Непутёвая подруга, или «Две мечты»

– Ну, ну, можно услышать, что за догадки.

Валерий присел на диван, а Инна, удерживая в руке пакет с туфлями, села рядом. Сложив руки на груди и опершись спиной о стену, она неуверенно и задумчиво, начала излагать версии:

– Первый вариант. Скворцова рассказала о нежданном наследстве, кому-то, кто, зная её доверчивость, решил забрать часть наследства, в виде ценных бумаг. Но их в доме деда, не оказалось. Возник конфликт, всё случилось неожиданно и этот кто-то, убивать Елену не планировал, но так получилось. Тут, нужно искать убийцу в её ближнем окружении: родственники, друзья, новые знакомые.

Вариант второй. У старика есть ещё наследники. Ждали, надеялись, а тут, завещание, да ещё, на не известную, ни кому внучку. Не жалко и убить. А чтобы отвести подозрение от наследника, подставили Инну. Она уже влезла в это дело, многое знала, да ещё и бумаги увела. Тогда убийство спланировано и цель – наследство. Нужно узнать всё о семье старика. Откуда у него такое состояние? Почему завещание на Елену, которая знать не знала своего деда? Загадка на загадке и что-то мне подсказывает, что это не последняя тайна в этой семье.

– Мне больше нравиться второй вариант. Не мог дед жить один. Где отец Елены? Кто-то же был с ним рядом? – сказал сыщик и обратился к Инне:

– Ты фамилию старика не запомнила, или он тоже Скворцов?

– Скворцова, фамилия Ленкиной матери, а в графе – отец, у неё стоял прочерк. Ни отца, ни деда она никогда не видела.

Инна, не глянув на сыщика, положила пакет с туфлями ему на колени и пошла к тумбочке. Перебирая журналы мод, она просматривала их номера. Большая их часть, валялась на полу. Покрутив головой, Инна нашла нужный номер, открыла и передала Валерию. Прямо по тексту какой-то рекламы, маркером были записаны данные наследодателя: Кондрашов Иван Селантьевич, 1939 года рождения, уроженец Краснодарского края.

– Это твоя тема. Только ты сможешь узнать, кто он, как сколотил своё, немалое состояние. Инна говорит, ни дом, а антикварная лавка. Картины и другие ценные вещи.

Где сын деда, отец Елены? Прочерк, в свидетельстве, не означает, что нет биологического отца. Он сейчас наследник первой очереди. А мы, займёмся первым вариантом. Поговорим с матерью убитой, Инна хорошо её знает. Расспросим о друзьях и коллегах Елены. С мужем в разводе, может, новый кто появился? – Рената глянула на подругу. – Ничего не говорила?

– Говорила. Она на курсы вождения записалась, там и познакомились.

Нехотя прокомментировала Инна свой ответ.

– Из учеников, или учителей, как звать? – задал наводящий вопрос Валерий.

– Не знаю, я не спрашивала. С кем там можно было познакомиться?

– А ты как познакомилась со своим новым приятелем, это ты помнишь?

Сыщик стал нервничать. Данная ситуация его напрямую не касалась, но уйти и отстраниться от этого дела, он не мог, да у него и не получилось бы. Он слишком хорошо знал её характер, Рената не отпустит его, пока всё не закончиться.

– Мы с Тишиной стояли на веранде, она курила. Он подошёл, поболтали. Тишина ушла, мы остались вдвоём. Артур предложил поехать в клуб. Вечеринка была скучной, я согласилась.

Даже Валерий, поразился такой беспечности, моргая и закатывая глаза в потолок.

Заметив их реакцию, Инна возмущённо прокричала:

– А как знакомятся? В Интернете? Там одни мошенники и альфонсы.

Валерий переписал данные деда Скворцовой и вернул Инне журнал.

– В Интернете искать легче. А вот твоего, как искать? Может, подскажешь?

Они молчали, понимая сложность и опасность сложившейся ситуации.

– Надо решать вопрос с охраной, теперь думаю, это обязательно, – тихо и размеренно произнёс сыщик. – В общаге его нет. Ребята сказали, съехал. Обещали позвонить, как узнают адрес. По последним сведениям, мать отдала ему дом своих родителей. Надеялась, образумиться, жениться, будет вести себя, как нормальный мужик.

Валерка искоса глянул на Ренату, а та, отводя взгляд, посмотрела на подругу. Девушки понимали, однокурсник говорит о Романе Морозове.

