Предвестница. Тень наставницы

– Осторожней со словами! – рыкнул недовольно он в ответ на мою спокойную тираду.

– Иначе что?! – спросила, наклонив голову набок. – Убьешь? – усмехнулась. – Ты хотел знать, кто мой таинственный помощник? Хотел знать, почему рядом нет ни друзей, ни родственников? Что ж, я поведаю тебе эту тайну. Ведь рано или поздно вы все же встретитесь, – я заметила, как победно блеснули глаза Кости. – Моя наставница сама Смерть.

Победный блеск в глазах парня сменился раздражением, а после и гневом.

– Да за кого ты меня принимаешь?! – возмущенно прокричал он, поднимаясь.

– За существо, которого рано или поздно коснется моя рука, – ответила ему, поднимаясь следом. – Видишь ли, перед тем, как увидеть смерть, вы видите такого как я. Я не убивала ни одного из твоих собратьев, но была вестницей их смерти.

– Что?! – выдохнул пораженно он.

– Что слышал! – ответила раздраженно. – Надеюсь, ты утолил свою жажду любопытства и наконец-то провалишь отсюда!

Больше не желая находиться с ним наедине, я выскочила из кухни. Не знаю, о чем он сейчас думает, и знать не хочу. Даже если теперь считает меня сумасшедшей, пусть! Главное, чтобы убрался отсюда как можно дальше и оставил меня в покое.

Раздражение так и бурлило внутри, ища выход. Впервые за много лет я что-то чувствовала, что-то помимо страха и боли. И впервые я не знала, что с этим делать.

Вылетев из квартиры, я остановилась посреди лестничной клетки. Тяжело дыша, сжимая и разжимая ладони, прикрыла глаза, стараясь успокоиться.

– И ты правда думаешь, что я в это поверю? – раздался недовольный, но все же более спокойный голос парня за спиной.

Да, я надеялась на это. Думала, что теперь он оставит меня в покое. Но я ошиблась. Снова.

– Что я должна сделать, чтобы ты от меня отстал? – спросила я, повернувшись к нему.

– Докажи.

– Что?! – выдохнула пораженно.

Он хоть понимает, на что меня подталкивает? Неужели он не понял, что я не радугу приношу в мир, а смерть? Какие ему нужны доказательства? Он думает, что я пойду на это, лишь бы ему что-то доказать? И после этого кто из нас сумасшедший?

Не говоря ни слова, я обошла парня и вернулась в квартиру, не забыв захлопнуть дверь прямо перед его носом. Плевать я хотела на него! Это моя квартира, моя жизнь, и я никому ничего не должна!

Глава 4

Как ни странно, он не последовал за мной. Чему я была искренне рада. Одиночество и тишина – одно из самых лучших лекарств. Именно этого мне не хватало в данный момент.

Первым делом решила искупаться, да вот незадача, то ли день у меня сегодня дерьмовый, то ли я такая счастливая, но как всегда, воды горячей нет. Окончательно расстроившись, я вернулась в комнату и, присев на кровать, обвела печальным взглядом комнату.

Все казалось таким странным и чужим. Словно это не я прожила здесь два года. После слов Кости все стало непривычным и каким-то несуразным.

Старый расшатанный стол в дальнем углу, заваленный альбомами, красками, блокнотами, карандашами и много чем еще. Рядом такой же старый стул, ножка которого едва держится. Это и еще доисторическая кровать-сетка, на которой сижу. Все это уже было в квартире, когда я сюда въехала. Остальное – два кресла, маленький поцарапанный столик и многое другое я сама собирала. Да, не всегда это покупалось, иногда находила возле подъезда, а иногда… Это все, что ранее казалось имело свою ценность, резко стало противным.

«И как я могла столько лет прожить в подобном месте?» – подумала, сожалея, что не могу позволить себе лучшее.

Почувствовав некое опустошение и резкую усталость, прилегла, уставившись на тумбочку, на краю которой стоял пузырек с лекарством. Долго на него смотрела, не решаясь принять очередную дозу.

Я надеялась, что если сейчас приму таблетку, то на утро все станет как прежде. Словно не было в моей квартире постороннего парня. И я не видела, как менялось его лицо. Будто это был очередной кошмар, о котором утром уже забуду. На этой мысли я провалилась в сон, так и не приняв таблетки…

«Как говориться: мечтать не вредно, вредно не мечтать», – думала я, идя по ночной холодной улице.

