скачать книгу бесплатно
– А что так? Вы общаетесь через адвокатов? – фыркаю я-боже-меня-несёт!
Хват на моём плече становится болезненным.
– Мы не общаемся вообще, – цедит Глеб.
– Почему? – с вызовом смотрю на него, – Боишься быть побитым?
Резкий рывок – и я оказываюсь в руках выведенного из себя мужчины.
– Вот оно из тебя и полезло, – не то шипит, не то шепчет Глеб.
– Что именно? – слегка теряясь от его близости, спрашиваю, стараясь не смотреть ему в глаза.
Чёрт! И почему получается смотреть на губы?! Сколько бокалов я успела выпить?
– То самое, – тихо рычит Бондарёв, – тот поток глупостей, что извергает твой рот всякий раз, когда ты выпиваешь.
Что это за странное утверждение?..
– Милые бранятся, только тешатся, – ироничный голос заставляет меня оторваться от лицезрения подбородка моего босса и посмотреть на красивую статную темноволосую женщину, подошедшую к нам так близко, словно она демонстративно игнорировала само понятия «личного пространства».
– Гала, – мягко поздоровался Глеб, голос которого начал странно вибрировать. Словно эта женщина была особенной.
– Так слухи врут? Вы всё ещё вместе? – чувственные губы жгучей брюнетки растянулись в улыбке: она вроде и не старалась быть агрессивно-сексуальной, но это было в её натуре.
– Они не врут, – улыбается в ответ Глеб, легко подхватывая пальчики светской львицы в черном облегающем атласном платье в пол и поднося их к своим губам.
– У тебя своеобразный стиль «расставания», – вновь маняще улыбается женщина и, наконец, одаривает меня взглядом, – женщины города благодарны вам, барышня, – и снова переводит его на Глеба, – Глеб просто не имеет права быть… занятым.
И с этой занимательной во всех отношениях фразой она разворачивается и, плавно покачивая бедрами, удаляется к следующим гостям.
– Это кто? – сухо спрашиваю у Бондарёва.
– Это Гала. Любовница мэра. У меня с ней ничего не было, – странно заканчивает Глеб, провожая женщину взглядом.
– Выглядит всё иначе. Она буквально изнасиловала тебя взглядом, – замечаю всё также сухо.
– Скорее, занялась любовью… страстной, чувственной…
– Я тебя поняла, – обрываю его, подняв руку вверх; стою, жую губы, потом всё-таки решаюсь спросить: – Ты её хочешь?
ЗАЧЕМ Я ЭТО СПРОСИЛА?!
– Я скорее рад тому, что она подошла, – неожиданно по-деловому отвечает Глеб, – Она – своеобразный барометр светских симпатий.
– Так ты всё-таки зависишь от мнения высшего общества, – фыркаю тихо.
– Если бы не зависел, не приходил бы на эти дурацкие приёмы, – цедит Бондарёв, подхватывая бокал шампанского.
Я повторяю его движения – и ещё один бокал оказывается у меня в руках. Взгляд постоянно возвращается к Бесову, облепленному красавицами в вечерних платьях, и я невольно начинаю им завидовать. Стоять рядом с ним, испытывать то странное чувство уверенности, что появляется у женщин только рядом с настоящим, сильным, уверенным в себе мужчиной… Бесов выглядел шикарно. Его черный костюм подчеркивал темень глаз, лёгкая небритость на щеках манила прикоснуться к ней подушечками пальцев, мощное, накаченное тело привлекало взгляд, а плотно сомкнутые губы… Поднимаю глаза по его лицу и вижу, что он смотрит на меня.
Прямо. На. Меня.
Мне становится жарко.
– Может, выйдем на воздух?.. – поворачиваюсь к Глебу.
– Стой на месте, – отрезает Бондарёв, прекрасно видя, как мне неудобно.
– Глеб, я…
Я не хочу стоять рядом с тобой, когда он на меня смотрит! Вот, что я хотела сказать. Но, естественно, не сказала.
– Мне плевать, что там у тебя на душе, – цедит Бондарёв, не глядя на меня, – но сегодня ты должна быть рядом – как представительница моего штата сотрудников, как лицо моей компании. Это не требует твоего согласия. Это прописано в договоре, как твоя прямая обязанность.
– Я поняла тебя, – цежу в ответ, подхватываю ещё один бокал.
Если Бесов будет выступать – я не выдержу. Правда. Лучше бы Глебу уйти с приёма раньше, чем на сцене появится группа Haron's cry.
