Земля – родина интелов

скачать книгу бесплатно


– Ну как вам, доктор, что скажете? – Спросили программисты,

– Сильно. – Признался Берке, переводя дух: – Я такого не ожидал. А другие эмоции есть?

– Да. Весь спектр эмоций проработан. Но, господин Данава обычно – такой.

Берке ещё больше удивился, потому что, когда программисты развернули перед Данавой, пространственную страницу с записью этой беседы, Джаерам остался удовлетворён, сказал поменять шевран – тип то ли пиджака, то ли платья, которые он носил, с простого оранжевого на его любимый – красный, полностью расшитый драконами, и удлинить волосы, а бороду, наоборот – сократить до самой небольшой эспаньолки. Берке понял, что Данава, не просто сознаёт, что красив, но и сознательно взращивает свою красоту. У него были густые волосы ниже плеч, которые он носил распущенными, часть собирая в хвост на затылке, а после женитьбы, этот хвост, часто оказывался заплетён.

Тем временем, Ратна добралась до Лоуренса. Управление Внутренних Дел Александрии на площади Юстиции располагалось в простом здании из пористого тёмного камня. Первые пять этажей выглядели наследством другой более древней эпохи, а начиная с 6-го, в небо уходила типовая зеркальная вертикаль высотного здания с несколькими проёмами в верхней части для пролёта мобилей. Вдоль всего фасада росли аккуратные самшитовые кусты в виде конусов, широкие составные колонны поддерживали овальный козырёк над аркой главного входа. Очевидным преимуществом представителей ИИ было то, что их беспрепятственно везде пропускали, что объяснялось простыми фактами – Интел Сапиенс никогда не искажал правду, не хулиганил и не имел корысти. В своём кабинете, Оккам предложил Ратне кресло напротив и прочёл письмо Данавы:

– Надо же, так давно не виделись, что я и не знал… Но, ты говоришь, через полгода встанет на ноги?

– Врачи так говорят.

– Хорошо. Сделаю, как Данава просит, тут всё понятно, работа не сложная, – Лоуренс вызвал к себе дежурного офицера, и вручил тому письмо Данавы:

– Откомандируй Томпсон и Валевски по этому поручению. И немедленно доложить.

Таким образом, домой на остров, Ратна прилетела на спец-мобиле, в сопровождении двух полицейских – Маргарет Томпсон и Анны Валевски, которые вместе с ней проследовали в комнаты к Прие. Прия, в шёлковой пижамке играла с Алишей на террасе. Увидев гостей, она позвала няню, и прошла в гостиную, а оттуда – сначала на полицейском спец-мобиле, а потом на шаттле Полицейского Управления Александрии в сопровождении двух женщин – офицеров полиции, была доставлена на Землю, к господину Ананду Чандракхан, своему отцу, которому офицер Томпсон вручила конверт с письмом от его зятя Рама Данавы, где зять писал, что из-за внезапной болезни, вынужденно отсылает свою жену Прию в родительский дом, так как больше не в силах справляться ни с её непослушанием, ни с её неумеренной чувственной одержимостью. Вместе с этим, он сообщал, что его другая дочь – Тара и все внуки здоровы, и будут счастливы снова увидеть Прию в Александрии, в том случае, если пребывание в родительском доме скажется на ней благотворно. Когда Прия узнала о чём письмо, то с криками: «Это неправда!», попыталась оказать сопротивление доставившим её полицейским, но тщетно. Ананд закатил ей такую оплеуху, что Прия упала. На крик выбежали женщины, её подняли и увели.