Не нужно быть гадалкой, чтобы понять: это наш район. Трудно его не узнать. Фонари не горят, повсюду мусор, стены разрисованы граффити, полуразрушенные многоэтажки, в которых еще нет-нет да горит в окнах свет. Да и улиц тут немного, чтобы не знать их как свои пять пальцев.

Я еще не знала, что именно поджидает меня на этот раз, но точно ничего хорошего. Раньше мне не нравилось находиться в параллельной реальности, но сейчас было по-другому. Предвкушение и любопытство – эти чувства впервые зародились внутри меня вместо страха. Прошлой ночью я наконец-то поняла, что могу делать, что захочется мне, и не слушать недовольное шипение позади. И это мне определенно нравится, поскольку я не обязана больше убивать.

Медленно идя вперед, я прислушивалась к ночной темноте. Шаг за шагом я шла, опасаясь, что вот сейчас все резко изменится. Всегда так было: вроде уже знаешь, что тебя ждет, а когда неожиданно перед тобой меняется картина, тут волей-неволей вздрогнешь.

И словно вторя моим мыслям, передо мной возник тупик. Темнота стала медленно рассеиваться под лунным светом, и перед глазами предстала необычная картина.

Трое крупных мужчин. Люди. Смачно ругаясь, они пытались справиться с противником. Облаченные в кожаные куртки, с кастетами на руках, втроем они нападали на одного, во многом уступающего им в размерах и силе парня. Уклоняясь от ударов, с усмешкой на губах, он словно дразнил этих мужчин, заставляя их снова и снова атаковать.

Я узнала этого парня. Я не знала, специально он все это подстроил или, может, подобное развлечение у него в порядке вещей. Но смотря на то, как Костя уверенно уходит от ударов, не забывая иногда наносить ответные, склонялась больше ко второму варианту.

Впрочем, волновало меня сейчас другое. Для чего здесь я?

Оборотней, помимо Кости, тут нет. Судя по тому, как вымотались его противники, парню ничего не угрожает. А если учесть, что я прихожу только за оборотнями, ну, насколько я успела понять это, то моего нового знакомого ожидает сюрприз. Очень неприятный.

И вот дилемма, я не знаю, стоит ли предупреждать его об опасности или нет. С одной стороны, я наконец-то избавлюсь от надоедливого парня, а с другой… В общем, жалко стало его.

– Тебе пора уходить, – негромко сказала я, пристально смотря на Костю.

Вздрогнув, он обернулся, словно не ожидал увидеть здесь свидетелей. Встретившись со мной взглядом, Костя замер, пропустив удар. Выругавшись, он одним ударом отправил мужика в нокаут, вынудив остальных потрясенно застыть.

Сплюнув кровь, Костя устремился ко мне, больше не обращая внимания на мужчин.

– Какого лешего ты тут забыла? Еще и вырядилась невесть во что! – раздраженно выплюнул он.

Я не сводила с него глаз, прислушиваясь к окружающим звукам, ожидая, что вот сейчас они появятся. Мне было все равно, что он сказал, и что злится. Меня волновало совсем другое – причина смерти Кости.

И наконец, случилось то, чего он явно не ожидал, впрочем, как и я. Один из мужчин достал пистолет и, прицелившись, выстрелил.

А ведь я думала, что появятся оборотни, завяжется бой и кто-то обязательно погибнет. По крайней мере, всегда все происходило именно так. Всегда, но с некоторых пор все идет по-другому.

Костя не видел этого, зато он услышал выстрел и успел обернуться. А дальше все произошло так быстро, что я сама испугалась.

Время замедлилось.

Я оттолкнула парня в сторону, устремляясь к мужчине. Еще никогда я не вмешивалась в ход событий, предпочитая быть сторонним наблюдателем. Хотя, кого я обманываю! До этого самого момента я и думать не могла, чтобы предотвратить чью-то смерть или убить того, кто заслуживает этой участи. Но сейчас я готова была покарать всех и вся…

Нет, не потому, что мог погибнуть Костя, а потому, что мне надоело быть марионеткой в ее руках! С этого момента только я буду решать, кому жить, а кому умирать. И ее грозное шипение за спиной меня не остановит!

Обхватив лицо стрелявшего мужчины руками, я заглянула в его удивленные глаза, в которых всего за миг промелькнула вся его никчемная жизнь. Вся боль, принесенная семье и окружающим, смерти, которые лежат на его руках, и страх что он сеял. За доли секунды я прожила его жизнь, понимая, что мне ничуточки не жалко этого гада. Через мгновение мужчина рухнул как подкошенный с безжизненным взглядом, в котором навсегда застыл страх.

