Руки, полные пепла

скачать книгу бесплатно

– Чего не вспомню? – требовательно спросила она.

Сет снова посмотрел на нее. Вглядываясь в лицо и, видимо, не находя того, что искал.

– Того, что ты тоже богиня. Персефона, перерождающаяся из жизни в жизнь.

Он уселся на один из стульев, а Софи не выдержала и хихикнула:

– Это розыгрыш, да?

– А мы похожи на клоунов? – поинтересовался Сет. – А те собачки были похожи? Или тень?

Дверь распахнулась, и внутрь прошла Нефтида. Она мельком всех оглядела, ее мысли явно были далеко. Но последние слова она услышала и перешла сразу к делу:

– Есть мысли, кто это был?

Амон покачал головой и развел руками:

– Он хорошо замаскировался, но я уверен, за тенью скрывался кто-то из богов. И те же псы…

– И он был настроен серьезно, – кивнул Сет. – Может, решил закончить начатое с Амоном? Эй, кому ты так не угодил?

– Понятия не имею! Но он опять пришел ночью, когда моя сила бесполезна.

– Не знаю, на что рассчитывал, – пожал плечами Сет. – Не знал, что мы тоже тут будем? Нападать на нескольких богов сразу – глупо.

Софи все еще оставалась на месте и не вмешивалась, а Нефтида подошла к Гадесу, вгляделась в его лицо:

– Зато знали, что Гадес точно здесь. Поэтому его усыпили.

– Это не опасно? – спросила Софи.

– А? – Нефтида посмотрела на нее. – Что, сон? Нет. Удивительно только, что он смог хоть на какое-то время прийти в себя. Но это обычный сон, через часик проснется бодрым и отдохнувшим.

– И злым, – вздохнул Амон. А потом посмотрел на Нефтиду так, будто хотел пожаловаться. – Ты представляешь, Сет рассказал все Персефоне.

Нефтида тут же повернулась к Софи:

– Вспомнила?

– Санитаров?

Софи надеялась, что сейчас Нефтида рассмеется и скажет, что это действительно дурацкий розыгрыш. Но та оставалась серьезной.

– Лучше бы так, дорогая. Но увы, это правда. Он – Аид, ты – его Персефона. И если ничего не помнишь, тем хуже для всех. Но я надеялась, Гадес сам тебе расскажет… Сет, зачем?

Тот отмахнулся:

– Нечего тянуть кота за яйца. Не вспомнила, значит, надо решать эту проблему.

– У тебя всегда все просто, да?

– А зачем усложнять? Вам не надоело, а? За сотни-то лет! Только придумываете дурацкие правила, от которых никому не легче!

– О да, давай еще тоже убей какого-нибудь бога!

– Зато я не спал с твоим братом.

Софи казалось, что она присутствует при сцене, которая не предназначалась для чужих глаз. Что-то личное… и старое. Как рана, покрывшаяся коркой, которую так неудачно содрали сейчас, когда все на взводе после нападения.

Амон опустил голову, явно не желая вмешиваться. А Нефтида вскинулась и, резко развернувшись, ушла прочь, громко хлопнув дверью. Сет дернулся, как будто хотел пойти за ней, но поднимался невообразимо долго. И неожиданно сказал:

– Я пойду осмотрюсь. Софи?

Она глянула на спящего Гадеса и добермана рядом, на Амона… и кивнула. Если кто-то и сможет ей что-то рассказать, то сейчас это Сет.

В зале Софи попыталась найти взглядом Нефтиду, но ее видно не было. А вместе с Сетом они сразу вышли из клуба и направились на то место, где на них напали. Софи стояла в сторонке, пока Сет методично осматривал все вокруг. Несколько раз он делал почти неуловимые движения руками, и пыль под его ногами взлетала, появлялся неведомо откуда взявшийся песок. Один раз он будто обрисовал контур собаки.

– Хорошо маскировались, твари, – пробормотал Сет. – И богов среди нападавших было несколько.

Он устало привалился спиной к стене и поморщился от боли. И вместо того чтобы начать выспрашивать о происходящем, Софи испуганно спросила:

– Что случилось?

Вместо ответа Сет приподнял футболку, рассматривая косую рану на левом боку. Как будто его чем-то полоснули – сквозь одежду, на которой не осталось следов, прямо по телу. Крови не было, но темные края выглядели не очень-то хорошо, и чернота как будто ручейками распространялась вокруг.

Софи не показалось тогда во тьме. Его действительно задели.

– Ох! – воскликнула она. – Тебе надо в больницу!

Сет покачал головой, рассматривая рану, потом опустил футболку и достал сигареты.

– Ты еще не поняла? Не веришь? Это рана, нанесенная другим богом. Ни один врач тут не поможет. – Он закурил и внимательно посмотрел на Софи. – Только Нефтиде не говори.

И в этот момент Софи поняла, что верит. В древних богов, тьму и Гадеса.

8

Она вплетает в волосы черные ленты. Кончики ее пальцев пахнут сладковатыми цветами, начинают благоухать и волосы. Когда Персефона слышит шаги, то не выдает нетерпения, спокойно поворачивается.

Гипнос прикладывает руку к груди и кланяется – хорошо хоть, не преклоняет колено, от этого Персефона его отучила.

– Моя королева…

– Где он?

– Остался улаживать дела на востоке.

Она опускает руки и сцепляет их на коленях. Не хочет, чтобы было видно ее волнение.

