скачать книгу бесплатно
– Ну… Ну тогда иди… – Марина посмотрела на меня снизу вверх полными радости и гордости глазами.
Я кивнул и отправился на сцену. Когда быстро забрался по ступенькам, Тургулаев приблизился ко мне. Пожал руку.
– Я же говорил, что замолвлю за тебя словечко перед начальством, – сказал он с улыбкой.
– Да не надо было. Главного мы добились. А вот это вот все, – я обвел взглядом зал. – Вся эта минута славы – это так, шелуха.
– Это признание, – не согласился Тургулаев.
Глава города, в окружении депутатов тоже поспешили подойти к нам с Тургулаевым. Пожал мне руку.
– Вы совершили настоящий подвиг. По-другому не сказать.
– Спасибо, – скромно ответил я, пожимая остальные протянутые руки.
Пока я со всеми здоровался, Тургулаев взял со стола пару лаковых коробочек и книжечку в красной обложке, пошел к микрофону. Я последовал за ним. Вместе мы встали у микрофона. Большой зал рукоплескал мне. Пока Тургулаев перекладывал коробочки, чтобы открыть книжку, я повел взглядом по сидящим тут людям.
Первым я заметил Женю. Улыбавшийся Корзун стоял у входа в актовый зал. Он скромно поднял руку, помахал мне. Тут же, за его спиной, появился Фима. Сомкнув руки в замок, он поднял их высоко над головой, весело потряс.
В зале были и другие люди, которых я сразу не заметил. С краю, у стены, сидели Степаныч со своей супругой Тамарой. Видимо, он пришел в последний момент, ведь раньше я его не видел среди гостей. Старик заметил, что я смотрю прямо на него и улыбнулся, покивал.
На третьем ряду я увидел Вадима. Оперативник, неряшливый и уставший, видимо, вырвался со службы, чтобы попасть сюда. Он сидел и весело лыбился, в предвкушении моего награждения.
Тургулаев открыл книжечку, вытащил вкладыш-приказ о присвоении награды. Стал читать:
– Приказом начальника главного управления внутренних дел Краснодарского края, за активное участие в охране общественного порядка и проявленные при этом храбрость и самоотверженность, награждается Летов Виктор Иванович. Ему вручается почетная награда за отличную службу по охране общественного порядка.
Тургулаев протянул мне лаковую коробочку, хранившую за своим стеклом медальку. Под шум аплодисментов я принял ее. Стал осматривать.
Это была медаль еще старого, советского образца. На ее медном лице выдавили слова: «За отличную службу по охране общественного порядка». Сверху над словами, у бордовой с синими полосами ленты, красовалась маленькая советская звездочка.
Закрыв книжицу, Тургулаев протянул мне и ее.
– А это небольшой презент. Специально от нашей группы, – проговорил он и передал мне вторую деревянную коробочку.
– Что там? – Улыбнулся я.
– Ну, открой, посмотри.
Я распахнул коробку и увидел внутри часы Восток. Модель амфибия покоилась на стальном ремешке и смотрела на меня бело-голубым градиентным циферблатом. Под отметкой двенадцать красовалась крылатая звезда, а над шестью часами надпись: «командирские».
– Еще советская ревизия, – хмыкнул Тургулаев. – Надежные, как автомат Клашников. Хрен утопишь.
– Спасибо, – с добродушной улыбкой сказал я.
– Это еще не все. Посмотри, что сзади, на крышке.
Я передал коробочку с наградой и книжечку Тургулаеву. Вынул часы из их шкатулки, заглянул на крышку. Сделанная на заказ, она была гладкой и несла на себе гравировку: «Виктору Летову от РУОП и ВКР. За исполненный долг, который ты не обязан был исполнять».
– Нравится? – Спросил Тургулаев. – Памятную надпись выдумывали всей группой. Чуть не передрались, пока разные варианты перебирали.
– Нравится, – Сказал я. – Спасибо.
Я подал Тургулаеву руку. Подполковник хмыкнул, пожал ее, а потом, внезапно для меня самого, заключил меня в крепкие объятья, похлопал по спине.
– Ну, ну, полковник, – сказал я, выбираюсь из его рук. – Что-то ты расчувствовался.
