Хранительница 2 Месть волчицы

Собрав всю силу и гордость в кулак, стерла следы слез и спросила у Михалыча:

– Значит, не поможете?

Старик некоторое время молча жевал губу, над чем-то размышляя, а после ответил:

– Отчего же?! Мы перед тобой в долгу, а я привык отдавать долги. Завтра Николай отвезет тебя в город и поможет с документами, а дальше уж как-нибудь сама.

– Что ж, и на этом спасибо, – усмехнулась, понимая, что ошиблась в выборе помощников.

Но с другой стороны я и не надеялась на помощь с поисками сына с их стороны. Я хотела, чтобы он помог мне вернуть человеческий облик, и он это сделал, а теперь осталось…

– Скажите хоть, как связаться с дедом?

– Не стоит, – как-то резко отрезал он, на что удивленно вскинула бровь. – Тут ведь как получается: ты же не знаешь, кто это сделал? – спросил он, продолжая хмуриться.

– Да, – едва слышно прошептала в ответ, уже прекрасно представляя, на что он намекает. Вот только я не хотела верить, что к этому причастен дед. – Но вы же не думаете?..

– Карина, мы с тобой далеко не дети, и ты должна понимать, что у твоего деда нет наследников, поскольку ты отказалась возвращаться в стаю, – ответил неторопливо он. – Я, конечно, не могу быть уверен, но на его месте поступил точно также.

– То есть? Похитили бы внука? – шокированно, с нотками боли спросила.

– Послушай. Наш мир жесток, в чем ты уже успела убедиться, а порой даже ужасен. Но поверь, альфа пойдет на все, чтобы его стая процветала. И похищение детей у родителей – это не самое страшное, – спокойно проговорил он, в то время, как мое сердце обливалось кровью от осознания того, что не знаю, где находится стая деда. Я даже и не думала, что когда-то мне может понадобиться подобная информация.

– Вы можете сказать, как мне с ним связаться или где искать? – севшим голосом поинтересовалась.

– Даже если ты с ним встретишься, то неужели думаешь, что он признается в похищении и отдаст тебе сына?

– Если это правда… – сказала, на мгновение запинаясь. – Если это дед похитил Максимку, то я останусь в стае, лишь бы быть рядом с сыном, – с отчаянными нотками в голосе ответила, вскинув подбородок. Знаю, что сейчас не до гордости, но иначе никак…

– Послушай, мой тебе совет: обратись к Артуру, все же твой сын – часть их стаи. Он сделает все, чтобы отыскать его, поскольку тоже имеет полное право на него, – сказал он, поглаживая бороду.

– Он вам не мебель, чтобы его делить! Он ребенок! Всего лишь маленький мальчик, который понятия не имеет, что от него хотят! – не выдержав, воскликнула, чувствуя, как по щекам вновь потекли слезы.

– Сама виновата! – бросил раздраженно он. – Ты прекрасно видела, во что вляпалась, и когда производила на свет потомство, прекрасно понимала, что жизни нормальной у вас не будет. Так чего сейчас слезы лить?

– Вы чудовище!

– Да, и ты одна из нас, – как-то гадко сказал он.

Смотря на старика, я понимала слова мужчины, что назвался моим отцом. Он был прав: эти твари не умеют чувствовать, любить или сопереживать; они умеют только ненавидеть. А самое ужасное, я являюсь частью этого страшного мира.

– Хорошо, – нехотя согласился с чем-то старик. – Я свяжусь с Иваном и поинтересуюсь: не его ли это рук дело, но предупреждаю – ему верить не стоит.

– Как и вам, – горько выплюнула, отворачиваясь.

– Ну, хоть что-то ты усвоила, – хохотнул старик. – Что ж, на этом, думаю, можно закончить разговор. Я устал, да и тебе неплохо бы отдохнуть, – произнес он, после чего поднялся и направился на выход. На пороге старик остановился и, посмотрев на меня, сказал: – Все же тебе стоит обратиться к Артуру, ведь его стая ничуть не уступает стае твоего деда, но на его стороне власть и деньги. Подумай над этим, – после чего скрылся, и я осталась в комнате наедине с Николаем.

– Ты не обижайся на отца, – произнес Николай, присаживаясь на место старика. – Он порой бывает резок…

– Да что ты?

