скачать книгу бесплатно
– Алло! Стас, сыночек, Вареньке «скорую» вызвали. Она подралась. Я в полуобморочном состоянии… Да, спасибо. Приезжай скорее…
Притихшая Варвара, уже умытая и переодетая, сидела в кресле с холодным компрессом на лбу – больше всего её огорчала лиловая шишка на самом видном месте.
На часах – начало второго. Вот-вот приедет «скорая», а Стаса ещё нет. И снова приступ паники: как же он доберётся среди ночи с другого конца города? Машину Льва он во дворе не оставляет, гараж далеко. Наверняка будет ловить частника, а вдруг попадётся какой-нибудь… Господи! Зачем разбудила? Спал ведь уже… Вот позвонить бы ему прямо сейчас – может, спокойнее стало бы. Но он постоянно протестует: «Мама, прекрати контролировать меня. Я уже не ребёнок». «Ладно, посмотрим, как ты заговоришь лет через двадцать, когда твоя Глашенька подрастёт» – это единственное, что может противопоставить ему мама.
Всё, что делает Стас, у неё обычно вызывает уважение. Бесконечно добрый, а временами даже бесшабашный, он оставался уравновешенным, похвально правильным: успешным учеником, студентом-программистом, теперь аспирантом. Правда, женился рановато – едва исполнилось двадцать один. А через пять месяцев после свадьбы появилась Глашенька. Стас в своей дочери души не чаял. Татьяна тоже обожала внучку, которой сравнялось два года, и с трепетом отмечала в ней черты, напоминающие сына. Когда он родился, все родственники единодушно разглядели в нём деда Варламова. Внешность предопределила и имя: сына назвали Станиславом, в честь деда. А теперь и внучка на него похожа.
В отсутствие Льва сын оставался единственным мужчиной в доме, поэтому рано стал ощущать себя ответственным за всё, что происходит в семье. Таня, в свою очередь, в одиночку охраняя, воспитывая детей, с годами приобрела «синдром менеджера», который вступал в абсолютное противоречие с её эмоциональной восприимчивой натурой и весёлым нравом. При таком внутреннем конфликте ей приходилось зачастую очень крепко держать себя в руках, чтобы избежать нервных срывов.
Приехала «скорая помощь». Врач прибыл без сопровождения медсестры.
– Что беспокоит? – Он бесстрастно окинул взглядом Варвару от расцарапанных ног до лба, увенчанного фиолетовой шишкой.
– Голова…
– Кружится?
– Ну, не то чтобы…
– Тошнит?
– Нет.
– Температура?
– Да нет, хуже. – Варвара, не мигая, уставилась на врача. – У меня болит вся голова, даже дотронуться больно. Она вся в шишках!
– Кто же это тебя так?
– Напали какие-то.
Врач слегка ощупал Варькину голову и заключил:
– Собирайся. В больнице тебе сделают рентген черепа.
– Что-то серьёзное? – еле прошептала Татьяна.
– Не думаю, – проронил врач, уткнувшись в свои записи.
Раздался звонок в дверь. Наконец-то! Стас!
По дороге в больницу Варвара заговорщицким тоном наставляла маму и брата:
– Не проговоритесь. Я шла – на меня напали. За групповуху могут наказать. Мы с девчонками всё обговорили: никаких имён и адресов. Поняли?
Мама поспешно закивала.
– Мата Харри, – хмыкнул Стас, легонько толкнув Варьку коленкой. Варвара отодвинулась и обиженно засопела.
К счастью, рентген не выявил трещин на Варькином черепе, и после обследования на наличие алкоголя в крови (которого, к всеобщей радости, не оказалось), Варвару отпустили домой.
Когда возвращались, уже светало. Стас заночевал у мамы, и они с Варькой ещё долго чаёвничали на кухне, о чём-то болтали, хихикали.
Татьяна вспомнила об отъезде, зашла на кухню.
– Дети, я сегодня уезжаю в Ригу.
– Свидание с папой? – смекнули дети. Они уже давно привыкли к таким внезапным встречам родителей.
– Молодцы, всё вы понимаете, – устало кивнула она. – Стас, ты сегодня работаешь в ночь?
– Угу.
– Ты не смог бы организовать билет?
– Конечно, мамуль, без проблем.
Она положила на стол свою карточку, паспорт.
Уходя, вспомнила:
– Да, воскресный обед сегодня, конечно, отменяется. Сынок, извинись, за меня перед Наташей. По возможности, сообщи бабушке, чтоб не собиралась, я ей позвоню позже. – И, обратившись к дочери: – Варя, пару недель поживёшь у бабушки.
