Не-мужчина

Он обреченно посмотрел на меня, печально качая головой.

– Как будто они просто кусок мяса, которое я купил в магазине. Хорошее мясо, вкусное, в чем-то даже интересное, но о нем быстро забываешь после того, как его съел…

Мне вдруг стало очень плохо. Мир слегка пошатнулся, меня замутило, и я резко вспомнил тот самый стейк, который мы с Олегом заказывали в дорогом ресторане.

Так не должно быть… Только не по отношению к людям…

Миша сидел молча, неподвижно, положив голову на руки.

– Вадим… по старой дружбе… можешь сказать честно? Я мудак? – тихо спросил он у меня.

– Нет, – тут же четко ответил я.

Он поднял на меня свои грустные, полные боли глаза. Я ответил ему успокаивающим добродушным взглядом.

Но в душе у меня поселился ужас. Ведь это же хороший, воспитанный, добрый мальчик. Почему?

Почему общество не дает ему нормальных способов найти любимую жену? Почему мы должны проходить через все это, превращаясь в монстров, ненавидя сами себя?

Почему нас превращают в мужчин, кто это контролирует? Или это само собой так получилось?

Нет. Просто с этим миром что-то случилось. Ему нехорошо. Он болен. Но мы должны держаться… хотя бы пытаться…

Я как мог успокоил Мишу, перевел тему на другую, безопасную. Остаток вечера прошел вполне сносно, даже весело.

А на выходных… я полностью и без остатка погрузился в старую добрую темную, терпкую, безвыходную депрессию, не пытаясь больше бороться и находить какие-либо ответы.

Мне просто нужно было время все осознать и понять. А это возможно только через спокойствие и упрощение сознания. Ведь мы же не-мужчины, правда? Мы можем и имеем право мыслить нестандартно.

И, возможно, когда-то, в один неожиданный для нас день, мы найдем свою не-женщину.

Или сдохнем в одиночестве. Но это будет наш выбор.

Наверное, наш. Но даже в этом я уже не уверен.

III

Андрей, 52 года, до пенсии еще очень далеко, наслаждается жизнью.

Лето в Подмосковье – это отдельная романтическая баллада.

Раньше каждую пятницу дачники создавали такие масштабные пробки, что в них некоторые успевали завести новые отношения, обдумать всю свою печальную жизнь вдоль и поперек, а также по сотому разу проклясть всех своих недругов и близких людей.

Теперь же наше государство, сознательно и бесповоротно обвалив и без того шаткую национальную валюту до того грустного значения, что мы наблюдаем сегодня, и вовсе лишило многих наших соплеменников возможности отдаться гнилым объятьям Запада. Что привело к еще большим пробкам, но теперь они буквально каждый день, даже в выходные – все хотят поскорее попасть к себе в загородное имение, на время отгородившись от суеты большого столичного города.

И это в чем-то хорошо. Ведь только бедность и ограниченность в средствах может привести к тому, что человек станет ценить то немногое, что уже есть. Станет патриотом, проявит любовь к родным просторам.

Конечно, многие с этой мыслью не согласятся, но всем и не угодишь, верно? Главное, что хоть кто-то в нашей стране живет счастливо и безбедно, пусть и за счет других. Почему бы не порадоваться за них? Ну давайте, поднимем же бокалы!

Мне как-то сказали, что народ сегодня злой, лучше его не доводить. А я всегда был бедным и пушистым, поэтому с полным правом довожу всех и вся, в том числе и себя.

Мне как-то сказали, что если я настолько беден, то почему бы мне не взять кредит, не быть как все? Пробовал. Пытался. Разговаривал. Не дали. Сказали, что слишком беден. Но с того момента смотрю на всех должников с уважением, даже немного улыбаюсь при встрече. Всегда приятно пожимать руки достойным людям.

– Смотри, Вадим, недавно привезли из Франции гостинец, – мягкий голос с приятными модуляциями нежно вложил в мою ушную раковину теплые слова.

Андрей аккуратно передал мне слегка пыльную бутылку с красным сухим вином. Я с умным профессорским видом принялся изучать этикетку.

– Чудесно, – тихим, расслабленным голосом проговорил я, отдавая ценный зарубежный напиток обратно хозяину.

И он ушел резать голландский сыр и прочие диковинные заморские закуски к нашей вечерней приятной беседе.