– Не язви, – бросил он в ответ. – Как бы грубо он не сказал тебе это, отец прав. Одной соваться к деду тебе не стоит, даже если он не при чем. Найдешь ты там сына или нет, но тебя не выпустят оттуда… особенно сейчас. Да, силы в тебе, возможно, и нет, но ты волчица, а волчицы…

– Помню, – перебила его, не желая слушать вновь, как ценны в стаях волчицы, и как бедных девушек всю жизнь из нее не выпускают.

Если бы я точно знала, что Максимка находится у деда…

«А в принципе, что я сделала бы? Осталась в стае и позволила родственнику распоряжаться нашей судьбой? А смогу ли я пойти на это? Прожить оставшуюся жизнь непонятно где и с кем, – рассеянно размышляла, смотря на гонь. – Но ведь сейчас речь не обо мне, а о Максимке. Я не могу ставить свои принципы и желания превыше сына».

– У деда твоего сына нет, – сказал Николай, вырывая меня из неприятных размышлений. – По крайней мере, так он сказал.

– Откуда?.. – я не могла понять, как Николай узнал об этом.

– Знаешь, тебе бы не помешало некоторое время пожить в стае, чтобы развить способности, – вместо ответа сказал он.

– Обойдусь, – раздраженно бросила отворачиваясь.

– Слух, сила, скорость, которыми обладает волк, частично передается и человеческой ипостаси, – негромко проговорил Николай. – Всему этому мы учимся с самого рождения. Если бы ты росла в стае, то слышала бы весь разговор моего отца с твоим дедом.

– И?.. Что конкретно сказал мой дед? – не выдержав, поинтересовалась.

– Он был удивлен, что у тебя похитили сына, и крайне оскорблен, что мы думаем, будто это его рук дело, – ответил Николай, хмурясь.

– И ему можно верить?

– Если сейчас сообщит, что приедет, как только сможет, то да, а если начнет юлить…

– И это все? – удивилась. – Где же ваше хваленое умение чувствовать ложь?

– Не сравнивай! – отчеканил он. – Мы умеем распознавать ложь, но не через телефон же! За кого ты нас принимаешь?

– Прости, – негромко проговорила, с шумом выпуская воздух из легких. – Просто Максимка…

– Не оправдывайся, я прекрасно все понимаю, – перебил он, за что была благодарна ему.

Не хотелось подбирать слова для оправданий, да и не люблю я оправдываться. Я сказала, что хотела, и нравится это ему или нет – его проблемы. Но хамить все же не стоит, я на их территории.

– Планы, по всей видимости, поменялись, – немного задумчиво продолжил Николай.

– Ты о чем?

Но Николай не успел ничего ответить. С несвойственной ему скоростью в комнату ворвался старик.

– У нас небольшие проблемы, – сказал он. – Итак, твой дед точно не причастен к похищению, – добавил, и я почувствовала облегчение в голосе Михалыча, словно он сомневался на этот счет.

– Это хорошо или плохо? – спросила, не понимая, к чему он клонит.

– Смотря как посмотреть, лучше было бы, если ребенок находился в семье, – уклончиво ответил старик. – Но зная твое отношение к жизни оборотней, думаю, что для тебя лучше, что его там нет.

– Тогда кто похитил моего мальчика?!

Мысли разбегались в разные стороны, словно муравьи от воды, и я никак не могла собрать их в кучу. Понять, кто мог это сделать и почему.

– Сейчас нужно не об этом думать, – перебил старик поток моих мыслей.

– Что? – переспросила, снова не понимая, о чем говорит Михалыч.

– Я тут ненароком проговорился о том, в каком облике ты здесь появилась… В общем, вы выезжаете сейчас. Насчет документов не переживай, я позвоню знакомому, он подготовит все, что нужно к вашему приезду, – протараторил старик, не позволяя мне вставить даже слово.

– Понял, отец, – проговорил Николай, поднимаясь.

Больше ничего не говоря, мужчины скрылись в соседней комнате, оставляя меня в полной растерянности.

– И это все? – спросила у Николая, принимая из его рук билет и новый паспорт. Открывать и смотреть, как теперь меня зовут, не было никакого желания. Поэтому просто засунула бумаги в карман джинсов, которые мы купили в городе, как только в него въехали.