– Ой, ма-ам, – захныкала Варька, – от неё школа далеко!
– Ладно, попрошу бабушку пожить у нас вместе с её Муркой.
– Я сама могу справиться, не маленькая, – поджала губки дочь.
– Ты сегодня это доказала, – напомнила строго мать и выключила свет.
Первые лучи солнца брызнули в окно, зачирикали птицы. Радостно и безмятежно вступил в свои права воскресный майский день.
2
Татьяна без сил рухнула на кровать, окунувшись, наконец, в прохладную свежесть постели. Но уснуть не могла – в голове всё ещё прокручивались сюжеты пережитой ночи. Из кухни доносились негромкие голоса детей: что-то поведывал басок Стаса, колокольчиком заливалась успокоенная Варвара.
Чем больше Таня уговаривала себя уснуть, тем меньше ей это удавалось. И тут – в голове благостная картинка из прошлого.
Юрмала… Бархатный сезон. Оживлённый пляж Майори. Солнышко плывёт к горизонту, оно уже не припекает, как в полдень, а окутывает своими тёплыми щупальцами-лучами. Ведь совсем-совсем недавно! Кажется, мгновенье промелькнуло. Таня даже ощутила дыхание августа, нежное прикосновение лучей, сернистый запах моря, хруст песка под ногами. И в душе по-прежнему двадцать четыре, как тогда. А уже внучка подрастает. Четверть века позади. Как много!
…Она перевернулась на другой бок и попробовала считать до ста. Нет, не уснуть.
И опять та же картинка, и ещё голос – красивый баритон с выраженным звуком «с», присущим коренным прибалтам.
– Девушка, у вас хорошие надпочечники!
– Вы специалист по почкам? Или по девушкам?
– Ни то, ни другое. Просто у вас загар хороший. А я больше специалист по кораблям.
– …и странным комплиментам.
Она искоса посмотрела на парня, пытаясь разглядеть его. Примерно её роста и возраста, коренастый, с развитой мускулатурой и бронзовым северным загаром. Он широко улыбался, а его небольшие карие глаза хитро поблескивали. Нет, не герой её романа.
– Я – Лев, – сообщил он.
– Да?
– А вы – Таня. Я слышал.
– А я вижу, что вы слишком информированный специалист по кораблям.
С новоиспечённой подругой по пансионату Настей они преодолевали полосу юрмальского мелководья, пока не отошли вглубь на приличное расстояние.
– Клеится? – поинтересовалась та.
– Он не парень моей мечты.
– А по-моему, он ничего… Похоже, что местный.
– Забирай.
– Глаз-то он положил на тебя. Пусть хоть Ригу покажет. Намекни!
– Не буду.
– Тогда я сама подскажу.
…В 19:30, после ужина, Таня со своими новыми подругами сибирячкой Настей и москвичкой Ирой вышли за ворота пансионата. Как и условились, их там ждал Лев. Он сидел за рулём новенькой белой «Волги».
– Красивая машина, – сказала Таня. – Твоя?
– Нет, отца. У моего «жигулёнка» нет пропуска в Юрмалу, – ответил Лев, включая зажигание.
Таню он усадил рядом с собой. Позади устроились Ира и Настя.
– Итак, вечерняя прогулка предполагает экскурс по злачным местам Старой Риги. Вы не против? – предложил Лев, выезжая на шоссе. – Сегодня ваш гид и принимающая сторона – я, Лев Станиславович Варламов.
Он прибавил скорость. «Волга» мчалась по широкой Юрмальской трассе, ярко освещённой огнями, пестревшей красочными знаками и рекламными щитами, так узнаваемой по многим отечественным фильмам с детективными сюжетами о Западе.
Не прошло и часа, как компания ступила на брусчатку живописных улочек Старой Риги
– Вот эта церквушка запечатлена в фильме «Семнадцать мгновений весны», – ораторствовал «гид» Лев Станиславович. – А справа от нас ещё одна милая достопримечательность. Обратите внимание! С неё и начнем, – он указал на ступеньки, ведущие в полуподвальное помещение с надписью «Lasite».
– В переводе – капелька, – пояснил Лев.
После ужина в пансионате девушки предпочли напитки и десерт: кофе с бальзамом, кофе с «Мокко», «Мокко» без кофе и очаровательные пирожные – шедевры рижской кухни, которые заставили девушек напрочь забыть обо всех своих диетах.
Уютный полумрак, старинный антураж и тихая музыка, царившие в маленьком кафе, трогали лирические струнки в романтичных девичьих душах, но… «капелька – за капелькой» – и разгулявшиеся души потребовали простора.
