скачать книгу бесплатно
В третьем дворе снова стояла «Лада». Правда, цвет её был не светло-зелёный, а другой – просто зелёный.
«И у Черновых такая же машина?» – поразился Загайнов. – «Как это понимать?»
Но когда Лёшка разглядел зелёную «Ладу» во дворе Царёвых, изумлению его просто не было предела.
Двери сельмага были открыты нараспашку. Лёшка шагнул в прохладную тишину знакомого помещения. Под потолком жужжали мухи. Продавщица Марина, облачённая в не слишком чистый, голубой фартук и кружевной чепчик а-ля восьмидесятые, сидела за прилавком. С отсутствующим выражением лица она грызла семечки. Парень кашлянул и произнёс:
– Здрасьте, тёть Марин!
Вовкина мать покосилась на вошедшего и радостно подскочила, отряхивая ладони.
– Ой, Лёшка с армии пришёл! Здравствуй-здравствуй, дорогой!
Загайнов покраснел и стал неловко переминаться с ноги на ногу.
– Дай-ка гляну на тебя! – верещала Царёва.
Женщина едва протиснула своё дородное тело в щель, отделяющую прилавок от стены. Она бросилась к парню, оглядывая его с ног до головы.
– Солда-ат! – восхитилась продавщица и обняла Загайнова за плечи. – Воин! Молодец!
Лёшка смущённо принимал комплименты.
– А Вовка мой в армию-то не попал,– сообщила Марина. – Знаешь?
Парень кивнул.
– Грыжу у него нашли, операцию делать надо. Он в совхозе сейчас, трактористом. С прошлого года уж работает. Как ПТУ закончил, сразу туда пошёл.
– Так совхоза вроде, говорят, уже нету, – показал свою осведомлённость Лёшка.
– Нету, – согласилась женщина. – А мы всё по старой привычке: «совхоз» да «совхоз». Перемены у нас тут большие, Лёшенька. Ну тебе, небось, старики рассказывали.
Марина отправилась обратно за прилавок.
– А как дед мой? – спросил парень. – Самогон-то у вас берёт?
– Какой самогон? – удивилась Вовкина мать. – Уж и не гоню давно – не покупает никто. Вон у нас вместо самогона – спирт «Рояль».
Продавщица кивнула на пузатые, стеклянные бутылки, выставленные на прилавке в большом количестве. Лёшка тоже посмотрел в ту сторону, взгляд наткнулся на ценник.
– Ничего себе! – присвистнул парень. – И кто же этот спирт за такую цену берёт?
– Все берут, – заверила его женщина. – Отбою нету, только заказывать успеваю. Ещё шампанское спросом пользуется, но только французское. Советское не хотят брать – дешёвое слишком.
– Чего? – не понял Загайнов. – Дешёвое?
– Ага, – вздохнула Марина. – Я же говорю, перемены тут у нас большие, Лёшенька.
В магазин заскочил шустрый, чумазый мальчишка лет восьми.
– Тёть Марин, «чупа-чупсы» есть? – подлетел он к прилавку.
– Есть, – не слишком любезно ответила та. – Вон, в стакане стоят, не видишь, что ли?
Загайнов с улыбкой заглянул парнишке в лицо.
– Ты чей будешь, пацан? – спросил он.
– А? – округлил глаза тот.
– Фамилия твоя как?
– Да это Егорка Чернов, Пашкин сын, – вместо мальчика ответила продавщица. – Пашку-то Чернова помнишь? Ну что, Егор, «чупа-чупсы» берёшь?
– Ага. – Мальчишка принялся вытаскивать из большого картонного стакана круглые конфеты на палочке. – А они со жвачкой внутри?
– Кажись, да. – Женщина лениво следила, как пацан набирает целую горсть иностранной карамели. – Куда тебе столько? Одно место не слипнется?
– Не-а, – помотал головой Егорка. Затем он полез в карман грязных штанишек, и протянул продавщице стодолларовую купюру.
У Загайнова глаза полезли на лоб. Марина, напротив, никакого удивления не показала, а лишь кисло скривилась.
– Ну вот, опять сто долларов принесли, – пожаловалась она Лёшке. – С самого утра идут и чёртова Франклина тащат. Я уже скоро этими зелёными бумажками стены в магазине обклеивать буду. Ну где я тебе сдачи возьму?! – напустилась продавщица на мальчика. – Тебе мамка твоя поменьше денег не могла дать?!
– Не-а, – снова помотал головой Егорка. – У неё меньше нету.
– А я сдачу где должна брать? – выговаривала ребёнку Марина. – Замучилась уже в банк бегать, баксы ваши разменивать.
Продавщица подошла к кассовому аппарату и нажала на кнопку. Из него выдвинулся ящичек с деньгами. Лёшка увидел, что там лежат купюры исключительно зелёного цвета. Кряхтя и вздыхая, Марина принялась насчитывать сдачу.
