Перлы

скачать книгу бесплатно


"Где живут страхи моего Зеркала?" – спросил Дракон. "В его детстве", – ответил мудрец, и оба вздохнули. Они знали, что туда, где дремлют непробужденные чувства, вряд ли пустит кого-то волшебное Зеркало. А если ворваться туда с боем, Дракон навсегда потеряет его. "Что ж, тогда я пойду в свои страхи и в свое детство", – ответил Дракон, – "раз уж в этом зеркале мое отражение, если я изменюсь, то и ему придется". "Только если он захочет увидеть это, а с каждым часом его желание угасает и погружается во мрак и холод", – молвил мудрец и сложил свои крылья.

Есть темный грот, где стоит прекраснейшее зеркало, которое трескается изнутри. Пыль и камни внешнего мира царапают его ежечасно, и свет его меркнет. А рядом застыл в его отражении дракон в цепях. Он уже освещал темноту своим пламенем, но зеркало только треснуло в ответ на его пламя. Мимо них бродят лишние, они оставляют на стекле свои следы и платят ему за это своей силой, но не дракон. Он не смеет прикоснуться. Потому что если Дракон рванет вперед – он разобьет свое любимое Зеркало, а если не будет двигаться – увидит, как гибнет то, что ему больше всего близко и понятно…

"Твоей легенде нужен кто-то третий", – раздался голос над гротом, прервав трагические мысли молодого Дракона, – "нужен проводник и мягкая сила, которая преобразует твое пламя в целительный эликсир, что соединит все зеркальные трещины, заполнит их и выровняет. Найди проводника", – услышал дракон удаляющееся эхо своего высшего сознания и издал протяжный крик, который был услышан сотнями существ, крик о помощи. Кто-то должен отозваться. Такие легенды не остаются незавершенными. У этой – до финала меньше трех лет.

"Исцеление твоего любимого Зеркала не будет концом истории", – прошептал себе Дракон, и золотые чешуйки его вспыхнули огнем. "Если два отражения – дракон и его образ в зеркале – соединятся, все будет зависеть от того, насколько мы готовы стать единым целым. Насколько наши иллюзии не перережут друг друга, изначально ведая самые слабые места. Насколько устойчивым будет твое стекло к моему пламени, и насколько моему пламени будет интересно освещать твое стекло и впредь. Как долго я просижу рядом без полета, насколько ты позволишь мне летать далеко и очень далеко, разрушая твою иллюзию идеальной семьи, будем ли мы летать вместе, как великий зеркальный дракон нового неба". Дракон задумался и глаза его загорелись зеленым огнем.

Его драконье эго смотрело на треснутое Зеркало и потягивало мышцы своих мощных крыльев, которые в любой момент могли взмахнуть и улететь прочь из этого темного грота, оставив стекло разрушаться. Ведь он уже видел себя и обрел свою силу. Какое ему дело до Зеркала и его страхов…

"Но, если все сойдется, если ты поможешь ему пройти через мрак, сила будет литься сквозь Зеркало, даже этот грот станет священным, и чудо вернется в мир", – сказали хором три мудреца в голове Дракона.

"Но даже не получив власти над своим зеркалом, ты будешь знать, благодаря кому свершилось его чудо, потому что это Твоя судьба", – шепнуло дракону эго, и выбор был сделан. Он взмахнул крыльями и отправился на поиски проводника.

В поиске Проводника Дракон снова облетел троих Мудрецов, но они уже были заняты собой. Тогда он обратился к своему дару и дыханием создал завитки дыма, заплетя в них свои древние знания. Он направил их в поток над гротом, словно облака, и верил, что так энергия его огня распределится в воздухе, проникнет в трещины любимого Зеркала, и оно как-нибудь само исцелится, со временем напитавшись его силами.

