А у нас не осталось запасов, ты же знаешь. Остальное уничтожил пожар, – нашел в себе силы ответить Калим.

– Сделайте что-нибудь! Я не могу его потерять, – вцепившись в руку брата, помертвевшим голосом попросил Наур.

– Нужно промыть раны и остановить кровь. – Помимо зелий существовала и другая помощь, которую следовало оказать. – Лаэрт, принесешь теплой воды? – обратилась к парню, который застыл в изголовье истуканом и покачивался из стороны в сторону.

– Я принесу! – вызвался Калим, бросив на Лаэрта странный взгляд.

Ну, да, если бы кое-кто не помчался во двор сломя голову, Сайрон не отправил бы младшего Брога присмотреть за ним. Кто ж знал, чем это обернется?

– Расскажешь, кто на него напал? – Присев на корточки возле братьев, попыталась разговорить Лаэрта. – Рана глубокая. Возможно, заражение. Лучше заранее узнать, не попал ли внутрь яд. – Дрожащими пальцами убрала прилипшие лоскуты рубашки и влажной тряпочкой промокнула кровь.

– Я не видел. Оно промелькнуло черной тенью и задело Хаса по касательной. Я даже не понял сразу, что его зацепило. А он… он не сказал, пока мы не подбежали к башне.

– Хочешь сказать, твари перебрались через вал? – ахнул Тарук, до этого молча наблюдавший за нами.

– Не твари – тварь, я видел, что суры на валгангах держат оборону, а эта умудрилась прорваться и уже натворила дел. Веонд сур и Терсен взяли ее на себя.

– Они справятся. – Я закивала, пытаясь убедить себя и других, что так и будет. – Их двое на одного монстра. По-другому и быть не может. Нужны еще чистые бинты и вода. Из трав, может, хоть что-то найдется?

Парни бросились исполнять просьбу, и только Наур не пожелал оставлять брата ни на секунду. Наспех проведенная ревизия показала, что ни травинки, ни крохотного фиала с драгоценным составом в башне не осталось. Если только у суров при себе завалялся лишний фиал. Но в условиях битвы глупо рассчитывать, что кто-то поделиться неприкосновенным запасом с мальчишкой. Все, что можно было отдать, охотники и так уже отдали. Им самим нужны силы. Неизвестно ведь, сколько еще времени отбиваться от монстров. А там, снаружи, намного опаснее, чем здесь.

Я могла только вздыхать, сожалея о травах и склянках с готовым зельем, которые сгорели в лазарете.

– Лаэрт, ты же ходил на пожарище? Как думаешь, там что-нибудь уцелело под обломками?

– Не знаю, я… я ничего не нашел. У входа сарай прогорел насквозь, а дальше я не сумел пробраться через завалы.

– А конюшня? – вдруг вспомнила, что Маора говорила о седельных сумках эльфиров.

– Прости, Лаисса. Боюсь, монстр там порезвился в первую очередь, – покачал головой парень. – Мне жаль. Скорее всего, животные погибли.

– Бедный Тарун, – тяжело вздохнула, понимая, что больше не увижу своего мерина. – Но я тут подумала, что у чужаков наверняка остались запасы зелий. Эльфиры же не расседлывали лошадей?

– А что, здравая мысль! – одобрил Калим. – Я пойду! Санкос, подстрахуешь? – Мелкий, с меня ростом, мальчишка кивнул, выражая готовность.

Ребята быстро собрались и направились к выходу. Я описала фиал, которым пользовался Рокуэн, чтобы вылечить Рингара. Его следовало раздобыть в первую очередь. Отворив засовы, парни, полные решимости, выскользнули наружу. Мы не успели запереть двери, как они с грохотом распахнулись, опрокидывая навзничь Тарука и Лаэрта. Внутрь ввалились наши посланники вместе с тремя ранеными охотниками.

– Скорее, закрывайте! – крикнул Калим и бросился к створке, подпирая ее собственным телом, как будто снаружи кто-то рвался внутрь.

Что удивительно, Санкос последовал его примеру. Тарук с Лаэртом подхватили вылетевший из пазов брус и принялись спешно засовывать его обратно, когда створки содрогнулись от мощного удара.

– Всеми. Навались! Не удержу! – подстегнул к действиям ученик Веонда.

Тут даже Наур очнулся и бросился за мной, чтобы подпереть двери, пока ребята поставят засов на место. Натиск снаружи усилился, створки ходили ходуном, обдавая через щели порывами ветра и хлестая дождевыми струями, но мы успели. Последний самый сильный удар пришелся на заклинивший в пазах брус, длинный рычаг которого ребята удерживали на весу. Оббитое железом дерево затрещало с таким скрежетом, что на миг показалось, будто оно развалится. Но нет, обошлось. Засов встал на место, ребята задвинули его до самого конца и перевели дух.

– Так понимаю, этот путь для нас закрыт? – ни к кому не обращаясь, спросил Наур.

– Во дворе хозяйничают эргалы, – сплюнув кровь, натекшую из рассеченной губы, ответил Тарук. – И, кажется, я слышал шипение глирхов на отмостке, где держали оборону защитники башни. Вон, сами у них спросите! – указал на охотников, попадавших на пол от усталости и многочисленных ран.