В общем и целом Андрей был настоящим патриотом. Как и все те несчастные, кто мечтал вернуться на Родину, но пока грустно вздыхал о ней в своем скромном особняке в пригороде Лондона.

Часы плавно перемещали время ближе к десяти вечера, на улице разливалась мягкая неземная благодать. Было прохладно, но не холодно, а вечернее прекрасное небо мерцало украшениями-звездами, переливаясь таинственной синевой.

Я возлежал на мягком шезлонге, лениво прислушиваясь к стрекоту сверчков и прочей живности, которая окружала меня, гармонизируя со всем остальным чудесным и прекрасным миром. В этот самый момент я еще раз убедился, что я и правда не-мужчина, лишь часть всей этой простой, но в то же время загадочной природы, часть бытия и самой жизни. И мне вдруг жутко захотелось стать проще, стать естественней, но я понимал, что никогда таким не буду. Судьба хороших мальчиков – быть сложными, быть неудобными, в том числе и самим себе.

Судьба хороших мальчиков – быть плохими мальчиками. Потому что современное общество больше не может их принять. Люди стремятся к простоте и решению проблем. Создавать новые проблемы, чтобы решать старые? Такого редко кто потерпит.

Где же ты, тот сумасшедший человек, кто не ищет легких отношений? Кто хочет вот сразу много, сложно и многообразно?

Вот я дурачок. Сверчок вряд ли сможет мне ответить. У него свои сверчковые дела.

– Прошу, – глубокий голос Андрея снова как будто обнял меня, а его крепкая сильная мужская рука вложила в мою элегантный бокал, заполненный хорошим французским вином.

Я сделал пробный глоток, и мои вкусовые рецепторы тут же погрузились в блаженный экстаз, восхищаясь прекрасным зарубежным напитком. Темный осадок на душе, вызванный моими последними мыслями, вдруг пропал, исчез, испарился. Мне стало как-то хорошо, легко, спокойно.

– Очень достойно, – вслух похвалил я своего гостеприимного хозяина.

Андрей, подыгрывая мне, слегка поклонился.

– Благодарю. Рад, что мне удалось вам угодить, – он лег неподалеку на другой шезлонг и тоже принялся наслаждаться чудесным вином.

Мы немного помолчали. Обычно у нас разговор заходил о политике, но сегодня мы не торопились обсуждать последние новости. Это подождет.

– Иногда задумываюсь, – нарушил я наше приятное и спокойное молчание, – что людям для счастья действительно немного нужно.

– Избитая фраза, – Андрей слегка усмехнулся. – Она правдива только в том случае, если ты не переводишь в деньги все, что уже имеешь.

Я тут же невольно представил, сколько же зеленых иностранных бумажек сейчас держу в руке, и мне стало немного стыдно. Да, даже такое простое удовольствие, как хорошее вино, сейчас стоит недешево. И далеко не каждый себе это может позволить. Я так уж точно.

– Да… – только и смог сказать я в ответ.

– Не переживай, – подбодрил меня мой старый друг. – В чем-то ты и прав. В последнее время я стал задумываться, что любые мысленные усложнения только мешают мне жить. И я стал все чаще приезжать сюда.

– Я вижу, – я кивнул. – Даже сад теперь выглядит пристойно, не то что раньше.

Я указал рукой на красивые ряды цветов в отдалении, которые колыхались под нежными порывами легкого ветерка.

– Да…

Андрей слегка замялся.

– Маша иногда приезжает ко мне… помогает…

Я начал перебирать в уме все возможные варианты. У меня была крайне плохая память на имена.

– Маша… – я решил немного потянуть время.

– Дочь, Вадим. Моя дочка.

А. Да, теперь я вспомнил. Маленькая жизнерадостная девочка, которую Андрей и его жена зачали, когда им уже обоим было за сорок. Андрей хотел и раньше, но его любимая была занята карьерой да саморазвитием. Боялась, что упустит время и перестанет жить для себя, боялась, что жизнь станет слишком скучной и сложной одновременно. А все мы сегодня стремимся к легким отношениям.

Сейчас ей сколько? Десять? Двенадцать? Что-то около того. Милое, нежное создание. Я вдруг понял, что красивые цветы неподалеку полны любви и заботы в самом простом понимании этих слов.

Ведь Андрей донельзя любил свою дочку. Жалко, что современное государство это мало интересует.

