Лира: возрождение силы

– Где ты оказалась потом?

– Я ж-же говорила, в камере, – остановить слезы получилось, а вот успокоить дыхание после очередных рыданий пока не выходило, и Лере то не хватало воздуха, и она запиналась, то его становилось слишком много, и приходилось вздыхать. – Потом эти ведьмы в коридоре, а за угол завернула – там вы.

– То есть ты пришла сегодня?

– Сама удивляюсь. Ощущение такое, будто неделя прошла.

Дин нахмурился и переглянулся с Сэмом. Эти этих переглядывания уже порядком раздражали, как будто Лера давала какие-то неправильные ответы. Но других у нее не было.

– Может, еще что-то вспомнишь? – спросил Сэм. – Разговоры, что-то мельком увидела, что угодно.

– Да я тут только с вами и разговаривала, – произнесла Лера медленно, параллельно копаясь в памяти. – Я бы с этими гадами в халатах и разговаривать не стала, они ж меня вырубили, когда откачивали, – я вот до сих пор зла!

– Какие гады в халатах? – спросил Дин и даже подался вперед, и Лера поняла, что ошибалась. Все-таки у нее есть, что рассказать. Она старательно собрала из памяти все мелочи, которые удалось найти.

– Сразу после аварии я очнулась на каком-то столе, а рядом были люди в халатах. Ну, может, и не совсем люди, я плохо видела, все такое мутное было, и еще свечение это. В общем, там точно был мужик, вот он спросил что-то про уровень магии, а потом другим приказал: «Вырубайте». Вот сволочь какая, да?!

– И что?

Лера опешила и даже повернулась к Сэму за поддержкой, но он тоже глядел на нее с напряженным ожиданием.

– Я отключилась, что же еще?

Дин откинулся на спинку стула, а Сэм, наоборот, подошел ближе и сел на корточки, чтобы не нависать над Лерой.

– Раскрой ладонь, – попросил он и показал, как, развернув перед ней свою похожую на стол пятерню. Лера повторила. – Теперь закрой глаза и представь, что ты дерево.

Лера не сдержала смешка, но Сэм говорил уверенным, спокойным голосом, и Лера представила, что это медитация на занятиях по йоге. Слушаться этого голоса было просто и перед мысленным взором легко появлялись картинки, которые он рисовал.

– Из земли к твоим ногам идут корни, твое тело – это ствол дерева, а руки – ветки. Из корней идут полезные соки, они наполняют тебя, поднимаются все выше, выше, и достигают веток. Представь, что этот сок немного светится. Видишь?

– Угу.

Лера и правда видела мягкий золотистый свет, разлившийся по венам. В ладони было так много капилляров, что она светилась целиком и, кажется, даже немного нагрелась. Лера нахмурилась и открыла глаза. никакого свечения не было и в помине, а вот тепло осталось. Она даже сжала кулак, проверяя, идет ли оно изнутри или ладошка нагрелась от яркой лампы. Источник тепла был где-то под кожей.

– Что? – спросил Сэм.

– Тепло, – ответила Лера, надеясь, что он поймет.

И, кажется, понял, потому что улыбнулся. Повернулся к Дину и повторил:

– Тепло.

Лицо Дина на мгновение расслабилось, морщинок у глаз стало больше, и Лере показалось, что он вот-вот улыбнется. Но тут Сэм вскочил, воскликнул во весь голос: «Тепло!», и Лера перевела взгляд на него. Сэм застыл вполоборота к ним и улыбался, как дурной, глядя куда-то внутрь себя.

– Это хорошо? – Спросила Лера, невольно повторяя улыбку Сэма.

– Хорошо! – ответил тот и развернулся к Лере всем телом. В глазах Сэма стояли слезы. – Значит, тело осталось восприимчиво к силе и сможет восстановить внутреннюю магию! Все можно вернуть!

– Что?

– Все! – рассмеялся Сэм и вздохнул с таким облегчением, будто с его плеч свалился огромный камень.

– Я ничего не поняла, – призналась Лера Дину, и тот вздохнул.

– Длинная история. Утром, – ответил он поднимаясь. Хлопнул Сэма по плечу и потянул к двери. – Идем, занесем шары. Потом ужин и спать.

Ужин? После этого волшебного слова Лера забыла обо всем. Только теперь она поняла, что весь день ничего не ела. Надо же, повергнутый в стресс организм не протестовал, пока она не услышала о еде. В животе сразу же голодно заурчало, и Лера решила, что еда точно важнее всяких там историй!

