скачать книгу бесплатно
Его друзья сидели на кухне с парой других зверей и пытались зажечь водку в стальной ложке. Из короткого разговора Хегли понял, что Хью собрался пить её в огне, пытаясь доказать всем, что даже самые необычные способы употребления алкоголя для него не являются испытанием.
– Мне домой надо, – сказал Фланнаган, когда к нему подошли пёс, старавшийся держать ложку ровно, чтобы не вылить содержимое, и Дорен, у которой был испуганный и разочарованный взгляд, мерцавший в темноте от света телефонного фонаря.
– Что-то случилось? – спросил лабрадор.
– Всё хорошо. Просто хочется отдохнуть перед рабочим днём. Сегодня очень устал, силы на исходе.
–. Ну ладно, беги. Увидимся завтра на работе.
– Это точно не из-за Мишель? Она вышла только что, я провожала её до двери, – включив в коридоре и прикрыв фонарь пальцем, тихо произнесла Дорен. – Вы поругались с ней?
– Нет. Она восхитительная девушка, честно, – сказал Хегли, улыбнувшись, лукаво посмотрев на друзей. – Мне наконец-то понравился тот вариант, который вы предложили. Огромное вам обоим спасибо. А теперь мне нужно идти.
Тепло попрощавшись с провожавшими его псом и крольчихой, антилопа вышел из квартиры и, дождавшись щёлкнувшего механизма дверного замка, упёрся рогами в стену. Ему никогда прежде не доводилось находиться так близко к обер-прокурору, говорить с ним и даже ощущать на себе приятные прикосновения флирта. Смешанные чувства от встречи с Мишель обрекли его на долгие раздумья, в которых он терялся, не понимая своего отношения к девушке. Парень был вынужден ненавидеть её, желать ей зла, смерти, но не мог даже плохо подумать о ней.
Во власти летней ночи тьма окутала весь город, давая большинству зверей возможность сладко выспаться. Для других же она была причиной создать коллапс. Фланнаган обычно относился ко второй категории – если брать в целом его идеологию, – но той ночью ему пришлось залечь на дно.
Он лежал на кровати, пытаясь вспомнить каждый момент разговора с Мишель. Было жутко, по телу неоднократно пробегала дрожь. Её властные слова, которыми она вела разговор по нужному ей пути, чувствовались на коже спустя несколько часов, опасный, но сладкий голос звучал в ушах. Закрыв глаза, с силой сжав веки, Хегли настраивал себя на другие мысли, пытался найти любое воспоминание, которое и единым словом не связано с обер-прокурором.
Сам импала не стал для себя отрицать очевидное – Мишель заворожила его. Он говорил с ней так мало, но для него те минуты казались длинною в несколько жизней. Чувствовалось желание продолжить общение с ней и, если бы повезло, узнать несколько любопытных данных о предстоявших операциях Доминиона.
Телефонный звонок прервал скребущую душу меланхолию. Поначалу ему не хотелось принимать вызов и разговаривать, но он знал, какие могли быть последствия молчания.
– Я слушаю, – резко и грубо сказал антилопа. По ту сторону послышался позывной кашель и хрипение.
– Глушитель включил? – послышался вопрос координатора. Тот зверь, которого Фланнаган ни единого разу в глаза не видел, никогда не ходил вокруг да около, всегда начинал с дела – им и заканчивал.
– Да. Я его вообще не выключаю, когда нахожусь дома.
– Молодец, только не забывай давать ему остынуть.
– У вас ко мне есть дело?
Координатор замолчал, словно его и не было до этого – сплошная тишина. Хегли даже посмотрел на телефон, подумав, что ухом случайно нажал на сброс вызова.
– Агент Альфа был пойман полчаса назад.
Тихонько взвыв от злости, Фланнаган поднялся с кровати, сел на краю, подперев руками тяжёлую от сложных мыслей голову – появилась очередная проблема, коих скопилось беспросветное множество. За один только вечер и ночь можно было приплюсовать две, имеющие серьёзнейших характер.
– Я… догадываюсь кем именно, – взволнованно произнёс Хегли и почесал за ухом.
– Удиви меня.
– Её зовут Мишель, она саблезубая тигрица. Фамилии не знаю. Она новый обер-прокурор Доминиона в городе
– Да, именно так. А откуда ты её знаешь? Официального представления ещё не было.
– Сложная ситуация, – вздохнув, сказал Хегли и нервно рассеялся. – Я с ней сегодня лично познакомился. Вот так.
