скачать книгу бесплатно
– Откуда знаешь?
Тина с грустью пояснила:
– Во второй раз я приезжала сюда на два дня с папой, а он любил слушать птиц и много о них знал.
Отец Лады умер, когда ей исполнилось пятнадцать, боль успела притупиться, а Тина потеряла отца лишь три года назад и ещё не смирилась с утратой.
Зазвенели колокольчики, раздался зычный голос от калитки.
– Саломеюшка, молочко готово?
Тина подхватила банку с козьим молоком.
– Тёткин покупатель пришёл.
Пока подруга относила молоко, Лада вымыла кружки из-под чая, навела порядок на столе.
– Фу, бывают же неприятные люди, – заявила вернувшаяся Тина. – Старик, а такой масляный, липкий взгляд, аж, на душе гадко стало. Пока не расспросил обо всём, не успокоился. На грудь так пялился, что прикрыться хотелось.
Лада засмеялась.
– Мужчины и в преклонном возрасте остаются ценителями женской красоты. А такую грудь, как у тебя, ещё поискать надо.
– Преклонным возрастом я бы не назвала, покупателю где-то за пятьдесят. Но в тёмном месте я бы с ним побоялась встретиться. Очень несимпатичный клиент у тётки Саломеи.
– Может, тебе показалось?
– Посмотришь сама, когда заявится за молоком в следующий раз.
***
Лада проснулась от жуткого крика, медленно затухающего в ночной тиши. С гулко бьющимся от страха сердцем села на кровати.
– Не надо! Пожалуйста, не надо! – снова раздался крик. Лада не сразу узнал голос подруги, так незнакомо, по-детски он звучал.
Двери в спальни оставались открытыми по просьбе Лады, хотя любые не затворенные двери и дверцы шкафов раздражали Тину, но тут ей пришлось смириться.
Лада примчалась в комнату подруги, сквозь плотно задёрнутые шторы едва пробивался лунный свет. Тёмный силуэт неподвижно лежащей Тины озадачил. Лада наклонилась и вздрогнула: глаза подруги широко открыты.
«Наверно, ей снился кошмар, и она кричала во сне?»
Пока Лада раздумывала, тело подруги изогнулось, снова послышался тот же необычный голос.
– Где я? Здесь темно и страшно. Не трогайте меня!
Глупая, но жутковатая мысль промелькнула в голове Лады: «А вдруг в Тину вселился призрак ребёнка? Этой самой Варюшки, пропавшей на лугу».
Собравшись с духом, она потрясла Тину за плечо.
– Проснись. Ты меня здорово напугала.
– Ой! Что случилось?
– Ты орала голосом маленькой девочки, просила не трогать тебя. Я признаться перетрусила, – Лада уселась на краешек кровати.
– Серьёзно? Снилось что-то неприятное. Может, переела на ночь? – предположила Тина.
– А я уже страшную теорию подвела под твой детский голосок, – хмыкнула Лада смущённо. – Решила, что Варюшка в тебя вселилась. Ты уверена, что раньше не кричала по ночам, может, тётя Маруся скрывала?
– Успокойся. Не кричала. Точно грибов переела. Всё, давай спать, – Тина укрылась по самую шею и отвернулась к стене.
– Ты спишь как рыба с открытыми глазами.
Тина глухо пробормотала:
– Не выдумывай.
Лада вернулась в свою спальню. Через тонкую тюль в комнату проник лунный свет, сделав её необычной и чуточку сказочной. Она посмотрела на освещённый луной сад и похолодела: силуэты кустов походили на чудищ с уродливыми телами, корявыми лапами и жуткими мордами. Отругав себя за слишком богатое воображение, Лада улеглась в кровать.
Утром, доев разогретую картошку, подруги решили выполнить первое поручение тётки Саломеи: собрать чёрную смородину. Лада отправилась в домик без крыши и только присела на корточки, как ей на спину свалилась крупная слива. Подняв голову, сквозь ветви и листву узрела незнакомца, сидящего на дереве. Лицо охватило жаром стыда, едва успев надеть штаны, Лада рванула к дому.
– Представляешь, там, на дереве, кто-то сидит. И он, наверно, видел мою голую задницу. Кошмар!
Тина засмеялась.