Виктор Берке вместе с Данавой ждал отчёта Оккама, и как только шаттл Александра -213, принял Прию на борт, Лоуренс пришёл лично, поднялся к реанимационной палате, и друзья поговорили по скайпу. Потом, Оккам и Берке простились рукопожатием, и Берке начал готовить Данаву к гибернации. Экстренная кардиотерапия по методике Долобит себя оправдала, сердечные сокращения были в норме, но при следующем приступе, исход мог оказаться иным. Медицинская гибернация отличалась от гибернации дальних полётов, здесь упор делался на терапевтический эффект. Живой организм запрограммирован природой и постоянно работает в режиме авто-коррекции и самовосстановления, но при условии исключения всех негативных воздействий. Поэтому, гибернация обладала терапевтическим эффектом во многом за счёт длительности и снижения всех факторов риска, позволяя живому существу исцелиться. Медицинская кровать, на которой лежал Данава, по мере того, как тот засыпал, трансформировалась, подняла борта, мягкими фиксаторами осуществляя захват конечностей, захват корпуса, захват шейного отдела и головы, аппликаторы 36-ти датчиков, вышли из стенок камеры и сами начали находить нужные точки, провода подачи питания, отвода жидкостей сами припали к местам взаимопроникновения, и человек соединился с окружившим его со всех сторон устройством жизнеобеспечения. Колпак реанимации опустился на закрывшуюся камеру, следя за непрерывностью нужных условий. Зажглись 12 мониторов слежения, начиная марафон диалога с 36-ю спутник-агентами, непосредственными очевидцами процесса жизни. Берке и Долобит наблюдали за меняющейся картиной отчётности всех систем, и когда загрузка гибернации завершилась – обнялись. Четверо суток они спали урывками по 2 часа, регистрируя малейшие изменения в работе реанимационного кардиоцентра, внося коррективы и в подачу препаратов, и в работу стабилизатора кардиоритма. Рост нового сердца во 2-м корпусе был абсолютно стабилен. На эту минуту – всё шло хорошо.

– Какие мы молодцы, Франческа! – Виктор расчувствовался, когда напряжение последних дней закончилось,

– Я рада, что работаю с вами, – ответила Долобит,

её глаза подозрительно заблестели:

– Меня уже десять тысяч лет не обнимали, и вы будьте поосторожней, – не то, я влюблюсь! – Пошутила она.

– Меня не обнимали примерно столько же, так что, влюбляйтесь! – Весело ответил Берке: – Думаю, сегодня можно по-настоящему выспаться, назначьте дежурных, на ваше усмотрение, как вы считаете?

– Считаю, что вы совершенно правы, – согласилась Долобит, они ещё раз улыбнулись друг другу и разошлись.

Первый раз, после отъезда Лето на Землю, и брата на Луну, Виктор направлялся домой. Мишель не было, а Лето с задумчивым лицом сидела в кресле-качалке, глядя на море,

– Как Данава? – Спросила она, едва Виктор появился на террасе,

– В гибернации, теперь можно передохнуть… А ты как? Как на Земле?

– На Земле хорошо, а как я – ещё не знаю… Хотя, знаю – я снова буду с тобой работать, но не сильно. А на самом деле, хочу помогать Земле. Там, ужас просто, что творится… Нужны будут средства, чтобы понемногу разгребать наслоения земного пофигизма. В общем, пока думаю… Видела твоего заместителя, как она, вообще?

– Ну, не ошибусь, если скажу, что после тебя, она – лучший человек в клинике, – улыбнулся Виктор: – Надеюсь, что вы подружитесь.

Лето вернулась в клинику, место её работы чётко определилось – отделение эстетической трансплантологии, создание виртуальной матрицы, дизайн имплантов и общее моделирование. Лето удивилась обилию новых сотрудников, но все они были милыми, и все на своих местах. Франческа попросила, чтобы общение с поступающими пациентами в приёмном отделении, она тоже взяла на себя, но здесь был помощник, её старый приятель, дрон-секретарь, ответственный за все внешние сообщения, который за полгода её отсутствия, прошёл повышение квалификации, и стал андроидом, так как по преимуществу – общался с людьми, и в новом облике, сидел за стойкой общей информации и регистратуры, отвечал на все вопросы и предлагал кофе. Он превратился в замечательного собеседника, и не дал бы Лето заскучать, но такой опасности не было, так как от него, все прибывшие, шли к ней, каждому полагалась медсестра-тарелка, руководившая первичными процедурами по подготовке, но со своими пожеланиями, пациенты обращались к Лето, и в её кабинете всё-время кто-то сидел. А скоро, Лето оказалась даже сверх меры загружена работой, потому что Кибер-Венориум выпустила очередной сенсационный каталог кибер-моделей, сопроводив его рядом шоу с демонстрацией фантастических супер-новинок, и как это уже бывало – несколько ярких молодых звёзд вознеслись в высокое пространство александрийской кибер-культуры, итоговая стоимость выставленной на аукцион новой топ-модели в очередной раз побила рекорды прошлых лет, и александрийские гедонистки тоже оказались захваченными свежими веяниями – в моду вошли груди острой конической формы, вместо плотно прижатых полушарий, и как следствие, в клинику Био-Транс-Киборг, отовсюду слетались новые пациентки. Теперь уже Лето призвала на помощь Франческу – генерировать идеи многообразия, и вдвоём, потратив на это не одну ночь, они создали несколько сотен вариантов острых грудей для виртуального каталога рекламы идеальных клинических образцов. Вместе с этим, Лето продолжала постоянно размышлять о Земле. Наконец, приняв решение, она связалась с НИИ Глобальных Проблем Океанологии в Хоккайдо, одним из немногих научных центров, всесторонне изучающих проблему сокращения общего видового разнообразия жизни моря. Направленность и подробная тематика исследований были в широком доступе, и Лето, из средств, заработанных ею в последнее время в клинике, выделила целевой транш авторам самых перспективных с её точки зрения направлений, группа учёных экспериментировала с генетической модификацией водоросли, способной абсорбировать тяжёлые металлы. В первую очередь, Лето оплатила поставку 30-ти километров защитной сетки, с тем, чтобы минимизировать для этих водорослей опасность быть съеденными. Она вступила в переписку с учёными, занятыми в сфере улучшения экологии водных ресурсов и повышения безопасности жизнедеятельности гидробионтов, и в результате, большую часть своих финансов направляла туда.