– Он… – Персефона медлит. – Он в порядке?

Гипнос позволяет себе улыбку. Уголками губ.

– В полном. Злится из-за задержки.

Персефона знает, когда Аид «злится» – это тьма и смерть для всех вокруг. Колкие звезды мрака и рычащего пламени, что отражаются в глубине всех трех пар глаз верного Цербера.

Персефона знает, Аид вернется, как только сможет. А если возникнут препятствия – он их уничтожит.

– Еще кое-что, – Гипнос медлит. – Твоя мать здесь. Хочет «выпить чая с любимой дочерью».

– И как только узнаёт, когда Аида нет? – вздыхает Персефона. И берет еще одну ленту. – Пусть подождет.

Гадесу никогда не снились сны.

До того момента, пока он не встретил Персефону.

Он даже не знал, что это такое, хотя Гипнос тонко улыбался и рассказывал, что это похоже на реальность, но и отличается, может быть как приятным, так и не очень.

Но Гадес в то время почти не появлялся в мире людей, правил в Подземном царстве и оставался смертью, далекой, но неумолимой. Пока не появилась Персефона – всегда бывшая куда ближе к людям, чем он сам. Они многому учились друг у друга, и именно Гадес первым сказал, что им незачем постоянно сидеть в Подземном царстве, когда вокруг целый мир.

Тонкие пальчики Персефоны гладили ребра Гадеса в постели, пахнущей цветами и смертью. И Сеф рассказывала, что такое сны, какие они бывают. Гадесу хотелось разделить с ней это – и, хотя одинаковых снов они не видели, свои сниться ему все-таки начали.

В них он видел Персефону, когда они не были вместе. В те десятилетия, когда он ожидал ее. Гадес сам не мог сказать, такие сны – благо или проклятие.

Магические видения Гипноса всегда оставались глубокими и приятными. Вот и в этот раз Гадес не запомнил, что происходило, но он видел Подземный мир, увитую слабо мерцающим темным плющом беседку. Кажется, там был Цербер, он вилял коротким хвостом, а из всех трех пастей капала слюна. И Персефона, размытое очертание, но ее смертные тела оставались похожими. Рыжие волосы, большие глаза и прикосновения, которых Гадес жаждал всегда – и никогда не путал ни с чьими другими.

Он проснулся и тоже увидел Персефону. Моргнул несколько раз, прогоняя последние ошметки сна. Но Сеф не исчезла – она почти тонула в потрепанном кресле, неестественно прямая в корсете, теребящая прядь волос. Перед ней, прямо на столе, сидел Амон и что-то рассказывал.

Голос шелестел негромко, как будто они боялись потревожить Гадеса. Хотя от насланного сна вряд ли что-то могло разбудить раньше времени. Ни Амон, ни Персефона пока не заметили, что он проснулся.

Софи, поправился Гадес. Она еще не вспомнила истинную себя. Софи.

Красивое имя, но отзывалось чем-то глубоким и ноющим. У них и так-то может быть немного времени в этом воплощении, а тут еще потеря памяти.

Рядом тихонько заскулил Цербер и ткнулся мокрым носом в лицо Гадеса, тут же начав бесцеремонно его вылизывать.

– Отстань, – отмахнулся тот, садясь на диване, который протяжно скрипнул. – Веди себя прилично, Церби.

Маленький обрубок хвоста добермана нещадно мотался из стороны в сторону.

– О! Как спалось? – поинтересовался Амон.

– Сколько я проспал?

– Около часа. Может, чуть больше. Гипнос явно не расщедрился на магию.

– Я его убью, – мрачно пообещал Гадес.

И он имел в виду именно это. От глухих негромких слов температура в комнате, кажется, упала на несколько градусов, а Софи поежилась и невольно обхватила себя руками:

– Но у него наверняка были причины?

Гадес вспомнил молчаливого Стива, глаза которого загорались, едва он заговаривал о Молли. Впервые за многие сотни лет. И Гадес осознавал, что хоть и злится, но отлично может его понять – что он сам стал бы делать, если бы кто-то угрожал жизни Персефоны?

– Были, – неохотно признал Гадес. – Его шантажировали. Поэтому стоит найти Гипноса и выяснить, что он знает.

– Позвони? – предложил Амон.

Но Стив не возьмет трубку. Даже если Гадес на него не злится, с прощением самого себя у Гипноса точно возникнут проблемы. Он будет чувствовать себя виноватым.

Он предал друга.

Он предал короля.

Но Гадес знал отличный способ найти любого, принадлежащего Подземному миру. А Гипнос ему хоть и не полностью, но принадлежал. Потрепав Цербера по голове, Гадес заглянул в его карие глаза:

– Возьмешь след?

Цербер мог найти почти кого угодно – и уж точно и без проблем того, кто сам частично Подземный мир. Уши добермана встали торчком, но потом внезапно опали, и Цербер посмотрел на Гадеса виновато.

– Кажется, у него проблемы с нюхом, – проворчал Амон.

Гадес покачал головой:

– Нет, след он возьмет, но позже. Сейчас у Цербера проблемы с воплощением в этом мире. Он провел тут слишком много времени. Что, дружок, ты все время здесь сидел?

Когда Гадес разговаривал с Цербером – не важно, в каком обличье тот был, – в голосе бога смерти часто прорезались нотки умиротворенной нежности. Он сам не замечал этого, но с похожими интонациями иногда обращался к Персефоне, нашептывая ей непристойности на ушко.