И снова молчание, на сей раз вызванное всплеском удивления. Переспросив и услышав тот же ответ, координатор засмеялся. Его смех был чистым и звонким, похожим на женский.
– Это же чудесно! – снова с хрипотцой сказал зверь и сухо откашлялся. – Это же прекраснейший шанс!
Последующие восхищения координатора становились громче, выразительней. Он благодарил всё и вся за возродившуюся надежду на светлое будущее, что давно была потеряна в преступной группировке.
– Ну и как она? – спросил координатор, закончив свою долгую радость. – Молния была на месте задержания, сказала, что в ней ничего особенного нет. Как ты считаешь?
– Красивая девушка. Одинокая, пыталась со мной заигрывать, как-то флиртовать. А так она…
– Подожди, что она делала? – прервал зверь Фланнагана громким криком.
– Ну, она проявляла какие-то знаки внимания мне. Вообще я с ней познакомился через друзей, которые захотели нас свести вместе.
– Хах! Так это ещё лучше! Я хотел перебросить тебя на Северо-Восток, чтобы ты Альфу заменил. Но, как мне кажется, тебя лучше использовать немного иначе. Пока готовься к следующему заданию, потом решим, что с тобой делать. И не забудь, что тебе нужно где-нибудь засветиться перед началом выполнения задания. Молния будет в Центральном парке. Завершение.
Оконченный звонок спровоцировал прилив вопросов в голове Хегли. Он долго не мог прийти в себя, задумываясь над каждым словом, над каждым звуком, произнесённым его координатором. Сам Фланнаган был не из робкого десятка, считался самым опасным из всех диверсантов «Грозы», получил заслуженное прозвище Гром, которое каждую неделю блестело на первых страницах главных криминальных и политических газет. И при таком раскладе, при всём опыте и здравом смысле он догадывался о задании, которое ему могли навязать.
Все за и против уложились в равную меру на весах сложного выбора, их количество и значимость идеально совпали. С одной стороны, Хегли боялся раскрытия, что так поставит под удар не только организацию «Грозы», но и мораль остальных диверсантов. У него был зверь в группировке, с которым, возможно, всё было не гладко, но верность обязывала думать за его чувства. На другой стороне он видел небывалый успех в случае полного выполнения задания. Фланнагана не устраивала ничья – более того, он старался придумать любой повод «против», даже самый глупый и пустой. А приходили только «за».
С мыслями о будущих ночах, которые не мог представить без своей тайной жизни, он уснул, аккуратно прижавшись к стене, соприкасавшейся с кроватью.
Спокойными ночами Хегли спал крепко, ему редко снились сны, будто сам бог сновидений не хотел преподносить ему свои дары. Зато импала мог выспаться, не пробуждаясь от идиотических и бредовых кошмаров. Он редко прерывал свой сон, только если рога болезненно бились о стену. Но этой ночью никто и ничто более не помешало ему насладиться нежными объятьями сна.
Очередное утро парень встретил с негативом – стыдливый луч июньского солнца озарил своим светом глаза Хегли. Первым делом Фланнаган включил телевизор, в ранние часы на котором, как обычно, показывали выпуски самых важных новостей. Антилопа хотел увидеть в них Альфу и Мишель, но работники телевидения обошлись лишь словесными комментариями по прошедшей операции Доминиона.
Город был готов к новой рабочей неделе. За выходной день многие успели отдохнуть или хотя бы расслабиться, набраться терпения перед очередными шестью днями безнадёжной пахоты. Хегли любил свою работу, ему в ней нравилось абсолютно всё: удобный график, зарплата, возможность видеться с лучшим другом. Но большее удовольствие он получал от своего низкого, но всё же положения: когда собравшиеся отобедать звери ждали только его, когда ему было позволено подходить к ним с напряжённым и серьёзным выражением лица и гордой походкой – начальство было счастливо отзывам посетительниц, уставших от дешёвых улыбок, а сам Хегли мог не скрывать своего эгоизма и пренебрежения ко всему ненавистному городу, ходить естественно для себя и получать за это похвалу. В этом был его стиль, который отличал его от остальных. Многие посетительницы, перешёптываясь между собой, называли антилопу хмурым и всегда пытались заставить его улыбнуться.
На работу импала приходил раньше всех, за час до открытия. А вот Хью обычно делал с точностью до наоборот. С каждым опозданием лабрадор отбывал на работе лишний час, а в помощь ему оставался и Хегли. Но в этот день то ли озарение безжалостно напало на него, то ли заиграло заснувшее чувство совести перед шефом, который и без того прикрывает пса, наблюдая в нём развитие навыков, редкий талант, но пёс пришёл даже раньше своего друга.
