Чемпионка. Любой ценой

Не было ни намека на остановку. Нажать на тормоз, когда она послушно шла за мной, цокая каблуками? Когда текла на моих пальцах, говоря нет? Хер тебе, Ирма. По самые гланды.

Блять, как же в ней было хорошо, как же заводили эти ее сдерживаемые стоны, когда она кончала на мне! И я точно знал, ни один ебарь такого не даст ей. Что она только моя. Моя целиком и полностью.

И в тоже время как бы общая, чужая, беспринципная. Тогда почему я не мог от нее отказаться? У меня другая жизнь. Та, которую она отрицала, которую никогда не ассоциировала со мной.

– Ладно, милый, я пошла. У меня сборы дальше, надеюсь, ты не пойдешь налево за этот месяц.

Она рассмеялась. А мне стало не по себе. Потому что в голове горели события, которые случились еще недавно. Словно вчера. Податливое тело Ирмы, ее сопротивление, контраст между «нет» и откровенным наглым «да».

– Ладно, расслабься. Я знаю, что мой любимый фанатеет от своей работы, и на другое у него времени нет.

По идее да. Но не совсем. Но я лишь на автомате чмокнул Милану в щеку. Несмотря на ее родителей, наши зоны влияния не пересекались. Ирма преподала мне жестокий урок.

Никогда не стоило быть зависимым от кого-либо. Да, родители Миланы пытались оказать мне протекцию после предложения. Такой перспективный зять их устраивал, но можно было бы больше, лучше, богаче.

Я отказался и строго-настрого предупредил, что не потерплю вмешательства. Тогда ее отец спросил, почему, а я просто ответил:

– Я не желаю быть вам обязанным. Представьте, что наши чувства с вашей дочерью остыли. Я вынужден буду оставаться с ней из признательности. Вы этого хотите? Мы взрослые люди, и если будем вместе, то потому что хотим этого.

Наверное, я тогда уже понимал, что не то чтобы хотел. Но Милана была логичной, прекрасной, удобной, что ли. Правильной. И она мне говорила тоже самое, что какое облегчение встретить человека, который не выносит ей мозги.

Потому что невеста болела своим спортом. Я тогда еще подумал, как это забавно. Обе девушки, отношения с которыми были серьезными у меня, болели. Спортом. А я врач и лечил их…

Одну не спас, и от нее осталось лишь тело. Тело, которое все еще помнило меня, хранило аромат. Даже на мгновение показалось, что ничего не изменилось, но нет.

Я трахал ее как в последний раз. Наслаждался отзывчивостью, тем, что мы оба в какой-то момент сошли с ума и потеряли голову. Сука, какая же все-таки Ирма сука!

Но мне нравилось довлеть над ней, ощущать свое превосходство, свою мощь и силу. Когда-то она сказала мне, что я ничтожество, никто. Не достойный ее будущего человек, но теперь все было иначе.

Моя карьера шла в гору, и уже скоро встанет вопрос, который поставит меня в один уровень со всеми теми, под кого она легла и могла бы лечь. Но на это нужно время. И его у меня предостаточно.

Наблюдал, как Милана счастливо машет мне рукой, уезжая с чемоданом на очередные спортивные сборы. Они будут долгими, но к Новому году она должна вернуться. Отметим его вместе.

Но до этого времени еще есть мысли на подумать. Потому что изменять ей я не собирался, но раз это случилось… Нет, я белое пальто не надевал. Но вопрос с Ирмой надо было решать. И я понятия не имел, как.

Знал лишь одно. Что сегодня вечером она будет на соревнованиях, о которых мне недавно рассказывал Ваня. А это означало, что я получу еще один шанс решить вопрос со своей зависимостью от нее.

Глава 16. Ирма

Как же задолбало ходить на эти игры! Наблюдать полумертвое тело Миши, который с бодуна приперся на игру. Как его до сих пор не выперли, одному Ване известно.

И ведь умудрялся играть нормально. Хотя у парней все было проще, чем у нас, в разы. Мужской волейбол намного круче в этом плане и более диверсифицирован.

У них разница большая, и если у нас такие звездочки, как я и Катя, еще могут встречаться в вузах, то парней отбирали смолоду. Миша мог играть на Олимпиаде уже, если бы не бухал, как черт.

Такие данные! Я иногда не понимала этого совершенно. Тут жопу рвешь, чтобы оказаться в команде. Выжимаешь из себя все соки, а этого в лоб боженька волейбольный поцеловал, звали в лучшие команды России, а он по вечерам имени своего назвать не в состоянии!