Селестин и Зимний праздник

В эту ночь Селестин долго боролась со сном, боясь вновь оказаться в том сером тумане. Но всё равно оказалась там и вновь слышала бесплотный голос: – «Отзовись! Отзовись!»

Девочка свернулась калачиком на камнях, заткнула уши, но всё равно слышала зов. Проснулась на рассвете, измученная и напуганная. Она больше не могла терпеть этот страх одна! Селестин сбежала с урока и отправилась искать дариту Терезу. Раз она тоже могла видеть лейскую паутину, то может сумеет помочь и Селестин.

Найти дариту Терезу было легко. Она теперь всегда находилась рядом с королевой.

– Дарита Марино, не могли бы вы мне помочь? – набравшись храбрости, подошла к ней Селестин.

– Конечно! – улыбаясь, ответила та, глядя на девочку с любопытством. – Только зови меня Тереза, а то я начинаю чувствовать себя старой девой.

Селестин запнулась. Обращаться к взрослой даме по имени ей было странно, но она попробовала:

– Дарита Тереза!

– Просто Тереза.

– Ага. Посмотрите на меня. Вы не видите лейской магии?

– Конечно, вижу! У тебя ведь дар.

– Нет, чужую.

– Явных заклятий на тебе нет, а почему ты спрашиваешь?

Селестин не надо было упрашивать. Желание поделиться своей тревогой просто распирало её. Когда она вывалила на Терезу все свои страхи про сны и то, что они насланы князем Свеном, ей сразу стало легче, словно тяжёлую ношу разделили надвое.

– Не знаю…, – задумчиво протянула дарита Марино, повертев Селестин и рассмотрев её со всех сторон. – Не уверена, что это князь. Следов его магии на тебе нет.

– Тогда что это? Скажете, просто сны? – Селестин с вызовом посмотрела на гартскую ведьму.

– Нет. Не скажу. Леи любят пользоваться таким приёмом – подбираться к человеку во сне. Знаешь, ты должна откликнуться! – с энтузиазмом продолжила Тереза. – И посмотреть, кто это. Это твой единственный шанс избавиться от зова.

Селестин с сомнением посмотрела на молодую ведьму:

– Тогда я смогу победить?

– Не знаю! – пожала плечами Тереза Марино. – Но если ты не посмотришь в лицо своему страху, то никогда и не узнаешь о возможности победы. Помни, в своём сне у тебя есть преимущество. Ты командуешь в нём. В самом крайнем случае можешь проснуться. Так что я бы на твоём месте обязательно откликнулась на зов и посмотрела, что будет дальше.

Глаза ведьмы зажглись азартом. Селестин не сомневалась, что будь Тереза на её месте, она бы так и поступила. Просто из любопытства.

– Если я ошиблась и это всё же князь Свен, просыпайся сразу, не жди, пока он что-то скажет или сделает. И обязательно сразу утром иди ко мне. Я отведу тебя к дяде. Он обязательно тебе поможет.

Селестин облегчённо вздохнула. Дядя у дариты Марино известный – главный королевский маг Гаспар Коберт. Ему по силам защитить даже от князя Свена.

– Спасибо, Тереза! Я попробую.

– Подойти ко мне вечером, я дам тебе браслетик. Он поможет тебе проснуться в любой момент, если что-то пойдёт не так.

– Хорошо!

Чёрная птица

Укладываясь спать, Селестин погладила подаренный Терезой браслет. Сплетённый из разноцветного бисера, с какими-то странными подвесками, он и так нравился Селестин. До сих пор никто не дарил ей вещь, сделанную специально для неё. А на этих плетениях к тому же чувствовалась незнакомая магия, магия Терезы, и это успокаивало Селестин. Там, в туманной долине она теперь будет не одна!

