Страшнее тигра. Серия «Мир детектива»

Девушка повернула голову и с сожалением посмотрела на Стрикленда.

– Милый мой, так рассуждали пятьдесят лет тому назад! Теперь, слава Богу, можно выступать на сцене и в то время быть женой члена парламента. Я все продумала, – продолжала она, и ее синие глаза засветились нежностью. – Я помогу Юлиану сделать карьеру. Женщина может заработать большие деньги, пока она молода, мужчине же нужно время, чтобы пробить себе дорогу. Когда мне будет лет тридцать или тридцать пять, я отойду на задний план… настанет очередь Юлиана…

Голос ее оборвался, в глазах мелькнула тревога.

– Сумеет ли он? – подсказал Стрикленд.

– Нет, нет, – воскликнула Ариадна, – в этом я не сомневаюсь! Я боюсь другого… Я боюсь, что Юлиан оставит меня, когда я немножко постарею, немножко… увяну…

Она подошла, к окну и задумчиво взглянула на улицу. Потом, встряхнув головой, обернулась и протянула Стрикленду руки:

– Теперь вы знаете все приключения Ариадны Ферн за два года! Расскажите, что делал в это время ее друг. Джон Стрикленд?

– Джон Стрикленд купил рубин на копях в Бурме, – ответил Стрикленд, опускал руку и карман.

Ариадна захлопала в ладоши:

– Для меня?

– Для вас.

Он вложил в ее руку бархатный мешочек. Ариадна открыла его, радостно волнуясь, и ахнула от восторга. Громадный рубин лежал на белой ладони, горя таким огнем, что, казалось, должен был обжечь кожу. Глаза Ариадны заволоклись, лицо стало серьезным!..

Красота и величина камня встревожили ее. Припомнилось загадочное молчание Стрикленда при встрече, стремление избежать ее взгляда…

– Джон, – сказала она. – Дайте-ка посмотреть на вас!

Она взяла его за руки, повернула лицом к себе, и прочла в глазах то, что Стрикленд тщательно скрывал. Ариадна угадала, что он привез ей не только рубин, но и сердце.

– Милый, – прошептала она.

Волна стыда прилила к сердцу при воспоминании о легковесной болтовне, с которой она встретила его после двухлетней разлуки.

– О, Джон, простите меня!..

Ее первой мыслью было вернуть рубин. Но природная доброта подсказала Ариадне, что нельзя нанести ему большей обиды, чем отказаться от подарка. Порывистым движением Ариадна прижала камень к груди.

– Спасибо! Я буду беречь его всю жизнь.

Она сунула камень в мешочек, и Стрикленду показалось, что не рубин, а его собственное сердце прячет она в бархатный чехол. Ощущение было так неприятно, что он встряхнулся и с усилием произнес:

– Рубин надо носить, Ариадна!

– Ну, конечно! – улыбнулась девушка. – Только старухи прячут драгоценные камни под матрац.

– Как вы будете его носить?

Ариадна задумалась.

– Для кольца он велик, для браслета… не модно! Для сережек нужен второй такой же. На шее, лучше всего.

Стрикленд взглянул на часы.

– Хотите, пойдем к ювелиру и закажем?

Ариадна кивнула головой и исчезла в соседней комнате. Через несколько минут она вернулась в маленькой, ярко-синей шапочке и темном пальто с большим лисьим воротником, обрамлявшим, словно снегом, молодое лицо.

– Идем! – крикнула она и побежала вниз по лестнице.

Новости из первых рук

Весь апрель в Лондоне стояла прекрасная погода. Стрикленд с удовольствием окунулся в столичную жизнь, посещал театры и рестораны, встречался со старыми друзьями. Однажды, под вечерь, вернувшись домой, чтобы переодеться к обеду. Стрикленд нашел на столе письмо с бурмийской маркой и почтовым штемпелем «Могок».

