скачать книгу бесплатно
– Это не то, о чём ты… – осекаюсь, чувствуя, что нахожусь уже на грани; разворачиваюсь и иду в главный зал.
– Принцесса! – кричит мне в спину рыжий, но я лишь ускоряю шаг.
Господи, какое поганое ощущение внутри: ведь я была так рада его видеть! Но даже не поздоровалась и вообще убежала только из-за того, что рядом с ним стоял Бесов!
Вхожу в зал, где проходил приём, и с ходу подхватываю бокал шампанского с подноса официанта.
Также – на лету – опрокидываю его внутрь. Голова начинает кружиться со скоростью карусельки – кажется, вечер перестаёт быть томным!
– Ты что творишь, Мила? – Глеб подхватывает меня за локоть, когда я, пританцовывая, начинаю идти к сцене, где уже вовсю услаждает слух публики известный европейский квартет.
Да, мои грабли – самые любимые! Никто не был в курсе?.. Неужели мой тиран начальник полагал, что этот приём пройдёт без сучка, без задоринки?.. Я, вот, с самого начала поняла, что всё кончится плохо!
– Что? Танцую! Ты же хотел, чтоб я музыку послушала! – заявляю ему, пытаясь вырвать свою конечность.
– Иди-ка сюда… – Бондарёв начинает тащить меня на выход.
Только почему-то тащит не к центральным дверям, а к тем, незаметным, откуда появлялись официанты. А я вдруг ощущаю резкое дежавю – вспоминается мой первый приём у губернатора, это Бондарёвское шипение на ухо, наш поспешный уход в следствии моего опьянения…
– Это всё из-за тебя! – вырываю у него руку, смотрю на него волком, – Из-за тебя!!!
– Уймись. Поговорим, когда выйдем из зала, – грубо отвечает Глеб, вновь хватая моё запястье, и идёт дальше, не сбавляя шага.
Люди в белых колпаках смазываются в единую белую полосу; запахи, ударившие в нос, заставляют вспомнить, когда я сегодня ела в последний раз. Из-за этого моё раздражение поднимается на новый уровень.
– Ты во всём виноват!!! – яростно заявляю ему, торможу ногами.
– Чёрт бы тебя побрал! – Глеб подхватывает меня, закидывает к себе на плечо и выносит в коридор, затем пинком открывает первую попавшуюся дверь и ставит меня на пол; закрывает дверь на замок, надвигается на меня с угрожающим выражением на лице, – Ты чего вытворяешь? В чём я опять виноват?!
– В том, что всё так вышло! Всё! – восклицаю, взмахивая руками.
– Что «Всё»?! – начинает злиться Глеб.
– Со своим долбанным контрактом, с этими своими требованиями совместного проживания, с этой своей тупой жаждой мести! Ты во всём виноват!!! – кричу, отталкивая его от себя.
– Ты что, с ним разговаривала? – вдруг доходит до Бондарёва; взгляд его тут же меняется: в нём появляется реальная злоба, – И меня сейчас обвиняешь в том, что у вас с ним… не сложилось? – он буквально выплевывает эти слова, вновь оказываясь рядом и нависая надо мной, как холодная скала.
– Какого черта ты вернул меня? Зачем ты заставил меня пойти сюда? Почему не мог просто отдать мои документы и отпустить? Что тебе, чёрт возьми, надо?! – кричу в голос.
– Мне надо, чтобы ты прекратила орать, – с угрозой произносит Глеб, хватая меня за лицо одной рукой и поднимая мою голову.
– Ты чертов эгоистичный подонок! Только о себе и думаешь! Боишься, что я запятнаю твою репутацию? Очнись! Больше, чем это сделал Ты Сам, никто не сможет! – начинаю шипеть, даже не делая попыток вырваться – пусть слушает правду в лицо!
– Пьяная дура, – цедит Бондарёв, глядя мне в глаза.
– Пьяная дура, которую ты умолял остаться! Лишь бы я не ушла от тебя! Пьяная дура, ради которой ты поступился своими принципами и разорвал контракт! Сам!!! Которой писал записки, которую подкупал дорогими шмотками, которую просил вернуться хотя бы на неделю!!! Так зачем я тебе?! Что тебе от меня надо? Какого черта весь свет Глеба Бондарёва сошелся на одной такой никчемной и невзрачной – мне?! Какой очередной долбанутый план мести пришёл в твою голову, что ты решил, что тебе необходимо моё присутствие рядом с собой?!