– Нельзя выходить. Приказ Веонда. Нужно продержаться до прихода помощи, – отозвался один из них.

За стеной раздался новый скрежет, стены прогнулись под тяжелым весом, подтверждая слова сура. Я невольно задрала голову наверх, опасаясь, что твари пролезут через бойницы.

– Не смогут! – развеял мои опасения Калим. – Бойницы строились с таким расчетом, чтобы твари сюда не забрались. Разве что, мелочь, вроде заршей, но с ними мы справимся.

А вот монстры считали иначе. Наверху раздался болезненный вскрик. Мы не успели ничего понять, как на пол с высоты третьего этажа рухнул стрелок. Мертвый. Вокруг его головы моментально натекла лужа крови.

– Глирхи! Берегись! – выкрикнул Тарук, но предупреждение прозвучало с опозданием. Еще двух суров монстры вывели из строя.

– Не понимаю, чем они их достали?

– Что, по-твоему, самое опасное при столкновении с глирхом? – вопросом на вопрос ответил Калим. – Нарваться на покрытый роговыми пластинами хвост. Обрати внимания на ровные срезы ран.

– А что с теми, кто остался снаружи? – Я гулко сглотнула, рассматривая изуродованную глазницу мертвого охотника. – У них есть шанс?

– На все воля Рааду. Никто не знает, кому из нас повезет встретить рассвет.

Раненых суров парни разместили на лежанках и оказали первую помощь. Увы, кроме того, чтобы промыть и перевязать раны, ничего другого мы сделать не могли. Возможно, кто-то из охотников дотянет до того момента, когда подоспеет помощь. Но вряд ли найдутся смельчаки, которые отважатся противостоять атакующей волне тварей. Не следовало эльфирам применять магию. Нельзя им было проливать кровь, от запаха которой монстры сходят с ума и кидаются даже на собственных сородичей.

Погибших защитников ребята снесли в дальний угол башни. Когда все закончится, тела предадут погребальному огню, а оставшиеся в живых отдадут им последние почести. Но у нас с каждой минутой таяла надежда на спасение. Стены содрогались от ударов и прогибались под тяжестью звериных тел. Снаружи слышался вой, продирающий до костей, и вопли умирающих, которых пожирали заживо.

Одна надежда оставалась, что твари насытятся и уйдут. Но пока кровавое пиршество продолжалось, мы были вынуждены сидеть и слушать, вздрагивая от каждого резкого вскрика.

Хасу становилось хуже. Он метался в лихорадке и жалобно стонал. У меня сердце кровью обливалось, глядя на его мучения. Мы уже дважды вскрывали рану, чтобы вычистить гной, но он скапливался снова. Грязь или яд попали в кровь, началось заражение. Если Хас не получит восстанавливающее зелье, то к утру умрет. Мы это понимали, Наур – тоже, и ничего не могли с этим поделать. Любого из нас снаружи ждала неминуемая смерть. Вот и приходилось сидеть, скрипеть зубами и молча наблюдать, как прямо на глазах погибает друг.

Ближе к рассвету крики во дворе стихли, и звуки боя сошли на нет. Неизвестно, остался ли кто-то в живых, или же вторая волна уничтожила всех защитников.

– Кажется, твари отступили? – нарушил мрачную тишину Калим. – Не помешало бы сходить на разведку.

– Нельзя! – остановил ученика один из выживших охотников. – Мы не имеем право рисковать людьми. Скоро из соседнего Вагора прибудет отряд, чтобы проверить, выжил ли кто-нибудь. Мы обязаны продержаться. Вода есть в колодце, запасы круп сохранились – с голоду не умрем. Но, если откроем двери, и сюда ворвется хотя бы одна тварь, считайте, что остальные погибли напрасно. Они. Там. Умерли. Ради тех, кто остался в башне. Ради вас. Если вам дорога память о наставниках, имейте смелость следовать правилам выживания.

Получив резкую отповедь, мы притихли. В самом деле, Веонд, Тэбан, Юстим, Терсен, Ренд и Балхварт – наши наставники, ни один не вернулся под спасительные стены башни.

– Одно радует, что эльфирские предатели тоже сдохли! – зло процедил Наур. – Их белое мясо для тварей оказалось ничуть не хуже нашего. Проклятье, Хас! – бухнул он в пол кулаком. – Не бросай меня, братишка. У меня же никого больше не осталось. Не хочу быть один!

– Наур! – Я подошла к парню, который сидел у постели младшего, опустилась перед ним на колени и коснулась ладони, стиснутой в кулак до побелевших костяшек. – Не представляю, как тяжело тебе сейчас. Мне больно видеть, как ты умираешь вместе с ним. В мыслях я уже сто раз пожелала поменяться местами с Хасом. У меня никого нет и, если учитель тоже погиб, то даже поплакать на могилке будет некому. Но я хочу сказать, что ты не одинок. Если пожелаешь, я стану твоей семьей. Я буду счастлива, если у меня появится такой сильный и отважный старший брат.

– Лаисса! Ты это серьезно? – посмотрел на меня с укором. – Такими вещами не шутят.