скачать книгу бесплатно
Эффект Мнемозины
Евгений Николаевич Матерёв
Что ни говори, но сегодня Инга переплюнула саму себя по части фокусов! Это надо же такое придумать! «А не остаться ли дома?» – в связи с увиденным смалодушничал Сергей.Он вспомнил все её иллюзионистские выходки и то, что с каждым днём они становились всё масштабнее. В довесок к этому Сергей постепенно теряет голову из-за девушки, признаваясь в своих чувствах фантому, что тоже расценил как усугубление своего психического состояния…Всё же он пошёл на встречу – любопытство взяло верх.
Часть первая
Глава первая
День двенадцатый
Родственные души
Здравствуйте, дорогой Читатель! Вы в предвкушении? Понимаю, понимаю… Новая книга – это новый мир. Приходится ко всему привыкать: к образам новых героев, к их характерам и к сложившейся ситуации между ними.
Ну что ж! Потихонечку выходим из зоны комфорта, включая своё воображение – оно нам ой как пригодится, чтобы представить то, о чём будут вести разговор наши герои.
Зовут их – Инга и Сергей. Познакомились они совсем недавно – недели ещё не прошло. Но посмотрев на них со стороны, можно сказать, что они знают друг друга давно – прям родственные души. Бывает же такое! Это одно из явлений, от которого человек способен испытывать счастье. Но, как говорится, не спешите завидовать – вы ведь не знаете, какой ценой оно досталось.
Об этом позже.
А пока, дорогой Читатель, я попрошу представить Вас бескрайнюю степь, которая, несмотря на это устойчивое словосочетание, вдруг обрывается – через пыльную дорогу уже бушует Чёрное море.
Берег похож на ломоть торта – миллионы лет развития земного покрова обнажились здесь в виде инфограммы. Но не везде каменные породы возвышаются над волнами стеной в несколько десятков метров; в Караджинской бухте, например, море и степь образуют между собой плавный переход.
Это место находится на западном побережье Крыма, и называется оно – Тарханкут; Тарханкутский полуостров Крымского полуострова. Такая вот топонимическая тавтология; что ж поделаешь…
Начало весны. Так что ни о каком буйстве красок речи не идёт – степь ещё только пробуждается, пополняясь влагой дождей. Свежая зелёная трава пробивается сквозь прошлогоднее засохшее бежево. Тяжёлыми серыми волнами наваливается море на высокие берега. Но нет сомнений, что скоро оно будет манить к себе тёплыми красками. От хандры, в которой находится сейчас степь, не останется и следа – обширная равнина превратится в разноцветный ковёр – миллионы цветов потянутся к солнцу. Тёплые ветра уже гуляют по просторам, будто дыхание Деметры.
Инга и Сергей стоят на одной из ступеней созданной ветром и водой известняковой лестницы. Перед их глазами небольшая бухта. Кое-где лежат почерневшие водоросли, выброшенные на берег недавним штормом.
Накрапывал дождь, но не такой, чтобы от него искать убежище – ярко-жёлтые накидки защищали наших героев от мороси.
Сергей посмотрел в сторону Оленёвки. За тюлем дождя видно только очертания сельских домов. Потом его взор обратился на Ингу. Она стояла чуть выше и задумчиво смотрела на море.
– О чём ты думаешь? – спросил Сергей, поправив капюшон.
– Я думаю о том, что наши галактики похожи на эти волны, – кивнула Инга в сторону воды, на поверхности которой рисовались всё новые и новые пенные силуэты.
– Умм? – на лице Сергея застыл немой вопрос.
– Представь: наша Вселенная похожа на шар – она как планета. Только вместо морей на ней бушуют волны из галактик.
«И что с того?» – хотел было спросить он, но передумал.
Сергей вспомнил их предыдущий разговор – чем он закончился – и в этот раз решил проявить больше терпения и выдержки.
– Хм. А почему наша Вселенная похожа на шар? Может, она квадратная?
– Может, и квадратная…
Сергей, улыбнувшись, склонил голову – «Вот и поговорили…»
Инга в нерешительности замолчала – стоит ли продолжать эту тему?
«Почему бы и нет?»
Она поначалу делала между фразами небольшие паузы, обдумывая, как можно проще донести свои идеи.
Говорить о чём-то большем – да, это непросто! У себя в мыслях ты прыгаешь со ступени на ступень: вспоминаешь давно минувшее, мгновенно оцениваешь произошедший случай в твоей жизни и видишь, как логика его органично вписывается в твою личную картину мира, лишний раз подтверждая её правоту или хотя бы право на существование.
А попробуй провести по этой зыбкой лестнице кого-то ещё. Может, этот человек засомневается в правильности твоих выводов или же не так поймёт? Не успеешь опомниться, как и сам засомневаешься под гнётом его контраргументов и язвительности – глядишь, и зашатается такой понятный тебе мир.