Глеб ничего не ответил, но ещё сильнее сжал пальцы на моём лице. Мне стало больно. И смешно.
– Только, пожалуйста, не говори, что влюбился! – не скрывая издёвки в голосе, произношу.
Глаза Глеба меняются и медленно темнеют от ярости.
Ой, как страшно! И вообще… мне уже надоело, что все меня хватают, дёргают, лапают, сжимают! Резко опускаю его руку вниз, освобождая своё лицо.
– Не смей ко мне прикасаться, – говорю презрительно и тихо.
– Руками? – с каким-то странным выражением произносит Глеб, глаза которого буквально метают в меня молниями.
– Ногами! – рявкаю, уже готовая развернуться и уйти, как Бондарёв хватает меня за волосы и притягивает к себе.
– Ну, раз запрет только на ноги, – рычит мне в губы, а затем обрушивается на них поцелуем.
Что за?!… Отталкиваю его, пытаясь освободиться, но Бондарёв сильнее. Его губы тёплые, они сразу отвлекают от боли в голове, но я не хочу с ним целоваться! Открываю рот, чтобы заявить ему об этом, как Глеб тут же ныряет внутрь языком и первым же прикосновением вызывает во мне такую бурю ощущений, что я мгновенно забываю, зачем нужно вырываться… Его язык ловкий, горячий, жадный. Я начинаю испытывать удовольствие от его движений. Или не только его?.. Неожиданно осознаю, что моё тело уже возбуждено; пытаюсь понять, когда это произошло, как чувствую скольжение руки Бондарёва в районе внутренней стороны моего бедра. Когда платье-то оказалось задрано? Мне нравится его грубость… или мне нравится то, что она напоминает?.. Нет, этот более агрессивен: его палец уже во мне, как и язык, я медленно теряю связь с реальностью… моё нижнее бельё отодвинуто в сторону… чёрт, это ещё больше возбуждает… Язык Глеба вдруг проникает так глубоко – и его движению вторит палец внизу: я не выдерживаю и тихо всхлипываю.
– К чёрту платье, – рычит Глеб и, не глядя, резко расстёгивает мою молнию на спине, а затем одним движением срывает мою одежду.
Мне становится холодно; я начинаю медленно трезветь…
– Нет-нет-нет, в этот раз я тебя не отпущу, – Бондарёв быстро стягивает с себя галстук, в одно мгновение избавляется от рубашки, подходит и прижимает меня к горячему телу.
Только я успеваю согреться в его руках, как меня подхватывают под бёдра и опускают уже на кровать.
– Глеб, я… – что-то медленно соображаю я, но мой рот быстро затыкают поцелуем.
Пока язык Глеба умело орудует в моём рту, я слышу звук расстёгивающегося ремня, а в следующий момент вместе с его языком в моё тело входит его…
– Глеб… – выдыхаю, понимая, насколько это неправильно – но не имея сил сопротивляться собственному желанию. Мужчина начинает уверенно двигаться во мне, а я только и могу, что извиваться в его руках, чувствуя невероятное возбуждение в теле. Сколько у меня не было секса? Год? Неважно… То, что сейчас творил во мне Бондарёв, всё окупает. Не помню, когда я начала кусать его плечо, помню вспышку и лёгкий звон в ушах, а потом судороги внизу… Боже, как давно у меня этого не было!..
– Ну, вот и всё, – шепчет Глеб, касаясь своим лбом моего, затем выходит из меня, и… я расслабляюсь, каким-то краем сознания фиксируя тот факт, что он позаботился о возможных последствиях…
– Сейчас я всё уберу, лежи здесь, – продолжает шептать Глеб и на несколько секунд исчезает за одной из дверей… затем появляется с горячим влажным полотенцем и вытирает мой живот… Когда кожа становится чистой, наклоняется надо мной и целует меня в лоб… это вызывает во мне странные чувства… а Глеб уже отходит от кровати и вновь пропадает за дверью.