Сон пришёл не сразу. Днём слова Терезы казались правильными. Да, надо откликнуться и увидеть, кто же зовёт её, что от неё хотят. Ведь это будет только сон, бояться нечего! Она, Селестин, сильная! Но теперь в глубокой ночной тишине, когда на неё смотрели в окно лишь моргающие звёзды, девочке вновь стало не по себе. Кто же прячется там, в сером тумане? Даже князь Свен теперь пугал её меньше, чем неизвестность. Его она хотя бы видела. И если не он, то кто так настойчиво ищет её?

Девочка беспокойно вертелась с боку на бок, поправляла подушку, прикасалась к подвескам браслета и сама не заметила, как погрузилась в сон.

Здесь, в её сне, тоже была ночь. Круглая луна висела прямо над головой, выхватывая из темноты вершину небольшого холма, на котором стояла Селестин. Подножие его укрывал туман, в котором тонула каменистая дорога, убегающая из-под ног девочки куда-то вдаль. Вокруг неё на вершине виднелись только камни, и понять, что сейчас здесь – весна, лето или осень, было невозможно. Холод и сырость, что раньше мучили во сне Селестин, теперь словно перебрались внутрь девочки. Окружающий воздух ощущался тёплым, но она всё равно дрожала.

– Отзовись! Откликнись! – плыл над туманом бестелесный тоскливый голос.

Он уже не шептал, а звучал громко, словно зовущий за прошедшие ночи приблизился к Селестин. Осознав это, девочка вздрогнула, и страх сжал сердце холодной когтистой лапой.

– Кто ты? Кто зовёт меня? – тихо прошептала Селестин и прижала руку к груди, надеясь прогнать страх. Вдруг лёгкое царапанье защекотало ладонь.

Селестин вытянула руку вперёд и увидела, что на ладони сидит маленькая птичка. Чёрный воробей. Откуда-то Селестин знала, что он родился из её страха и грусти.

Птичка перебирала лапками и смотрела на неё блестящими круглыми глазами.

Селестин наклонилась к чёрному воробышку и тихо прошептала:

– Лети, мой страх, посмотри – кто зовёт меня там, в темноте?

Она подкинула птичку и та, затрепетав крылышками, взмыла вверх. Сделала круг над головой девочки и уверенно полетела над каменистой тропой, прячущейся в тумане.

– Отзовись! Откликнись! – голос плыл серебристой нитью.

Птичка чёрным камешком скользила над гладью тумана. Вот камень нырнул вглубь и туман начал расступаться. Селестин увидела высокий тёмный силуэт. Плащ скрадывал фигуру, капюшон скрывал лицо. Девочка даже не могла понять кто это – мужчина или женщина.

Воробышек юркнул под капюшон и тот упал. Селестин увидела, что это старуха. Луна освещала бледное пятно лица и белоснежные пряди рассыпанных по плащу волос.

– Ты здесь. Ты есть! – с недоверчивой радостью сказала старуха и прикрыла лицо рукой.

Потом опустила и осмотрелась.

– Где ты? Где ты? Отзовись! – вновь выкрикнула она.

Селестин смотрела на старуху сверху, и ей показалось, что та не видит ни холма, ни Селестин, стоящую на вершине. Девочка не знала, откликаться или нет на этот зов. Может, стоит проснуться? Ведь теперь она знает, что это не князь Свен ищет и зовёт её. Или стоит узнать всё до конца? Кто и зачем ищет Селестин?

Пока девочка решала, как поступить, старуха резко откинула в стороны полы плаща и двумя руками раздвинула грудь над сердцем. Вверх взмыла большая чёрная птица, внутри которой сверкала красная искра.

– Кровь к крови, сердце к сердцу. Найди его кровь! – приказала старуха, и чёрная птица полетела прямо к Селестин.

Внимательно следя за полётом чёрных крыльев, старуха поспешила за птицей по каменистой дороге. Она шла, подняв лицо к небу, не сводя глаз с чёрной птицы, и будто не замечала кровавый след, что оставляют на камнях её ноги.

