Непокорная для хулигана

Села на подоконник и полезла в Твиттер, давно там не была, соскучилась. От Кайла висело несколько непрочитанных сообщений. Открыла переписку и усмехнулась. С фотографии, залитой солнцем, на фоне океана, в камеру показывал язык светловолосый худощавый парень в обнимку с докой для сёрфинга.

Включила фронтальную камеру и сделала похожее фото, правда обниматься пришлось с рюкзаком, а вместо голубого неба – светлые стены универа. Отправила другу фото и чуть не выронила телефон, когда рядом раздался слаженный хор женских голосов.

– Привет!.. – на меня смотрели три девицы… под окном.

Сглотнула и сунула телефон в маленькое отделение рюкзака.

– Эм-м… Привет, – посмотрела на девушек непонимающе и вопросительно приподняла бровь.

Шатенка брезгливо поморщилась, но постаралась это скрыть за радушной улыбкой. Ага, я почти поверила…

– Мы видели тебя с Громовым на лестнице.

– И нам любопытно… – подхватила светленькая в обтягивающем платье и стильном красном жакете, – в каких вы с ним отношениях?

– Он придёт на вечеринку? – алчно сверкающие глаза третьей слегка пугали.

– Громов? – непонимающе нахмурилась. – Эм-м… Громов… нет, не припоминаю, – соскочила с подоконника и рванула к приёмной, но меня ловко ухватили за рукав джемпера.

– Подожди, – взвинчено произнесла светленькая. – Мы ничего тебе не сделаем, просто нам было интересно. Громов раньше учился здесь и ни с кем, кроме своего друга и его девушки не общался, а тут вернулся…

Удивлённо вытаращилась на них, пытаясь понять, мне уже пора звонить в скорую или ещё подождать? Насколько сильный клинический случай одержимости…

– А-а… – протянула, якобы догадавшись. – Вы о парне, что поймал меня на лестнице? – девчонки синхронно закивали. – Так я его не знаю, заблудился он, дорогу в медпункт спрашивал. Говорит, расстройство желудка. А наклонялся ко мне так близко, потому что глухой. Да-да… – собиралась удрать, пока девчонки не вышли из ступора, но тут…

– Снова сказки про меня рассказываешь? – в закутке перед кафедрой появился Громов со своими приятелями.

Закатила глаза, а девчонки переводили обескураженный взгляд с меня на Громова. Парень приблизился, нагло опустил руку на моё плечо и слегка встряхнул.

– Васёк любит подшучивать надо мной, – обворожительно улыбнулся, а девчонки тут же растаяли и зарделись. Вот ведь блин… – Да, Васёк?

– Руку убери, – процедила едва слышно, сквозь стиснутые зубы. – Жить надоело? Какой я тебе Васёк?..

Парень обнял меня, обдавая запахом освежающе-древесного парфюма, и нагло взъерошил мои и без того лохматые волосы.

– Мы с Василисой друзья детства, практически как брат и сестра, родители даже в детстве нас поженить хотели.

– Ты что мелешь, контуженный? – по телу прокатилась обжигающая волна гнева. – Отвали, боюсь подцепить от тебя бешенство, – ударила локтем под дых, нырнула под рукой и скрылась за дверью приёмной.

Секретарь выразительно посмотрела на меня из-под оправы чёрных строгих очков и поинтересовалась:

– Группа?

– Тринадцать-А, первый курс, – отозвалась, пытаясь отдышаться. Сердце всё ещё барабанило в ушах.

– Прочти и распишись. Это расписка на получение пригласительных, – протянула мне документы и принялась что-то печатать на компьютере.

Теперь понятно, чего так долго. Пока прочтёшь, пока запишешь свои данные, потом ещё распишешься в журнале о получении…

Кабинет покидала, воровато оглядываясь. Матвей подпирал стену, лениво копаясь в телефоне. Приблизилась вплотную и громко кашлянула.