Письмо, как и ожидал Стрикленд, было от капитана Торна, и содержало важные известия:

«В то самое утро, когда вы купили рубин», – писал Торн, – «на большой дороге, милях в пятнадцати от Могока, видели человека, в точности соответствовавшего вашему описанию. Он сел на автокар и сошел в Табейкине, откуда, вероятно, уехал тем же пароходом, что и Вы, так как больше его никто не видел. Через два дня в джунглях нашли тело Маунг Х'ла. Оно лежало рядом с тем местом, где вы поджидали тигра. Тигра, между прочим, застрелил мой помощник Брейн, приехавший на следующий день после Вашего отъезда. Он и нашел тело Маунг Х'ла. У садовника была переломлена шея, и здесь предполагают, что его убил тигр. Несомненно, что тигр, ударом лапы так же легко мог сломать ему шею, как, скажем, Ваш незнакомец ударом своей дубинки. Нет никаких доказательств, и начать преследование мы не имеем оснований, тем более, что тигр отодрал от трупа кусок мяса. Но лучшие охотники на диких зверей уже давно опровергли поверье, будто тигр никогда не пожирает добычу, убитую не им самим…»

Торн, по-своему, сообщал Стрикленду, что Маунг Х'ла был убит в джунглях в то самое время, когда Стрикленд сидел на дереве в ожидании тигра – вероятно, всего за несколько минут до того, как на поляну вышел человек – дьявол с дубинкой. Не мстил ли убийца за преступление Маунг Х'ла, о котором говорил Торн? А может быть теперь очередь Коринны?.. Если так, как знать, не будет ли замешано и обрызгано грязью имя ее подруги, Ариадны Ферн?

В дверь постучали, слуга доложил, что Стрикленда желает видеть Юлиан Рэнсом.

– Просите, – сказал Стрикленд, вставая с кресла.

Он был рад поговорить с женихом Ариадны, чувствуя, что Рэнсому принадлежит первое право о ней заботиться, что следует обо всем ему рассказать.

Вошел высший, темноволосый молодой человек с живыми серыми глазами.

– Я зашел узнать, будете ли вы во вторник на банкете в отеле «Семирамида», – поздоровавшись, сказал он. – Ариадна просит вас непременно прийти. Председательствует ее большой друг, лорд Куллала, и ей хочется, чтобы банкет прошел как можно успешней.

– Да, я буду. – ответил Стрикленд. – Я послал чек, как только получил приглашение.

Нужно было рассказать Рэнсому о событиях в Могоке и письме Торна. Стрикленд затруднялся, как начать. Не покажутся ли его опасения пустыми бреднями? Фактов было мало: загадочное убийство Маунг Х'ла и какая-то смутная связь Маунг Х'ла с танцовщицей Коринной.

– Вы знаете Коринну? – спросил Стрикленд, неловко отводя глаза в сторону.

– Конечно, знаю.

– Она француженка?

– Англичанка. Коринна ее псевдоним.

– Какое ваше мнение о ней?

Рэнсом ответил не сразу. Ему, очевидно, не особенно хотелось разговаривать на эту тему.

– Она подруга Ариадны, – сказал он, наконец, и, засунув роки в карманы, прошелся но комнате. Перед камином он остановился и добавил с неожиданной горячностью:

– Конечно, этой дружбе пора положить конец! Ариадне нечего делать в такой компании.

– Но ведь вы знаете, что Ариадна никогда не изменяет друзьям.

– Рано или поздно должна начать, – пожал плечами Рэнсом. – Я не могу допустить, чтобы моя жена якшалась с богемой.

Стрикленд медленно сложил письмо Торна и сунул в ящик стола. Нет, надо молчать! Рэнсом использует всю историю, преждевременно и неосторожно, чтобы добиться своих целей. Ариадна, конечно, с возмущением заступится за Коринну и удвоит внимание к ней. Здесь требовалась выдержка и дипломатический подход к делу, на которые вряд ли был способен этот решительный и энергичный молодой человек.