Селестин же, как заворожённая, наблюдала за тем, как меняется лицо незнакомки с каждым шагом, приближающим к девочке.

Первый шаг сделала старуха с серым морщинистым лицом, белыми волосами, в чёрной, как ночь одежде. Она казалась сухой и присыпанной пеплом оболочкой прежде живой женщины. Но чем ближе она подходила к Селестин, тем больше разглаживались морщины, твёрже и уверенней делался шаг, волосы уже не напоминали безжизненную паклю, а серебрились седыми волнами. Одежда оставалась чёрной, но лицо наливалось живыми красками. На щеках появился румянец, губы больше не выглядели сухими трещинами, в чёрных провалах глазниц стала видна яркая синева глаз. Стоящая у подножия холма женщина уже совсем не походила на почти призрачную старуху, начинавшую путь.

Селестин никогда не видела незнакомку, но черты её почему-то казались знакомыми.

– Где ты? – мягким грудным голосом сказала женщина. – Кто ты? Отзовись.

Похоже, она по-прежнему не видела девочку. Селестин уже твёрдо решила не отзываться, молчать, пока сон не кончится, но тут с вышины прямо к ней спикировала чёрная птица. Острые коготки впились в плечо и Селестин невольно вскрикнула. Птица неожиданно ласково потёрлась головой о её щёку, словно извиняясь, что причинила боль.

– Я вижу тебя! Ты девочка! – радостно воскликнула женщина.

– Да, девочка. А вы кого искали? Мальчика? Может, не меня вовсе?

– Тебя! Я ищу тебя! –женщина жадно вглядывалась в черты Селестин. – Скоро я приду за тобой!

– Нет! Не надо приходить за мной. Кто вы?

– Я твоя бабушка.

– Неправда! Моя бабушка умерла! И вы – не она. Мама мне показывала её портрет. Он, конечно, был маленький, такой, – Селестин замкнула пальцы в круг, показывая величину миниатюры, – но всё равно видно, что вы на неё совсем не похожи!

– Я… – женщина сделала шаг к Селестин, и та, не желая больше ничего слушать, изо всех сил сжала браслет.

Накануне

Утром Селестин бесцеремонно разбудила дарита Тереза. Она потрясла её свесившуюся руку и, когда девочка открыла глаза, нетерпеливо сказала:

– Ну что?

Увидев, как Селестин сонно хлопает непонимающими глазами, добавила:

– Ты уж прости, что так рано. Но потом я не смогу. Буду рядом с королевой Таинией. Так что, удалось узнать, кто зовёт тебя?

– Это не князь Свен.

– Хорошо! А кто?

– Какая-то старуха.

– Старуха?! И что ей надо?

– Не знаю. Я проснулась, – Селестин сама не разобралась, как относиться к словам незнакомки о том, что она её бабушка и не хотела делиться этим ни с кем.

– Ладно! – Тереза вспорхнула с кресла, придвинутого к кровати. – Браслет я тебе оставляю. Если завтра узнаешь что-то ещё, обязательно мне скажи. Побегу к королеве.

И ведьма не оглядываясь стремительно покинула спальню. Селестин ещё полежала немного, глядя в окно на перламутр начинающегося рассвета. Похоже, Пресветлая Богиня решила выполнить её желание о родном человеке. Только как часто это случается со сбывшимися желаниями, теперь оно выглядело для Селестин не столь привлекательным, как в мечтах.

Эта лейская ведьма, что назвалась её бабушкой, придёт за ней. И заберёт с собой? Но Селестин вовсе не хотела отправляться в ненавистное Лейское княжество. Её дом здесь! Аританское королевство её родина! Даже если бы она оставалась в последнем приюте при монастыре, где их хорошо кормили и учили, сёстры были строги, но в основном справедливы, то и тогда Селестин не захотела бы уходить к этим страшным леям. А сейчас, когда ей выпал такой счастливый билет, отказываться от него Селестин не собиралась.