Впрочем, мы много чего приобрели, и новый телефон был первым в списке покупок. И сейчас мне не терпелось им воспользоваться, чтобы позвонить Глебу. Хотелось сообщить ему, что со мной все нормально и что Максимку похитили. Очень хотелось, чтобы он оказался рядом и помог. В нем я не сомневалась, Глеб никогда не откажет в помощи, вот только сначала нужно с ним связаться. Но звонить ему при Николае не горела желанием. Не знаю, почему, но решила отложить звонок на потом.

– Да, к сожалению, здесь нам придется расстаться, – сказал разочарованно Николай.

Было странно осознавать, что он не хочет оставлять меня одну. Николай по дороге в город признался, что желает помочь в поисках сына, но его отец… Михалыч против этого, и не потому, что не хочет помочь, а потому что, кроме Николая, у него никого нет. И если Михалыча не станет…

Именно об этом они разговаривали, когда оставили меня одну в той комнате. Мне не нужно было обладать суперслухом, чтобы услышать их спор. Они так возмущались, что даже в соседнем доме было слышно каждое их слово.

В общем, они поставили на первое место стаю. С их точки зрения ничего странного в этом нет, ведь так поступил бы любой альфа, но с моей стороны это было жестоко.

– И на этом спасибо, – произнесла, похлопав по карману с документами и небольшой наличностью, после негромко добавила: – Значит, теперь сама…

– Послушай, если ты не хочешь связываться с Артуром, то, может, это сделаю я? – предложил Николай. – Сама ты не сможешь отыскать Максимку, а дед… в общем, Артур не будет ни на чем настаивать, как он.

На его предложение лишь хмыкнула, как будто у меня был выбор. Обращаться в полицию толку нет,. Ожидать помощи от деда тоже не стоит. По словам того же Николая, теперь мой родственник сделает все, чтобы вернуть меня в стаю. Поскольку теперь я не человек, и он может представить меня перед стаей в роли своей кровной внучки.

Николай рассказал, какая участь меня ожидает, если у деда получится перехватить нас. Благо, дорога была длинной, и рассказ вышел настолько красочный, что я успела осознать одно: лучше держаться от родственника как можно дальше. Ведь роль жены какого-нибудь сильного самца для потомства меня вовсе не прельщает. А насчет Максимки… ммм… Я была рада, что мы добрались до города, а затем и до аэропорта без каких-либо приключений.

– У меня нет иного выбора, – задумчиво произнесла, повернувшись в сторону регистрации. Сейчас вся надежда была только на Глеба, но мне не хотелось говорить об этом Николаю. Вместо этого, скривившись, продолжила: – Поскольку я не вижу желающих помочь.

Уже в который раз я поняла, они ничуть не отличаются от людей. У нас тоже так происходит: когда нужна кому-то помощь, ты стараешься поддержать словом или делом. А когда что-то происходит у тебя, то помощи ни от кого не дождешься.

– Карина, – произнес Николай, качая неодобрительно головой, давая понять, что я не права. Вот только в чем? – Держи, – сказал он, протягивая мне сложенный листок.

– Что это? – нахмурившись, поинтересовалась у него, не торопясь принимать листок.

– Адрес, где можно найти Артура, – пожимая плечами, ответил он.

– Благодарю, но не нужно, – отказалась от этой помощи и, заметив, как нахмурился Николай, добавила: – Наизусть его знаю.

От этого он лишь сильнее нахмурился. Но мне было все равно на то, что он думает на этот счет. Нет у меня желания объяснять ему, что за пять с лишним лет я изучила документы и письма Макса вдоль и поперек – в них не осталось ни одной невыученной запятой или точки. Мне все время казалось, что я могла что-то пропустить, не прочитать между строчек. Так что, адреса и телефоны всех офисов я знала наизусть. Вот только пользоваться ими никогда не собиралась.

– Что ж, мне пора, – проговорила, заметив на табло свой рейс.

– Удачи тебе.

– Она мне не помешает.

Глава 8

– Черт! – в который раз выругалась, игнорируя косые взгляды, когда снова в трубке раздался механический голос робота, оповещающий, что абонент вне зоны действия сети.

Прошли сутки после того, как мой самолет приземлился. Сутки, как нахожусь в столице, и столько же времени пытаюсь связаться с Глебом. Вот только его телефон был недоступен. Понимая, что так продолжаться больше не может, что не имею права сидеть и ничего не делать и что пора что-то предпринимать. Я решилась на то, чтобы никогда не сделала раньше. Я пришла просить помощи у родного дяди Максимки.