– Вы сами можете составить свое мнение о Коринне, полковник Стрикленд, так как познакомитесь с ней на днях, – заявил Рэнсом.

– Вы думаете! – удивленно воскликнул Стрикленд.

Молодой человек улыбнулся.

– Вы достаточно хорошо знакомы с Ариадной, чтобы знать ее привычку принимать решения за других. Во вторник, после завершения этого скучного обеда, мы все едем в «Синюю Луну». В этом веселом ночном кабаре выступает Коринна.

Стрикленд вскочил на ноги с поспешностью, удивившей его собеседника.

– Вот как! Я буду ей представлен?

– Разумеется. Впрочем, на нашем месте я не питал бы больших надежд.

– Я и не питаю. Но даже самая избалованная женщина может найти несколько ласковых слов для допотопного старика, вроде меня.

Рэнсому было чуждо чувство юмора.

– Вы не так меня поняли, – снисходительно объяснил он, не поняв шутки.

– Я хотел сказать, что Коринна уже занята. У нее есть испанец, Леон Батчилена. Вы увидите его на банкете. Если верить его друзьям, это выдающийся музыкант. Уверяют, что, будь он профессиональным пианистом, сам Падеревский не мог бы тягаться с ним. Что касается меня, – прибавил Рэнсом, повысив голос и вдруг покраснев, я считаю его отъявленным мерзавцем и негодяем. Если бы не дамское покровительство, его не терпели бы в приличном обществе. Но он нравится женщинам. Прилизанный красавец, хвастун, с манией ухаживать за известными актрисами… Коринна сейчас в расцвете славы, поэтому ему нужно, чтобы все говорили: «Видите этого человека? Это Батчилена, любовник Коринны». Какая гадость!

– Коринна ему отвечает? – спросил Стрикленд.

Рэнсом презрительно усмехнулся.

– Батчилена отлично умеет обращаться с женщинами такого рода. Если любимица публики не отвечает, он грозит тут же пустить себе пулю в лоб. Против этого ни одна женщина не может устоять.

Жених Ариадиы с раздражением ударил кулаком по столу.

– Всему этому скоро будет положен конец!

Быстро простившись со Стриклендом, он вышел из комнаты.

Ошибка Елизаветы Клэттер

Число клубов у холостяка растет так же незаметно, как и число его лет. В одном из них он бывает регулярно – иногда обедает, в остальных – от случая к случаю, например, заходит почистить пальто, если случайно проходит мимо.

На следующий день Стрикленд отправился завтракать в клуб. Ему повезло. Поднимаясь по ступеням, он увидел человека, который мог сообщить ему нужные сведения. Это был Генри Мерчисон, редактор газеты «Пламя», коренастый человек с круглым, веселым лицом и речью, похожей на лай большой, доброй собаки.

– Стрикленд! – воскликнул он, когда тот поравнялся с ним. – Я не видел вас года два! Где вы пропадали?

– Далеко. Сядем вместе завтракать, и я вам расскажу о своих приключениях. Кстати, мне нужна ваша, помощь.

– Отлично!

Они выбрали столик у окна и заказали завтрак.

– Ну, начинайте! – пролаял Мерчисон, с наслаждением глотнув холодного пива из запотевшей кружки, – чем я могу вам помочь?

– Я бы хотел знать подробности судебного следствия по делу о смерти некоей Елизаветы Клэттер, умершей года полтора тому назад. У вас чудовищная память, Мерчисон, и вы, наверное, сможете припомнить кое-что, не роясь в архивах.

Мерчисон поднял глаза к потолку, мысленно перебирая газетный сенсации последних месяцев, и ответил:

– Да, было такое дело. Только боюсь, что мы писали о нем очень мало.

– Почему?

Это случилось во время парламентских выборов, когда материала для газеты и без того было предостаточно. Может быть, если вы зададите мне наводящие вопросы, а я припомню подробности.

