Время. Ветер. Вода

– Сколько времени? – повторил голос так тихо, что я скорее догадалась, чем расслышала, потому что музыка продолжала играть.

– Двенадцать. Может, больше.

Наконец после непродолжительной войны со шторой из-под нее выбрался светлоголовый заспанный парнишка в длинной футболке и широких штанах.

Щеки раскраснелись ото сна, русые, чуть рыжеватые пряди прилипли ко лбу. Глаза щурились на свету:

– Где все?

– Не знаю. Я соседка снизу. У нас потоп.

Он бросил взгляд на мои босые ноги.

– Носки лучше снять, – посоветовала я, и он кивнул.

Покрепче прижав к себе полотенца, чтобы не рассыпались, я поспешила назад, в ванную. Парнишка последовал за мной, но, сделав пару шагов, тут же ойкнул.

– Я же предупреждала.

– Угу, – смущенно буркнул он и, облокотившись о косяк, принялся стаскивать промокшие носки.

Я кинула ему под ноги несколько полотенец, но они, опустившись на воду, как осенние листы, остались плавать, медленно намокая.

– Нужно ковшиком вычерпывать, – деловито сказал он.

– Чего так долго? – Из-за двери ванной высунулся спасенный мною неформал, выхватил свои штаны и, не дожидаясь ответа, снова исчез.

– Тёма, стой, – парнишка тщетно ткнулся в захлопнувшуюся дверь. – Дай умыться.

– Кругом полно воды, – откликнулся тот и не открыл.

На кухне творился не меньший бедлам, чем в остальных местах: горы грязной посуды, пустые пивные банки, коробки из-под пиццы и пирогов. Зато потоп ее не коснулся, и серые шашечки плитки на полу остались сухими.

Лана продолжала томно страдать: «Погружаясь все глубже и глубже, становлюсь все темнее и темнее. Ищу любовь, но не в тех местах…»

Мы стали вычерпывать воду чашками в большой салатник, который потом выливали в кухонную раковину, а уже когда Тёма вышел из ванной, взялись за полотенца. Тёма постоял немного в задумчивости, недовольно морщась и сокрушенно оглядывая коридор. Затем присел на корточки рядом со мной и поинтересовался интимным тоном:

– Я только не понял. Чего ты меня хватать начала?

– Вы тонули.

Он задумчиво выпрямился:

– Слышь, Макс, я реально мог утонуть.

– Так тебе и надо, – ворчливо отозвался Макс. – Сто раз говорил тебе не спать в ванне. Где, вообще, все?

– Я их выгнал, – голос у Тёмы был низкий и глухой. – Голова просто раскалывалась. Думал, убью кого-нибудь, если не выметутся.

– А сейчас как?

– Лучше. Только Лану свою выруби уже.

Макс покорно отбросил простыню и отправился выключать музыку, а Тёма принес мусорный пакет, подобрал с пола мокрые вещи, затолкал их туда и ушел на кухню.

Во внезапно наступившей тишине бодро загремели кофейные зерна.

– Эй, соседка, будешь кофе?

– Нет, спасибо. Домой пойду.

– Да ладно, нужно же отметить удачное спасение утопающего, – Тёма выглянул в коридор. – Кстати, вопрос: а затычку из ванны не проще было вытащить?

– Вы начали тонуть, и я уже ни о чем не думала.

– Чего выкаешь-то? – Он подошел ближе. – Я же не дед столетний.

Я пожала плечами.

– Тебя как зовут?

– Вита.

– Как? Витя?

Откровенная насмешка в голосе заставила поднять голову:

– Вита. А тебя?

Он небрежно взлохматил мокрый затылок и с шутливой задиристостью сообщил:

– Хамло или Говнюк. Выбирай любое имя.

– Мне оба не нравятся.

– Сомневаюсь, что матерные варианты лучше, – бросил на ходу Макс и, обойдя меня, исчез на кухне.

– Чего ты напрягаешься? – сказал Тёма примирительно. – Ну, Артем меня зовут. Все нормально. Мы не страшные, приставать не будем, если сама, конечно, не попросишь. – После чего, иронично хмыкнув, добавил: – А за то я уже извинился. Ну реально, спросонья не понял, что происходит. Так как насчет кофе?

Выглядел он лет на девятнадцать, с выразительной мимикой и броскими, необычайно привлекательными чертами лица. Даже пирсинг и тоннели ему шли. Хотя мне все равно было непонятно, зачем человеку со столь яркой внешностью понадобилось так себя разукрашивать.

Чувствуя, что снова начинаю неприлично глазеть, я машинально кивнула, и он воспринял это как согласие на кофе.

– Тебе с молоком?

Но ответить я не успела, потому что из ванной раздалась громкая мелодия телефонного звонка: «Who do you need, who do you love when you come undone».

– Тащи его сюда, – распорядился он.

Телефон нашелся на стеклянной полочке рядом с тюбиком пасты. На экране высветилось «Полина».

Я отнесла трубку на кухню, и из неё сразу же раздались возмущенные женские крики. До нас долетали только обрывки фраз, но догадаться, о чем речь, не составляло труда. Полина была недовольна тем, что он устроил вечеринку. И что не отвечал на ее звонки, и чем-то еще, понятным только им двоим.

Не переставая насмешливо улыбаться, Артем молча и терпеливо слушал ее, а Макс, кивнув на табуретку, поставил передо мной чашку с дымящимся кофе.

