Большой театр. Золотые голоса

А вот что писал об «Иоланте» с участием артиста и о его образе Водемона Иван Иванович Петров: «…Великолепный состав исполнителей, начиная с очень большого мастера, дирижера С. Самосуда, который сразу же придал спектаклю особую приподнятость и своим темпераментом зажигал всех исполнителей. Король Рене – А. Пирогов, покоряющий своим могучим голосом, темпераментом и актерским мастерством. Роберт – П. Норцов, юный, стройный, красивый, с легко и красиво звучащим голосом. Эбн-Хакиа – А. Батурин, бархатный тембр и благородная манера которого доставляли большое удовольствие. И, наконец, Г. Жуковская и Г. Большаков, составлявшие такой великолепный дуэт, что писать о нем можно очень много…

В «Иоланте» я впервые увидел Г. Большакова. В исполнение роли Водемона артист вкладывал столько искренности, юношеского пыла, темперамента и вокального блеска, что трудно себе представить лучшего Водемона». Как считала критика, «в партии Водемона проявились лучшие стороны исполнительской индивидуальности артиста – его музыкальная и сценическая культура, яркий и звонкий голос, тонкий художественный вкус, искренность и неподдельный темперамент, редкая драматическая одаренность».

До войны Григорий Большаков спел в Большом театре Германа, Фауста, Радамеса. После каждого спектакля с участием артиста слушатели были так взволнованны, что долго находились под воздействием его искусства. Вспоминает Ирина Ивановна Масленникова: «Он был очень красивым мужчиной для театра, в нем было море обаяния. Горящие глаза. Голос яркий, солнечный, очень красивый. Когда он выходил на сцену, это был настоящий герой».

Сохранились видеокадры «Пиковой дамы» с Германом – Г. Большаковым, сцена «В спальне графини». Очевидно, это послевоенные годы. По мнению Владислава Пьявко, когда видишь артиста в образе Германа, кажется, будто все происходит сегодня: настолько современны, ощутимы эмоции, «они, как кинжалом, пронзают время». Как вспоминала одна из исполнительниц партии Лизы, солистка Большого театра Нина Ивановна Покровская, Григория Филипповича «иногда захлестывало на сцене от эмоций, но его Герман всегда бывал убедительным и очень пламенным…». Для певца, казалось, не существовало преград. Артист стихийной силы, он творил так, как ему подсказывал его большой талант.

В январе 1941-го в Большом театре прошла премьера оперы П.И. Чайковского «Черевички», поставленной главным режиссером Театра им. Евг. Вахтангова Р.Н. Симоновым и дирижером А.Ш. Мелик-Пашаевым. Для Григория Большакова это был звездный час – он был настолько органичен в партии Вакулы, что будто сошел на оперную сцену со страниц гоголевской повести «Ночь перед Рождеством». Критика тех лет хвалила его кузнеца Вакулу: «Надолго запомнили зрители этот яркий образ добродушного, сильного парубка. Чудесно звучит у артиста замечательная ария «Слышит ли, девица, сердце твое». Много искреннего чувства вкладывает певец в ариозо Вакулы «О, что мне мать»…» По свидетельству И.И. Петрова, роль Вакулы в «Черевичках» была одной из лучших в репертуаре певца: «С одной стороны, это был увалень-кузнец, а с другой – нежно любящий парубок, с большим обаянием…» Многим зрителям артист запомнился еще и по фильму-опере «Черевички» (режиссеры Надежда Кошеверова и Михаил Шапиро, «Ленфильм», 1944), который в то время имел большой зрительский успех. За роль Вакулы в «Черевичках» Григорий Большаков был удостоен Государственной премии СССР (1942). «В украинских вещах (в послевоенные годы певец исполнял и партию Левко в «Майской ночи» Н.А. Римского-Корсакова – Т.М.) он был чудный», – свидетельствует Ирина Ивановна Масленникова.