– Я не пойду с ней! – решительно пробормотала девочка. – Меня никто не заставит! А если что…я…Я барону Ле-Рилю пожалуюсь!

Да, точно! Она же служит барону, нужна и ему, и королеве Таинии. Они не отдадут Селестин! Барон хитрый, он обязательно что-то придумает. Селестин успокоено вздохнула. Никто не заставит Селестин уехать к леям.

Селестин встала и пошла умываться. Бросив беглый взгляд в зеркало, девочка вздрогнула. На мгновение ей показалось, что из-за стекла на неё смотрит ночная незнакомка. И Селестин поняла, почему женщина, перестав быть старухой, показалась знакомой. Это её черты каждый раз Селестин видела в зеркале. Значит, она и правда её бабушка, – окончательно убедилась Селестин.

Это доказательство того, как сильна в ней кровь ненавистных леев, было неприятно девочке. Да, все вокруг знали, что она полукровка, но до сих пор в ней видели лишь её саму, Селестин, и хотя некоторые косились, всё равно помнили, что лишь одна половина в девочке от леев. Вторая-то от обычной женщины. А теперь все увидят, что Селестин – вылитая лейская ведьма! Это плохо.

Девочка нахмурилась и скорчила зеркалу страшную рожу. Ничего! Она что-нибудь придумает. Вон как королева Таиния перекрасила принцессу в рыжий цвет, чтобы та меньше походила на свою мать. Вот и Селестин перекрасится. Только не в рыжий, а чёрный цвет, как дарита Тереза. Точно! Тереза ей поможет! Вот королева родит, у Терезы станет больше времени и Селестин её попросит. И потом, может лейская бабушка её не найдёт. Кто же её пустит в королевский дворец?

Селестин радостно засмеялась от этой пришедшей в голову мысли. Правда! Её просто никто не пустит в Иль Ранталь. Здесь Селестин в безопасности.

День прошёл просто чудесно! Выпал снег и девочки лепили из него в парке смешных снеговиков, кидали друг в друга снежками. Никакой зов больше не мучил Селестин и она веселилась во всю! День был долгий и радостный. Селестин позволила себе поверить, что в этот Зимнепраздник всё будет хорошо!

Нет, не будет! Поняла она, когда вечером вошла в свою комнату. Зажжённый Селестин свет заиграл со светлыми прядями ждавшего её гостя. Хотела тотчас выбежать из покоев, но негромкий голос князя Свена остановил:

– Не спеши, малышка Селестин.

И она послушно замерла, как птичка перед змеёй. Тело перестало подчиняться ей. Даже сказать ничего не могла.

– Мне нравится твой страх, Селестин, – улыбнулся князь. – Он такой чистый и вкусный. Но не надо бояться. Ничего плохого я тебе делать не собираюсь. Обещай, что кричать не будешь, и я разрешу тебе говорить. Поняла?

Селестин кивнула.

– Кричать не будешь?

Новый кивок. Кричать всё равно бессмысленно. Горло разжалось, словно сжимавшую до этого руку убрали. Селестин задышала глубоко и часто.

– Послушай, ты ведь знаешь, зачем я здесь?

Сердце девочки ёкнуло. Она догадывалась. Если твоя мать шлюха, некоторые вещи узнаёшь против воли.

– Нет, дурочка! – словно читая её мысли, сказал с усмешкой князь. – Ты для меня ещё маленькая. Если бы я встретил тебя года на три – четыре позже, то из тебя бы вышла прекрасная замена Тай. А пока можешь не надеяться.

Облегчение затопило Селестин. Она поверила князю. Он смотрел на неё совсем не так, как мужчины смотрели на мать. Его пристальный взгляд скорее напоминал змеиный. Или нет, так кот смотрит на мышку.

– Здесь – не в твоей комнате, а в королевстве. Ты ведь знаешь, что я защищаю королеву от проклятия сестрички Луасон?

