Реальность на продажу

– Правда? – Соренсон задумался. – А как у Бейкера в остальном?

– Работает он отлично, я бы сказал. Много и результативно. Весьма профессионально собрал внушительный список клиентов.

– Вы уж постарайтесь как-нибудь с ним поладить, а? В данный момент терять нам его нельзя.

– Попробую.

– А что полиция? Продвинулась в расследовании убийства Ричарда?

– Нет. Только донимают всех бесконечными вопросами.

– Ну, это-то мне известно. По их просьбе ФБР в Чикаго даже проверяло, действительно ли я там был в тот день. Они также затребовали у моего биржевого агента данные обо всех совершенных сделках. Ничего не нашли, конечно. – Он собрался уходить. – Если понадобится помощь, звоните или связывайтесь со мной по электронной почте.

* * *

На следующее утро я достал из шкафа серый костюм в тонкую синюю полоску. Но, поразмыслив, повесил на место. Надел хлопчатобумажные брюки и плотную рубашку. Очень уж мне не хотелось походить на Дэвида Бейкера.

Из дому я вышел в половине девятого, в девять с минутами был уже в Гленротсе. По пути любовался живописными окрестностями. Сколько раз Ричард по утрам проезжал эти места? Какую радиостанцию слушал в дороге? Пытался ли угадать, как я сейчас, что за люди живут вон в том огромном мрачном доме? Или все его мысли занимала лишь «Фэрсистемс» и ее проблемы?

После похорон мне стало немного легче. Они стали кульминацией скорби, моей и всех тех, кто пришел с ним проститься. Теперь мне есть куда пойти с моими воспоминаниями о брате. Одна эта мысль уже притупила боль...

Перед заводом собралась толпа народа. Они ходили по кругу, потрясая плакатами, надписи на которых отсюда я прочитать не мог. Под ногами у них путалась собака. Тут же находилась телевизионная съемочная группа, а также четверо или пятеро терзавших свои блокноты журналистов.

Я не стал въезжать на стоянку, а оставил «БМВ» на тротуаре ярдах в пятидесяти от завода. Хотел было незаметно прокрасться через черный ход, но они наверняка уже меня увидели, так что я решил идти напролом. Теперь я четко разглядел лозунги на плакатах: «Виртуальная реальность есть виртуальный ад», «Виртуальная реальность – героин для народа», «Просто скажи „нет!“», «Спасем разум наших детей». Подойдя поближе, расслышал, как демонстранты болтают между собой о каких-то пустяках. Создавалось впечатление, будто они в погожий денек выбрались на пикник, а не вышли на манифестацию протеста.

Я был уже в двадцати ярдах от входа, когда меня заметили. Раздались выкрики: «Смотрите, Марк Фэрфакс!», «Вон он идет!», «Держите его!». Я ускорил шаги, едва удерживаясь от того, чтобы не побежать. Из толпы ко мне бросились двое демонстрантов и решительно преградили дорогу к заводу. Один был довольно хил, а вот второй оказался настоящим здоровяком. Я заколебался. Конечно, я мог оттолкнуть их, однако не исключено, что в таком случае началась бы потасовка. Мог вызвать полицию. Мог оставаться на месте и вступить с ними в переговоры. Соображая, как поступить, я все время помнил о присутствии телевизионщиков. Ну а фоторепортеры уже вовсю щелкали затворами своих камер.

– Фэрфакс! Эй, Фэрфакс, одну минутку! – услышал я сквозь шум толпы и узнал голос Дуги. Через какую-то секунду я оказался с ним лицом к лицу. Злое у него было лицо, на шее вздулись вены. Лоб блестел капельками пота. Он стоял так близко, что я явственно чувствовал его запах – запах пота и злобы.

– Слушайте меня, Фэрфакс, – с явной угрозой произнес он негромко, но так, чтобы журналисты не упустили ни слова.

Первым моим порывом было врезать ему как следует. Тут же я вновь вспомнил о телекамерах и глубоко засунул сжатые в кулаки руки в карманы брюк. Толпа сразу затихла. Дуги держал паузу, чтобы журналисты успели подойти поближе.