Я видела, как у другого мужчины во взгляде зарождаются ужас, непонимание, растерянность. Но через мгновение и он лежал поверженный на земле рядом с товарищем.

Одно плавное движение – и я сижу над последним мужчиной, лежащим в бессознательном состоянии. Внимательно в него вглядываясь, я пыталась решить для себя, убивать или нет. И в тот момент, когда моя рука почти коснулась мужчины, меня неожиданно остановили. Вздрогнув, я обернулась, встретившись с недовольным взглядом Кости.

– Не нужно, – продолжая хмуриться, сказал он.

Видеть в его глазах все то, что видела у остальных, было обидно. Ведь я ему жизнь спасла, а он боится. Неприятное чувство поселилось в груди.

Отмахнулась от эмоций и поднялась, смотря пристально на парня. Но всего мгновение – и я увидела за его спиной ту, кто всю жизнь скрывалась от моего взгляда. Она все время была рядом, успокаивала, направляла, пугала и заставляла ненавидеть жизнь. Сейчас же она во всей красе нависла над Костей.

Черный длинный плащ с глубоким капюшоном и темнота. Она словно парила над землей. Черный туман окутывал ее высокую фигуру. При одном взгляде на нее хотелось сбежать и спрятаться. Вот только от нее не убежишь.

Медленно подняв руку, она попыталась прикоснуться к парню. Страх, от которого, казалось, я избавилась совсем недавно, вновь окутал меня. Я поняла, что она хочет сделать, и была всем своим естеством против этого!

– Нет! – вскрикнула, быстро огибая парня и становясь между ними. – Не смей этого делать! – воспротивилась ей.

– Ты чего? – услышала взволнованный голос Кости позади и почувствовала, как он прикоснулся ко мне.

Я не стала ничего ему отвечать, продолжая внимательно следить за Смертью. Склонив голову набок, она словно задумалась над чем-то, а приняв какое-то решение, медленно опустила руку. Не знаю как, но я поняла, что Косте сейчас лучше убраться отсюда как можно дальше.

– Костя, уходи, – негромко произнесла я, не отводя глаз от черного силуэта.

– Что?! – удивился парень. – Я никуда не уйду, пока ты не объяснишь, что это было! – запротестовал он.

– Не сейчас, – бросила раздражаясь. – Я все объясню, но потом.

Я не готова была еще к одной смерти, не сейчас. Ни когда-либо!

– Нет уж, сейчас или…

– Я сказала, потом! – разозлившись, прошипела, повернувшись к нему.

Вздрогнув, он отступил. В его глазах появился страх, а в моем сердце боль. Больно было видеть, как сильный, самоуверенный парень боится хрупкой девушки.

– Хорошо, потом так потом, – пробурчал Костя, отступая. – Я подожду тебя дома, – сказал и скрылся в ночи.

Когда я вновь обернулась, то нос к носу столкнулась с пугающей темнотой, что словно живая, струилась из капюшона Смерти. Она приблизилась ровно настолько, насколько позволяло расстояние. При желании я могла разглядеть в темноте ее лицо. Вот только такого желания я не испытывала.

– Ты же знаешь, что не имеешь права привязываться к людям?! – прошипела темнота. – Их потом очень тяжело отпускать.

Знаю. Она шептала об этом постоянно. Что я не имею права иметь друзей, семью. Не имею права влюбляться и быть любимой. И еще много на что я не имею прав. А я всегда хотела иного. Друзей, чтобы было с кем поговорить. Семью, чтобы было кому меня поддержать. Я хотела быть счастливой, веселой и не знать страха. Но кроме одиночества и боли, ничего не получала.

– Я не… – хотела сказать, что не забыла, чему она меня учила, но меня перебили.

– Тсс… – прошипела она, прикасаясь к моему лицу.

Я ожидала, что сейчас увижу кости вместо плоти. По крайней мере, я всегда представляла ее такой, как ее рисуют. Но я ошиблась, это была вполне обычная женская рука с длинными худощавыми пальцами и ухоженными ноготками.

Она прикоснулась к моей щеке, нежно погладив, а после заправила локон мне за ухо, с грустью сказав:

– Нужно было отпустить его сейчас, потом будет больнее.