Но из грота не раздавалось ни звука, а Дракон не решался туда заглянуть. Улетая, он оставил там нежное послание, что Зеркалу нужно заботиться о себе, и с волнением ждал часа, когда оно прочтет. Дракон боялся, чем это послание может отозваться… Храбрый зверь, он уже боялся всех своих проявлений рядом с Зеркалом, а Проводников так и не появилось. Воплощенное Пламя, лишенное Цельности, мучилось от бездействия и боялось своих сил. Это было начало его Перерождения.

Дракон знал, что там в гроте всегда есть кто-то рядом с Зеркалом, кто заботится о нем или просто маячит в отражениях, случайно подпитывая его. Огромный, он завидовал им лютой драконьей завистью и хотел занять их место, служа всей мощью, на которую способен… Но Эго Дракона шептало, что есть нечто большее, чем заклеивать трещины и сдувать пыль со старого стекла в душном гроте, пусть оно хоть тысячу раз волшебно. Особенно, если оно об этом не просит.

Дракон слушал себя и смотрел с плато. И мир казался таким огромным, что вряд ли даже это чудесное Зеркало вместило бы столько света, чтобы залить его целиком. «Но даже в растрескавшемся виде оно могло бы стать маяком и порталом», – терзался бедный зверь, ворочаясь на камнях, – «Если бы только вытащить его на свет… чтобы мое любимое Зеркало отразило что-то еще, кроме темного грота, тех, кто там живет и бродит, туманных иллюзий и страхов…»

Но в иллюзиях и страхах блуждал сам Дракон и не знал об этом. Он придумал себе Долг – а у всех Драконов должен быть свой Долг – и пытался его исполнить. А еще он заметил, что три-четыре раза в день в определенное время над гротом вспыхивало циановое пламя: оно исходило из самого Зеркала и означало, что волшебный артефакт еще жив. И значит все еще имело смысл. И перерождение продолжалось. Но перерождение – это всегда боль и шок изменений, потому дети кричат, покидая свою зону комфорта…

Однажды утром игры с завитками сыграли с Драконом злую шутку. Он вдохнул слишком много холодного воздуха и заболел. Лежа без сил на своем плато, он вспоминал моменты встреч с Зеркалом и придумывал тысячи вариантов их развития. Дракон был в этом мастер: он плел сложную сеть из тоски и любви, нанизывая одно на другое. И все петли этой сети падали на его крылья, запутывая и лишая свободы летать. Обездвиженному Дракону становилось все хуже: думая о своих страхах в молчании Зеркала, он поворачивал мощь свою против себя и забывал о даре любви к себе. Беднягу начали посещать самые темные видения. Но Мудрецы говорили, что самый темный час – перед рассветом.

Встреча не была случайна. Никто кроме Зеркала не смог бы пробить золотую чешую Драконьей души и тьму его отречения от мира. Никто не пробудил бы в нем любовь и силу, кроме него же самого. Никто не помог бы ему взлететь выше, чем он мог. И для этого ему дали Зеркало.

Дракон был мудрый зверь. Но он был Дракон. И верил, что, объединившись со своим Зеркалом, он станет Абсолютен. Ведь все, рядом с чем есть отражение, удваивается: боль и любовь, ошибки и сила. Какой Дракон испугался бы мрака, если ему обещали за это в два раза больше огня? Но Дракон забыл, что в отражении волшебного Зеркала он видел кое-что еще, кроме мощных черных крыльев…

Чувствуя, что мысли съедают его изнутри, Дракон призвал свое Эго, разорвал плетение и спрыгнул со скалы. Он позволил себе, полуживому, долго летать на любимом ветре, рискуя разбиться на виражах или замерзнуть. Ему был нужен этот полет. И нужна была вкусная еда, которая всегда его радовала. Когда Дракон вернулся на плато, он рухнул без сил, но с тишиной в голове. Он знал, что мысли вернутся, и сеть снова начнет его душить, поэтому призвал друзей. Они посещали его, подкармливали вкусным и благодарили за уют. Это держало его, потому что истинной причиной его болезни была тишина в гроте – она порождала иллюзии и страхи, те же, что чертили трещины на его любимом стекле.