– Мне немного полегчало, – сказал он, когда мы расцепились. – Совсем немножко, но все же стало легче. Спасибо тебе за это, Витя. Сына мне не вернуть, но зная, что теперь все ублюдки, по чьей вине он погиб, сидят за решеткой, я чувствую какое-то спокойствие.
– Это хорошо, подполковник, – покивал я. – Хорошо, что ты хоть в чем-то нашел успокоение.
Он тоже мелко покивал, и глаза Тургулаева заблестели. Он поспешил отвернуться к зрителям.
– Не хочешь что-нибудь сказать? – Проговорил он. – Пару слов.
– Не очень, – с улыбкой ответил я.
– Да ладно, давай. Иначе будет как-то неестественно.
Я вздохнул, приблизился к микрофону и отрегулировал его, чтобы было удобнее говорить.
– Всех приветствую. Я хотел бы поблагодарить тех людей, без которых не было бы и моей заслуги в этом деле. Спасибо вам, товарищ подполковник, и вашей отважной группе оперативников, – глянул я на Тургулаева. – Вы и ваша команда сделали самую сложную и рутинную работу. Без вас ничего бы не вышло.
Тургулаев смущенно улыбнулся, опустил взгляд. Видно было, что он совсем не привык к похвалам и оттого зарделся, совсем как школьник.
– Также, я бы хотел сказать спасибо тем людям, мысли о которых не покидали меня в самые тяжелые и опасные моменты этого дела. Сказать спасибо моим товарищам: Евгению Корзуну, – я указал на Женю с Фимой, – Ефиму Иванцову и Егору Степановичу Елизарову. Вон они, мои коллеги и друзья. Те, кто всегда прикроют мне спину и никогда не придадут. Никогда не оставят в беде.
Зрители устремили свои взгляды на указанных мной друзей. Фима с Женей ошарашено и смущенно принялись оглядываться. Они явно не ожидали оказаться в центре всеобщего внимания. Степаныч даже вжался в кресло, озираясь по сторонам. Когда его Тамара принялась аплодировать своему мужу, зал быстро подхватил ее порыв и разразился аплодисментами.
– А еще, – продолжил я, когда овации поутихли. – Хочу поблагодарить ту девушку, мысли о которой придавали мне сил в моменты, когда, казалось бы, сил уже и не осталось. Когда думалось, что найти их уже неоткуда. Спасибо тебе, Марина, – улыбнулся я, глядя на девушку. – Вспоминая о твоей любви, я находил в себе все новые и новые силы, чтобы бороться и не погибнуть.
Зал снова разорвали овации. Марина расплакалась, прижав руки к лицу. Даже Кулым, сидевший с суровым видом, заблестел своими поблекшими от старости глазами.
– Спасибо вам всем. Вы и есть моя Оборона, – проговорил я и отступил от микрофона.
– У тебя тут свободно? – Спросил Кулым, глядя на стул, стоявший рядом со мной. – Куда Марина убежала?
– Кажется, попудрить носик, – пожал я плечами. – Хотите присесть?
– Ненадолго, – сказал Кулым, занимая Маринино место.
После награждения больше ничего особо интересного не происходило. Была конференция, на которую пошли далеко не все. В основном там присутствовали бизнесмены и чиновники, начальство крупных предприятий города. Я тоже там был. Однако скучные разговоры о развитии города, да нахваливание чиновниками друг друга меня не сильно впечатляло.
По ее окончании все разошлись. А потом, к восьми часам вечера, избранные собрались вновь, теперь уже в Граале.
Большой зал переоборудовали: убрали небольшие, круглые столики и установили по периметру длинные столы, одетые в белые скатерти. Запустили ненавязчивую музыку. Еды и выписки было хоть залейся да заешься. Забавно, как «ужин для особых гостей» походил на привычные всем многолюдные застолья советского периода.
Кулым подошел ко мне, когда большинство гостей уже порядком понабрались и повеселели. Женщины даже вышли в центр зала, стали танцевать под музыку, которую Кулым распорядился сделать погромче.
Заиграла непоседливая «Хару-Мамбару» группы «Ногу свело». Тарабарщина заходила подвыпившим гостям на ура.
– Что ты хотел, Кулым? – Спросил я.