То, что отец с матерью фактически разошлись, стало очевидно, едва Лето снова очутилась в Александрии, и было, с одной стороны – грустно, но в общем, вполне предсказуемо. Мишель по-прежнему много времени уделяла корпорации Кибер-Венориум, но это было неважно. Лето оказалась на пороге открытия, что, доктор Долобит неравнодушна к отцу, потому, как она «замирала», когда он заходил, а однажды, Лето заметила, как она краснеет, из-за того, что Виктор спросил о каком-то пустяке. И, если честно, Лето была «за», потому что, Франческа оказалось очень отзывчивой, а то, что – некрасивая, то Био-Транс-Киборг, вполне могла, эту ситуацию переменить.

-8-

В клинике, между вестибюлем и приёмным отделением находилась маленькая буфетная, которую, Берке, посоветовавшись с архитектором, ИИ Глафусси-не-Пусто, решил временно переоборудовать в кабинет связи с Данавой для его жён. Глафусси – их бухгалтер, юрист, и архитектор по совместительству, был настоящим эксцентриком и большим экспериментатором по части формы, о чём в первую очередь свидетельствовал его собственный облик, представлявший собой подобие узкого шкафа-этажерки, на открытой полке которого сидело объёмное изображение куклы Пьеро, либо говорящего резинового осьминога, которое и играло роль коммуникативного субъекта. Когда Глафусси принял такую внешность, нашлись противники, выдвинувшие против него обвинение в дискредитации ИИ. Было несколько судебных слушаний, мнение присутствующих разделилось практически поровну, но Глафусси-не-Пусто, по своей первой специализации являлся членом Межпланетного Юридического Сообщества, и сумел привлечь на свою сторону одного из лучших адвокатов СС Карла Фучик-Поланского, который, и отстоял его правоту. Виктор Берке почитал Глафусси одним из самых выдающихся деятелей Александрии из числа представителей ИИ, хотя два вида граждан имели такую тенденцию к перемешиванию, что уже становилось не существенным о представителе какого вида идёт речь – Хомо Сапиенс, или Интел. Глафусси-не-Пусто декорировал бывшую буфетную, превратив её не в комнату переговоров, как предполагал Берке, но в гостиную Данавы. Джаерам выходил сбоку, из-за чёрной портъеры, и появлялся перед присутствующими на большой видовой панели. Благодаря хитроумному освещению реальный чёрный занавес совпадал с виртуальным так точно, что явной границы не было. Посоветовавшись с цифровым Дановой, Глафусси установил в гостиной кофе-машину, и посетитель мог предложить Данаве чашечку кофе, которая в выдвижном ящике уезжала в стену, но казалось, что уехав отсюда, она появляется на экране, потому что Данава доставал такую же, из того места, в котором она как бы появлялась на его стороне, и пил кофе со своим гостем. За спиной Данавы виднелось открытое окно, выходящее куда-то в сад, и место его виртуальной обители представлялось весьма приятным. Настоящее окно в комнате, Глафусси скрыл, и было только окно позади Данавы, поэтому реальная часть гостиной и виртуальная, совмещались в единое пространство, разделённое невидимой стеной, за которой в хорошо видимом, но каком-то другом мире, продолжал активно существовать Джаерам. Берке снова нанёс визит госпоже Сие, чтобы специально сообщить, о том, что в клинике всё подготовлено, и к Данаве, в некотором смысле, уже пускают посетителей. Госпожа Сия так обрадовалась, что поклонилась ему прямо в ноги, так, что Берке, не успел её удержать, и на следующий день, прямо с утра, все три старшие супруги Данавы прибыли для встречи с мужем. Дрон регистратор со своего места, отворил им гостиную Данавы, и госпожа Сия вошла. Через два часа, никак не меньше, вышла, снова в слезах, но, по её словам, это были слёзы радости, оттого, что их господин жив! С того дня, так и повелось, дамы прилетали по очереди, и по 2-3 часа проводили в беседах с мужем. Гостиная Данавы пропахла благовониями и, лучший, его любимый сорт кофе, они привозили с собой. Через несколько дней, другая супруга Данавы – госпожа Непали, попросила о встрече. Берке встретился с ней в приёмном кабинете Лето, так как его кабинет был этажом выше, но ни лифта, не эскалатора на второй этаж не было, а дама, о чём его предупредили, была тучной, и Берке, чтобы не вынуждать её подниматься, и не беседовать с ней в вестибюле, воспользовался приёмной Лето. Дама оказалась чрезмерно полной, но двигалась грациозно, отличалась совсем юным лицом, что бывает у непомерных толстяков, и в целом, Берке понравилась, на ней было множество украшений, и все они сопровождали каждый её жест тихим позвякиванием. Берке усадил её на диван, потому что, ни одно из кресел, ей бы не подошло:

