Ведьма, я тебя знаю

– Ладно, еще увидимся. Пойду поздороваюсь со своей соперницей.

С самым коварным выражением лица я покидаю этих голубков и спешу к маме Тео. Моя “соперница” обнимает меня, отнимая от лица маску.

– Александра!

– Миссис Трант. – Я касаюсь ее щеки губами, ощущая исходящий от нее тонкий запах жасмина. – Вы великолепны.

Она безупречна в своем образе Жаклин Онассис-Кеннеди и отличается от многих присутствующих на ряженой вечеринке именно выбором наряда, даже я не соригинальничала, появившись в образе богини. Тут нас целый пантеон. Словно фильм по Гомеру снимают. Слишком поздно опомнились!

– Спасибо милая. Как папа? Вирджиния?

Я киваю. Все хорошо. Как обычно. Без обострений и плохих новостей. Мама больна и уже достаточно давно, отец винит себя в этом. Он – врач и так долго не обращал внимания на поведение жены, не заметил таких явных симптомов.

– В порядке, – говорю я заученную фразу, потому что никому не нужны твои проблемы и испорченное настроение. – Передавали вам большой привет.

Это светская беседа. О серьезных вещах на таких мероприятиях долго не говорят. Чета Трант давно общается и дружит с моей семьей, интерес Мелани совсем не праздный, но я уже все сказала по поводу светского трёпа.

– Это хорошо, – выдыхает Мелани и тут же добавляет, с одобрением оглядев меня. – Ты очаровательна, юная богиня, не потерялась на фоне этого белого великолепия.

Мне кажется, что и она особо не старалась над своим костюмом, так, привнесла в свой повседневный образ ретро-штрих в виде старомодных аксессуаров. Крупные серьги из каплевидного жемчуга; длинные, чуть ли не до самых плеч, белые перчатки; взбитые в высокую прическу локоны с украшающей их брошью-шпилькой. Ей идет. Такие же несовершенные черты лица, как у первой леди прошлого века, где-то чересчур вытянутые и крупные, но в целом очаровательно-прекрасные.

– Спасибо за приглашение. Ценю, что вы не забываете меня.

Она кивает, а потом недовольно дергает уголком губ, взглянув куда-то в сторону.

– Ты видела эту…

Судьба Мелоди предрешена. Она, кстати, тоже не в белом, а в черном платье, как-никак богиня ночи. Тем не менее, не быть ей супругой наследника многомиллионного состояния, даже если забыть о выходке Тео, даже если предположить, что он втрескается в нее по уши. Вместо ее имени Мелани использовала слово “эту” и это уже плохой знак. У матери Тео отличная память на лица и имена, горе тому, кто попал в список “забытых”. Такое уже было.

– Мелоди, – подсказываю я ей.

– Как она тебе?

Она в маске и, наверное, была бы мила, если бы не сюрпризы Теодора. Я осторожно пожимаю плечами.

– Милая, но я не думаю, что это серьезно.

Тем, в кого влюблены страстно и без оглядки, проверку друзьями не устраивают. Их берегут и смотрят с обожанием.

– Хорошо, что я пригласила тебя!

Вот теперь неприятно, но я быстро отгоняю от себя это первое ощущение. Мелани приглашает меня на светские мероприятия каждый год, вне зависимости есть у Тео кто-то на тот момент или нет. Она уверена, что мне найдется достойная партия. Я на этот счет настроена скептически, и ситуация с Ричардом как-то окончательно подчеркнула эту уверенность. Одни настроены слишком легкомысленно, другие даже не думают о серьезных отношениях, а грезят играми с большими деньгами и сколачиванием собственного состояния, а других есть мамы по типу Мелани.

– Он притащил ее на семейный ужин.

О! Такой важный момент для многих пар, да, только для Тео это лишь повод позлить мать. Хочу знать, чем Мелани на этот раз не угодила сыну. Он вообще-то ее любит, но рассказать, что случилось, не мог по нескольким причинам – Тео не любит трепаться по телефону и предпочитает разговоры по душам с глазу на глаз за каким-нибудь рутинным занятием, например, чтением.

– Уверена, что это ничего не значит.

– Ты думаешь? – Она все еще хмурится. – Мне на следующий день звонила ее мать, эта актриса Пэлтроу.

– И что вы?

– Мы поболтали, но общий тон беседы давал понять, что я не в восторге от происходящего.

ГЛАВА 7

– Я не пойду.