Парень хмыкнул и убрал телефон в карман брюк.

– Ну как всё прошло?

– А у тебя? – поинтересовалась елейным голосом, протягивая конверт с пригласительными открытками. Вечеринка организовывалась администрацией при финансовой поддержке родителей учащихся, поэтому вход на неё строго по пропускам, скажем так. А мы несём ответственность, если пригласительный попал не в те руки, и эти «не те руки» что-то натворили во время вечеринки.

– Записался в баскетбольную команду. Стоило забросить трёхочковый с первого раза и отбор пройден, – староста светился от распираемой его гордости и самодовольства. Вот ведь индюк…

– Интересно… если я сломаю тебе руку, ты так же хорошо будешь забрасывать мяч?

Матвей рассмеялся.

– Не злись. Угощу тебя обедом.

– И пироженкой, – вздохнула примирительно.

– Как легко тебя купить, – усмехнулся он.

Мы отправились на пару по международному праву.

Перерывы между пар короткие, можно разве что в туалет сходить и кофе взять, а вот после третьей пары большой обеденный перерыв, во время которого я планировала сначала заглянуть к тренеру по плаванию.

– На меня ничего не бери, – крикнула Матвею, сбегая. – Только пирожное!

– А-а… – обескураженно протянул он и усмехнулся. К нему подошла инста-модель с каким-то вопросом, а я сбежала. Не терпелось вернуться к тренировкам. Живя рядом с океаном, я могла плавать каждый день. Привыкла к солнцу и солёной воде, а тут… тоскую по дому.

С отцом мы часто выбирались на пикники, ходили под парусом, я не боялась экстремальных видов спорта, а тут… может роликами заняться? Или скейт освоить? В уличный паркур податься?

Чтобы попасть в тренерскую, нужно было миновать коридор, проходящий между тренажёрным залом и секцией карате, которые располагались за стеклянными стенами. Идёшь, и видишь, чем студенты заняты. Как потеют на беговых дорожках, жмут неподъёмные штанги, как лупят друг друга ногами.

Всё бы ничего, но я узнала накаченную смуглую спину в чёрной майке. Громов приседал с нагрузкой перед зеркалом, делал выпады назад и вперёд, а я слегка подвисла. Тугие мышцы перекатывались и завораживали…

Громов увидел меня в отражении зеркала и нахально подмигнул. Оскалилась, демонстрируя фальшивое дружелюбие и поспешила дальше. Тренера на месте не оказалось, пришлось возвращаться. Надеюсь, Матвей не умял моё пирожное. Потребую с него ещё два в качестве компенсации за моральный ущерб.

– Подглядываешь? – коридор преградил напыщенный индюк. Вытер вафельным полотенцем лицо и склонил голову набок, уперев руку в стену. – И как? Нравлюсь?

– Знаешь… – хотела послать мажора в пеший туристический, но решила не напрягаться. – А, впрочем, ничего, просто сгинь, меня староста ждёт.

– А Покровский знает, что его девушке нравится подглядывать за парнями и флиртовать с ними? – в тёмных глазах мелькнуло осуждение.

Этого ещё не хватало.

– Мой б… – чуть было не проговорилась. – С Покровским разбирайтесь без меня, – отчеканила холодно и, оттолкнув руку мажора, преградившую путь, направилась в столовую, ощущая на себе пристальный взгляд…

Матвей сидел с незнакомыми мне парнями, видимо из баскетбольной команды, судя по майкам, и двумя девицами из группы поддержки. Быстро он… адаптировался. Хотя, чего я ещё ожидала от такого мажора?.. только всё его поведение насквозь пронизано фальшью. Фальшивая улыбка, напускное равнодушие, и не поймёшь настоящая или нет надменность…

Хмыкнув, прошла мимо и взяла себе обед. Устроилась за столом напротив, отсалютовала старосте ложкой с супом и стала невозмутимо есть. Надо будет, сам подойдёт, не собираюсь вторгаться в их дружную компанию.