Когда началась Великая Отечественная война, Григорий Филиппович сразу не уехал с Большим театром в эвакуацию в Куйбышев – пел для тех, кто остался в Москве. В декабре 1941 года он впервые спел Альфреда в «Травиате» Дж. Верди – как признавался впоследствии певец, самую любимую свою партию. А в 1942-м, уже в Куйбышеве, участвовал в премьерных спектаклях Большого театра «Севильский цирюльник» (Альмавива), «Вильгельм Телль» (Арнольд) Дж. Россини, «Евгений Онегин» П.И. Чайковского (Ленский), «Демон» А.Г. Рубинштейна (Синодал). Он также пел в премьере первой постановки оперы Д.Б. Кабалевского «Под Москвой» («В огне») партию Алексея, которая прошла в Москве, а в январе 1945-го – Князя в «Русалке» А.С. Даргомыжского в новой постановке В.А. Лосского.

Сам артист особо отличал роль Альмавивы, еще в начале своего творческого пути считая ее «великолепной школой для каждого оперного певца». После премьеры «Севильского цирюльника» в Куйбышеве газета «Правда» писала: «Следует отметить артиста Г.Ф. Большакова в роли графа Альмавивы. Он показал в этой чрезвычайно трудной партии большое мастерство вокального исполнения, сумел почувствовать и верно передать характер своего героя. Его Альмавива искренен и пылок, его чувства доходят до зрителя живо и непосредственно». Значительной творческой удачей артиста считалась и партия Арнольда в опере «Вильгельм Телль».

Первой послевоенной новой работой Григория Большакова на сцене Большого театра стала партия Хозе в премьерной постановке оперы «Кармен» (1945, дирижер-постановщик А.Ш. Мелик-Пашаев, режиссер Р.Н. Симонов). По воспоминаниям очевидцев, его Хозе был страстным и порывистым, в нем кипел темперамент. Ярким был и его Ромео в «Ромео и Джульетте» Ш. Гуно – партия, которую артист исполнял «в очередь» с С.Я. Лемешевым. Работая над этим образом, по его словам, «громадной шекспировской силы, поэзии», Григорий Большаков, просмотрел массу материалов о великой трагедии, общался с искусствоведами. «Мне хочется открыть зрителю глубину его любви, его стремления к Джульетте, желания соединиться с ней в дуэтах, полных любви и нежности; в последней сцене в склепе, где любовь, вечная, торжествующая, соединяет их у гроба, – таким видел своего героя сам артист. – И в то же время Ромео не только страстный любовник – он образ трагический. Борьба двух семейств, запрещающих брак Ромео и Джульетты, навязанный Ромео поединок с Тибальдом, убийство Ромео брата своей возлюбленной – сцены драматические, в которых я хочу показать зрителю глубину тех препятствий, с которыми героически борется Ромео и которые губят его и его возлюбленную».

Самозванец. «Борис Годунов»

Отрепетировав роль Самозванца в «Борисе Годунове» М.П. Мусоргского, к которой давно стремился, артист был срочно «переброшен» на роль Печорина в новой опере А.Н. Александрова «Бэла» по одноименной новелле М.Ю. Лермонтова из романа «Герой нашего времени», которую ставили на сцене филиала Большого театра режиссер Б.А. Покровский и дирижер К.П. Кондрашин (1946). Сначала Григорий Филиппович никак не мог смириться с тем, что так и не спел подготовленного Самозванца (эта мечта осуществится в конце 1948 года), но потом, вживаясь в новый образ, много читая Лермонтова и о творчестве поэта, понял, что Печорин взволновал его. Г.Ф. Большаков стал первым исполнителем этой партии. Его партнершей была Е.Д. Кругликова.

Второй Государственной премии, после «Черевичек», артист удостоился за участие в опере «Мазепа» П.И. Чайковского по поэме А.С. Пушкина «Полтава» (1950), которую поставили режиссер Л.В. Баратов и дирижер В.В. Небольсин. По отзывам многих коллег и театралов, трудно вспомнить лучшего Андрея в истории Большого театра. Исполнительница партии Марии Нина Покровская вспоминала: «В большинстве спектаклей моим партнером в этой роли был народный артист республики Г.Ф. Большаков. Это очень хороший артист – темпераментный, где надо – мягкий, лиричный. Свой голос – тенор большого объема – он в первую очередь подчинял созданию выразительного музыкально-драматического образа, не увлекаясь одной вокализацией. В дополнение к своей артистической одаренности он был очень красив и отличался чудесной фигурой, а потому всегда производил большое впечатление на зрительный зал…