– Нет, – сказала, упрямо качнув головой, и отступила от нее. – Не хочу! Надоело! – словно капризный ребенок повторила: – Я больше не буду этого делать!

Не знаю, почему она появилась именно сейчас. Не два года назад, когда я почти умирала с голоду, не год назад, когда стояла на мосту, желая покончить с такой жизнью. А именно сейчас, когда я решила, что больше не хочу быть убийцей. Не хочу, чтобы перед смертью они видели меня, а не ее.

– Глупая девчонка, – произнесла устало она, опуская руку. – Ничего, придет время, мы это обязательно обсудим, а сейчас тебе пора.

Глава 5

Глубокий прерывистый вздох – и, распахнув глаза, я резко села, осматриваясь по сторонам. Все та же комната, в которой проживаю на протяжении нескольких лет. Старая мебель, несуразная обстановка. Единственное отличие в данный момент было в том, что в дверях стоял Костя и с непониманием смотрел на меня.

– Как? … – это единственное, что он произнес, проходя в комнату и присаживаясь в кресло. – Я не понимаю… – пробормотал растерянно, хватаясь за голову.

Пожав плечами, пытаясь показать этим, что ничего особенного не произошло. Ведь для меня так всегда и было. Ничего нового со мной не случилось. Хотя…

Вскочив на ноги и, не обращая внимания на холодный пол, босиком подбежала к столу. Лихорадочно раскидывая на столе принадлежности, я искала карбоновые карандаши.

Знаю, что мне предстоит много объяснить Косте, только позже. Сейчас меня волновало совершенно другое.

Отставив в сторону картину, которую едва успела сегодня закончить, поставила на ее место чистый холст. И больше не теряя времени, села за него, желая запечатлеть тот страшный момент. Возможно, это выглядело неправильно. Но я чувствовала, что должна это сделать. И да, недовольный взгляд Кости не остановит меня.

– Что ты делаешь? – спросил он недовольно.

– А что, не видно? – ответила вопросом на вопрос, не отрываясь от рисунка.

Я понимала, что он не будет молчать, что продолжит задавать вопросы. Много вопросов. И была готова к этому. Пусть спрашивает, главное, чтобы не мешал.

– А ты не хочешь объяснить, как такое возможно? – потребовал он.

– Что именно? – поинтересовалась, не отрываясь от процесса рисования. – По-моему, я тебе уже все рассказала.

– Чушь! – возмутился он, вскакивая на ноги. – Такого просто быть не может! Ты была там, и я это прекрасно видел, и в то же время была тут. Ты не могла быть в двух местах одновременно! – рассуждал Костя, расхаживая по комнате взад-вперед.

– Спорить не буду, ты сам все видел.

Не знаю, почему решила поддержать диалог. Возможно, чтобы не упустить нить разговора, полностью погрузившись в процесс рисования.

– И давно это с тобой происходит? – спросил он, остановившись и посмотрев на меня.

– Сколько себя помню, – ответила, пожав плечами.

В комнате повисла тишина. Не знаю, о чем думал Костя в этот момент, но тишина почему-то стала нервировать. Что было весьма странно, ведь раньше я любила тишину, а сейчас… Оторвав взгляд от холста, я посмотрела на парня.

Он стоял напротив моих картин, внимательно рассматривая, пытаясь в них что-то увидеть.

– Правильно ли я понимаю, что все эти картины – результат таких случаев? – спросил он, оторвав взгляд от недавно завершенной картины, и посмотрел на меня.

– Да, – короткий ответ, от которого, кажется, вздрогнул не только он.

– Значит, всех, кто был в ту ночь на поляне, убила ты, так же как и сегодня тех бедолаг? – поинтересовался Костя, и его глаза зло сверкнули.

Словно он, еще не получив ответа, уже заранее возненавидел меня. Непривычно пытаться разгадать чувства другого человека. Раньше я не задумывалась о том, кто что думает или чувствует. Сейчас же я отдала бы многое, чтобы узнать, что он думает обо мне.

– Не совсем, – поправила его. – Оборотни сами себя убивали, а я была для них лишь проводником.

– Но сегодня…

– Сегодня я спасла жизнь тому, у кого должна была ее отнять, – перебила его, недовольно поджав губы. – И на этом давай закроем эту тему.

– Что?! – возмутился он. – Да ты издеваешься?!

– Разве? – выгнув вопросительно бровь, поинтересовалась у него.

Недовольно поджав губы, Костя снова отвернулся к картинам.