Раздался протяжный звонок. Инна, нехотя поднялась и пошла, открыть входную дверь.

– Уговорила. Молчи про бумаги. Подождём, посмотрим, куда кривая выведет.

Согласился Валерий с её предложением, не сообщать Павлу о ценных бумагах.

– Не здороваюсь, виделись, – скромно произнёс Павел.

Прижимая к груди чёрную папку, он похлопывал по ней форменной фуражкой. Осматривая представшую перед ним квартиру, следователь молчал и только изредка поглядывал то на Инну, то на её адвоката. Эксперт, удерживая чемоданчик обеими руками, обратился к Валерию Ивановичу:

– А мне, что делать? Наверняка работали в перчатках. Пальчики хозяйки, я ещё утром откатал.

– Посмотри замок. Можно определить, чем открыли? – скомандовал Валерий эксперту, а затем обратился к оперу, который прибыл с Каркушиным. – Иди, поговори с соседями, может кто, что видел. – Валерий повернулся к Инне. – Тебя, во сколько забрали?

– Точно не помню, где-то, около десяти.

– Всё верно, в девять часов, двадцать пять минут.

Уточнил Пал Палыч и расстегнул змейку на своей толстой папке. Каркушин стал заполнять протокол, диктуя в слух, его текст. Он, изредка, посматривал на присутствующих, ожидая от них уточнений, но они молчали. Только Инна, утвердительно кивала головой, соглашаясь с его версией происшествия. Следователь указал, что за время отсутствия хозяйки, в квартиру проникли не установленные лица и провели в квартире обыск. Но, чтобы установить причину и цель проникновения, Павел задал вопрос, как в воду глядя:

– Что похищено, или не нашли, что искали?

Молодой следователь, не смотря на отсутствие опыта, прекрасно понимал, что этот погром, напрямую связан с причастностью Инны к делу об убийстве Скворцовой, но что искали, он ожидал услышать от хозяйки квартиры. Юридических оснований, связывать это происшествие с убийством, у него не было. Вот если бы Инна рассказала о ценных бумагах, тогда да, но она тихо ответила:

– Ничего не пропало, а что искали – не знаю.

– Ну что же, так и запишем, из ценных вещей, ничего не пропало.

Павел сделал ударение на слове, ценных, намекая, что проникновение совершено не с целью похитить имущество хозяйки квартиры, а с другой целью, о которой, та умалчивает.

Вошёл эксперт и сообщил, что следов взлома на двери не обнаружил и скорей всего, открыт замок родным ключом, но подробнее, сможет ответить на этот вопрос, после экспертизы, для проведения которой, ему необходимо снять замок. Он докладывал Валерию Ивановичу, потому, как знал и работал с ним не один год, а может, как лицу старшему по званию.

– А что один замок на двери? – спросил Валерий, глянув на Инну.

– Два, – поспешил ответить эксперт.

– А ключ, от второго замка на связке?

Сердито сдвинув брови на переносице, однокурсник смотрел на Инну, которая будто не слышала его вопросов.

– Нет. Второй я храню дома. Пользуюсь редко, когда уезжаю отдыхать.

– Тогда снимай, его всё равно надо будет менять.

– Постановление на экспертизу получишь завтра утром, – поспешил сообщить Каркушин, вступив в разговор. – Могли взять из сумки не только права, но и сделать слепок с ключей. Возможно, дверь открыли дубликатом.

Павел с лёгкой усмешкой посмотрел на присутствующих, давая им понять, что не так глуп, чтобы не догадаться, что и такой вариант возможен и всё связано, с делом об убийстве. Захлопнув папку, Павел собрался уходить. Валерий протянул ему пакет с туфлями.

– К той набойке, что ты нашёл в шашлычной. Пусть эксперт поработает, сравнит и подтвердит этот факт, лишним не будет.

Павел кивнул и тихо сказал:

– Хочу завтра с утра поехать в дом Кондрашова и сам осмотреть место преступления. Может и там, что-то искали. Павел повёл головой по комнате, намекая на обстановку.

– Получил справку на хозяина дома? Скинь мне на телефон, – не глядя на Павла, попросил Валерий. – Я бы взял с собой Инну, она была в доме, может подсказать, что пропало, именно для этого её и оставили на свободе.

– Одна не поеду, – недовольно, буркнула подруга.

– Берите, берите своего адвоката. Всем так спокойнее будет, – довольным голосом и широко улыбаясь, согласился с её требованием молодой следователь.