– Так вот, слушайте меня, Фэрфакс. – Теперь, однако, он повысил голос и говорил с театральным придыханием. – Вот здесь у меня письмо, содержание которого было известно и вам, и вашему брату. Но ни он, ни вы по этому поводу ничего не предприняли.

Дуги вытащил какие-то бумаги. Сердце у меня замерло – я узнал уже виденный однажды бланк. Он высоко поднял руку и потряс сжатыми в ней листками для всеобщего обозрения.

– Это письмо от адвоката семьи одного юноши. Юноши, который после пользования устройством виртуальной реальности утратил пространственную ориентацию настолько, что врезался на мотоцикле в дерево и погиб.

Я явственно слышал, как за моей спиной журналисты скрипят царапающими блокноты перьями.

– Но это еще не все. Ричард Фэрфакс пошел на все, чтобы вынудить семью несчастного мальчика замять этот трагический случай. Родители его живут в страхе. Они запуганы настолько, что умоляли не называть их имен. Но пусть все знают – виртуальная реальность убивает! И вам этого не скрыть! – Дуги торжествующе взмахнул бумагами, его единомышленники торопливо раздавали журналистам текст сообщения для печати. – Что вы на это скажете?

Я сделал глубокий вдох, медленно сосчитал про себя до трех.

– Ничего, – как можно спокойнее ответил ему я. – Если вы закончили, позвольте пройти, пожалуйста.

– Вы знали об этой трагедии? – спросил кто-то у меня за спиной, и я обернулся.

Высокий, очень худой, не старше двадцати, авторучка нетерпеливо подрагивает над репортерским блокнотом. Дуги предусмотрительно молчал, не сводя с нас глаз. Наверняка они сговорились с ним заранее. Тем более мне надо быть осторожным.

– Без комментариев.

– Как же так? – преувеличенно удивился репортер. – Ведь речь идет об общественной безопасности!

– Повторяю, без комментариев.

– Можно нам ознакомиться с письмом? – это уже его коллега, взъерошенная дама, говорящая с английским акцентом.

– Нет, извините, – ответил ей Дуги. – Я обещал родителям погибшего, что их имена останутся в тайне.

– Так вы отрицаете, что юноша погиб в результате пользования одним из выпускаемых «Фэрсистемс» устройств виртуальной реальности? – опять тощий. Судя по всему, отвязаться от него будет нелегко.

Его тонкий пронзительный голос, откровенно обвинительная направленность вопросов действовали мне на нервы. Толпа обступала меня все плотнее, в нескольких футах от лица поблескивали нацеленные на меня объективы телекамер, я почувствовал, что задыхаюсь. Пора с этим кончать, решил я и стал проталкиваться сквозь теснящих меня демонстрантов.

– Прошу прощения, меня ждет работа, – бросил я на ходу.

Я был почти у входа, когда кто-то потянул меня за рукав. Обернувшись, я увидел перед собой Дуги. Лицо его расплылось в победной улыбке.

– Бесплатный совет, – прошипел он. – Убирайся-ка ты отсюда!

* * *

– А я говорю, что за две недели этого не сделать! – Кит бегал вокруг стола, размахивая руками.

Обстановка на совещании в моем кабинете, куда я пригласил его вместе с Дэвидом, Рейчел и Энди, накалялась.

– Мы объявили, что выпустим «Фэррендер» на рынок первого июня, – ледяным тоном напомнил Дэвид. – Сегодня у нас семнадцатое мая. Значит, у тебя осталось меньше двух недель.

– А я говорю, это дело, слышь, не шуточное! О каких двух неделях мы тут толкуем, а? Нам нужно минимум два месяца!

– То есть ты хочешь сказать, что мы опоздаем со сроками на целых два месяца?

– Я-то хочу сказать, что нам о сроках вообще забыть придется. Кстати, это ведь не я, а ты придумал объявлять точную дату.