Матвей приподнял бровь, что-то бросил своим приятелям, улыбнулся девушкам, взял свой поднос и пересел за мой стол.

– Что за бунт на корабле?

– Не люблю мешаться, – отозвалась флегматично.

Парень заглянул в мою тарелку и брезгливо скривился.

– Не знал, что здесь подают суп из крапивы.

– Это шпинат, – отставила почти пустую тарелку и придвинула к себе салат.

– Ты ешь исключительно траву, но при этом уминаешь пирожные? Где логика? – он взял вилку и начал есть свой рис с каким-то мясом. Наверное, оно при жизни мычало…

– Её нет, – пожала плечами и потянулась за зелёным чаем. – Что за разговор, давай ближе к делу. Нет желания сидеть тут и ворковать с тобой.

– Ты прямая, словно рельса, – хохотнул староста и достал из рюкзака распечатки. – В декабре состоятся выборы нового председателя студенческого совета. Завтра подам заявку на участие, скачал требования к претендентам и критерии, по которым комиссия будет оценивать участников. Но также на победу будут влиять голоса студентов. Мне нужна предвыборная кампания, и ты мне в этом поможешь.

– Я не стану раздавать листовки с твоим портретом, – прошептала в священном ужасе. – Лучше в деканат каждый день ходить!

На губах Матвея заиграла дьявольская ухмылка. Господи, с кем я вообще связалась?

– Я приму участие в нескольких проектах общественной деятельности, а ты должна меня распиарить. Создать лично мою группу в соц.сетях, как претендента, набрать туда участников, заручиться голосами… Скинул тебе на почту мои фотки, используй их. И листовки тоже будут. Распечатаешь и будешь раздавать.

– Ты мне за это не платишь, – оскалилась в ответ.

– А если буду платить? – усмехнулся Матвей.

Закатила глаза и стала собирать грязную посуду.

– Какая мне вообще с этого выгода? Мне плевать, станешь ты председателем студ.совета или нет!

Собиралась уйти, но поганец схватил меня за «летящий» рукав и дёрнул, усаживая обратно. Уже десять раз пожалела, что надела этот джемпер.

Матвей сомкнул кончики пальцев, мерно выдохнув и напряжённо заглядывая мне в глаза.

– Что мне сделать, чтобы ты согласилась?

– Нормально попросить, – огрызнулась в ответ. – Объясни, зачем тебе это, и я подумаю, помогать или нет. Как будешь готов, тогда и поговорим, – встала, держа поднос с грязной посудой, тоскливо взглянула на оставшееся на столе пирожное, и гордо направилась к раздаче.

Толчок в плечо был неожиданным. Коротко взвизгнув, попыталась удержать поднос, но вывернула его на себя. Посуда со звоном разлетелась осколками по полу. Все присутствующие замерли и обратили на меня свои любопытствующие взгляды. Я застыла, не веря, что это случилось со мной. Никогда не была неуклюжей и проход настолько широкий, что пять человек пройдёт, не коснувшись друг друга.

Подняла налитый кровью взгляд и упёрла его в удаляющуюся крепкую спину высоченного парня в компании двух таких же. Подняла с пола ложку и кинула в него.

– Эй! Извиниться не хочешь и помочь убрать?!

Парень остановился и обернулся через плечо, смерив меня равнодушным взглядом, будто я букашка под его дорогущими ботинками. Черты лица показались знакомыми, но разум затмевал гнев.

– Чё уставился? Широкий дофига? Убирай давай! – пнула кедом осколок тарелки в его сторону.

– Бессмертная? – флегматично поинтересовался придурок и обменялся с приятелями насмешливыми взглядами.

– Не надо… – прошептал Матвей, коснувшись моей руки. – Давай уйдём, сотрудники сами уберут.