– А… – я немного помедлил с вопросом. – Тебе разрешают?..

Нужно было получше сформулировать, но что сказано, то сказано.

Андрей грустно пожал плечами.

– По закону возможны периодические встречи. Иногда. Если повезет. И то я это пробил с немалым трудом и через суды.

Я осторожно повернул голову и на мгновение увидел перед собой усталого простого человека, которому и правда для счастья немногое надо. Я притворился, что вовсе не наблюдаю за ним, а просто тянусь за новым кусочком вкуснейшего мягкого сыра.

Интересно, считает ли себя Андрей мужчиной? Или же ему решительно все равно? Он как зверь, загнанный в клетку, для которого мир разделился на две неравные части. И в одной из этих частей растет его любимая дочка, его Маша, но прутья клетки прочны, пусть и совершенно невидимы для постороннего взгляда.

Есть большая вероятность, что по достижении совершеннолетия его дочь и вовсе не захочет видеть своего отца. И это слегка грустно.

Я отпил еще вина из бокала, предаваясь элегичному настроению.

Один мой знакомый мне как-то сказал, что настоящие мужчины (равно как и настоящие женщины) нужны государству, чтобы их жестко обламывать, манипулировать ими в своих корыстных интересах. Сколько же боли может выдержать обычный человек до того, когда он перестанет быть мужчиной или женщиной, а станет человеком? Или мы, русские, обречены на вечные страдания из-за нашей терпимости и веры в чужие мнения? Кто это предопределил?

– Знаешь, я однажды подумал, – вдруг тихо произнес Андрей, – что, несмотря ни на что, есть нечто прекрасное в этом странном мире. Например, небо.

Я еще раз посмотрел на прекрасный вечерний небосвод. Странно, но только сегодня, впервые за всю свою недолгую жизнь, я стал по-настоящему его замечать.

– Я… – начал я, но Андрей мягко меня перебил.

– Давай просто посмотрим на небо, Вадим. Сегодня оно действительно достойно нашего внимания.

Да, мне было очень грустно.

Но в небе я узрел то спокойствие и ту силу, которыми только и может быть наполнено мироздание. И если я и есть часть этого донельзя странного мира, то, возможно, эта сила есть и во мне?

Хотелось бы верить.

Но теперь я точно знаю, что в поисках вдохновения и душевного равновесия мне иногда просто стоит посмотреть наверх. Иногда этого хватает. Потому что человеку действительно для счастья нужно немного. А не-мужчине тем более.

IV

Александр, 25 лет, умен не по годам, противник саморазвития.

В антикафе принято платить за время.

Интересно, а в жизни мы тоже платим за время? Или платим временем, которое мы затрачиваем на получение того, чем платим?

Поверьте, если вы пьете дешевый чай из пакетиков, то подобные мысли – это еще цветочки. А в антикафе только такой чай. И обычный растворимый кофе. А также бесконечное количество кипятка, сладостей и задушевной молодежной атмосферы, ради которой здесь все и собираются.

– Блин, и как тут зачекиниться? – деловито спрашивает Саша сам у себя, нажимая разные кнопочки на своем продвинутом телефоне.

Я лишь смутно догадываюсь, что такое «чекиниться», но, надеюсь, это что-то хорошее.

– Щас, подожди, надо еще отметить в проге, что я тут был, оценку поставить… – Саша аж высунул язык от программистских усилий, через которые ему приходилось пройти.

– Все! – с победоносным видом он разложил перед собой все свои многочисленные гаджеты, на каждом из которых время от времени что-то загоралось.

Тут один из аппаратов завибрировал, срочно попросив покормить его своим вниманием.

– Блин, ща-а-а…

И Саша снова погрузился в работу.

Мне нравилось иногда видеться с моим молодым другом, а все это его зависание в телефонах почему-то никогда меня не раздражало. Может быть, потому что он старался изо всех сил сделать все быстро? Или потому, что вежливо извинялся передо мной каждый раз, когда какой-то прибор требовательно пищал?

А то как иногда кто-то возьмет телефон на встрече, уткнется в него – и все… пиши пропало, человека засосало, нету его.

И вот настал наконец момент, когда все маленькие и средние приборчики были покормлены, обласканы и удовлетворены.