– А ты уверен, что сможешь когда-нибудь решить эту проблему?

– Да уверен я, уверен, будь спокоен! Чипы у нас обалденные. Трудности с программным обеспечением. Выпустим «Фэррендер» сейчас – работать-то он будет, но не так, как положено. Мы просто сами создадим себе проблемы на будущее.

– Ты не могла бы поставить туда побольше людей? – взглянул Дэвид на Рейчел.

– Ни к чему это, Дэвид. – Она стряхнула столбик пепла с сигареты. – Вопрос в том, чтобы найти кратчайший путь к решению задачи. Числом и грубой силой здесь не возьмешь. А вот Кит с Энди могут справиться.

– Так что все-таки будем делать? – ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался Дэвид.

– Сколько заказчиков ждут «Фэррендер»? – спросил я его.

– Пять или шесть.

– Кому-нибудь он нужен прямо сейчас?

– Думаю, такой уж неотложной необходимости ни у кого из них нет, – слегка замявшись, ответил Дэвид.

– Тогда давайте сообщим им, что выпуск устройства немного задерживается. Речь ведь идет о каких-то двух месяцах. Так, Кит?

Он кивнул.

– Но когда здесь руководил Ричард, мы всегда поставляли продукцию в обещанный срок, – запротестовал Дэвид.

– Подозреваю, что мы были единственной компанией, которая так поступала, – парировал я. – Надеюсь, с учетом того, что случилось в «Фэрсистемс», они отнесутся к нам с пониманием. Вы ведь не станете отрицать, что качество превыше всего. Мы должны поставлять только такие устройства.

– Ладно, – нехотя пожал плечами Дэвид. – На этот раз нам, может, и сойдет с рук. Но лучше, чтобы это не входило в привычку.

– Торгаш шизанутый, – пробормотал Кит.

– Спокойно, Кит, – одернул я его. – От вас с Энди ждем результатов к середине июля.

– Слушаюсь, босс, – радостно ухмыльнулся Кит.

Совещание на этом закончилось, все потянулись к выходу.

– Дэвид, – окликнул я Бейкера. – У вас найдется еще минутка?

Он задержался на пороге, потом вернулся и, скрестив на груди руки, вновь уселся в кресло.

– Я посмотрел досье Ричарда, – сообщил я ему.

– И обнаружили, что он был против того пункта в соглашении с «Онада».

– Ну, и что скажете?

В течение нескольких секунд он не отвечал, задумался, оперевшись локтями на столешницу. Молчал, чтобы то, что он собирался сказать, обрело большую значимость. Довольно дешевый трюк, к тому же далеко не новый.

– Ради работы в «Фэрсистемс» я отказался от очень и очень многого, – начал он. – Мог бы сделать карьеру в Ай-би-эм. Гарвард окончил в первой четверке на нашем курсе. Мог бы получить работу в любой крупнейшей компании мира. А я пришел сюда.

Я молча слушал его.

– Хотите знать почему?

– Почему?

– Я верю, что эта компания способна добиться грандиозного успеха. Не сомневаюсь, что производство виртуальной реальности представляет собой отрасль, которой принадлежит будущее. А «Фэрсистемс» занимает в этой области одно из ведущих мест в мире. И я хочу пройти с ней весь путь с самого начала. Мои приятели по школе бизнеса, работающие в «Маккинзи», «Дженерал электрик», «Блумфилд – Вайсс», никак не могут понять, что я такого нашел в этой компании. Так я им всем покажу! Но только управлять ей надо профессионально. Ричард работал много и прекрасно, однако в душе он был лишь изобретателем. Он думал только, как создать более мощное и совершенное устройство виртуальной реальности, а не о том, как делать деньги. Вы ведь, надеюсь, понимаете, что я прав.

Я-то знал, что он прав, однако признаваться ему в этом не собирался.

– В Гарварде я встречался с многими бывшими биржевыми маклерами. Отличные ребята, умные, ловкие. Только вот решения принимают слишком уж поспешно. И никогда их не меняют. В операционном зале качество просто превосходное. В реальной жизни – полная катастрофа.

