Не подпускай меня к себе

Проучить Сашу – это единственная возможность вытащить друга из депрессии. Без меня он продолжит тонуть в мыслях о своей мести и может наделать глупостей. Соня должна понять меня, она ведь отчасти виновата в том, что случилось с Матвеем. Это её прошлое почти что уничтожило его.

Да и к тому же, если не найти Малийского, он, в конце концов, снова появится в нашей жизни и всё испортит. Нужно предотвратить это, пока не стало поздно.

– Ладно, – вздыхаю я, поворачиваясь к другу. – Я поговорю с Соней, но не буду вдаваться в подробности, если она не согласится помочь. Если откажется, будем придерживаться моего плана. Хорошо?

– Ага. Как скажешь, чувак, – Матвей не смотрит на меня.

Он подходит к кулеру с водой и наливает половину стаканчика. Я наблюдаю за тем, как парень достаёт из кармана пузырёк с таблетками, достаёт одну и отправляет в рот, запивая. Матвей стоит спиной ко мне и не видит, что я пристально наблюдаю за каждым его движением.

Даже не представляю, что творится у него в голове. Если бы со мной случилось подобное, если бы я лишился из-за травмы бокса, я бы, наверное, сошёл с ума. Я бы жил мыслями о том, чтобы отомстить, и сделал бы всё, что угодно, ради этого.

Так что я просто обязан помочь другу. Может быть, хоть так ему станет легче. И всем остальным тоже.

iLoveMakonnen – Back Again

Соня.

Я стою на улице недалеко от зала, в котором тренируется Егор, и взволнованно переступаю с ноги на ногу. Заходить внутрь я не собираюсь, чтобы лишний раз не пересекаться с отцом Штормова, поэтому терпеливо стою снаружи и жду, когда парень соизволит выйти из здания и в очередной раз убедить меня в том, что вернуться к нему, – это хорошая идея. Не смотря на наш недавний разговор возле моего подъезда, я всё ещё сомневаюсь в правильности моего решения.

Я жду минут пятнадцать, нервно выкуривая вторую сигарету, прежде чем двери открываются, заставляя меня обернуться. Я уже собираюсь выкинуть окурок, чтобы Егор снова не прицепился ко мне с недовольствами по поводу моего нового «пристрастия», но вижу Матвея, тенью следующего за Штормом, и передумываю.

Я видела парня всего один раз, когда навещала его в больнице, после возвращения из деревни. Мне хотелось извиниться и убедиться в том, что он в порядке, но в итоге на душе стало ещё противнее. Матвей загнивал. Увядал прямо на глазах. Он глотал таблетки и тонул в своих мыслях, думая о своём жалком существовании и боясь того, что ждёт его в будущем.

Мне было страшно смотреть ему в глаза, поэтому я больше не навещала его. А потом парень выписался: в школу не ходил, на улицах практически не появлялся, и я жила себе преспокойно, пытаясь убедить себя в том, что всё, случившееся с ним, не моя вина.

И вот теперь, когда Матвей в чёрной шапке, которые он ненавидит, выходит из зала вслед за Егором, мои внутренности сковывает неприятное чувство.

Я затягиваюсь и судорожно выдыхаю, пристально наблюдая за ребятами.

– Привет, – Шторм подходит ко мне и целует в щёку, морщась. – Я же просил не курить… – он поджимает губы.

Я закатываю глаза и смотрю на Матвея, но тот лишь кивает мне. Его взгляд направлен в сторону – парень явно делает вид, что меня здесь нет.

– Привет, Матвей, – напряжённо говорю я, выбрасывая окурок и туша его ногой. – Как ты?

Парень почти незаметно кривится, то ли от моего голоса, то ли из-за моего присутствия. Он прячет руки в карманах и, наконец, переводит взгляд на меня. Я еле сдерживаюсь, чтобы не отвести свой в сторону.

– Жить можно, – его губы кривятся в улыбке.