– Что? – опешила я. – Вот ещё! Пусть он извинится сначала.

Парень повернулся полностью и, сунув руки в карманы потёртых светлых джинсов, приблизился ко мне вплотную. Склонился надо мной, будто павлин над гадким утёнком, и вкрадчиво произнёс, обращаясь явно не ко мне.

– Смешная у тебя подружка, братишка. И глупая, – чуткие губы изогнулись в притворной обворожительной улыбке.

На задворках сознания мелькнула догадка. Бросила взгляд на побледневшего Матвея и со всей дури наступила самоуверенному засранцу на ногу. Так сильно, что гад зашипел сквозь стиснутые зубы. В голубых глазах вспыхнула обжигающая льдом ярость.

Меня грубо схватили за грудки.

– Думаешь, раз девка, всё можно? – процедил он. Кто-то начал снимать происходящее на телефон. Имбецилы…

– Тебе лучше убрать руки, – улыбнулась хладнокровно.

– А то что? – хмыкнул засранец. Матвей, будто оцепенел и выбесил меня этим ещё больше. И что, что брат мудак полный, разве стоит его бояться?

– Оглох? Тебе сказали отпустить, – раздался спокойный до дрожи знакомый и раздражающий голос.

– О, Гром, – придурок выпустил меня и снова сунул руки в карманы. – Вернулся значит?

– Не твоё дело, Коршун, – Громов задвинул меня себе за спину, вынуждая тихо и недовольно скрипеть зубами. – Мелкая под моей защитой и Покровского, тронешь, пожалеешь.

Коршун присвистнул, качнувшись на пятках.

– Ого. Вот так поворот! Ваши вкусы сильно изменились. Евсееву сделали инвалидом и решили новую игрушку себе завести?

Громов дёрнулся, но я сама не поняла как – удержала его за рубашку, сжав ткань в своих побелевших пальцах.

– Не ведись, – произнесла ровно. – Пусть катится, и извинения может себе в одно место затолкать, – «пожалеет ещё…» – додумала мысленно.

Придурок хмыкнул, махнул своим приятелям, чтобы расслабились и двинулся прочь вальяжной походкой победителя.

Громов шумно выдохнул, развернулся и схватил меня за плечи.

– Неужели так сложно не ввязываться в неприятности? – тёмные глаза были похожи на проснувшийся вулкан. – Держись от Коршунова подальше! Я не всегда смогу быть рядом…

Недоумённо вскинула брови и вместо того, чтобы выплюнуть очередной «огрызок», произнесла:

– Спасибо… В будущем, я справлюсь, поверь. Будешь проходить мимо – проходи, – дернула плечами и высвободилась. Щёлкнула пальцами перед лицом старосты и произнесла: – Отомри, нам на пару пора.

К нам уже спешила уборщица, причитая. Я извинилась и помогла собрать самые крупные осколки на поднос. Громов ушёл, ничего не сказав, но я видела в каком он бешенстве. Этот Коршунов зря затронул Евсееву. Похоже, её любит не только мой брат…

– Ты задолжал мне объяснения, – произнесла глухо, забирая со стола распечатки.

Матвей коротко кивнул, закинул на плечо рюкзак и пошёл за мной…

Глава пятая

После последней пары Матвей пошёл подавать списки факультативов секретарю в деканат, а я раздала группе пригласительные на вечеринку и не спеша отправилась в библиотеку. Договорились встретиться на первом этаже в читальном зале.

На прозрачной изогнутой волной лестнице меня нагнала одногруппница из ТикТокеров. Полина дёрнула меня за рюкзак и рассмеялась, когда я едва не села попой на ступеньки.

– Прости, – усмехнулась и пристроилась рядом. – Разговор есть. Думаю, тебе интересно будет.

– Вряд ли, – пожала плечами, продолжая спуск.