– Хорошо. Какое отношеше Коринна имела к делу?

– Коринна? Ага! Одну минуту…

Мерчисон закрыл руками лицо, потом поднял голову и, нахмурив лоб, посмотрел в окно.

– Коринна?.. – повторил он. – Да, припоминаю. Давайте, все по-порядку. Елизавета Клэттер была одинокой, сравнительно молодой женщиной, довольно зажиточной, неврастеничкой… У нее был маленький дом в Лондоне и большой дом на острове Уайт, около Ярмута. Она жила попеременно то в Лондоне, то на острове.

– Она была вдова? – прервал Стрикленд.

– Не знаю. Может быть, разведенная жена, точно не помню. Во всяком случае, жила она одна – до тех пор, пока с ней не поселилась Коринна. У неврастеничных женщин, вроде Елизаветы Клэттер, бывают такие припадки дружбы, в большинстве случаев быстропроходящие. Коринна в то время была не та, что теперь. Руделли еще не взялся за ее продвижение. Гран, ее теперешний партнер, еще ее не вышколил. Она была красивая, конечно, но бедная, ангажементов почти не имела.

– Как они познакомились?

Мерчисон задумался.

– Кажется, Коринна танцевала в каком-то отеле в Брайтоне, где Елизавета Клэттер проводила Рождество. Одним словом, они подружились, и вскоре Коринна переехала жить к подруге. Но, – Мерчисон многозначительно поднял палец, – Коринна выступала в кабаре, в Лондоне, и в ту ночь, когда Елизавета Клэттер, на острове Уайт, в темноте протянула руку к ночному столику и выпила вместо снотворного, стакан с карболовым раствором.

– Так вот в чем дело! – воскликнул Стрикленд.

– Да, – продолжал Мерчисон. – Ошибки такого рода случаются довольно часто. Елизавета Клэттер спала с целой аптекой лекарств около постели. Ничего удивительного, если нечаянно, в темноте, она взяла не тот стакан. Можно также предположить, что будучи болезненной, неуравновешенной женщиной, она отравилась нарочно.

– Подозревали, кажется, что Маунг Х'ла подменил стаканы… – начал Стрикленд, но Мерчисон перебил:

– Маунг Х'ла?.. А, да, слуга – индус из Бурмы! Нет, его никто не подозревал. Ведь, за ним было девять или десять лет верной службы.

– … и что Коринна нарочно подготовила свое алиби, – продолжал Стрикленд, делая вид, будто не слышит.

Коринна в то время была рада любому ангажементу, – возразил Мерчисон. – Насколько мне известно, не было и речи о возможном сговоре между ней и бурмийцем.

Он велел лакею убрать приборы и подать пепельницу и спички. Закуривая сигару, Мерчисон не без любопытства разглядывал друга. Интерес, проявленный Стриклендом к давно забытому и, собственно говоря, пустому делу, удивил журналиста.

Когда лакей удалился, Стрикленд заметил:

– Тем не менее, если не ошибаюсь. Коринна и Маунг Х'ла едва не сели на скамью подсудимых по обвинению в убийстве?

Генри Мерчисон, вздрогнул, вынул изо рта сигару и пролаял:

– Откуда вы об этом знаете?

– Я об этом знаю наверняка.

– В таком случае вы знаете больше меня.

Мерчисон глубоко затянулся и, помолчав, добавил:

– Конечно, в таких случаях всегда бывают разговоры. Подозрения, вполне естественны, когда наследство неожиданным образом переходит в чужие руки.

– Ага! – прервал Стрикленд, – это я и хотель знать. Значит, было завещание в пользу Коринны?

– Да. Коринна получила все: дом в Лондоне, дом в Ярмуте, акции и бумаги…

– Так я и думал. Но почему, в таком случае, она до сих пор танцует?

Мерчисон рассмеялся.