Егор берёт мою руку, и я отворачиваюсь. Шторм тянет меня вдоль по дороге – мы идём несколько минут молча, ёжась от порывов ветра и стараясь не обращать внимания на прохожих, которые мелькают вокруг нас, пытаясь поскорее убраться с улицы и оказаться в тепле.

Я бы тоже не прочь заскочить в какой-нибудь магазин и погреться, но, кажется, ребята не собираются этого делать. Я боюсь нарушить тишину, потому что мне чертовски неловко и странно находиться рядом с ними после всего, что случилось. Я хочу быть с Егором, но это всё кажется мне каким-то неправильным, словно всё изменилось и уже не будет так, как раньше.

– Слушай, Сонь, – Шторм первым нарушает молчание. – Мы тут подумали… Короче, хотим разобраться с Малийским раз и навсегда.

Меня охватывает ужас, и я резко останавливаюсь. Одно лишь упоминание об этом парне заставляет меня и бояться, и злиться одновременно.

– Ты серьёзно? – с упрёком спрашиваю я, стараясь показать ему всем своим видом, что мне не нравится эта идея.

Егор вздыхает и смотрит прямо мне в глаза.

– Выслушай, – просит парень. – Он должен заплатить за то, что сделал, – я невольно смотрю на Матвея, но тот держится в стороне. – К тому же, если мы оставим всё, как есть, он может снова вернуться. Ты же это прекрасно понимаешь.

Я качаю головой, прикрывая глаза. Нет-нет-нет… Это всё глупая и плохая затея.

– У меня есть связи в полиции, – продолжает Егор. – Мы вытащим их и запрём за решёткой. Он как минимум на три года сядет.

Я вздыхаю и неуверенно смотрю на Шторма. В какой-то степени он прав. Да, их надо наказать за всё, что они сделали, но…

– А вдруг, когда он выйдет из тюрьмы, то решит отомстить нам? И будет только хуже… Вдруг лучше сейчас оставить всё, как есть, – не унимаюсь я. – Это опасно, вы же знаете. Полезете в это дерьмо и уже не сможете выбраться. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось…

– Да ничего не случится, – Егор хватает меня ладонями за щёки и заставляет посмотреть ему в глаза. – У нас будет преимущество. Мы вытащим Малийского, его повяжут и посадят. Всё. Добавим статью за преследование и ещё что-нибудь. Когда он выйдет, нам уже нечего будет опасаться. Сонь, – он целует меня. – Мы же будем не одни. К тому же я делаю это не только ради нас. Он должен заплатить за то, что сделал с Матвеем.

Я прикусываю губу, пытаясь сфокусироваться на словах парня, но в голове отчаянно мигает красная кнопка «стоп» от одного лишь упоминания о моём бывшем. Я вспоминаю выпускной, то, что я чувствовала, когда избивали Егора с Матвеем, и дикий ужас сковывает моё тело. Не хочу, чтобы всё это повторилось. Не собираюсь снова испытывать весь этот страх и панику. Второго раза я не выдержу.

– Нет! – выпаливаю я, отталкивая Егора. – Я в этом участвовать не собираюсь. И если ты ввяжешься во всё это, можешь забыть обо мне.

Я разворачиваюсь и направляюсь дальше, прикусывая губу до такой степени, чтобы всё внутри перестало дрожать.

– Сонь, – Шторм догоняет меня и останавливает. Его руки заставляют меня развернуться к нему. – Ладно, хорошо. Мы ничего не будем делать.

Я вздыхаю, пытаясь совладать со своими мыслями и чувствами.

– Я просто боюсь за тебя, – бормочу я. – Не хочу, чтобы ты пострадал. В тот раз тебе повезло, никто не знает, что будет в этот.

– Я знаю, знаю, – он целует меня в висок. – Я просто спросил твоё мнение. Ничего не будем делать, если ты против, хорошо?

Я прикусываю губу. Ветер усиливается и заползает мне под куртку, заставляя меня ёжиться и сильнее прижиматься к Егору.