Опер опросить соседей и доложил, что никто, ничего не видел. Да и на результат его опроса, особо не рассчитывали, но этого требовал установленный законом порядок.

Валерий глянул на телефон, ему пришло сообщение. Он предложил на этом закончить следственные действия. Все с удовольствием приняли его предложение и молча, покинули место происшествия. Инна осталась в квартире одна, собрать вещи и замкнуть дверь на второй замок. Когда они вышли на улицу, Валерий сказал:

– Придётся вам съездить к нему домой, его телефон молчит. Сейчас скину тебе его координаты.

– Не волнуйся. Одну не брошу. Не найдём опера, заберу к себе.

Рената чувствовала, что однокурсник был чем-то недоволен. Ей тоже не нравилось их решение скрыть от Павла причину погрома в квартире Инны, но кто знает, чем всё могло закончиться.

Валерий смотрел на Ренату, чётко понимая, что уговорить её передать это дело другому адвокату, не получиться, и он решил, не начинать этот разговор.

– Звони, не пропадай, чтобы я не волновался. А я, как узнаю про старика Кондрашова, сразу наберу тебе.

Заметив Инну, выкатывающую из подъезда дорожный чемодан, Валерка многозначительно качнул головой и с иронией произнёс:

– Словно на отдых собралась.

Не прощаясь, он пошёл к своей машине. Павел с интересом, наблюдал за их разговором со стороны. Заметив его любопытный взгляд, Рената, махнула ему рукой и поспешила на встречу подруге.

Глава 4

Загрузили вещи в багажник и Рената, спросила:

– Что будем делать? Может, у нас поживёшь?

– Не знаю. И дома одной страшно и вам не хочу мешать.

– Дома оставаться нельзя. Пусть убийца думает, что тебя арестовали. А опер, со своими красными корочками, может помочь нам найти нового дружка Елены, с которым та познакомилась в учебном центре. Да и в ресторан съездить надо, с обслугой поговорить. Кто, как ни он, умеет находить нужные слова, улики и свидетелей. Вдруг, кто опознает. – Она на секунду задумалась. – Не факт, что это его настоящее имя, но пока, будим звать его Артуром. Вечером позвоню Кларе, договорюсь о встрече с художником, надо составить его портрет. Работы не початый край и нам одним не справиться.

– Если так, я согласна. Поехали.

Роман Морозов имел репутацию отмороженного на всю голову опера. Жуткого бабника и обалдуя. Опер не подчинялся правилам и законам, которые ущемляли его интересы и мешали в работе. Он жил по своим, неписанным законам, законам военного времени, считая их единственно правильными. Исполнял он их с честью и чувством долга. Чаще это вредило ему, но он совершенно не переживал на этот счёт. Он принимал решения, не обсуждая и не советуясь ни с кем. О себе он не заботился, действовал по обстановке и всегда в интересах человека, которого призван защищать.

Рената познакомилась с Романом месяц назад. Их последняя встреча, стала самой страшной в её жизни. Она старалась не вспоминать, о той неудачной полицейской операции, в которой опер был ранен, а ей, пришлось взять в руки пистолет, чтобы защитить, и не только себя. Она не хотела встречаться с ним, но сейчас, он был им нужен.

Её личное мнение о Романе, расходилось с общим мнением тех, кто считал его чудовищем. Она чувствовала его глубже, видела в нём то, что он старался спрятать от посторонних глаз. Их отношения к справедливости, чувству долга, были похожими. Правда, она не нарушала законы так явно и демонстративно, как он, у неё были другие методы. Но в плане морали, между ними был океан раздора.

Как адвокат, она могла оправдать и эту его сторону жизни. Отделив любовь от влюблённости и доказать, что влюблённость, это самообман, но похоже, он чувствовал это и был «обманываться рад». Свою первую любовь, он уже пережил, как и развод с ней. В память о той настоящей любви, у него остался сын. В нём и жила его любовь, которую он считал единственной.

«Они знакомы с Инной и скорей всего, он не оставит её в беде», – рассуждала Рената, вспоминая своё знакомство с Романом.

Приехали в малознакомый район города, который и по сей день называют посёлком. Узкие, разбитые улицы. Маленькие, старые и новые двухэтажные дома прятались, за высокими и низкими, кирпичными и деревянными, синими и коричневыми ограждениями, окрашенными в любимый цвет хозяина дома. Подъехали по указанному Валеркой адресу. Выцветший, когда-то зелёного цвета деревянный забор покосился от тяжести металлических ворот. За оградой кирпичный дом, под шиферной крышей. Ни звонка, ни собаки.