Интересно, когда настал момент в нашей современной быстроразвивающейся хаотичной жизни, что гаджет по сути заменил собой любимого человека? Фильмы для взрослых (и не очень взрослых) заменяют нам секс, чаты – живое общение, а смайлики – эмоции.

Что тут говорить, я даже был невольным свидетелем встречи, где люди чатились друг с другом, находясь на расстоянии вытянутой руки. Это немного забавно. Хоть и слегка страшно.

– Ну, рассказывай, как дела, – Саша попросил меня начать наш разговор.

Ему я поведал чуть больше, чем остальным своим друзьям, но не все, конечно. Люди, как я уже говорил, не очень любят слушать истории других, а больше любят говорить о себе.

И вот, через пару часов разговоров о работе, об увлечениях и новых жизненных целях разговор зашел и о женщинах. Куда ж без них.

– В последнее время я чувствую себя немного запутанным, неопределенным, – честно поведал я Саше.

– А чо случилось? – он усердно хрумкал печенькой и отмечал что-то важное в своем третьем смартфоне.

Я спокойно подождал, пока он доделает свои важные телефонные дела, а затем вернулся к теме разговора.

– Не знаю, – я рассеянно пожал плечами. – Не совсем понимаю, какое мое место в этом странном мире.

Саша был, пожалуй, единственным, с кем я мог поделиться подобными мыслями. Остальные мои друзья все еще продолжали быть мужчинами, несмотря ни на что, поэтому разговоры о самоопределении вызвали бы у них либо непонимание, либо головную боль.

Все было донельзя просто. Как я уже говорил, практически любой мужчина ближе к 30 годам и далее начинает задаваться неприятными вопросами, что же делать дальше со своей жизнью. А так как в России сейчас, в это крайне неблагоприятное и кризисное время, жизнь не похожа на сказку, то мы, как гордый и независимый народ (с глубинными рабскими корнями), постоянно балансируем между своими мечтами и вопросом о банальном выживании. Это нервирует, раздражает и заставляет эскапировать.

Доходит иногда до парадоксального феерического безумия. Бывает, что какая-то сытая довольная и холеная звезда в «Инстаграме» получает от своего поклонника тысячи хвалебных речей (которые никто и не читает), но в жизни этот самый поклонник не удостаивает добрым словом своего любимого человека.

Бывает, что станок на глазах рабочего разваливается на части, хотя новенький импортный в это время простаивает на складе. Но его не монтируют. Потому что еще можно работать на старом. И рабочий, извергая разные цветистые проклятья, мучается, налаживает и кое-как выпускает на свет многострадальную продукцию… Чтобы затем после окончания смены еще раз восхититься прекрасной дорогостоящей машиной своего начальника, а вечером выпить чего покрепче за здоровье местного чиновника.

И на таких людях держится страна. На людях трудолюбивых, честных и ужасно терпеливых. Всепрощающих. Не обидчивых. Готовых отдать жизнь (и успешно ее отдающих) за процветание и светлое будущее отдельных государственных лиц.

И таким людям постоянно нужно держать планку. Постоянно. Всю жизнь. Быть мужчинами, быть женщинами, быть теми, кем им сказали быть. И это в современных условиях жизни жутко тяжело делать. В любой момент человек может сорваться, послать всех к чертям куда подальше, поставить свою жизнь на кон ради своего будущего, а не будущего других.

Но все держатся как могут. И постоянно эскапируют, чтобы держаться. Потому что иначе никак. Да, вопросы все равно приходят в голову, но на них нужно отвечать быстро, четко и обрывать дальнейшие рассуждения.

Какое место я занимаю в этом мире? Я мужчина. Я женщина.

Каково мое будущее? Я мужчина. Я женщина.

Что я на самом деле хочу? Я мужчина. Я женщина.

И если вопросы все равно продолжают сыпаться на больную голову человека, то срочно требуется отвлечься. Загрузить себя работой (я мужчина, я женщина). Погрузиться с головой в соцсети, общение, игры и прочее (я мужчина, я женщина).

Или выпить. Спиться. Умереть. Но умереть достойно и в привычном миру образе.

Он был достойным мужем. Она была хорошей женой. А больше они никем и не были, потому что вопросы порождают лишь душевную боль и страдания.

Поэтому я в последнее время не тереблю людей опасными вопросами. Они и так все прекрасно понимают и совершенно не хотят обсуждать то, что давно спрятано в глубине их души.