Тут он тоже прав. Однако даже при этом я был убежден, что его планы в отношении «Онада» – явная глупость. И что бы он ни говорил, я буду стоять на своем, а там будь что будет.

– Решения здесь принимаю я, – заметил, стараясь говорить спокойно, я. – Вам они могут не нравиться, однако выполнять их все же придется. Но чтобы решить те или иные вопросы, мне нужны факты. А вы утаили от меня тот факт, что Ричард отверг известный пункт в соглашении с «Онада». И если будете продолжать вести себя подобным образом, это создаст большие трудности в работе нашей компании.

– Эта компания вообще не сможет работать, если ей будет управлять кучка дилетантов! – хлопнул он ладонью по столу. – Поймите же, ради Бога, нас ждет банкротство. Сделка с «Онада» – наше единственное спасение!

– Дэвид, больше никогда не пытайтесь скрывать от меня информацию, – сдержанно предупредил я его. – Вам понятно?

Не отвечая, он резко повернулся и вышел из кабинета. Внутри у меня все так и кипело. Оставшись один, я пытался сосредоточиться на лежащих передо мной каких-то таблицах, графиках, цифрах, однако через несколько минут бросил это бесполезное занятие и отправился к программистам.

Рейчел сидела у себя в кабинете, занятая беседой с Китом. При моем появлении тот опрометью бросился прочь. Да, нелегко привыкнуть к тому, что ты стал боссом.

Вид у Рейчел был усталый. Лицо побледнело, глаза за линзами очков как-то потухли. И одета, по-моему, в тот же черный свитер, что и вчера. Видно, работала всю ночь напролет.

– Демонстрацию видели? – спросил я ее.

– Нет, как-то пропустила. Но мне говорили, что у завода собралась целая толпа. В нашем здании, как вы знаете, нельзя выглянуть из окна и поинтересоваться, что происходит снаружи.

– Там был Дуги с кучей своих соратников из лиги. Журналисты, телевидение. Дуги сообщил им о несчастном случае с Берги.

– Не может быть! – вскинула голову Рейчел.

– Репутацию он нам подпортит.

– Да уж, – нахмурилась она.

– А компании это совсем ни к чему. – Я бросил на Рейчел испытующий взгляд. – Хотелось бы все-таки знать, что там на самом деле произошло.

– Хорошо, выясню, как только опять буду в Калифорнии, обещаю.

– Вы часто бываете в Калифорнии? – удивился я.

– Иногда, – уклончиво ответила она.

– И с кем вы там встречаетесь?

– О, да со многими...

Привычка Рейчел увиливать от прямых ответов меня раздражала и раньше, а сегодня особенно.

– Ладно, вы уж разберитесь, что там случилось. И постарайтесь сделать это поскорее.

Она кивнула.

– Дэвид доложил мне, что вы натворили в понедельник, – подняла она на меня глаза, и я стиснул зубы. – Считаю, вы поступили абсолютно правильно. Нам нельзя отдавать коды, какие бы деньги ни сулили.

– Спасибо. – Я действительно был благодарен ей за эту поддержку.

– Он, правда, страшно обозлился. Вы ущемили его самолюбие, а у Дэвида его с избытком.

– Сам знаю. Но ведь он и вашими ребятами очень недоволен. Кстати, что это за заявления о том, что вам на отлаживание программы для «Фэррендера» потребуется два месяца? Мне казалось, вы говорили о четырех днях?

Рейчел в нерешительности молчала, на губах у нее появилась и тут же исчезла лукавая усмешка.

– Честно говоря, сегодня в шесть утра мы все проблемы решили.

Так вот откуда у нее эти черные полукружия под глазами!

– Вот как? – поднял я брови. – Зачем же вы сказали Дэвиду, что вам нужно еще два месяца?

– Потому что мы не можем пустить «Фэррендер» в продажу первого июня.

– В чем причина?