Хмыкнув, я вернулась к прерванному занятию, зная, что на этом разговор не закончен. Но говорить о случившемся этой ночью не хотелось. Не потому, что я не хотела вспоминать, как убила впервые сама, а потому что… Как я могу ему объяснить, если сама ничего не понимаю?

– И часто с тобой подобное происходит? – поинтересовался Костя.

Как часто? Да каждую ночь! Не помню, когда это началось. Я была еще ребенком и толком не могла объяснить нянечке, что мне приснилось. Она списала все на кошмар. Который продолжается и по сей день. Лишь благодаря таблеткам я могу надеяться на спокойный сон. И то, это бывает не всегда.

– В последнее время часто.

– И каждый раз кто-то умирает? – спросил он негромко.

Вместо ответа из меня вырвался смешок.

– Ну да, глупый вопрос, – сказал парень и тоже нервно хохотнул. – И ты рисуешь все, что с тобой случается?

– Нет, – ответила, бросив быстрый взгляд на парня. – Лишь то, что кажется для меня важным.

– Вчера ты пыталась нарисовать себя. Это что-то значит? – спросил Костя.

Вновь оторвав взгляд от картины, я склонила голову набок, внимательно смотря на парня. Не знаю, что я пыталась в нем рассмотреть. Просто в этот момент он казался другим. Не самоуверенным наглым типом, который совсем недавно угрожал мне на кухне, не тем смелым бойцом, что ловко уворачивался от ударов, а простым парнем. Растерянным, ничего не понимающим. Сейчас его взгляд был затравлен, хоть он и пытался храбриться.

– Разве я рисовала себя? – спросила, продолжая смотреть на него.

Не знаю почему, но он нервно запустил руку в свои волосы, приводя их в беспорядок, и отвел глаза в сторону.

– Не знаю, – ответил он. – Там ты иная, светлая…

Печально хмыкнув, заметила странный блеск в его глазах, поэтому поджала недовольно губы и вернулась к картине.

– Ты прав, та девушка совершенно другая, потому что это не я, – все же решила ответить, лишь бы нарушить звенящую в комнате тишину.

– Поэтому ты ее нарисовала?

– Не только, – произнесла, продолжая рисовать. Прервавшись лишь на мгновение, я посмотрела на него и сказала: – Из-за нее я впервые не забрала жизнь у оборотня.

– Повезло чуваку, – пробурчал Костя и нервно хохотнул.

Я покачала неодобрительно головой и снова вернулась к рисованию.

– Что?! – спросил он. – Ты вообще себя видела? Ужас.

– Спасибо, – буркнула обиженно.

– Прости, я не то имел в виду, – попытался он оправдаться.

– Забей, – бросила, передернув плечом.

Ну не блистала я красотой, так чему обижаться? Я привыкла к своей внешности. А на других плевать хотелось.

– Не пойми меня неправильно. Ты вполне симпатичная, девушка… Но то, какой я увидел тебя в тупике… Бр-р-р… – сказал Костя вздрогнув. – Если те бедолаги перед смертью видят нечто подобное, мне их жаль.

– Бедные, несчастные… – с иронией повторила за ним, отрывая взгляд от нарисованной темной фигуры. – А каково мне? Каждый раз смотреть им в глаза, понимать, что они ждут помощи, а получают лишь смерть.

Каждый раз, приближаясь к умирающему, я, затаив дыхание, мечтаю проснуться. Видеть, как в его взгляде появляется надежда за секунду до ужаса, невыносимо.

– А ты не пробовала не делать этого? – спросил Костя.

– Смеешься? – хмыкнула, вернув взгляд на картину. – Неужели ты думаешь, что я не пыталась? Пробовала, и не раз!

Что ему на это ответить? Я не могу сопротивляться ей! Этот бунт не первый. Подобное и раньше случалось.

Я никогда не знаю заранее, куда в очередной раз меня закинет. Лес, город, маленькая деревенька, или домик возле реки. Всегда разные места, разное время. Настоящее, будущее, прошлое… Она словно испытывала меня, кидая из крайности в крайность. Помню, как однажды ужасно устала от этого, была вымотана от происходящего и эмоционально выжата от творящейся жути. Тогда я впервые решила отказаться быть вестницей.