И сейчас, сидя в холле крупного офисного здания под любопытными взглядами посетителей, я впервые за много лет испытывала дискомфорт среди людей и не только…

Адрес, что когда-то выучила наизусть, привел меня именно сюда. Поначалу я подумала, что ошиблась. Столь роскошное здание и не менее роскошный интерьер никак не вязался к образу того Артура, которого я знала. Но как только вошла внутрь и почувствовала среди людей оборотней, то все сомнения отпали, а вместо них появились непредвиденные обстоятельства.

Я узнала, что именно здесь находится главный офис меховой компании Артура и его семьи. Вот только, сколько бы я не пыталась попасть в офис, меня не пускали. Сначала дамочка на ресепшене пыталась убедить меня в том, что без пропуска или записи к директору фирмы не попасть. А когда я сообщила ей, что пришла по личному вопросу, то предложила подождать в холле, поскольку его нет на месте.

И вот уже несколько часов я сидела в ожидании, когда же появится Артур, заодно пыталась дозвониться до Глеба. Время ползло, словно улитка, столь же медленно. От пристальных взглядов немногочисленных оборотней, находящихся вместе со мной в зоне ожидания, начала ерзать в кресле. Хотелось вскочить и убежать прочь, спрятаться от косых взглядов и надменных улыбок. Но знание, что именно заставило меня прийти сюда, заставляло терпеть все это.

Дверь снова открылась с тихим «пш-ш-ш» впуская новых посетителей. Устало переведя взгляд на толпу мужчин, я не заметила среди них знакомую фигуру и вновь вернулась к телефону, нажимая номер абонента, до которого пыталась дозвониться. И, словно услышав мою мольбу, в трубке раздались гудки вместо привычного холодного голоса.

– Да! – послышался на том конце, усталый, но такой родной голос.

– Глеб, это я, – едва слышно произнесла, заметив, как настороженно замерли оборотни напротив.

– Карина?! – взволнованно воскликнул он. – Ты жива! – словно не веря, произнес он. – Где ты? Как Максимка? Что случилось? И что это за номер? – засыпал он меня вопросами.

Я его прекрасно понимала, наверно, за это время Глеб весь извелся. Впрочем, не он один. Хотелось рассказать ему все, о том, что случилось, что Максимки со мной больше нет, но поймав любопытный взгляд оборотня, который при этом еще и усмехнулся, как-то ехидно прошептала.

– Я сейчас не в самом лучшем месте, чтобы рассказывать о том, что случилось, – тихо сообщила, увидев разочарованный блеск в глазах оборотня.

– Что? – удивился он. – Карина, с тобой все нормально?

– Со мной да, а его забрали… – сдерживая слезы, ответила ему.

– Кто?

– Как будто я знаю! – не выдержав, воскликнула и увидела, как мужчина, что сидел напротив, поднял бровь от удивления. Я знала, что Глеб тут не при чем, но его вопрос… – Да если бы я знала, у кого мой сын, то не сидела бы сейчас здесь, – спокойней добавила, наплевав на взгляд оборотня и на то, что они подслушивают наш разговор.

– «Здесь» – это где? – настороженно поинтересовался Глеб.

Не выдержав напряженной атмосферы рядом с оборотнями, встала и отошла к окну, что заменяли здесь стены. Смотря на улицу, где сновали туда-сюда офисные клерки в строгих костюмах, с кейсами, портфелями и папками в руках, я чувствовала себя некомфортно в простых джинсах и свитере.

– Карина? – позвал Глеб, вынуждая отбросить в сторону чувства и мысли.

– Я пыталась дозвониться до тебя, как только вернулась в столицу, – негромко проговорила, наблюдая за потоком машин. – Михалыч отказался мне помочь… Я не знала, что делать.

Одна слезинка все же скатилась, прочертив дорожку вниз, напоминая, что я еще жива и чувствую. Боль – она поселилась глубоко внутри и распустила свои лепестки, впиваясь шипами прямо в душу. Мне кажется, что, кроме боли, я ничего иного не способна чувствовать.

– Карина? – не выдержав молчания, взволнованно поторопил Глеб.

– Я не знала к кому еще пойти… – начала рассказывать, но тут же запнулась, когда из остановившегося у входа автомобиля выбрался мужчина.

Я не видела его лица, но что-то было в нем знакомое… Мощная фигура, плавные, словно ленивые, движения выдавали в мужчине оборотня. Черные волосы немного завивались к кончикам в забавные завитки. Что-то в нем притягивало взгляд и бередило душу.