Рейчел было явно не по себе. Она бросила окурок в пустую чашку и немедленно закурила новую сигарету.

– Это из-за проекта «Платформа». И фирмы «Дженсон компьютер».

– Понятно, – протянул я, ощущая, как во мне поднимается волна злости. – Но мне вы сказать ничего не можете.

– Не могу, извините. – Она запнулась, будто решая, продолжать ей говорить или промолчать, и наконец выдавила из себя: – Сегодня он будет у нас.

– Кто?

– Дженсон.

– Что?! Сам Карл Дженсон?

– Да, Карл Дженсон. Собственной персоной.

Даже я был наслышан о Карле Дженсоне. Легенда корпоративной Америки. Его компания в начале восьмидесятых годов первой повторила персональный компьютер Ай-би-эм, а через пять лет он довел объем продаж продукции «Дженсон компьютер» до нескольких миллиардов долларов. Он стал любимцем журналов «Бизнес уик» и «Форчун». Надо ли говорить, что для «Фэрсистемс» его фирма – наиважнейший клиент. От нее зависело само наше существование.

– Что ж вы раньше-то мне не сказали?

– Как-то не пришло в голову...

Неужели? Врет, конечно.

– Да не может быть, Рейчел.

Она выпрямилась и посмотрела мне прямо в глаза.

– Ладно, если вам так угодно... Дело в том, что он вообще не хотел с вами встречаться... Это я настояла.

Я будто стал даже ниже ростом раз в десять. Вот, значит, как ко мне относятся... Наш крупнейший заказчик меня и видеть не желает.

– А что он против меня имеет?

– Вы же из Сити. А Дженсон Сити на дух не переносит. На самом деле он терпеть не может Уолл-стрит, но какая разница?

Действительно, никакой.

– Это почему же?

– Понимаете, «Дженсон компьютер» взлетела в восьмидесятых. Дженсон стал героем. Однако в последние пару лет персональные компьютеры неуклонно дешевели, и цены на них достигли такого уровня, что даже «Дженсон компьютер» несет убытки. Он попал между двух огней. С одной стороны, Ай-би-эм и «Компак» снижают цены, а с другой – корейцы и тайваньцы наращивают объемы поставок. Два года назад Дженсон купил производство микросхем, однако это приобретение ему не помогло. И сейчас трудно предсказать, что будет с его компанией, акции ее упали. – Рейчел стряхнула пепел прямо в кофейную чашку. – На Уолл-стрит от него все отвернулись. Он уже вчерашний день, один из бывших.

– А ему это не нравится.

– И не говорите. Карл болезненно самолюбив. Ему ведь нет и сорока, так что он не может смириться с тем, что для него все уже в прошлом.

– А что ему у нас надо?

– Хотим обсудить ряд совместных разработок.

– Вроде проекта «Платформа»?

Отпираться не было смысла, и Рейчел молча кивнула головой.

– Рейчел, так что же все-таки это за проект? Я просто обязан знать.

– Ну не могу я вам сказать! – воскликнула она. – Не могу, и все, вы уж простите. Карл Дженсон мне запретил. Его беспокоит, что вы связаны с Сити, что вы здесь временно, всего на три месяца... Он просто помешался на секретности. Поверьте мне, – она вскинула на меня умоляющий взгляд карих глаз, – всем будет только лучше, если я промолчу.

Я пристально посмотрел ей в лицо. Я ей верил.

– Хорошо, будь по-вашему, – сказал я. – А Дэвид знает?

Прозвучало это как-то по-детски, однако меня терзала мысль, что Дэвиду известны какие-то тайны, которые от меня скрывают.

– Нет. Знаем только я, Кит, Энди и Соренсон.

– Ах, и Соренсон посвящен?

– Да. Ему рассказал Ричард. Но сначала заручился согласием Дженсона.

– А мне Дженсон не разрешит открыть эту страшную тайну?

– Ну я же вам говорила. Я пыталась переубедить его, но он и слышать не хочет.