Инга тем временем успела развернуть перед Сергеем своё видение мира:
– …так что когда-то наша Вселенная была покойна – ничего не было: ни галактик, ни звёзд, ни нас – одно лишь первовещество.
– Первовещество?
– Да, первовещество. Не было ещё такого разнообразия химических элементов; были лишь одинаковые частицы, с одним и тем же зарядом. И располагались они на одинаковом друг от друга расстоянии – скукотища зелёная…
– Под стать сегодняшней погоде… – вздохнул Сергей. – А потом что случилось? Откуда разнообразие появилось?
– А потом произошло нечто такое, что искривило эту… решётку – разрушило этот одинарный мир. Информационные поля атомов возмущены; чёткий, отлаженный механизм дал сбой. Поменялось расстояние между атомами, и возникли вариации.
Ведь раньше каждый атом посылал импульсы во все стороны, и они возвращались обратно всегда и вовремя…
Теперь же равновесие нарушено, и Вселенная изменилась. Там, где раньше был покой – бушуют волны, в которых рождается время. Ведь время – это события, происходящие относительно других событий. А какое может быть время, если раньше событий никаких не было?
– Эй, Инга! В какую степь тебя понесло? – рассмеялся Сергей.
– Я просто делюсь с тобой своим видением мира: из чего всё произошло.
– Помедленнее тогда – я не успеваю записывать!
Инга шутливо толкнула Сергея в плечо. Она и сама поняла, что слишком много попыталась вместить своих мыслей в этот короткий промежуток времени.
– Продолжай! «Механизм дал сбой». Что произошло дальше? – Сергей оторвался от своего воображаемого блокнота.
– Теперь же, посылая импульс в одну из сторон, ответ можно получить либо преждевременно, либо с запозданием.
Это как в комнате, в которой выключили свет: ты прикидываешь, где примерно находится твой друг, делаешь несколько шагов в его сторону и, думая, что стоишь перед ним, спрашиваешь – «Ты где?» А он неожиданно отвечает тебе прямо в ухо.
«…Прямо в ухо!» – Сергей от неожиданности вскинулся – ему показалось, что услышал эти слова по правую сторону, хотя Инга находится слева от него. Это было так явственно, что он даже стал озираться.
Инга улыбнулась ему в спину, довольная произведённым эффектом.
– Большой взрыв? – Сергей обернулся на собеседницу; сам удивился – как вдруг родилось в его голове это словосочетание?
Инга быстренько спрятала улыбку – «Я ни при чём – тебе показалось»:
– Только откуда в абсолютно инертной среде случиться взрыву, как думаешь?
Сергей неопределённо пожал плечами.
– Теорий появления Вселенной существует множество. У меня, например, есть своя собственная.
– Ну-ка, ну-ка… интересно послушать, – Сергей даже подвинулся к рассказчице поближе. При этом на его лице было состроено придурковатое выражение.
Инга, ничуть не смутившись от такой манеры слушания, продолжила:
– Возможно, два края незримой ранее кристаллической решётки столкнулись друг с другом, и по ней пошли волны, которые дали начало океану Жизни.
Вслед за акустическим приёмом Инга показала ещё один фокус – быстрым движением откуда-то сбоку от себя достала лист бумаги. Ровный, не мятый; словно он давно там лежал, прижатый камнем. Она свернула его в трубочку, наглядно показывая, как эти самые края вселенской решётки могли столкнуться.
Сергей попросил бумагу из рук Инги и стал с удивлением рассматривать листок: будто увидел на нём водяные знаки.
«Откуда она его взяла? Ведь из кармана его невозможно так быстро достать, тем более не помяв…»
Обычный чистый лист в клетку – ничего особенного.
– А как это…
Видимо, Сергей хотел озвучить свой вопрос, но, подняв взгляд, понял, что собеседница уже покинула его. Вскочив на полуслове, стал озираться – да, исчезла. Сергей захотел ещё раз взглянуть на бумагу, но та тоже исчезла – вместо неё у него в руке на ветру трепыхалась пола дождевика.
«Вот и поговорили», – уже с другой интонацией повторил Сергей.
Дальнейшая прогулка Сергея прошла в одиночестве. По дороге домой он проанализировал своё внутреннее состояние, но никаких видимых причин для исчезновения Инги выявить не мог.
Думается мне, что такое начало непривычно для тебя, дорогой мой Читатель, верно? Но подождите немного, скоро атмосфера рассказа окутает Вас, как в плед. А мысли о нём будут сопровождать Вас в домашних делах, как запах заваренного кофе, испечённых пирогов или как понравившаяся мелодия.
