скачать книгу бесплатно
Злодейка должна умереть
Анастасия Медведева
Спин-офф цикла "Ужасно увлекательная жизнь", первая часть которого опубликована на Литрес под названием "Мои злодейские будни", а вторая – под названием "Ужасно увлекательная жизнь главной героини"
*
«Картонная» злодейка, погибающая от рук бывшего жениха… Таково описание моего персонажа. Мрачный мрак и полное отсутствие перспектив.
Однако, во время бесславной кончины что-то идёт не по плану, и у меня вдруг появляется второй шанс: я резко умнею, после чего возвращаюсь в прошлое, дабы исправить все ляпы автора, найти объяснение роялям в кустах, расширить историю, а также добавить в повествование щепотку психологизма!
По крайней мере, я так думаю…
До второй своей смерти. А потом у меня возникают логичные вопросы… Что здесь вообще происходит?! И будет ли для меня иной конец?
Или… злодейка в любом случае должна умереть?
Анастасия Медведева
Злодейка должна умереть
Эта книга является спин-оффом цикла "Ужасно увлекательная жизнь", но впоне может быть прочитана, как отдельное произведение: уверена, вас в любом случае увлечет этот мир – и вы захотите познакомиться с ним поближе!
Глава 1. Я же должна была умереть?..
Пот стекает по спине, впитываясь в красный бархат нарядного платья. Я смотрю на своего бывшего жениха с презрением, но положение тела в пространстве не позволяет надеяться на ощутимый эффект от выразительного взгляда: я сижу на полу с заведенными за спину руками.
– Твои грехи так же велики, как твоё самомнение, Вайолет Ардман! Всё Сумрачное Королевство ненавидит тебя! И нет ни одного человека, который желал бы заступиться за тебя сейчас! – провозглашает Рафаэль, а мне вдруг на ум приходит мысль, что его светлые локоны, как и кристально голубые глаза, как смазливое лицо и приторно-сладкое имя – это какой-то перебор.
Даже для типичного персонажа любовного романа…
В нём же нет ничего оригинального!
И как я раньше не замечала?..
– Тебе есть, что сказать перед смертью? – победоносно сверкают очи моего бывшего жениха, что на фоне раскрасневшихся щёк смотрится довольно неоднозначно.
Он что, взбудоражен зрелищем? Ему нравится смотреть на то, как я повержена и почти лежу у его ног?
Он… возбуждается от мысли, что меня сейчас обезглавят?.. Или мне показалось?
За что я вообще его любила?!
– Все ждут твоих слов, – с предупреждением в голосе протягивает Рафаэль, бескомпромиссно предлагая выжать из себя хоть одну жалкую фразу.
Судя по всему, это необходимо, чтобы ему было, что смаковать в старости под бокальчик вина, вспоминая свои воинские заслуги в свержении с воображаемого пьедестала одной несчастной девы.
Да, я даже не хотела становиться королевой!
И заговоры плела исключительно потому, что это всё, что я умею делать! Да и умением-то это назвать сложно, раз меня разоблачали всякий раз, когда я хотела подставить «прекрасную страдалицу» Вирджинию, которая в данный момент утирает ненатуральные слёзы в углу. А я стою на том, что они ненатуральные, потому что… ну, кто будет плакать, изображая страх и беззащитность, когда твой главный враг повержен?! То есть, буквально на полу лежит!
Она же переигрывает, как плохая актриса из бродячего театра! Хоть бы меня пожалела, раз такая жертва вся из себя – и за добро всегда радеет!
И ПОЧЕМУ, СКАЖИТЕ МНЕ, Я ПОНЯЛА ВСЁ ЭТО ТОЛЬКО СЕЙЧАС?!
– Это какая-то дичь! – вырывается из меня.
– Что? – переспрашивает Рафаэль.
– Что? – переспрашивает Вирджиния.
– Что? – переспрашиваю я.
– В зал суда запустили дичь для охоты? Кто осмелился? – хмурится Рафаэль, оглядывая полупустое помещение, в котором из незваных гостей в данный момент было разве что эхо: из помещения вынесли всю мебель для достижения необходимого уровня драматизма…
И какой вообще «зал суда»? Меня прижали к полу в собственном поместье, которое отойдёт захватчикам после моей смерти, если меня и впрямь обвинят в предательстве!
– Всё это… просто неприемлемо! Я не могу умереть, как безвкусная злодейка! – рвутся слова прямо из груди, а на лице моего бывшего жениха появляется непередаваемое выражение.
