Капитал. Том первый

658

Наивная вера в изобретательский гений, a priori [заранее, независимо от опыта] проявляемый отдельными капиталистами в области разделения труда, сохранилась ещё только у немецких профессоров, вроде, например, г-на Рошера, который жалует капиталисту «различные заработные платы» в благодарность за то, что из юпитеровой головы последнего выскакивает в готовом виде разделение труда. Большее или меньшее разделение труда на практике зависит от величины кошелька, а не от размеров гения.

659

Более ранние авторы, как, например, Петти или анонимный автор «Advantages of the East-India Trade» и т. д., определённее, чем А. Смит, указывают на капиталистический характер мануфактурного разделения труда.

660

Среди авторов нового времени исключение составляют лишь некоторые авторы XVIII столетия, которые в вопросе о разделении труда ограничиваются почти исключительно повторением древних. Таковы Беккариа и Джемс Харрис. Беккариа пишет: «Каждый знает по собственному опыту, что, применяя всегда руки и ум к одинаковому роду труда и к изготовлению одних и тех же продуктов, он достигает с большей лёгкостью более значительных и лучших результатов… чем в том случае, если бы каждый сам изготовлял для себя необходимые вещи… Таким образом, в интересах общей и индивидуальной пользы люди разделены на различные классы и состояния» (Cesare Beccaria. «Elementi di Economia Publica», издание Кустоди, Parte Moderna, t. XI, p. 28) Джемс Харрис, впоследствии граф Малмсбери, известный своими «Diaries» [ «Дневниками»] о пребывании в Петербурге в качестве посла, сам говорит в одном из примечаний к своему «Dialogue concerning Happiness» London, 1741 (У Маркса здесь неточность. В действительности автором произведения «Concerning Happiness, A Dialogue» («Диалог о счастье») является не дипломат Джемс Харрис, опубликовавший книгу «Diaries and Correspondence» («Дневники и переписка»), а его отец Джемс Харрис.) (впоследствии переиздано в «Three Treatises etc», 3nd ed. London, 1772) «Все доказательства естественности общества» (а именно доказательства, основанные на принципе «разделения занятий») «…взяты мной из второй книги Платона „Государство“».

661

Так, например, мы читаем в «Одиссее», песнь XIV, стих 228: «αλλος γαρ τ αλλοισιν ανηρ επιτερπεται εργοις» [ «Люди не сходны, те любят одно, а другие – другое»], а Архилох у Секста Эмпирика говорит: «αλλος αλλω επ εργω καρδιεν ιαινεται» [ «одно дело радует сердце одного, другое – другого»] (Маркс приводит это выражение Архилоха по сочинению Секста Эмпирика: «Adversus mathematicos», liber XI, 44 («Против математиков», книга XI, 44).)

662

«Πολλ ηπιστατο εργα, κακως δ ηπιστατο παντα» [ «Много знал он дел, но каждое из них знал плохо»]. – Афинянин как производитель товаров чувствовал своё превосходство над спартанцами, так как последние располагали для воины лишь людьми, а не деньгами, что́ Фукидид и высказывает устами Перикла в речи, призывающей афинян к Пелопонесской войне «σωμασι τε ετοιμοτεροι οι αυτουργοι των ανθροπον η χρημασι πολεμειν» [ «люди, производящие для собственного потребления, скорее отдадут войне свои тела, нежели деньги»] (Фукидид, кн. I, гл. 141). Тем не менее их идеалом, даже в области материального производства, была αυταρκεια [автаркия], противоречащая разделению труда: «παρ ων γαρ το ευ παρα τουτων και το αυταρκες» [ «откуда возникает благо, оттуда и самостоятельность»]. Необходимо при этом принять во внимание, что даже в эпоху низвержения 30 тиранов (Эпоха низвержения 30 тиранов – относящийся к самому концу V в. до н. э. период восстановления в Древних Афинах рабовладельческой демократии вместо террористического режима тридцати олигархов. Это был период развития в Афинах торгового и ростовщического капитала.) не насчитывалось и 5000 афинян без земельной собственности.