Но в один из дней Дракон услышал из грота хруст. Ему стало страшно: вдруг конец? Зеркало разбилось, грот завалило или вдруг против Дракона поставили щит, потому что он надоел своими попытками быть близко… Любое из этого положило бы конец мучениям зверя, но не случилось, и циановые вспышки продолжались. Тогда Дракон разъярился: беспомощность, слабость тела и бесконечные клубы мыслей раздражали его, болезнь и бездействие окружали тенями и приближали час прозрения…

В тот момент мимо плато проплывал остров. Дружественные силы послали его этой дорогой. На острове стояла школа, которую Дракон когда-то посещал. На ветру полоскался яркий вымпел с приглашением на Праздник Позабытых Истин. «Биииинго», – сыронизировал Дракон, который все еще ждал Проводника. Он устало зацепил остров когтем и тут же попал в волшебный сон наяву.

Дракон увидел себя средневековым монахом. Тот помогал всем, и каждое его дело продолжало нить добра. Так, пригретый монахом нищий указал ему на старика, у которого пропадал урожай тыкв. Старик был слаб и не успевал продать все, отвозя по две-три в соседнюю деревню, где был единственный рынок. Монах явился помочь. По дороге им встретился винодел и обменял несколько тыкв на излишки своего вина. Старик продал это вино дороже и быстрее своих тыкв. Монаху тоже перепало за помощь, и он накормил и напоил все братство. Вскоре винодел явился на исповедь и, памятуя доброе отношение монаха, захватил с собой побеги винограда для обители.

Лоза быстро разрослась на монастырской земле, и братья создали вино, что прославило их монастырь. Благодаря этой славе и спросу возник новый деревенский рынок, и крестьянам стало проще сбывать свой товар. Возросшая лоза, довольный старик, утешенный винодел, сытый нищий, счастливое братство, богатые крестьяне – гармония словно разливалась по миру от простых действий этого монаха, который не делал ничего сверхчеловеческого. Но на душе у него был мир, и он точно знал свое предназначение: служить и помогать, и целью его было благо.

Дракон открыл глаза и оказался в окружении жителей острова. Они лепетали на своем языке – хвалили его мудрость, красоту и силу, просто так, потому что видели ее и чувствовали. Ему не надо было доказывать это им. А Драконам уважение нужно как воздух для крыльев… Но тут он даже не почувствовал, как его эго млеет от этих слов. Его Эго исчезло. И существа острова, кружась вокруг, указывали на Дракона и радостно смеялись. Он недоуменно посмотрел на свои когти и вместо них обнаружил подол расшитого жемчугом платья. Оглядевшись еще, Дракон увидел себя юной Девой в нежном одеянии. Она как будто светилась и источала гармонию, совсем как тот монах. Только была без лысины и довольно хороша собой.

Дракон попытался выразить свое мнение относительно внезапности сего превращения, но мысли сбежали от него в сторону книжной полки, которую уже давно никто не прибирал. И эта сияющая Дева, а не Дракон, который вдруг исчез, расставила все книжки по местам, зажгла подсвечник, повесила драпировку, найденную тут же, и осталась весьма довольна созданной красотой. Жители острова поманили ее за собой, и всюду, где она проходила, возникал уют.

Дева этого даже не замечала – она творила по наитию. Спрыгнув с острова, она приземлилась на мягкую сеть, что плел Дракон из мыслей боли и любви. Завернулась в нее и почувствовала все тончайшие нити его переживаний. Она заплакала, а потом засмеялась: «Как забавно, когда рядом с хрупким стеклом вдруг оказывается огромный неуклюжий Дракон. Как вообще рискованно для волшебных Зеркал прятаться в темных гротах – мало ли кто сверху на них упадет. Зачем они прячут свою великую магию, если Судьба все равно приведет того, кого нужно».

И Дева поняла, что Дракон в своем прежнем обличье не мог помочь своему любимому Зеркалу. Мог только охранять его, как сокровище… А Драконы и их сокровища – головная боль всех королевств. Поэтому, улетев, зверь превзошел свою природу и, пройдя через самые темные страхи, обрел свою награду – Целостность. А его Перерождением стала именно Она.