Недавно я была в музее им. Бахрушина на вечере памяти Григория Филипповича (очевидно, имеется в виду конец 1970-х. – Т.М.). Когда включили запись финала третьего действия «Мазепы» и зазвучал голос моего дорогого Андрея, я не могла удержаться от слез. Все чувства, что мы вкладывали в исполнение этой сцены, вновь всколыхнулись во мне. Это был настоящий певец Большого театра». В 2003 году вышла запись оперы «Мазепа» 1949 года на CD с участием Г.Ф. Большакова (Андрей; дирижер В.В. Небольсин, Мазепа – А.П. Иванов, Мария – Н.И. Покровская, Кочубей – И.И. Петров).

Последней партией Григория Большакова на сцене Большого театра стал Канио в «Паяцах» Р. Леонкавалло (1957). В апреле 1958 года Григорий Филиппович выступлением в этом спектакле отметил 30-летие своего служения оперному искусству. Коллеги и зрители горячо приветствовали юбиляра. От оперной труппы поздравил замечательного артиста Сергей Яковлевич Лемешев.

Поразительное воздействие оказывал певец как на зрителей, так и на своих партнеров. «Мне было особенно радостно присутствовать на этом славном юбилее, так как творческая дружба с Григорием Филипповичем связывает меня еще с 1931 года… – писала тогда в газете «Советский артист» Евгения Матвеевна Вербицкая. – Мне приятно сознавать, что я являюсь одной из партнерш Григория Филипповича по совместным выступлениям на сцене Большого театра. Как артист Г. Большаков обладает удивительным свойством зажечь своим исполнением партнера».

Народный артист РСФСР (1951). Солист Большого театра в 1938– 1958 годах.

Среди партий, исполненных артистом на сцене Большого театра, также: Владимир («Дубровский» Э.Ф. Направника), Пинкертон («Чио-Чио-сан» Дж. Пуччини), Джеральд («Лакме» Л. Делиба), Андрей Хованский, Голицын («Хованщина» М.П. Мусоргского), Владимир Игоревич («Князь Игорь» А.П. Бородина). Он много пел и в советских операх: Муртаз («Великая дружба» В.И. Мурадели), Родион («От всего сердца» Г.Л. Жуковского), Князь Щепин-Ростовский («Декабристы» Ю.А. Шапорина, первый исполнитель), Незеласов («Никита Вершинин» Д.Б. Кабалевского). По воспоминаниям коллег, Григорий Большаков всегда искал новые сценические оттенки для своих персонажей, его исполнение всегда отличалось правдивостью чувств, высоким художественным вкусом и ярким темпераментом, а вокальная сторона любой роли была окрашена ее содержанием.

«Паяцы». Недда – Т. Талахадзе, Канио – Г. Большаков

«У меня счастливая певческая судьба, – говорил Григорий Филиппович. – Я пел много и удачно. Всего я участвовал в 57 операх, а в Большом театре спел 31 парию… (на самом деле 34. – Т.М.). Много было радостных, волнующих событий за время моей работы, и с великой благодарностью вспоминаю я Большой, его замечательных дирижеров и режиссеров, его артистов – моих товарищей». Бывали такие сезоны, когда артист участвовал в шестнадцати разных спектаклях. «Невероятной, по-детски чистой и высокой была его любовь к искусству, – вспоминала Наталия Дмитриевна Шпиллер. – Я не помню, чтобы Григорий Филиппович жаловался на усталость, он всегда рвался петь спектакли. Я помню… постановку «Отелло» Верди. Григорий Филиппович попросил А. Мелик-Пашаева занять его в спектакле. «Ты же потеряешь голос», – сказал ему Александр Шамильевич. «Пусть. Спою один раз, потеряю голос, но какое это блаженство – спеть Отелло в Большом», – ответил Гриша».

Григорий Большаков не часто выезжал на гастроли. За рубежом не был вообще. Только весной 1958-го, отметив 30-летие творческой деятельности, долго гастролировал по Союзу, и в каждом городе, где бы он ни выступал, люди восхищались его неповторимым искрящимся голосом.