663

Платон выводит разделение труда внутри общины из разносторонности потребностей и односторонности: способностей индивидуумов. Основное его положение состоит в том, что работник должен приспособляться к делу, а не дело к работнику, – но последнее неизбежно, раз работник занимается несколькими профессиями сразу, т. е. выполняет ту или иную из них как побочное занятие. «Ибо дело не должно ожидать досуга производителя, но необходимо, чтобы производитель совершал своё дело прилежно, а не между прочим – Необходимо. – Ведь каждая вещь производится легче и лучше и в большем количестве, когда человек делает лишь одно дело, соответствующее его склонностям, и в надлежащее время, свободное от всяких других занятий» («Respublica», 1. II, ed Baiter, Orelli etc). Подобные мысли мы находим и у Фукидида, кн. I, глава 142: «Морское дело есть такое же искусство, как и всякое другое, и им нельзя заниматься между прочим, как побочным занятием, скорее наоборот, оно не терпит рядом с собой никакого побочного занятия». Если дело будет дожидаться работника, говорит Платон, то зачастую критический момент производства будет упущен и продукт испорчен («εργου καιρον διολλυται»). Эту же платоновскую идею мы встречаем в протесте английских владельцев белилен против того параграфа фабричного акта, которым устанавливается определённый час для обеда рабочих. Их производство не может сообразоваться с рабочими, ибо «в различных операциях обжигания, промывания, беления, катанья, лощения и окрашивания приостановка в заранее назначенный момент невозможна без риска порчи установить для всех рабочих один и тот же обязательный обеденный перерыв – значило бы подвергнуть ценные продукты риску порчи вследствие незаконченности операций». Le platonisme ou va-t-il se nicher! [Куда только не проникает платонизм!]

664

Ксенофонт рассказывает, что получение кушаний со стола персидского царя приятно не только потому, что это большая честь, но и потому, что кушания эти вкуснее других. «И это неудивительно, ибо, подобно тому как все прочие искусства особенно усовершенствованы в крупных городах, точно так же и царские кушания несравненны по своему достоинству в мелких городах один и тот же человек делает ложа, двери, плуги, столы, иногда он, кроме того, строит дома, и очень рад, если имеет достаточное количество заказов, необходимых для поддержания его жизни. Совершенно невозможно, чтобы человек, занимающийся столь различными делами, всё делал хорошо. Но в крупных городах, где каждый работник находит многих покупателей, ему достаточно знать одно ремесло, чтобы прокормиться. Зачастую даже нет необходимости знать ремесло в целом, бывает так, что один делает только мужские башмаки, другой – только женские. В отдельных случаях один только шьёт башмаки, другой только кроит для них кожу, или один только кроит платье, другой лишь соединяет вместе куски материи. Неизбежно, что тот, кто выполняет наиболее простую работу, выполняет её наилучшим образом. То же самое относится и к поварскому искусству» (Xenophon. «Cyropaedia», 1. VIII, cap 2) Внимание обращено здесь исключительно на качество потребительной стоимости, хотя уже Ксенофонт знает, что масштаб разделения труда зависит от размеров рынка.

665

Республика Платона – нарисованный в сочинениях древнегреческого философа Платона идеальный тип рабовладельческого государства, основным принципом которого должно быть строгое разделение труда между разрядами свободных граждан. Так, философам предназначалась функция управления, воины должны были участвовать в войнах, охранять жизнь и имущество граждан, земледельцы, ремесленники и купцы – производить и доставлять народу жизненные средства.

666

«Он» (Бузирис) «разделил всех на особые касты… повелел, чтобы одни и те же люди всегда занимались одним и тем же делом, ибо он знал, что те, которые часто меняют свои занятия, ни одно из них не осваивают основательно, те же, которые постоянно занимаются одним и тем же делом, выполняют его наиболее совершенно. И действительно, мы видим, что в области искусства и ремёсел египтяне превзошли своих соперников больше, чем мастер превосходит неумелого работника, и создали столь совершенные учреждения для охраны царской власти и государственного строя, что знаменитые философы, касавшиеся этого вопроса, восхваляют государственное устройство Египта более, чем какое-либо другое» (Isocratis «Busiris», cap 8).