Селестин вновь кивнула. Говорить она боялась.

– Это требует от меня много сил. Пока, чтобы пополнить их, мне хватает Эрика. Его страдание не такое вкусное, но подпитывает хорошо. И так, по мелочи, – твой страх, тревоги Тай, ещё кое-что, – Свен неприятно усмехнулся. – Но для последней схватки этого может не хватить. Мне нужна твоя кровь, малышка.

В руках князя внезапно появился узкий чёрный нож. Только то, что лей продолжал сидеть, разглядывая девочку, позволило ей устоять на месте. Иначе бы она уже с криками металась по комнате, забыв про обещание. Видя её ужас, князь довольно улыбнулся, а потом ласково сказал:

– Дурочка! Мне нужна лишь одна капля, правда, отданная добровольно. Подумай – всего одна капля, и ты спасёшь королеву и будущего наследника. Я всего лишь уколю палец этим ножом. И всё.

– Нет, – Селестин спрятала руки за спину. – Я не согласна! Не дам!

Все знали – леям веры нет. Им только дай палец – оттяпают руку.

– А если из-за тебя королева умрёт? Твоей капли мне не хватит для победы?

Селестин сжала руки за спиной покрепче и отрицательно покачала головой:

– Нет! Не дам!

Нож из рук лея исчез. Князь Свен встал:

– Что же, время есть. Я подожду. Подумай, и лучше отдай добровольно!

В последних словах прозвучала угроза. От улыбки князя Селестин стало холодно. И она долго дрожала даже после того, как князь ушёл. Тихо выскользнул из комнаты и словно растворился во мраке ночного замка.

Селестин было жалко добрую королеву, и Гвендолин, которая к ней так привязалась. И короля Эрика. И всё королевство, которое так ждало наследника. Но себя ей было жальче. Отдавать князю Свену даже каплю своей крови она была не готова.

Праздничная ночь

В карете, где набилось десять самых близких подруг Гвендолин, царило веселье и ожидание чуда. Сама принцесса ехала вместе с королём Эриком и королевой Таинией. Вначале король не собирался в праздничную ночь ехать куда-то из дворца. Провести главный обряд Зимнепраздника должны были в дворцовой часовне. Но Гвендолин всю свою недолгую жизнь отмечала самую длинную ночь в году в приюте при монастыре. Каждый праздник она с девочками отправлялась в главный монастырский храм Пресветлой Богини, где они зажигали свечи, звонили в колокола, помогая ослабевшей Богине победить Мрак. И без этого праздник казался принцессе ненастоящим.

Она попросила королеву Таинию разрешить ей с девочками на эту ночь вновь вернуться в Приют. Королева не только разрешила, но и сама захотела отметить праздник именно там. Сопротивление короля быстро оказалось сломлено утверждением, что Храм под защитой Богини в такую ночь самое безопасное место. Никакое проклятие там королеве не грозит.

Вначале только Селестин не разделяла праздничного настроя подруг. Её мучило чувство вины – вдруг и правда из-за того, что она отказала князю Свену, королева погибнет? Но чем дальше они отъезжали от дворца и оставшегося там лея, тем легче на душе у неё становилось.

Привычные стены монастыря, сверкающие везде огни гирлянд, костров, факелов и свечей, разгонявших темноту ночи, знакомые мелодии песнопений, возвращали ей настроение любимого праздника, когда все верили, что с завтрашнего дня огорчения и беды начнут уменьшаться, как ночь за окном, а радость и веселье прибывать, и заветное желание обязательно сбудется. Для этого только надо обязательно его загадать и позвонить в храмовый колокол, пройдя через арку. Чтобы каждый желающий мог это сделать, во дворе храма в эту ночь ставили несколько временных арок, к каждой из которых тёк нескончаемый поток паломников.