Рэдж упирается и ведет себя совсем, как маленькая. Она сама напросилась на вечеринку, а теперь стесняется идти на нее. Ее смущает собственный наряд – коктейльное платье, сплошь и рядом состоящее из пайеток, что шелестят и массируют кожу, стоит только провести по ним рукой. Геометрический узор из нескольких перекрещивающихся линий синего цвета очень стройнит ее и делает такой соблазнительной.

– Я рядом с тобой просто чучело.

– Не говори глупостей! Ты шикарна!

Ей не надо было давать спуску! Надо было сходить за ней самостоятельно, взять и привести за руку, не позволять дожидаться меня перед дверьми. Насмотрелась на время от времени выходящих девчонок, позаглядывала в зал через проем открывающейся двери. Может ей кто-то что-то сказал? Или посмотрел как-то не так?

– Поверь, я чувствую себя точно также, пару минут назад так и было, – пытаюсь успокоить я ее. – Была белой вороной, когда вокруг все такие яркие, блестящие, сексуальные.

Реджи качает головой. Я не понимаю ее стеснения. Да, у нас разные платья. Но это ведь Хэллоуин и какого-то определенного дресс-кода на таких вечеринках нет. Все что нужно, – быть уверенной и веселой. Ей никто и слова не скажет, поостерегутся! Никто не знает, кто на самом деле скрывается под маской, а вот когда их снимут, тогда жди беды!

– У меня и приглашения нет!

Я еще раз машу перед ней конвертом с пустой строкой для имени и фамилии.

– У меня есть. Тебя никто не узнает в маске…

Я сдаюсь. Я надеялась, что смогу порадовать подругу, а она вдруг стала такой неуверенной. Чувствую себя без двух минут психотерапевтом ученицы старшей школы.

– Хорошо, – я хватаю ее за руку, – пошли!

Она идет за мной и, слава Богу, не сильно упирается при этом. Я завожу ее в уборную, в третью, если быть точной, перед этим убедившись, что в ней точно никого нет.

– Раздевайся! – командую я, принимаясь расстегивать скрытую молнию своего платья. – Раз уж тебе важно быть такой, как все.

Глаза Реджи округляются, она пытается что-то возражать, но я совсем не шучу, освобождаясь от ожерелья-ошейника. Крючки захватывают короткие волосы. Я шиплю.

– Помоги мне!

Я поворачиваюсь к ней спиной, наклоняя голову вперед. Такие вещи помогают как надевать, так и снимать.

– У меня и размер другой. Рост…

– У тебя каблуки! Редж! – рявкаю я на нее, не выдержав ее нытья. – Давай же! Сегодня не новый год, но давай твое желание исполнится?!

Платье едва ли не падает к моим ногам, щекоча руки тонкими цепочками.

– Алекс!

– Раздевайся!

Всего пара минут и вот я стою в коротком платье, с распущенными волосами, укладывая локоны Редж в подобие греческой прически. Это заняло чуть дольше времени, чем фокус с переодеванием, но все из-за того, что я “боюсь” чужих шевелюр. Боюсь сделать больно, потому что не чувствую их.

ГЛАВА 8

– Теодор!

Алекс хватает его за руку, верно определив, кто есть кто в компании похожих друг на друга мужчин. Мальчики очень хорошо придумали с костюмами, что может быть проще, чем спрятаться за одинаковыми, хорошо сидящими смокингами, которых в зале не меньше сотни, а то и больше? Лишь у десяти процентов мужчин что-то более-менее напоминающее карнавальные костюмы, и наверняка они чувствуют себя белыми воронами. Смокинг – это всегда круто и сексуально!

– Что за девочка?

– Что за ноги?!

– Нужно избавиться от Транта! Его бабы как будто одним местом чуют!

– Кошельком?

– Почти!

Слышится позади них, но Алекс только закатывает глаза в ответ на это.

– Ты?! – Тео наконец перестает сопротивляться, – Потрясно выглядишь!

Она прижимает палец ко рту, умоляя его быть потише и не рассекречивать ее инкогнито раньше времени. Реджи переминается с ноги на ногу здесь же.

– Я ведь тебе об этом уже говорил?! – У него сомневающийся взгляд, даже немного рассеянный.

– Нет, вы поглядите на него! – Она не выдерживает и прыскает со смеху. – В костюме Геры ты меня узнал, а в этом нет!