Начиная с 1938 года, когда он приехал в Москву, его голос звучал по радио. И с телевидением, по словам артиста, завязал он отношения одним из первых оперных певцов. «Не помню точно, в 38-м или 39-м году проходили первые пробные передачи телевидения. Студия была на Шаболовке, а телевизор – чуть ли не единственный в Москве – находился в Политехническом музее, – рассказывал артист. – Там собирались люди посмотреть на это новое чудо XX века… Мы показывали отрывки из «Пиковой дамы», «Фауста», «Иоланты», «Русалки»… В студии, помню, прожектора страшно слепили, жарко было. Сцену для нас отгородили у одной стены, а оркестр – на той же высоте, что и мы, располагался у другой… Поначалу странно было, а потом привык. Актер должен примеряться к любой ситуации… А радиопередачи шли тогда из помещения в Центральном телеграфе. Я участвовал в концертах и оперных спектаклях вместе с Головановым, Неждановой – какое наслаждение доставляла работа с ними!

Радиоконцерты принесли мне радость общения со слушателями. Я получал много писем…»

Сам певец относился к себе очень критично. Дружеским советом, замечаниями часто помогал молодым артистам, однако к педагогической деятельности как таковой интереса не проявлял, объясняя, когда спрашивали, почему он не преподает: «Не хватит терпения».

Умер Григорий Филиппович 3 февраля 1974 года в Москве. Похоронен на Головинском кладбище.

Голос певца, кроме упомянутой «Мазепы», можно услышать в записях опер: «Иоланта» (Водемон, дирижер С.А. Самосуд, запись 1940 года), «Хованщина» (Андрей Хованский, дирижер В.В. Небольсин, запись 1951 года), а также на грампластинке «Поет Григорий Большаков», выпущенной фирмой «Мелодия», где записаны сцена Марфы и Андрея Хованского («Хованщина»), ариозо и ария Германа («Пиковая дама»), ариозо и песня Вакулы («Черевички»), речитатив и песня Левко («Майская ночь»), сцена Мельника, Князя и Наташи («Русалка»).

В телепередаче «Большой певец Большого театра» (2009), приуроченной к 105-летию со дня рождения артиста и показанной по каналу «Культура», солист Большого театра, народный артист России, профессор Московской консерватории Юрий Григорьев, вспоминая о Григории Филипповиче как о выдающейся творческой личности, ностальгически обобщил воздействие оперных певцов прошлого: «…От старых мастеров исходило какое-то особое излучение, они украшали искусство Большого театра». Добавим: они принесли ему немеркнущую славу.

Т.М.

Борисенко Вероника (Вера) Ивановна

меццо-сопрано

1918–1995

«За свою уже немалую творческую жизнь мне редко приходилось встречать такое меццо-сопрано. В каком-то смысле оно просто уникально… Время жестоко для нас, музыкантов. Оно уносит, подобно порывам весенне-осеннего ветра, лучшие наши достижения, о которых забывают не только слушатели, но зачастую и мы сами… Но вот искусство Вероники Борисенко никаким ветром не сдует с лица нашего прекрасного оперного искусства, не покроет мглой пыли россыпи драгоценностей, воспетых и напетых ее неподражаемым голосом. Совместная наша с ней работа – одно из самых ярких переживаний моей жизни» – так говорил Евгений Светланов о Веронике Борисенко – замечательной певице, с именем которой связано немало взлетов нашего оперного искусства.

Родилась Вероника Борисенко 16 января 1918 года в Белоруссии, в деревне Большие Немки Ветковского района Гомельской области в семье рабочего-железнодорожника и ткачихи. Отец умер, когда она была двухлетним ребенком. И хотя о профессии певицы мечтать поначалу не приходилось, пением она увлекалась со школьных лет. Ее музыкальный талант прежде всего воспитали родные песни белорусского народа. Окончив семилетку, Вероника поступила работать наборщицей в «Полеспечать». Но тяга к сцене привела ее в Театр рабочей молодежи, где она стала посещать хоровой кружок, которым руководил директор Гомельского музыкального училища. Он-то и настоял на том, что девушке нужно серьезно заниматься пением, обратив внимание на ее редкие вокальные данные – сильный низкого тембра голос, который перекрывал звучание хора.