Хью сидел на скамье напротив раздаточного стола, откинув голову в сторону и не отрывая пустого взгляда от одной точки. У него был измотанный вид, он изредка подрагивал носом и ушами, будто думал о волнительных моментах, прошедших за его жизнь. А ему нравилось ворошить своё прошлое, и обычно лабрадор вспоминал не радостные моменты, эмоции от которых быстро остывали, а нелепые слова, поступки, краснея много лет спустя. Сам пёс представал перед друзьями эмоциональным и заряженным зверем, лёгкая улыбка редко сходила с его морды, но, оставаясь наедине с собой, он становился грустным и невзрачным.
Не заметив друга, Хегли прошёл к раздевалке, где нашёл свою униформу, выглаженную со вчерашнего вечера. Рабочая форма как нельзя кстати шла антилопе: белая рубашка с длинным рукавом, тёмно-серые брюки, слегка искрящиеся при свете, и клетчатый чёрно-сине-белый фартук, который тесно обтягивал талию. В нём Фланнаган казался даже более худощавым, чем обычно.
Он вышел из раздевалки и, увидев Хью, растянул довольную улыбку. Хегли узнал эту морду – она обычно напивалась до агонии вечером, а утром ходила по всей кухне и повышала недовольство посетителей своей медлительностью.
– Кто-то вчера вечером слишком хорошо отдохнул, – злорадно хихикнув, сказал Фланнаган и присел рядом с другом. Лабрадор нахмурил брови, косо посмотрев на антилопу. – А теперь этому кому-то уже сегодня слишком плохо.
– Никогда не пей водку, которая в это время горит, – грубо сказал Хью, опустив и без того висящие уши ещё ниже. – Я всю ночь рот раствором полоскал, чтобы у меня ожоги прошли.
– Ты вроде бы даже не шепелявишь.
– Значит, раствор помог. Хотя язык очень сильно болит, будто я им раскалённый нож облизывал, – сказал лабрадор и закашлял. – Ещё и глотку, наверное, обжёг.
– Тебе скоро стукнет тридцать лет, пора семью заводить, а ты до сих пор… Я даже не могу слов подобрать, чтобы описать твоё… это… занятие ерундой.
– Ты всё правильно говоришь, но слушать я тебя, конечно, не буду. Мелкий ещё, чтобы старших учить, – Хью расцвёл, слегка приободрился. На его лице снова появилась довольная улыбка, глаза заискрились от оптимизма. Он с силой почесал голову Хегли, взъерошив короткую, шелковистую шерсть. – Я такой злой на себя был, что даже на работу пораньше пришёл.
– Тебе стоит чаще на себя злиться – меньше потом будешь отрабатывать опоздания.
– Это ты во всём виноват! – неожиданно заявил Хью и толкнул друга в плечо. Хегли пошатнулся, как осина на ветру, и вернулся в исходное положение. – Если бы ты вчера вечером не ушёл, то я не догадался бы в раздумьях пить этот огненный коктейль!
– В каких раздумьях? Причём здесь я?
– А кто вчера придумал левую отмазку, чтобы уйти? Да ещё и Мишель перед тобой ушла. Мы с Дорен приняли это за ссору и стали дискуссировать на тему «Чем наш мирный Хегли может так обидеть тихую девушку, которую впервые видит в глаза?». Вот серьёзно, чем?
– Мы не ругались. Просто ей позвонили с работы, а я так перенервничал, что захотел спать. И ещё одно… – Фланнаган демонстративно сделал глубокий вдох. – Кого это ты мирной девушкой назвал!? Ты знаешь кем она работает?
– Знаю, – тихо сказал лабрадор, оглядываясь, стараясь притушить порыв антилопы, – только ты это не агитируй. Сам понимаешь, лучше, если о её работе будем знать только мы.
Хегли, улыбнувшись, кивнул. Ему о такой жизни было известно много, и, как он считал, гораздо больше, чем саблезубой тигрице, которая при первой встрече с незнакомцем так просто срывает с себя маску.
– Ладно, мне надо готовиться к открытию. Кто-то же должен светить своей мордочкой, пока другие нюхают запах палёной шерсти.
Встав со скамьи, Фланнаган нелепо отдал честь и, пританцовывая, покинул кухню.