Я откинулся на спинку кресла и задумался. Меня, конечно, раздражало, что я остаюсь в неведении относительно проекта «Платформа», однако я никогда не позволял чувствам брать верх над деловыми суждениями. Рейчел я доверял. Догадывался, что ее нежелание рассказать мне о проекте обусловлено тревогой за его судьбу. И хотя я понятия не имел, что представляет собой проект «Платформа», все же понимал, что его успешное осуществление нам необходимо. Тем не менее непросто возглавлять компанию, ничего не зная о ее самом важном контракте.

– Ладно. Однако попробуйте убедить его в том, что мне можно доверять. Для того чтобы правильно управлять компанией, мне нужно знать, что в ней творится.

– Договорились. Я так и знала, что вы все поймете. А я постараюсь его уломать, – улыбнулась мне Рейчел и собралась уходить, но, помедлив секунду, вдруг выпалила: – Кстати, очень здорово, что вы сегодня не вырядились в костюм.

Я расхохотался. Не обращающая внимания на собственную одежду девчонка дает мне советы, какой наряд выбрать для встречи с компьютерной легендой. Смешно, конечно, но она опять права.

* * *

Я ждал его у себя в кабинете два с половиной часа. Рейчел предупредила меня, что они могут появиться в любой момент после трех. Эд оставил сообщение с просьбой позвонить, но мне говорить с ним не хотелось. «Харрисон бразерс» и все с ней связанное сейчас казалось очень от меня далеким.

Мне пришлось пообщаться по телефону с парой журналистов, жаждавших подробностей в связи с выдвинутыми лигой обвинениями против «Фэрсистемс». В своих ответах я ограничился тем, что подтвердил получение письма с уведомлением о намерении некоей заинтересованной стороны обратиться в суд и ее последующем отказе от возбуждения иска. От дальнейших комментариев я отказался, чтобы не давать им материал для раздувания шумихи по этому поводу.

Потом позвонил Карен.

– "Харрисон бразерс", слушаю вас.

– Привет! Это я.

– О, привет! Что случилось? – торопливо проговорила она, в ее голосе явственно прорывались нетерпеливые нотки.

– Не посмотришь, почем идут акции «Фэрсистемс»?

– Минутку. Три доллара за штуку, – ответила она через несколько секунд. – Что там у вас стряслось?

Я рассказал ей об устроенной лигой демонстрации.

– Не вешай трубку, посмотрю ленту Рейтер. Ага, вот оно.

Она прочитала мне сообщение агентства о состоявшейся демонстрации. Всего пара строчек с упоминанием «неподтвержденных сведений» о несчастном случае со смертельным исходом после сеанса виртуальной реальности.

– Весьма туманно и расплывчато, – заметила она.

– Тем не менее, если это попало на глаза Вагнеру, ему теперь есть чем запугивать клиентов, – мрачно констатировал я. – И прекрасная возможность прикупить еще больше наших акций для того, кто их собирает.

– Похоже, так. Слушай, у меня клиент на проводе, давай прощаться, – предложила Карен.

– Давай. Спасибо за информацию.

– Не за что. Пока. – Она повесила трубку.

Три доллара за штуку! Господи, что же такое творится!

Сейчас, однако, мне оставалось лишь дожидаться Дженсона. Я просто не находил себе места. Меня охватывала то злость из-за того, что меня держали в неведении относительно проекта «Платформа», то тревога, что у Дженсона могут возникнуть подозрения в нарушении требований о полной секретности и это отпугнет его от сотрудничества с нашей компанией.

Так он, значит, считает меня проходимцем с Уолл-стрит? Что ж, придется постараться развеять это заблуждение. Хорошо, что не надел костюм, мелькнуло у меня в голове, хотя без него во время напряженной деловой встречи я, надо признаться, буду чувствовать себя все равно что голым.