Продукты в этом мире мало отличались от привычных Лере. Сэм нажарил картошки и сделала салат, который ели, в основном, Лера с Дином. Оказалось, что Сэм любит молоко и местную разновидность кефира – кецтак, а Дин – острые приправы. К счастью, ими он посыпал еду только в своей тарелке. Но главное открытие, сделанное за столом, касалось самой Леры: в новом теле она могла есть все, что хочет! Она вспомнила свой метаболизм в юности: калории сгорали быстрее, чем успевали добраться до желудка. Понятно, что этот праздник не вечен, но она вполне могла позволить себе пару месяцев наслаждаться неразборчивостью в еде. Поэтому наплевала на поздний час и не отказалась от порции жаренной картошечки.

Когда первый голод утолили, и каждый кусочек перестал казаться пищей богов, Лера спросила Дина:

– А что так сверкало там, в машине?

– Завтра, – ответил он. Сказал – как отрезал, несмотря на полный рот салата.

– А как ты так быстро прибежал?

– Был там.

– В смысле, уже шел, чтобы меня забрать?

Дин мотнул головой, не поднимая взгляда от тарелки. Не шел? Лера в шутку спросила:

– Ты что, сидел в засаде в кустах?

Дин кивнул. Лера застыла, даже жевать перестала.

– Что, ждал, когда я начну шпионские послания отправлять? – с издевкой спросила она.

Дин кивнул. В этот момент, наверное, стоило швырнуть вилку и с гордым видом уйти из-за стола. Но после целого голодного дня картошка казалась такой вкусной, что Лера просто пожала плечами и продолжила есть.

Ужином маленькие бытовые чудеса не ограничились. Лере показали комнату для ночлега, выдали чистое полотенце, футболку и разрешили тратить сколько нужно горячей воды в ванной. Футболка оказалась из запасов Сэма и как раз сошла за просторную ночную сорочку, учитывая нынешние размеры Леры и рост Сэма. Лера слишком устала и хотела только по-быстрому принять душ, но не нашла привычной насадки, и пришлось набирать ванну. Зато горячая вода не кончалась, хотя Лера не увидела бойлера.

Когда Лера вышла из ванной, в большой комнате горела только лампа на комоде, а мужчины устроились на ночь. Дин занял диван, а Сэм постелил себе прямо на полу. Лере же достались две вполне современные полуторные кровати в соседней спальне. На одной рядом с подушкой и одеялом стопкой лежало чистое постельное белье, а с другой забрали все, кроме пружинного матраса. Видимо, напарники решили не смущать юную деву мужским присутствием. Тот факт, что внутри подростка находится дама за тридцать, в расчет не брали. Лера тихо посмеялась, быстренько расправилась с бельем и с удовольствие растянулась на чистой постели. Правда, особо насладиться уютом одиночества после бурного дня ей не удалось – едва голова коснулась подушки, как Лера провалилась в сон.

Утро встретило ее дружным храпом в соседней комнате и ощущением полного счастья оттого, что она впервые за долгое время по-настоящему выспалась. Умывшись, Лера озаботилась гардеробом. Оказалось, семейная жизнь – полезная вещь, даже если любимый муж наставил вам рога с вашей же лучшей подругой. Теперь уже бывшей, конечно. По опыту Лере знала: даже если в мужском шкафу вещи лежат на одной полке, не факт, что они одинаково чистые. После вдумчивых поисков Лера подобрала синие шорты и черную майку, которые пахли так, как мог бы пахнуть стиральный порошок из параллельной вселенной. На лямках пришлось завязать по кокетливому узлу, чтобы вырез не обвисал до пупка, но даже в таком виде этот наряд был лучше опостылевшего спортивного костюма. Проблема с обувью была серьезнее, но пока Лера решила об этом не думать: по деревянному полу оказалось приятно ходить босиком.

Дальше Лера проверила кухню и нашла все нужное, кроме помидоров. Или они тут вовсе не росли, или просто закончились, в любом случае, Лера могла обойтись и без них. Плита напоминала обычную электрическую, такую же, какая стояла в их с Сашей первой съемной квартире в Омске. А вот другой бытовой техники, такой привычной для кухни, Лера не нашла: в шкафах стояли жестяные банки с чаем и крупами, стеклянные – с соленьями, на полках – разномастная посуда. Второй уступкой технологической цивилизации был двухкамерный холодильник, хранивший, в основном, мясо и соусы.