– Хорошо, – говорю я, прекрасно понимая, что мои слова ничего не изменят в этой ситуации.

Если уж Егор вбил себе в голову какую-то идею, то даже я не смогу заставить его передумать. Они правы, говоря, что Малийский должен поплатиться, но лично я не хочу во всём этом участвовать. Я просто хочу спрятаться и больше никогда не вспоминать своё прошлое. Я слишком трусливая…

– Ладно, пошли, – Егор отстраняется от меня и смотрит на Матвея. – Моя мама ждёт нас на ужин. Присоединишься?

– Не, спасибо, – парнь качает головой. – Напиши потом, как что.

– Ага, – ребята стукаются кулаками, и Матвей уходит в противоположную сторону, оставляя нас одних.

Я молчу, потому что не знаю, что можно вообще сказать в этой ситуации.

– Всё будет в порядке, – заявляет Штормов, и я не могу понять, о чём именно он говорит.

– Ага, – только и могу выдавить я.

Конечно же всё будет в порядке. От Малийского не было вестей четыре месяца, и я надеюсь, что больше никогда в жизни не услышу о нём. Пусть он остаётся в прошлом так долго, насколько это вообще возможно.

А возможно ли это?

Jah Khalib – Если Чё Я Баха

Егор.

Не смотря на запрет Сони, мы не оставляем идею выманить Малийского и как следует отомстить за драку на выпускном. Я связываюсь с Лёхой Петровским, который работает в местном управлении полиции, и парень с радостью соглашается помочь нам. Мы продумываем план, каждую деталь, каждое движение, расписываем всё по секундам, насколько это вообще возможно, и начинаем действовать.

Итак. Наш план состоит из нескольких пунктов.

Первое и самое сложное: от имени Сони Розиной связаться с её корешом и заставить его свести нас с Малийским.

Второе. Как только встреча будет назначена, подключаем Петровского. Он со своими приятелями организует засаду и будет ждать нашего сигнала. Чтобы Малийский не смог приплести меня и Матвея к делу, сделаем так, словно полиция – случайность.

Третье. Мы приходим на встречу. Здесь самое важное: если Саша прихватит друзей и если их будет куда больше, чем нас, то мы отступим и позволим Лёхе их повязать. Рисковать лишний раз не собираемся.

Четвёртое. После всемирного удивления Малийского, что на встречу пришла не Соня, а я с Матвеем, мы избиваем его, тем самым отомстив за выпускной, а как только услышим сирену, которую врубит Петровский, тут же линяем, чтобы создать видимость, что мы не при чём.

В итоге этого идиота ловят, а мы остаёмся не при делах.

По крайней мере, так задумано.

Во всём моём плане есть несколько минусов, о которых не устаёт напоминать мне Матвей.

Во-первых, присутствует вероятность, что ни кореш Сони, ни Малийский не поверят в то, что Розина решила встретиться с ним, чтобы поговорить. Они должны быть настоящими придурками, чтобы купиться на это.

Во-вторых, территорию нужно выбрать безлюдную и спокойную, чтобы легко можно было устроить засаду. И будет как-то странно, если девушка позовёт Сашу на встречу в опасное для неё место после всего, что между ними было.

На Розину это всё не похоже.

И, в-третьих… да что угодно может пойти не так. Вплоть до того, что нам не удастся незаметно стянуть сотовый Сони.

– Может, просто свяжемся с ними и скажем, что хотим поговорить с Малийским и разобраться во всём? – предлагаю я. – Типа, кто победит, тот и получит Розину?

Матвей шумно вздыхает. Мы сидим у него дома и дорабатываем план нашей мести, который с каждым днём становится всё абсурднее. Чем дольше мы тянем с его исполнением, тем быстрее пропадает желание вообще ввязываться во всё это.

– Тогда потеряем преимущество. Он обязательно какую-нибудь подставу устроит, – говорит друг.