Тео откидывает в сторону длинную челку, но та опять лезет ему в глаза, и мужчина, в конце концов, задирает маску наверх, оглядывая Алекс уже второй раз с головы до ног, а потом возвращаясь к ее лицу. В карих глазах друга черти начинают пускать петарды и фейерверки, так они переливаются на свету в мерцающих лампах холла, имитирующих горение свечей.

– В том-то и дело, Дарресон, на вторую копию тебя я совсем не рассчитывал!

– Не кричи ты так. Да, это я. И у меня к тебе дело.

Она хватает за руку Реджи, вытаскивает ее из тени колонны и выставленной возле нее горы светящихся, блестящих тыкв.

– Пойдем! Отступать больше некуда!

– Алекс!.. – продолжает пищать она.

Все это увлекательно, но скоро игра в Крестную и Золушку начнет утомлять ее. Уже сейчас в голове мелькнула мысль, а не махнуть ли рукой на это все? Все взрослые люди. Они коллеги, и Алекс хоть и пообещала, но в итоге сделала все, что могла!

– Леди. – Тео принимает руку девушку и незамедлительно тянет ее к своему лицу, целуя тыльную сторону ладони. – Очарован.

Алекс сдерживает улыбку, глядя на включившего “галантность” друга. Ее не страшит, если и в зале он будет вести себя точно так же. Она все продумала. Алекс Дарресон исчезнет до момента, когда все должны будут снять маски, а может и вовсе больше не появиться этим вечером. Рэджи может остаться до этого момента и произвести маленький, но фурор, скандал, если хотите, или сбежать, оставив всем присутствующим иллюзию, что на вечеринке была Алекс Дарресон.

– Реджина, этот невероятно обаятельный наглец – мой лучший друг Теодор.

Она не стала представлять его вместе с фамилией. Это лишнее, официоз здесь совершенно ни к чему.

– Знакомься, моя жутко стеснительная коллега Реджи. У нее своя рубрика на целых три страницы, из которых две с разворотом!

На лице Тео появилось выражение легкого удивления, а потом оно и вовсе становится строгим и даже безучастным. На таких мероприятиях не любят журналистов.

– Алекс!

– Это не желтая пресса и не те статьи, о которых ты думаешь. Я работаю в том же журнале!

– Ты – другое дело!

– Мне бы твою уверенность в своей порядочности! – Алекс веселится, внезапно посмотрев на этот день под другим углом. – Я вижу путь к креслу главного редактора!

Он берется за край ее шляпы и тянет его девушке на лицо. Алекс отмахивается, ненадолго снимая головной убор и вновь водружая круг из сатина, шелка и проволоки обратно на голову.

– Она любит технику, пишет о ней и…

Реджи пишет об автомобилях, мотоциклах, самолетах, катерах и лодках с приставкой “супер”. Только качественные обзоры и никаких фраз, что “от ее урчания у тебя намокнут трусики”.

– И даже вожу!

У Тео все еще сомневающийся взгляд, но после таких слов он трансформируется в пренебрежительно-смеющийся, и Алекс видит, как он говорит в своих мыслях: “Если тебе удалось побывать на тест-драйве, девочка, то это еще совсем ничего не значит!”

– И могу продемонстрировать это!

– Ловлю на слове.

Теодор протягивает Реджи еще полный бокал шампанского, а сам смотрит на Алекс, предлагая ей продолжить. Он еще не услышал, в чем суть ее просьбы, хоть и догадывается об этом.

– Она испортила свое платье для вечера, пришла в этом, – Алекс в отличие от Рэдж не испытывает совершенно никакого дискомфорта в своем новом наряде, – и поняла, что просчиталась.

Александра придумывает историю на ходу. Тео совсем не обязательно знать истинное положение вещей.  Быть может, этот день станет для Редж сказкой и уроком одновременно. Возможно, что отныне она будет иметь в шкафу хотя бы одно выходное платье подобного рода. Или же подружка больше ни за что и никогда не ввяжется в авантюру наподобие этой и не станет проситься на такие мероприятия, забудет свой интерес к “небожителям”. Алекс кажется, что произойдет второе. С ней, во всяком случае, так и было, но как знать, может Рэджина в конечном счете слеплена из другого теста.

– Ты не мог составить ей компанию?

Она доверяет ему. Трудно представить кандидатуру лучше, чем Тео. Он – сын миллионера, должен быть разнуздан, избалован, испорчен и не ценить ничего и никого, что не принадлежало бы ему. Он – не такой, и только Мелани считает иначе. Ей кажется, что он слишком легкомысленный, а он романтик и хочет влюбиться “не в сущую идиотку!”