– Карина, только не говори, что ты…

– Что? – сбрасывая оцепенение, отвлеклась от рассматривания мужчины, ругая себя за то, что пытаюсь в каждом оборотне увидеть того, кого больше нет в живых. – Ах да, Михалыч отказался мне помочь, дед,… в общем, теперь мне нельзя с ним встречаться, до тебя было не дозвониться, и я отправилась к тому, кто должен помочь. Он все же дядя Максимки…

– Что?! Нет! Карина, уходи оттуда сейчас же! – почти закричал Глеб, вынудив меня скривиться и отодвинуть трубку от уха.

– Глеб, ты чего? – все же не выдержав, поинтересовалась.

– Некогда объяснять. Ты уже встретилась с кем-нибудь из его семьи? – поинтересовался он.

– Нет, – немного озадаченно ответила, не понимая, какая муха его укусила: – Глеб, что случилось?

Все выглядело очень странно. Впервые за столько лет он накричал на меня! И я, не могла понять, что плохого в том, что пришла просить помощи у родственника своего сына? Николай заверил меня, что ничего плохого он мне не сделает. К тому же Артур имеет право знать, что его племянник в опасности. Пусть я и была против того, чтобы сообщить ему ранее, что Максимка – сын его покойного брата, но сейчас не до моего «хочу».

– Просто поверь мне и уходи оттуда.

Понимая, что Глеб не успокоится, и придется либо бросить трубку, либо послушать его, сказала успокаивающе.

– Хорошо, хорошо, только успокойся. Все равно я уже подумывала уходить.

Несколько раз в голове уже возникала подобная мысль уйти и оставить на ресепшене записку Артуру с просьбой связаться со мной как можно быстрее. Пусть подобная тема не для телефонного разговора, но лучше уж так, чем никак. К тому же я опасалась оборотней, что до сих пор не сводили с меня своих глаз. Мне не нужно было смотреть на них, чтобы понять это. Их взгляды сверлили во мне дыры: похотливые, любопытные, злые. Их было так много, что мне становилось порой страшно.

Продолжая удерживать телефон возле уха, я развернулась к выходу, тут же натыкаясь на полный ненависти взгляд темных глаз. Взгляд, который никогда больше не надеялась увидеть.

– Макс?!

Я смотрела на него и не могла поверить.

«Как? Как такое возможно? – билась в голове мысль, заставляя вернуться в ту злополучную ночь. – Этого просто быть не может, ведь он умер у меня на руках!».

Боль душила, не позволяла нормально соображать, я не могла даже вздохнуть!

До конца не веря, что передо мной Макс, сделала шаг к нему. Всего один маленький шажок, а хотелось кинуться вперед, прижать его к себе и понять, что он не плод моего воображения. Но что-то удерживало на месте. Возможно, причиной этому ненависть в его глазах?

Словно в замедленной съемке, я наблюдала, как в его взгляде ненависть сменилась безразличием. С замиранием сердца я смотрела, как он отвернулся и пошел в противоположную сторону. Тот, кого я любила, тот, кого считала мертвым, просто прошел мимо!

«Разве такое возможно? Почему? – не понимала. – Почему в его взгляде была ненависть?».

– Макс! – с губ сорвалось его имя едва слышно. Я знала, что ему этого достаточно, чтобы услышать…

Но он не обратил на меня никакого внимания! Сделал вид, что не услышал! Разве может он, который когда-то говорил, что любит, что я его жизнь, поступить вот так?

– Карина? – позвал меня в трубке Глеб. – Ты меня слышишь?..

Не желая сейчас разговаривать с ним, отключилась и впопыхах засунула телефон в карман. Позже обязательно ему перезвоню и выясню, почему он хотел, чтобы я как можно быстрее покинула это место, уж не потому, что могла встретить Макса?

Макс подошел до лифта. Опасаясь не успеть перехватить его, поспешила к нему, еще толком не зная, что скажу. В голове не было никаких определенных мыслей, кроме одной, что до сих пор недоверчиво билась, словно пойманная в силки птичка: он жив!

– Макс! – снова позвала его, когда между нами оставалось несколько шагов.

Вот только он снова не отреагировал. Все также продолжал спокойно стоять перед дверьми лифта в ожидании, когда они откроются. Протянув руку, я хотела прикоснуться к нему. Я почти это сделала, но когда между нашими руками оставалось всего пару сантиметров, то вдруг выросла стена в виде охранника.