Лера поставила вариться картошку, нашинковала овощи, решив зайти сразу с козырей и не только сварить борщ, но и нажарить пирожков. Благо, рецепт быстрого теста она помнила наизусть. К слову, у местной капусты оказался кисло-сладкий вкус, больше подходящий яблокам. А ведь вчера Лера ела салат и даже не поняла, что с ним не так. В итоге борщ пришлось досолить, а пирожки с капустой стали десертом.

Хозяева потянулись на кухню, как раз когда Лера выложила на сковородки последнюю партию пирожков. Первым в дверях показался Сэм в спортивном трико, футболке и наброшенной поверх нее рубашке в желтую клетку. И вот такой, лохматый, потирающий заспанные глаза, он был домашним и так напоминал Сашу, что Лера быстренько отвернулась к плите, чтобы не разреветься.

– Завтрак через десять минут, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал бодро.

В десять минут, конечно, никто не уложился, но, когда они все-таки сели за стол прежним порядком, никто не жаловался. Лера быстро наелась и решила в ближайшем же будущем испечь пирог с капустой, но прежде обязательно найти корицу. У мужчин капустные пирожки с сахаром сначала вызвали легкую задумчивость, но по довольным лицам Лера поняла, что ее способ приготовления местного овоща пришелся по вкусу. Она не стала портить мужчинам аппетит и дождалась, когда они наелись и заработали челюстями заметно медленнее. Сытый мужик – довольный мужик, то есть расслабленный, а значит…

– Так что это за шары такие вы вчера сперли? И что у вас в мире, вообще, происходит?

Но, видимо, на Дина кулинарные уловки действовали плохо. Дин домашний, вообще, мало отличался от Дина из логова похитителей Леры. Все тот же сосредоточенный вид, та же одежда, только вместо брюк – потускневшие от частых стирок джинсы, но все равно черные. Дин и Сэм переглянулись, но Лера уже привыкла к этому их безмолвному обмену мнениями. Кажется, даже начала понимать смысл некоторых взглядов. Вот сейчас Дин упрямился, а Сэм поднял брови, предупреждая, что Лера не отцепится и что-то рассказать все равно придется.

– Нет, не отцеплюсь, – подтвердила Лера, и Сэм слегка улыбнулся, дожевывая пирожок.

Из коротких ответов Дина и объяснений Сэма картина сложилась такая. Мир Фурзуб был небольшим: единственный континент окружали бескрайние моря. До сих пор находились смельчаки, желавшие увидеть, где кончается вода, и достичь других берегов. Но из отбывших экспедиций за все годы ни одна ни разу не вернулась. Поэтому считалось, что жизнь есть только на этом куске суши, который, не мудрствуя лукаво, тоже называли Фурзуб. Он был условно разделен на шесть провинций: в пяти жили люди и нелюди, а шестую провинцию когда-то закрыли ото всех, и теперь никто не знал, что происходит на той территории. Ее огородили высокой стеной, обшитой металлом, которая стала такой же привычной преградой, как морские воды.

Кроме коренных жителей на землях единственного континента расселились и пришельцы. Люди и нелюди попадали сюда из других миров часто, можно сказать, на постоянной основе. Никто не удивлялся иномирцам, но большинству из них приходилось отмечаться в Альянсе, там же пришельцам давали основные знания о мире, выдавали немного денег на обустройство и отпускали устраивать новую жизнь. Выданные Альянсом деньги иномирцы должны были вернуть в течение года, иначе могли попасть в кабалу. Должников покупали в качестве прислуги и заставляли работать за еду и одежду до тех пор, пока те не отрабатывали долг.

Альянс Свободных был единственной властью в Фурзубе и создавался, как водится, с благими намерениями. Когда-то этот мир захватили ведьмы и с помощью магии держали в страхе все остальные расы. В мире Фурзуб кроме людей жили оборотни, вампиры и природные духи, и каждая раса обладала собственной магией. Среди людей источник силы был только у женщин, мужчины иногда рождались с искрой и могли стать шаманами, то есть пользоваться чужой магией с помощью заклинаний. Но, конечно, ведьмами и шаманами рождались не все, магия была ценным ресурсом, особенно для тех, что хотел выйти из-под власти ведьм. Угнетенные жители копили силы и искали родственные души: у этих ведьм и шаманов силы многократно умножались, если они творили магию вместе. В конце концов вампиры, оборотни и люди, недовольные властью ведьм, создали Альянс Свободных и вырвались из-под гнета. С тех пор Альянс контролировал потоки силы, чтобы они не скапливались в одних руках. Так продолжалось долго, но бессмертным стало скучно играть во власть, и они предпочли заниматься своими делами, хотя формально в Альянсе по-прежнему состояли и вампиры, и оборотни. А люди через несколько поколений забыли уроки прошлого и снова показали свою жадность.