– «Чупа-чупс» десять центов стоит, – ворчала женщина. – А он со ста долларами припёрся! Где я должна столько мелочи набрать? На, держи!
Продавщица вывалила на блюдце пачку долларовой наличности и горсть монет. Парнишка, сосредоточенно сопя, принялся сгребать деньги. Внезапный порыв ветра, ворвавшийся в открытые настежь двери сельмага, рванул купюры из его рук. Что-то Егорка успел удержать, но пару бумажек всё-таки занесло под прилавок. Лёшка решил, что мальчонка бросится их доставать, но не тут-то было. Егорка проводил улетающие доллары равнодушным взглядом, зажал в одной ладони «чупа-чупсы», в другой – пачку денег, и спокойно потопал прочь из магазина.
Загайнов нагнулся, вытащил из-под прилавка купюры. В руках у него оказались десять долларов.
– Егор, подожди! – крикнул парень. – Ты деньги потерял!
– А ну их! – отмахнулся мальчонка, даже не оглянувшись. Лёшка с недоумением посмотрел на Марину. Та равнодушно пожала плечами.
– Возьмите, – протянул ей доллары Загайнов. – В следующий раз зайдёт – отдадите.
– В следующий раз он и вспомнит, – хмыкнула продавщица. – Опять со ста баксами припрётся. Да брось ты их, что ты их держишь. Вон их тут сколько по углам валяется! Потом пол подметать буду, соберу.
Лёшка от неожиданности действительно выронил деньги и огляделся. На полу сельмага, прибитые по углам порывами залетающего ветра, тут и там валялись мелкие долларовые купюры.
– Что-то я ничего не понимаю, – растерянно пробормотал он. – Что тут происходит-то?
– Долго рассказывать, – ответила Марина. – Иди домой, там тебе дед с бабкой всё объяснят. А мне, вон, ценники надо в доллары переписать, а то всё в рублях… Кому они уже нужны, рубли эти?
* * *
Лёшка сидел на кухне и, жмурясь от удовольствия, хлебал свежие наваристые щи. Солдатскую форму он снял, надел чистую рубаху и новые портки, купленные загодя бабкой Нюрой у местных лотошников. Кот Флинт, совсем уж старый, облезлый и беззубый, мурлыкая, тёрся об его ноги.
– Такие богатые теперь все стали, что просто жуть! – рассказывала бабка Нюра. – В кажном доме по два-три пая продали – это ж какие деньжищи! А как были деревенщиной, так и остались. Куда эти деньги-то девать? Никто не знает. Пашка Чернов «Ладу» купил – соседи глаза вытаращили. Недели не прошло, они все такие ж «Лады» накупили, и во дворах напоказ выставили.
– Причём даже цвета одинакового, – усмехнулся Лёшка.
– Во-во! – подтвердила старуха. – В сельмаг теперь только с долларами ходят. Спиртом этим буржуйским, заграничным, упились. Сорят бумажками американскими направо и налево.
– Да я видел.
– Это ты видел только малую толику. А вот что тут вечерами да ночами творится! Парни молодые, конюхи, девок продажных из Москвы табунами таскают. Ночами напролёт на реке гуляют, пьют, бабы эти визжат. Ой, ужас!
Дед Матвей, сидящий у окошка, горько вздохнул.
– А Маринка самогон перестала гнать, – пожаловался он. – Раньше как хорошо было! Придёшь к ней, хоть всего рубль в кармане. Она тебе и на рубль нальёт и даже на пятьдесят копеек. А сейчас только этот «Рояль» в сельмаге стоит и хранцузское шампанское дорогущее.
– Да, беда большая! – возмутилась бабка Нюра. – Никак не выпить тебе теперь. Вот горе-то! Да он всё равно поддатый приходит, – наябедничала она Лёшке. – На берег к конюхам таскается, когда те гульбанят. Они ему нет-нет, да стакан и нальют.
– Находчивый ты, дед! – покосился на старика внук.
– Это, слава богу, что у него пая нет, – продолжала бабка Нюра. – А то бы уж давно продал и пропил.
– Столько денег пропить трудно, – со знанием дела заявил дед Матвей.
– Ничего, ты бы пропил, у тебя сноровка хорошая!
Но вернувшегося из армии парня волновала совсем другая тема.
– А как там Проскурины поживают? – спросил он. Щёки его тут же покраснели. Бабка с дедом сделали вид, что ничего не заметили.
– Да как? – пожала плечами старуха. – Локти кусают. Все кругом паи продают, а им шиш с маслом. Они ж в девятом Управлении числятся, а не в совхозе. Нинка всю жизнь по госдачам полы тёрла, а Колька баранку крутил. На старости лет ни с чем останутся, с одной пенсией. Здесь все теперь, мимо чьего носа денежки просвистели, волком воют.