667

Ср. Diodorus Siculus («Diodor's v. Sicilien Historische Bibliothek», B. I, 1831].

668

Ure. «Philosophy of Manufactures», p. 20.

669

Сказанное в тексте гораздо более применимо к Англии, чем к Франции, и к Франции более, чем к Голландии

670

Цитируется стр. 21 работы Э. Юра

671

Миллю следовало бы сказать: «хотя бы одного человеческого существа, не живущего чужим трудом», потому что машины, несомненно, сильно увеличили число знатных бездельников.

672

См., например, Hutton. «Course of Mathematics».

673

«С этой точки зрения можно также провести резкую границу между орудием и машиной: заступ, молот, долото и т. д., системы рычагов и винтов, для которых, как бы искусно они ни были сделаны, движущей силой служит человек… всё это подходит под понятие орудия; между тем плуг с движущей его силой животных, ветряные и т. д. мельницы следует причислить к машинам» (Wilhelm Schulz. «Die Bewegung der Production». Zurich, 1843, S. 38). Работа в некоторых отношениях достойна похвалы.

674

Уже до него применялись прядильные машины, хотя очень несовершенные, по всей вероятности раньше всего в Италии. Критическая история технологии вообще показала бы, как мало какое бы то ни было изобретение XVIII столетия принадлежит тому или иному отдельному лицу. Но до сих пор такой работы не существует. Дарвин интересовался историей естественной технологии, т. е. образованием растительных и животных органов, которые играют роль орудий производства в жизни растений и животных. Не заслуживает ли такого же внимания история образования производительных органов общественного человека, история этого материального базиса каждой особой общественной организации? И не легче ли было бы написать её, так как, по выражению Вико, человеческая история тем отличается от истории природы, что первая сделана нами, вторая же не сделана нами? Технология вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный процесс производства его жизни, а вместе с тем и его общественных условий жизни и проистекающих из них духовных представлений. Даже всякая история религии, абстрагирующаяся от этого материального базиса, – некритична. Конечно, много легче посредством анализа найти земное ядро туманных религиозных представлений, чем, наоборот, из данных отношений реальной жизни вывести соответствующие им религиозные формы. Последний метод есть единственно материалистический, а следовательно, единственно научный метод. Недостатки абстрактного естественнонаучного материализма, исключающего исторический процесс, обнаруживаются уже в абстрактных и идеологических представлениях его защитников, едва лишь они решаются выйти за пределы своей специальности.

675

Калорическая машина – машина, в основу действия которой был положен принцип расширения и сокращения объёма обычного воздуха путём его нагрева и охлаждения. По сравнению с паровой машиной была громоздкой и имела весьма низкий коэффициент полезного действия. Изобретена калорическая машина в начале XIX в., но уже к концу этого века потеряла всякое практическое значение.

676

Особенно в первоначальной форме механического ткацкого станка с первого же взгляда можно узнать старинный ткацкий станок. В своей современной форме он является существенно изменённым.

677

Только приблизительно с 1830 г. всё бо́льшая и бо́льшая доля орудий для рабочих машин начинает изготовляться в Англии машинным способом, хотя и не теми фабрикантами, которые производят самые машины. Машинами для производства таких механических орудий служат, например, автоматическая шпульная машина, кардо-наборная машина, машины для производства берд и для изготовления веретён к мюль-машинам и ватер-машинам.

678

Дженни – изобретённая в 1764–1767 гг. Джемсом Харгривсом и названная так в честь его дочери прядильная машина

679

Моисей-египтянин говорит: «Не завязывай рта волу, когда он молотит» (Библия. Пятая книга Моисеева, гл. 25.). Напротив, христианско-германские филантропы вешали своим крепостным, которыми они пользовались как двигательной силой при размолке, большие деревянные круги на шею, чтобы крепостные не могли подносить рукой муку ко рту.