– Под предлогом защиты мира и ограничения магии Альянс ловит сильных ведьм и выкачивает их силы. Организация всюду пустила свои побеги, как синючник: у них отделения не просто в каждой провинции, а в каждом мало-мальски крупном городе. При этом, вступить в Альянс могут только люди без дара или шаманы. Ведьмы стоят на учете, а если их сила возрастает или открывается сразу сильный дар, их увозят «на профилактику», – рассказал Сэм.

Из-за стола они перешли на диван: Лера, подогнув под себя одну ногу, села у левого подлокотника, Дин – у правого, а Сэм то ходил по комнате, то усаживался на поставленный перед диваном стул.

– Оттуда уже не возвращаются, – добавил Дин.

В комнате ненадолго повисла тишина. Лера переваривала услышанное, и что-то ей это все напоминало…

– Мы узнали, что сильных ведьм свозят в несколько мест, где из них выкачивают силу. И все, что удалось достать, помещают… – Сэм намеренно сделал паузу, и до Леры дошло.

– В стеклянные шары.

Глава 5

Глава 5

Сэм кивнул. Лера вспомнила, каким объемным был сверток, и нахмурилась. Это много магии и много людей.

– Подождите. Не возвращаются, значит, их держат там как дойных коров, или их… убивают?

– Никто не знает точно. И боятся знать. Но прошел слух, что такое резкое лишение силы убивает. Альянс действует по-умному: забирают только ведьм, то есть людей. Поэтому вампиры и оборотни до сих пор не вмешивались в его дела. А людям некуда деваться: кто-то доносит на соседей ради лишней копейки, идейные стараются ради «чистоты крови». Людей с даром считают едва ли не прокаженными, а те, кто недоволен существующим порядком, стараются селиться отдельно и просто не высовываются.

– А ты? – Ларе посмотрела на Сэма. До нее вдруг по-новому дошел смысл сказанного. – Тебя тоже постоянно проверяют?

– Нет, – Сэм опустился на стул. – Когда я только попал сюда, меня нашел Дин и не стал регистрировать. Альянс не знает, что я существую.

– Ты же сильный шаман, да? – она дождалась кивка Дина и снова спросила: – Почему тебя не взяли на службу?

– Спрятался.

– Теперь понятно, почему вы вчера молчали и проверяли меня. Ну, я точно не шпион. И лучше уж не буду высовываться, чем влезать в эти игры. Вон, готовка, стирка, мне этих забот по маковку хватит, – Лера махнула рукой в сторону стола, где стояли кружки. Посуду после завтрака общими усилиями отнесли в кухонную раковину, а вот разговор за чаем затянулся. И тут Лера вспомнила, что она не у себя дома, и никто не обязан кормить и одевать ее, а как прокормиться самостоятельно в новом мире, она пока не в курсе. Она ощутила, как щеки теплеют от наползающего румянца.

– О-ой, – произнесла она медленно, старательно улыбаясь и по очереди глядя на напарников. – То есть, вы же меня не выгоните, правда? Я очень полезная в хозяйстве! Тем более тело молодое, сил много, могу прямо вот много работать.

Лера усилием воли остановила себя, чувствуя, что еще немного и добровольно повесит себе на шею обязательство пахать от зари до зари. Оставалось только надеяться, что напарники не станут ловить ее на слове.

– Ты и так останешься, – сказал Дин, но то, как он это произнес, Леру насторожило. – У твоего тела дар.

– Чего? Какой еще? – желание лебезить исчезло вместе с нарочито любезной улыбкой.

– Ты активировала шар, – пояснил Дин.

– Тот свет в машине, что ли? Я вообще ни при чем! Я только посмотреть хотела.

– А позже твоя сила откликнулась на простейшую проверку. Ее совсем немного, но процедура высасывает все, значит, магия в твое тело возвращается, – сказал Сэм с легкой улыбкой.