– Пенсия у них будет не такая уж плохая, – возразил дед Матвей. – В девятом Управлении своих не обижают.
– А Лиза как? – поспешил Лёшка перевести разговор в нужное русло.
– А чего Лиза? – вздёрнула брови бабка Нюра. – Медучилище закончила. В амбулатории мест не было, так её в школе медсестрой поставили. Сидит себе в кабинете, в окно глядит, тапком качает. Работа непыльная. А сейчас её нету, Лизки-то. В Париж укатила.
Загайнов даже подавился щами.
– Куда? – ошалело спросил он.
– В Париж, – повторила старуха. – А чего ты так удивляешься? Это раньше все здесь невыездные были, а сейчас, пожалуйста, кати, куда хочешь. Время такое. Она на эту поездку целый год зарплату откладывала. Вот и умотала. Да уж скоро приедет, поди.
– Так она в туристическую поездку поехала? – облегчённо вздохнул парень.
– Ага, в неё самую. На две недели всего.
У Лёшки отлегло от сердца. Он доел щи, отложил ложку, затем откинулся на спинку стула и сладко потянулся, хрустнув суставами.
– Эх, хорошо дома!
Дед Матвей переместился от окна к столу, поближе к внуку. Старик положил руку ему на плечо и, заискивающе глядя в глаза, спросил:
– Лёшенька, а ты-то пай когда продавать пойдёшь?
Повисла пауза.
Бабка Нюра поджала губы и с подозрением взглянула на супруга. Тот, демонстративно отвернувшись от жены, продолжал:
– Можно прямо сегодня – покупатели, поди, не ушли ещё…
Но Лёшка, оказалось, на этот счёт уже всё решил.
– А я торопиться не буду, – осадил он деда. – Осмотреться сначала надо, понять, что к чему.
– А чего там осматриваться? – тихим, вкрадчивым голосом возразил старик. – Все продают – и ты продавай. Хочешь, я тебя до клуба провожу? Подсоблю, ежели чего. А потом это дело и отметим.
– Так вон он куда клонит! – возмутилась бабка Нюра. – Трубы у него горят, выпить охота! А ну, отойди от внука! Его пай – когда захочет, тогда и продаст! Ишь ты, подначивает! Я тебе, пень старый!
Бабка Нюра замахнулась на деда тряпкой. Тот заслонился от нападения широкой, как лопата, ладонью.
– Но-но-но! – повысил он голос.
Лёшка встал из-за стола.
– Ладно, хватит! – пресёк он зарождающуюся ссору. – Не орите, я отсыпаться пошёл.
Флинт юркнул вслед за хозяином в спальню, прыгнул на кровать и свернулся у него на груди мягким, согревающим клубком. Парень обнял кота и заснул.
* * *
На следующее утро некий московский клерк, как всегда, подъехал к своему офису. Было ровно восемь часов пятьдесят минут. Припарковывая автомобиль, мужчина обратил внимание на странное обстоятельство. Офисная стоянка практически вся была занята машинами марки «Лада» одинаковой модели и одинакового цвета. Клерк весьма удивился и стал прикидывать варианты, по которым могла возникнуть подобная ситуация.
Может быть, «АвтоВАЗ» проводит здесь тест-драйв автомобиля «Лада»? Но тогда все автомобили должны быть новыми и без государственных номерных знаков. Новыми автомобили назвать было можно, но госномера на них присутствовали. Вариант не подходил.
Может быть, сегодня здесь кино будут снимать и «Лады» – это реквизит? Но тогда где съёмочная группа с соответствующей аппаратурой? Мужчина огляделся. Ничего похожего поблизости не наблюдалось. Эта версия тоже отпадала. Третий вариант никак не приходил в голову. Так и не найдя объяснения странному обстоятельству, клерк пошёл в офис. Работал он на втором этаже здания, в риэлтерском агентстве. Поднявшись по ступенькам, агент по недвижимости замешкался, разыскивая в карманах ключ от двери. Он не сразу заметил, что коридор, в котором обычно ожидают приёма посетители, полон народа. Когда же клерк поднял глаза, то обомлел. К нему на приём выстроилась очередь человек примерно из двадцати. В одной руке каждый из них держал ключи от «Лады», а в другой – полиэтиленовый пакет. По очертаниям внутри пакетов угадывались пачки денег. Риэлтер застыл в недоумении. Наконец, некая мысль посетила его мозг.
– Граждане, вы все ко мне? – спросил офисный работник.
– А вы тут квартиры продаёте? – спросил кто-то.
Клерк кивнул.
– Тогда к вам. Мы хотим квартиры купить.