680

Частью недостаток естественных водопадов, частью борьба с избытком воды в других формах заставили голландцев применять ветер в качестве двигательной силы. Самые ветряные двигатели голландцы заимствовали из Германии, где это изобретение вызвало серьёзную борьбу между дворянством, попами и императором из-за того, кому же из них троих «принадлежит» ветер. В Германии говорили, что воздух порабощает, между тем как именно ветер освободил Голландию. Здесь он покорил не голландцев, а землю для голландцев. Ещё в 1836 г. в Голландии было в ходу 12 000 ветряных двигателей в 6000 лошадиных сил, которые предохраняли две трети страны от обратного превращения в болото.

681

Правда, она была уже значительно усовершенствована Уаттом в его первой, так называемой паровой машине простого действия, но в этой форме оставалась простой машиной для откачки воды и соляного раствора.

682

«Соединение всех этих простых инструментов, приводимых в движение одним общим двигателем, составляет машину» (Babbage, цит. соч. [стр. 136]).

683

В декабре 1859 г. Джон Ч. Мортон прочёл в Обществе искусств и ремёсел доклад о «силах, применяемых в земледелии». В нём говорится, между прочим, следующее: «Всякое улучшение, придающее более правильную форму участку земли, обеспечивает возможность применения паровой машины для производства чисто механической силы… Сила лошади требуется там, где кривые изгороди и другие препятствия делают невозможными однообразные движения. Такие препятствия с каждым днём всё больше устраняются. В таких операциях, которые требуют сравнительно больше проявления воли и меньше физической силы, единственно применимой является человеческая сила, как сила, во всякий момент направляемая человеческим умом». Затем г-н Мортон сводит паровую силу, силу лошади и человеческую силу к единице измерения, принятой для паровых машин, т. е. к силе, способной поднять 33000 фунтов на высоту одного фута в минуту, и исчисляет издержки на одну паровую лошадиную силу: при паровой машине в 3 пенса, при применении лошади в 5½ пенсов за час. Далее, для того чтобы лошадь оставалась здоровой, она не должна работать более 8 часов в день. Применяя силу пара к возделыванию земли, каждую семёрку лошадей можно уменьшить по меньшей мере на 3 лошади, причём издержки на паровую машину в течение целого года будут не больше, чем издержки на этих заменённых лошадей в течение тех 3 или 4 месяцев, когда они только и находят себе действительное применение. Наконец, в тех земледельческих операциях, где можно применять паровую силу, получается продукт лучшего качества, чем ври пользовании силой лошади. Чтобы выполнить работу паровой машины, пришлось бы применять 66 рабочих с общей суммой заработной платы в 15 шилл. за час, а чтобы выполнить работу лошади, пришлось бы применять 32 рабочих с общей суммой платы в 8 шилл. за час.

684

Faulhaber, 1625. De Caus, 1688.

685

Новейшее изобретение турбин освобождает промышленную эксплуатацию водяной силы от многих прежних ограничении.

686

«В первое время существования текстильных мануфактур местонахождение производства зависело от наличия реки с высотой падения воды, достаточной для вращения водяного колеса; и хотя устройство водяных фабрик было началом уничтожения домашней системы мануфактуры, однако эти фабрики… по необходимости расположенные вдоль рек и зачастую на значительных расстояниях одна от другой, представляли собой элемент скорее деревенской, чем городской системы; и только с введением силы пара взамен силы воды фабрики сосредоточиваются в городах и в местностях, где можно найти в достаточном количестве воду и уголь, необходимые для производства пара. Паровая машина – мать промышленных городов» (А. Редгрейв в «Reports of the Insp. of Fact. for 30th April 1860», p. 36).