– Всё верно, ты умрёшь, Вайолет! И жизнь твою заберет не кто иной, как тот, кого ты так неистово любила, страдая от не разделённых чувств и разрушая всё вокруг своей неудовлетворенностью! Я позаботился о том, чтобы твоя смерть была показательной для всех, кто не чист на руку и имеет злой умысел! – с восторгом провозглашает Рафаэль, а мне не дают ни одной возможности привстать и обернуться, чтобы понять, что там за избранник такой планирует отсечь мою голову прямо в этом самом зале без суда и следствия.
Не помню, чтоб в кого-то влюблена была…
Не помню, чтобы вообще интересовалась хоть кем-то, кроме этого белобрысого маньяка под маской праведника. Да, неделю назад, когда он вывел меня из себя своим заявлением о разрыве помолвки, я брякнула что-то о том, что никогда его не любила, а всегда интересовалась только…
Так, а кого я там упомянула? Я ж наобум ляпнула… да ещё и в запале…
– Сделай это! Только ты имеешь такое право! – восклицает Рафаэль, глядя куда-то мне за спину, откуда раздаются тяжелые шаги.
– Моя фамилия должна уберечь тебя от глупостей. Только король имеет право судить меня! – напряженно бросаю бывшему жениху.
И застываю, когда тот чуть наклоняется вперёд, вцепившись руками в подлокотники моего кресла, и произносит по слогам:
– Король. Дал. Добро.
Так, всё действительно произойдёт?..
Меня обезглавят лишь потому, что моё ограниченное мировоззрение не разродилось даже одним единственным сносным планом по получению всего желаемого?!
А что это вообще такое – «всё желаемое»? Чего я на самом деле хочу? Почему оказалась в таком жалком положении, ни разу не попытавшись сделать вывод из собственных ошибок?! Я что, тот самый «картонный персонаж» из книг, которыми зачитываюсь?.. Злодейка, созданная для нагнетания обстановки и пары пассажей с предсказуемыми интригами, победа над которой поможет завершить неоригинальную третьесортную сказочку об очередной недалекой, но очень удачливой принцесске?
Зачем я вообще читала всю эту дрянь?.. Чтобы повторить судьбу антагонистки, вместо судьбы главной героини?
И почему поумнела так поздно?
Разве жизнь – цена для развития?!
На кой мне ум, если я умру?!?!
– ТАКИМ, ЗНАЧИТ, БУДЕТ МОЙ КОНЕЦ?! – запрокинув голову и устремив взгляд к небу, которого в поле зрения, естественно, не было: там был только потолок… короче, подняв голову так высоко, как только было возможно при учете наличия двух стражников, прижимавших меня к холодному полу, кричу во всю мощь лёгких, затем на мгновение ощущаю свободу, радуясь отсутствию давления на своё тело, улавливаю характерный звук полёта тяжелого меча и…
*?*
– Леди Вайолет, вас ждёт его светлость! – слышу голос своей служанки и открываю глаза с лёгким подозрением, что это какой-то розыгрыш: моя голова буквально секунду назад слетела с плеч – она просто не имеет возможности самостоятельно дойти до его светлости… ну, разве что докатится, гонимая пинками великодушной стражи.
Да и его светлость – мой отец – сгинул в пучине дворцовых интриг не без моей помощи ещё недели две назад! Так как же он…
Концентрирую внимание на своей собеседнице и вздрагиваю, едва не отпрыгнув на другой край кровати: у моей служанки размытое лицо!
Присматриваюсь, пытаясь понять, не лишилась ли я зрения после своего обезглавливания. Но нет: волоски в её прическе играют разными оттенками рыжего под солнечными лучами, одежда и чепчик тоже вполне себе чёткие, а вот лицо у неё – словно рисунок на песке, стертый ветром.
– Где твои глаза? – изумленно спрашиваю и не менее изумленно наблюдаю за тем, как они проявляются на пустом «листе» – желтовато-карие и немного испуганные, с легким центробежным стремлением.
– Да, вроде на месте, леди. Где и были всегда… Но вы поясните, пожалуйста, чего я не вижу? – с готовностью отвечает не по годам смелая служанка.
– Я всё ещё жива? – уточняю, возможно, впервые за все свои семнадцать лет рассматривая её как следует.
– Да кто ж посмеет забрать вашу жизнь, леди? – недоверчиво хмыкает служанка.
– Действительно, – не менее недоверчиво хмыкаю, не отрывая глаз от самого странного лица, издающего звуки отсутствующим ртом.
У меня галлюцинации?
Это страшный сон?
Но почему мне не особо страшно?
Причина в том, что моя голова слетела с плеч минутой ранее, и такие «пугалки» уже не особо впечатляют? Я ж вообще вроде как вижу без глаз и говорю срезом на шее.
Прикасаюсь рукой к собственной щеке и осознаю, что не так мертва, как хотелось бы… точнее – не настолько мертва, насколько запомнила… короче, живая я!