– Слива принадлежит соседям. Видимо, она так разрослась, что туалет оказался под её ветвями. Дядя Антон вряд ли на дерево полезет, раньше он толстый был, а вот Клим мог. Я его подростком помню, ох и жутко вредный.
Лада прижала ладони к горящим щекам.
– Хватит ржать. Как я теперь на глаза покажусь?
– Да брось,– махнула рукой Тина, снова засмеявшись, – дело-то житейское. К тому же можно и не знакомиться. Клим, скорее всего, женат, он старше нас года на три.
– Тебе смешно, а я в непотребном виде перед мужчиной оказалась. А всё твоя тётка виновата, не могла туалет в другом месте поставить.
Тина обняла бушующую подругу.
– Успокойся. Ну что он мог увидеть? Так чуток сверкнула пятой точкой.
Лада возмущённо засопела и вывернулась из объятий.
– Издеваешься?
– Всё-всё. Больше не буду.
***
– Тётка Саломея эксплуататор, зачем столько ягодных кустов насадила. Куда ей столько припасов? – проворчала Лада, наливая готовое варенье в банку.
– Друзей, знакомых угощает, родственникам передаёт. Ты сама его у нас ела, ещё восхищалась, мол, самое вкусное на свете варенье.
Закрутив крышку на банке, Лада подала подруге.
– Теперь знаю, это оттого, что ягоды томятся в печи. Такое варенье без живого огня не приготовишь.
– К вам можно? – Клим, заметив новых соседок под навесом, постучал в калитку, в унисон его стуку зазвенели колокольчики.
– Ой, нет, – заметалась Лада. – Не хочу его видеть. Отнесу банки в подпол.
Тина едва сдержала смех: смущённая подруга выглядела очень потешно.
– Нечего метаться, как ошпаренная, он уже и думать забыл про туалет. Чего ты раздуваешь из мухи слона?
Не слушая её, Лада, подхватив корзинку с банками, помчалась в дом. Клим, проводив взглядом незнакомку, с которой познакомился весьма необычным способом, с трудом удержал серьёзную мину на лице. Тину он узнал сразу, хотя не видел пятнадцать лет. Она и тогда выглядела маленькой женщиной: округлые плечи, тонкая талия, крутые бедра. Среди слабого пола иногда попадаются особи, проходящие этап взросления безболезненно: у них не бывает нескладной фигуры, худобы, и той особой цыплячьей неуклюжей внешности, отличающей многих девочек подростков. Из симпатичной девочки Тина сразу превратилась в роскошную взрослую женщину. Может, на придирчивый взгляд некоторым мужчинам она показалась бы слегка крупноватой, Клим же с нескрываемым восхищением смотрел на красивую большую грудь, округлый маленький аппетитный животик, пышные бедра, стройные ноги с тонкими щиколотками и скрипичную талию. Глядя на Тину, отчего-то понимаешь, она станет хорошей женой. Сразу представляется: ухоженный дом, вкусная еда и целый выводок детей.
– Привет, Лаврушка. С приездом. Рад тебя видеть. Чаем угостишь? – Клим звонко чмокнул в зарумянившуюся от жара печи щёку Тины, с удовольствием пожал крепкую ладошку девушки.
Тина положила большую коробку конфет, принесённую гостем, на деревянный стол, покрытый клеёнкой в цветной горошек.
– Привет. Я тебя только по глазам узнала.
И немудрено. Из вихрастого мальчишки-забияки, с вечно не стрижеными волосами, Ким превратился в сильного, крепкого мужчину. Светлые волосы потемнели, узкий подбородок стал почти квадратным, выделились скулы, и лишь серо-зелёные глаза под прямыми густыми бровями остались по-прежнему насмешливыми.
– А кто это так поспешно убежал с корзинкой в дом? – хмыкнул Ким, вспомнив заполошные метания щуплой девицы по двору.
Тина поставила чайник на печь.
– Моя лучшая и, в общем-то, единственная подруга Ладислава. Ты обязательно познакомишься с ней, как только она забудет о неловкой ситуации.
– А я уже забыл. Пусть не переживает, с радостью поразглядывал бы её попку, но, к сожалению, ничего не видел… так один силуэт. Слишком густая листва у сливы. Надо будет проредить немного, – засмеялся он.
Тина шлёпнула его полотенцем по руке.
– Я тебе прорежу.