Селестин и в прошлом очень любила этот момент единения, когда шла в общем потоке нарядных людей, сосредоточенно замолкавших перед тем как подняться по трём ступеням на помост и ударить в колокол. Раз в году ей удавалось почувствовать себя частью единого целого, стать такой же, как все, когда никто не выделял её из-за лейской крови, не замечал её инаковости. И сегодня вновь она шла вслед за королевской семьёй в людской реке радостно взволнованная ожиданием чуда.

Королева, поддерживаемая мужем, первая поднялась под свод центральной арки. Они вместе взялись за веревку колокола и, глядя в глаза друг другу, ударили в него. Красивый и чистый звук поплыл над землёй. Снежинки, падающие с небес, сверкали, как пыльца фей, и оседали на непокрытых головах людей, щедро одаривая всех волшебством.

Вслед за королевской четой в колокол ударила принцесса и они уже втроём вышли за пределы арки. Сёстры вручили королевской семье свечи и все увидели, как они засияли божественным пламенем.

Раздались приветственные крики. И Селестин кричала вместе со всеми от радости.

– Это к добру! Год обязательно будет хорошим! Слава доброй королеве! – слышалось со всех сторон.

Перед тем как войти под своды арки, Селестин сосредоточилась, чтобы правильно загадать желание. Всем известно, как боги любят пошутить. Но сегодня у неё ничего не получалось! В голове билась одна мысль: – «Пусть всё будет хорошо!»

Вот и свеча Селестин, полученная из рук улыбающейся монахини, вспыхнула тёплым оранжевым светом, подмигивая и говоря девочке, что Богиня услышала её. Этот волшебный свет будет гореть сегодня до рассвета, и свеча истает разом, как только первые лучи солнца упадут на заснеженную землю. Желающие уносили свечу с собой, остальные подходили к стене храма, оставляя её сиять в специальных подсвечниках, закреплённых там.

Везти во дворец свечи девочкам не разрешили. Всё же в карете было слишком тесно. И Селестин вслед за Гвендолин подошла к храму, установила свечу в подставку, развернулась, чтобы идти дальше и замерла. Из толпы паломников выступила женщина из её сна. Она смотрела прямо на Селестин и радостно улыбалась.

Колокольный звон плыл над толпой, и Селестин не слышала, что произносят шевелящиеся губы незнакомки. Наяву женщина выглядела проще, чем во сне – растрёпанные белокурые волосы, скромная дорожная одежда, усталое лицо с морщинками вокруг глаз. В ней не было ничего зловещего, но Селестин замерла от страха. Даже сквозь колокольный звон она услышала:

– Я пришла за тобой!

Женщина успела сделать нескольких стремительных шагов к Селестин, как её скрутили выскочившие откуда-то из толпы воины. Селестин резко отодвинули в сторону и между ней и принцессой также внезапно появились люди. Но даже со скрученными руками женщина не сводила глаз с Селестин и улыбалась ей.

– Не волнуйся, всё хорошо! Я нашла тебя! – говорила она.

– Что тебе надо, лейское отродье, от принцессы? – резко спросил барон Ле-Риль, сопровождавший короля.

– Принцессы? – удивлённо переспросила женщина.

– Нет, нет! Она ищет не принцессу! – торопливо кричал какой-то мужчина, проталкиваясь.

Мужчина этот явно не походил на лея, ничем не отличался от остальных жителей королевства, и потому его заступничество выглядело странно.

– А вы кто и откуда её знаете? – резко спросил барон.

– Я дор Эсти Хаммарис из графства Аль Паунт, лейтенант королевской гвардии в отставке. Сопровождаю дору бар Сольну в поисках её внучки. Согласно мирному договору, подписанному между нами, она хочет найти ребёнка своего погибшего сына.

– Ладно, лейтенант, с вами поговорим позже, – сказал барон и повернулся к женщине. – Это правда, дора бар Сольна? Отпустите её!

Воины отпустили руки женщины, но остались на месте.