– Да он так и так её устроит. Он же не совсем дурак, чтобы верить в намерения Розиной поговорить с ним, – отмахиваюсь я.

– Кто знает…

– Если бы был способ найти место, где он залёг на дно, было бы проще проследить за ним, – вздыхаю я. – Но выйти на него мы можем только через Розину. А как беспалевно и убедительно воспользоваться телефоном Сони, я ещё не знаю.

Матвей сидит за компьютером в самом тёмном углу своей комнаты, потому что свет режет ему глаза и заставляет мозги разрываться на кусочки. В помещении полумрак, шторы занавешены, и я с трудом могу разобрать плакаты, висящие на стене возле двери. Мы уже неделю мусолим тему на счёт Малийского и никак не можем прийти к единогласному решению.

– Возможно, нам нужна другая Розина, – бормочет друг.

Парень разворачивается на компьютерном стуле – я смотрю на Матвея, затем перевожу взгляд на монитор и вижу открытый профиль «вконтакте» сестры Сони. Маши. Я с ней особо не общаюсь. Так, виделись несколько раз, болтали по делу и всё.

– Не знаю, чувак, – вздыхаю я, облизывая губы. – Не уверен, что она согласится. К тому же может сестре слить.

– Попробовать стоит, – бросает Матвей. – Просто попросим помощи. Можно сделать так, чтобы Машка связалась с Малийским вместо Сони. Так будет меньше подозрений. Да и к тому же она может позвонить ему и поговорить лично. Придумаем какую-нибудь причину для разговора. Ты ж, вроде, говорил, что она психолог.

Я пожимаю плечом.

– Заканчивала вроде как, – задумчиво тяну.

Встаю с дивана и начинаю расхаживать по комнате. Здесь давно не убирались, кресло завалено вещами, на полу какие-то коробки. Бумаги на столе. Старый телевизор, древний разваливающийся магнитофон и куча кассет на полке. В детстве мы часто брали бумбокс и ходили по району, хвастаясь музыкой. Не знаю, к чему я это вспоминаю.

– Попросим, чтобы она не говорила Соне. Она должна понять, что втягивать её бессмысленно. Тем более, Маша старше, может что-то подсказать. Сколько ей? – не отстаёт Матвей.

– Не помню. Двадцать два вроде, – отрываю взгляд от магнитофона и поворачиваюсь к другу.

Он выглядит до дикости непривычно. Раньше парень был скромным и спокойным, не влезал в разборки и вообще старался вести себя мирно, не считая тех случаев, когда ситуация требовала более решительных мер, а сейчас он маниакально одержим местью. Причём не тому парню, который заехал ему монтировкой, а именно Малийскосму. Не знаю, что он к нему прицепился, это ведь мне надо рвать и метать, ища способ отвадить его от Розиной, а я дико спокойный и мне даже, признаться, плевать на Сашу. С учётом того, что он не будет и дальше соваться к нам.

Но Матвей…

Это из-за травмы или он всегда был таким одержимым?

– Ладно, я попробую, – сдаюсь я. – Напишу ей.

– Сейчас, – он кивает на свой комп. – Она онлайн.

Я хмурюсь.

– Океу, дай со своего зайду, – вздыхаю я, понимая, что Матвей не отвяжется.

Друг поднимается со стула и уступает мне место. Неохотно заняв его, я выхожу из профиля парня и захожу в свой. Страница Сони Розиной первая в списке моих друзей, следом идёт Матвей и остальные. Я захожу на профиль своей девушки, ищу её сестру в списке родственников и открываю страницу Маши. Она действительно онлайн с телефона.

– А что если рядом с ней Соня? – спрашиваю я. – Тогда спалимся.

Матвей облокачивается рукой о столешницу и хмурится.

– Спроси у Сони, что она делает.

Я вздыхаю и покорно возвращаюсь в диалоги. Пишу: «Привет, пупс. Чем маешься?»