Лежу, глядя на потолок, и ни о чём не думаю. Не думаю… не думаю… меня начинает тихо потряхивать… я что… переспала с Глебом?.. Поворачиваю голову на полоску света из ванной… как-то всё… я даже понять ничего не могу… мы занимались любовью?.. Звук вибрации раздаётся неожиданно, разрывая тишину гостиничного номера – параллельно с этим звуком включается вода в душе… приподнимаюсь на локтях… звук раздаётся очень близко… но это не может быть моей сумочкой… у меня стоит мелодия – значит, это телефон Глеба… Боже, мы занимались любовью… начинаю водить рукой по простыням, пытаясь найти телефон… этот звук раздражает… он буквально пилит моё сознание… почему здесь так темно?.. А, да, мы не включали свет… нащупываю ремень, тяну за него, из кармана брюк вываливается смартфон… Макс… ему звонит Макс… золотоволосый Бог с четырнадцатого этажа… скидываю его звонок… прости, кареглазый, но ты сейчас медленно уничтожаешь мой мозг этой проклятой вибрацией… сообщение приходит практически через десять-пятнадцать секунд… не знаю, что меня дёрнуло… но я смотрю на экран… мне даже открывать его не нужно – вся информация высветилась в паре фраз… «Они не будут ничего рассказывать, если ты не будешь ограничивать их свободу в комп…» Приподнимаюсь, не убирая телефон из рук…
Второе сообщение приходит ещё быстрее: «Он поговорил с Таней»
Сижу, тупо уставившись на непотухающий экран…как приходит последнее смс: «Война закончена. Управляй этой лодкой с умом, брат»
Продолжаю смотреть на потухший экран, не шевелясь. В голове, как заевшая пластинка, крутится фраза Бесова.
«Ты ничего не знаешь».
Внутри разрастается какая-то дыра.
Он уже давно планировал этот нейтралитет…
Он решил сохранить компанию – а не разорвать её в клочья их междоусобицей…
А я его ещё в мести обвиняла… несколько раз…
«Ты ничего не знаешь» …
Закрываю рот ладонью, дышу, глядя куда-то вперёд, в темноту. Поворачиваю голову на полоски света из ванной. Стыд начинает медленно затоплять меня с кончиков пальцев до корней волос… хмель медленно вытесняется этим новым, жгущим кровь, чувством…
Я переспала с его врагом, а он отказался от мести. Он что, говорил правду там, в номере?.. В том, другом номере?.. А я…
Что я наделала?!
Мгновенно слетаю с кровати. Смотрю на неё, как на нечто оживленное: то, что способно разрушить мою жизнь, то, что теперь знает правду обо мне, о том, какая я… или какой я могу быть?..
…
Что я наделала?!
…
Быстро одеваюсь, стараясь не реветь, вообще не поддаваться эмоциям. Я справлюсь.
Глеб всё ещё в душе, у меня есть время. Подхватываю сумку с пола, выхожу из номера. Иду по коридору, не очень соображая – куда именно… просто вперёд. Меня начинает тихо потряхивать. Глаза щиплет. Дойти до выхода, нужно дойти до выхода.
Музыка врезается в голову внезапно… Боже, только не эта песня! Они исполняют её… Бреду на звук знакомых до боли аккордов, сворачиваю несколько раз по коридору, игнорируя всех попадающихся мне на пути людей, приоткрываю дверь в зал…
Зачем он выбрал именно её?.. Начинаю беззвучно реветь: я не заслуживаю этого, не заслуживаю этой песни, которую он когда-то играл для меня…
Гости мэра вовсю толпятся у сцены и ведут себя уже не как благовоспитанные светские хищники, а как обыкновенные люди, пришедшие на концерт крутой известной группы: кричат, хлопают, подпевают, танцуют…
Смотрю на Бесова, играющего на инструменте так, будто своей музыкой он, словно ритуалом, хотел призвать Ту Самую…
Закрываю дверь.
Прислоняюсь к стене… это хуже, чем я думала… мне нужна помощь, любая… достаю телефон, открываю контакты, спускаюсь по списку вниз, пытаясь добраться до «Феи Лины»… делаю дозвон… механический голос сообщает, что абонент вне зоны доступа. К горлу подступает ком, внутри зарождается истерика… пожалуйста, пожалуйста, хоть кто-нибудь – увезите меня отсюда! Вновь опускаю взгляд на экран, прокручиваю контакты. Макс. Золотоволосый Бог с четырнадцатого этажа… Он должен помочь… он улыбался мне сегодня… и тогда, в прошлом… он всегда был со мной приветлив… Набираю его номер. Он отвечает сразу.