Саша же, напротив, давно забил на все эти общественные условности и признал себя не-мужчиной. Ему это еще аукнется, как и мне, впрочем. Жизнь нас еще накажет за подобную крамолу. Но мы готовы. Так просто интереснее.

– А это так важно? – Саша даже прищурил глаза и перешел на заговорщический шепот.

Я невольно рассмеялся.

– Это неплохая идея – отбросить некоторые мирские ценности и стараться жить по своим шатким принципам. Но куда это должно привести нас? Ведь по сути, если мы более не мужчины, то перед нами не стоит никакой Задачи (с большой буквы, Саш), которую нам ставит само мироздание.

– Ну подожди. А какая задача перед нами стояла бы, будь мы мужчинами? – Саша слегка нахмурился.

– Ну… быть мужчинами, – я хитро улыбнулся.

– Так я и говорю – все, блин, жутко размыто! Ничего не понятно. Каждый трактует все по-своему, а по сути это просто череда манипуляций!

– Да… – я слегка почесал подбородок, задумавшись. – Но одновременно эти манипуляции дают нам определенные микро-задачи, которые наделяют нашу жизнь смыслом. Всегда легче принимать задачи со стороны, чем их самому придумывать.

– Какие микро-задачи? Я не понял, поясни, – Саша потянулся за последней печенькой, исподлобья смотря на меня.

Я понял намек и со вздохом пошел набирать новую корзинку сладостей. Мне всегда кажется, что после нашего посещения антикафе уходит в некоторый минус. Мы готовы пожирать сладкое буквально тоннами.

– Ну смотри, – начал я, возвращаясь на место. – Классический пример – женщина пилит своего мужа за то, что он в чем-то не так хорош. Или твой начальник на работе пытается склонить тебя на свою сторону. И везде идут стандартные формулировки про настоящих мужчин.

Три печеньки разом испарились из корзинки. Нет, за чаем в следующий раз пойдешь ты, мне уже лень.

– Это да, – согласился Саша с набитым ртом. – Но опять же, как я уже говорил… Манипуляции. Одни манипуляции, чтобы заставить тебя сделать что-то выгодное другой стороне. И потом…

Он тщательно прожевал сладости и задумался.

– Опять же все жутко размыто! Формулировки, подаваемые в виде задач, как ты говоришь, размытые.

– То есть? – уточнил я.

– Ну про твой пример. Жена подходит к мужу и предъявляет претензии. Возникает ссора. Но изначально ее требование могло звучать, как «ты какой-то не такой…». Нет ваще никакой определенности.

– Это да, – я кивнул, соглашаясь. – Но так происходит не всегда. Среди множества неопределенных формулировок встречаются и четкие задачи.

– Ага! – Саша даже замахал руками от возмущения. – Типа купи машину, как у Пети, и найди хорошую работу, как у Васи. И как эти задачи наполняют нашу жизнь смыслом?

– Теперь есть смысл найти хорошую работу и купить новую машину, – просто заявил я.

Саша даже оторопел от такого полета мыслей.

– Ты сам понимаешь, чо городишь? Мужик после таких заявлений просто дома перестанет появляться или сопьется от собственной никчемности. Вот тебе реальность.

– И я ее принимаю такой, как ты говоришь. Но все равно мужчина в таком примере получает задачи.

– Которые ведут, блин, к печальному концу! Они изначально бессмысленные!

– Смысл-то в них как раз есть, – возразил я ему.

Саша рассерженно помотал головой.

– Я не понимаю, к чему ты клонишь. Окей, давай я тебе дам задачу купить яблоко. Ты справишься. Потом скажу тебе – возьми кошку из приюта. Ты пофыркаешь, понервничаешь, но сделаешь. А затем скажу – слетай на Луну. И чо? Что дальше-то? Будешь биться головой о стену?

– Нет, – я довольно улыбнулся. – Добавлю в список задач.

– Это как? – Саша оторопел от моего ответа.

– Ты говоришь мне – слетай на Луну. Я такой – окей. Записываю себе в список задач, стремлюсь к этому по мере своих крайне ленивых поползновений. Но ты действительно думаешь, что у такого человека, как я, в списке будет только одна твоя задача?

Саша остолбенело смотрел на меня, явно ничего не понимая.