– Да. Я, Хельга бар Сольна, согласно договору пришла за своей кровью. Вот за ней! – и она ткнула пальцем в Селестин.

– Я никуда с ней не пойду! Я не хочу! – крикнула Селестин. На глазах её выступили злые слёзы.

– Не бойся! Никто тебя против воли никуда не заберёт, – мягко сказала королева Таиния. – Я обещаю!

Волна облегчения затопила Селестин и она заплакала.

– Так, Вольф, забирай всех причастных и едем во дворец. Там разберёмся! – скомандовал король Эрик. – Селестин, ты едешь с… дором Кобертом.

Главный королевский маг выступил из-за спин придворных и протянул руку девочке. «Гаспар Коберт, самый сильный маг королевства, лучшая защита от леев и их магии», – радостно подумала Селестин, и торопливо вцепилась в протянутую руку.

В королевском дворце

Гвендолин встретила подругу сразу у кареты Гаспара Коберта.

– Дор Коберт, папа сказал вам идти к нему, а нам с Селестин пора отдыхать. Уже поздно, – решительно сказала она.

В другой раз Селестин расстроилась бы, что праздник для неё закончился. Что она не запустит огненные фонарики, не посмотрит выступление скоморохов и менестрелей. Но сегодня ей самой хотелось поскорее укрыться в своей комнате, среди знакомых стен. И вот сейчас они с Гвендолин торопливо шагали по лестнице на этаж, что занимала принцесса и её юные фрейлины, подруги по приюту.

– Гвен, ты из-за меня пропустишь праздник? – виновато сказала Селестин.

– Ерунда. Ничего во дворце уже не будет. Тай устала, и папа всё отменил. Придворных отпустили. Девочки остались с сёстрами в приюте отмечать праздник там. А как там весело, мы с тобой знаем. Споют ещё несколько гимнов Богине, запустят фонарики и их тоже отправят спать.

Селестин согласно кивнула.

– Да, у сестры Люсинды не забалуешь! Она ведь осталась с ними?

Гвендолин кивнула и заговорщицки улыбнулась.

– А с тобой кто?

– Ты! И ещё несколько служанок. Дариту Омаль на сегодняшнюю ночь отпустили к семье. Служанок я тоже отправлю и мы с тобой можем болтать хоть до рассвета! Так что переоденешься и приходи ко мне в спальню. Ты же видела – там и кровать огромная, и ещё одна в ногах для служанки есть. Ты ведь не обидишься, если ляжешь там?

– Нет! Я ведь, получается, дежурная фрейлина и должна быть рядом с тобой.

– Точно!

Девочки радостно улыбнулись. Ни принцессе, ни Селестин не хотелось этой ночью оставаться в одиночестве.

– Только надолго ли я буду твоей фрейлиной, – вновь вспомнила о грустном Селестин.

– Не волнуйся, папа сказал, что ты наша подданная, и мы тебя никуда не отдадим, – ответила ей принцесса. – Ты, сказал, нам самим нужна.

Селестин затопила волна тепла и облегчения.

– А Тай сказала, – Гвендолин остановилась, положила ладошку на руку Селестин и произнесла, очень похоже изображая королеву. – Эрик, а если девочка захочет быть с бабушкой? У неё ведь больше никого нет. Мы не должны мешать её счастью.

Сердце Селестин ёкнуло.

– А папа говорит: «Ты уверена, что она там будет счастлива?» – Гвендолин сделала драматическую паузу и закончила. – И Таиния такая сразу: «Нет! Уверена, что нет».

Селестин согласно кивнула. Она тоже была уверена, что там, в Лейском княжестве, счастливее не станет. Ведь там не будет ни Гвендолин, ни рыженькой Лузы, ни Бетси, ни сестры Люсинды и королевы Таинии. Никого из подруг и людей, что заботились и учили Селестин в последние годы. Зато там будет князь Свен и другие леи, похожие на него.