687

С точки зрения мануфактурного разделения труда ткачество было отнюдь не простым, а, напротив, сложным ремесленным трудом, и потому механический ткацкий станок есть машина, исполняющая очень разнообразные операции. Вообще ошибочно то представление, будто современные машины первоначально овладели такими операциями, которые были упрощены мануфактурным разделением труда. Прядение и ткачество в мануфактурный период обособились как новые виды, соответствующие орудия подверглись усовершенствованиям и видоизменениям, но самый процесс труда, нисколько не разделённый, оставался ремесленным. Исходным для машины является не труд, а средство труда.

688

До эпохи крупной промышленности шерстяная мануфактура была господствующей мануфактурой Англии. Поэтому в ней в первую половину XVIII столетия была проделана бо́льшая часть экспериментов. Опыт, приобретённый на шерсти, пошёл на пользу хлопку, механическая обработка которого требует менее трудного приготовительного процесса; точно так же в позднейшее время, наоборот, механическая шерстяная промышленность развилась на основе механического хлопчатобумажного прядения и ткачества. Отдельные элементы шерстяной мануфактуры, например чесание шерсти, охвачены фабричной системой лишь в последние десятилетия. «Применение механической силы к чесанию шерсти… широко распространённое со времени введения „чесальной машины“, особенно машины Листера… несомненно, имело своим последствием то, что очень большое число людей лишилось работы. Раньше шерсть расчёсывалась вручную, большей частью на дому у чесальщика. Теперь её обыкновенно расчёсывают на фабрике, и ручной труд вытеснен, за исключением некоторых особых видов работы, где всё ещё предпочитается шерсть, расчёсанная вручную. Многие из ручных чесальщиков нашли работу на фабриках, но продукт ручного чесальщика так мал по сравнению с продуктом машины, что очень большое число чесальщиков так и осталось без работы» («Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1856», p. 16).

689

«Следовательно, принцип фабричной системы состоит в замене… разделения или разложения труда между ремесленниками разложением процесса на его существенные составные элементы» (Ure, «Philosophy of Manufactures», p. 20).

690

Механический ткацкий станок в своей первоначальной форме состоит преимущественно из дерева, усовершенствованный, современный – из железа. До какой степени старая форма средства производства господствует вначале над его новой формой, показывает, между прочим, даже самое поверхностное сравнение современного парового ткацкого станка со старым, современных приспособлений для дутья на чугунолитейных заводах – с первоначальным немощным механическим воспроизведением обыкновенного кузнечного меха и, быть может, убедительнее, чем всё остальное, – первый локомотив, сделанный до изобретения теперешних локомотивов: у него было в сущности две ноги, которые он попеременно поднимал, как лошадь. Только с дальнейшим развитием механики и с накоплением практического опыта форма машины начинает всецело определяться принципами механики и потому совершенно освобождается от старинной формы того орудия, которое превращается в машину.

691

Изобретённый янки Илаем Уитни волокноотделитель до последнего времени претерпел меньше существенных изменений, чем какая бы то ни было другая машина XVIII века. Только в последние десятилетия (перед 1867 г.) другой американец, г-н Эмери из Олбани, Нью-Йорк, при помощи сколь простого, столь и эффективного усовершенствования сделал машину Уитни устаревшей.

692

«The Industry of Nations». London, 1855, part II, p. 239. Здесь же говорится: «Как бы прост и на первый взгляд незначителен ни казался этот придаток к токарному станку, мы думаем, что без преувеличения можно сказать, что его влияние на усовершенствование и распространение машин было так же велико, как влияние усовершенствований, произведённых Уаттом в самой паровой машине. Введение его сразу повело к усовершенствованию и удешевлению всяких машин и дало толчок новым изобретениям и усовершенствованиям».

693

В Лондоне одна из таких машин для ковки валов гребных колёс пароходов носит название «Top». Она выковывает вал весом в 16½ тонны с такой же лёгкостью, как кузнец подкову.

694

Машины для обработки дерева, которые могут применяться также и в малом масштабе, изобретены по большей части американцами.