– Не, ну ты чокнутый. Мы же в антикафе, тут алкоголь нельзя приносить, а ты тут такое лепишь…

Он сладко потянулся, как довольный и ленивый кот.

– Пойду за чаем схожу, – подытожил он нашу беседу.

Вернулся он уже с новыми мыслями.

– Не, ну погоди. Окей, записал ты задачу, молодец. Но я же тебе мозги буду выносить день и ночь напролет с этой чертовой Луной, как ты с этим справишься?

Он аккуратно добавил мне кипятка в чашку.

– Спасибо, – поблагодарил я его, разворачивая уже десятую конфету за день. – А никак. Я с тобой просто перестану общаться.

– Ага, – скептически произнес он. – А если я твоя жена?

– Не станешь ей, – просто ответил я.

– Это как? Прямо на стадии знакомства поймешь, что я за зверь? Многие мужчины это понимают только после года брака, знаешь ли.

– Потому что они думают лишь о любви да сексе. Нет, я буду спрашивать о задачах и требованиях ко мне еще даже до секса. Ну, до женитьбы уж точно, – срочно поправил я свое замечание о сексе.

Саша так громко рассмеялся, что немногочисленная молодежь повернула к нам свои роскошные шевелюры из барбершопов.

– И так прямо она все расскажет! Не смеши меня, Вадим.

– Расскажет. Деваться будет некуда, – я подмигнул своему другу.

– Это как?

– Доведу ее до истерики, и все.

Момент для реплики был выбран явно не удачный. Саша поперхнулся горячим чаем.

– Проклятье! Вадим, ты знаешь… Вот честно тебе скажу… Не обижайся… – он принялся вытирать салфеткой мокрый стол. – Но ты в натуре долбанутый на всю голову.

– Ага, – только и ответил я ему, делая аккуратный глоток из чашки.

Саша наконец закончил со столом и нервно стал разворачивать уже двадцатую конфету за день.

– Ну хорошо. Дадут тебе задачи. А если ты с ними не справишься?

– Тогда я не достойный мужчина, – я иронически пожал плечами. – Вот справлюсь – и стану достойным.

– Ты играешь в опасную игру, Вадим, – Саша игриво погрозил мне пальцем. – Запомни, мы не-мужчины. Обратной дороги нет. А ты творишь невесть что на чужом для тебя поле.

– Ну хорошо, – примиряющим тоном ответил я ему. – А как ты будешь решать вопрос с отношениями?

– Да не знаю. Никак, наверное. Зачем мне вообще его решать? И так дел по горло, – он недовольно заворчал в ответ на мой невинный вопрос.

И только потом его осенило.

– Да, блин! Вадим! Я-то думаю, что тут не стыковывается… Ты же сам никак не решаешь таким образом вопрос с отношениями! Наоборот, делаешь их совершенно невозможными!

– Поясни, – попросил я его, хотя сам прекрасно понимал, о чем он говорит.

– Ты меня проверяешь, да? Ну смотри. Всем известно… всем, Вадим! Что девушек сейчас заставляют быть пассивными, беспомощными и независимыми. Абсолютно несовместимые понятия, конечно, но правда состоит в том, что новая волна феминизма добилась своего. Да блин, ты же сам это прекрасно понимаешь! Девушки сейчас, как негры, оценивают себя в исторической парадигме. Типа раньше с ними обращались как угодно, да только не так, как нужно, поэтому в современном мире нужно защищаться, ограждаться и сражаться за свои права. Но в то же время девушек заставляют быть девушками. Блин… Да ты с ума сошел, Вадим! Если ты попросишь девушку рассказать о своих требованиях к мужчине, то список окажется размером с «Войну и мир» и будет постоянно, ежедневно пополняться! Потому что современная женщина уверена, что ей должны возместить весь исторический ущерб, поэтому лучше перестраховаться и попросить даже больше разумного. И естественно, что ты никогда – никогда! – не выполнишь всех-всех требований.

Я понял, что Саша раньше думал об этом, и вот его понесло. Я откинулся на спинку дивана, наслаждаясь его страстным честным монологом.

– Так требования еще, блин, могут быть размытыми! Как тебе требование о любви и заботе? Что это, черт возьми, такое? У женщин и мужчин донельзя разное представление об этих формулировках. Да что там говорить – каждый человек вкладывает в эти слова нечто свое! И вот тебе наговорили кучу требований, ты довел человека до истерики… и что дальше?