Раздался стук в дверь, и Рейчел провела Карла Дженсона ко мне в кабинет. Если на этом свете существует человек, от которого исходит ощущение богатства и власти, так это именно он. Внешность у него, впрочем, вполне заурядная. Невысокий, склонный к полноте. Одет в красно-белую клетчатую рубашку, аккуратно заправленную в тщательно отутюженные брюки из плотной хлопчатобумажной ткани. На заросшей густыми волосами груди матово поблескивает золотая цепочка. Одутловатое лицо, масса кудрявых темных волос, стянутых на затылке в конский хвост. Совершенно необычными были лишь глаза – агатово-темные, глубоко посаженные, беспокойно перебегающие с предмета на предмет. За те две секунды, что они задержались на моем лице, я ощутил почти обжигающее прикосновение излучающей интеллект энергии. И с облегчением перевел дух, когда он отвел взгляд, чтобы осмотреть мой кабинет.

– Рад познакомиться с вами, Марк. Меня зовут Карл Дженсон.

– Очень приятно.

Он на секунду сжал мою ладонь и уселся за письменный стол. Рейчел устроилась рядом с ним. Дженсон сразу взял разговор в свои руки. Мне казалось, что я бегу вдогонку за грузовиком, стараясь лишь не отстать совсем уж безнадежно.

– Известие о гибели Ричарда меня просто потрясло. Он был настоящим гением. Через десять лет его станут называть отцом нашей отрасли. Жаль только, что он этого не услышит. – Дженсон посмотрел мне в глаза, и я понял, что он говорит абсолютно искренне.

– Благодарю вас.

– Рейчел сказала, что вы три месяца будете присматривать за этой лавочкой, так? – продолжал он.

– Правильно.

– В виртуальной реальности разбираетесь?

– Не очень, – чистосердечно признался я.

– Рейчел говорила, вы подвизаетесь в сфере финансов, так?

– Да.

– А по-моему, на банкира вы не похожи, – беззастенчиво разглядывая меня, отметил он.

Это, надо полагать, комплимент. Я, однако, только пожал плечами.

– Все банкиры придурки. Все без исключения! Скажем, собрался я приобрести компанию, и как только об этом прознают банкиры, ее акции взлетают. И эти олухи воображают, что я этого не замечаю! – Дженсон с чувством хлопнул ладонью по столешнице. – Они же ни капельки не понимают в моем бизнесе. Все, что их волнует, – это квартальные прибыли с каждой акции. А мне плевать на квартальную прибыль с каждой акции! Я думаю о будущем!

– И каким вы его видите?

Дженсон поднялся и подошел к электронному «окну» с видом на залив Ферт-оф-Форт.

– Классная штука. Мне нравится, – одобрил он и повернулся ко мне. – Слышали про такого Сунь-Цзы?

– Вроде генерал какой-то китайский, – не очень уверенно ответил я.

– В общем, правильно. Пятый век до нашей эры. Однако все, что он говорил тогда, вполне актуально и сейчас.

– Что же он такого говорил?

– А говорил он, что армия, выбравшая место для сражения соответственно своим силам, побеждает без боя.

– Понятно.

– Так вот, сейчас идет война. И все мы несем потери. Все, начиная от Ай-би-эм и кончая самым жалким кустарем из Малайзии. А все потому, что сварганить персональный компьютер может любой идиот. При условии, конечно, что у него есть процессор и микросхемы. Они – мозг компьютера, а выпускает их в основном «Интел». – Он возбужденно забегал по кабинету. – И вот пару лет назад я приобрел компанию по производству чипов. «Интерсерк», может, слышали? Теперь я сам делаю чипы не хуже «Интел» и ставлю их в свои компьютеры. Так что оружие для этой войны у меня есть. А денег все равно нет. Все денежки по-прежнему загребает «Интел». У них самые крупные заводы, все стремятся покупать их чипы, повторять их разработки. «Интел» занимает господствующие высоты. И что же мне делать? А я сам выберу место для сражения. Виртуальную реальность. На рынке виртуальной реальности я способен выпускать компьютеры, периферийные устройства и чипы, превосходящие все остальные. Лучше, чем у Ай-би-эм, лучше, чем у «Интел», у японцев или у этих чертовых корейцев!