– Ты просто не знаешь с кем связалась, Мартынова, поэтому не паришься, но кто предупреждён, тот вооружён, да? – серые глаза шатенки хитро блестели. Похоже, ей не терпелось поделиться свежими новостями.

Повела плечом и махнула рукой. Полина подпрыгнула на месте и вцепилась в моё предплечье, будто боясь, что я убегу.

– Полегче, – отцепила её руку и спустилась в библиотеку.

Выбрала свободный стол в центре, между компьютерным залом и терминалом для самозаписи, включила настольную лампу, поставила рюкзак на соседний стул и села. Полина воодушевлённо устроилась напротив, достала из рюкзака свой ноут, раскрыла и повернула ко мне.

– Смотри. Коршунов Сергей Альбертович, парень, которому ты наступила на ногу в столовой. А чего ты так смотришь? Весь факультет видел и не только наш, а многие ещё и снимали.

Обречённо прикрыла глаза ладонью и вздохнула. Полина продолжила тараторить.

– Коршунов на четвёртом курсе, звезда мотогонок, сын…

– Звезда чего? – спросила недоумённо, думая, что ослышалась. – Мотогонок?! – выхватила ноутбук из рук удивлённой одногруппницы и развернула экраном к себе.

Теперь ясно почему мне рожа этого индюка знакомой показалась. И вовсе не из-за Матвея. Это же главный соперник моего брата!..

– Ещё он пасынок министра обороны Артемьева В. А. Сечёшь? Единоутробный брат нашего старосты. Ну то есть мать у них одна, а отцы…

– Я знаю, что такое «единоутробный», – перебила скептически и нахмурилась ещё больше.

Этот Коршунов теперь так просто не отстанет: он ненавидит моего брата, а сейчас узнал, что мы с ним знакомы и вряд ли успокоится. Вот насчёт Громова имеются сомнения: он вряд ли станет мстить Андрею через меня, а вот этот субъект… вполне может.

– Коршунов метит в председатели студенческого совета, – добила Полина и широко улыбнулась. – В универе у него полно приятелей и обожателей, скажем так. В общем, берегись тёмных углов, не ходи в одиночку и остерегайся бешеных стерв, которые мечтают заполучить Коршунова, – она улыбнулась и сложила ноутбук.

– Ясно… спасибо, – ответила рассеянно. – Хочешь, угощу тебя чем-нибудь?

– Не, – Полина мотнула головой. – Отметь меня завтра, что была на первой паре, тогда квиты.

– Полит.география же, ну, – произнесла укоризненно.

– Ты же потом всё равно скинешь конспекты в группу, – Полина невинно похлопала глазками. – А у меня съёмки нового видео.

– Ладно, – сдалась я. – Но это в первый и последний раз. Поняла?

– Так точно, – усмехнулась нахалка, запихала ноут обратно в рюкзак, и счастливая умчалась прочь.

– О чём говорили? – рядом возник мрачный Матвей.

Вздрогнула и шумно выдохнула, хватаясь за сердце.

– Тебя обсуждали, конечно! – воскликнула и махнула рукой, чтобы садился напротив. – Ответь мне только на один вопрос, – прищурилась подозрительно, наблюдая как парень бросает вещи на стул и лениво садится. – Ты записал свою кандидатуру на выборы председателя из-за брата? Что ты хочешь доказать и кому?

Матвей раздражённо зачесал чёлку набок.

– Я не просил тебя вмешиваться, а теперь Сергей запомнил тебя, вовремя останавливаться не умеешь? Чувство самосохранения напрочь отсутствует?

– Ясно, – широко улыбнулась и стала собираться. – Отвечать не желаешь, значит, разговор закончен. Сам разбирайся со своими выборами.

– Подожди… – староста тяжело вздохнул. – Сядь, – попросил глухо. – Отец всегда ставил Сергея мне в пример, даже не догадываясь, что братец вечно подставлял меня. Не пытался понять, не верил ни единому моему слову, а ведь Сергей ему вообще не родной. И как бы я не старался, всегда был лузером в глазах отца, ни на что неспособным неудачником… – судя по лицу, откровение далось Матвею с трудом. Он не из тех, кто привык жаловаться и проигрывать.