Оборотень, кто бы сомневался! Он окинул меня скептическим взглядом и надменно усмехнулся. Мол, таким, как я, не положено прикасаться к таким, как его хозяин.

Но мне было плевать на его взгляд и насмешку, я хотела поговорить с Максом, и я это сделаю, и никакой охранник не станет на моем пути!

Сделав шаг в сторону и отходя от охранника, чтобы видеть Макса, я довольно громко и не менее недовольно позвала его:

– Максимилиан!

И, о чудо, он вздрогнул! Да, он продолжал стоять, словно истукан, перед этими чертовыми дверьми лифта, делая вид, что ничего не слышит, но его тело отреагировало! И пусть теперь пойдут прочь доводы разума, что твердили, будто я ошиблась!

Он медленно обернулся и, приподняв удивленно бровь, поинтересовался:

– Вы это мне?

«Нет, папе римскому!», – захотелось съязвить но, удержавшись от этого детского поступка, спокойно ответила: – Да.

– Простите, вы, наверно, ошиблись.

И прежде чем я успела хоть как-то на это ответить, двери открылись, и он вместе с охранником вошел в лифт. Мою попытку последовать следом почти мгновенно пресек охранник, вставая напротив и качая отрицательно головой.

Когда двери закрылись, мне захотелось от злости прокричать: «И что это было?». Поведение Макса казалось не просто странным, а совершенно бессмысленным! Даже если он и пытался сделать вид, что не является им.

Очень трудно забыть человека, которого безумно любишь даже спустя столько лет. Строгий костюм и едва измененная прическа может менять человека, но глаза… Те самые глаза, что сияли янтарем… И запах корицы.

– И он еще думает, что я не узнаю его? – пробурчала недовольно, злясь на себя за нерешительность.

«Почему я не подбежала? Не накинулась на него с радостным визгом? Не стала обнимать и целовать? Возможно, лишь только возможно, он не стал бы себя так вести?», – размышляла, направляясь к стойке ресепшена.

– На каком этаже офис Краснова Максимилиана? – спросила у дамочки, что стояла за стойкой.

– Простите, но я не могу вам сказать, – продолжая мило улыбаться, ответила она.

– Послушай, милочка… – прошипела, начиная терять терпение и чувствуя что-то неладное внутри.

Злость на Макса, раздражение на то, что эта мымра не говорит, где его искать, и страх, что время прошло уже достаточно много, как похитили моего малыша, а я так ничего не сделала, чтобы вернуть его.

– Простите, но я, правда, ничем не могу вам помочь… – пролепетала дамочка, отводя в сторону взгляд.

И что-то подсказывало мне, что эта человеческая дамочка прекрасно знает, кто обитает в этих стенах. Иначе стала она бы сейчас так испуганно трястись от моего взгляда? Усмехнувшись догадке, мне захотелось ее попугать еще сильнее, но мне этого не позволили.

– Простите, я могу вам чем-нибудь помочь? – раздался низкий голос за спиной.

Сначала хотела ответить, чтобы не лез, куда его не просят, но когда обернулась, то передумала.

Передо мной стоял высокий мужчина, и даже не пришлось подключать те остатки силы, чтобы понять, что он оборотень. Наверно, в моем подсознании заложилось это чувство определять перед собой хищника.

Вполне симпатичный мужчина: серые глаза пристально смотрели, губ едва касалась улыбка, а светлые волосы были идеально уложены.

Не знаю, что произошло дальше, но что-то неожиданное щелкнуло в голове. Улыбнувшись немного лукаво, скрестила руки на груди и, облокотившись на стойку, поинтересовалась.

– Мажешь проводить меня на… минуточку! – запнувшись, попросила и бросила недовольный взгляд на дамочку, выгнув вопросительно бровь намекая, что давно пора сдаться.

– Семнадцатый, – тихо пискнула она.

– Так вот, можешь проводить меня на семнадцатый этаж? – продолжила, поворачиваясь к мужчине.

– Почту за честь, – ответил он, улыбнувшись в ответ, и подставил мне локоть.

Это выглядело забавно, и, возможно, я бы посмеялась над галантностью мужчины, но не сейчас. Главное, этот мужчина приведет меня к Максу.

– Игнат, – представился он, как только положила руку на предложенный локоть.