Ганна. «Майская ночь»

Именно в стенах Гомельского музыкального училища и началось музыкальное воспитание будущей певицы, где она училась в классе В.В. Зайцевой. Через всю свою жизнь пронесла Вероника Ивановна чувство благодарности и любви к своему первому педагогу по вокалу. «В течение первого года обучения мне не разрешалось петь ничего, кроме упражнений, которые я повторяла бесконечное количество раз, – вспоминала впоследствии певица свои занятия в училище. – И только для того, чтобы хоть несколько рассеяться и переключиться, Вера Валентиновна разрешила в первый год занятий спеть романс Даргомыжского «Мне грустно». Умением работать над собой я целиком обязана моей первой и любимой преподавательнице».

Вероника участвовала в спектаклях Театра рабочей молодежи как драматическая артистка, пела перед сеансами в кинотеатре. По окончании училища в 1938 году поступила в Минскую консерваторию, где занималась у Н.П. Бондаренко, целиком посвятив себя пению, которое окончательно стало ее призванием. Но студенткой 3-го курса ее застала война. В составе концертной бригады молодая певица отправилась на фронт и дала свой первый сольный концерт перед советскими воинами. Она пела «Песню о Сталине» М.И. Блантера, «Советский простой человек» С. Германова, романсы Ф. Шуберта. Эстрадой служила машина-трехтонка. Прямо после концерта полк вступил в бой… Бригада артистов, в которую входила В. Борисенко, более полугода переезжала из части в часть, продвигаясь вместе с войсками Советской Армии. Вскоре командование предложило Веронике ехать в тыл, чтобы закончить музыкальное образование.

Она продолжила профессиональное обучение сначала в Свердловске, в Уральской консерватории имени М.П. Мусоргского, затем в Киевской консерватории, эвакуированной на Урал (класс Д.Г. Евтушенко), которую окончила в 1943 году, завершив образование в аспирантуре уже в столице освобожденной Украины.

В 1942-м Вероника Борисенко начинает выступать на сцене Свердловского театра оперы и балета, дебютировав в партии Ганны в «Майской ночи» Н.А. Римского-Корсакова и завораживая слушателей обширным диапазоном и красивым тембром голоса. Здесь за три театральных сезона молодая певица приобретает свой первый сценический опыт.

В 1944–1946 гг. она – солистка Киевского театра оперы и балета. Широкую известность яркое вокальное дарование певицы получило в победном 1945-м на Всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей в Москве, где она стала лауреатом, завоевав 3-ю премию. Жюри под председательством В.В.Барсовой и слушатели, переполнившие тогда Большой зал Всероссийского театрального общества, были захвачены исполнением Борисенко арии Вани из оперы М.И. Глинки «Иван Сусанин». Именно после этого конкурса певица была приглашена в труппу Большого театра. Всем было ясно, что это явление не просто примечательное, но и многообещающее.

В 1946–1963; 1967–1977 годах Вероника Борисенко – солистка Большого театра. Она пришла в Большой вместе с первым послевоенным поколением певиц – Ириной и Леокадией Масленниковыми, Марией Звездиной, Ниной Нелиной. Имея уже значительный сценический опыт, с первых же выступлений в партии Ганны в «Майской ночи» артистка завоевала признание слушателей своим самобытным талантом, сильным, объемным, исключительно красивым по тембру меццо-сопрано. Реальной, живой, убедительной предстала перед зрителями ее Груня в постановке оперы «Вражья сила» А.Н. Серова (1947, дирижер К.П. Кондрашин, режиссер Б.А. Покровский). «Настоящая русская красавица, белокурая, с румянцем во всю щеку, смеющаяся, бойкая, жизнерадостная», – читаем об образе, созданном артисткой, в книге Л. Поляковой «Молодежь оперной сцены Большого театра». За эту роль певица была удостоена Государственной премии СССР (1948 г.). Первый сезон Борисенко в Большом театре увенчался победой на конкурсе вокалистов Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Праге, где она получила первую премию.