– Алекс!

Второй раз окликает ее, между прочим.

– Как ты узнала?

Алекс оказывается возле Тео, тот заправляет руки в карманы иссиня-черных брюк, смотрит на нее очень серьезно и требовательно.

Она не сразу понимает, о ком или о чем он, а потом закусывает губу, осознавая, что поторопилась и просчиталась. Она забыла о Мелоди, совсем-совсем. Алекс отнеслась к ней несерьезно, все из-за того, что видела ее глаза и…

– Как я узнала что?

Все еще можно переиграть. В их компании есть нормальные ребята. Не такие нормальные, как Тео, но тут уж все зависит от Реджи – главное, чтобы она не выключала голову и не забывала, что эта часть тела нужна не только для того, чтобы в нее пить.

– Ты разговаривала с этой дурой?

– Нет.

– Ты бы и не сказала, да?..

Тео не перестает быть серьезным. Он все еще беспокоится за нее и думает, что может повториться случай из средней школы. Зря. Она теперь может постоять за себя, девочкам тоже не нравится, когда их бьют коленом в пах и разбивают носы, красавицам тем более.

– Не сказала бы, но дело не в этом. Я, правда, не видела ее больше.

Она танцевала, общалась, пила шампанское и вновь танцевала с кем-то. Кажется, с мистером Доном.

– Мне ненадолго! – вставляет журналистка модного и уважаемого издания, видимо решив, что тот собирается отказаться.

“Ей-Богу, уж лучше бы молчала!”

Алекс догадывается, в чем ее проблема. В таких местах, мега-пафосных, крутых, узнаваемых и престижных, работают умные и образованные карьеристки, милые, а теперь дерзкие девочки, бывшие зубрилы, в свое время задвинувшие личную жизнь куда-то на чердак. Однако когда пришло время, наступил тот самый час, они вообще не понимают, что делать со своей женственностью, как общаться с парнями, чтобы потом не плакать в туалете, оправляя задранную юбку до неприличия короткого платья.

– Я не видела ее больше. Вы что же, расстались? Вот так быстро?

Тео кивает, подходит к ней и, сдернув шляпу, прижимается к ее лбу губами, настойчиво, а потом водружает головной убор обратно. Алекс поправляет его бабочку, выравнивая вдоль воображаемой линии.

– Ты знаешь, я не люблю истерик. Не бери в голову.

Он переводит взгляд на Рэджи, протягивает ей руку, а когда та принимает ее, укладывает ее на сгиб своего локтя.

– Тео! – зовет она его и показывает глазами наверх. – Маска!

ГЛАВА 9

Они исчезают за огромными створками, ведущими в зал, охрана на дверях еще раз оглядывает коридор и закрывает их за ними.

Рынок хороших секьюрити оказался не так велик, как могло бы показаться. Она знает их, они помнят ее в лицо. Они пропустят ее даже в том случае, если она съест приглашение прямо у них на глазах.

Алекс выдыхает, еще раз поправляет шляпу, потом перебрасывает на бедро сумочку и идет вперед. На этой вечеринке все еще скучно и самое веселье начнется тогда, когда папы и мамы решат, что они насмотрелись и худшее уже позади, отправятся домой или в гости, или на вечеринки для тех, кому около семидесяти.

“Мы давным-давно не в школе, но они, кажется, забыли об этом!”

Они будут пить вино, бренди, коньяк и виски, курить сигары и смачивать их в алкоголе, продолжать говорить о делах или обсуждать приобретения, звать друг друга покататься на яхтах, поохотиться или еще что-нибудь эдакое.

“Интересно, кто будет выступать на этот раз?”

Она помнит, как в последний раз на мероприятии подобном этому восторженная толпа молодежи раскачивалась туда-сюда, взмахивая руками под какого-то исполнителя R’n’B. Ей хочется попасть на вечеринку от редакции, там, кажется, интереснее! Когда она была там час назад, все шло к тому, что скоро будет весело!

Босоножки Алекс тонут в мягком ковролине и не дают пробиться стуку шпилек, звонко ударяющихся о мраморные плиты коридора.

“Что-то не так!”

Она останавливается, потом делает еще несколько шагов и вновь останавливается, даже сдает назад, пятясь, не понимая, что же привлекло ее внимание.

– Я оценил. Можете перестать вышагивать туда-сюда.

Она оглядывается на мужчину, что стоит у резных перил, так же, как и Реджи совсем недавно, спрятанный в тени колоны.