695

Наука вообще «ничего» не стоит капиталисту, что нисколько не препятствует ему эксплуатировать её. Капитал присваивает «чужую» науку, как он присваивает чужой труд. Но «капиталистическое» присвоение и «личное» присвоение науки или материального богатства – это совершенно различные вещи. Сам д-р Юр жаловался на поразительное незнакомство дорогих ему фабрикантов, эксплуатирующих машины, с механикой, а Либих рассказывает об ужасающем невежестве английских фабрикантов из химической промышленности в вопросах химии.

696

Рикардо иногда настолько подчёркивает это действие машин, – впрочем, так же мало выясненное им, как и общее различие между процессом труда и процессом образования стоимости, – что забывает ту составную часть стоимости, которая переносится на продукт машинами, и совершенно отождествляет машины с силами природы. Так, например: «Адам Смит никогда не впадает в недооценку услуг, которые оказывают нам естественные факторы и машины. Но он очень точно различает природу стоимости, которую они придают товарам… так как они выполняют эту работу даром, содействие их ничего не прибавляет к меновой стоимости» (Ricardo. «Principles of Political Economy», 3rd ed. London, 1821, p. 336, 337). Разумеется, замечание Рикардо справедливо в отношении Ж. Б. Сэя, который болтает, будто машины оказывают ту «услугу», что они создают стоимость, составляющую часть «прибыли».

697

{Примечание к 3 изданию. Одна «лошадиная сила» равна силе 33 000 футо-фунтов в минуту, т е. силе, которая в 1 минуту поднимает 33 000 фунтов на 3 фут (английский) или 1 фунт на 33 000 футов. Это и есть вышеупомянутая лошадиная сила. Но в обычном коммерческом языке, а также кое-где и в цитатах этой книги различаются «номинальные» и «коммерческие», или индикаторные», лошадиные силы одной и той же машины. Старинная, или номинальная, лошадиная сила исчисляется исключительно по длине хода поршня и диаметру цилиндра и совершенно не учитывает давление пара и скорости поршня. Т. е. фактически это означает следующее: считают, например, что машина имеет 50 лошадиных сил, если она приводится в движение таким же слабым давлением пара и при такой же незначительной скорости поршня, как в эпоху Болтона и Уатта. Но два последних фактора с того времени возросли в огромной степени. Для измерения той механической силы, которую теперь в действительности доставляет машина, был изобретён индикатор, который показывает давление пара. Скорость же движения поршня установить нетрудно. Таким образом, «индикаторная», или «коммерческая», лошадиная сила выражается математической формулой, в которой одновременно приняты во внимание диаметр цилиндра, длина хода поршня, скорость поршня и давление пара и которая показывает, сколько раз по 33 000 футо-фунтов действительно развивает данная машина в минуту. Поэтому одна номинальная лошадиная сила может в действительности развивать три, четыре и даже пять индикаторных, или действительных, лошадиных сил. Это примечание – для объяснения различных нижеследующих цитат. Ф. Э.}

698

Baynes. «The Cotton Trade. Two Lectures on the above Subject, Delivered before the Members of the Blackburn Literary, Scientific and Mechanics' Institution». Blackburn – London, 1857, p. 48 (Бейнс. «Торговля хлопком. Две лекции по этому вопросу, прочитанные членам Блэкбернского общества литературы, науки и механики», Блэкберн – Лондон, 1857, стр. 48).

699

Читатель, находящийся во власти капиталистических представлений, скажет, конечно, что здесь ничего нет о «проценте», который машина pro rata [пропорционально] своей капитальной стоимости присоединяет к продукту. Однако легко убедиться, что машина, подобно всякой другой составной части постоянного капитала, не производя новой стоимости, не может и присоединить таковой под названием «процента». Ясно далее, что здесь, где речь идёт о производстве прибавочной стоимости, нельзя ни одной части её предположить a priori [заранее] под названием «процента». Капиталистический способ исчисления, который prima facie [на первый взгляд] представляется нелепым и противоречащим законам образования стоимости, найдёт своё объяснение в третьей книге этой работы