– Как тут люди живут, не понимаю? Дорога в ямах, общественный транспорт не ходит, – с огорчением и неприязнью, заявила Инна.

– Машина во дворе, значит дома.

Заглядывая через щель в заборе, сделала вывод Рената.

Инна постучала кулачком по металлическим воротам, но эта попытка, прозвучало более, чем скромно.

– Бесполезно, слишком далеко от дома, может не услышать, – произнесла Рената, осматриваясь по сторонам.

Вокруг никого и только тёплый весенний ветер, гуляя по пустой улице, гонял обрывки старых газет и прошлогодних листьев. Подруга стала злиться. Скорей всего, смена настроения, была связана с прежними отношениями, которые возникли у неё с Романом, после их знакомства. Инна не рассказала подруге, чем завершился тот вечер, а Рената и сама не желала этого знать. Ведь это она, позвала Инну в тир, чтобы познакомить с Романом, рассчитывая, что они понравятся друг другу и их отношения станут долгими и крепкими, но этого не случилось.

Абонент, в не зоны. Надо действовать. Рената взялась двумя руками за металлическую тяжелую ручку и опустила её вниз. Щёлкнув, дверь медленно отворилась.

– Ну вот, кто никого и ничего не боится. Прошу, – произнесла она бодрым голосом, пропуская подругу вперёд.

Девушки вошли во двор, но он, не показался им жилым. Всё, что попадало на глаза, находилось в запущении. Будка для собаки, пуста. Скорей всего, пёс жил в ней при жизни дедушки и бабушки Романа и служил им звонком. Инна нажала на чёрную кнопку звонка, но он не прозвонил, тогда она стала барабанить о дверь. Поскрипывая, та плавно распахнулась и в дверном проёме, появился опер. Из комнаты пахнуло смесью табачного дыма, спиртного и кислой капусты.

«Прав Валерий, горе своё заливает. Будто не сам в нём виноват», – успела подумать Рената, глядя на «помятого», во всех отношениях опера.

– Бааа, какие люди, – игриво пропел Роман. – Проходите, гости дорогие, правда, у меня не прибрано. А чего не позвонили? Я бы приоделся, бутылочку купил, закусить…

Пытаясь играть роль простодушного клоуна, опер неуклюже раскланивался перед девушками и пьяно жестикулировал руками. Инна замахала ладонью у лица, а затем демонстративно зажала нос пальцами.

– Надо поговорить, – сердито произнесла Рената и направилась в сторону навеса, который находился в нескольких шагах от дома. Под пластиковой крышей, державшейся на металлических столбах, стоял длинный деревянный стол и две лавки по обеим сторонам. Такой дизайн существовал почти во всех частных подворьях. Увитая виноградной лозой, беседка спасала жильцов дома от солнца и служила летней столовой. Собирались под навесом всей семьёй, чтобы пообедать, или повечереть. Отмечали праздники, дни рождения, приглашали гостей. Играли с соседями в карты, проводя вечера на свежем воздухе за чашкой чая.

Не спеша, тяжело переставляя ноги, опер подошёл к столу и сел напротив девушек. Он держал на заросшем щетиной лице, насмешливую улыбку, но девушки смотрели на него с негодованием.

Роман был одет в спортивные шорты, а на ногах, резиновые шлёпки. Майка тельняшка, не скрывала его широкие плечи и накаченные мышцы. Всклокоченные, каштановые волосы, непослушно торчали в разные стороны и впрямь, смотрелись, как парик у клоуна. И только глаза, его тёмно-серые, глубокие глаза, не желали играть шута.

Бессовестно посматривая, то одну, то другую, он тупо молчал. Вдруг, из-под стола, вынырнул огромный рыжий кот и запрыгнул на стол.

– Познакомьтесь, мой сосед Василий. Приходит меня проведать. Иногда, его рыжая хозяйка заглядывает, когда мужа дома нет. Типа, «ищу кота». Ничего так, ласковая «кошечка». А вы, с какой целью явились?

Опер иронично басил, вызывая у девушек злые эмоции.

– Пошляк, бабник… – процедила сквозь зубы Инна и отвернулась в сторону выхода. Это высказывание ей было позволительно, ведь она побывала в числе тех «баб», о которых говорила.