– Думаешь, если займёшь пост председателя, что-то изменится? – поинтересовалась, подпирая щёку кулаком.

– Изменится для меня, – ровно отозвался Матвей. – Докажу самому себе, что я не хуже брата. А потом… я всё равно не претендую ни на что, что может предложить нам отец. Он платит за учёбу, я уже за это благодарен, а дальше… дальше хочу всего добиться самостоятельно. Стану председателем – смогу претендовать на грант.

– Ого, как замахнулся! – воскликнула и одобрительно улыбнулась. – На твоём месте, я бы тоже хотела получить финансовую независимость. Грант на обучение – выход в твоём положении, – я собиралась вляпаться в неприятности и не чувствовала по этому поводу никаких угрызений совести. Ещё свежи в памяти воспоминания о том, как Коршунов подрезал брата на гонках. Андрей потом три месяца в гипсе хромал. Сволочь. Честным путём никогда бы не стал «звездой» мотогонок. – Давай сделаем это, – решительно хлопнула в ладони и достала распечатки с предвыборной кампанией Матвея…

Мы просидели в библиотеке часа полтора, бурно обсуждая, что должны сделать для победы, разработали целый план, главным пунктом в котором был грядущий конкурс за звание «Мисс Универ».

Казалось, глупая забава и развлечение для студентов, но победа на конкурсе напрямую зависит от активности и работы старосты. Если победит претендентка из нашей группы, то Матвей автоматом станет на ступень выше других кандидатов в борьбе за звание председателя студенческого совета.

– Фух… как я устала… – протянула, потирая слипающиеся глаза. Размяла пальцы и стала собираться. – Устроим небольшой кастинг, среди желающих защищать честь нашей группы. Постараюсь за выходные сделать листовки. Нужно придумать какую-то акцию с твоим участием.

– Спасибо, – Матвей улыбнулся, а я так и зависла с приоткрытым ртом.

– Ты чего это? Искренне благодарить умеешь?

– Нахалка, – парень шутя пихнул меня в бок.

– Кто бы говорил, – покачала головой, взяла свои вещи и… меня грубо ухватили за шкирку, словно нашкодившего котёнка и потащили, так что я едва успевала переставлять ноги.

Резко вывернулась и пнула наглеца в голень.

– Ты чего?! – Громов изумлённо распахнул глаза.

– А ты чего?! – взвилась в ответ. – Хватаешь посреди белого дня ни в чём неповинных людей…

Парень выпрямился и, склонив голову набок, хмыкнул:

– Так уж и «неповинных»?

Показала язык, собираясь улизнуть, но меня поймали снова.

– Пойдём. С парнем твоим перетереть нужно, – Громов встряхнул меня за шкирку, явно получая от этого удовольствие, и потащил на выход. – Ну и проблемная же ты, – усмехнулся гад.

– Сама пойду, – рыкнула, дернувшись, а когда парень выпустил, едва не упала.

Матвей хмуро смотрел мне вслед. Показала пальцами, что всё окей и попыталась подстроиться под широкий шаг Громова…

Громов полностью оправдывал свою фамилию. Сейчас я убедилась в этом окончательно. Он как гром среди ясного неба – появляется внезапно и шума от него много. Страху нагонит и исчезнет.

Покосилась украдкой, отмечая, что не испытываю к нему ненависти, даже несмотря на то, что он подрался с моим братом. Чувствуется, что парни были близки, но произошло что-то, сильно повлиявшее на их дружбу. И не покидает уверенность, что Громов не стал бы бить исподтишка. Он лучше набьёт морду, чем нанесёт удар в спину.