Она отвечает почти сразу: «С Яной гуляю. А ты?»

«У Матвея».

– Видишь, сестра не с ней. Пиши, – настаивает друг, и я морщусь. Чего он раскомандовался тут?

Возвращаюсь на страницу Маши и набираю ей сообщение:

«Привет, Маш. Есть разговор. Только Соне ни слова. Это на счёт Малийского».

Откидываюсь на спинку стула и немного кручусь на нём. Розина-старшая отвечает долго, поэтому я включаю музыку и начинаю листать новости, показывая Матвею угарные мемчики, но тому вообще всё равно.

«Привет. Океу. Что за тема?».

«Хотим вытащить его и проучить за Матвея. Ты же в курсе, что с ним случилось?».

– Скажи, что лично нужно поговорить, – просит друг.

Я показываю ему рукой, мол, подожди чуток, и друг начинает нетерпеливо постукивать пальцами по столешнице. Я не обращаю на него внимания.

«В курсе. А я при чём?».

«Нужна твоя помощь. Если ты не против, встретимся завтра? Обсудим. Ибо, если мы его не сдадим копам, то он вряд ли нас оставит в покое».

Маша читает сообщение, но ничего не отвечает. Я уже думаю, что она против или что уже сдала нас Соне, и дольки страха впиваются в мои лёгкие тонкими иглами.

«Ладно. Когда, где?».

Я смотрю на Матвея.

– После школы. Часов в пять возле Парка Славы, – предлагает друг.

Я киваю и пишу время и место Маше, после чего расслабляюсь и облегчённо вздыхаю.

– Доволен? – интересуюсь я, поднимаясь на ноги и уступая место Матвею.

Тот благодарно улыбается, кивая, и мне даже становится легче. Если сестра Сони согласится помочь нам, то тогда не придётся впутывать мою девушку. Она и так натерпелась от Малийского. Не хочу, чтобы она снова пересекалась с ним.

Billie Eilish – Bored

Соня.

Я возвращаюсь домой после прогулки с Яной ближе к вечеру. Настроение отличное, хочется плясать и разбрасываться лучами радости, не смотря на унылую осеннюю погоду и приближающиеся холода. Сейчас только Егора рядом не хватает для полного счастья.

Раздевшись, иду в ванную, мою руки, затем заглядываю на кухню и тырю из вазы несколько конфет. Пока иду в свою комнату, открываю одну из сладостей и отправляю её в рот. Прислушиваюсь: в гостиной работает телевизор, наверное, там засели родители и смотрят очередную скучную передачу по РенТВ. Даже не суюсь туда, прохожу по коридору и останавливаюсь возле двери, которая ведёт в комнату Маши.

Даже не стучусь, открывая преграду, и заглядывая внутрь.

Сестра сидит на кровати перед ноутбуком – она косится в мою сторону, когда я захожу.

– Привет, – улыбаюсь я.

– Угу, – Маша не смотрит на меня.

На мониторе ноута мелькают новости «вконтакте». Сестра просматривает их с непроницаемым расстроенным лицом. Хотя, признаться, оно всегда у неё такое, вот только в этот раз Маша почему-то не бесится из-за того, что я врываюсь в её комнату без стука.

Я пересекаю пространство и сажусь напротив неё. Девушка не смотрит на меня, но даже так я могу заметить её опухшие глаза.

– Ты плакала? – напрямую спрашиваю я.

Маша вскидывает на меня недовольный взгляд и смотрит исподлобья так, словно готова вонзить мне в шею нож. Вскидываю бровь, терпеливо дожидаясь ответа. Сестра вздыхает и шмыгает носом, но комментировать мои слова явно не собирается.

– Случилось что? – продолжаю допрос.

Знаю, что её это бесит. Как она это называет? Психоанализ? Она его терпеть не может, если его использовать на ней.

– Он нашёл себе другую, – бросает Маша, стискивая зубы.

Я осматриваю комнату, непонимающе морщась, опускаю взгляд на конфеты, которые держу в руках, и открываю очередную жертву.