– Я к вашим услугам, госпожа Данава, скажите, чем я могу быть вам полезен, и всё, что в моих силах, я сделаю, – сказал Берке,

– Спасибо, доктор. Я хочу соединиться со своим господином, проведите меня к нему, – ответила Непали.

– Но, это – невозможно, так как господин Данава сейчас в гибернации, а вы беседуете только с портретом,

– Поместите меня тоже в гибернацию, – попросила госпожа Непали.

– Это не поможет, – Берке старался найти аргумент, чтобы как-то её убедить, и нашёл: – Пойдёмте со мной к Джаераму, и он сам вам всё объяснит, что вы встретитесь, когда мы его выпишем, и он вернётся домой.

Она ничего не ответила, Берке помог ей подняться, и вместе, они прошли в кабинет к порталу Данавы. Как только Данава появился, его жена сложила ладони в молитвенном жесте:

– Я хочу зайти к вам в гибернацию, господин, скажите доктору, – попросила она.

Данава на своей стороне помрачнел:

– Не позорь меня, Лали. Просто смирись. Я не могу тебя принять, никак не могу.

– Может быть, колдовством, вас запечатало в гибернации?

– Да, если тебе угодно! Считай, это колдовством! – Ответил Данава:

– Но, чем больше ты будешь стонать передо мной, тем крепче оно будет держаться.

Госпожа Данава с неожиданной лёгкостью поклонилась до пола, и убежала, звеня браслетами.

– Извините, Берке, – уже другим тоном, сказал Данава:

– Женщины, все, как дети, и чем красивее, тем меньше ума в голове.

– Вы, главное, поправляйтесь, Джаерам, – Берке, чуть было руку не протянул, настолько этот Данава был живым.

А однажды, к Данаве пришла Мишель. Обычно, у Берке не было дел на первом этаже, здесь находились служебные помещения и кладовые, но в тот раз, для чего-то спустился, и увидел её со спины, когда она выходила. После рождения Лето, Мишель увеличила рост – перенесла непростую операцию, ноги от колен заменили имплантами, удлинив голени и лодыжки на 30 см. Тогда, они вместе почти месяц создавали виртуальную модель её новых ног. Виктор, ни с кем в целом свете, не смог бы перепутать свою жену, её царственную походку, её покачивание бёдрами при ходьбе. Он смотрел, как она уходила, и мелькнула мысль, бежать к себе, чтобы увидеть из окна, куда она двинется дальше, но этого он себе не позволил. Просто сжалось сердце, когда она шла, ну, и всё… И не успели ещё, как следует позабыться эти события, его опять вызвали вниз, в приёмную для встречи с супругой Данавы. На этот раз, Берке ожидала госпожа Сия. Этой даме он симпатизировал, и сразу улыбнулся, идя ей навстречу, почти всякий раз, как он её видел, она, или улыбалась, или была в слезах, а сейчас, ждала его с озабоченным видом:

– Здравствуйте, господин доктор, снова у нас не ладно – с Тарой совсем плохо. Мы, уже и сами, чего только не перепробовали, а ей только хуже. Наш господин сам сказал, чтобы к ней не кого-то, а именно вас позвать. Только что говорила с ним…

– А что с ней? – спросил Берке,

– Плачет всё время, уже какой день не встаёт, на детей, если приведут, глянет, и совсем заходится… Не ест ничего. Так, что, вы уж, выберите время для нас.