Авторитет глянул в мою сухую рюмку.
– Не пьешь?
– Нет. Мне нельзя.
– Без водки тут скучновато.
– Немного, – согласился я.
– М-да… – Вздохнул Кулым. – Скажу честно, твоя речь меня очень тронула. Готовился, что ли?
– Это была импровизация, – улыбнулся я.
– Импровизация от чистого сердца. Это сразу было видно. Знаешь, что я хочу у тебя спросить?
– М-м-м?
– Ты Марину любишь?
– Да, – ответил я, без сомнений.
Кулым улыбнулся.
– Что поменялось? Раньше ты сторонился ее. Все-таки дочка авторитета.
– Женскую преданность редко ценят, – проговорил я, помолчав несколько мгновений. – А я ценю любую. И Маринину в особенности. Ну а если отвечать, что же поменялось, то это ты. Я вижу, что ты хочешь отделаться от всей этой грязи. Начать новую жизнь. Для человека твоего возраста это очень смело.
– Спасибо, – Кулым вздохнул. – Знаешь, я решил.
– Что?
– Откажу американцу. Пошел он в баню со своими деньгами. Не стану с ним связываться.
– Мудро, – проговорил я. – Другого я от тебя и не ожидал.
– Я колебался, – возразил Кулым. – За свою жизнь мне приходилось работать с разными людьми. Как ты понимаешь, далеко не все из них были святыми. Встречались и настоящие отморозки, которых, по-хорошему, нужно было просто убить. Но я работал и с ними тоже. Так уж распоряжалась судьба. Так складывались обстоятельства. И я очень от этого устал.
– Значит, репутация Нойзмана тебя не сильно волнует.
– Не то чтобы. Или, если сказать верней – раньше не очень волновала.
– А почему тогда ты решил отказаться?
– Из-за тебя, Витя. Частично после твоей речи, но в основном из-за твоего отношения к Марине. Не ты один ценишь в людях преданность.
Я молча покивал.
– Ну ладно. У меня есть еще разговор с Арутюновичем. Надо обсудить кое-какие дела, пока он совсем не набрался и пока еще соображает.
– Удачи.
– Она мне не помешает.
С этими словами авторитет встал из-за стола и ушел. Я посидел еще полминуты, повыглядывал Марину. Увидев, что она танцует в группе других женщин и молодых девушек, я улыбнулся. Марина была очень грациозной и красивой. А потом я встал, прихватил пару рюмок и графин водки, что был поближе. Пошел к выходу из ресторана.
Женю я встретил как раз там, на выходе. Он болтал с седовласым Василием. Говорили они ни о чем. В основном о погоде, как я слышал.
– Здорова, мужики, – сказал я.
– О, – глянул на меня Женя. – Кавалер медали за отвагу пожаловал.
– За отличную службу по охране общественного порядка, – с улыбкой ответил я.
– Ну, или так.
– Поздравляю, – хрипловато проговорил Василий, пожимая мою ладонь. – Лидер ты что надо, Витя. Первым в пекло, как полагается.
– Такие времена, – вздохнул я. – Ну че, как обещал.
Я показал им графин с водкой.
– Давайте обмывать мою награду.
– Ты че-то какой-то трезвый, – с подозрением спросил Женя.
– Нельзя бухать. Потом, как совсем восстановлюсь, нагоню.
– Водяра, это, конечно, хорошо, – сказал Василий. – Но мне обход надо делать. Не вылакай тут все, Корзун. Приду, проверю.
– С далека увидишь, – кривовато ухмыльнулся Женя. – Если на ногах стою, значит, тебе что-нибудь да оставил.
– Ага, – сказал Василий и пошел к полной машин парковке.
Мы с Женей по-простецки уселись на ступеньках. Я поставил графин у Жениных ног. Звякнул рюмками о плитку.
– Слышь, – начал Женя. – А покажи часы, а?
Я ухмыльнулся. Снял свою амфибию с запястья, протянул Жене. Приняв часы, Корзун принялся их рассматривать.
– М-да… Зачетные котлы. Именные. Хоть и не импорт, но такие щас хрен найдешь.
– Советская ревизия, – заметил я.
– Ништяк, – он улыбнулся. – Как раз тебе на замену. Вместо Монтаны.