– Миша? – догадываюсь я.

– Ага. При чём даже не сказал мне.

Миша… Она с ним общалась больше полугода, часто зависала у него, можно сказать, они даже жили вместе. Я даже начинала думать, что у них там всё серьёзно.

– А как ты узнала? – интересуюсь я, отправляя в рот сладость.

Маша отвечает неохотно и не сразу. Я знаю, что ей нужно много времени, чтобы собраться с мыслями и сгруппировать слова, мечущиеся у неё в голове.

– Он меня начал динамить. Отмазывался, мол, работа и всё такое. Типа, устал, времени нет и бла, бла, бла, – бурчит сестра. – Перестал звонить и писать, звать к себе. Я сразу догадалась, что у него кто-то появился, – я вспоминаю, что они чуть ли не каждый вечер, когда были не в месте, болтали по скайпу. – Вчера пересеклись всё-таки. Случайно увидела, как он поцелуйчики шлёт кому-то в диалоге. Утром он ушёл на работу, а я залезла с его компа «вконтакт» и прочитала переписку. Оказывается, тусит теперь с другой, а все эти отмазы, когда он меня динамил, он с ней был. А мне ни слова не сказал. Просто слил и всё…

Я задумчиво хмурюсь. Настроение медленно, но верно скатывается к нулю.

– Ну… Вы же не мутили, да? – тяну я.

– Ну, да, – Маша злится. – Но всё равно можно было хотя бы сказать, типа «сорян, я затусил с другой, с тобой больше не хочу пересекаться». А не просто сливать, словно меня вообще не существует. Мы всё-таки не один день знакомы.

– Ну, да. Некрасиво, – бормочу я, вспоминая Егора. Кладу рядом с ноутом горстку конфет, чтобы угостить сестру и хоть как-то подбодрить её. – Но ему ничего не предъявишь, вы же не встречались. Ничем не обязаны друг другу. Он тусит с кем хочет, ты тоже.

– Да знаю я, – она берёт конфету, расстраиваясь ещё больше. – Просто привыкла к нему за все эти месяцы… не знаю, – она бросает сладость в рот и начинает лениво жевать. – Обидно.

Я фыркаю и откидываюсь назад, падая спиной на кровать.

– Забей. Найди себе норм мужика. И начни встречаться.

Сестра ничего не отвечает. Я смотрю в потолок, затем вздыхаю, переворачиваюсь на бок и подпираю голову рукой. Разглядываю сестру. Она у меня красивая, вот только парней выбирать не умеет. Вечно её тянет на плохих ребят, которые разбивают ей сердце. Снова думаю о Егоре и в очередной раз вздыхаю.

– Так, ты теперь снова со Штормом? – интересуется Маша, чтобы перевести тему.

– Ага, – прикусываю губу. – Уже неделю. Не знаю, правильно ли это…

– А Малийский что?

Пожимаю плечом.

– Пока тишина. Егор хотел его выловить и побить, но я сказала, что если ввяжется в это, я окончательно порву с ним, – отвожу взгляд в сторону. – Не знаю, как быть.

Маша внимательно смотрит на меня, словно пытаясь прочитать мысли, и я отворачиваюсь.

– Держись его, – говорит сестра. – Егора, – уточняет. – Вы отличная пара.

Я неожиданно краснею и расплываюсь в улыбке, а потом мне становится стыдно, потому что у сестры неудачный день и вообще проблемы в личной жизни, так что я не должна в такой момент радоваться тому, что у меня всё хорошо.

– Конечно, – сажусь на кровати, а затем поднимаюсь на ноги. – А ты не грусти. Он ещё пожалеет, что бросил такую крутую тёлочку.

Она отмахивается и впервые за весь разговор её губы трогает улыбка.

– Ага, – удручённо бормочет Маша.

– Я в душ, – потягиваюсь.