– Я обязательно сегодня зайду, – пообещал Берке.

И, ближе к вечеру, как только освободился, снова полетел к жёнам Данавы. Госпожа Сия спустилась в приёмную, и сразу же, по центральной парадной лестнице повела его наверх.

– Вот, как выяснилось, что это Прия лиходействовала у нас, так Тара слегла. Видно сильная порча на ней, может, Прие кто-то на Земле помогает.

– А зачем это ей? – не понял Берке,

– А колдуну лишь бы колдовать… Ну, а Тару, она всегда ненавидела, это вам, кто угодно подтвердит.

На третьем этаже в широком холле, с выходящими в сад террасами, у закрытых дверей на полу сидели служанки, и завидев Сию с Берке, жестами призвали их к тишине.

– Дети спят, – шёпотом пояснила госпожа Сия, и они прошли дальше.

Тара лежала в просторной комнате, с террасы открывался вид на море, а в море виднелись острова Европы и Азии. Посреди комнаты стояла круглая кушетка и три мягких диванчика поодаль, чтобы дети могли свободно бегать вокруг, или кувыркаться в своё удовольствие где захотят, или может, они пока ползают – невольно прикинул Берке, и остановился на первой версии, дети, которых он сам и принимал у неё – две девочки, да и мальчиков, тоже он принимал… Это было уступкой, на которую, под нажимом Данавы, он согласился, хотя не был акушером, но привлёк двух специалистов ИИ из александрийской родильной и неонатальной клиники, вот, все вместе, тогда и справились, а теперь, дети должны были уже бегать. В большой комнате почти ничего не было, но Сия указала ему на альков, где на широкой кровати под тёмным балдахином лежала Тара.

– Здравствуй, Тара, как ты себя чувствуешь? – Берке приблизился, зайдя к ней под балдахин.

Тара хотела что-то ответить, но подавилась рыданьями. Она заикалась, попробовала сесть, плечи задрожали, и она начала сотрясаться в беззвучном судорожном плаче. Берке отошёл. Перед ним развернулся классический пример тяжёлого истерического припадка, просто иллюстрация из учебника, потому что, кроме как в учебной литературе, нигде больше с истерическим неврозом, Берке не встречался. Это заболевание, имеющее в качестве своей следующей стадии полную деструкцию личности, а то и шизофрению, находилось в перечне побеждённых болезней, и в периодических медицинских журналах упоминаний о нём не было.

– Здесь явная одержимость злыми чарами, – сказал он госпоже Сие:

– Мне понадобится таз с водой и полотенце. Надо открыть террасу, и какую-нибудь музыку сделайте, – попросил он: – Злые духи, возможно, начнут выходить, и в этой комнате вам будет опасно, – уведомил Берке госпожу Сию, в надежде, чтобы она отошла

– Музыка нужна, чтобы духи поняли, что здесь нет горя, и им больше нечем поживиться, – придумал он на ходу.

Служанка принесла воду, Берке сполоснул руки и тщательно вытер поданным полотенцем,

– А вы, госпожа Сия, сядьте подальше, вам даже лучше накрыться для безопасности, – посоветовал он.

Попросил для себя табурет, и поставил у кровати больной. Музыки не было, Берке нашёл простой лаунж через браслет, снял и положил на диванчик посередине, чтобы только не было тишины, он попросил раскрыть двери на террасу, и оттуда сразу же повеяло ветерком. Глянул на Сию, та уже завернулась в покрывало и сгорбилась в далёком креслице у дверей.

– Тара, – подступил Берке к больной: – Я сейчас начну сеанс исцеления, а ты ничего не говори, чтобы ты не почувствовала, главное для тебя – полностью мне довериться, – обратился он к Таре, та полулежала на подушках, спрятав лицо.

– Ты поняла меня?

Она кивнула и снова начала всхлипывать.

– Хорошо. Теперь, постарайся расслабиться, и в конце моего доброго волшебства, половина злых духов должна улететь.