Лада, притаившись за приоткрытой дверью веранды, прислушивалась к их разговору. Она с облегчением узнала о густой кроне дерева, но выйти к гостю после своего поспешного бегства так и не решилась.
– Тётка Саломея говорила, что за хозяйством приглядит твоя мама. А оказалось, ты приехала да ещё с подругой. – Клим отхлёбнул глоток чая, поданного хозяйкой. – Вкуснотища. Жаль, что мы у себя развалили печи и во дворе, и в доме. Теперь такое варенье можно только у твоей тётки попробовать. На газе, конечно проще готовить, но вкус не тот. – Он подвинул вазочку с ещё горячим вареньем ближе. – Не жалко, если я всё съем?
Тина, приглядевшись, всё больше находила в лице гостя знакомые черты мальчишки из далёкого детства. Тогда после окончания второго класса родители на месяц отправили её к тётке Саломее. Двенадцатилетний Ким сначала не принимал «мелкую» Тину, которую дразнил Лаврушкой, в свою команду, но потом смилостивился и иногда позволял принимать участие в играх.
– Ешь на здоровье. Мы почти всю смородину оборвали, сварили достаточно. Мама собиралась приехать, но я её опередила. Решили с подругой провести лето на свежем воздухе. Белозёрск хоть и считается городом, больше похож на большую деревню. А тёткин дом так и вообще у самого леса. Как тётя Аня? Дядя Антон всё ещё таксует?
На лицо Клима легла тень.
– Отец попал в аварию и теперь передвигается в инвалидной коляске, а мама еле отошла после инсульта. Говорит ещё плохо, но уже может себя обслуживать.
– Ой! – Тина закрыла рот руками, на глаза навернулись слёзы. Вспомнился погибший под колесами машины отец. – Как жалко. Тётя Аня такая шустрая была, бабушка Калерия её семиделкой называла. А дядя Антон меня всегда конфетами угощал. – Тина чуть покраснела. – И будущей невесткой называл.
Клим улыбнулся.
– Точно. Он и мне сказал: вот посмотришь, Лаврушка вырастет красавицей – женись на ней.
Лицо Тины порозовело сильнее.
– Да уж, шутник дядя Антон.
Клим посерьёзнел.
– Да нет. Он оказался прав. Ты и, правда, замечательно выглядишь. Думаю, надо отца послушать.
Тина замахала руками.
– Балабол. – Постаралась сменить тему. – Тётка говорила: ты работал на Севере.
– Работал. Даже квартиру купил в Нижневартовске. Но когда с отцом произошла беда, вернулся домой, и вовремя… От переживания у мамы случился инсульт. – Клим, заметив расстроенное лицо Тины, успокоил: – Сейчас полегче. Жизнь наладилась, но о работе на буровой пришлось забыть. Продал квартиру и открыл здесь своё дело: автомойку и ремонтную мастерскую. На пару с Ильёй Рунгелия трудимся. Помнишь его?
– Ещё бы! – буркнула Тина. – Он меня толстухой и тормозом обзывал. Из-за него меня никогда не принимали играть в выбивалу, а сам-то мяч не мог разглядеть, вечно щурился.
Клим засмеялся.
– Кое в чём он прав, тебя быстро выбивали, слишком степенно уворачивалась.
– Да уж, в подвижных играх я не мастер, вот Ладка та, как ртуть. С ней замучаешься, пока выбьешь, загоняет на смерть – её тоже не очень-то звали играть.
– Может, кликнешь подругу, познакомишь.
Лада отпрянула от двери, задела пустое цинковое ведро, и оно с грохотом покатилось по веранде.
Клим хмыкнул.
– Она там дом не разнесёт?
Красная и злая от смущения Лада выглянула наружу.
– Нечего подсматривать.
Клим засмеялся.
– Заметьте, невольно. Выходите, Слава, не прячьтесь.
– Никогда не называйте меня Славой, терпеть этого не могу, – пробурчала Лада, мелкими шажками приближаясь к навесу.
Тина пояснила:
– У нас во дворе жил мальчишка, вечно сопливый, большой кляузник и брехун. Ладка постоянно с ним дралась: именно ей от его вранья доставалось больше всех. Родители дали ему претензионное имечко Святослав, а все звали его Славой.
– Ладно, – поднял ладони Клим. – Лада, так Лада. Хорошее имя. И если можно, давай на ты. Я человек простой, поэтому лучше без политеса.