Ему нравилось сервировать столы, особенно одному, когда в зале царствует необитаемость, таинственный полумрак и идеальная чистота. В такой атмосфере легко заблудиться в мыслях, потерять счёт времени. В блестящих тарелках, отчищенных до кристальной чистоты, виднелось отражение антилопы, как тёмное пятно, но в нём можно было разглядеть задумчивость парня, не обращавшего даже мельчайшую капельку внимания на свою угрюмость.
Со временем стали подходить остальные работники, с которыми Хегли редко общался, и, если выпадал такой шанс, разговоры были исключительно о работе. Все его коллеги стояли близко друг к другу, старались держаться вместе, а Фланнаган, словно отчуждённый, изгоем уходил от них. Единственным, кто смог добиться дружеских отношений, был Хью, который в силу своей простоты и распущенного языка свободно общался со всеми.
С открытием начался новый отчёт рабочего времени, предполагавший полную отдачу и выдержку. Хегли томно стоял в проходе, ожидая своих клиентов. К нему за столики обычно подсаживались только знакомые звери, некоторые из них имели карты постоянных посетителей. Их что-то привлекало в тех самых местах, где они всегда присаживались; возможно, красивый вид из окна, или желание сидеть у стены и наблюдать за всем залом, а, может быть и официант, который за всё время успел выучить имена своих частых гостей.
Шли часы, утро разгорелось в день. Уже приближался полдень – время, когда нередко приходилось брать два подноса и грациозно балансировать по залу, как жонглёр на одноколёсном велосипеде. Хегли успел забрать заказ у Хью, в основном готовившего для его посетителей, и выйти в царство аристократии и интеллигенции.
Он видел зверей, ждущих от него заказ не первый десяток минут, шёл к ним, но случайно бросил небрежный взгляд на остальных. Через один столик, также закреплённый за Фланнаганом, сидел высокий лев с пышной и ухоженной гривой, одетый в джинсовый костюм. У него был радостный вид, блестели глаза, очарованием которых старался заманить сидящую напротив девушку. Хегли не видел её мордочки, но само тело показалось ему знакомым.
Решив не заглядываться на посетителей, импала отнёс заказ.
Он поднял взгляд на тот столик – с его позиции можно было разглядеть спутницу льва. Худшие опасения антилопы подтвердились. Фланнаган, поправив галстук-бабочку, душившую его, плавным движением отцепил от фартука блокнот и торопливо подошёл к своим новым клиентам.
– Здравствуйте! Что будете заказывать? – спросил Хегли и начал монотонно перелистывать пустые страницы блокнота, делая вид, что на них написано множество полезной информации.
– У нас нет меню, – озадаченно ответил лев.
– В нашем ресторане возможно все. Если хорошо заплатить, можем приготовить кого-нибудь из гостей, – не отрывая взгляда от листов, сказал парень, что вызвало улыбку и лёгкую усмешку у гостей. Хегли боковым зрением видел, что сидевшая за столом Мишель вглядывалась в него, не верила своим глазам. – Извините, сейчас принесу.
Отойдя от них, импала с силой сжал зубы. Он впервые забыл принести посетителям меню и только из-за того, что хотел произвести на посетительницу неизгладимое впечатление, которое могло быть создано только удивлением. Но шутка ему удалась как раз. Только Фланнаган не хотел останавливаться на единственной атаке.
– Прошу, – сказал он, вернувшись и отдав меню. – У нас широкий ассортимент изысканных блюд. Ещё никто не устоял от аппетитной севрюги в лимонах – это блюдо сегодняшнего дня, которое для вас с удовольствием приготовит сам шеф-повар.
– Ну, госпожа Ярвинен, вы выбирайте, – резко произнёс лев, обратившись к Мишель, – а я ненадолго отлучусь, – он осторожно встал из-за стола, подошёл впритирку к антилопе. Хищник был огромным по сравнению с антилопой, чуть ли не в два раза шире, отчего у импалы пробежала лёгкая дрожь по всему телу. – Где у вас здесь…
– Там, – не дал договорить льву Хегли, махнув головой в нужную сторону.
Оставшись наедине со своим врагом, который ещё об этом не знал, Фланнаган медленно вздохнул. Мишель не глядя листала меню, смотрела на парня и почти незаметно улыбалась.
– Если вы не против, я подойду позже, – сказал импала.
– Я против, – ответила тигрица, не дав Хегли даже шагнуть в сторону. – Мне хочется, чтобы вы посоветовали блюдо на свой вкус.
– Понятия не имею, что вам может понравиться.