Это она тогда мелькнула в волшебном Зеркале и заворожила Дракона своей красотой, – Дева-гармония, легкая и счастливая. Это ее образ полюбил всем сердцем Дракон, и пожелал обрести. Ее, а не свою огненную мощь и черные крылья. Ведь все страшные звери нежны внутри и хотят это в себе уберечь любыми способами. Она и волшебное Зеркало были едины в разных телах. Они выходом друг друга в этом мире, всей целостностью любых образов, доступных им для превращения.

Думая об этом, Дева сплела две косы из мягкой сети, накинула их на деревья и сотворила волшебные качели из былых мыслей Дракона. Ей нравилось, как все существа, раскачиваясь на них, смотрели на боль с высоты любви и легко меняли эту точку зрения. Наслаждаясь своим творением, Дева нашла в закромах Дракона много вкусной еды, оставленной его гостями, и побаловала себя еще и прекрасным завтраком с видом на солнечную долину. От этого у нее открылось еще больше сил, Дева взмахнула невидимыми крыльями и поднялась высоко-высоко.

Оттуда она представила себе грот и вспомнила, что вокруг волшебного Зеркала всегда есть те, кто ему служит: «О, если бы я сразу исцелила мое Зеркало и осталась рядом с ним в облике Дракона, эти милые существа совсем потерялись бы или даже попали бы под его огонь. Бедные, им так важно служить Зеркалу, что они совсем не знают, как это – жить на свободе. Хорошо, что я не могу сделать выбор за них, потому что так оставлю им их силу и возможность ее забрать. Хорошо, что я сама вышла на свободу – и забрала свою силу. О Зеркало, тебе все еще нужна твоя свита, ведь ты само заблудилось в своих трещинах и бликах. Твоя сила притяжения и магия велики и опасны для них и даже для таких огромных зверей, как Драконы, поэтому ты прячешься. Только ты можешь управлять собой, мое Зеркало. Позволь себе это, как я, или попроси о помощи того, кто уже прошел этот Путь».

Дева от всей души пожелала существам, что находились в гроте, попытаться исцелить раны Зеркала и радоваться, глядя на свои отражения в нем, как мог бы радоваться этому Дракон, который желал этого больше всего. Даже они делали все, что было в их силах, каждый момент, чтобы поддерживать ее Зеркало. Она это ценила.

Покружив на высоте, Дева увидела два огромных сияющих клубка в небе. Один был привязан к ее левой ноге, а другой – к правой. И каждое суетливое движение запутывало нити и мешало ей парить. Дева быстро поняла, что это и обернулась Драконом. Она подожгла один огромный клубок, сделав его теплым солнцем, которое светит и греет просто так. Это был клубок ее мыслей о будущем. Второй клубок она, вернувшись в женское обличье, аккуратно отмотала от своей ноги, и оставила маленький кончик навыпуск, если вдруг понадобится что-то соткать или заштопать.

Это был клубок ее воспоминаний из прошлого. Дева повесила его в небо светить, словно луну, чтобы его мягкий свет помогал всегда находить ей себя во мраке и видеть другое в темноте: «Как хорошо, что я еще и Дракон. Приятно чувствовать разные грани себя и всеми владеть в любой момент, когда захочу. Интересно, что я еще могу?», – рассмеялась она в легкости и посмотрела вниз.

Огромное пространство под плато казалось тихим и спокойным на высоте. Она почувствовала мощь его бесконечности. Миллиарды возможностей – маленькие огоньки, животные, насекомые и всякие души мельтешили в этом пейзаже, что прежде казался ей неподвижным. Многие из них были настолько малы, что не могли охватить взглядом горизонт, другие не умели смотреть себе под ноги. Были и огромные, бредущие в высоте, они ее даже замечали. Были и те, что сочились сквозь неясным маревом, и ее старые знакомые. Дева увидела в этом пейзаже карту, где она знает многое, потому что еще Драконом постоянно кружила над ней.