Его лицо казалось мне смутно знакомым: светлые брови, светлые, с рыжеватым оттенком ресницы и бледные, едва заметные веснушки на переносице и щеках. Прямой красивый нос и тяжелый волевой подбородок, волосы аккуратно подстрижены. И хотя взгляд был немного печальным, в уголках темно-серых глаз скопилось множество лучистых морщинок.

Едва я взяла чашку в руки, как Артем вскочил со стула и, распахнув створку окна, метнул телефон в ночь. Потом резко обернулся и, слегка запинаясь на «к», пояснил:

– Зак-колебала, стерва.

– Зачем телефон выбросил? – с упреком сказал Макс.

– Бесит.

Макс с тяжелым вздохом покачал головой и вышел. Хлопнула входная дверь.

– Спасибо, – я отставила чашку, так и не сделав ни одного глотка. – Пойду домой.

– Значит, ты с первого этажа? – Артем расслабленно, словно ничего не произошло, развалился на стуле. – Кажется, я знаю твоего папу. У него же синий «ниссан»? Первое время он меня с парковки гонял, и я ему даже немного нахамил. Прости. Но теперь все хорошо.

Разговаривал он с оживленной, подкупающей непосредственностью:

– Почему же пришла ты? Где папа?

– Они в командировку уехали. В Америку.

– Сильно там у вас протекло?

– Немного.

– Деньги нужны? Компенсация, и все такое?

– Нет, спасибо.

– Да ладно? – вытаращился он на меня. – Всем деньги нужны.

– Думаю, само высохнет.

– Если вдруг понадобятся – скажи.

Эта фраза заставила невольно улыбнуться. И он, сообразив, что его выпендреж меня развеселил, ответил широкой, обезоруживающей улыбкой:

– Я серьезно.

Мне определенно стоило уйти, но что-то в его внешности, манере поведения и речи никак не отпускало.

С лестничной клетки отчетливо послышалась «Сome undone». Макс в кроссовках забежал в кухню, сунул Артему в руки телефон:

– Карина звонит!

– Надо же, – поразился тот. – Работает еще. В следующий раз в унитазе утоплю. – Алло, – поднес трубку к уху, но голос его собеседницы раздался на всю кухню: – Говорила я тебе, маленький говнюк, не устраивать это сборище?!

Он с удивлением посмотрел на экран и попробовал отключить громкую связь, но ничего не вышло.

– Да плевать.

– Тебе на все плевать и на всех. На кой понадобилось созывать пол-Москвы?

– У меня вообще-то день рождения.

– Ну и дебил! Не мог напиться, не привлекая к себе внимания? Мало у нас проблем? Я с утра до вечера занимаюсь тем, что косяки ваши улаживаю и отмазываю. А ты только развлекаешься.

– Ну это нормально. Это же вы на меня работаете, а не я на вас.

– Иди в задницу, Тёма.

– И вам доброй ночи, Карина Эдуардовна!

Артем швырнул многострадальную трубку на стол и принялся ворошить наваленное на подоконнике барахло:

– Где эти чертовы таблетки?

Макс по-прежнему стоял в обуви посреди кухни, между его бровей пролегли две поперечные складки. Артем подозрительно покосился на него.

– Пойду прогуляюсь, – объявил Макс и направился к выходу, но Артем поймал его за локоть:

– Можно не сегодня?

Макс обернулся, и стало заметно, что губы его побелели от напряжения.

– Мне нужно.

Они уперлись взглядами друг в друга.

– А давай пойдем к Вите? – вдруг предложил Артем. – У нее дома никого нет. И одеваться не нужно. Это тебе поможет?

Макс потер шею обеими руками:

– Возможно.

– Вот и отлично, – Артем бросил на меня быстрый взгляд, словно мое согласие было лишней формальностью. – Мы идем к тебе! Будем мешать спать. – А заметив мою растерянность, приятельски похлопал по плечу: – Шучу. Выпьем кофе и уйдем.

Как только вошли в мою квартиру, я полезла на верхние кухонные полки искать кофе, а они ушли в мою комнату. Наводить порядок там было поздно.

Я налила им по чашке кофе, достала лоток с мороженым.

Макс, закинув руки за голову и безжалостно придавив к стенке кривоухого ослика Паскаля, лежал на одеяле моей разобранной кровати и разглядывал постеры на стене, а Артем сидел за письменным столом и в ярко-белом свете настольной лампы с интересом доставал из стеклянной вазочки фигурки киндер-сюрпризов.

– Я так хотел, чтобы мне вот этот попался, – он поднял руку, показывая слоника с молотком и в каске. – Но собрал пять с книгой и ни одного с молотком.

– Хочешь, забирай.

– Правда? Тебе не жалко?

Неподдельная радость в его голосе насмешила. Было в нем нечто очень располагающее, словно мы знакомы давным-давно.

Отодвинув фигурки, я поставила перед ним поднос:

– Конечно, нет. У тебя же день рождения.

– Уютно тут, – Макс поудобнее устроился на подушке.

– Вот что значит нормальная домашняя обстановка, а у нас там, – он ткнул пальцем в потолок, – нерв сплошной.

– Нерв – это ты, – Артем звонко постучал ложкой о край чашки. – Мы из-за кого сейчас из дома ушли?

– Вита, можно я у тебя поживу? В тишине и покое.

Макс был милый и вызывающий доверие.

– Покой тут относительный, – я села на кровать к нему в ноги. – Сегодня мои одноклассники полчаса в окно долбили, пришлось под столом от них прятаться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Lana Del Rey – американская певица и автор песен.