Она кивает, провожая меня взглядом до дверей комнаты, а я оставляю её наедине со своими мыслями и выхожу в коридор. Хочется поддержать сестрёнку, но я понятия не имею, как именно это сделать. Может быть, купить что-нибудь вкусненькое? Да. Точно. Пойду выбью у отца пару сотен, если, конечно, он не начнёт снова петь про то, что у нас нет денег.

Может быть, найти Маше какого-нибудь нормального парня? Надо спросить у Егора, есть ли у него подходящие знакомые. Устрою отбор кандидатов и сама выберу самого лучшего.

Я улыбаюсь своим глупым мыслям, а затем всё-таки решаю принять душ. Всё остальное может подождать…

Oxxxymiron – Все переплетено

Егор.

– И это ваш план? – Маша скептично смотрит то на меня, то на Матвея, и я даже теряюсь.

Мы стоим в парке, прячась от ветра среди деревьев, и рассказываем сестре Сони то, что мы задумали. Девушка ёжится, кутаясь в шарф, сильнее натягивает на голову капюшон чёрного пальто и смотрит на нас исподлобья. Она ниже нас ростом и выглядит намного моложе своих лет. На её фоне Розина-младшая смотрится куда старше. Так сразу и не скажешь, что Маша уже закончила университет, её ведь легко можно путать со школьницей.

– Ну, да, – говорю я. – Самое главное – это выманить его, остальное ерунда.

Девушка задумчиво опускает взгляд, обдумывая наше предложение. Чем дольше она молчит, тем больше мне начинает казаться, что нас ждёт отказ.

– Если ты не поможешь, придётся воспользоваться Соней, – говорю я. – А я не хочу втягивать её вообще. Ты-то должна понять, она же твоя сестра. Если мы не избавимся от Малийского, то так и будем оглядываться по сторонам.

– Я в курсе, – она шмыгает носом.

Мы с Матвеем переглядываемся – тот пожимает плечом и отворачивается, пряча руки в карманах. Погода на улице за последние дни меняется слишком быстро. Ещё пару недель назад была жара, а сейчас ветер настолько ледяной, что пробирает до костей. Даже из дома не хочется выходить, но, во-первых, школу никто не отменял, а, во-вторых, тренировки тоже.

– Это, конечно, всё круто, – наконец бормочет Маша. – Их давно пора отловить, но… Не проще ли сразу передать их копам? Я про то, чтобы вы не лезли на рожон. Назначить встречу, вытащить, а там дальше пусть полиция работает. Вам всего семнадцать, это глупо идти на парней, которые куда крупнее и старше вас.

– Тогда смысла вообще нет, – Матвей впервые подаёт голос.

Девушка внимательно смотрит на него.

– Ты же понимаешь, что месть – это не выход? – тянет Розина. – После неё останется только пустота.

Друг неопределённо качает головой, и невозможно понять, соглашается парень со словами девушки или же нет. Он шмыгает носом, смотрит вдаль на прохожих, а потом снова впивается взглядом в девушку. Та вздыхает, понимая его без слов.

– Ладно, всё равно же не отступите. Я помогу, – Маша смотрит прямо мне в глаза, и неприятное чувство, что меня видят насквозь, пробирает меня до костей. – Ничего не обещаю, но сделаю всё, что возможно. При условии, что Соню втягивать вообще не будете.

– Конечно! – выпаливаю я.

– И бездумно рисковать тоже не станете, – она достаёт сотовый и смотрит на время. – Наша цель – это вытащить Малийского. Если он будет не один, вы лишний раз вдохнуть не посмеете. Ясно? Я наблюдать за тем, как вас ломают, не собираюсь. Короче, делаем так, – она убирает мобильник в карман и несколько секунд медлит. – Я пытаюсь вывести его на встречу. Вы организовываете засаду. Иду туда я, – Маша смотрит на Матвея. – Меня Саша трогать точно не станет. Как только я буду уверена в том, что опасности нет, выходите вы. Ясно?