Вспомните, как Вы первый раз читали булгаковскую эпопею «Мастер и Маргарита» – тот момент, когда чёрный кот сел в трамвай и оплатил проезд. Необычно? Необычно!
А в нашей истории необычным персонажем будет Инга. Является откуда ни возьмись, разговаривает с Сергеем на философские темы и исчезает на самом интересном месте своего повествования!
После её исчезновений мне впору ставить табличку – «Здесь могла бы быть ваша реклама».
Ну что ж. Подождём до завтра, когда Сергей и Инга снова выйдут на прогулку. Уверен – будет не менее увлекательно. А пока пусть Сергей займётся своими домашними делами, такими же, как и у нас с Вами, Читатель.
Глава вторая
День тринадцатый
Нефритовые чётки
Сколько много дорог! Вся степь беспорядочно испещрена ими. На какой из них нужно искать наших героев? Сергей с Ингой всяко должны прогуливаться вдоль моря – это, несомненно, облегчит наши поиски.
Ну! Что я говорил! Вот же они! Идут по пляжу Караждинской бухты, оставляя за собой на песке пару следов. Сейчас приблизимся к ним.
Судя по тому, что Инга и Сергей молчат, можно сделать вывод: сейчас произойдёт смена темы разговора. Один вопрос меня сейчас волнует: мы опоздали, всё прослушали или сейчас начнётся самое интересное?
– Хочешь почувствовать ту силу, что подталкивает всё сущее к изменениям? – первой нарушила молчание Инга.
Ого! Похоже – не опоздали… Хорошо!
– Не откажусь, – ответил Сергей.
Инга порылась в кармане куртки и протянула что-то Сергею. Она так буднично это сделала, чем позабавила его. Он-то уже начал представлять, что его собеседница протянет ему нечто светящееся, переливающееся всеми цветами радуги – будто заглянет в сундук с драгоценностями; как он с трепетом прикоснётся к этой тайне мира.
Но на руке у Сергея оказались два невзрачных куска магнита – «Вот тебе и тайна мира».
– Ты шарлатанка, Инга! Вчера фокусы были покруче!
– Я догадываюсь, о чём ты подумал, – Инга стала улыбаться ещё озорнее. – Да-да. Всё гениальное просто; настолько просто, что мы долго ещё не верим этой простоте.
Сергей вяло повертел кругляшки:
– Я чувствую себя обманутым.
– Но-но! – запротестовала девушка, – Ты не понимаешь! Обманутым он себя чувствует…
С видом европейского купца, стремящегося выменять у аборигена побольше золота, она стала рекламировать магнит:
– Видишь, как они притягиваются друг к другу? А как отталкиваются? Чувствуешь?
Сергей актёрские данные Инги оценил – ухмыльнулся.
– Чувствуешь эту силу? Она такая… м-м-м… первобытная, – Инга сменила тон, посерьёзнела.
Так наши герои возвратились к своему вчерашнему прерванному разговору. Только теперь он проходил без сумбура – куда, собственно, торопиться?
– Ты хочешь сказать, что это – первовещество?
– Нет, это так, для наглядности. Представь себе нашу первовселенную – решётку, где все атомы расположены на одинаковом друг от друга расстоянии. Вокруг каждого атома находится его информационное поле, вроде магнитного.
Инга взяла за руки Сергея, сблизила два находившихся в них магнита, и он почувствовал упругость этих полей – «Чувствуешь, да?».
Сергей закивал – «Да, чувствую».
Но его поразило прикосновение Инги к его рукам – это было прикосновение человека из плоти: явно ощущалась и теплота рук, и шершавость кожи, и сила, с какой она направляла его руки. Вот это да! Она точно фантом?
Пока Сергей разбирался со своими ощущениями, Инга продолжала объяснять:
– …информационное поле одного атома вещает окружающим – «У меня заряд ноль».
Итак, кристаллическая решётка находится в равновесии – кажется, ничто не может её поколебать. Но не тут-то было. Ты ведь помнишь наш вчерашний лист бумаги?
Сергей словно распробовал красивый парадокс на вкус: не мятый чистый лист, на котором ничего не написано, оставил неизгладимое впечатление.
– Вижу, что запомнил… – сказала девушка, не дожидаясь ответа. – Ну, так вот. Допустим, что наша Вселенная под действием неких сил, внешних ли, внутренних, стала искривляться. Она словно мозг в черепной коробке – сморщивается, образуя невообразимые изгибы, – Инга пыталась изобразить этот процесс, рисуя руками в воздухе. – Чем глубже наши извилины, тем больше разнообразных связей отделов мозга. Так и со Вселенной – она начала искривляться после столкновения двух её краёв. И чем больше она искривится, тем большее разнообразие химических элементов она создаст.