– Вы наивны, как дитя, Стрикленд! А любовь к искусству? Она повторяет это в каждом интервью, мы повторяем это в каждой заметке. К тому же, – сухо добавил Мерчисон, – у нее есть любовник. Это стоит немалых денег!

Стрикленд кивнул головой.

– Батчилена?

– Да. Такие господа, как он, способны слопать любой капитал за несколько недель. У Батчилены нет денег. Вы понимаете, почему Коринна танцует!

Мерчисон допил кофе и спросил:

– Почему собственно вас так интересует эта история?

– У меня есть близкие друзья, и я боюсь, что их репутация может пострадать, если дело примет новый оборот.

– Я, кажется, догадываюсь, кто эти друзья, – улыбнулся Мерчисон. – Вы правы, подобный скандал отразился бы на всех, кто с Коринной близок, и в особенности на ваших друзьях. Они только начинают выходить на широкую дорогу, не правда ли? Чужая грязная история вроде этой, может на всю жизнь испортить начатую карьеру. К счастью, дело давно сдано в архив и не может принять нового оборота.

– Я в этом не уверен, – задумчиво ответил Стрикленд, – в результате следствия Маунг Х'ла был выслан обратно на родину. Там он поступил на службу садовником. В один прекрасный день он заметил на дороге белого человека и от страха бежал. Человек, которого никто прежде в тих краях не видел, зашел в дом и спросил Маунг Х'ла. Садовник скрылся в джунглях. Незнакомец отправился за ним. Через три дня в джунглях нашли мертвое тело Маунг Х'ла. Мне сообщил об этом очень осторожный человек, но даже он не сомневается, что Маунг Х'ла был убит.

– Доказательств убийства нет?

– Что стало с незнакомцем?

– Он сел на пароход и уехал в Мандалей.

Мерчисон задумался. На круглом лице отобразилась тревога.

– Да, это меняет дело, – пробормотал он. – Уехал в Мандалей? Скверно… Знаете что? Идемте со мной в редакцию. Мы, вероятно, застанем репортера, который вел для газеты отчеты о полицейском расследовании.

Стрикленд поспешно согласился, и через пять минут оба вышли из клуба.

Упущенная возможность

Громадный особняк газеты «Пламя» на маленькой боковой улице, за Флит-Стрит, был похож на океанский лайнер в узком проливе. Мерчисон провел Стрикленда в свой просторный кабинет и по телефону отдал распоряжение:

– Принесите мне все, что у нас есть о смерти Елизаветы Клэттер.

Через несколько минут появился служащий с большим квадратным конвертом в руках. В конверте лежала только одна короткая вырезка из газеты.

– Видите, я был прав. Кроме отчета о следствии ничего нет, – сказал Мерчисон, передавая вырезку Стрикленду.

Он вышел из комнаты. Стрикленд, усевшись в кресло, внимательно прочел заметку, но не узнал ничего нового. Дело, судя по отчету, было простое и банальное. Убитая горем, Коринна ответила удовлетворительно на все вопросы коронера. Маунг Х'ла на отличном английском рассказал подробности смерти Елизаветы Клэттер, в тот же день был вынесен вердикт о «смерти от несчастного случая».

– Все-таки, его, ведь, выслали из Англии! – размышлял Стрикленд. – Все-таки, он едва не попал под суд, и Коринна вместе с ним!.. В чем же дело?

Мерчисон вернулся в сопровождении рыжеволосого молодого человека и представил его Стрикленду:

– Ангус Тревор, репортер, ездивший на следствие в Ярмут. Поговорите с ним, Стрикленд, а мне надо идти.

Он вышел и закрыл за собой дверь. Рыжеволосый молодой человек подошел к столу, взял вырезку, пробежал глазами и сказал:

– Да, насколько помню, это все.

– Вы уверены, что это все? – спросил Стрикленд. – Вы не упустили ничего интересного?