– Поздравляю, – бросает она, прислушиваясь к себе. – Ваш вечер удался.

Она никак не комментирует его великодушное разрешение. Алекс проверяет все ли на месте.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! Пожалуйста, будь тут!

Она хватает сумочку, раскрывает ее и едва ли не стонет от досады. Смартфон! Он не гремел в жестком футляре, сталкиваясь с ключами, помадой, пастилками для больного горла, не вибрировал, уведомляя о присланных сообщениях, потому что она оставила его в туалете!

– Может вам помочь?

– Чем? – тут же откликается она и добавляет весьма серьезно: – Спрячьтесь, пожалуйста, обратно!

Как она могла его забыть? В нем столько всего важного! В нем столько телефонных номеров! Нет, черт с ними! Их все можно восстановить! Там есть фотографии, и понять, кто есть кто, не составит большого труда. Вот тут-то опять возникает проблема номеров. Они ведь настоящие! Они ведут не на пресс-секретарей, а на реальных людей!

– Чёрт возьми!

Алекс возвращается в уборную, обшаривает все ее углы и не находит ничего, что напоминало о смартфоне. Подозревать уборщицу глупо – урны полны, кто-то оставил здесь свои кашемировые перчатки нежно-розового цвета. Телефон взял, а перчатки оставил? Может быть, это перчатки самого воришки? Вряд ли.

– Проклятье!

Это не та уборная! Алекс не понимает, совсем-совсем! Как это могло произойти? Они никуда не поднимались и не сворачивали, пришли сюда, и она переодевалась в этом жутко холодном помещении.

Здесь не холодно. Здесь тепло и пахнет иначе. Здесь пахнет какими-то розами, а там… Ментолом? Мятой? Хвоей? Бергамотом? Пачули?

Ну, конечно же! То была мужская уборная! Да, только Алекс не верится в это! Совсем.

Она выходит в коридор, оглядывается по сторонам и приоткрывает дверь с висящим на ней мужским профилем дракулы. Она не верит и поэтому отклоняется обратно. Точно! Дракула!

“Тогда что на женской?”

Она перебегает коридор в обратном направлении.

“Мартиша Адамс?”

Точно она! Ее ни с кем не перепутаешь!

– Мисс? – Ее отстраняют в сторону. – Вы позволите?

В туалете слишком много народу. Двое мужчин моют руки, еще двое разговаривают с ними, беседуют, смеются над чем-то, оборачиваются на приоткрытую дверь. Алекс отступает. Надо подождать, когда они выйдут, а потом зайти самой.

– Леди?

Ей достается еще две пары заинтересованных взглядов от мужчин, которые зашли в комнату с удобствами. День всех святых издевается над ней!

Сколько еще надо прождать, когда эти “кумушки” наговорятся? Может, и нет там уже телефона? Где вероятность того, что не придет еще кто-то? И так не будет продолжаться до бесконечности? Это что, единственный туалет на весь отель?

Алекс возвращается обратно и, как назло, не встречает ни одного знакомого. Шансов, что она найдет телефон в целости и сохранности все меньше и меньше. Она думает о звонках, о снимках в прессе, о шантаже и содрогается от предвкушения.

“Кошмар!”

Хэллоуин удался! Все это теперь не радует ее. Все это блестящее, мистическое великолепие. Она хотела прогуляться к тому небольшому парку неподалеку, там все в фонариках и тыквах, а теперь…

"Все не так страшно! Все разрешится!"

Правильнее всего было спуститься вниз, найти кого-нибудь из служащих отеля и попросить помочь ей.

– Ведьма, я тебя знаю?

ГЛАВА 10

Незнакомец у колонны попался на глаза быстрее, чем ребята в бордовых пиджаках, жакетах, передниках и платьях. Точнее, это он окликнул ее и самую малость напугал, вдруг выглянув из своей тени. Ну и костюм он себе выбрал!

– Я могу попросить вас о помощи?

– О! Это опять вы! – раздается глухим голосом из-под птичьей маски и в голосе этом слышится недовольство, смешанное с разочарованием. – Теперь вам нужна моя помощь?

Она, кажется, слышит нотки издевки, но задвигает просящийся сарказм и свое раздражение на задний план. Ей нужен ее телефон, и он поможет ей достать его! Она очень надеется на это.

– Это всего лишь вы! – в тон ему откликается она, так же сделав вид, что не сразу узнала его. – Я вижу, вы не забыли меня?