Стремительному успеху певицы во многом способствовали занятия с Еленой Климентьевной Катульской и Николаем Семеновичем Головановым. С их помощью, помимо Груни во «Вражьей силе», она подготовила партии Любавы в «Садко» Римского-Корсакова и Марфы в «Хованщине» М.П. Мусоргского. Эмоционально, искренне, глубоко прочувствованно, как отмечала музыкальная критика тех лет, исполняла артистка арию Любавы в сцене ожидания Садко, а в своей Марфе особенно выделяла моменты, связанные с личной драмой героини. Сама она так говорила о своей работе в «Садко»: «Чем больше я работаю, тем яснее вижу все особенности и трудности – и сценические, и дикционные, и вокальные, которые необходимо преодолеть исполнительнице… Наши руководители и старшие товарищи – Н.С. Голованов, Б.А. Покровский, Е.К. Катульская оказывают мне большую помощь, облегчают мой труд, и я глубоко благодарна им за это…

С каждым днем я все больше начинаю любить и понимать обаятельный образ Любавы Буслаевны – жены новгородского гусляра Садко. Кроткая, любящая, страдающая, она отражает в себе все черты искренней и простой, нежной и верной русской женщины».

«Вражья сила». Груня – В. Борисенко, Петр – А.П. Иванов

Незабываемое впечатление у современников оставила в исполнении Вероники Борисенко Кончаковна в опере «Князь Игорь» А.П. Бородина. Ее томная каватина, где проявлялось все богатство красок голоса певицы, была полна восточной неги. Один из ярких образов артистки – Весна-Красна в «Снегурочке» Римского-Корсакова. «До сих пор звучит ее прямо-таки медовый тембр голоса, когда Весна в прологе живописует «долины южных стран», или в 4-м акте в Ярилиной долине вручает Снегурочке великий дар любви», – вспоминала Борисенко в этой партии Кира Леонова.

Зажигательной, темпераментной была ее Кармен в постановке Р.В.Захарова. Запись оперы, сделанная в 1961 году, дает представление о том, какую власть над слушателями имела певица, вовлекая их в мир кипучих страстей своей героини. Среди партий западноевропейского репертуара особенно отмечали и ее Амнерис – властолюбивую и гордую и вместе с тем исполненную глубокого драматизма личных переживаний. Драматический талант артистки в полной мере раскрылся и в роли Ниловны – В.И. Борисенко была первой исполнительницей этой партии в опере Т.Н. Хренникова «Мать» в постановке Н.П.Охлопкова (дирижер-постановщик Б.Э.Хайкин).

Теплый, тембристый чарующей красоты голос певицы, ее прочувствованное и выразительное пение, как и искренность, стихийность сценического бытия, импонировали Вере Фирсовой. В своих воспоминаниях она делится тем, какой эмоциональный подъем вызывала у нее – исполнительницы Марфы в «Царской невесте» – Любаша – В. Борисенко: «С Вероникой Ивановной, придя в театр почти одновременно, мы совместно работали на протяжении многих лет. Встречаясь с ней в общих спектаклях и слушая ее из зрительного зала, я всегда восхищалась страстностью и теплотой, если допустимо так говорить, человеколюбием ее сценических образов. Даже там, где другие исполнительницы партии Любаши играют ненависть, озлобленность… Борисенко пела отчаяние… Для меня это обладает удивительной убедительностью, достоверностью и притягательностью. По моим представлениям, «роковые натуры», этакие «женщины-вамп» вообще противоестественны на оперной сцене».

Коллеги вспоминают, как Вероника Ивановна, обладавшая ярким артистизмом, великолепными голосом и вокальной техникой, с огромным увлечением работала и над другими образами в русских и зарубежных классических операх. Среди партий В.И. Борисенко на сцене Большого театра также: Полина и Графиня в «Пиковой даме», Любовь в «Мазепе», Княгиня в «Чародейке», Няня в «Евгении Онегине» П.И. Чайковского, Зибель в «Фаусте» Ш. Гуно, Власьевна в «Псковитянке» Н.А. Римского-Корсакова, Марина Мнишек, Хозяйка корчмы, Мамка Ксении в «Борисе Годунове» М.П. Мусоргского, Ахросимова в «Войне и мире» С.С. Прокофьева. Артистка была первой исполнительницей партий во многих советских операх: Настасья («Никита Вершинин» Д.Б. Кабалевского, 1955 г.), Старуха («Неизвестный солдат» К.В. Молчанова, 1967 г.), Бабушка («Снежная королева» М.Р. Раухвергера, 1969 г.), Хивря (Семен Котко» С.С. Прокофьева, 1970 г.).

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.