– Это он тогда… оставил на тебе отметину? – неожиданно спрашивает Глеб тихим напряженным голосом.
– Да, – произношу на грани слышимости. Вспоминать губы Бесова на своей коже…
Нет, мне точно нужно проветриться.
– Мила, остановись! – Глеб хватает меня за руку в тот момент, когда я уже готова рвануть к выходу.
Бондарёв притягивает меня обратно, но руку уже не отпускает.
– Не нужно тебе ничего ему показывать, – низким, не привычным голосом произносит он, – поняла?
– Я хотела выйти в дамскую комнату, – нагло вру, опустив взгляд в пол, – я вернусь. Честно.
А вот здесь не вру. Но мне действительно нужен перерыв от этого мероприятия.
– Смотри, мэр уже пришёл, – кивая в сторону плотно сбитого, коренастого мужчины с цепким взглядом, произносит Глеб, – сейчас откроют вон те тяжелые шторы, за которыми скрыты столы с едой, и начнётся фуршет, а на сцене появится популярный в Европе инструментальный квартет. Тебе понравится.
Это он уговаривает меня остаться?..
– Я вернусь, Глеб. Я же сказала. Мне просто необходимо проветриться. Припудрить носик, если хочешь. Меня не будет пару минут.
Его пальцы медленно отпускают моё запястье, а я тут же разворачиваюсь в сторону выхода в фойе. Когда пересекаю зал, ловлю на себе десятки самых разных взглядов.
Даже анализировать их не хочу. Буквально врываюсь в дамскую комнату, чувствуя, как начинает сильно кружиться голова, подхожу к раковине, кладу руки на бортики, медленно дышу.
Зачем я здесь? Зачем я здесь?!
Женский смех, донесшийся из коридора, вынуждает меня отпрянуть от раковины и попятиться к одной из дверей позади, а затем и вовсе скрыться в кабинке туалета.
– Ты видела, да? – весело восклицает незнакомый женский голос, – А вид – такой пришибленный, что её прям жалко становится!
– Жалко у пчёлки в попке, – отрезает вторая собеседница жестким голосом, – Нет, Глеб – молодец, что её бросил. Это ж вообще посмешище какое-то! А ты видела, в чём она пришла?
– Вообще-то платье у неё дорогое, это же коллекция…
– Да знаю я, что это за коллекция! – вновь резко перебивает девушку недовольный голос, – Я не про это тебе говорю! Как можно было прийти на приём к мэру в линейке Studio?! В приглашении же было чётко написано – вечерний наряд. А не офисный!!!
– Ну, Глеб тоже не во фраке… Хотя, ты права. Это выглядит, как вызов всей богеме. Надо написать об этом в моем блоге.
– Хорошая идея! Нечего зазнаваться. Тем более – сейчас она с ним не встречается, так что Бондарёв вряд ли кинется защищать.
– Бондарёв вряд ли читает мой блог, – справедливости ради заметила первая девушка.
– А ты скинь ему ссылку, – хмыкает вторая, и они обе, тихо посмеиваясь, выходят из дамской комнаты.
Выбираюсь из кабинки, смотрю на себя в зеркало. Чувствую себя не просто оплёванной… мне физически неприятно находиться в этом месте. Ещё и перед глазами слегка двоится… Поправляю укладку волос, припудриваю лоб, нос и щёки, скрывая бледность кожи, подкрашиваю губы почти наугад, закрываю сумку и выхожу в коридор. Никому здесь меня не сломить. Никому. Они просто не могут меня обидеть – потому что мне вообще неважно их мнение! И на их проклятый блог мне наплевать, да! Я работаю у Бондарёва ещё шесть дней и сваливаю из этого мира – обратно к нормальным людям! И плевать на них всех!!!
Боже, почему же так плохо-то?..
Резко останавливаюсь, отчего голова отзывается болью: Бесов стоит перед дверями, перекрывая вход в зал, и смотрит мне в глаза. Его руки убраны в карманы дорогих брюк; поза, скорее, расслабленная, чем напряженная, но взгляд тёмных глаз…
Кто-то серьёзно нацелен на разговор.
– Не сейчас, Бесов, – глухо говорю, хочу пройти мимо.
– Нет, сейчас, – поймав меня за талию своей рукой, спокойно парирует мужчина, а затем уверенно ведёт меня в другую сторону от двери, не давая возможности сбросить его ладонь со своей спины.