Кот упал на стол и стал переваливаться с боку на бок, подставляя оперу то белоснежную грудку, то пушистую мордочку. Ласково поглаживая кота, опер смотрел на Ренату, насмешливо и критично. Не выдержав его взгляда, она опустила глаза. Рената предвидела такую ситуацию, но не совсем понимала, что делать и что говорить, в сложившейся обстановке. Проявлять недовольство, было не уместно, да и бесполезно, опер был ей нужен. Эта встреча, должна завершиться положительным результатом.

– Да, пошляк, да, бабник, но мне, моя жизнь нравиться. Я же, в вашу жизнь не лезу, не комментирую. Хотя, есть, что сказать.

Играя словами, и открыто ёрничая, он продолжал цирковое представление.

– У Инны беда, её обвиняют в убийстве. Отпустили под подписку, но убийце, это может не понравиться. Ей нужна твоя помощь,– спокойно и без эмоций, начала она разговор по существу.

Перекинув одну ногу через лавку, опер повернулся к ним боком. Продолжая гладить кота, громко сказал:

– Я не работаю в полиции, и не говори, что ты не знала. Вы не по адресу обратились.

– Не помню, кто сказал: «человек, не имеющий работы, и как следствие, средств к существованию, достоин жалости». Но это не про офицеров, которые ради чужой жизни, рисковали своей и не только на войне, – внушительно произнесла она, не сводя с его лица взгляда.

Он не шелохнулся и только мышцы скул, нервно вздрагивая, выдавали его недовольство.

– Пошли отсюда, какой он офицер? Алкоголик. Пусть пьет дальше, тешит свою гордыню и ласкает «рыжую кошечку».

Ревниво высказалась Инна и попыталась встать, но Рената поймала её за руку и усадила на место. Затем вынула из кошелька две купюры по пять тысяч и положила на стол.

– Аванс, остальное, она заплатит, когда всё закончиться.

Роман глянул на деньги, а затем на неё. Она смотрела ему прямо в глаза, не скрывая пренебрежения. Ему не понравилось её предложение, но именно этого она и добивалась. От гнева, глаза опера стали ещё темней, как небо перед грозой и в них засверкали молнии. Между ними, шла прямая перестрелка. Рената пыталась разозлить, но не опера, а его чувство долга. И это у неё получилось.

– Убери, – зло сказал он и вскочил с места.

Сдёрнув на ходу майку, он пошёл к дворовой колонке. Сунул голову под холодную воду, а затем стал плескаться, играя, как малый ребенок и обдавая своё тело радужными, сверкающими в лучах заходящего солнца брызгами. Через пару минут, опер закрыл кран и направился в дом. Рената успела отвернуться. Она заметила на его груди свежий розовый шрам от той пули, которую опер получил в день их последней встречи.

– Устыдился, самого себя, – тихо, будто в пустоту, произнесла она.

– Брось, какой стыд, это чувство ему не знакомо. Бесчувственное чудовище. Его никому и никогда не разморозить.

Успела высказать своё мнение подруга, как вдруг, грохнув о косяк, дверь распахнулась и из дома, вышел Роман. Кот испугался, спрыгнув со стола, шмыгнул в свой двор.

Мокрые волосы опера были гладко зачёсаны на затылок, а лицо чисто выбрито. Он шёл к столу, твёрдо ступая по щербатой плитке, начищенными до блеска туфлями и на ходу застёгивал пуговицы на манжетах свежей, голубой рубашки. Одёрнув её вниз, он сел на прежнее место и положил руки перед собой.

– Слушаю, – глядя в упор на Инну, произнёс он.

Прошло не больше пяти минут. Опер полностью преобразился. Свежий вид и запах его лосьона, заставили подругу смутиться. Она по привычке поправила волосы и облизнула нижнюю губу. Скрывая своё удовлетворение, Рената низко опустила голову, нащупывая в сумочке ручку и записную книжку.

– Мне позвонила Ленка, попросила о встрече.

Не уверенно начала говорить Инна, но Роман положил ладонь поверх её руки, и наклонив голову к плечу, мягко произнёс:

– Давай всё в подробностях. Кто такая Ленка, когда это было?

Инна выпрямилась и спрятала руки под стол. Рената внутренне улыбнулась.

– Елена Скворцова, была моей соседкой. Её мать тётя Марина, живёт в одном доме с моей матерью, на одной лестничной площадке. Ленка младше меня, поэтому в детстве мы особо не дружили. Но последние годы, не часто, но общались.