Чумной доктор остается неподвижным, разглядывая ее со своего укрытия-насеста.

– Вы напоминаете о себе уже который раз, и это начинает походить на постоянство. Естественно, я не забыл о вас.

Алекс не собирается повторяться. Ей все еще нужна помощь, а он грубит ей и хамит, и даже не собирается быть любезным. С какой вечеринки этот гад? Она ему ничего не сделала и нагрубила только в ответ.

– Что у вас произошло?

Мужчина в зловещем костюме выпрямляется и подходит к ней. Ей тревожно. Чем дальше она уходит от своего смартфона, тем страшнее ей становится. Чертова психика! До момента обнаружения пропажи все было великолепно!

– И как я могу вам помочь?

Алекс оставляет попытки сфокусироваться на его лице, не понятно на что смотреть – то ли на клюв, то ли пытаться искать глаза в прорезях маски, то ли на отсутствующий рот, закрытый темной тканью. Где птица этого чертового Элана По?

– Я хочу, чтобы вы зашли в мужской туалет!

– И только?

О да! Она способна удивлять! Гордиться конкретно в этом случае особо нечем. Ей – точно!

– Нет. Я забыла в нем свой телефон, верните мне его! – Клюв доктора поворачивается в ее сторону. – Пожалуйста.

Добавляет она торопливо.

– Вы были в мужской уборной, но теперь стесняетесь зайти в нее?

Алекс кивает. Она спешит. Будет чудом, если он так и лежит на мойке! Действительно невероятно, если ей до сих пор так никто и не позвонил. Телефон черный, практический сливающийся с темной поверхностью столешницы у рукомойника, но не заметить засветившийся экран будет невозможно.

– Тогда там было не так много народу.

– Но вы были не одна?

– Нас было двое.

Слышно, как мужчина усмехается и едва слышно говорит что-то, кажется это слово “разумеется”, но Алекс машет на это рукой, снимает шляпу, потому что она наползает вместе со светлыми прядями волос ей на лицо и мешает обзору.

– Он должен лежать на мойке, крайней, поближе к ящику с салфетками. Обыкновенный.

– С логотипом яблока?

Наверное, в другой раз его насмешки показались ей забавными. У него, кажется, сложилось кое-какое мнение на ее счет.

– Нет, обыкновенный Huawei, – отвечает она сердито.

– Чем он так дорог вам?

Алекс жмет плечами. Она не ожидала такого вопроса.

“Разве не все девушки привязаны к своим гаджетам?”

Он берет ее за руку и тащит за собой. У него шире шаг, и она едва поспевает за ним. В таком платье ей было проще задрать его повыше и сделать вид, что это футболка. Тогда ей не придется то и дело что поправлять его.

– Там много важных контактов, еще фотографии. Они дороги мне.

Вновь ей слышится что-то вроде усмешки.

– Синхронизация с google – ты не в курсе об этой функции?

– Наслышана! – огрызается она. – Я бы не хотела, чтобы эти фотографии видели посторонние люди!

В этот раз он ничего не ответил. Темная фигура мужчины, закованная в плащ, закрывающая его с головы до ног исчезает в уборной. Алекс ждет, изводится, проходит несколько долгих секунд, прежде чем тот зовет ее к себе.

– Иди сюда!

Александра игнорирует в очередной раз, делает вид, что не замечает, что птичий доктор обратился к ней на “ты”. Она открывает дверь, делает шаг и оказывается в помещении, в котором уже и нет никого, хотя еще пару минут назад оно едва ли не ломилось от народу.

“Что здесь произошло? Меня не было пару минут! К черту, главное телефон!”

В туалете стало темнее, мигают лампы на потолке, а под ногами скрипят осколки. В целости и сохранности остались лишь бра на стене.

– Черт! Ну, знала же, что надо подождать!

Она шарит глазами по столешнице, по полу, смотрит на его руки и говорит: “Ой!” Мужчина сажает ее на обжигающе холодную и мокрую поверхность мойки, разводит ее ноги и встает между ними, тем самым затруднив ее спуск и возможность бегства.

ГЛАВА 11

– Что вы делаете?

Он кладет рядом шляпу, капюшон падает ему на плечи, снимает маску, точнее задирает ее наверх и с интересом смотрит ей в лицо. Алекс испытывает что-то сродни разочарованию. Его лицо не стало более открытым, маска на лбу оставляет доступной взгляду лишь часть лица – его глаза и переносицу.