– В подсобку ведёшь? – не удерживаюсь я, как мы вдруг неожиданно останавливаемся, а меня резко прижимают к сильному телу.
– Мы можем поговорить и здесь – посреди коридора, но, думаю, Глеб бы этого не одобрил. Как и все гости мэра, – произносит Бесов мне в самые губы.
– С чего ты взял, что я…
– Хватит, – обрывает меня мужчина и заводит в первую попавшуюся дверь… Да вы издеваетесь!
– Я не буду здесь разговаривать! – заявляю с ходу, с ужасом замечая, что хмель начал влиять на речь.
– Что, постель пугает? – усмехается Бесов, по глазам которого четко видно – ему ни разу не весело.
Глава 5. «Ты ничего не знаешь»
– Чей это номер? – спрашиваю его напряженно.
– Неважно. Этаж снят мэром, так что все номера доступны для… пользования.
Мне стало противно. Я взглянула на Бесова и с удивлением обнаружила, что не мне одной. Он тоже не испытывал симпатии к такого рода… свободе.
– Глеб потеряет меня, – произношу негромко, глядя в пол.
Находиться рядом с Бесовым в закрытом помещении физически тяжело.
Молчание не добавляет мне уверенности.
– А тебя потеряют все светские львицы, – говорю, сама, не зная – зачем.
– Мне плевать на них. Мне плевать на всех, – спокойно произносит Бесов, – ты знаешь, подобные «развлечения» не для меня.
– Но ваша группа будет выступать сегодня на этом мероприятии, – замечаю.
– Это полезно для раскрутки, – говорит Бесов равнодушно, – Мила.
Я поднимаю голову и смотрю на него.
– Прости меня.
Нет… нет-нет-нет! Начинаю качать головой и отходить к выходу, буквально пятясь от него. Я не хочу этого слышать! Я только примирилась с тем, что эта дверь для меня закрыта, как он снова хочет смутить мой ум, давая надежду на то, чего никогда не будет.
– Выслушай меня, – требовательно просит мужчина, когда видит, что я не намерена оставаться с ним в одной комнате.
– Это незачем, Бесов, – продолжаю качать голой, не поднимая глаз; разворачиваюсь, чтобы выйти в коридор.
– Если я это говорю, значит, это имеет значение для меня, – произносит Бесов; я невольно останавливаюсь, – я виноват перед тобой. Я не следил за своим языком, когда говорил тебе тогда все те слова. Я вообще очень часто не фильтрую свою речь. Но на тот момент я был взвинчен, я жаждал возмездия, я не думал ни о тебе, ни о себе, я думал только об одном – о том, как уничтожить Бондарёва.
– Ну, и как? Надумал? – ровно спрашиваю, не пытаясь развернуться.
– Я не стал ему мстить.
– Я очень рада за тебя… – выдавливаю из себя через несколько секунд молчания.
– Я хочу вернуть тебя, – неожиданно произносит Бесов, – хочу вернуть нас «прежних» – тех, что боролись друг с другом в подсобке; тех, что лежали на кровати и говорили ни о чём; тех, что чаще ругались, чем видели друг друга. Я хочу этого, Мила. Мне этого не хватает.
Стою, парализованная.
Боженька, ну, зачем он так со мной?.. Он что, специально? Зачем он говорит мне эти слова?! Это как удар ниже пояса, по самому чувствительному – как пинок по сердцу. Неужели он думает, что я забыла о том, что он мне сказал в Тот День?!…
– Это всё, что ты хотел донести до меня? – напряженно спрашиваю, концентрируясь на дверной ручке.
– Да, – такой же напряжённый ответ.
– Хорошо. Я это услышала, – произношу негромко и стремительно выхожу из номера.
В горле стоит ком: как мне надоело, что все надо мной издеваются! Что все, черт побери, хотят меня использовать! Бесов? Хочет вернуть «нас прежних»? Он что, всерьёз думает, что я на это куплюсь?! После его признания, что между нами двумя всегда будет присутствовать Бондарёв?..
– А этот болван говорит мне… о! Принцесса! – восклицает знакомый голос.
Поднимаю голову, отрывая взгляд от пола, смотрю на рыжего гитариста, рядом с которым застыли и остальные участники группы. Но он на меня уже не смотрит…
– О! Бес! – ровно с теми же интонациями произносит рыжий и замолкает, молча переводя взгляд с меня, на только что вышедшего из того же номера, Бесова.