– Мила? Что случилось? – его голос озадачен. Должно быть, он не ожидал, что я когда-нибудь воспользуюсь его номером, внесённым в телефон его же рукой шутки ради…
– Макс, забери меня, пожалуйста, отсюда… – шепчу в трубку.
– Где ты? Говори адрес! А, чёрт, ты же у мэра на приёме… сейчас буду! Стой у входа! – и он резко отключается.
Плетусь вниз, размазываю слёзы по щекам. Специально спускаюсь по лестнице, чтобы ни на кого не наткнуться… горький опыт уже получен… Как одевалась – вообще не помню, помню, как мороз ударил по коже, когда я выбралась на улицу.
Иномарка темно бордового цвета резко тормозит у входа, а навстречу мне уже мчится Макс.
– Мила! Тебя кто-то обидел? Где Глеб? Он почему-то не отвечает на звонки… – блондин ведёт меня к дороге и усаживает на пассажирское сиденье машины; затем сам забирается внутрь.
– Не надо Глеба, – прошу хриплым от слёз голосом, поворачиваюсь к нему, заглядываю в глаза, – пожалуйста, просто увези меня отсюда.
Макс внимательно смотрит на меня, словно о чём-то раздумывая, а потом отворачивается и пристёгивает ремень безопасности.
– Куда ехать? – спрашивает ровно.
Называю адрес своего дома.
Десять минут езды, и мы на месте, правда, меня уже откровенно вырубает – перед лицом всё смазывается, я даже не могу самостоятельно отстегнуть ремень.
– Сколько же ты выпила? – не ругаясь, спрашивает Макс.
Он просто уточняет. А я просто не могу ему ответить: силы оставили меня вместе со слезами.
Макс выходит из машины, открывает дверцу с моей стороны, отстёгивает меня и вытаскивает из машины.
– Какой подъезд? – уточняет спокойно.
Называю подъезд, этаж и номер квартиры. Кое-как достаю ключи из сумки, когда мужчина подходит к дому со мной на руках.
Здесь нет лифта… чёрт… ему придётся тащить меня наверх…
Поднимаю голову, отрывая её от его плеча, хочу сказать о том, что поднимусь сама.
– Молчи, – отрезает Макс, лицо которого с каждым пройденным этажом становится всё более хмурым.
Когда он доходит до моей квартиры, я осторожно сползаю с рук, чтобы он мог открыть дверь. После того, как задача с замком была решена, и мы вместе вошли внутрь, а я ударила наотмашь по включателю, Макс тихо процедил:
– Чёрт! И здесь ты живёшь?..
Это я ещё прибралась… а вообще… так живёт большинство россиян, вообще-то… Но сказать об этом вслух у меня не получается – ноги уже подкашиваются от количества выпитого… и пережитого…
– Давай, я помогу тебе. Просто постарайся стоять и не заваливаться… – Макс прислоняет меня к двери и снимает мою обувь.
Задачка не из лёгких, но мы оба справляемся.
Затем он стаскивает с меня полушубок, скидывает свои ботинки и несёт меня в единственную комнату.
– Скажи, когда я положу тебя на это, оно не развалится? – глядя на диван с большим недоверием, спрашивает он.
– Нет, – выдыхаю, – проверено… дважды.
Буквально в следующее мгновение я оказываюсь на диване и тут же утыкаюсь лицом в подушку. Сил на разговоры больше нет – теперь главное, чтоб не полетели самолёты… чёрт… они летят… Теплое полотенце оказывается на моём лбу… когда я перевернулась?.. неважно, так лучше…
– Спи, Сирена… Завтра будет трудный день…
А то я не знаю… Золушка, принцесса, Сирена… они что, сговорились все?.. Неудобно… в платье… так лучше… да…
Открываю глаза и болезненно морщусь. Не могу понять, от чего я проснулась: от будильника? От чьего-то голоса?.. А я вообще вчера заводила будильник?.. Голова раскалывается, меня откровенно мутит. Я что, вчера выпила больше трёх бокалов?..
Приподнимаюсь на локтях и встречаю взгляд карих глаз.
– Макс? – удивленно выдыхаю.