Старинные кварталы погрузились в ночную темноту. Полная луна и уличные фонари высвечивали контуры острых крыш, башенок и шпилей – они будоражили воображение своим далёким прошлым. Чудились средневековые распри у Домского собора, который от старости на целый этаж врос в землю, охраняя тайны недоступных подвалов, по слухам, до сих пор хранящих золото тамплиеров. А здесь, возле гильдии, наверное, требовали лучшей доли страждущие горожане. А в стенах этого монастыря, говорят, замурован монах. Роскошный костёл святого Петра упирался острым блестящим шпилем в звёздное небо. Рядом, на крыше, нёс свою многовековую вахту трубочист, его железная фигура казалась в темноте ожившей и даже мистической. Над чем же он колдовал? А! «Vina pagrabs»!
– Привал! – скомандовал Лев. – Нас ждёт «Винный погреб» с отличной коллекцией пуншей.
Когда выяснилось, что никто их здесь не ждёт и мест нет, «гид» поговорил с кем-то один на один. Через несколько минут компания усаживалась в укромном уголке старинного зала.
За клубничным пуншем последовал грушёвый, за ним яблочный, потом сливовый, абрикосовый, вишнёвый… Хотелось попробовать всё! Градус настроения повышался соответственно разнообразию выпитого. «Принимающая сторона» являла чудеса щедрости, гостеприимства и весёлости, хотя сама пробавлялась исключительно соком. За рулём всё же.
Чудесный вечер уступил место ночи. Затихли древние улочки. И только всплески смеха удалой компании временами нарушали их покой.
– Кстати, Танюшка, обрати внимание! – Лев широким жестом указал на одно из зданий в самом центре старой Риги. – Это – русский драматический театр. Он ждёт свою актрису – тебя, Татьяна!
– О, да! И вся Рига замерла в ожидании меня, звезды первой величины с театральным стажем в один год, – ёрничала Татьяна.
– Всё в наших руках, – сказал Лев, подчеркнув слово «наших», и приобнял девушку за плечи. Его руку она не сбросила.
На Домской площади свернули в «Синюю птицу», но она упорхнула буквально из-под носа. На дверь повесили табличку «Slegts» – закрыто. Лев попытался о чем-то договориться по-латышски со швейцаром, но на этот раз безуспешно. Однако «гид» не растерялся и предложил девушкам отведать хорошего французского вина у него дома. Приглашение приняли на «ура!»
В те времена злачные места закрывались в полночь, а веселящие напитки неизбалованные сограждане употребляли, в основном свои, советские (в виду отсутствия заморских).
Когда Лев открыл бар, обустроенный в полированной стенке, девушки ахнули: непривычной формы бутылки сражали наповал одними только этикетками с названиями, знакомыми доселе лишь понаслышке.
За низким столиком под причудливым торшером гости чувствовали себя ничуть не хуже, чем в уютных кафешках, несмотря на закуску в виде магазинных пельменей, поданных к Бордо и Куантро. Правда, на столе присутствовали и консервированные ананасы, и швейцарские конфеты в большой металлической коробке.
– Завидный ты жених, – заметила Настя. – Квартира, тачка, прикид… И всё это к 25 годам! Может, ты контрабандист?
– Нет, хуже! Флибустьер! – Лев вынул из пластмассовой пачки сигарету Philip Morris. – Это я для Танюшки старался. Четыре года корабли грабил. Тань, пойдешь за меня замуж?
– Не-а, – кокетливо отвечала она, разворачивая конфетку. – Я тебя совсем не знаю.
– Ты меня ещё узнаешь!!! – грозно прорычал Лев и комично завращал зрачками. – Я тебя украду!
– Узнаешь меня – пожалеешь, что украл. Куда девать будешь?
– Утоплю!
– Ой, девчонки, мы, кажется, влипли, – Танюша скомкала фольгу от обертки и бросила её в «флибустьера». Шарик отскочил от его лба и плюхнулся в его же бокал с разбавленным Куантро. – И не успеешь украсть, – поддразнивала она. – Я через два дня уезжаю.
– У меня тоже кончается отпуск, – в голосе Льва уже не было игры. – Через неделю – в море. Но через полгода я приеду в твой славный российский город. Ты хочешь этого?
Таня растерялась.
– Не знаю… – скрывая неловкость, предпочла отшутиться: – Я не Сольвейг, я – Татьяна! – Она тихонько пропела строчки из песни Сольвейг: —
«Зима пройдёт, и весна промелькнёт,
Увянут все цветы, снегом их заметёт,