Лера нахмурилась, вспоминая, когда успела пройти проверку на ведьмачность, но не смогла. Она пожала плечами, показывая Сэму, что не поняла, о чем речь. Он вздохнул, придвинул стул ближе к ней и наклонился, поставив локти на бедра. И раскрыл ладонь.

– А, вот ты о чем. Это у меня просто обмен веществ хороший, поэтому я теплая.

– Закрой глаза… – начал Сэм, но Лера перебила:

– … и представь себя деревом, да-да, помню.

Она повторила медитацию, позволив светящимся сокам снова проделать весь путь снизу вверх и разлиться под кожей ладони. Сегодня тепла было больше, а пальцы сами собой растопырились, будто магниты с одинаковым зарядом. Лера открыла глаза. Ладонь мягко светилась, а между пальцами струилось марево, как от рук Дина, когда тот открывал проход. Лера вскочила и затрясла рукой, спеша избавиться от странного света и тепла, и… вообще! Напарники смотрели на нее круглыми глазами, даже Дин.

– И это всего за ночь, – пробормотал Сэм.

Лера убедилась, что ладонь погасла и для верности вытерла ее о шорты. Сэм глубоко вздохнул, выпрямился на стуле и закрыл глаза. Сначала его лицо было спокойным, потом застыло, а там и брови сошлись на переносице. С его ладонью ничего видимого не происходило. Сэм открыл глаза и той самой ладонью с силой провел по лицу.

– Он даже не откликается, – сказал Сэм вполголоса.

– А ты бы хотел? – спросил Дин, вернувший своему лицу привычно каменное выражение.

– Но эта пигалица!..

Сэм не глядя ткнул в сторону Леры пальцем с такой яростью, будто она в чем-то была виновата.

– Слушай, ну, давай поменяемся, – сказала Лера, снова вызывая всеобщее внимание на себя. – Что? Я в этом теле еще, можно сказать, не обжилась, готова сменить его на твое. Вон, пусть супершаман колданет и будут тебе магии полные штаны! Ну, то есть… в штанах, конечно, станет всего поменьше, – закончила она медленно и выразительно подняла брови.

Как ни странно, первым рассмеялся Дин. От улыбки его лицо так сильно изменилось, что Лера шире открыла глаза, запоминая: так Дин выглядел очень симпатичным. Сэм в первый миг посмотрел на него почти обиженно, но потом суть речи дошла и до него, и Сэм расхохотался. Видно было, что напряжения в нем скопилось под самую крышечку: смех вышел раскатистым, Сэм запрокинул голову и даже прослезился. Пока он утирал слезы, Лера снова заняла свое место на диване и мельком глянула на Дина. Тот больше не улыбался, а сверлил Сэма очень серьезным и, Лере показалось, настороженным, взглядом. Пожалуй, Лера смотрела бы так на Таньку месяц назад, если бы уже знала, что однажды застанет ее в постели с Сашей. Язык так и чесался спросить, куда подевалась магия Сэма, но Лера печенкой чуяла, что вот сейчас точно не время для такого любопытства.

– Кстати, у вас ведь теперь магии неиссякаемый запас. Что вы будете делать со всеми этими шарами?

– Я – хранитель, – Дин поддернул рукав и указал на татуировки.

Лера ничего не поняла, но со значением протянула:

– А-а.

– Скоро увидишь, – усмехнулся Сэм. – Кстати.

Он повернулся к Дину.

– Может, половину закачаем в нее?

– Эй, вы чего?

– Опасно, – сказал Дин так, словно реплики Леры вообще не было.

Вот гады! Обсуждают ее, как какой-то предмет. А Лера им еще борщ варила!

– Конечно, – сказала Лера с вызовом. – Нечего совать в меня всякие чужие… штуки. Я вам не подопытный кролик. И, вообще, я с вашей магией никаких дел иметь не хочу! И не буду!

Стояла бы – притопнула ножкой. И тут же поняла, что это совсем не похоже на нее. Так разговаривать мог бы подросток, а не взрослая разумная женщина. Правда, университет совсем не подготовил Леру к ситуации, когда ее хотели сделать хранилищем для чего, что извлекли из других людей. Она прислушалась к себе и нашла источник капризности в районе солнечного сплетения: неприятное такое ощущение, наподобие изжоги. Лера машинально потерла страдающее место через майку.

– Что такое?

Конечно, Дин все заметил. И правда, не человек, а робот какой-то! Хотя, пирожки ест, как нормальный мужик, мысленно накинула Лера ему хотя бы один «плюсик».