– Допустим, мне хочется десерт, – Мишель уловила суть игры с парнем, в которой он пытается уйти, а её задача разговорить его, постараться отключить от режима официанта и переключить в стандартные настройки.
– Ну хорошо, – Хегли наконец искренне улыбнулся, оглядев девушку, – госпожа Ярвинен. Я могу предложить вам тирамису. Это очень модный сейчас десерт, в состав которого входит кофе. Помнится, вы вчера наслаждались этим напитком.
– А что из напитков? Только, пожалуйста, без алкоголя.
– У нас есть множество фруктовых и молочных коктейлей. К чему вы больше тяготеете?
– А что вы мне посоветуете по своему вкусу?
– Я бы предложил вам апельсиновый фреш. Если хотите, могу лично поставить вам столько зонтиков, сколько вам будет угодно.
– Тогда налейте сразу в зонтик! – сказала терявшая терпение девушка, громко захлопнув меню.
– Как вам будет угодно, – с усмешкой произнёс антилопа и приставил к бумаге карандаш.
– Всё, хватит! – чуть ли не крикнула тигрица и недовольно из-подо лба посмотрела в глаза парню.
– Сдалась?
– Ты пытаешься делать вид, будто мы с тобой не знакомы – мне это не нравится.
– Я просто выполняю свою работу. Официанту нельзя вести беседы с гостями.
– А мне кажется, что ты обиделся за мой вчерашний уход.
– Тогда можно сюда приписать и странного мужика, который на тебя смотрит влюблённым взглядом, – сказал Фланнаган, понимая, что его слова слышатся как ревность.
– И это, в принципе, тоже. Но мне вчера действительно нужно было на работу, а сейчас я праздную поимку опасного преступника со столичным инспектором.
– Я ничуть не против. И вообще не таю на тебя обиды, просто рабочая этика.
– Хорошо. Тогда, я надеюсь, мы сможем встретиться снова и попытаться нормально поговорить. Как насчёт сегодняшнего вечера? Возле входа в центральный парк в девять часов.
Фланнаган замер, стараясь ни о чём не думать. Он взглянул за окно, на улицу, где был прекраснейший день, где звери наслаждались жизнью. Ему захотелось вдоволь напиться тем удовольствием, что все получают от приятных вечеров. А Хегли уже и забыл их сладкий вкус. Приходилось либо оставаться на работе, после которой ничего не хотелось, либо принимать участие в очередных авантюрах Хью, либо отправляться на опасные рейды, с которых можно было и не вернуться домой.
– Я приду, – задумчиво сказал импала, насильно оторвавшись от своих мыслей.
– Рада это слышать. Надеюсь, сегодня нам удастся поговорить ещё и узнать друг о друге больше.
Вернувшийся лев, который аккуратно обошёл Хегли и сел на своё место. Он был полон энтузиазма, сразу заказал бутылку дорогого вина, на которую сразу упал его взор. Своими манерами и действиями инспектор вызывал крайнее отвращение у антилопы, время от времени поглядывавшего на двух отдыхавших гостей. Мишель, конечно, вызывала симпатию у льва, чего он и не скрывал, изредка дотрагиваясь до её руки, говоря нежные слова, но на большее ему не позволяла сама девушка, чаще поглядывая на смущённого и напряжённого Хегли, чем на своего спутника.
Обеденный перерыв подходил к завершению, зал пустел от уходящих к трудящимся вершинам зверей. Последними из тех, кто просидел весь час, была Мишель и её начальник – как стало известно из разговора – Иероним. Лев под конец обеда склонил голову, загрустил, хотя, как показалось Хегли, больше давил на жалость, стараясь любыми методами добиться расположения девушки. С минутами терпение вытекало из чаши, Ярвинен решила прекратить позорище и увести Иеронима подальше от импалы. Они оба оплатили счёт, сразу же передав его официанту, так варварски похищавшего внимание Мишель всё это время.
Хью продолжал стоять у плиты, не прекращая работу ни на минуту. Его стараниям был рад шеф, который стоял в паре шагов и пристально поглядывал за своим подчинённым – это до безумства раздражало пса, старавшегося в такие моменты делать свои движения максимально идеальными и эффектными. Пёс вошёл в зону, был полностью погружён в работу, пока чужая рука не дотронулась до его плеча и не сбила лабрадора с волны.
– Чёрт! Хегли, ты как всегда не вовремя! – прошипел Хью. Он развернулся к своему другу и, полностью не охладившись от нарезания моркови, выставил нож перед импалой.