В конце апреля, число не помню, она мне позвонила. Мы встретились. Елена попросила помочь ей с оформлением наследства. Умер её дед, а за месяц до смерти, составил завещание на её имя. Мы сходили к нотариусу, подали заявление. А в мае, она снова позвонила и попросила меня посмотреть, что в доме деда ценного, а что на свалку. Она в таких делах полный ноль.

– А ты у нас, великий знаток антиквариата?

Опер с улыбкой и прищуром, смотрел на Инну. Солнце, отражаясь в окнах дома, светило ему в глаза. К их удивлению, Роман, слово в слово повторил высказывание Ренаты.

– А что, не хуже других разбираюсь и потом, она мне доверяла.

Раздражённо высказалась Инна и как-то странно, глянула на подругу. Та и сама была в замешательстве, не меньше, чем она.

– Наследство, хоть состоятельное? – спросил Роман, скорей всего из любопытства и с целью успокоить Инну.

– Любой антикварный магазин позавидует. Картины, старинный фарфор, статуэтки, всего не перечесть, – Высказалась Инна, с лёгким недовольством в голосе.

– Интересно. А ты не спросила, откуда эти сокровища, у её деда?

– Она знать не знала, что у неё есть дед, не то, чтобы о сокровищах. Это нотариус позвонила ей и сообщила о завещании.

– Странно. Она его в глаза не видела, а он ей такое крутое состояние отписал. Искренне удивился опер, приглаживая мокрые волосы, двумя руками.

– Многомиллионное состояние. Там ещё ценные бумаги, которые Инна забрала себе, – уточнила Рената, с улыбкой и мельком глянув на подругу.

Инна недовольно зыркнула на неё, своими голубыми глазами, но Рената устала от её раздражённого состояния. Пришло время рассказать о преступлении.

. – У Инны новый знакомый. И это единственный персонаж в этом деле, который под подозрением. – Выдав секрет подруги, высказалась Рената, не глядя на неё. – Давай выкладывай. Мы внимательно слушаем твою историю.

Избегая, пристального взгляда опера, Инна повторила свой рассказ: о скучном вечере в ресторане, о случайном знакомстве с Артуром, о поездке в ночной клуб, о ноже найденном в её машине и других моментах дела, кроме, посещения подсобки и поломанном каблуке. Опер слушал внимательно, не перебивая, лишь поглаживая ладонью по столу и изредка, опуская голову, словно в раздумье.

– Думаешь, Артур убийца? Наконец обратился он к Ренате, глядя на неё с недовольным прищуром.

– Слишком мало вводных, но других подозреваемых, пока нет, – пожимая плечами, ответила она. – Возможно, он появился в ресторане, чтобы познакомиться и заманить Инну в клуб, а дальше в дело вступил новый персонаж. Пока она с Артуром плясала в темноте зала, кто-то взял из её сумочки права и ключи от машины. Подложил нож под сиденье и вернул ключи на место. Привёз права в дом деда убитой девушки и бросил на месте преступления, прямо указывая полицейским на убийцу.

Утром, когда Инну задержали, этот кто-то, а может и сам Артур, проник в её квартиру и устроил там «шмон». Искал ценные бумаги, которых в квартире не было. Эксперт, осмотрел замок и установил, что дверь открыли ключом, а не отмычкой. Валерий предположил, что там же в клубе, с ключа могли сделать слепок, но не факт. Замок сняли на экспертизу. Из квартиры, ничего не пропало. И это говорит о том, что скорей всего, искали эти злосчастные бумаги. Всё так построено, что одному провернуть такое, сложно. Хотя, нельзя отрицать, что Артур и убийца, – одно лицо.

Помня замечание, которое Роман сделал Инне, Рената постаралась максимально подробно изложить оперу всю имевшуюся у неё информацию.

– Согласен. Одному такое провернуть сложно, но вполне возможно. Убил девушку, приехал в ресторан, заманил Инну в клуб, а когда та отвлеклась, незаметно выкрал ключи от машины и подложил нож в обмен на права. Так даже проще. И я подозреваю, телефон твоего нового знакомого молчит. – Опер внушительно глянул на Инну, но та, опустила голову. – А где этот клуб находиться?

– На левом берегу, но мы побывали там сегодня, со следователем. Камер нет, ночью в клубе темно. Алиби установили по случайному обстоятельству. Инна сломала каблук и этому найдено доказательство.