– Вы меня извините, я обычно не капризная. Просто изжога. Пойду, молочка попью, – она слегка улыбнулась и ушла на кухню.

Увидев полную раковину, Лера первым делом взялась за посуду. Чем хорошо это дело: пока руки заняты, голова вольна думать, о чем хочет. Так что, поразмыслив, Лера призналась себе: она действительно боится, но не только Альянса с его камерами. Она, может, и непротив, чтобы из нее выкачали магию. Потому что как раз себя с магией Лера боялась больше всего – она понятия не имела, что с этой магией делать. Это как быть президентом, только без подготовки, кучи советников и дипломатов. Конечно, глава государства – обычный человек: две руки, две ноги, но голова у него работает иначе, потому что ответственность за миллионы жизней – это не шутки! От такого и умом тронуться недолго. Лера вот по себе знает. Потому что магия – та же ядерная кнопка, только к ней нет второго ключа и кода, без которых ничего не запустится. Ну, Лера надеялась, что в ядерном чемоданчике все именно так, с обязательной системой двойной защиты от случайных нажатий. Но у нее-то такой системы нет! Она вот еще привыкнуть к этому миру не успела, не то что подумать о какой-то магии, а уже ладонь светится! И это, по словам напарников, только зачатки. Что если Лера не удержит всю эту силу и станет как та ядерная бомба, после взрыва которой уже не очень-то и важно, кто там был прав, а кто виноват? И тем страшнее, что эта силища скоро закачается в тело девочки-подростка, в котором вот-вот своя война начнется с гормональными бомбардировками.

Домывая тарелки, Лера ощутила, что в груди жжет все сильнее. Ополоснула руки и все же полезла в холодильник за молоком. Пришлось выпить полстакана, прежде чем немного отпустило. Она вернула бутылку с молоком на полку и прижалась лбом к прохладной дверце холодильника. Может, проще было бы разбираться с разводом и поиском работы? А то тут втянут в революцию, и пикнуть не успеет! И потом доказывай, что «сами мы не местные». Лера тихонько рассмеялась от этой мысли и выпрямилась, глядя на свое смутное отражение в белом металле. Ну вот, распустила нюни! Люди за новые ощущения платят баснословные деньги, а на выходе получают прогулку в джунглях с мошкарой, ядовитыми змеями и риском остаться без конечности, а то и сразу без головы. И ничего, выживают, возвращаются довольные и радуются, что отделались одной малярией. А тут: тепло, кстати, надо узнать, какое время года, а то, может, пора шубу выпрашивать, а Лера и не в курсе, сытно, в рабство не продают и даже учить будут. Не жизнь, а малина! Лера кивнула своему отражению, подтверждая, что именно такой настрой ей и нужен, и пошла обратно в большую комнату. И сразу поняла, что скоро заработает фобию, боязнь углов. Наверняка такая есть, узнать бы, как называется. А если нет, Лера сама назовет, только вот найдет в голове слова приличнее, чем те, что сами приходят. А то, понимаешь, как ни завернет Лера за угол, так вечно попадает в историю.

Дин с голым торсом сидел на коленях последи комнаты и держал в руках один из шаров. От стекляшки исходило мягкое сияние, и никакого световое шоу, как в машине. При чем, светился не только шар: татуировки на руках Дина постепенно загорались, начиная от запястий и выше, выше. Черные узоры заканчивались на руках на уровне сердца, а дальше – Лере пришлось напрячь зрение, чтобы рассмотреть – до конца плеча шли бледный линии, будто набросок простым карандашом. Шар погас, как раз когда золотистое сияние достигло последних темных линий. Дин кивнул, и Сэм заменил шар в его руках на новый. Дин забормотал какую-то скороговорку, но слишком тихо, чтобы Лера со своего места разобрала слова. Несколько мгновений ничего не происходило, потом шар засветился, как лампочка, и золото продолжило свой путь по бледным линиям. Вообще, это было красиво, словно волшебные змейки ползли на смуглой коже. Хотя татуировки больше напоминали чертеж: прямые линии и углы, они все равно изгибались, повторяя рельеф мышц, будто облизывая накаченные мускулы. Минуты через две, прозрачный рисунок заполнился сиянием, а шар, постепенно тускневший, погас вовсе. А когда Дину дали новый шар, золотой лабиринт начал появляться на чистой коже плеч и спины. Пока рисунок дошел до лопаток, свет еще два раза вспыхивал и гас.