– Не думаю. Я хорошо знаю вкус читателя, и, конечно, поместил бы в отчет все мало-мальски сенсационное. Раз я подал такой кисель, значит, больше нечего было подавать.

Стрикленд прошелся по комнате и спросил:

– Где же был Клэттер, муж этой женщины?

– Он вообще не появлялся на сцене. Елизавета Клэттер, по-видимому, была вдовой.

– Вы уверены? Мне очень важно это знать, – сказал Стрикленд.

Тревор почесал затылок.

– Погодите, – произнес он. – Я припоминаю, что, действительно, коронер спрашивал об этом Коринну. Она не знала, жив ли Клэттер или умер. Не помню, почему я это пропустил, – вероятно, не хватило места на полосе. По ее словам, госпожа Клэттер страдала припадками меланхолии и угрызений совести. По-видимому, она плохо жила с мужем и чувствовала себя виноватой. Но так как она сама об этом не заводила разговор, Коринна не хотела ее расспрашивать.

Стрикленд ухватился за соломинку. Возможно, что Елизавета Клэттер, страдая угрызениями совести, сама наложила на себя руки?..

– Высказывалось предположение о самоубийстве? – спросил Стрикленд.

– Коринна на это намекала, – сдержанно сказал Тревор. – Но коронер не разделял ее мнения.

– Вы говорили с Коринной?

– Конечно. Вернувшись в Лондон, я даже побывал у нее на квартире.

– Что она вам говорила?

– Все, что полагается говорить в таких случаях и что я ожидал услышать, – ответил Тревор. – Тем не менее, у меня создалось впечатление, что она что-то скрывала. Она уверяла меня, что горе ее убило, но что долг перед публикой и перед искусством заставляет ее танцевать, хотя сердце ее разрывается на части. Трогательно, не правда ли? Если вас интересует это дело, я бы на вашем месте постарался узнать, не намекала ли она незадолго до этого… на несчастный случай, или что скоро получит большие деньги? Она, конечно, осторожна и не глупа, но люди часто совершают ошибки, особенно если их преследуют кредиторы.

Дав этот совет, Ангус Тревор простился со Стриклендом и вышел из редакции. На углу улицы он остановился в размышлении. Ему пришло в голову, что он может сообщить Стрикленду один адрес, которого сам никогда не узнает, но где, вероятно, можно достать некоторые сведения.

Тревор получил этот адрес после упорной слежки – его тщательно скрывали, и не даром.

Он вернулся в редакцию, но полковника уже не было. Журналист не заметил, что Стрикленд прошел мимо него, пока он стоял в размышлении на улице.

Стрикленд узнал нужный адрес лишь несколько дней спустя.

Обед в «Семирамиде»

Ариадна приехала на банкет в бледно-золотом платье, напоминавшем цвет ее волос. На шее сверкал подаренный Стриклендом рубин.

– Мы сидим все в конце первого стола, – начала она, обращаясь к кучке окружавших ее друзей, и вдруг разочарованно замолкла.

– О!..

В конце стола только что уселся пожилой сухощавый господин в пенсне. К Ариадне подошел секретарь общества, организовавшего банкет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Колдстримская гвардия (англ. the Coldstream Guards) – один из пехотных полков британской гвардии. Один из первых британских пехотных полков после Гренадерской гвардии. – Прим. переводчика.

2

Фолькстеатр (нем. Volkstheater, букв. «народный театр») основан в 1889 году по просьбе жителей Вены, в том числе драматурга Людвига Анценгрубера и мебельщика Михаэля Тонета как популярный противовес Бургтеатру. Театр был основан с целью популяризации классических и современных пьес среди широких слоёв горожан. В репертуар входят как классические произведения, так и более современные работы. – Прим. переводчика.

3

Джованни Баттиста Тьеполо – итальянский живописец и гравер, виртуоз офорта, художник-декоратор, фрескист, представитель венецианской школы. – Прим. переводчика.