– Лицо на месте! – сообщаю служанке.
Безымянной.
Я ж никогда не узнавала её имени.
А она у меня вроде как с детства… по-моему… не помню… других-то в комнате и не появлялось никогда.
Не появлялось же?
– Вы, кажись, вчера лишка дали с четвёртым бокалом, – с мудрым выражением выразительно-косящих глаз сообщает мне собеседница.
– А ты за словом в карман не лезешь! Наверняка в детстве часто по губам получала… У тебя рот, там, случайно, не кривой? – фыркаю, подняв брови.
И с лёгкой опаской опускаю взгляд на ассиметричную линию губ, проявившихся в следующую же секунду.
Небеса! Я рисую её из своего воображения?!
– Прости! – закрываю лицо руками, искренне пожалев свою несчастную прислужницу, – Я правда не хотела! Зато у тебя зубы ровные и белые, как папина любимая фарфоровая ваза! Правда-правда!!!
И когда, очевидно утратившая сегодня всю свою удачу, служанка, улыбается, ослепляя меня белизной неестественно ровных зубов, до меня, наконец, доходит…
Я заполняю пустоты!
Вскакиваю с постели и смотрю по сторонам.
Вот это свезло! Мне досталась невероятная сила после смерти! Я же умерла, да? И что это, как не второй шанс, о котором я вслух не просила, – но который был мне просто необходим с учетом того, как бездарно создатель распорядился моей жизнью в прошлый раз!!!
– Погодите-ка… – протягиваю озадаченно, опуская поднятые, было, в экстазе руки… – Выходит, я и впрямь была картонным персонажем без какого-либо личностного роста, а сейчас вдруг так поумнела ни с того ни с сего, что мне предоставили шанс исправить всё то бездарное развитие событий, что заканчивалось моей смертью с последующим триумфом условной справедливости?..
– Чего? – переспрашивает моя ослепительная служанка.
– Чего? – переспрашиваю у неё, сообразив, что всё это сказала вслух.
– Чего? – уточняет отец, застывшей на пороге моей комнаты.
– Папа ! – восклицаю и подбегаю к родителю, получившему второй шанс бонусом к моему.
– Вайолет, что это я только что услышал? Ты говорила о своей смерти?! – сведя брови к переносице, взволнованно спрашивает отец.
Присматриваюсь к нему. Мой родитель был высок, слегка сгорблен необходимостью вести семейные дела и следить за вероломной дочуркой, и худ, как тонкое деревце. А его волосы уже обрели тот самый серебристый оттенок, который всегда предвещал скорый конец… так!.. Какой, к праотцам, скорый конец?! Мне ли не знать, что это очередной штамп, которым авторы современных романов показывают, что персонаж близок к смерти, как никогда, и им скорее всего пожертвуют ради драматичной сцены или очередной попытки взбодрить сюжет?
…
А я и пожертвовала им!
В прошлой своей жизни!
Убила того орла, уничтожила свиток, приврала о вестях с границы и отправила отца в опасное место без какой-либо обещанной поддержки!
ЧТО ЗА ДУРОЙ Я БЫЛА?!
И всё из-за какой-то тупой и абсолютно необоснованной жажды власти.
Мы ж богаты, вроде! И к трону никакого отношения никогда не имели…
Так с чего?..
– Отец, простите меня, я была ослеплена и не ведала, что творила, – падаю на колени и прижимаюсь лбом к захваченной в процессе падения ладони.
– Вайолет, что с тобой? Ты опять начиталась своих книжек и подражаешь их героиням? Поднимись, пожалуйста! – изумленно просит отец, наклоняясь ко мне и помогая встать на ноги.
Удивительно, раньше он не вызывал у меня никаких эмоций, но сейчас я смотрела на него с сочувствием: ведь ему досталась дочь-чудовище, помешанная на троне и издевательствах над страдалицей-сироткой Вирджинией Блэквуд.
– Папа, я сделала переоценку ценностей и поняла, что глупо себя вела, – медленно произношу, надеясь, не испугать его слишком резким изменением характера, – брак с Рафаэлем стал моей больной фантазией, и я слегка потеряла берега…
– Когда напивалась вчера в известном на всю столицу трактире, или когда на глазах у всех высказывала претензии жениху, обвиняя в симпатиях к другой – хотя его даже рядом не было?.. И что ты имеешь в виду, говоря о больной фантазии? – хмурится отец.
– Э… у меня произошла фиксация на желании стать женой человека, стоящего в очереди на престол… пусть и в самом её конце! – добавляю, в очередной раз обругав того, кто прописывал прошлой мне сценарий жизни, – Теперь я понимаю, что это было нездоровым стремлением, из которого не выйдет ничего хорошего.