Мне было четырнадцать. Она перенесла меня в лес. Насколько успела понять, прошлое. Трудно порой определиться во времени. От жуткой картины, что предстала передо мной, я содрогнулась. Молодая семейная пара с маленьким ребенком. Их окружали оборотни. Я просила, умоляла ее не убивать их, пыталась сбежать. Но сколько бы ни бежала, вновь возвращалась на ту поляну. Я видела, как оборотни растерзали мужчину, а следом и женщину, и не могла помешать этому. Тогда я впервые испытала ненависть к оборотням.

Не помню точно, что произошло после моего дикого крика, когда поняла, что они хотят убить ребенка. Злость заставила задвинуть все чувства подальше, оставляя лишь ненависть и ярость. Мне хватило минуты, чтобы отобрать жизнь у всех оборотней. Я просто сделала с ними то же самое, что и с мужчинами в тупике. Но отказалась забирать жизнь у семейной пары.

Я долгое время просидела возле них, надеясь, что вот сейчас кто-нибудь появится и поможет им. Но время шло, а никто так и не появился. Прошло двое суток, и я увидела, как сделав последний прерывистый вздох, женщина умерла. Тогда я впервые поняла, что не убиваю несчастных, а просто избавляю их от мучений. И тогда же впервые осознала последствия своего упрямства. Я провалялась двое суток в лихорадке, бредя. И столько же, пока приходила в себя.

– И? – поторопил он меня с ответом.

– Что и? – спросила, посмотрев на него. – Она бывает настойчива, и ей трудно противится.

– Она? – нахмурившись, спросил он.

– Да, – кивнула согласно. – Я говорила о ней.

– А-а-а-а… – протянул он, словно не веря. – Смерть. Я и забыл.

Казалось, он не верит. Словно смеялся надо мной сейчас. Ирония так и лилась из него. Ничего, со временем он поверит.

– У тебя метка, – сказала я, не отводя от него взгляд. – Рано или поздно она доберется до тебя. И я не знаю, чем тебе помочь.

– То есть? Какая еще метка? – вздрогнув, спросил Костя, подходя ближе.

– Этой ночью я оказалась в тупике из-за тебя, – сказала, переведя взгляд на картину.

Я не могла посмотреть на Костю. Трудно говорить человеку, что за ним приходила смерть. Даже если мы едва знакомы. Очень тяжело видеть в его глазах страх.

– Что ты, черт побери, хочешь этим сказать? – не выдержав, закричал он.

Вместо того чтобы объяснять ему что либо, я развернула законченную картину.

Я прекрасно знала, что картина расскажет ему больше, чем слова. Просто я привыкла выражать эмоции на бумаге, поскольку очень тяжело нахожу общий язык с людьми. Не знаю, почему с Костей все по-другому. Надеюсь, в скором времени разберусь и в этом.

– Это с ней ты говорила там? – спросил он, с шумом сглотнув, не сводя глаз с картины.

Я прекрасно понимаю его. Тяжело видеть на картине себя, особенно когда за твоей спиной стоит смерть.

– Да, – короткий ответ, от которого он дернулся, словно от пощечины.

– И что теперь? – осипшим голосом спросил он.

– Не знаю, – ответила, все же посмотрев на него. – Я впервые столкнулась с ней лицом к лицу. И не знаю, что теперь будет.

Поднявшись, направилась на кухню. С этими разговорами в горле пересохло. Взяв стакан, я набрала в него воды и неторопливо подошла к окну. Сделав небольшой глоток, я посмотрела на едва дребезжащий рассвет. Совсем скоро начнется новый день, и впервые я не знаю, что от него ожидать.

Когда спустя некоторое время я вернулась в комнату, Кости там не было. Сердце тревожность сжалось. Куда он ушел? Вернется ли? Или же он исчезнет из моей жизни так же неожиданно, как и появился?

Глава 6

Осознав, что уснуть уже не получится, решила испытать удачу и принять душ. И – о чудо! Горячую воду все же дали. Опасаясь, что ее сейчас отключат, я быстро забралась под горячие струи.

Я настолько разнежилась под душем, что потеряла счет времени. Все же, не каждый день могу позволить себе такое удовольствие. Правда, и сегодня, видимо, был не мой день.

Дверь в ванну распахнулась, явив мне запыхавшегося Костю.

Я едва успела прикрыться полотенцем. От неожиданности не успела нормально рассмотреть парня. Но стоило только успокоиться и вылезти из ванны, как тут же поняла, что здесь что-то не так.

На его лице были гематомы и ссадины, одежда местами порвана, а левую руку он прижимал к себе. Даже представить не могу, что с ним могло произойти за столь короткое время.