Наверное, Громов просто раздражает меня. Подбешивает своим вниманием и желанием что-то выведать. Но если сравнивать его с тем же Коршуновым, то лучше уж Громов.

– Почему ты не можешь поговорить с Андреем без меня?

Громов придержал для меня двери и пропустил вперёд.

– Ну, во-первых, у меня нет его номера телефона, а бегать и искать его по всей парковке, желания не возникает. Во-вторых, есть вероятность, если пойду один, то не сдержусь.

– Оу… – остановилась на верхней ступеньке и вдохнула ещё теплый воздух первых дней осени. Хорошо… И солнышко ещё греет, и листья на деревьях ещё зелёные.

– В-третьих, – Громов встал рядом, бросив на меня хитрый взгляд. – Разговор напрямую касается одной вредной принцесски.

Задрала голову и прищурилась.

– Ты кого тут принцесской назвал? У меня есть имя, лучше тебе его запомнить… – недовольно буркнула и спустилась с крыльца, на ходу доставая из рюкзака телефон.

Набрала Андрея и приложила телефон к уху. Долгие гудки настораживали.

– Не отвечает? – поинтересовался наблюдающий за мной Гром.

Бросила на него раздражённый взгляд и отвернулась. Позади раздался смешок.

Снова набрала брата, но вызов скинули, а следом пришло сообщение:

Братюня: «Вась, прости, нас задержали. Практика скоро. Сможешь сама добраться до дома?»

Я: «Естественно, не маленькая же» – поставила смайлик и убрала смартфон в карман брюк.

– Ну что? Твой парень не приедет за тобой? – догадался Громов. Его самодовольная ухмылка бесила…

– Поговоришь с Покровским в другой раз, – отозвалась, закатывая глаза, и отправилась к воротам универа.

Ничего, такси вызову. Люди ведь и на автобусе, и на метро ездят, я правда забыла, как им пользоваться… Стыдоба.

Меня ухватили за рюкзак.

– Погоди, – Громов усмехнулся и тут же выпустил меня. – Ты реактивный телепузик, знаешь об этом? Так быстро перебираешь своими маленькими ножками…

– Идиот, – произнесла равнодушно и направилась дальше, несмотря на клокочущую в душе злость. Так бы и прибила гада!

На плечо опустилась рука.

– Подвезу тебя, – уже серьёзно произнес Громов и пристроился рядом.

– В этом нет нужды, – отмахнулась, передёрнув плечами. – Неужели тебе нечем больше заняться?

Громов усмехнулся, щуря один глаз, и качнул головой.

– За нами идут, – произнёс будничным тоном, а я напряглась.

Оборачиваться не стала, но теперь явственно ощущала на себе любопытный взгляд.

– Коршунов и Ко?

– Да, – ровно отозвался Громов. – Ты знаешь, что Коршун главный соперник твоего…

– Главный соперник Андрея, – быстро перебила, пока он снова не назвал моего брата моим парнем. Раздражает уже. – В курсе, да. Из-за него Покровский слетел с трассы в заезде супермото три года назад и сломал ногу.

– Ого, – брови Громова поползли вверх. – Ты хорошо его знаешь. Всю биографию изучила до самых предков?

– Ну конечно же, – улыбнулась фальшиво. – Я же так сильно люблю Андрея, – мой тон сочился ядом, но Громов почему-то нахмурился.

– Сколько вы вместе?

– Боже… – выдохнула обречённо, потирая ладонью лицо. – Реально, просто поговори уже с Покровским, решите свои разногласия и дайте мне выпасть из этого странного треугольника, – произнесла глухо и ускорилась.

К чёрту Громова, к чёрту Коршунова, к чёрту даже моего брата. Достали…

Парковку пересечь не успела. Наглец схватил меня за руку, рывком разворачивая так, что я уткнулась носом ему в грудь. На голову нахлобучили шлем.

– Будь послушным телепузиком, – усмехнулся Громов и развернул меня лицом к мотоциклу.